Глава 8

Война была долгой и трудной. Он уже и не припомнит, сколько раз им приходилось сутками обходиться без пищи, а нередко и без сна. Однако как ни странно, на войне они никогда не испытывали недостатка в женщинах. Всегда находились вдовушки, сами жаждущие утешения на одну ночь. Были и такие, которых влекло к воинам, рискующим жизнью. А кроме того, были маркитантки, которые следовали за армией, желая заработать. Словом, женщины были всегда.

Ему следовало бы уйти не мешкая, сразу же после того, как в пылу схватки повалил ее на кровать. Надо было как можно скорее уносить ноги. Запах ее тела был слишком сладким, слишком соблазнительным, а зеленые глаза так молили о любви, что устоять было невозможно. Женское тело под ним было таким соблазнительным и манящим. Каждый выступ и каждая ложбинка на нем идеально подходили под конфигурацию его тела.

Джейми не ушел тогда, и упустил время.

А теперь, поддерживая под подбородок лицо Кристины, пробовал на вкус ее губы. Горячие, влажные, нетерпеливые, неумелые, они раскрылись под натиском его губ, а сама она страстно прижалась к нему. Он затянул поцелуй, лаская языком ее рот, отчего по телу прокатилась горячая волна желания. Его руки скользили по ее телу, лаская грудь, тонкую талию, длинные ножки, треугольник внизу живота. Сердце Джейми отбивало бешеный ритм, сознание туманилось, и оставалось лишь одно желание – немедленно удовлетворить страсть. Чтобы окончательно не утратить способность здраво мыслить, он прервал поцелуй и заглянул в зеленое море ее глаз.

– Ты сама позвала меня, – почему-то сердито сказал Джейми.

Кристина облизнула языком влажные и немного припухшие губы.

– Да.

– Я не собирался приударить за твоей подругой, возлюбленной твоего брата.

– Я знаю, – тихо ответила Кристина.

– И не считаешь это нападением со стороны дикаря-врага?

– Я так не считаю, – ответила Кристина, покачав головой.

– Если ты когда-нибудь так скажешь, то мы оба будем знать, что ты лжешь.

– Я не имею намерения лгать.

Никогда еще не казалась она такой честной и откровенной. Едва дыша, она боялась пошевелиться, однако не отводила от Джейми широко раскрытых глаз.

– Почему ты попросила меня остаться?

– Я не знаю.

Джейми чуть переместился, чтобы немного облегчить для Кристины вес своего тела.

– Потому что… я, возможно, никогда больше не встречу такого человека, как ты, – прошептала она.

Ее слова очень удивили Джейми. Жаркая волна желания пробежала по его телу. Он нежно погладил Кристину по лицу, затем по волосам, нашел ртом ее губы, а рукой – грудь. Она запустила пальцы в его шевелюру, крепко прижала его голову к себе и сквозь ткань рубашки почувствовала его губы на своей груди. Кристина еще крепче прижалась к нему.

Он ласкал ее губами и языком, продвигаясь все ниже и ниже.

Потрясенная новыми ощущениями, Кристина тихо вскрикнула, когда кончик его языка коснулся ее набухшей от желания плоти. Кристина дышала быстро и прерывисто, сердце ее бешено колотилось. Сознание Джейми снова затуманилось, все здравые мысли, все доводы исчезли, уступив место страстному желанию. Теперь было поздно говорить о милосердии и пощаде. Он ласкал, поглаживал, дразнил, соблазнял и ждал полной ее капитуляции.

И дождался. Она резко вскрикнула, содрогнулась и излилась теплой влагой. Джейми снова нашел губами ее губы, глубоко погрузил язык в рот и одновременно разомкнул ее бедра коленом. Чуть приподняв голову, он посмотрел Кристине в лицо. Ее глаза были закрыты, а губы – чуть припухшие, влажные, манящие – приоткрыты. Он вошел в нее, погрузившись в пульсирующую влажную плоть.

Кристина впилась ногтями ему в спину. Джейми замер на мгновение, пытаясь сдержать желание. Он был уверен, что дочь хозяина такого дома, как Хэмстед-Хит, была девственницей. Иначе и быть не могло. На мгновение он испытал чувство вины, однако не слишком сильное.

Она находилась здесь по собственному желанию.

Возможно, было бы лучше остановиться, но Джейми уже не владел собой. Он погружался все глубже и глубже в ее плоть. Чувствуя, как она напряжена, он заставлял себя не спешить и продвигаться очень медленно. Наконец ее тело стало податливым, выгнулось, давая ему возможность проникнуть еще глубже. Ее запах, тепло, биение сердца, нежное дыхание разжигали желание. Кристина еще сильнее прижала Джейми к себе, словно он был ее единственным спасением. И при этом двигалась, подчиняясь естественному ритму. Джейми сделал резкий рывок вперед – и наступила разрядка.

Он излился горячей влагой внутри ее, а затем, вспомнив о своем немалом весе, торопливо сдвинулся в сторону. Джейми чувствовал себя полностью удовлетворенным и даже ошеломленным. Он приподнялся на локте и с любопытством взглянул на Кристину, словно хотел что-то узнать у нее, хотя и сам не знал, что именно.

Она продолжала лежать с закрытыми глазами.

Ему хотелось растормошить ее и заставить объяснить, почему она все это сделала.

Может, он снова попался в какую-то ловко расставленную ею ловушку? Может, она снова солгала ему, чтобы потом сказать, будто подверглась нападению дикаря? Возможно, ей отчаянно хотелось почувствовать, будто она и впрямь принесена в жертву врагу, что она подвергалась такому же насилию, какому англичане подвергали тех, кого победили и подчинили себе?

Джейми очень хотелось расспросить об этом Кристину, но он не стал этого делать, решив вдруг, что не будет говорить об этом вообще.

Он сказал себе, что мотивы, которые двигали ею, не имеют значения, а эта ночь – всего лишь ночь. Ночь после сражения, в котором они победили. Они знали, что победителям по справедливости положено вознаграждение.

Джейми закрыл глаза и откинулся на подушку. Он не спал почти двое суток. Но вместо того чтобы расслабиться, погрузился в горькие воспоминания: крики и плач побежденных, стоны раненых, едкий запах дыма в воздухе – все это продолжает жить в дальнем уголке его сознания. Он знал, каково это – вернуться домой и найти вместо дома пепелище. У него не осталось ничего, кроме борьбы за освобождение Шотландии.

Ничего, кроме борьбы… В ходе которой он понял, что никакие акты возмездия не могут заглушить боль потерь. Хотя Джейми отнесся с недоверием к Роберту Брюсу, когда тот получил корону, он у него многому научился. Например, тому, что для возрождения страны и шотландцев как народа следует научиться воздержанию. И он до сих пор свято соблюдал эти правила.

А теперь…

Он осуждал себя даже за то, что ему так уютно лежать здесь. Больше всего на свете ему хотелось сейчас покрепче прижать к себе женщину, лежащую рядом, но в то же время ему и хотелось оттолкнуть ее. Однако он так устал, что, наверное, не смог бы сделать ни того, ни другого. Похоже, что он никогда не найдет себе покоя.

Однако вскоре Джейми погрузился в глубокий сон. Он крепко прижал Кристину к себе, чтобы поделиться с ней своим теплом этой холодной ночью.

Проснувшись, Кристина обнаружила, что лежит одна. Ей было холодно, и она с удовольствием нырнула под одеяло. В очаге уютно потрескивали дрова.

Она немного полежала, вспоминая прошлую ночь и не понимая, что на нее нашло. Ведь она ничего не пила. И ее ни к чему не принуждали. Она сама предложила Джейми остаться. И хотя мысль об этом приводила Кристину в смятение, в глубине души она ничуть не сожалела о случившемся, даже была рада этому. Она сказала ему чистую правду. Возможно, ей больше никогда не встретится такой человек, как Джейми.

В дверь постучали, и Кристина плотнее закуталась в одеяло.

– Кристина? – позвали ее по имени.

Кристина облегченно вздохнула, узнав голос Лорен.

– Просто не верится, – взволнованно прошептала Лорен. – Ах ты, моя бедняжка! Кто бы мог подумать, что он… что он осмелится… Ах, Кристина, ты слишком многим пожертвовала!

Лорен бросилась к подруге, заключила ее в объятия и принялась укачивать словно ребенка, желая утешить.

– Вот увидишь, когда Стивена освободят, он за тебя отомстит. Он с оружием прорвется на территорию Шотландии и вырежет сердце из груди этого мерзавца!

Кристина отрицательно покачала головой:

– Нет, Лорен.

– Он отомстит за твою поруганную честь! – с жаром воскликнула девушка.

– Ах, Лорен, ему не за что мстить, – тихо проговорила Кристина. – Я добровольно пошла на это.

– Я думала, что Джейми – человек благородный и не допустит этого.

– В этом нет его вины, – продолжила Кристина.

– Не он? Какой же мерзавец посмел ворваться сюда?

Кристина снова покачала головой, поняв, что совсем запутала подругу:

– Лорен… я не это имела в виду.

– Объясни, черт возьми, о чем ты говоришь? – недоумевала Лорен. – Это я во всем виновата. Мне с самого начала не следовало позволять тебе затевать все это. Стивен разозлится на нас обеих. Особенно на меня. Ведь я старше. Я должна бы оберегать тебя. Все наши планы были сплошным безрассудством. С самого начала следовало знать, что нам не удастся одурачить шотландцев. А теперь… Боже мой! Как он мог позволить кому-то причинить тебе зло?

– Нет, Лорен. Никакого зла мне не причиняли. И его люди здесь ни при чем. Джейми был со мной, и я сама хотела этого.

– Сама хотела этого? – повторила ошеломленная Лорен.

Кристина тихо вздохнула:

– Он уже уходил, а я попросила его остаться.

Лорен смущенно смотрела на Кристину и молчала.

– Тебе нечего сказать? Ты, наверное, стыдишься меня? – пробормотала Кристина.

– Нет, – улыбнулась извиняющейся улыбкой Лорен.

– Не стыдишься?

– Джейми – великолепный мужчина. И… очень привлекательный.

– Но он враг.

– Иногда при личном общении бывает трудно определить, кто враг, а кто друг.

– Он враг. Я по-прежнему так считаю.

– Но ты сказала, что это было твое желание?

– Да.

– Кристина, неужели ты думаешь, что ты первая женщина, которая влюбилась в привлекательного мужчину?

– Я вовсе не влюбилась в него, – в ужасе запротестовала Кристина.

– Предположим. Значит, в таком случае…

Кристина отчаянно пыталась найти какой-нибудь вразумительный ответ.

– Я просто… Я не знаю, – бормотала она. – Нет, знаю. Я не раз думала, что Роуан Деклабер нашептывает Эдуарду всякие гнусности, потому что мы столь поспешно отклонили его предложение, когда он сватался ко мне. И мне пришло в голову, что единственная возможность освободить Стивена заключается в том, чтобы принять предложение Деклабера. К тому же Роберт Брюс знает теперь, что нас взяли в заложники, и потребует, наверное, выкуп… Вполне возможно, что Деклабер пожелает заплатить за меня выкуп, причем будут оговорены кое-какие условия. Он позаботится о том, чтобы меня вернули, и, возможно, поклянется защитить Стивена перед королем Эдуардом. Вот тогда я окажусь в ловушке, из которой нет выхода. И если уж мне суждено прожить всю жизнь с таким человеком… Мне захотелось сначала попробовать чего-нибудь получше.

– Понимаю, – прошептала Лорен.

– Ты видишь в этом смысл?

– Ты пока и сама не понимаешь, насколько это разумно, – тихо проговорила Лорен.

– Жизнь Стивена для меня – все.

– Ты не можешь выйти замуж за Деклабера, – запротестовала Лорен.

– Пустые слова. Неужели ты предпочтешь, чтобы Стивен погиб? Лично я не могу этого допустить. Деклабер – отвратительный человек и наверняка будет плохим мужем. Но жить даже такой жизнью все же лучше, чем лишиться жизни вовсе.

Лорен вдруг резко встала:

– Нет смысла обсуждать это. Сейчас мы пленники шотландского короля. А что будет потом, поживем – увидим. Тебе же надо встать, умыться и одеться. Мне сказали, что после битвы много раненых. Англичан. Мы будем за ними ухаживать. Может быть, удастся что-нибудь разузнать о твоем брате.

Лорен подобрала с пола полотенце и ловко бросила его Кристине. Та, завернувшись в него, встала с кровати.

– Воду для умывания найдешь на столе в главной комнате, – сказала Лорен.

Кристина кивнула и направилась в другую комнату.

– Кристина! – окликнула ее Лорен.

Она остановилась.

– Не беспокойся о том, что произошло. Я должна сказать тебе, что твой брат и я… ну, у нас это произошло давно… ты и сама знаешь, что твой брат тоже привлекательный мужчина.

Кристина пристально посмотрела на Лорен:

– Вы – другое дело. Вы помолвлены и, если бы не обстоятельства, давно были бы женаты.

– Это не имеет никакого значения. Просто я хотела быть с ним.

– Придет время, и ты выйдешь замуж за Стивена.

– Боюсь, это будет не скоро. Я так люблю его, – шепотом проговорила Лорен и добавила: – Поторапливайся! Мы должны найти кого-нибудь, кто видел Стивена или знает о замыслах короля.

Кристина быстро умылась и оделась. За дверью ее и Лорен ждал Лайам, который должен был сопроводить их на поле, куда сносили всех раненых.

Это было ужасное зрелище. Кристина слышала о войне и человеческих жертвах с обеих сторон, но никогда прежде не видела этого собственными глазами.

Там было огромное количество людей, отчаянно нуждающихся в помощи. Лица многих были сильно обожжены.

Кристина и Лорен в сопровождении Лайама шли по полю, покрытому телами. Отовсюду слышались стоны и крики. Здесь были не только воины, но и случайно попавшие в эпицентр боя люди: ребенок, которого затоптала толпа, женщина, не успевшая увернуться от удара меча.

К Кристине подошла женщина с ведрами воды и тряпками. Она была беззубой, от нее отвратительно пахло луком, но ее глаза светились добротой.

– Здесь все равны – и англичане, и шотландцы. Смойте с них кровь и позовите цирюльника или лекаря, чтобы зашить раны. А если кто умирает, помогите ему уйти с миром или кликните отца Маллигана. – Женщина повернулась, чтобы уйти, но оглянулась и добавила: – Благослови вас Господь за то, что не боитесь испачкать свои нежные ручки, добрые леди. Каждый умирающий нуждается в утешении.

Женщина наконец ушла, а Кристина и Лорен, переглянувшись, разошлись в разные стороны и занялись ранеными.

Они пришли сюда, чтобы узнать что-нибудь о Стивене, однако вскоре поняли, насколько важна их помощь.

Один из личных лекарей короля Роберта, француз д'Авиньон, отвечал за отправку раненых. Он объяснил девушкам, что им надо делать.

– Предупреждаю: если у меня возникнет подозрение, что вы явились убивать раненых шотландцев, я перережу вам горло собственными руками, пусть даже мне самому за это отрубят голову.

– Здесь и без того много мертвых! – возмущенно воскликнула Лорен.

Француз жестом указал ей, куда следует идти.

К концу дня Кристине и Лорен было позволено передвигаться между ранеными, смывать с них кровь, перевязывать раны, накладывать швы и давать успокоительный отвар. Потом подоспела неожиданная помощь – стали возвращаться женщины, бежавшие из Перта в леса. Вернулись цирюльники, аптекари и еще несколько лекарей. Но раненых было слишком много, и ранения у них были самые разные: от удара мечом до ран, нанесенных боевыми топорами, пиками. Помогая страдающим воинам, Кристина вдруг подумала о том, что именно здесь, на войне, ей особенно пригодились полученные в детстве уроки. Она отлично зашивала раны, и д’Авиньон даже похвалил ее.

Когда удавалось, Кристина разговаривала с англичанами, которые были направлены на защиту Перта. Она расстроилась, не встретив среди них никого, кто бы недавно побывал в Англии и знал что-нибудь о том, что там происходит. Но вскоре работа так захватила ее, что она забыла о своем разочаровании. Д'Авиньон, заметив испуг на лице Кристины при виде такого количества раненых, поспешил успокоить ее:

– Все они могли бы умереть. Да, эти люди ранены – но ведь не мертвы! И большинство из них выживут благодаря вашей заботе.

К вечеру Кристина буквально падала с ног от усталости. Д'Авиньон подошел к ней, взял из рук иголку с продетым в ушко волосом и сказал:

– Ваш сопровождающий уже здесь, миледи.

Кристина поблагодарила француза кивком.

– Если пожелаете, – сказал он, – я попрошу короля Роберта, чтобы вас освободили за щедрые услуги, которые вы оказали здесь, не делая различия между своими и врагами.

Кристина покачала головой:

– Не надо. Но я вам благодарна.

Юный Айон ждал ее, чтобы проводить в фермерский домик. Лорен уже отвели в отведенную для нее палатку.

Оказавшись в домике, Кристина упала на кровать и закрыла глаза. Утром она проснулась в расстроенных чувствах, испытывая одновременно и стыд, и восторг. Днем ей было не до воспоминаний – она лишь видела кровь и раны, слышала крики и стоны. Чтобы освободиться от этого кошмара, она отправилась в главную комнату, нашла бутылку с элем и сделала несколько больших глотков.

Был уже поздний вечер, когда Джейми наконец смог встретиться со своим родственником, кузеном Эриком, и с товарищами по оружию, с которыми сражался бок о бок с незапамятных времен.

Он знал, что Эрик со своими людьми находился где-то неподалеку от его лагеря в лесу, получив задание охранять крепостные стены с бойницами, тогда как людям Джейми было приказано прочесать город. Джейми знал, что его кузен остался в живых после боя, и был уверен, что Эрику тоже сообщили, что он цел и невредим. Они оба сражались сначала под знаменами Уоллеса, потом Брюса, и их хорошо знали в королевском войске. Они были одинакового роста и очень похожи друг на друга, только волосы у Джейми были темные, с рыжеватым оттенком, а у Эрика – более светлые. И глаза у Эрика небесно-голубые, а у Джейми – сероватые.

И вот наконец они нашли время, чтобы посидеть и поговорить у костра в лагере Эрика за кружкой хорошего эля. У Ангуса, старшего брата Магнуса, который давно сражался в отряде Эрика, остались жена и ребенок в Лэнгли, крепости на шотландской территории, которую отобрали у англичан, когда разразилась чума. В то время большая часть населения города вымерла. Эрик тоже потерял жену и ребенка, но вскоре женился на хозяйке замка, и теперь у него подрастал сынишка. Лэнгли продолжала стоять, потому что была взята еще до того, как Роберт Брюс начал проводить политику разрушения до основания каждой английской цитадели. Когда крепость оказалась в руках Эрика, ее укрепили; оборонительные сооружения Лэнгли были, пожалуй, самыми надежными в этих местах. Когда король призвал Джейми и его людей участвовать в штурме Перта, именно в надежно укрепленную Лэнгли отправил он скот и имущество, взятые в Хэмстед-Хите.

Прежде всего Джейми спросил у Эрика о его жене, к которой испытывал большую симпатию. С ней было все в порядке, так же как и с сынишкой, которого назвали Вулфгаром в честь их общего деда по материнской линии, скандинава.

– А как там Лэнгли? – поинтересовался зачем Джейми.

– Могу с удовлетворением сообщить, что Лэнгли почти неприступна. Когда меня призывают сражаться, я оставляю ее на Аллена, – объяснил Эрик. – Мы приобрели дополнительные оборонительные механизмы на случай войны: вдоль крепостной стены установлены небольшие катапульты, способные поражать цель в разных направлениях. – Эрик хитро улыбнулся: – Насколько я понимаю, в ближайшем будущем я получу отличное стадо крупного рогатого скота и табун великолепных лошадей.

– Правильно. Хотя право первого выбора остается, конечно, за королем.

– Само собой, – ответил Эрик и слегка нахмурился: – Я слышал, что ты взял в счет королевской дани троих заложников? Это на тебя не похоже, кузен. Ты всегда предпочитал ездить налегке.

– Да, это так. Но сложились странные обстоятельства. Я и сам их не вполне понимаю. Заложники сами настояли на том, чтобы я их взял с собой.

– Удивительные, однако, заложники – сами пожелали ехать с врагом.

Джейми криво усмехнулся и кивнул:

– Конечно, их судьбу будет решать король. Но если он согласится, я хотел бы отправить их пока в Лэнгли.

Эрик удивленно вскинул брови:

– Заложники, если они не посажены в темницу, опасны. Они могут предать в тот момент, когда меньше всего этого ожидаешь.

Джейми хотел было возразить Эрику, но сдержался.

– Да, они могут быть опасны, – согласился он.

Эрик пожал плечами, с любопытством глядя на кузена:

– Если они отправятся в Лэнгли, то их свобода будет ограничена и они будут находиться под неусыпным наблюдением. Ангус! – окликнул он их общего приятеля. – Думаю, ты не будешь возражать против поездки домой? – Он взглянул на Джейми: – А еще мы направим в качестве сопровождающего Магнуса. Кажется, заложников трое? Двоих крепких мужчин, наверное, будет достаточно, чтобы охранять их в дороге. Как ты думаешь?

Джейми помедлил с ответом, а затем сказал:

– Пожалуй, мы пошлем с ними еще и Лайама. Сэр Альфред – человек старый и слабый, хотя и гордый. Леди Лорен воспитанная и очень милая.

– А кто третий? – спросил Эрик.

Джейми замялся, а потом решительно заявил:

– Это леди Кристина из Хэмстед-Хита. Она опасна. Она боится за жизнь своего брата и способна на крайне безрассудные поступки. Именно ей нельзя доверять.

– Я напишу Игрении и Аллену. Они позаботятся о том, чтобы эта леди не натворила каких-либо бед.

– Спасибо, – поблагодарил Джейми и неожиданно поднялся на ноги. – Не пройдешь ли со мной, кузен? У нас есть один пленный, которого взяли в бою. Думаю, он сможет внести кое-какую ясность в сложившуюся ситуацию.

– Ладно. Мне это будет интересно.

Джейми попрощался с людьми кузена и, пока они с Эриком шли, рассказал о том, что произошло в Хэмстед-Хите.

Когда просматривались списки английских титулованных дворян и рыцарей, оставшихся в живых после сражения, Рагнор находился у Роберта Брюса. Именно он подсказал Джейми, что ему, возможно, было бы интересно поговорить с человеком по имени Ральф Миллер.

Пленных согнали на участок леса, имевший естественные границы: отвесную скалу – с одной стороны, бурный ручей – с другой – и приставили к ним стражу.

Англичанин, о котором шла речь, стоял у дерева с покорностью судьбе во взгляде. Однако он не выглядел сломленным. Он сражался и проиграл. Он сделал все, что мог, и теперь ждал.

– Вы сэр Ральф Миллер из Йоркшира? – спросил его Джейми.

Англичанин внимательно посмотрел на него, потом на Эрика и равнодушным тоном произнес:

– Он самый. – Даже если он и боялся, что сейчас придется поплатиться за свои прегрешения жизнью, то не показывал виду. – Вы намерены меня повесить?

Джейми отрицательно покачал головой:

– Никто не будет повешен. Большинство пленных будут отпущены за выкуп или обменены.

– С кем я говорю?

– Меня зовут сэр Джеймс Грэм, а это мой кузен, сэр Эрик.

– Понятно.

– Вы говорите так, будто знаете нас, – вступил в разговор Эрик.

– Вас и ваш клан, многие из членов которого приговорены к смерти в соответствии с английскими законами. – Англичанин прямо посмотрел Эрику в глаза. – А вы, кажется, однажды избежали смертного приговора. И продолжаете сражаться, как и прочие ваши родственники. Хотя Эдуард-сын игнорировал большинство требований Эдуарда-отца. Когда речь идет о том, чтобы казнить кого-нибудь, он такой возможности не упустит. Вот когда дело доходит до продуманной военной стратегии или правильной дислокации войск – здесь он в подметки отцу не годится.

Джейми этот человек понравился. Он вдруг подумал о том, что нередко убивал в бою людей, которыми вполне мог бы восхищаться. Они не бежали с поля боя и дрались до конца. И чаще всего те, кто был непоколебимо верен своему отечеству, независимо от того, какой король в нем правил, были людьми честными и заслуживали глубочайшего уважения.

– Значит, вы говорите, что меня оставят в живых и лишь потребуют выкуп? – спросил англичанин.

– Да, – ответил Джейми.

– Роберт Брюс не убивает всех рыцарей без разбора, сэр Ральф, – добавил Эрик.

По глазам англичанина Джейми понял, что он не мог сказать то же самое о своем короле.

– Я благодарен за обещание сохранить мне жизнь. Однако боюсь, что за меня вам не дадут богатого выкупа.

– Вам не причинят зла, – снова заверил англичанина Джейми. – Роберт Брюс считает, что уже достаточно много пролито крови – английской и шотландской. Он оставил в живых даже многих из тех, кто повинен в смерти его родственников.

– Значит, вы пришли, чтобы выпытать у меня то, что я знаю о передвижениях королевских войск?

Эрик тихо рассмеялся:

– Нет, сэр. Мы не потребуем от вас предательства. Обычно мы знаем о передвижении королевской армии задолго до ее появления.

– Я хочу задать вопрос более личного характера, – добавил Джейми. – Расскажите мне все, что знаете о человеке по имени Стивен, хозяине поместья Хэмстед-Хит.

Сэр Ральф вдруг насторожился:

– Вы спрашиваете меня о моем друге, сэр Джеймс, который сейчас находится в весьма щекотливом положении.

– Объясните.

– Сэр, я не считаю себя вправе обсуждать с вами такой вопрос. Ведь мы враги.

– Мне надо это знать.

– Мой кузен, возможно, сумел бы помочь найти выход из этой ситуации, – вставил Эрик.

Англичанин помолчал, пристально глядя Джейми в глаза, а затем снисходительно пожал плечами и проговорил:

– Полагаю, что никому не причиню вреда, если расскажу то, что знаю. Это не какая-нибудь секретная информация. Стивен осмелился высказываться откровенно. Он умолял рассредоточить войска, чтобы такие владения, как его, могли выстоять в случае нападения. Он сказал, что, если ему не сможет помочь английский король, он вынужден будет платить Роберту Брюсу за безопасность своих людей. Он сказал королю Эдуарду, что с радостью примет участие в разработке плана защиты границ, тем более теперь, когда многое изменилось. Король Эдуард пригласил его якобы обсудить этот вопрос, а вскоре объявил предателем. По королевскому «приглашению» ему пришлось остаться узником в замке, расположенном неподалеку от крупной крепости в Йоркшире. А тем временем король был намерен проверить лояльность Хэмстед-Хита. – Сэр Ральф помолчал и затем продолжил: – Я говорю вам больше, чем следовало бы, и сам не знаю, почему это делаю. Добрейший король Англии может и до меня добраться.

– А если он, как вы говорите, доберется до нас, то нам вообще конец, – тихо сказал Эрик, – так что не тревожьтесь о том, что вы нам рассказали.

– Как уже говорил Эрик, я, если удастся, помогу, – сказал Джейми.

– Хорошо, – сказал сэр Ральф. – Что касается Стивена, то это, боюсь, обычная история. Эдуард II известен своими вспышками раздражения. Откровенно говоря, он известен не только ими, но все, что он делает, никак не назовешь добродетельным. Когда он изволит гневаться, то люди дрожат, причем не столько от страха, сколько от того, что он король и имеет право отдавать идиотские приказания. Он так же склонен к приступам гнева, как и его папаша, только, в отличие от него, орет и визжит словно ребенок, у которого отбирают игрушку. Он играет жизнями своих подданных и во всем потворствует фаворитам. Но это уже совсем другая история. Всему миру известны «подвиги» нашего короля, когда речь идет о его фаворитах. Видит Бог, из-за его поведения Англия оказалась расколотой на части. Однако как ни странно, человек, который нашептывает на ухо королю всякие небылицы о Стивене из Хэмстед-Хита, сам не входит в число его фаворитов. Это крупный землевладелец, барон с северных земель, который притворяется большим другом Стивена. Его зовут Роуан. Ему нравится, что Стивен его пленник. Нравится разыгрывать комедию, изображая из себя друга Стивена, борющегося за его жизнь. А сам он тем временем внушает королю, что Стивен был одним из инициаторов убийства Пьера Гавестона. Король ему верит, поэтому Стивен остается в крепости Роуана Тизл он-Даунз под постоянной угрозой смерти. И все это, как ни странно, происходит из-за людской алчности. Видите ли, на самом деле Роуана Деклабера интересуют земельные угодья Стивена, великолепные лошади, которых выращивают в Хэмстед-Хите, а главное, конечно, его сестра.

Джеймс удивленно приподнял брови:

– Но ведь если этот Роуан Деклабер является богатым северным бароном и может освободить Стивена, то почему ему не пообещали сестру пленника?

Сэр Ральф улыбнулся:

– Леди Кристину? Стивен никогда не позволит так жестоко с ней поступить. Она, конечно, решилась бы на все, чтобы освободить брата, но ему пока удавалось убедить ее, чтобы она ничего такого не делала, потому что это не решит проблемы. Ведь король, будучи введен в заблуждение, станет по-прежнему жаждать крови Стивена.

– Вы всех их знаете? – с любопытством спросил Эрик.

– Ну как же. Я хорошо знаю всю семью. Я уже говорил вам, что Стивен мой друг и вообще хороший человек.

– Понятно. Хэмстед-Хит – сокровище, которое многие хотели бы заполучить, и на леди Кристину огромный спрос. А что вы скажете о Лорен? – спросил Джейми.