20-й день месяца Цапли

Гаррику не стали надевать повязку на глаза, но фонари над аркой ворот горели тусклым оранжевым светом. Возможно, их просто притушили.

Карета объехала поместье сзади и остановилась. Двое стражников, выступавших в качестве форейторов, открыли карету. Перед глазами юноши мелькнула бледным пятном рука вельможи.

— Быстрее, — велел он Гаррику. — И не шуметь.

Руки юноши были все еще связаны, но он, даже не прибегая к интуиции короля Каруса, понял: Ройяс не собирается убивать его. Во всяком случае, не сейчас. Он сошел вниз и проследовал за стражами в дом.

Слуга распахнул двери и спрятался за их створкой. Гаррик успел заметить большое каменное здание.

Коридор не освещался, лишь в конце его виднелся луч света, падавший из-за полуоткрытой двери. Пол поскрипывал под ногами, как это бывало в гостинице его отца. Стены, кажется, украшали панели и фрески, впрочем, возможно, в полутьме так выглядели потеки воды. Помещение, в котором они оказались, видимо, служило зимней столовой. Окна были завешены портьерами из тяжелого бархата, не пропускавшего ни лучика света. Лишь толстая восковая свеча в подсвечнике была укреплена в стене.

Стол с двенадцатью стульями — из темной древесины, незнакомой Гаррику. Правда, он мог догадаться, чего стоило отполировать мебель до такого блеска! Внутри их ожидал человек в одеянии из лилового шелка — скромного на вид, но, скорее всего, стоившего баснословных денег. Он стоял, скрестив руки на объемистом животе, и более всего напоминал мажордома.

Стражники ввели Гаррика внутрь, потом повернулись повернулась к господину. Гаррик наблюдал за ними, обернувшись.

— Развяжите его, — велел Ройяс. В голосе его звучало раздражение, словно это они были виноваты в том, что пленник связан. Один из стражи потянул за узел. Веревки немедленно упали.

— Мауруннус, — обратился вельможа к слуге, — скоро прибудут другие джентльмены. Приведешь их сюда.

Гаррик растирал запястья. Веревка была мягкой и не натерла кожу, но пальцы онемели, и теперь кровь возвращалась в них. Стража с холодным любопытством рассматривала его, готовая, впрочем, в любую минуту обезвредить пленника, если господину будет угрожать опасность с его стороны.

— Лорд Валдрон прибыл минуту назад, господин, — объявил мажордом. Он кивнул на другую дверь покоев. — Я попросил его подождать в кладовой, ибо не был уверен, что вы захотите, чтобы он дожидался в главном зале. Могу я…

— Пусть Сестра заберет этого человека! — прорычал Ройяс, и это было первой настоящей эмоцией, которую он проявил. — Он что, волшебник? Курьер, должно быть, встретился с ним по пути сюда.

Мауруннус ждал с выражением вежливого интереса на лице, руки его оставались сложенными. Он молчал.

Ройяс раздраженно замотал головой.

— Подожди немного, а потом выпроводи его, — велел он. — Я хочу потолковать с гостем один на один.

Слуга поклонился и вышел, делая такие маленькие шажки, как будто скользил по полу.

— Оставьте нас, — обратился Ройяс к стражникам, что привели Гаррика в покои. О напряжении свидетельствовало лишь легкое подергивание уголков рта.

— И закройте двери, вы, идиоты! — рявкнул он им вслед. Один из стражников прикрыл за собой дверь, но не закрыл ее как следует.

— Ну, мастер Гаррик, — на лице Ройяса обозначилась улыбка, не имевшая ничего общего с настоящей. — Вы, небось, удивлены, зачем это я доставил вас сюда?

— Полагаю, собираетесь использовать меня в качестве пешки в вашем противостоянии королю Валенсу.

И дерзко улыбнулся в лицо озадаченному вельможе.

Гаррик и прежде встречал людей, подобных Ройясу, в общине и среди торговцев и их телохранителей на Овечьей Ярмарке. Они держались нагло и уверенно, наседая на любого, пока кто-нибудь не давал им хорошего тумака. Гаррик рано начал понимать, что лучше себя чувствуешь после драки, чем когда сдашься.

Что было справедливо для деревушки Барка, то подходило и для здешней обстановки. Ройяс мог легко расправиться с Гарриком, но в этом случае Гаррика пришлось бы похоронить на территории древнего дворца. Гаррику ничего не оставалось, кроме как раболепствовать. А терять было что — включая самоуважение.

— Я не предатель! — резко бросил Ройяс. Он считал, что имеет дело с невежественным крестьянином, и представить себе не мог, что пастух окажется таким искушенным и сообразительным. Но ведь нет большой разницы — пасти овец или управлять людьми.

Медальон короля Каруса приятно согревал грудь Гаррика. Кэшел тоже догадался бы, что происходит — в точности, как сейчас Гаррик. Но Гарику помогал весь опыт короля Каруса, потому юноша прекрасно понимал, как можно поставить на место высокомерного вельможу.

Он приподнял одну бровь, словно изумляясь при виде неразумного малыша, не желающего признавать очевидное.

— Послушай, сынок… — начал было Ройяс.

— Если собираетесь еще раз назвать меня сынком, советую вам вернуть ваших лакеев, — голос Гаррика звучал так, что пламя свечи задрожало. Затем он продолжил, уже тише: — Если не собираетесь, тогда можете обращаться со мной, как с наследником трона, и опираться на меня в своих планах. В этом случае мы легче найдем общий язык.

Он и сам понятия не имел, что из произнесенного принадлежало Гаррику ор-Рейзе, а что — королю Карусу, который так и залился довольным смехом. Пусть стражи унесли меч Гаррика, но сейчас он стоял, уперев кулаки в бока, выставив локти и усмехаясь в лицо потрясенному вельможе.

Ройяс отличался крепким телосложением, но был все же меньше Гаррика, да и возраст давал себя знать. Лицо его исказилось от гнева, но тут до него дошло, что крестьянин-то сказал, пожалуй, больше, чем прозвучало в его словах.

Он осторожно заговорил:

— Мы оба немного устали, мастер Гаррик. Мои подданные и я сам преданы королю Валенсу. Совершенно очевидно, что Валенс неспособен ответить на угрозу со стороны королевы, так что приходится нам самим позаботиться о спасении королевства. И самого Валенса, между прочим.

— Продолжайте, — вступил в разговор Гаррик. Видимо, Ройяс станет рассказывать ему о соглашении заговорщиков и попросит держать язык за зубами. Но ведь, если Мауруннус перевернул песочные часы, значит, времени у них в обрез.

Ройяс состроил разочарованную гримасу. Он был сбит с толку и выглядел не намного счастливее молодого барашка, которого опрокинул его же товарищ.

Гаррик улыбнулся. Разумеется, большинство таких барашков будет зарезано в течение первых лет жизни. Но об этом знают только пастухи.

Ройяс наверняка решил, что Гаррик смеется над ним, но проглотил гнев.

— Королева высылает своих подчиненных, чтоб занять важные позиции в городе. Городские ворота, таможню в порту. Службу канцлера, наконец. Всегда найдутся желающие работать на монстра, лишь бы платили.

Гаррик прокашлялся. Карус отреагировал на последнее утверждение столь яростно, что юноше пришлось перевести дух.

— Но она ведь не может купить поддержку всех без исключения, — быстро возразил он. В сознании всплыла мысль, вряд ли его собственная. — Или заставить свободных людей поддерживать себя.

— Никто ее и не поддерживает! — заявил Ройяс. — Она же демон, если говорить по правде, волшебница и даже более того! Толпа забросала камнями ее подданных, но от этого только хуже. Началась резня без всякой причины, грабят и убивают всех, кто выглядит хоть сколько-нибудь зажиточным.

Кто-то тихонько поскребся в дверь. Гаррик поднял руку и заговорил:

— А как насчет моих друзей? Их нужно немедленно доставить ко мне.

Ройяс нахмурился.

— Я даже не знаю, нашли ли их. Мы беспокоились, прежде всего, о вас.

— Когда найдете моих друзей Лиэйн и Теноктрис, с ними следует обращаться как со знатными дамами, ибо они суть таковы. Вы джентльмен, лорд Ройяс, поэтому я уверен: вы не станете использовать их для оказания давления на меня, дабы заставить участвовать в ваших планах. Но, поскольку некоторые из ваших заговорщиков могут оказаться неблагородными, пожалуйста, доведите до их сведения, что, случись подобное, в гневе я смертельно опасен. И вряд ли даже дюжина стражей сумеют удержать меня от расправы.

Ройяс неловко усмехнулся.

— У меня не в обычае брать в заложники крестьян, молодой человек, — промолвил он. — Может, на Хафте другие обычаи…

Гаррик громко рассмеялся, почувствовав облегчение. Он даже не думал, что напряжение было столь сильным.

— Да нет, лорд Ройяс, — проговорил он. — Все верно. Крестьяне на Хафте точно так же способны переоценивать себя, как и знатные люди на Орнифоле.

Он кивнул в сторону двери.

— Пускай войдут. Раз вы противостоите королеве, значит, должны быть способны договориться между собой.

Ройяс встал за спинкой стула у стола и махнул рукой Гаррику, чтобы тот тоже поднялся.

— Войдите! — скомандовал он.

Мауруннус распахнул дверь, сам же остался снаружи, пропуская вперед четверых. Последний из вошедших закрыл за собой дверь и пошарил в поисках задвижки. Но не обнаружил таковую.

— Я не запираюсь во время обеда, Соурус, — едко изрек Ройяс. — Если желаете, можем перенести встречу в старую тюрьму для рабов в подвале.

— Нет нужды произносить имена! — воскликнул Соурус. Он оказался на удивление молодым человеком с тонкими чертами лица. В отличие от остальных, Соурус не снял капюшона с головы, когда дверь закрылась.

— В именах всегда есть нужда, — возразил Гаррик. — Меня, например, зовут Гаррик ор-Рейзе из Хафта, и я прямой наследник Каруса, последнего настоящего короля Островов.

Слова не были его собственными, хотя и слетели с его губ. Это Карус говорил его устами, но и сам Гаррик смело подписался бы под этими словами.

— Вот вы и сказали это, — произнес первый из вошедших. У него было грубое, словно вытесанное из дерева, лицо и мощные ручищи бывалого воин. На вид ему было лет шестьдесят, и хотя выглядел он и старше остальных пятерых, но был в замечательно хорошей форме.

— Так говорил и колдун Силийон, Валдрон, — прошипел Ройяс. — Я не больше твоего доверяю дикарям из Далопо, но, раз он оказался прав насчет появления мастера Гаррика, я думаю, он знает и о происхождении этого молодого человека.

Похоже, эти двое недолюбливали друг друга. Возможно, их вражда на руку Гарику, возможно, нет. Пухлый человек в зеленом выдвинул стул и уселся.

— Если будем ссориться между собой, королеве не составит труда перевешать всех нас, верно?

Он говорил, задыхаясь. Гаррику он показался напуганным.

Ройяс скупо улыбнулся и кивнул в сторону сидящего:

— Лорд Тадай бор-Титайн и… — он указал на последнего, изможденного вида субъекта, напоминающего тяжелобольного: — …лорд Питре бор-Пиамонас. С Валдроном и Соуросом вы уже знакомы, мастер Гаррик.

— Всех нас повесят, — забормотал Соурос. — Кто знает, что эта демоница еще придумает? А вдруг ее дьявольское пламя вспыхнет прямо здесь и сейчас?

— А вдруг солнце погаснет прямо сейчас? — Валдрон не пытался скрыть своего отвращения. Он покачал головой. — Мы с твоим отцом не всегда ладили, Соурос, но, по крайней мере, я знал, что имею дело с мужчиной!

Тадай сдавленно хихикнул.

— А я что говорил? Все мы сгорим в пламени Ее Величества, как жалкие мошки!

— Я как раз объяснял нашему другу из Хафта, что опасность исходит не просто от наемников королевы, — Ройяс решительно перевел разговор на другую тему. — Когда она желает заменить нынешних чиновников своими ставленниками, она просто насылает на них фантазм.

— Они не могут причинить настоящего вреда, — вмешался Валдрон. — Согласен, они жуткие твари, но разве могут они справиться с настоящим храбрецом?

— Пожалуй, королю Валенсу стоит нанимать только храбрых людей с отвагой, как у бор-Валлимана, для сбора портовых пошлин, — проговорил Соурус, повернувшись к стене. Рука Валдрона рванулась было к мечу, но остановилась. Движение было настолько незаметным, что Гаррик пропустил бы его, кабы не зоркий глаз предка.

— Что вы имеете в виду под фантазмом? — спросил Гаррик. Если королю Валенсу нужна его жизнь — а в словах Ройяса сомневаться не приходилось, — значит, эти люди, как никто другой, могут помочь ему и его друзьям спастись, хотя бы в течение нескольких часов. — Это призрак?

Тадай кинул на него взгляд, впервые с интересом.

— Демоны, я бы скорее сказал, но только в реальном обличье. Как заметил Валдрон, от них никакого вреда, кроме уродства. То же самое можно сказать о моей жене… Правда, в отличие от моей Тринки, маленькие приятели королевы не приносят приданого в десять тысяч акров.

— Люди, которым довелось столкнуться с ними, утверждают, будто фантазмы напоминают им кое-что, — проговорил Ройяс. — Никто не сообщает, что именно, просто отказываются обсуждать. Мне более симпатичны люди, не сопротивляющиеся наемникам королевы, как это делает Валдрон.

— А еще есть огненные духи, — пробормотал Питре. Он вытащил круглую головоломку-безделушку из своего кошелька и повертел ее между пальцами. — Они безвредны!

— Ба! — воскликнул Валдрон. — Ну, и сколько раз в году их можно видеть? Раза четыре? Или пять?

— Одного раза достаточно, так ведь? — вмешался Тадай, отрывая взгляд от изумительно отполированных ногтей. — По крайней мере, для жертв. Мне понятно, отчего жертв так немного. Ведь мы пятеро скрываем свою оппозицию по отношению к королеве.

Гаррик взглянул на Ройяса. Тот кивнул:

— Они — или оно — обычно появляются не больше пяти штук за раз, возле тех, кто открыто противостоит королеве. Впервые это случилось с главарем шайки по имени Эренго, собравшим мятежников для нападения на поместье королевы. Я бы сказал, он рассчитывал поживиться тамошним добром, захватить королевский скот.

Питре захихикал.

— Лучше бы он нанялся к королеве в работники. Его ужасно интересовало, откуда у нее столько слуг.

— Эренго не делал тайны из своих планов, хотя собирался держаться подальше от места событий. — угрюмо изрек Ройяс. — Вдруг из воздуха появилась двуногая огненная ящерица. Телохранители Эренго атаковали ее, но безуспешно…

— Ничего не помогло, — иронически процедил Тадай. — Наверное, зрелище было ярким.

Валдрон кинул на сидящего убийственный взгляд и сжал меч. Тадай сложил руки на коленях и закусил губу.

Гаррик полагал, что раздражение Валдрона будет зреть еще долго, прежде чем он перейдет к открытым действиям и всерьез оскорбит товарища по заговору. Глупо рисковать и лезть на рожон, но ведь и само их предприятие — сплошной риск.

— Огненный дух обхватил лапами шею Эренго, — продолжил Ройяс. — И от того в минуту не осталось ничего, кроме серого пепла. Потом дух и сам исчез.

— Подобная вещь случилась бы и с самим королем Валенсом, если бы он возглавлял мятежников, — добавил Питре, сгорбившись и держа в руке головоломку. Пальцы бойко бегали, переставляя элементы с места на место. — Все ненавидят королеву, даже та падаль, что работает на нее.

— Но Силийон мог бы защитить короля Валенса! — возразил Соурус, запальчиво и совсем по-детски. — Ведь если бы он не был защищен, королева давно бы расправилась с ним, разве не так?

Теноктрис могла бы ответить на этот вопрос, Гаррик — не мог. Знал он лишь одно: есть сражения, которых следует избегать сколько возможно, даже если тебе кажется, что ты можешь их выиграть. Наверное, именно поэтому королева и не нападала на Валенса в открытую.

— Мы с моими коллегами преданы королю Валенсу, — с легкой иронией в голосе произнес Ройяс. — и нам приходится подыскивать альтернативные пути сохранения королевства…

У Гаррика промелькнула мысль. «Их частью королевства», — вот что он подумал. И криво усмехнулся.

— …и, когда Валенс велел мне избавиться от возможного узурпатора власти, которого я встречу близ дворца Тиранов, нам открылся очевидный путь.

— Так ты утверждаешь, будто являешься наследником графини Теры, сынок? — спросил Тадай. Он держался с Гарриком не более надменно, чем со своими соратниками из дворянства, но ведь Гаррик и не относился к его соратникам-дворянам.

Он оперся рукой о стол и наклонился ближе к Тадаю.

— Я — свободный гражданин Хафта, толстопузый, — мягким голосом произнес он. — И мой род восходит к Карусу — хотя, попытайся ты добыть доказательства этого, тебе не вернуться оттуда живым.

В воспоминании Гаррика возник черный трон, стоящий на черной равнине и уходящий в черное же небо: трон Малкара, источник всего зла и всех сил Вселенной. Лоркан, первый король Островов, спрятал этот трон так, что обнаружить его могут лишь его потомки… вот и Гаррик нашел его, и это было настолько черным кошмаром, что он мог запросто уничтожить его душу.

Тадай смолчал. Он вытащил носовой платок черно-зеленого шелка из рукава и вытер пот со лба. Волосы у него были настолько светлые, что при более ярком освещении он показался бы лысым.

Питре развернул головоломку.

— Откуда он явился? — спросил он Ройяса. — Пусть защитит меня Госпожа! Это совсем не тот простофиля из хлева, о котором ты толковал!

— Он — тот самый человек, за которым Валенс поручил мне следить! — ответил Ройяс. — Имя, возраст — все совпадает. Мы ведь никогда не сомневались, что Силийон — могущественный маг, верно? Он был прав!

— Я думаю… — начал Тадай. Он аккуратно сложил платок и снова убрал его в рукав.

— Я думаю, Валенс был прав, когда боялся, что этот юноша может претендовать на его трон, — продолжил толстяк. Тон его по-прежнему был вкрадчивым, однако, насмешка исчезла. — А еще думаю, мы тоже были правы, джентльмены…

Он оглядел напряженные лица собравшихся.

— …когда поверили, что он в силах поднять население против королевы, в то время как Валенс на это не способен!

Ноги Гаррика задрожали, но это потому, что Карусу потребовалось пинком выдвинуть стул и сесть. Пора прорвать это напряжение.

— Обращайтесь ко мне, как к крестьянину из Хафта, который ничего не знает о королеве и о том, почему король Валенс на ней женился, — спокойно изрек Гаррик. Он жестом указал на стулья и сам позабавился тому, как все получилось, но они повиновались, даже Ройяс, бывший здесь хозяином. — Но я начну с заявления, что не претендую на трон, пока его занимает Валенс.

Юноша усмехнулся.

— Я ведь тоже преданный гражданин, пусть даже Валенс и считает иначе.

Язык и произношение Гаррика отличались такой же безупречностью, как и у любого человека с Островов. Рейзе поработал над этим, да так, как не сумел бы ни один школьный учитель. Но при этом в его голосе звучала напевность, коей не обнаруживали ни гнусавые уроженцы Орнифола, ни грассирующие жители Сандраккана. Разумеется, то была печать Хафта, как и в те дни, когда жив был король Карус.

— Принцесса Азалэс была дочерью короля Сиримата, — проговорил Питре. Гаррик ожидал, что Ройяс или Тадай подхватят историю. — Валенс же только что победил герцога Сандраккан в борьбе за трон.

— За титул, — будто выплюнул Валдрон. — Если бы этот трон был реальным…

Питре опустил глаза, рассматривая головоломку. Кусочки светлого дерева безнадежно затерялись среди черных и белых.

Валдрон скорчил гримасу.

— Ну же, продолжай, — велел он Питре. А Гаррику пояснил: — Питре был там.

— Мы с Валенсом были одно время лучшими друзьями, — тихо говорил Питре, обращаясь к каменным плиткам на полу. — Ему было нужно жениться, потому что требовалось укрепить свое влияние, а брак с представительницей одного из великих домов Орнифола…

— Сделавший остальных дворян его злейшими врагами, — вмешался Тадай… Гаррику уже было ясно, что произошло, да и Карус помогал разобраться.

— …вот Валенс и принял предложение короля Сиримата выйти сражаться за власть на многие века и тысячелетия, — продолжал Питре. — Азалэс принесла ему огромнейшее приданое, да и сама была потрясающе красива.

Улыбка тронула бледные губы Питре.

— Но не в ее красоте было дело, и не в том, что Валенсу она казалась намного красивее, чем любому из гостей на свадьбе.

— Она была колдуньей, — заявил Валдрон. — И при помощи колдовства заставила Валенса жениться на себе.

Питре пожал плечами.

— Пожалуй, — проговорил он. — Но не только колдовство виной дурным решениям. В тот момент многие из нас решили, что это неплохой выход из ситуации, когда орнифолская знать сражается друг с другом.

— Моя племянница… — начал Валдрон. Он замолчал, встретившись глазами с жесткой улыбкой Ройяса. Соурус нервно хихикнул. Валдрон с силой грохнул кулаком по столу, отчего пламя свечи так и заплясало.

Гаррик кивнул, показывая, что понимает.

— Перво-наперво нам предстоит ликвидировать ставленников королевы из правительства Вэллиса, — он улыбнулся и продолжил: — Не знаю, как можно это сделать, не повторяя участи Эренго, но сейчас я просто слишком устал.

Он постучал по столу.

— Один из моих друзей знает, что делать, — продолжал он. — Вернее, они обе, я не сомневаюсь в этом.

Лиэйн жила в Вэллисе, но город был для нее чужим. Ее опыт может помочь заметить некоторые вещи, которым заговорщики, как местные жители, могут и не придавать значения.

— У нас есть план, — заговорил Ройяс.

Гаррик встал, ощущая головокружение. Ему срочно нужно было поесть и лечь в кровать.

— Не сейчас, — заявил он. — Мне нужно заняться всем этим на свежую голову и иметь при себе моих друзей, чтобы получать от них советы. Может статься так, что ваши планы в мое отсутствие должны будут подвергнуться серьезному пересмотру сейчас, когда я среди вас.

«И когда вам стало понятно, что я не собираюсь сгореть заживо среди огненных духов», — мысленно добавил он.

«Короли смертны, как и прочие люди, — прошептал голос в глубинах подсознания. — И порой король умирает, чтобы его народ жил».

Гаррик улыбнулся, хотя наблюдавшие за ним вельможи не поняли, в чем дело. «Я все равно не соглашусь», — строптиво подумал юноша.

Заговорщики переглянулись. Ройяс кивнул и произнес:

— Все верно. Я велю Мауруннусу отвести вас в мои личные покои наверху. И ваших товарищей, если они обнаружатся.

Питре наклонился и поднял кусок головоломки, потом положил ее на стол.

— Дай нам знать, когда выступать, — обратился он к Ройясу.

— Вместе с настоящим вождем, вместо Валенса, — резко бросил Валдрон, — королевство Островов может быть совсем другим. Мы можем вернуться в Золотой Век, как это было в древности.

Он зашагал к двери, первым покидая помещение. Гаррик заметил, что Валдрон упомянул слово «вождь» вместо «король».

Сквозь нахлынувшую усталость, волнами затопившую мозг, далекий голос прошептал: