– Ты не обожглась?
– Думаю, что обожглась. Да, точно обожглась.
– Пламенем?
– Нет, – прошептала она. – Как давно ты?..
– С того дня, когда я впервые поцеловал тебя.
Дрожь усилилась. В ее жизни было многое – ее обманывали, грабили, преследовали и проклинали. Но сейчас ее предали. Она занималась с ним любовью, воображая, что он в ее власти, а вместо этого… вместо этого он посмеялся над ней.
Такого унижения она еще никогда не испытывала.
– Эми, там наверху, на кухне, я завалил стрелявшего. – Он помолчал, давая ей возможность осознать новую реальность. – Мне нужно, чтобы ты помогла мне связать его.
Она молча смотрела на Джермина. Так пристально, что у нее заболели глаза.
Ей хотелось убить его, растерзать. Всего десять дней назад она могла бы застрелить его, если бы он тогда не увернулся. Но ее гнев в тот день был ничтожным по сравнению с яростью, которая сжигала ее сейчас.
– Эми, мне нужна помощь. – Его тон заставил ее отвлечься от своих мыслей.
Она не может убить его. Это будет глупо. Еще глупее, чем все то, что она делала эти долгие две недели.
Она может узнать, кто пытался убить его… и почему.
Эми направилась к лестнице. Джермин отошел в сторону, чтобы пропустить ее.
– Нет. Иди первым. – Она не хотела, чтобы он к ней прикасался. А он обязательно захочет это сделать. Она видела его гневный взгляд.
Как он смеет сердиться?
Он не сдвинулся с места. Она ждала. Это была молчаливая борьба двух людей с сильной волей.
Потом он уступил и пошел наверх в кухню.
Она не знала, почему он сдался, но это не имело значения. Она теперь может подняться и увидеть, как весь ее так тщательно продуманный план в один момент превратился в прах от одного-единственного выстрела.
Дверь на кухню была открыта. Обеденный стол лежал на боку с отломанной ножкой. Ваза разлетелась на мелкие осколки. Лежавший на полу человек был без сознания.
– Мне нужна веревка. – Нагнувшись, Джермин перевернул человека на живот.
Эми криво усмехнулась и пошла за одной из кружевных шалей мисс Викторины. Связанные из ниток и предназначенные для того, чтобы покрывать женские плечи, они вполне могли подойти. Она передала одну из них Джермину, позаботившись о том, чтобы его пальцы не коснулись ее руки.
Свернув шаль в жгут, Джермин крепко связал руки незнакомца и перевернул его на спину.
– Ты его знаешь, Эми?
У парня были каштановые волосы, рябое, в оспинах узкое лицо и скошенный подбородок. Вокруг глаза расплывался огромный синяк. На нем была дешевая одежда, шея замотана коричневым шарфом, плечи закрывал короткий черный плащ. Шея и уши были грязными.
Он выглядел так, как сотни других мерзавцев, с которыми ей не раз приходилось сталкиваться во время своих странствий, и она покачала головой:
– Я никогда его раньше не видела.
– Я тоже.
А Джермин… Джермина она видела раньше, но здесь, на кухне, он выглядел как-то по-другому: выше ростом, крупнее, значительнее. И он контролировал ситуацию.
А она уже больше ее не контролировала.
Эми глянула на свои руки – пальцы были черными. В своем напрасном стремлении спасти жизнь Джермина, которому, как оказалось, ничто не угрожало, она испачкала руки, пахнувшие сейчас горелой шерстью. Она подошла к раковине, взяла мыло и стала яростно тереть руки и ногти щеткой, а потом намочила полотенце и вытерла щеки.
Соотношение сил изменилось, и ей это не понравилось. Все в ней противилось этому. Но, как это часто бывает в жизни, приходилось считаться с неумолимой правдой. Здесь командует другой человек, а ее желания ничего не значат.
Когда она обернулась, Джермин обыскивал карманы незнакомца, но нашел лишь грязный носовой платок и мешочек с несколькими пенсами. Он с отвращением отшвырнул деньги, словно показав этим Эми, какая между ними лежит пропасть. Во внутреннем кармане жилета он нашел второй пистолет, и если бы Эми не наблюдала за Джермином, она не заметила бы, что он слегка вздрогнул. А он начал рассматривать рукоятку из слоновой кости, стальное дуло и даже перевернул пистолет, чтобы увидеть выгравированные на ложе инициалы. Непохоже, чтобы такая вещь принадлежала такому грязному типу.
– Отличный пистолет. – Голос Джермина прозвучал так, будто оправдались его самые худшие ожидания. – И он заряжен.
Они оба знали почему. Если первый выстрел не достигнет цели, негодяй планировал воспользоваться вторым пистолетом.
Джермин положил пистолет себе в карман. Эми между тем разглядывала лежавшего на полу парня. Он пришел в сознание и следил за ними из-под ресниц. Он выглядел обыкновенным эдинбургским карманником – и все же у него было два пистолета, и он сумел пробраться в дом. Это не простой вор.
Словно подтверждая вывод, сделанный Эми, Джермин вытащил толстую полированную палку, спрятанную в заднем кармане брюк парня.
– Дайте мне его плащ, – сказала Эми.
Когда у него забирали оружие, он не сопротивлялся, но теперь он ожил и попытался освободить руки. Джермин наблюдал за его усилиями, а потом сказал Эми:
– Отец учил меня вязать морские узлы, и к восьми годам я завязывал их так, что они становятся еще туже, если пытаться их развязать.
– Вижу, – ответила Эми, прижавшись к стене, подальше от преступника. В те времена, когда они с Кларисой попадали в отчаянные ситуации, ей не раз хотелось оказаться в другом месте, но сейчас больше, чем когда-либо.
Когда парень понял, что ему не выпутаться, он затих и только смотрел на них с нескрываемой злобой.
Джермин улыбнулся – хотя его улыбка больше напоминала оскал – и достал небольшой нож, которого Эми до того не видела. Он разрезал им плащ, вытащил его из-под парня и передал Эми.
Она прощупала пальцами подол и нашла то, что искала. Рывком она отодрала подшитый край, и из него ей в руки упали двенадцать золотых гиней.
– А он богатый человек. Какая неожиданность. Интересно, откуда у него столько денег? – Угрожающая улыбка снова появилась на лице Джермина, и он сжал кулак. – Откуда у тебя, мой дурно пахнущий друг, эти монеты?
Эми увидела, как преступник сначала испугался, а потом жалобно застонал и сделал вид, что снова потерял сознание. Правда, один его глаз оставался чуть приоткрытым. Видимо, оценивал окружающую обстановку.
Она поймала взгляд Джермина. Он был суров. Рот, который она так недавно целовала, был крепко сжат. Подбородок, которым она восхищалась, стал квадратным и твердым. Он уже не был ни ее компаньоном, как в недавние долгие вечера, ни сдержанным любовником, как в прошлую ночь. Он был маркизом Нортклифом. Не просто мужчиной, а хозяином.
Ей стало ясно, что он считает себя и ее хозяином.
Почему бы и нет? Она вообразила себе, что заявила на него свои права. Но об этом глупо было и мечтать. Он был маркизом Нортклифом. И хотя принцесса из Бомонтани могла бы смешать его с грязью, а женщина, которая заковала его в кандалы, была уверена что он полностью в ее власти, она в настоящий момент была всего-навсего мисс Эми Розабел. И это мисс Эми Розабел похитила его, заключила в тюрьму, приковала его, а потом соблазнила. А теперь он свободен. Он был хозяином. А она даже не была англичанкой. Она была иностранкой без роду и племени, преступницей. Если он захочет, ее приговорят к смерти. Если она решит обратиться в посольство Бомонтани, он может отказаться послать туда ее заявление.
Почему он должен верить, что она принцесса? Ее бабушка наверняка сказала бы ей, что настоящую принцессу никогда бы не ввел в заблуждение такой явный обман, который себе позволил Джермин.
Эми могла переносить холод и голод, боль и страдания. Но ей было невыносимо ждать новых неприятностей. Поэтому она была готова поторопить события.
Схватив кувшин, она плеснула водой в лицо преступника… и в Джермина.
Джермин втянул носом воздух и угрожающе приподнялся.
А человек на полу завопил:
– Эй, зачем вы это сделали?
Бросив на Эми взгляд, обещавший кару, Джермин опять склонился над парнем. Схватил его за рубашку и приподнял его голову так, что он оказался нос к носу с разъяренным маркизом.
– Кто тебя послал?
– Что? – Парень притворился, что ничего не понимает.
– Не прикидывайся. Со мной шутки плохи. Отвечай: кто тебя сюда послал?
– Я не знаю.
– Тебе следовало бы воспользоваться возможностью ответить мне. – С улыбкой, больше похожей на звериный оскал, Джермин схватил парня за горло и сжимал до тех пор, пока его глаза почти вылезли из орбит.
Эта жестокая сцена потрясла Эми.
Нет, ее потряс Джермин. Она считала его дворянином, которого она просто раздражала. Но теперь он стал другим: лордом, предназначением которого было повелевать, хозяином, способным любым способом навязать свою волю. И он умело скрыл от нее свою истинную сущность.
Она уже не могла смотреть, как его руки все сильнее сжимают горло несчастного. Она схватила его за запястья и крикнула:
– Джермин!
Он немного ослабил хватку. Собрав в кулаки концы шарфа парня, он подождал, пока тот переведет дух.
– Я хочу убить тебя, но леди не разрешает мне. Твоя жизнь висит на волоске. Ну! Кто тебя послал?
– Я не знаю, – прохрипел парень, – я клянусь…
Джермин начал затягивать шарф на его горле. Парень отчаянно брыкался, но Джермин надавил ему коленом на живот.
Во время своих странствий по Англии Эми не раз была свидетельницей избиений и казней. И до сих пор жестокость ее не шокировала. До сих пор. Она считала Джермина дилетантом, никчемным дворянином, а не таким хладнокровным вершителем справедливости.
Он, очевидно, заметил, как она вздрогнула, и посмотрел на нее.
– Когда я услышал выстрел, я решил, что он убил тебя.
Ему, видимо, показалось, что такого объяснения достаточно.
Возможно. Ведь когда она услышала выстрел, то подумала, что Джермин убит. Воспоминание о той минуте все еще вызывало у нее ужас.
– Так мне помиловать негодяя? – спросил у нее Джермин.
– Я думаю, что прежде чем убивать его, будет лучше, если мы узнаем, почему он здесь и как он тебя нашел.
Джермин отпустил концы шарфа. Парень упал на спину, ловя ртом воздух, как выброшенная на берег рыба.
– На этот раз, – начал Джермин, – если ты не ответишь на мой вопрос, я заставлю тебя пожалеть об этом.
Парень несколько раз принимался говорить, но только хрипел. Но когда он, наконец, обрел голос, спросил с ухмылкой:
– Вы сдадите меня констеблю?
– Боже сохрани, нет! Не смеши меня. Нет, что я хотел сказать… если ты и дальше будешь отказываться отвечать, я отведу тебя на самую высокую скалу и сброшу вниз. Ты сломаешь себе шею, а акулы полакомятся твоим телом. – Контраст между аристократическим акцентом и грубой жестокостью слов снова поразил Эми.
Парень побледнел и заговорил, да так торопливо, будто уже не мог держать это в себе:
– Я получил работу. Я всегда ее получаю, если нужен кто-то, кто хорошо ее выполнит.
– Что именно хорошо выполнит? – спросил Джермин.
– Я наемный убийца. Вы знаете, что это такое? – Лицо парня стало серьезным. – Я убиваю людей, поняли? За деньги.
Эми знала, что он собирается сказать. В конце концов другого объяснения не существовало. Но услышав его, Эми содрогнулась. Вот как обернулся ее план!
– Продолжай.
– Этот человек – он, видно, важная шишка – велел мне поехать в Сеттерзвей и проследить за одним письмом. Он сказал, что бы ни случилось, я должен проследить за этим письмом, и оно приведет меня к другой шишке, который сидит в тюрьме. Я должен убить его любым способом, а когда вернусь с доказательством того, что я выполнил работу, я получу еще двенадцать гиней.
– Очень щедрое вознаграждение за такую работу, – сказал Джермин.
– Я знаю свое дело. Я пошел по следам письма. Мне не понравилось переправляться в лодке, скажу я вам, потому что меня укачивает, а парень на веслах только смеялся, когда меня вырвало, а потом направил к этому дому. Я заглянул в окна, увидел на кухне женщин, увидел вас в погребе, сообразил, что раз вы в кандалах, то никуда не убежите. Поэтому я отправился в паб, чтобы поесть. Думаю, что именно в это время вы и ушли из подвала.
– Да.
– Когда я увидел, что старая леди ушла из дома, я понял – это мой шанс. Я пробрался в погреб и выстрелил в вас… только вас там не было.
– Вот именно.
– Значит, на самом деле вы не были прикованы?
– Нет.
– Черт побери! Мистер Эдмондсон уверил меня, что застрелить вас не составит труда.
Это имя прозвучало как гром среди ясного неба. Кровь отхлынула от лица Эми.
– Вы с ним знакомы, не так ли? Он страшный человек, этот ваш мистер Эдмондсон. Отдал мне деньги, не торгуясь. А потом сказал, что, если я промахнусь, он меня из-под земли достанет, снимет с меня шкуру заживо и вздернет на виселице в назидание своим слугам. Я было подумал, что он блефует, но дворецкий даже позеленел, когда мистер Эдмондсон все это говорил, и посоветовал, чтобы я выполнил работу, в противном случае мистер Эдмондсон непременно меня разыщет. Он всегда выполняет свои обещания.
– Кажется, я недооценивал своего дядю. – Джермин посмотрел на Эми. – Сходи и позови Пома. Я отправлю этого парня к своему камердинеру. Биггерс знает, что с ним делать.
– Пом скорее всего вышел в море ловить рыбу, – возразила Эми.
– Нет. Пом теперь работает на меня.
– Вот как. – Эми почувствовала горечь предательства. Пом знал, что Джермин освободился от кандалов, и ничего ей не сказал. Не предупредил ее и позволил сделать из нее дуру.
Нет, это нечестно. Пом ни в чем не виноват. Кивнув, Эми направилась к двери.
– Эми, подожди. Только не убегай, – предупредил он. – Я тебя поймаю.
– Не беспокойся. Я не уйду без мисс Викторины, а она… никуда не уедет. С моей стороны было глупо думать иначе.
Джермину незачем было знать, что здесь ее держит только любовь к старой леди. Но это могло быть гарантией того, что он закончит свое дело до того, как решит загадку Эми.
Когда он убедился, что она уже не может его слышать, он взял палку и ударил ею по ладони.
– Скажи мне правду, друг. Ты должен был убить всех в этом доме?
– Не-а. Я должен был проникнуть в дом, сделать свою работу и смотаться отсюда. А людей, которые вас здесь держали, должны были схватить и повесить по обвинению в убийстве.
Глава 18
Восковые свечи освещали кухню мисс Викторины ровным светом. Огонь пылал в очаге, изгоняя вечерний холод из толстых стен и впервые за десять дней согревая Джермина. Пом срочно починил стол, и сейчас мисс Викторина, Эми, Пом и Мертл сидели за роскошным ужином, переправленным с помощью Биггерса из кладовой при кухне в Саммервинд-Эбби.
Мисс Викторина откровенно радовалась тому, что Джермин уже не сидит в погребе.
– Что ты собираешься делать, мой дорогой мальчик? – спросила она.
Джермин расхаживал по кухне. Его огромный рост, его титул и щедрость должны были напомнить всем присутствующим, что он держит их судьбы в своих руках, и он этого не скрывал, особенно стараясь запугать Эми.
– Я собираюсь поехать домой. Я предполагаю жить так, будто ничего не произошло.
Он знал, что Эми его понимает. Она была достаточно умна. Но не понимала причины, не могла угадать всех его намерений. Он был уверен, что, если бы она их знала, она убежала бы отсюда без оглядки.
– Я устрою прием, чтобы отпраздновать свое тридцатилетие. – Он искоса глянул на Эми. – И еще кое-какие другие события. Я приглашу своих друзей, а также своего дядю.
Эми почти ничего не ела и ни разу на него не посмотрела. На ней было уродливое платье, похожее на броню, под глазами залегли тени.
Неудивительно. Ведь она провела почти всю ночь без сна… с ним.
Пом посмотрел на лорда, а потом прикоснулся к руке своей жены.
Словно понимая, что он хочет сказать, Мертл спросила:
– А что это даст, милорд?
– Мой дядя хочет меня убить. Я хочу, чтобы, если он попытается повторить свою попытку, при этом были свидетели.
– Вы хотите поймать его, – подумав, кивнула Эми. – Это может сработать.
Он был доволен, что она была того же мнения, что и он.
– Но, мой дорогой мальчик, как ты объяснишь, что смог сбежать от похитителей? – Совершенно очевидно, что мисс Викторина не боялась возмездия Джермина.
Старушка была права. С ее головы не упадет ни волоса.
– Я просто скажу, что смог сбежать. – Джермин не сомневался, что у дяди не хватит духу при всех его расспрашивать.
Эми нахмурилась.
– Вы не согласны со мной, леди Презрение?
– Да, вы, конечно, можете сказать ему, что вы просто сбежали. – В первый раз за вечер она посмотрела ему в глаза. – Но сначала пошлите ему жалобное письмо, в котором попросите прислать выкуп, потому что вы опасаетесь за свою жизнь.
– Зачем? – спросила Мертл. – У нас уже достаточно доказательств, что он не собирается платить выкуп.
– Затем, что будет гораздо лучше, если лорд Нортклиф объявит, что он освободился, и тут же попросит одолжить ему денег. – Эми улыбнулась с довольным видом.
– Что? Зачем мне это делать? Ведь все деньги мои. Очень большие деньги, – уточнил Джермин.
Для такой бедной девушки, как Эми, ее безразличие к деньгам было поразительным.
– Все деньги ваши? У вашего дяди нет собственных денег?
– После смерти моего отца он получил небольшое наследство, но все остальное – это мои деньги.
– А вы не знаете, есть какая-либо причина, почему он пытается убить вас именно сейчас? – спросила она.
– По-моему, нет. Во всяком случае, мне она неизвестна. Но дядя Харрисон – мой управляющий, и он полностью контролирует мое состояние.
– Возможно, он его потерял? – весело спросила она.
– В таком случае я его верну. – Когда Джермин учился в Оксфорде, один его друг, мистер Фред Энглдью, пострадал от ростовщика, и в один из их многочисленных рискованных планов входили покупка и продажа акций, приносящих доход. Джермин проявил тогда недюжинные способности в этом деле и с тех пор не раз использовал это свое хобби. – Я полагаю, что скорее всего мой дядя совершил нечто столь отвратительное, что за это ухватятся все газеты.
– Возможно, у него были неприятности, и он продал одно из ваших имений, и когда вы отправитесь туда в следующий раз, то окажется, что там живет кто-то другой. – Эми была явно настроена посмеяться.
– Эми, что за ужасная мысль! – Мисс Викторина укоризненно посмотрела на Эми и покачала головой.
– Почему же? Это могло бы быть неплохим фарсом.
Джермин решил, что он доставит ей это небольшое удовольствие – поддразнить его. В конце концов сегодня ночью он получит свое удовольствие.
– Полагаю, это как-то связано с моим тридцатилетием.
– О! Очень умно, милорд. – Эми встала и начала убирать со стола. – Вполне вероятно.
Мертл покачала головой, заставила Эми сесть и сама занялась столом.
Джермину было ясно, что Эми просто хотела как-то занять руки. Она поняла, что Джермин намерен каким-то образом ей отомстить и ей придется с этим смириться. Ожидание убивало ее. А Джермину нравилось видеть, как она страдает.
– Ваш дядя оплачивает ваши расходы?
– Он ведает счетами, связанными с моими имениями. Для личного пользования я ежегодно получаю огромные суммы. Так что больше мне не требовалось.
– Отлично. Попросите дать вам еще. – Эми изложила свой план. – Мы пустим слух, будто вы проигрались в карты, – сделать это легче легкого, – и как только до него дойдет этот слух, а вы требуете у него аванс, и он подумает, что вы сами организовали свое похищение, чтобы выманить у него деньги.
Пом и Мертл захихикали, а мисс Викторина ужаснулась:
– Моя дорогая, как тебе могло прийти в голову такое!
Джермин был согласен со старой леди. Женщина, которая придумала план его похищения и сообразила, как разоблачить злодеяние его дяди, обладала незаурядным умом. Он непременно должен узнать, как ей удалось стать такой умной.
– Но деньги ему не принадлежат, – возразил Джермин.
– Однако похоже, что ему очень хочется изменить это положение вещей.
– Он ваш наследник, милорд? – отважился спросить Пом.
– Да.
Джермин был раздражен. Но не вопросами, которые ему задают, а тем, что он до сих пор не понял очевидного. Дядя хотел убить его. Он знал дядю Харрисона: ему не нужны были ни титул, ни земля, ни уважение. А только деньги. Он знал наизусть цену каждого фрукта, каждого предмета одежды, каждой купленной лошади и проданной кареты. Одной из причин, по которой Джермин в последние годы так мало интересовался дядей, была его невероятная невоспитанность и вульгарность.
– Он всегда был ужасным мальчишкой, – сказала мисс Викторина. – Я помню, как он, бывало, подбивал вас совершать самые безумные поступки.
– Какие, например? – поинтересовалась Эми.
– Выйти в море под парусом во время шторма, взбираться на скалы, охотиться одному в Шотландии и объезжать самых диких лошадей. Когда я об этом узнавала, я так всегда расстраивалась! – Даже сейчас мисс Викторина заламывала руки и выглядела испуганной.
Эми стала ее успокаивать.
– Да, все так и было, – подтвердил Джермин. Но в то время ему нравилось, что его дядя поощряет те безумства, которые большинство опекунов запрещают. – Какой же я был дурак!
Эми бросила на него многозначительный взгляд.
– Вам не обязательно с этим соглашаться, – сказал он резко.
– Наоборот. Я подумала, что именно в этом мы с вами похожи.
– Я не намеревался выставить вас дурой.
– Нет, но вы сделали все, чтобы добиться своего. А делать из меня дуру было дополнительным удовольствием. – Два красных пятна появились у нее на щеках.
Он положил руки на стол и подался вперед, так что ей пришлось посмотреть ему в глаза.
– Вы не собираетесь меня прощать, не так ли?
– Никогда.
– Неделю назад я тоже не собирался прощать вас, но вы меня разубедили. – Он наклонился еще ниже, и они оказались почти нос к носу. – Мне придется напрячься и решить, смогу ли я сделать то же самое.
Она не отвела взгляда, но теперь краска заливала все ее лицо. Она поняла угрозу. И попыталась осмыслить ее. Но все же прошептала:
– Никогда.
– Посмотрим, – улыбнулся он и встал. Все смотрели на них.
Эми оглядела всех, и от отчаяния у нее вырвалось:
– Как бы мне хотелось выбежать на дорогу и начать новую жизнь, которая увела бы меня далеко-далеко отсюда.
Джермин не стал ее жалеть.
– Если бы вы были похитрее, вы смогли бы.
– Я не могу бросить мисс Викторину.
Эти слова обрадовали его больше, чем все то, что она могла бы еще сказать. Она не была похожа на его мать. Несмотря на все свои беды, Эми оставалась здесь из преданности женщине, которая даже не была ее родственницей. Если когда-нибудь она сможет быть так же предана ему – а он ни на минуту не сомневался, что способен пробудить в ней это чувство, – она навсегда будет принадлежать ему.
Пора было приводить в исполнение свой план.
– Пом и Мертл останутся здесь с вами, мисс Викторина, до тех пор, пока я не буду уверен, что вы в безопасности и вам не грозит какой-нибудь другой наемный убийца, которого может подослать мой дядя.
Пом и Мертл кивнули.
– А где будет Эми? – спросила мисс Викторина.
– Со мной.
– Нет. – Мисс Викторина решительно покачала головой. – Я очень вас люблю, дорогой, – сурово произнесла она, – но я не позволю, чтобы молодая леди, которая живет под моим покровительством, стала вашей любовницей.
– У меня и не было такого намерения, уверяю вас. Скорее я пойду по стопам своего отца и возьму неподходящую иностранку… себе в жены.
– Простите? – Эми выскочила из-за стола со скоростью пробки. – Вы говорите обо мне? Я не собираюсь замуж за вас.
– Мой дорогой мальчик, если только у вас есть специальная лицензия на брак, в противном случае викарий потребует отсрочки на четыре недели. – Мисс Викторина наморщила лоб. – Если только…
– Вот именно. – Джермин взял руку Эми и с поклоном поцеловал голубые жилки у нее на запястье.
Эми отдернула руку, но сердце ее забилось чаще.
– Что вы имеете в виду? – Она перевела взгляд с Джермина на мисс Викторину.
– Свадебную арку, – подсказала Мертл.
– Что ты, свадебная арка – это языческий обычай, ею уже многие годы никто не пользуется, – зачирикала мисс Викторина, словно веселый воробышек. – Ты думаешь, она все еще имеет силу?
– Еще какую, – уверила Мертл.
– Какая еще свадебная арка? – возмущенно спросила Эми.
– Это старая традиция на этом острове, – пояснил Джермин. – На пляже за деревней есть каменная арка, достаточно широкая, чтобы под ней могли пройти вместе мужчина и женщина. Когда они это сделают, считается, что они женаты на один год.
– Либо до тех пор, пока их не обвенчают в церкви, – напомнила ему мисс Викторина.
– Именно так, – подтвердили остальные.
– Или когда ждут первого ребенка, – сказал Пом.
– Первого ребенка? – в ужасе воскликнула Эми.
– Пойдем, Эми. Я тебе покажу. – Джермин схватил ее за руку и потащил к двери, но она уперлась.
– Я не пойду под арку с вами.
– По традиции эту арку используют, если невеста не хочет идти и брыкается, потому что эта арка достаточно высокая, чтобы жених мог пронести невесту у себя на плече.
Он переиграл ее. Он прекрасно понимал, что это единственный способ выиграть этот бой, а кроме того, ему очень нравилась вся эта ситуация. Они поменялись ролями. Теперь ей придется плясать под его дудку.
– Нет. – Эми попыталась освободиться. – Нет.
Когда они дошли до двери, он перекинул ее через плечо, словно мешок картошки.
Эми завопила и начала молотить его кулаками по спине.
Тогда он ее немного опустил, так что теперь ее голова болталась почти у самых его ног, и продолжал идти.
– Мисс Викторина! – закричала она.
– Я постараюсь от вас не отстать, мои дорогие, – откликнулась мисс Викторина с порога.
– Стыдно взывать о помощи к старой женщине, – ухмыльнулся Джермин, направляясь к деревне.
Ночь была прохладной, в небе мерцали звезды, луна освещала дорогу под его ногами.
– Милорд, я не хочу выходить замуж таким способом. – Она снова ударила его, но теперь уже пониже спины.
– А я не спрашивал, хотите ли вы выходить замуж. Я сказал, что собираюсь жениться на вас.
Мертл, махнув им рукой, помчалась в сторону паба.
– Я не ваша крестьянка, которой можно попользоваться год, а потом бросить. – Эми вцепилась в его жилет.
– Я полагаю, что вы вообще не крестьянка. – Они уже добрались до окраины деревни, а из паба начали выбегать люди, – Я думаю, что вы либо незаконнорожденная дочь какого-нибудь дворянина, либо образованная леди, попавшая в затруднительное положение, либо принцесса в изгнании…
– Что?
– И мы используем этот метод, вместо того чтобы идти в церковь, потому что я не могу ждать ни четыре недели, пока где-то там будут оглашены имена вступающих в брак, ни даже неделю, чтобы получить специальную лицензию. Мисс Викторина не разрешит мне взять вас в жены другим способом, а я хочу, чтобы вы сегодня ночью были в моей постели.
– С каких это пор всемогущий маркиз Нортклиф прислушивается к мнению мисс Викторины Спротт?
– Лорда Нортклифа отрезвили и смирили открытия последних десяти дней. Только одно спасло меня от окончательной потери гордости – это вы и то, как ловко вы меня соблазнили.
Ее разозлил его тон. От него у нее по спине побежали мурашки, но вместо того чтобы бить его и царапать, ей захотелось обвить руками его талию. Лучше сказать ему правду сейчас и спасти свою гордость, чем поддаться безрассудной страсти.
– Я скажу вам, кто я. С двенадцати лет я скиталась по дорогам и закоулкам Англии в качестве уличного торговца. Мы с сестрой жульничали, продавая крем для лица и всякие мелочи бедным женщинам, наивно полагавшим, что они могут стать красивыми. Я общалась с ворами и нищими.
Джермин остановился.
Кажется, она наконец-то сказала то, что надо. Она его убедила. Он уйдет и оставит ее в покое…
Он осторожно спустил ее со своего плеча и поставил на землю. Это была тропинка, которая вела к пляжу. Он подождал, пока к ней вернется равновесие, и посмотрел на нее, заслонив своими широкими плечами небо.
– И вам удавалось отпугивать этих воров и нищих? – спросил он.
– Что вы имеете в виду? – Жители деревни шли за ними словно дети, очарованные Крысоловом.
– Если вы настолько распутны, как утверждаете, почему же вы остались девственницей?
Возможно, другие его женщины умели отвечать на такие вопросы. Возможно, они не возражали, если бы их слышала вся деревня. Эми вспыхнула и крикнула:
– Замолчите!
– А вы не пытайтесь убедить меня в том, что вы та, за кого себя выдаете. – Он поднял ее на руки и начал спускаться к пляжу. – Вы – леди. Не знаю, каким образом и почему так случилось. Но каждое правильно выговоренное слово и врожденное чувство самосохранения доказывают, что у вас было защищенное прошлое.
– Ничего подобного!
– По крайней мере какое-то время.
Эми слышала у себя за спиной возбужденные голоса.
Все ее чувства были обострены, каждый нерв вибрировал, но она не могла осознать реальности происходящего. Ничего из того, что случилось за эти дни, даже прошлая ночь, не подготовили ее к этому. Замужество. Стать женой маркиза Нортклифа, любовницей которого она позволила себе стать. Разве такое возможно?
– Вот она. – Джермин остановился, имея в виду арку, и сказал это таким тоном, словно ждал, что она будет в восторге. – Со времен язычества люди Саммервинда проходили – или их проносили – под этой аркой, чтобы стать мужем и женой. Я скорее всего буду не первым из Эдмондсонов, кто воспользовался ею, чтобы сделать свой брак законным.
На скалистой площадке, окаймлявшей пляж, стояла каменная арка высотой выше Джермина и шириной, достаточной для того, чтобы могли пройти два человека. Своей формой арка как бы напоминала две головы. Очевидно, именно это породило столь абсурдное суеверие. В проеме арки Эми увидела звезды, которые как будто ей приветливо подмигивали, и она вдруг поняла, что и она не лишена суеверия.
