- Что означает "полуматериальное состояние"?
      - Только то, что в действительности я не совсем здесь - как, впрочем, и вы.
      - Где же?
      - В передающей кабине моей лаборатории, на космостанции, примерно в двух световых годах от вашего Солнца. В то же самое время вы находитесь в Машине Грез в собственной лаборатории.
      - Откуда эти экзотические пески?
      - Вы видите пустыню? Плод вашего собственного воображения. Я просто набрал программу нейтрального окружения.
      Я смотрел на пустыню позади него, она выглядела настоящей, как любая другая пустыня. Он дал мне время проникнуться этой идеей.
      - Сейчас я вмешаюсь в работу вашей машины, - сказал он, - чтобы привести вас в сознание. В обмен вы разрушите машину, включая все записи и диаграммы. Договорились?
      - Предположим, я скажу нет?
      - В таком случае она будет остановлена другими средствами, менее безболезненными для гордости вашей планеты.
      - Даже так, а? Я вам не верю.
      - Это ваше право.
      - Я смогу восстановить ее, если то, что вы говорите, правда.
      - Если вы будете настолько неразумны, то снова обнаружите себя здесь - но совершенно одного. Итак, что вы скажете?
      - Сделка не состоялась, - ответил я.
      - Подумайте как следует, Флорин.
      - Я не люблю совершать сделки с завязанными глазами. Может быть, вы лжете, а может, нет. Может быть, я великий изобретатель, а может быть, я подвешен к люстре за хвост. Вам придется доказать мне все это.
      - Послушайте, Флорин. Я был сверхтерпелив с вами. Я мог бы сразу же обратиться к силовым методам, но я воздержался. А вы пытаетесь теперь шантажировать меня.
      - Или выполняйте, или проваливайте, Дисс.
      - Вы упрямый человек. Флорин - очень упрямый! - он скрестил свои узкие руки и стал барабанить пальцами по бицепсам. - Если я возвращу вам рассудок и вы убедитесь, что дела обстоят именно так, как Я их описал, -в этом случае разрушите ли вы машину?
      - Я приму решение, когда попаду туда.
      - Нет, вы неисправимы! Я не знаю, почему трачу на вас время. Хорошо. Согласен. Но я предупреждаю вас...
      - Не надо. Это испортит нашу дружбу.
      Он сделал нетерпеливый жест и отвернулся, возникло мимолетное, призрачное видение вертикальных панелей, горизонтальных полосок света; Дисс производил быстрые движения руками, свет угасал, изменялся; далекий горизонт резко приблизился, заслонив собой все небо. Какое-то мгновение существовала только темнота, где-то далеко раздавались звуки хлопающих одна за другой дверей. Мысли, имена, лица ворвались в мой мозг, как вода, наполняющая ведро.
      Затем медленно вернулся свет.
      Я лежал на спине в комнате тридцать футов с потолком из сверкающих панелей, с полом из узорчатого кафеля. Носатый стоял у консоли, которая подмигивала и вспыхивала аварийными сигналами, попискивающими и взвизгивающими в скрипучей тревоге. Серый человек в белом халате склонился над панелью поменьше. Барделл похрапывал на соседней койке.
      Я издал стон, и Носатый, повернувшись, пристально уставился на меня. Его губы зашевелились, но он не произнес ни слова.
      - Можете развязать меня, доктор Ван Ваук, - сказал я. - Я уже не буйный.
      XXXI
      Прошло полчаса. Круглолицый - известный близким, как доктор Вольф - снял контакты с моих запястий и лодыжек. Серый человек - доктор Иридани - поспешил выйти и вернулся с горячим кофе, в который было добавлено спиртное, что возвратило блеск, по крайней мере, моим щекам, если не гордости. Другие Трейт, Томми, Хайд, Джонас и др. (имена были в памяти, так же как и множество других вещей) собрались вокруг и по очереди говорили мне, как они волновались. Только Барделл оставался хмурым и заспанным.
      - Боже мой, Джим, - сказал мне Ван Ваук, - некоторое время мы думали, что потеряли тебя.
      - Тем не менее я здесь, - сказал я. - Доложите мне обо всем с самого начала.
      - Ну, - его толстые пальцы забегали по редеющим волосам на голове. - Как тебе известно...
      - Предположим, мне ничего неизвестно, - сказал я. - Моя память поражена. Я все еще в тумане.
      - Конечно, Джим. Ну, по завершении САВП - Символического Абстрактора и Визуального Преобразователя - ты санкционировал проведение теста, выбрав себя в качестве испытуемого. Я возражал, но...
      - Придерживайтесь субординации, Доктор.
      - Так точно, сэр. Было начато проведение испытания с вами в качестве субъекта. Градуировка проходила нормально. Программа была запущена, интегрирующее устройство выключено. Почти мгновенно потребление мощности возросло в десятки раз. Защитные устройства обратного питания были активированы, но безрезультатно. Я принял различные меры для того, чтобы снять напряжение, но безуспешно. Мы прервали эксперимент и прекратили подачу энергии - но вы остались в глубокой коме, не реагируя на требования возвратиться. Вы словно черпали энергию из другого источника, хотя это предположение и выглядит фантастично. В отчаянии я попытался ввести корректирующее перепрограммирование, но безуспешно. Затем - как гром с ясного неба-вы выбрались из всего этого сами.
      - Есть какие-либо соображения, с чьей помощью?
      - Никаких. Похоже на влияние какого-то внешнего фактора.
      Я кивнул в сторону Барделла, который сидел у противоположной стены, поглаживая чашку с кофе, и выглядел обиженным.
      - Что он здесь делает?
      - Ну, это Барделл. Временный сотрудник; он использовался как вспомогательный вектор при имитациях во время эксперимента.
      - Он - часть Машины Сновидений?
      - Да, подходящее название, Джим.
      - Покажи мне машину. Он уставился на меня.
      - Ты имеешь в виду?..
      - Просто представь, что я все забыл.
      - Конечно, Джим. Сюда, пожалуйста. Он подошел к пустой стене и нажал кнопку, ровная серая панель отъехала в сторону, открыв вход в убогую гостиничную комнату с латунной кроватью и разбитыми окнами. Он заметил, что я обратил на это внимание, и притворно засмеялся.
      - Пару раз ты продемонстрировал ярость, Джим...
      - Вы всегда называли меня Джимом?
      - Я? - он остановился и сверкнул глазами, его челюсти слегка сжались. Прошу прощения, сэр, - сказал он сухо. - Полагаю, что во время этих напряженных часов я непроизвольно отступил от протокола.
      - Я просто поинтересовался, - сказал я. - Покажите мне остальное.
      Он провел меня через конференц-зал, по улицам - картон и алебастр - через меблированные комнаты: все очень примитивное, сляпанное наспех, чем нельзя было одурачить и слепца.
      - Все, что требовалось, - важно объяснял Ван Ваук, - это стимул для запуска; все остальное поставляло ваше подсознание.
      Череда кабинетов заканчивалась тяжелой пожарной лестницей, закрытой.
      - Наша территория заканчивается здесь, - сказал Ван Ваук. - Это помещение принадлежит другому учреждению.
      Обратный путь пролегал через склад. Я толкнул носком ботинка сломанный манекен, похожий на Барделла.
      - Для чего это?
      Казалось, это для него было сюрпризом.
      - Это? О, сначала мы надеялись использовать манекены; но вскоре поняли, что необходимы живые актеры. - Он подвигал челюстями. - Человеческое существо - довольно сложно устроенный механизм; его нелегко заменить.
      - Как это укладывается в нарисованную вами картину, согласно которой я был привязан в соседней комнате?
      - О, это произошло в конце. После того, как вы, э... вышли из-под контроля. Начинали мы с вами в амбулаторном состоянии под легким наркозом.
      - Как давно начался эксперимент? Ван Ваук посмотрел на часы с дорогим ремешком на толстой волосатой кисти.
      - Почти восемь часов, - сказал он и покачал головой, выражая сам себе сочувствие. - Тяжелые восемь часов, Джим - то есть, сэр.
      - И что теперь, Доктор?
      - Теперь? Ну, анализ записей, определение причины ошибки, корректирующие действия, а затем - новые эксперименты, позволю предположить.
      - И, конечно, я должен санкционировать это.
      - Естественно, сэр.
      - Вы не думали о том, чтобы приостановить эксперименты?
      Ван Ваук выпятил нижнюю губу и скосил на меня глаза.
      - Конечно, решение принимать вам, сэр, - промурлыкал он, - если вы убеждены, что существует опасность...
      - Может быть, нам нужно ликвидировать машину, - сказал я.
      - Гм, возможно, вы правы. В соседней комнате голоса поднялись до крика.
      - ...Я не знаю, что вы собираетесь разыгрывать сейчас, - вопил Барделл, но я в этом не участвую! Отоприте эту дверь, черт побери! Я ухожу отсюда прямо сейчас!
      Мы вошли. Барделл дергал ручку двери, его лицо покраснело от напряжения. Иридани крутился около него; Трейт тарахтел ручкой боковой двери. Он взглянул на Ван Ваука.
      - Какой-то шутник закрыл ее снаружи, - сказал он. Отодвинув Барделла, он пнул дверь на уровне замка. Было похоже, что если не двери, то его ноге стало больно.
      - Эй, какого дьявола, что это вы делаете, Трейт?
      Ван Ваук подошел к двери, попробовал ее открыть, затем повернулся и посмотрел на меня встревоженным взглядом.
      - Вы знаете... - начал он, но затем поменял галс. - Какая-то ошибка, сказал он. - Каким-то образом включилась система безопасности.
      - Нам не выйти отсюда, - закричал Барделл-1 Он схватил металлический стул и с размаху ударил им по двери, стул отскочил, одна из его ножек согнулась. Ван Ваук промчался мимо меня в комнату, из которой мы только что вышли, бросился к разбитому окну, распахнул раму и отшатнулся.
      - Это ваших рук дело? - спросил он сдавленным голосом.
      Я подошел взглянуть, на что он уставился: сплошной бетон, заполняющий пространство, где раньше был проход.
      - Все правильно, - сказал я. - Пока вы наблюдали, как Рыжеволосый пинает дверь, я заказал два ярда раствора и залил его сюда. Прошу прощения, что забыл нацарапать свои инициалы.
      Он огрызнулся и бегом вернулся в лабораторию с зеленым кафелем. Иридани, Трейт и все остальные стояли кучкой; Барделл у дальней стены испуганно наблюдал за ними.
      - Телефона здесь нет? - спросил я.
      - Нет ничего, - быстро ответил Иридани. - Специальные изолирующие условия...
      - Нет ли чего-нибудь, что можно использовать как рычаг?
      - Вот - запорный засов картотеки. - Трейт взвесил в руке четырехфутовый, в дюйм толщиной, прут, как будто размышлял, не испробовать ли его на моей голове, но подошел к двери, просунул плоский конец между косяком и дверью и нажал. Дерево треснуло, дверь распахнулась.
      Сплошной бетон заполнял весь проем. Трейт отшатнулся, как будто его ударили ломом. Барделл издал крик и забился в угол.
      - Хорошо, - сказал Ван Ваук, его голос звучал немного высоковато и чуть-чуть дрожал. Он тяжело вздохнул и опустил голову, как будто я был кирпичной стеной и он собирался протаранить ее.
      - Прекрати это, - проскрипел он. - Что бы ты ни намеревался делать, прекрати это!
      - Ну-ка, заставьте меня, - сказал я.
      - Я говорил вам, - сказал Иридани. - Мы экспериментировали с такими силами, которые не в состоянии контролировать. Я предупреждал вас, что он берет верх!
      - Он не берет верх, - огрызнулся Ван Ваук, покопался под пиджаком и вытащил плоский пистолет, который был мне знаком.
      - Прекрати все это, Флорин, - прошипел он. - Или я убью тебя, клянусь!
      - Я думал, что Флорин - это фольклор, - сказал я. - И твой игломет не сработает, я сломал его.
      Он вздрогнул, и пистолет ушел немного в сторону от цели. Раздалось "вжик", и что-то взвизгнуло у моих колен, в то время как я ударил его как раз под ремень. Он упал на спину и, скользнув по полу, врезался в стену. Он довольно сильно стукнулся головой и обмяк, я подхватил пистолет и распрямился, повернувшись лицом ко всем остальным до того, как они покрыли половину разделявшего нас расстояния.
      - Баловство кончилось, - сказал я. - Назад, все. - Я показал пальцем на дверь в соседнюю комнату. - Всем туда.
      Рыдая, приблизился Барделл.
      - Послушай меня, Флорин, ты совершаешь ошибку, я всегда был на твоей стороне. Я предупреждал тебя, помнишь? Я старался помочь, делал все, что было в моих силах...
      - Заткнись, - обрезал Трейт, и Барделл заткнулся. -Флорин, тебе каким-то образом удалось овладеть Машиной Сновидений и использовать ее против нас. Я не претендую на то, чтобы узнать, -каким образом; я всего лишь человек, который исполняет инструкции. Но Иридани прав, ты имеешь дело с такими силами, которые слишком велики для тебя. Хорошо, ты закрыл нас стенами из бетона. Ты показал, на что способен. Но ты-то тоже пойман! Здесь уже тяжело дышать, через пару часов мы будем мертвы - все! Выведи нас отсюда, и я клянусь, что мы найдем компромисс. Мы были неправы...
      - Заткнись, ты, идиот! - заорал Ван Ваук. - Ты наизнанку вывернешься ради него. А он нам не нужен! Разбейте машину!
      Я не целясь выстрелил в пол у его ног; он обмяк, и красное пятно появилось на его голени.
      - В следующий раз я выстрелю повыше, - сказал я.
      - Бросайтесь на него! - пронзительно взвизгнул Ван Ваук, но не двинулся с места, а я поднял ствол. Трейт попятился к двери. Иридани, бледный, но спокойный, приготовился к броску, но я прострелил дверной косяк за его спиной, и он отступил.
      - Барделл, вы знаете, как запустить машину сновидений? - спросил я.
      - Д-да, конечно, но...
      - Я возвращаюсь, - сказал я. - Вы поможете мне.
      Я подошел к двери, в которую ушли все остальные, запер ее тем прутом, который собирался использовать как рычаг, и сел в кресло около контрольной панели.
      - Флорин, вы не боитесь? - дрожащим голосом спросил Барделл. - Я имею в виду, что, может быть, лучше сделать по-ихнему, а? Разбить эту адскую машину?
      - Слушайте внимательно, Барделл, - сказал я. - Один неверный шаг - и нашей любви конец. Усвоили? А теперь начинайте действовать.
      Он проковылял к панели управления, защелкал тумблерами и застучал по кнопкам, это выглядело так, будто он знал, что делает. Зажглись ряды красных огоньков.
      - Готово, - выдавил он из себя явно против воли.
      Я взял приспособление с пучком проводов, положил в карман блок питания. Остальное прикрепил к воротнику как раз под правым ухом, а маленькую розовую горошину засунул внутрь уха.
      - Какую программу? - дрожащим голосом спросил Барделл.
      - Никакую. Просто запусти машину и оставь меня в свободном полете.
      - Это может убить вас.
      - В таком случае я совершил ошибку. Давай, Барделл.
      Он кивнул и потянулся к выключателю. Что-то вонзилось мне в голову. Я почувствовал тошноту и подумал, что, может быть, на этот раз я совершил свою последнюю ошибку. Мимо проплыл потолок, потом стена, затем Барделл, который выглядел печальным и обеспокоенным. В поле зрения появился пол, затем снова потолок, ничего особо зрелищного, просто спокойная плавная смена декораций. Рот Барделла шевелился, но слов я не слышал. Затем скорость увеличилась, все замелькало, я вылетел в космос и сгорел, как метеорит в атмосфере, от меня остался лишь крошечный уголек, который светился красным, затем остыл и потух, медленно, томительно, неохотно, под шорох забытых голосов, напоминающих мне о несбывшихся надеждах и показных раскаяниях, которые, в свою очередь, затихли и растворились в небытие.
      XXXII
      Я открыл глаза, она сидела за столом напротив меня, одетая в облегающую серую форму с серебристой и пурпурной тесьмой на плечах. Стол был гладким и белым, как пластина из слоновой кости ручной работы. Стены позади нее были разных оттенков красновато-коричневого, золотого и рыжевато-коричневого цветов, а текстура напоминала кору экзотического дерева. В воздухе переливались звуки, которые нельзя было назвать музыкой, но действовавшие успокаивающе. Она посмотрела на меня с состраданием и положила свою ладонь на мою, сказав:
      - Тебе было плохо. Флорин?
      - Неважно, мисс Реджис. Рад убедиться, что вы прекрасно выглядите. Как вам удалось попасть сюда?
      Она покачала головой.
      - О, Флорин... я боюсь за тебя. Ты уверен, что так надо?
      - Мисс Реджис, я ускоряю события. Никому другому я не сказал бы о своих планах. Забавно, но вам я доверяю. Не знаю почему. Кто вы, а?
      Она пытливо всматривалась в мои глаза, как будто я кого-то прятал в себе.
      - Ты не шутишь, правда? Ты действительно не знаешь?
      - Действительно не знаю. Мы уже встречались прежде: в пивнушке, в библиотеке. Теперь здесь. Что это за место?
      - Это Дворец Согласия. Мы пришли сюда вместе. Флорин, надеясь найти мир и взаимопонимание. Ты был много часов в состоянии нарко-медитации. Настоятель Иридани позволил тебе прийти со мной - но я чувствовала, что ты еще не вернулся. - Она еще крепче сжала мою руку. - Это была ошибка. Флорин? Они что-то сделали с тобой?
      - Все в порядке, дорогая, - сказал я и похлопал ее по руке, - Просто все немного смешалось. И каждый раз, когда я пытаюсь выпутаться, то сваливаюсь в темноте за борт. Иногда это Носатый и его ребята, иногда Дисс - лиловый ящер, и время от времени ты. У меня есть версия относительно Ван Ваука, и Дисс объяснил свое появление более или менее правдоподобно. Но ты не укладываешься в эту схему. Ты не являешься частью мозаики. Ты не пытаешься продать мне что-нибудь. Может быть, это о чем-то говорит... если бы я знал, как услышать.
      - Нам не надо было приходить сюда, - прошептала она. - Давай уйдем сейчас же. Флорин. Мы все равно не поймем. Надежда была напрасной.
      - Вы очень добры, мисс Реджис.
      - Разве ты не помнишь, как меня зовут?
      - Я не могу сейчас уйти. Курия. Не знаю почему, но об этом говорит маленькая птичка, которую называют инстинктом. Все, что я должен сделать, это сломать несколько дверей, заглянуть в несколько темных местечек, ворваться в несколько святилищ, сорвать покров с парочки тайн. С чего я должен начать?
      По мере того, как я говорил, она бледнела. Девушка покачала головой, а ее пожатие стало почти болезненным.
      - Нет, Флорин! Не надо!
      - Я решил. Только укажи мне верное направление и отойди в сторону.
      - Пойдем со мной, пожалуйста. Флорин.
      - Я не могу. И не могу объяснить почему. Зато я могу рассказать о манекенах с расколотыми головами, и зеленых "бьюиках", и писклявых голосах за ухом, но это займет слишком много времени. И это тоже ничего не значит. Видишь, я учусь. Вот все, что я знаю: надо продолжать бороться. У меня нет доказательств - только ощущение: я чувствую, что раскачиваю чей-то фундамент. Может быть, следующий толчок разобьет его вдребезги. Может быть, я погибну, но это уже не кажется слишком важным.
      Я стоял, чувствуя слабость в коленях и отдаленное, неясное жужжание в черепе.
      - Я не могу остановить тебя, - сказала мисс Реджис. Ее голос помертвел, хватка на моей руке ослабла. Она смотрела прямо перед собой, не замечая меня. - Через ту дверь, - сказала она и, подняв руку, показала на большую покрытую бронзой дверь в противоположной стене.- В конце коридора есть черная дверь. Это Внутренняя Палата. Никто, кроме помазанников, не входит туда.
      Она так и не посмотрела на меня.
      - Всего хорошего, мисс Реджис, - сказал я. Она не ответила.
      XXXIII
      Дверь была большой, черной, украшенной резными фигурками херувимчиков и чертенят. Я ткнул пальцем в протертое пятно на одной стороне двери, и она с мягким шипением ушла вглубь, открыв комнату со стенами из зеленого кафеля. Ван Ваук, Иридани, Трейт и все остальные сгрудились около центральной панели мертвой, без огоньков. Позади них зияла открытая дверь, ведущая в комнату с декорациями. Барделл лежал на полу и довольно тяжело дышал. Манекен с размозженной головой был усажен в кресло. Я произнес:
      - Хм, - и они все, как на шарнирах, повернулись в мою сторону.
      - Матерь Божья, - сказал Вольф и начертил в воздухе магический знак. Ван Ваук произнес нечто нечленораздельное. Иридани нервно раздул ноздри. Трейт выругался и потянулся рукой к бедру.
      - Гадкий шалун, - сказал я. - Если выкинешь что-нибудь чересчур остроумное, то я превращу тебя в уродливого клоуна с плохим цветом лица.
      - Этому следует положить конец, Флорин, - запротестовал, хотя и слабо, Ван Ваук, - так не может больше продолжаться.
      Я шагнул в сторону и бросил взгляд на дверь, в которую только что вошел. Это была самая обычная дверь, расщепленная около замка, и за ней - ровная поверхность обычного бетона.
      - Согласен, - сказал я. - Вообще-то мы физически не могли пройти столько. Сколько прошли, но вы обратили внимание, что это меня даже не затормозило. Кто хочет наконец раскрыть секреты? Иридани? Вольф?
      - Правду? - Ван Ваук издал звук, который мог быть смехом, задушенным в колыбели. - Кто знает, что такое правда? Кто вообще что-нибудь знает? Ты, Флорин? Если так, то у тебя есть преимущество перед нами, уверяю тебя!
      - Машина должна быть разрушена раз и навсегда, - сказал Иридани холодным тоном. - Я полагаю, теперь ты понимаешь это. Флорин?
      - Еще нет, - сказал я. - Что случилось с Барделлом?
      - Он упал и стукнулся головой, - сказал Трейт противным голосом.
      - Приведите его в чувство, чтобы он мог присоединиться к нам.
      - Забудь о нем, это просто лакей, - произнес Ван Ваук.
      - Тогда кто научил его обращаться с Машиной Сновидений?
      - Что?.. Никто. Он ничего не знает. Барделл застонал и перевернулся. По моему настоянию Иридани и Трейт привели его в чувство. Барделл потер виски и оглядел собравшуюся компанию.
      - Они пытались убить меня, - сказал он дребезжащим голосом. - Говорю тебе, они хотели убить меня и...
      - Успокойся, Барделл, - сказал я. - Я намерен провести эксперимент. Ты готов помочь?
      - Что ты имеешь в виду?
      - Я признаю, что Барделла нельзя назвать важной персоной, но вы, ребята, кажется, с ним не сошлись во взглядах. А это делает его моим союзником. Ты согласен с этим, Барделл? Становишься ли ты на мою сторону или предпочтешь сгореть вместе с Ван Вауком и его компанией?
      Барделл переводил взгляд с них на меня и обратно.
      - Подожди минутку. Флорин...
      - С этим кончено. Теперь мы действуем. Ты со мной или с ними?
      Он кусал губы и дергался. Открыл рот, чтобы заговорить, но что-то лишь невнятно просипел.
      Трейт засмеялся.
      - Вы поставили не на ту лошадь. Флорин, - сказал он. - Это не мужчина, а кувшин с желе.
      - Хорошо, я помогу тебе, - сказал Барделл спокойно, подошел ко мне и встал рядом.
      - Трейт, неужели ты никогда не научишься держать свою дурацкую пасть закрытой? - сказал Иридани голосом, выкованным из легированной стали.
      - Конечно, будь похитрее, - сказал я. - Это оживляет игру. - Я махнул рукой. - Все назад, к стене. - Они повиновались, несмотря на то, что никто им не угрожал оружием.
      - Барделл, включи машину сновидений.
      - Но... вы не подключены к ней.
      - Просто включи. Я войду с ней в контакт и отсюда.
      -Я требую, чтобы вы сказали, что собираетесь делать! - прорычал Ван Ваук.
      - Полегче, - сказал я. - До сих пор я плыл по течению. Теперь я беру штурвал в свои руки.
      - Что это значит?
      - Кое-кто делал намеки, что я ответственен за некоторые аномалии. Согласно этой теории, я и первоисточник зла, и одновременно жертва - бессознательная. Я переношу действия в сферу сознания. Следующий трюк, который вы увидите, будет произведен вполне осознанно.
      Иридани и Ван Ваук издали какие-то невнятные звуки; Трейт оттолкнулся от стены и замер в нерешительности. Барделл крикнул:
      - Работает!
      - Не делайте этого, Флорин! - рявкнул Ван Ваук. - Разве вы не видите ужасную опасность, свойственную... - Он дошел до середины фразы, когда Иридани и Трейт атаковали меня, бросившись в ноги. Я нарисовал кирпичную стену высотой до колена, пересекающую комнату.
      И она возникла!
      Трейт ударился о нее в полете, перевернулся и шлепнулся на спину, как будто упал с крыши. Иридани успел выставить вперед руки и врезался в кирпичи, издав звук кошки, когда на нее наступают.
      - Ради Бога, - выкрикнул Ван Ваук и попытался заползти на стену позади себя. Иридани заблеял, как овца, замычал сопрано, как корова, переворачиваясь и поджимая ноги. Барделл закудахтал, как цыпленок. Трейт просто лежал на месте, как дохлая лошадь.
      - На сегодня зверинца достаточно, - сказал я и вообразил, что их не существует.
      Они исчезли.
      - Теперь мы куда-нибудь выберемся, - сказал я и вообразил, что у комнаты нет одной из стен.
      Она послушно исчезла, но пористая поверхность бетона осталась'.
      - Сгинь, бетон, - пожелал я, но он остался. Я ликвидировал три другие стены, пол и потолок, мебель и все остальное, обнажив везде грубый бетон, слабо отсвечивающий жутковатым фиолетовым светом.
      - 0'кей, - сказал я громко, мои слова ударились о глухие стены и упали замертво. - Попробуем сконцентрировать силы.
      Я выбрал место на стене и сказал себе, что его нет. Возможно, оно слегка затуманилось, но не исчезло. Я сузил фокусировку до пятна размером с монету в десять центов. Фиолетовый цвет в этом месте потускнел, и больше ничего. Я сжал фокус до размеров булавочной головки и вложил в удар все силы.
      От точки зигзагом во все стороны побежали трещины. Выпал толстый кусок, впустив серый свет и извивающиеся щупальца тумана. Стена рухнула, как мокрое пирожное, почти беззвучно. Я пробрался через мягкий мусор в водовороте тумана. Пушистым грибом-дождевиком впереди блеснул свет. Когда я подошел, он превратился в уличный фонарь, старомодную карбидную лампу в железном корпусе на высоком стальном шесте. Я остановился под ним и прислушался. Кто-то приближался.
      Через мгновение Дисс, лиловато-розовый монстр, появился передо мной, одетый в черный вечерний костюм.
      - Ну и ну, - сказал он, причем прозвучало это не так небрежно, как обычно. - Как вы попали сюда?
      - Я не попадал, - сказал я. - Вы находитесь в передающей кабине в двух световых годах от Солнца, а я погоняю парой кошмаров на старой доброй Улице Сновидений, помните?
      Он выдавил смешок и сразу же отбросил его, почти не использовав.
      - Вы не выполнили наше соглашение, - сказал он тоном, показавшим, что его чувства ущемлены, но не смертельно.
      - Может быть, это ускользнуло из моей памяти. Я выучил несколько фокусов с того времени, Дисс. Например, таких. - Я превратил уличный фонарь в дерево и зажег его крону. Пламя, весело потрескивая, разогнало ночь. Дисс чуть изогнул бровь - или, скорее, место, где должна быть бровь.
      - То, что вы делаете, - сказал он, перекрывая рев огня, - опасно. Слишком опасно, чтобы это позволить. Я ведь говорил вам...
      - Ага, вы говорили мне, - сказал я. - Кто вы, Дисс? За какую команду играете?
      Тени от затухшего пламени плясали на его лице.
      - Вот это уж никак вас не касается, - сказал он резким тоном человека, который хочет прекратить спор до того, как он начался. - Вы довольно занятное существо, вовлеченное в великие дела. Из сострадания я предложил вам защиту; игнорировать ее, значит, готовить себе гибель.
      - Следующая строчка - вы даете мне еще один шанс, не правда ли? Что если я отвергну предложение?
      - Не будь идиотом, Флорин! Возвращайся туда, откуда ты родом, и разрушь аппарат, который поставил тебя в нынешнюю ситуацию.
      - А почему я должен делать это?
      - За тобой должок. Флорин! Они поместили тебя в машину, как подопытную морскую свинку, как куклу, реагирующую на их желания. И ты думаешь, что сумел бы избавиться от их контроля без моей помощи? - он улыбнулся от одной мысли об этом. - Есть ли у тебя лотерейный билет в кармане, приятель? Не стоит проверять - я знаю, он там. Я положил его туда. На самом деле это комплексная печатная плата, настроенная на ритмы твоего управления. Я дал ее тебе, помогая приобрести свободу действий, чтобы я мог вступить с тобой в переговоры. Итак, ты видишь, что кое-что мне должен, а?
      - Вам придется объяснить получше, Дисс. Ведь вы помните, что я просто паренек из маленького городка. По крайней мере, вы так меня называли.
      Дисс сделал раздраженный жест.
      - Благодаря необычному везению ты получил возможность сохранить нетронутым, неиспорченным свой мир - по крайней мере до того времени, когда вы будете способны вступить в борьбу с этими галактическими цивилизаторами...
      - Вы знаете слишком много о моем захолустном мирке, Дисс. Это беспокоит меня. Ложь всегда беспокоит меня, особенно когда кажется бескорыстной. Что вам нужно на самом деле?
      -Довольно, Флорин! Я проявил терпение - гораздо больше, чем ты заслуживаешь! Сейчас ты возвратишься и разрушишь Машину Грез.
      - Если это настолько важно, почему вы сами не разрушили ее давным-давно?
      - Политические причины удерживали меня, но моему терпению приходит конец...
      - Фью!.. Я не верю вам. Вы блефуете, Дисс.
      - Больше не буду терять на тебя время! - он попытался повернуться и стукнулся носом о каменную стену.
      - Ты идиот! Невообразимый идиот! И это награда за то, что я для тебя сделал?
      - В данный момент я больше всего страдаю от любопытства. Расскажи мне правду, Дисс, начинай откуда хочешь, я не привередлив.
      Он рванулся вправо: я поставил еще одну стену. Он дернулся назад, и я окружил его с третьей стороны. Он пронзительно вскрикнул.
      - Давай, говори, Дисс, - сказал я, - пока я сдерживаю искушение попрактиковаться в волшебстве.
      - Волшебство! Твой сарказм неуместен, уверяю тебя: во Вселенной существуют силы, для которых превратить тыкву в карету - такое же обычное дело, как подмигнуть!
      - Рассказывай, Дисс. Если мне не понравится то, что я услышу, я превращу тебя в мышь, запряженную в карету, и отправлюсь на прогулку.
      - Я все еще владел ситуацией, но у меня появилось чувство, что он был уже не таким напуганным, как несколько минут назад. Я пытался найти ошибку, в то время как он едва заметно продвигался к незакрытой стороне пространства.
      - Ты - ребенок, глупый ребенок, балующийся с новой игрушкой, пронзительно крикнул он.
      - Я требую, я приказываю тебе немедленно прекратить эту бессмысленную игру... - Он ринулся из кирпичной клетки, но я тут же поставил четвертую стену, окончательно заперев Дисса. Он повернулся и, ухмыльнувшись мне, приставил большой палец к ноздрям и исчез, даже без облачка фиолетового дымка на том месте, где только что стоял.