Ланкония (№2) - Принцесса

Джей-Ти говорил, что женщина, которую он знал всю жизнь, так непохожа на роскошную сорви-голову сегодняшнего вечера. Он помнил горячее молоко и вкусные обеды.

— А твой отец помнит, как они делали тебя, — сказала, улыбаясь, Ария и заулыбалась еще шире, когда ей показалось — он покраснел.

— Ты хочешь, чтобы я помыл тебе спину, или нет?

— Si, х-хозяин, хочу, — ответила она со знойным акцентом Кармен Миранды.

Он застонал и, когда тер ей спину, целовал ее в шею.

Потом он стал мыться, и она терла ему спину. Ария надела сиреневую прозрачную ночную рубашку и тихо встала возле спальни.

— Чего ты ждешь? — спросил Джей-Ти.

— Я думала — какая кровать сегодня моя, — ответила она застенчиво.

Он затащил ее в свою постель.

— Конечно, со мной.

Он прижал ее к себе и тут же уснул.

— Я привлекла его внимание, — пробормотала она.

— Что, лапушка? — спросил Джей-Ти сонным голосом.

— Новое имя, — счастливо улыбнулась Ария, теснее прижалась к нему и уснула.

На следующее утро она просыпалась медленно, улыбаясь яркому солнышку, заливавшему комнату. Становилось жарко, но она не замечала. Она ощущала божественную легкость в теле. Она слегка отодвинулась, чтобы взглянуть на Джей-Ти, лежавшего возле нее. Этой ночью мечта стала явью. Никакой боли, никакого дискомфорта — только чувственное счастье.

Она оперлась на локоть, чтобы получше его рассмотреть. О Господи, как он красив! Разве не странно, что чем больше они близки, тем красивее он ей кажется? Гораздо красивее, чем граф Джулиан. И если быть честной с собой, он кажется ей красивее всех мужчин на свете.

Она думала: как это будет, если он откроет глаза и прошепчет: «Я тебя люблю»? Что это за ощущение, когда тебе говорит это мужчина? Конечно, граф Джулиан говорил ей, но оба они знали, что ему нужно ее королевство. А этому мужчине не нужно ее королевство — только она сама.

От этого она улыбнулась. На острове она была принцессой, а он ей не подчинялся, не делал ничего из того, что она хотела. Но когда она стала вести себя как женщина… теперь он делает все, что она хочет.

Она поняла, что хочет сделать ему приятное. Ей вдалбливали, что ей нужно делать приятное только особам, стоящим выше нее. Но здесь, в Америке, ей хотелось делать приятное женам офицеров, своей свекрови (она слегка ужаснулась при воспоминании), и теперь она мечтала о том, как сделать приятное мужу.

Она знала, он хочет, чтобы она научилась быть американкой и поклялась, что сделает все, что в ее силах и даже выше ее сил. Может, она сделает ему гамбургеры с барбекю; кажется, американские мужчины любят большие куски мяса.

Он заворочался во сне, а потом открыл глаза и посмотрел на нее.

— Доброе утро, — пробормотал он и притянул ее ближе, прижал к своему большому телу.

— Как называется этот американский медведь, в которого играют дети?

— Плюшевый мишка?

— Да. Ты делаешь так, что я чувствую себя твоим плюшевым мишкой.

— Ну уж нет, — сказал он мягко, проводя своей ногой по ее ноге. — Ты — слишком худая и шерсти маловато.

— Слишком худая? — спросила она, встревожившись.

— Слишком худая для плюшевого мишки.

— О-о, — она просунула свою ногу между его ног. — А для другого — нет? Как это ты говорил — «тощий зад»?

— Думаю, нам лучше обоим забыть, что говорилось на острове, — сказал он, прежде чем ее поцеловать.

— А это… это хорошо — заниматься этим днем?

— Я не знаю. Давай попробуем и увидим. Даже если расступится земля и нас утащит дьявол, перед этим мы успеем побыть счастливыми.

Ария успела громко хихикнуть, прежде чем Джей-Ти начал целовать ее шею.

Он долго ласкал ее тело, и впервые она начала ему отвечать. Его тело было таким непохожим на ее — никакой мягкости, одни углы, упругость и сильные мускулы. Его кожа была тоже другой — жестче и тверже…

— Счастлива? — спросил он, глядя на нее и улыбаясь.

— Да, — прошептала она.

— Может, я сделаю тебя еще счастливее. Он сделал.

Позже они лежали рядом, потные, но тесно прижимаясь друг к другу.

— Мне нужно вставать, — сказала Ария. — Мне нужно помыть голову. — Этель показала мне, как накручивать волосы на бигуди. Они должны высохнуть до вечера.

— Бигуди? Это не те кошмарные штуки, которые могут выколоть мужчине глаза?

Она слегка отодвинулась от него.

— А что ты знаешь о женских бигуди?

— Меньше, чем ты об усах графа Жульки.

— Откуда ты знаешь, что у него усы?

— Догадываюсь, — сказал Джей-Ти, но Ария улыбнулась, зная, что он врет. В ванной она напевала.

Она вымыла и вытерла волосы, но завивка была выше ее сил.

Джей-Ти все еще валялся в постели и полудремал, слушая, как она напевает.

— Лейтенант Монтгомери, — крикнула она. — Мне нужна твоя помощь.

«Вот упрямая»! — подумал он. Он не велел ей называть его Джарл, по какой-то причине она отказывалась звать его Джей-Ти и «обзывала» его лейтенантом Монтгомери.

Пятнадцатью минутами позже, не веря себе, он уже накручивал ее волосы на пальцы и быстро заталкивал их на бигуди.

— Не могу поверить, что помогаю тебе это делать, — бормотал он, до слез смеша Арию.

А позже, когда он одевался, Ария пронеслась мимо него, успев сказать, что собирается готовить ему ленч. Он откинулся на стуле и улыбнулся. В браке есть приятные стороны: любовь на завтрак и домашняя стряпня на ленч.

Потом, когда Джей-Ти спускался по ступенькам, он услышал громкий стук в дверь. Прежде чем он успел ответить, дверь распахнулась и на пороге появился генерал Брукс собственной персоной. Джей-Ти остановился на третьей ступеньке и отдал честь.

— Что это? — прогрохотал генерал Брукс зычным басом, захлопывая дверь перед носом своего адъютанта. Он держал в вытянутой руке номер «Ки-Уэст Ситизен» и указывал на фото на первой странице: Ария в платье Кармен Миранды рука об руку с Амандой — обе высоко подняли ноги в лихом канкане. — И это — Ее Королевское Высочество? — ревел он. — Это — принцесса Ария?

— Да, сэр! — беспечно ответил Джей-Ти, глядя прямо в лицо генерала.

Генерал Брукс стал надвигаться на него, комкая в руках газету.

— Вы знаете, что вы наделали?! Вы выставили ее на всеобщее обозрение! Обнародовали наш план всему миру! А если ее увидит кто-нибудь из Ланконии!

— Не думаю, что ее можно узнать, сэр.

— Не смешите меня, молодой человек! Это — ваша вина. Армия возложила на вас почетную миссию, и вы ее провалили. Каким зельем вы опоили эту бедную молодую женщину, что она выкинула такое? Вы должны были научить ее быть американкой, а не латиноамериканской плясуньей из кабаре!

— Сэр! Это была полностью ее идея. И она меня самого удивила. — Джей-Ти все еще стоял на ступеньках.

— Кто включил наверху эту развеселую музычку?

— Это… — начал Джей-Ти.

— Ее идея? Вы думаете, я вам поверю? Ради Бога, эта женщина — наследная принцесса. Она с детства росла с хорошими манерами, элегантной и стильной, а здесь… здесь что на ней?! — Он ткнул ему газету почти под нос, — на ней туфли на «платформе»!

— Повторяю, сэр, это — не моя идея.

Генерал Брукс сел на плетеный стул, и он громко скрипнул под его тяжестью.

— Ну ладно, может, вам нужно дать ей побольше свободы. Иногда женщины — как дикие пони; нельзя держать их все время взаперти, иногда нужно дать им порезвиться на воле, или они начнуть рвать поводья, — он устало провел рукой по лицу. — Я сам женат уже тридцать два года и не могу сказать, что теперь лучше понимаю свою жену. Ну и денек был сегодня! Четыре часа в самолете. У вас есть «бурбон»?

— Да, сэр, — ответил Джей-Ти, но не двинулся с места.

— Ну так тащите! — рявкнул генерал Брукс. Джей-Ти пошел на кухню, а генерал все продолжал говорить.

— Чтобы это исправить, принцесса должна вести себя, как американка. Американская женщина не напяливает на себя юбки с разрезами, чтобы сверкать голыми ляжками на офицерском балу. По-моему, можно просто ей объяснить. Она что, привыкла к таким маскарадам? Кто эта шлюшка рядом с ней?

— Моя мать, сэр, — сказал Джей-Ти, протягивая генералу виски.

— Господи Иисусе! — охнул генерал, выпивая залпом. — Ну и врезали они вам промеж глаз! Слушайте, лейтенант Монтгомери, это приказ: или вы берете под контроль принцессу, или я дам вам самую нудную работу под началом самого тупого офицера на флоте. Вы меня поняли? То, что сделала принцесса, говорит само за себя. И ежу ясно — это ее реакция на слишком сильный зажим. Моя жена однажды так же взбрыкнула вскоре после свадьбы.

Он отмахнулся.

— Все они такие. Дайте принцессе поразвлечься — и, может, она научится быть американкой. Мы попусту теряем время. Так она ни за что не одурачит ланконийских похитителей. Дьявол! Это радио орет слишком громко. Кто его так включил? Скажите, чтобы сделал потише!

— Сэр, — сказал Джей-Ти, — может, я вам кое-что покажу?

Генерал казался усталым и раздраженным, но он, пыхтя, встал со стула и пошел за Джей-Ти к окну кухни.

С заднего дворика тянуло ароматом жарившегося барбекю, и сквозь открытое окно была привязана веревка к ручке радио, которое весело вопило — «Не сиди ни с кем под яблоней — только со мной». На Арии были тесные голубые джинсы, закатанные до колен, носки в полосочку, белые спортивные полуботинки и клетчатая рубашка Джей-Ти, а ее волосы — накручены на бигуди и повязаны шарфом в горошек. Она жевала жвачку, пританцовывая в такт музыке, и лепила в ладонях гамбургеры.

— Это — Королевское Высочество? — обомлел генерал Брукс.

— Она в самом деле похожа на американскую жену-домохозяйку, сэр.

— Она слишком похожа на американскую жену-домохозяйку!

Он обернулся, чтобы взглянуть на Джей-Ти.

— Да-а, этот сюрприз похож на первый — только прямо в противоположном духе.

Потом выражение лица его изменилось, и он положил руку на плечо Джей-Ти.

— Хочешь поговорить об этом, сынок? Я имею в виду — это не обычное военное задание. Было очень трудно?

Казалось, Джей-Ти позабыл про генеральское звание: он налил два стакана «бурбона» и отпил из своего большой глоток.

— По-моему, это не я ее сделал такой. Она то протягивает мне руку для поцелуя, словно я один из ее чертовых подданных, то оставляет меня в дураках перед сотней людей, а потом она… — он резко замолчал. — Скажем так: она не из застенчивых, когда мы наедине.

Глаза его сузились.

— Ария отказывается делать то, что я ей говорю. Я объяснял ей насчет утюжки, а она подняла меня на смех.

— Моя жена тоже отказывается гладить, — скорбно сказал генерал Брукс. — И всегда отказывалась.

— Думаю, что я мало что знаю насчет жен, сэр, — только о женщинах, а она не влезает ни в одно из этих понятий.

— Она тебе нравится, правда?

Джей-Ти усмехнулся.

— Начинает нравиться, но клянусь адом, этого я не хочу. Я собираюсь с этим бороться. Я собираюсь отдать ее жениху-графу, не сойдя из-за этого с ума.

При этих словах в глазах генерала промелькнуло виноватое выражение, но он ничего не сказал.

— По-моему, ее ленч для тебя готов, а я лучше пойду. Не говори ей, что я приходил. Завтра к тебе придет кое-кто и посвятит в детали возвращения в Ланконию. Сделай мне одолжение: не давай ей брать с собой платье Кармен Миранды. Кто знает, что ей придет в голову?

— Да, сэр, не дам, — сказал Джей-Ти, улыбаясь, когда провожал генерала до двери. Он постоял несколько минут, и улыбка не сходила с его лица: он думал о том, что клочья платья Кармен Миранды до сих пор лежат на полу его машины.

Ария позвала его, крича, что гамбургеры почти готовы, и все еще улыбаясь, он пошел наружу.

Радио надрывалось, выдавая «Коротышку Джорджа», и Ария взяла его за руку.

— Давай потанцуем.

— Подожди, пока будет что-нибудь помедленнее. Я не очень силен в таких ритмах.

— О'кей, — сказала она, поворачиваясь к гамбургерам. — Я приглашу Митча, когда его снова увижу. Он переплюнет всех в джиттербаге[12].

Джей-Ти мгновенно схватил ее за руку, крутанул волчком и начал отплясывать с ней неистовый джиттербаг. Он занимался греблей с самого детства, и руки его были очень сильными. Он вертел ее через голову, протаскивал между ног, а потом вертел и отбрасывал на расстояние вытянутой руки.

Она была почти бездыханной, когда кончилась песня.

— Я же сказал — от меня не жди ничего хорошего, — сказал он щеголевато, и она захохотала.

Они сели рядышком есть, и Джей-Ти смотрел на Арию. Ее волосы были накручены на бигуди, жвачка прилеплена внизу тарелки, пальцы выстукивали ритм песенки, она ела гамбургеры руками и пила пиво из бутылки. Это был совсем другой человек, а не Принцесса с острова.

Он вдруг понял, что визит генерала расстроил его, потому что напомнил, что скоро ему надо будет вернуть одолженную принцессу.

С самого начала войны, казалось, все, кого он знал, поженились. Но Джей-Ти думал: уж он-то не дурак, чтобы связаться с женщиной. Не раз он видел: мужчина женился на какой-нибудь красивой штучке — и две недели спустя она уже выглядит, как сейчас Ария. Джей-Ти это всегда внушало отвращение. Он любил, чтобы его женщины были причесаны, напудрены и надушены. Но сейчас, глядя на Арию, он не променял бы ее и на королеву красоты.

— Где ты взяла эту рубашку? — спросил он, стараясь перекричать радио.

Она посмотрела на него из-за бутылки пива, которое пила.

— Из коробки в твоем шкафу.

— У задней стенки? Та, которая закрыта, завязана и подписана «Личная собственность» трехдюймовыми буквами на всех шести сторонах?

— Кажется, да, — сказала она, глядя на него. Джей-Ти состроил рожу, и она улыбнулась. Он слышал, как мужчины вечно жаловались на отсутствие «личного» в браке. И он всегда думал, что если у него будет жена, она никогда не будет вторгаться в его личную скорлупку. Но теперь он обнаружил, что ему наплевать. Ему даже понравилось, что ей любопытны его вещи. От этого казалось, что они по-настоящему женаты.

Он смотрел на нее и думал, что ему придется отдать ее другому мужчине.

И тогда он поклялся, что он будет вести себя как человек, упавший с лошади; он снова встанет на ноги. Как только он отправит ее к ее женоподобному графу-коротышке, он найдет себе другую жену. Ему понравилось возвращаться к кому-то домой. Ему нравилось сидеть на заднем дворике субботним днем и есть гамбургеры. Ему даже понравилось это тихое и интимное занятие — накручивать на бигуди женские волосы.

Конечно, он не знал, удастся ли ему найти такую же необыкновенную жену, которая волновала бы его, как Ария. Он улыбнулся, вспомнив о прошедшей ночи.

Жены большинства молодых офицеров сдрейфили бы при виде такого количества звезд на адмиральском плече, но Арии было наплевать. Она имела храбрость вести себя так, как ей вздумается. И, может, он был слишком зануден, когда читал ей нотации перед приездом его матери. Господи, кто ж знал, что мать вообще способна вести себя так, как его мать?

Он откинулся на стуле и сделал потише радио.

— Вчера ты сказала, что страдаешь от утреннего недомогания. Это правда или ты просто хотела избавиться от меня?

— Это была неправда, — ответила она.

— А что было бы, если б ты ждала от меня ребенка? Твой граф с голубой кровью был бы по-прежнему согласен взять тебя в жены?

— Я все равно стану королевой, а он хочет жениться на королеве. Уверена, это бы никак не повлияло на его решение.

— А как насчет самого ребенка?

— Если б был мальчик, он стал бы королем. Если девочка, а у меня не было б наследников-мальчиков, она стала бы королевой.

Джей-Ти отпил большой глоток пива.

— Понятно… Никаких возражений со стороны коротышки-мужа?

Ария закашлялась, чтобы скрыть смех.

— Я буду королевой, и я буду принимать решение насчет ребенка.

— А старина Жуля будет отцом чьего-то ребенка?

— Он был бы мало причастен к его воспитанию, даже если бы ребенок был его. Королевских детей растят гувернантки и учителя. Мой отец умер, когда я была еще маленькой, и пока я не достигла зрелости, я видела свою мать каждый вечер только с шести до половины седьмого.

— И так будут растить твоих детей?

— Я не знаю, как по-другому.

— У нас в Америке все совсем не так. Если б у нас прямо сейчас родился ребенок, он бы был с нами. Ты бы его кормила и нянчила, а я бы играл с ним в мячик.

— Еще один пример американского равноправия, — сказала она. — Женщина работает — мужчина играет.

Казалось, Джей-Ти рассердится, но он засмеялся.

— Тяжело и плохо отдавать детей чужим людям.

Когда ты падала и больно ушибалась, кто тебя жалел и успокаивал?

Ария казалась озадаченной.

— Звали врача. Но за наследной принцессой слишком хорошо смотрят, чтоб она могла часто падать. Ее охраняют. Правда, однажды я сильно поранилась, когда упала с лошади.

— Охраняют? Когда мне было десять, я уже мог догрести на веслах до острова и жил там по два дня совсем один.

— Королевские дети никогда не остаются одни. Даже ночью кто-нибудь спит в их комнате. В четырнадцать лет мне дали свою собственную комнату, но горничная спала в соседней.

— Понятно, — сказал Джей-Ти, откусывая большой кусок гамбургера. — А нашего ребенка, я имею в виду, если б он у нас родился, тоже бы так растили?

— Это — традиция. Какое-то время она молчала.

— Но ты мог бы его навещать, когда тебе вздумается.

— Нет, — медленно проговорил Джей-Ти. — Не уверен, что мог бы.

Он откинулся на стуле, включил снова громко радио и замолчал.

Глава 13

В понедельник утром Джей-Ти получил телеграмму от генерала Брукса. В ней говорилось, что все устроено и обоих их отправят в Ланконию во вторник.

— Начало конца, — бормотал он, когда Билл вошел в его кабинет.

— Тебя что-то расстроило? — спросил Билл.

— Принцесса и я завтра отправляемся в Ланконию.

— Я буду по ней скучать и Долли тоже. И она уже привыкла жить, как Ария. Торговцы по всему городу будут рвать на себе волосы от такой потери.

Джей-Ти скомкал телеграмму.

— Пойду и скажу ей, что нужно собирать вещи.

— А я позову Долли, чтобы она ей помогла. Позже Долли позвонила Джей-Ти и сказала, что приглашает всех на пикник на пляже.

— Прощальная вечеринка в честь Арии, — сказала Долли, и в ее голосе была боль.

«Ты не будешь скучать по ней больше, чем я», — подумал Джей-Ти.

Когда он встретил Арию на пляже, она была подавлена.

— Смотри веселее, детка, — ты едешь домой.

— Я буду скучать по Америке, — мягко сказала она. — Мне будет не хватать ее свободы, ее музыки и ощущения прогресса.

«И ни слова обо мне», — с негодованием подумал он.

— Наверно, я должен пойти ловить омаров.

— Да, — безучастно ответила она. — Наверно. Ария не могла развеселиться, хотя и пыталась изо всех сил. Долли было также плохо. «Принцесса никогда не выдает своих чувств окружающим», — твердила себе Ария.

— О-о, нет! — простонала Долли. — Посмотри, что за дрянная кошка к нам притащилась!

Ария оглянулась и увидела толстушку Хедер Эддисон, повисшую на руке Митча.

— Добрый вечер всем! — сказал Митч, а потом посмотрел на Арию. — Ты выглядишь прелестно — как всегда. Джей-Ти теперь о тебе лучше заботится?

— Я о ней очень забочусь, — отрезал Джей-Ти, держа в руках вилку, словно оружие.

Хедер бросила презрительный взгляд на Арию, а потом, виляя бедрами, двинулась на Джей-Ти. Она взяла его за руку и выпятила грудь ему в бок.

— Джей-Ти, золотко, я не видела тебя с Вашингтона! Помнишь тот вечер в городе? На следующий день после твоей женитьбы? — громко добавила она.

— Только этого нам и не хватало — всяких гадостей, — простонала Гейл. — Джей-Ти, давай проведем вечер приятно, о'кей?

Подошел Митч и сел рядом с Арией.

— Я слышал, ты завтра уезжаешь от нас. Мы будем по тебе скучать. Джей-Ти тоже будет скучать?

Джей-Ти резко обернулся.

— Она едет со мной. Ланкония нуждается в совете касательно кораблестроения, и я его дам. Моя жена едет со мной.

Митч придвинулся к Арии еще ближе.

— Я слышал, Ланкония — чудесная страна; долгие прохладные ночи, когда слышен только звон колокольчиков на шее коров.

— Это так, — печально подтвердила Ария. — Ни мусороуборочных машин в три часа ночи, ни хонки-тонка[13] и вечеринок на пляже.

— Вы там были?

— Нет, — ответили в один голос Джей-Ти и Ария. — Мы просто об этом читали, — добавил Джей-Ти.

— Джей-Ти, радость моя, я оставила свое пляжное полотенце в машине. Ты мне его принесешь? — спросила Хедер.

— Кто-нибудь присмотрите за омарами, а то они подгорят, — крикнул Джей-Ти и вышел из кружка света в темноту.

Хедер не стала терять времени и пошла за ним.

— Джей-Ти! — окликнула она его. — Подожди меня!

Он остановился.

— Зачем ты пришла?

— Не делай из меня дурочку, — капризно сказала она. — Я знаю, что происходит. Мне пришлось расстаться с уймой губной помады и четырьмя парами капроновых чулок, чтобы получить информацию о тебе и этой… этой принцессе. Я съем свой купальник, если эта фифочка и вправду королевской крови.

— Тогда начинай жевать, — Джей-Ти отвернулся и пошел дальше.

Хедер припустилась за ним.

— А еще я знаю, что этот брак — временный, и она собирается оставить тебя с носом, как только вы оба окажетесь в ее стране. Я слышала, она собирается официально наставить тебе рога с тощим маленьким графом.

— Хедер, у тебя длинный язык.

Он остановился возле машины Митча, открыл дверь, взял ее пляжное полотенце и сунул ей.

— Но раньше он тебе нравился, — сказала она, неожиданно врезаясь в его грудь своей грудью. — Золотко, я просто беспокоюсь о тебе. Что ты будешь делать, когда она махнет тебе хвостом? Ты же не дурак, чтоб киснуть с разбитым сердцем, правда?

Эти слова ударили его в самое больное место.

— Пошли назад, — сказал он, но в голосе не было злости.

— Я буду тут как тут, золотко. Когда ты вернешься назад один-одинешенек, я буду тебя ждать. Он оглянулся на нее.

— А вдруг я поймаю тебя на слове? Они вернулись в кружок света вместе.

— Ты собираешься все это терпеть? — спросила Долли, глядя, как Хедер и Джей-Ти склонились над костром.

— Какое милое платьице, — сказала Ария с отсутствующим видом. — Ты думаешь, она купила его здесь?

У Долли округлились глаза, а потом она пошла и влезла между Джей-Ти и Хедер.

— Твое свидание окончено, — подчеркнуто сказала она Хедер.

— Мое сегодняшнее свидание, — нагло ответила Хедер.

Становилось все яснее, что вечер не удался. Ария и Долли были в депрессии, а Хедер бесилась, что Джей-Ти женился не на ней, Митч постоянно намекал Арии на прощальную ночь вместе, а остальные жалели, что пришли.

Ария смотрела на Джей-Ти и Хедер и видела, что Джей-Ти и не делает попыток стряхнуть с себя руки Хедер. В сущности, он смотрел на Арию так, словно ждал от нее чего-то. Но чем больше Хедер липла к Джей-Ти, тем прямее держала Ария спину. Сейчас она чувствовала себя больше наследной принцессой, чем когда-либо за эти недели.

К тому времени, когда настала пора прощаться, манера поведения Арии стала совсем официальной.

— Как вы были добры, что пригласили меня сюда, — сказала она и протянула руку для рукопожатия; но не для теплого американского рукопожатия, а всего лишь пальцы — только так поступали особы королевской крови, чтобы уберечь свои руки от сотен пожатий чужих рук в течение многих часов.

— Я тебя завтра провожу, — мягко сказала Долли, немного ошеломленная поведением Арии.

— Большое спасибо, — сказала Ария Джей-Ти, когда тот открыл ей дверцу машины. — Замечательный вечер, — добавила она, когда машина тронулась.

— Что? Никаких передразниваний Хедер?

— Она — милая молодая женщина, — сказала Ария. — И такие чудесные волосы.

— Крашеные, — заметил Джей-Ти.

— О-о? Никогда не скажешь.

Всю оставшуюся дорогу домой они оба молчали.

— Ты должен меня извинить, — сказала Ария, когда они были уже дома. — Я очень устала, и думаю, мне нужно лечь спать. Желаю доброй ночи.

— Дьявол! — процедил Джей-Ти, видя, что она поднимается наверх. Неужели эта женщина совсем бесчувственная? Сколько раз он выставлял себя на посмешище, ревнуя ее? А сегодня вечером он позволил Хедер бросать самые недвусмысленные словечки и намеки, и Ария ничего не сказала. Он вышел на задний дворик покурить и выпить крепкого джина с тоником. Может, она уже думает о том времени, когда избавится от него? Может, у нее слишком холодная кровь, чтобы испытывать такое чувство, как ревность?

Как всегда в Ки-Уэсте, начал накрапывать дождь. Джей-Ти уже затушил сигарету и выпил залпом джин, когда взглянул наверх и увидел, что в окне наверху горит свет. Похоже, сегодня ночью она будет спать в своей узкой кровати.

«Ну и отлично, — подумал он, — лучше начать рвать прямо сейчас».

Наверху было темно, но он не следил за тем, чтобы не наделать шума, пробираясь к своей кровати.

Он разделся и пошел в конец комнаты, где стояла кровать Арии, чтобы закрыть окна. Вспышка молнии осветила ее: она лежала, зарывшись лицом в подушку.

— Черт! — ругнулся он едва слышно, пошел и встал возле ее кровати.

— Послушай, все почти кончено. Скоро ты будешь дома. Ты опять засядешь в своем замке, не вымоешь больше ни одной тарелки и тебе больше не придется смотреть на мою противную рожу.

— И не видеть Долли, — сказала она в подушку.

— С тобой все в порядке? — Он сел к ней на кровать. — Ты и Долли очень подружились?

Она вскочила, как ураган, и стала колотить стиснутыми кулаками по его голой груди и рукам.

— Ты унизил меня! — кричала она. — Ты унизил меня перед людьми, которые стали моими друзьями!

Он схватил ее за запястья.

— Послушай, кто бы говорил! Ты — со своей «Чи-ка-чикой» под носом у моего командования?

— Но ты это заслужил! Ты оскорбил меня… ты сказал, что я недостаточно хороша для твоей матери.

— Ничего такого я не говорил! Он был ошеломлен.

— Кто же тогда говорил: «Ты знаешь, как вести себя на официальном балу?», «Моя мать ненавидит жвачку — поэтому не надувай пузыри ей прямо в лицо?», «Ты должна быть любезна и почтительна с моей матерью», «Ты должна обращаться с ней так, словно она — королева, и поэтому не заикайся о том, позволено ей или нет говорить», «И она может сидеть тогда, когда ей вздумается». Кто это все говорил?

Джей-Ти усмехнулся в темноте.

— Может, я немножко перегнул палку.

— Ты заслужил «Чика-чику». Я не заслужила Хедер. Я вела себя нормально эти дни.

Джей-Ти протянул руки к ее спине.

— Конечно нет, детка, — сказал он, наклоняясь, чтобы ее поцеловать.

Она отодвинулась.

— Как вы смеете прикасаться ко мне? Уходите отсюда!

Джей-Ти резко выпрямился.

— Хорошо. Отлично! Я оставляю тебя в одиночестве. Ты можешь лежать тут и мечтать о том времени, когда больше меня не увидишь.

Он пошел в свою собственную постель, но был слишком взбешен, чтобы уснуть. Он думал, как все несправедливо: он спас ей жизнь, женился на ней, научил быть американкой, а она орет на него и требует оставить ее одну. Он крутился с боку на бок и даже не заметил, как замотался в одеяло. «О, ч-черт!» Он взбил подушку, но сон не шел.

Возможно, ему не надо было разрешать Хедер так вести себя. Она всегда была немного навязчивой. Она хотела, выйти замуж, а он делал вид, что не подозревает о ее намерениях, хотя догадывался, что она мечтает о «Вобрук шиппинг», а не о нем самом.

Кляня женщин, кляня армию, заставившую его жениться на Арии, кляня свою любовь к морской пище, пригнавшую его на тот чертов остров, где он впервые увидел ее, Джей-Ти вылез из постели и пошел в ее конец комнаты. Она все еще лежала, зарывшись лицом в подушку. Он сел на краешек ее кровати.

— Послушай, может, я не должен был себя так вести. Я знаю, какой стервой может быть Хедер, и мне очень жаль, что я расстроил тебя. Она не сказала ни слова.

— Ты слышишь меня?

Он протянул руку и коснулся ее виска.

— Ты плачешь? — сказал он так, словно не верил себе. Он схватил ее в объятия. — Ох, дорогая, прости меня. Я не хотел, чтобы ты плакала. Я даже не знал, что ты можешь плакать.

— Конечно, могу! — сказала она гневно и всхлипнула. — Просто принцесса не плачет при людях — вот и все.

— Я — не «люди», — сказал он с болью в голосе. — Я — твой муж.

— Вечером ты вел себя не так. Ты вел себя, словно твоя жена — Хедер.

— Что ж, может, она и будет ею.

— Что-о?! — чуть не задохнулась Ария.

— Ну, солнышко, я должен думать о будущем. Ты собираешься остаться в Ланконии со своим чертовым графом, а я обнаружил, что мне понравилось быть женатым.

— Как это? — спросила она, прижимаясь к нему.

— Я не знаю. Правда, мира и покоя это мне не принесло.

— А может, лейтенант Монтгомери, ты останешься в Ланконии и по-прежнему будешь моим мужем? Моей стране могут пригодиться твои знания.

— И стать королем? Да я лучше сяду в клетку в зоопарке. Нет уж, спасибо. Ни одна женщина этого не стоит. Эй, куда ты идешь? — спросил он.

— Как ты любишь говорить, в сортир.

— Ну а теперь-то что я плохого сделал? — пробормотал он.

Долли и Билл приехали на аэродром, чтобы попрощаться, и Арии казалось естественным, что Долли крепко обняла ее на людях.

Долли протянула ей сверток.

— Это просто так… безделица… чтоб ты помнила об Америке, — в глазах ее были слезы.

Джей-Ти пожал Биллу руки.

— Я вернусь, как только… как только все будет сделано.

Он не отходил от Арии, словно боялся, что она сейчас улетит.

— До свидания! — кричали они, когда Ария и Джей-Ти поднимались на борт самолета.

Им предстоял долгий перелет: придется лететь севернее, над Россией, чтобы не лететь над Германией, их могли сбить.