SAS (№19) - Циклон в ООН

– Хорошо, – сказал он. – Мы отпустим ее. Но ты заткнешься, а?

– Еще бы.

Негр уже подъезжал к тротуару. Он остановился и вышел, чтобы открыть дверцу и вытащить Джейду наружу. Она с трудом держала глаза открытыми. Фараон немного встряхнул ее.

– Ну, давай, беги, малышка.

Чтобы привести ее в движение, он хорошенько шлепнул ее но округлым ягодицам, прежде чем снова сесть в машину. Он потерял не все.

Джейда пошла, и они развернулись. Счастливый, негр посвистывал. Он был хорошим полицейским, но слишком снисходительным, чтобы продвигаться по служебной лестнице.

Глава 9

Без пяти семь Эл Кац проглотил одиннадцатую чашку кофе. Он не спал и трех часов. Покрасневшими от усталости глазами он смотрел, как над зданием ООН поднималось солнце. Его офис по Юнайтед Плаза, 799 превратился в КП по поискам Малко. Четверо из его помощников поддерживали постоянную связь с командами ФБР, прочесывавшими склады.

Уже наступал день, а ни один след Малко не был обнаружен. Как и желтой бетономешалки. Похоже, что все бетономешалки в Нью-Йорке были желтыми. Учитывая количество строек в городе, это было все равно, что искать иголку в стоге сена.

По мере того, как ФБР обыскивало какую-то стройку, Эл Кац втыкал цветные булавки на крупномасштабной карте Манхэттена, висевшей на стене. Что, строго говоря, ничему не служило, но создавало впечатление деятельности. Агенты ФБР творили чудеса. Требовалось импровизировать, пользуясь телефонными справочниками. А у каждого предприятия было несколько строек. Люди, разбуженные посреди ночи агентами, которые от имени ФБР спрашивали, где находятся их бетономешалки, вешали трубку, предполагая злую шутку... Осмотр каждой стройки занимал не менее получаса. Нужно было взбираться на заднюю раму машины, заглядывать внутрь с электрическим фонариком...

Телефон зазвонил одновременно с будильником. Это означало, что уже было семь часов. Два новых пустых звонка. Эл Кац потер свои небритые щеки. Уже три часа он отчаянно искал законный способ помешать бетономешалкам выехать на заправку свежим цементом и не находил его. Физически было невозможно и незаконно свезти все бетономешалки на штрафную площадку, чтобы найти какого-то человека, который, возможно, был уже мертв. Даже мэр Нью-Йорка, который когда-то запретил инвалидам пользоваться своими автомобилями, не осмелился бы это сделать.

Если Малко был еще жив, то умрет ужасной смертью, увязнув в свежем цементе и задохнувшись. Его тело, вероятно, никогда не найдут.

Эл Кац также не продвинулся и в деле с заговором. Еще несколько дней – и состоится голосование. Втемную.

Чтобы отвлечься, он поднялся и подошел сам, чтобы приколоть на карту красную кнопку.

* * *

Крис Джонс проник на стройку компании «Колоуниэл Конкрит» на 145-ой улице ровно в семь двадцать шесть. Один вид бетономешалки вызывал у него тошноту. С трех часов утра он прочесывал Уэст Сайд Гарлема в компании с Милтоном Брабеком и Элько Кризантемом. Страшная компания... Турок встретил двух телохранителей из ЦРУ в офисе Эла Каца. Более чем прохладная встреча. Но все трое молчаливо согласились зарыть топор войны, пока не отыщут Малко. В одиночку Кризантем не мог ничего сделать. Ему дали большой электрический фонарик, и он также осматривал внутренности бетономешалок.

Стройка на 145-ой улице походила на все другие. Крис Джонс оставил машину Милтону, который проверял другую стройку на Леннокс-авеню, в сотне метров отсюда, потому что улицу перегородили грузовые автомобили в ожидании загрузки.

Кризантем следовал по пятам за Крисом Джонсом. Тот проник в застекленную будку диспетчера. На стройке находилось с полдюжины бетономешалок, и одна из них выезжала, когда они прибыли. Крис выдал свою печь ошеломленному служащему. Все ли бетономешалки были на месте? Не заметили ли они чего-то необычного?

Они быстро проверили стоявшие машины. Начальник стройки, рослый участливый блондин, предложил:

– Вам бы лучше зайти в кафетерий напротив. Джон, ночной сторож, должен еще быть там. Возможно, он что-то видел.

Крис вежливо поблагодарил. Бетономешалки лезли у него из глаз. Если бы только это было не ради Малко... У него не было ни малейшего желания слушать вздор какого-то типа, который ни черта не знает, но ему требовалась чашка кофе, чтобы держать глаза открытыми.

В кафетерии пахло пригорелым салом и плохим кофе. Ночной сторож, легко узнаваемый по униформе и пистолету, привалился к стойке. Один. Крис подошел и весело похлопал его по плечу. Старик поднял голову.

– Какого...

– ФБР, – объявил Крис безразличным голосом, показав свой значок в ладони и тут же убрав его.

Джон Уэбстер, казалось, съежился на своем табурете. Лицо приняло серый землистый оттенок, и он начал так сильно дрожать, что пролил себе на брюки полчашки кофе. Избегая взгляда Криса, он отвел глаза и наткнулся на Кризантема. Даже в нормальной обстановке лицо турка не было особенно приветливым. А от усталости оно стало лицом висельника.

Ночной сторож поперхнулся и закашлялся. Крису пришлось постучать ему по спине. Элько не принадлежал к ФБР, но имел глубокие познания в области человеческой натуры. Он мгновенно понял, что совесть у сторожа была нечиста.

– Мы ищем одну бетономешалку, – сказал Крис Джонс. – Сегодня ночью было ваше дежурство и...

– Я ничего не знаю, – простонал Джон Уэбстер. – Клянусь вам, что я ничего не знаю. Почему вы спрашиваете об этом у меня?

Его интонация была почти искренней. Кризантем покачал головой и опустил руку в карман.

Через несколько секунд Джон Уэбстер почувствовал, как вокруг его шеи обвилась холодная удавка турка. Сдавленный крик вырвался из его горла. Крис положил ладонь на руку турка.

– Эй! подождите...

Репутация ФБР уже была подмочена.

– Дайте мне с ним поговорить, – взмолился Кризантем. – Только одну минуту.

Удерживая оба конца удавки в сжатом кулаке, он сдернул Джона Уэбстера с табурета и подтолкнул к стене за телефонной будкой, чтобы его не было видно снаружи. Старик не сопротивлялся. Его ноги дрожали.

Элько Кризантем повернул запястье, и Джон Уэбстер почувствовал, что ему не хватает воздуха. Турок прошептал ему в ухо на тяжеловатом английском:

– Или ты заговоришь, или я тебя убью. Простой выбор.

Затем он ослабил давление, чтобы тот смог говорить. Чувствуя себя очень неловко. Крис Джонс смотрел в сторону. Официантка незаметно исчезла в подсобке. По гарлемским стандартам это считалось немного оживленной беседой.

– Что дает вам повод думать, что... – запротестовал Джон Уэбстер в приливе силы.

– Ничего, – прошептал Элько. – Только то, что у тебя грязная морда и что, если ты мне не скажешь правду, у тебя ее больше вообще не будет.

Сильной стороной Кризантема была его искренность. Джон Уэбстер мгновенно поверил ему. И ему не хотелось умирать.

– Это тот грязный негр, клянусь вам, – разом признался он. – Он запугал меня. Говорю вам, не следует брать на работу подобных типов. От них одни неприятности.

Потребовалась помощь Криса Джонса, чтобы успокоить его и заставить рассказать о своих злоключениях с Чаком. Крис буквально схватил его за горло, пригвоздив к стене своей огромной рукой.

– Где эта бетономешалка?

– Чак только что выехал на заправку цементом. На форт Вашингтон-авеню. Затем он поедет на причал.

– Сколько прошло времени?

Старик покачал головой.

– Может, минут десять.

Крис отпустил его. Осмелев, Джон Уэбстер спросил:

– В конце концов, что вы все носитесь с этой бетономешалкой? Зачем вы ее ищете?

Кризантем приблизил свои седые усы к перекошённому лицу старика.

– В ней один наш друг. Очень хороший друг. И, чтобы он был еще жив, в твоих же интересах.

– Как ее узнать, твою бетономешалку?

– Тридцать четыре. У нее на дверце крупный номер 34, – слабея, отозвался Джон Уэбстер. – Но клянусь вам...

Крис и Элько уже были на улице. Если они побегут за своей машиной и Милтоном, то потеряют добрых пять минут. Не считая того, что затем требовалось выехать на Гарлем Ривер Драйв. Этого времени как раз хватит на то, чтобы похоронить Малко под десятью тоннами цемента.

Из ворот стройки выезжала другая бетономешалка. Кризантем бегом пересек улицу, взобрался на ступеньку и просунул голову в кабину. От удивления шофер затормозил и остановился.

– Убирайся, – сказал турок. – Быстро.

Тому показалось, что он ослышался. Он пожал плечами и хотел трогаться. Кризантем одной рукой открыл дверцу, а другой сдернул его с сиденья, бросив на землю. Затем скользнул на сиденье и взглянул на приборную доску. Ему уже приходилось водить грузовые автомобили в Корее и он был водителем роскошного автомобиля в Стамбуле. Так что, никаких проблем.

Шофер с криком вскочил на ноги и прицепился к Крису, который усаживался через другую дверцу.

– Вы чокнутые. Я вызову полицию. Верните мне мои автомобиль.

– Полиция – это мы, – прокричал Крис, хлопая дверцей.

Кризантем резко тронулся с места и на повороте снес практически весь бок стоявшему «форду». В зеркало заднего вида он заметил, как, жестикулируя, выбежали рабочие стройки.

Растерянный Джон Уэбстер наблюдал за сценой из кафетерия.

– Проклятый негр, – пробормотал он.

* * *

Первая машина, которая услышала рев бетономешалки, не посторонилась достаточно быстро. Кризантем поддал еще немного газу, и огромный буфер смял ей полбагажника. Шофер отскочил в сторону, чуть не свалившись в реку, и принялся бешено сигналить. Турок с достоинством прибавил еще скорости, перестроившись на левую полосу, предназначенную для скоростных автомобилей.

На Гарлем Ривер Драйв было довольно оживленное движение, но после этого первого происшествия больше никто не мешал взбесившейся бетономешалке. Водители будто сговорились. Кризантем использовал свой мощный клаксон в качестве сирены, вдавив акселератор в пол. Вероятно, впервые бетономешалка развила скорость шестьдесят миль в час. Шум стоял как от среднего танка.

Элько выполнил поворот на 155-ую улицу в стиле Грэхэма Хилла на гонках в Маисе, поглотив мимоходом капот чьей-то «тойоты». Затем снова объехал три ряда автомобилей, сильно наезжая на желтую линию.

Постовой полицейский на углу Амстердам-авеню чуть не проглотил свой свисток. Скрестив руки, он поспешил навстречу бетономешалке. Элько затормозил как раз вовремя. Полицейский взобрался на подножку кабины, заикаясь от негодования. Как раз, чтобы Крис сунул ему под нос свой значок.

– Освободите перекресток, – приказал он. – Быстро.

Тот слез, совершенно ошеломленный. Он уже слышал о том, что ФБР использовало обезличенные автомобили, но не до такой же степени. В каком-то смысле это было гениально. Кто заподозрил бы бетономешалку?

Элько не стал ждать, пока освободится перекресток и чуть не разрезал надвое какой-то «кадиллак». Обезумевший шофер наехал на водоразборную колонку. Бетономешалка удалилась с ревом бомбардировщика в сторону Форт Вашингтон-авеню. Тридцатьчетверка не могла намного опередить их.

Крис заметил ее первым, когда они трогались на красный свет. В двухстах метрах впереди них.

– Вон она, – закричал он.

Элько не мог ехать быстрее. К счастью, движение было не очень интенсивным. Другая бетономешалка ехала с нормальной скоростью. Поскольку они въезжали на перекресток под красный свет, Элько надавил на клаксон и проехал.

Они почувствовали толчок в левый борт, и, высунувшись, Крис заметил какой-то автомобиль, остановившийся посередине перекрестка, длина которого уменьшилась на треть.

В последнем усилии Элько только что удалось поравняться с бетономешалкой №34. Оба монстра ехали рядом. Чак повернул голову. Крис Джонс уже потрясал своим «магнумом» в его сторону.

– Стоп, – закричал он. – Полиция.

Глаза Чака вылезли из орбит. Как сумасшедший, он нажал на акселератор.

Подобно двум чудищам Апокалипсиса, обе бетономешалки катились бок о бок к развилке Вашингтон Бридж. С десяток автомобилей остановились на красный свет. Их должны были смять шестьдесят тонн, несущихся со скоростью сто километров в час. Чак потерял голову. Вцепившись в руль, он летел вслепую.

Элько встал на акселератор. Он выиграл четыре метра. Бетономешалка, вибрируя всеми болтами, казалось, вот-вот взорвется.

До перекрестка оставалось не более ста метров. Люди с криками начали сыпаться из своих автомобилей. Элько повернул руль вправо, в сторону тридцатьчетверки.

Из окна одного дома хорошенькая негритянка выпустила из рук горшок с цветами. Впервые в жизни в самом центре города она присутствовала на гонках со столкновениями между двумя бетономешалками.

Послышался ужасающий скрежет раздираемого металла. Чак инстинктивно затормозил. Элько продолжал давить на него. Переплетясь, обе машины остановились у решетки дома, которая превратилась в пыль. В двадцати метрах от стоявших автомобилей. Криса наполовину оглушило о ветровое стекло. Пока он выбирался, то увидел, как водитель другой бетономешалки спрыгнул на землю и побежал со всех ног.

В свою очередь он также спрыгнул на землю, размахивая своим «магнумом-457».

– Стоять! – прокричал он. – Вы арестованы.

Чак собирался побить несколько олимпийских рекордов. Выстрел из револьвера заставил его подпрыгнуть, будто от укуса змеи.

Но Крис стрелял в воздух.

На перекрестке из массы стоящих машин возникли двое полицейских. Чак заметил их и изменил направление, пересекая земляную насыпь, разделявшую две полосы движения. Он обернулся, чтобы посмотреть, будет ли стрелять Крис.

Раздался резкий скрежет тормозов, похожий на предсмертный стон, и негр, казалось, взлетел. Черный «бьюик» только что ударил его в бедро, отбросив на несколько метров. Он упал головой на щебеночное покрытие. Крис, который подбегал, услышал хруст разбивающегося затылка, и его охватил приступ тошноты.

Когда он склонился над молодым негром, тот еще дышал, но его мозг уже растекался по земле. Фактически он был уже мертв.

Весь квартал уже бурлил. Человек, случайно убивший Чака, вышел из своего «бьюика», бледный как смерть. Люди облепили все окна, движение перекрыли. Крис Джонс распрямился и побежал к бетономешалкам, оставив труп Чака.

Кризантем наполовину погрузился в бетономешалку. Он выпрямился, перепачкав волосы и плечи серой пылью, и сделал жест Крису. – Скорей, я думаю, он там.

Он вновь погрузился в чрево машины головой вперед и полностью исчез в ней. Крис, в свою очередь, взобрался на заднюю платформу. Он услышал возгласы турка изнутри. Тот ругался и бесновался. Крис увидел, как к выходному отверстию поднимается серая масса. Он просунул руки и нащупал материю.

Через несколько секунд из бетономешалки возникла голова Малко, которого подталкивал Кризантем и тянул Крис. Последний издал крик радости, увидев открытые глаза. Он осторожно начал сдирать черный лейкопластырь, закрывавший рот Малко. Тот был лишь сероватой ледяной массой, но дышал.

Глава 10

Под ногтями у Малко еще была серая цементная пыль, когда он вошел в офис Каца на Юнайтед Нэйшнз Плаза. Кризантем едва успел наполнить ему ванну. Бетономешалка скрепила примирение между телохранителями и турком. Крис говорил лишь о том, чтобы присвоить ему звание почетного члена ФБР.

«Мэд Догз» удалось попасть в яблочко, несмотря на то, что с Малко они потерпели неудачу. Было невозможно подобраться к центру заговора.

Усы Эла Каца сникли. Он горячо поздравил Малко, предложил стул Кризантему и одним глотком выпил свою пепси-колу. Он поспал один час в своем кабинете после того, как отыскали Малко.

– Водитель бетономешалки зарегистрирован ФБР как подстрекатель и член «Черных пантер», – объявил он. – Дважды подвергался аресту: в 1969 и январе 1970.

Малко взглянул на солнце над Ист-Ривер. Он долго будет вспоминать об этих часах в темноте в ожидании погребения в любую минуту.

– За «Мэд Догз» кто-то стоит, – сказал он. – Они не смогли бы осуществить такую сложную операцию. И общеизвестно, что у них нет денег. А Джейда всего лишь исполнительница. Как и те, которые пытались убить меня.

Кац вздохнул, его усы вновь опустились. Голубые глаза приняли важное выражение.

– О переносе голосования не может быть и речи, – напыщенно сказал он. – Ни под каким предлогом. С 1961 года половина мира обвиняет нас в том, что мы прибегаем к любым возможным уловкам, чтобы помешать красному Китаю вступить в ООН. Если начнутся разговоры о заговоре, это будет последней каплей. Мы можем выиграть несколько дней, направляя некоторых дружественных делегатов, чтобы они произносили длинные речи, устраивали обструкцию, как в Конгрессе...

Малко снял пылинку цемента с одного из своих ногтей. Его костюм из бежевого альпака был так же хорошо скроен, как и тот, который пропал в бетономешалке.

– Я не знаю, к чему это вас приведет. Так или иначе, мы не знаем, скольких делегатов обработали. И в этом главная проблема.

По лицу Каца пробежала холодная улыбка.

– "Секрет обороны в нападении", сказал Наполеон. Ведь не для игры же в классы мы предоставили вам прекрасно оборудованную квартиру.

– Вы хотите, чтобы...

– В прошлом году соотношение было приемлемым, 48 к 71. Предусмотрим худшее. Прочтите это.

Малко взял машинописный лист и прочел его. Это был список стран. Его возглавляла Австрия, за которой следовали Бельгия, Канада, Чили, Кипр, Эквадор, Гвинея, Гайана, Исландия, Иран, Италия, Ямайка, Кувейт, Лаос, Ливан, Мальдивские острова, Нидерланды, Португалия, Сингапур, Тринидад и Тунис.

– Попытайтесь найти в нем ваше счастье, – сказал Кац. – Достаточно переубедить полдюжины из них, чтобы весь Государственный департамент запрыгал от радости. Не считая тех, которые проголосовали «плохо» в прошлом году.

Он задорно подмигнул.

– Принимайтесь за работу немедленно. Я пришлю вам помощь. Сегодня будет четыре временных приостановки заседания и выступление Советского Союза. Все будут на месте.

Определенно, оргии и доллары были двумя коньками ООН. Малко положил список в карман. Эта роль политического сводника была ему глубоко отвратительна.

Он уже поднялся, готовый идти, когда Кризантем незаметно прокашлялся.

– Возможно, стоило бы узнать, что сказала девица полицейским, которые ее задержали?

– Какая девица? – спросил Кац. – Мы не задерживали никакой девицы.

– Та, которая пыталась убить Его Сиятельство, – отозвался Кризантем. – Негритянка. Ее арестовали на моих глазах.

В данный момент Кризантем был расистом, что очень плохо. С большой обходительностью он рассказал об аресте Джейды патрульной машиной.

Следующие десять минут прошли в бешеных телефонных звонках во все полицейские участки Гарлема. Эл Кац был на грани инфаркта. Джейду никто не видел. Он начал смотреть на Кризантема явно подозрительно. Турок мог бы задушить Джейду и сбросить ее в Гудзон.

– Я помню номер машины, – вдруг сказал Кризантем. – 886.

Американец вновь взялся за телефон. На этот раз через тридцать минут его соединили с капитаном, возглавлявшим полицейский участок на 184-ой улице. Действительно, машина № 886 принадлежала им, но Джейды у них не было, как и не было ничего особенного в отчете.

– Нужно туда съездить, – предложил Малко. – Тут что-то не так.

Эл Кац был того же мнения.

* * *

19 полицейский участок не отличался привлекательностью. Перед ним в два ряда стояло с полдюжины полицейских машин. Квартал считался самым трудным в Гарлеме. Когда Малко и Кризантем прибыли туда, двое полицейских сортировали на большом столе целую коллекцию холодного оружия, один вид которого вызывал содрогание. Урожай одного вечера.

К одной из стен были прикованы наручниками два негра. Три часа назад они до смерти забили престарелую пару в лифте. Безразличные ко всему. Капитан пригласил своих гостей в грязный кабинет. Малко объяснил причину своего визита. Эл Кац позвонил, чтобы «просветить» его. Капитан приказал принести журнал участка. По поводу Джейды никаких записей не было. Накануне они не задерживали никакой девицы.

– Могу я увидеть полицейских, которые патрулировали этой ночью на 886-ой? – спросил Малко.

– Сержант отдыхает, – сказал капитан, – но с другим проблем нет.

Он нажал на кнопку переговорного устройства.

– Бенсона.

Через несколько секунд дверь открыл негр в униформе, с усталым лицом и выпуклыми глазами. Капитан объяснил ему, о чем идет речь. Тут же Малко заметил беспокойство патрульного. Но давить на него не пришлось. Полицейский сам покачал головой и сказал:

– Н-да, кажется, я здорово промахнулся!

Он рассказал им о задержании Джейды и как он настоял, чтобы сержант отпустил ее. Капитан выглядел подавленным.

К сожалению, ничего нельзя было поделать. Патрульный Бенсон стыдливо опустил голову.

– Что совершила эта женщина? – жалобно спросил он.

– О! Она замешана в двух убийствах и в одном политическом заговоре, – сказал Малко.

Вдруг ему пришла идея.

– Есть кто-нибудь, кто хорошо знает Гарлем и кто мог бы помочь мне разыскать ее? – спросил он.

Бенсон поднял голову.

– Думаю, что да, сэр. Есть тут одна потрясающая девушка. Джини. Она знает всех. Если капитан разрешит.

Капитан разрешал все, что могло смыть его позор. Он поручил Малко заботам Бенсона. Тот отвел его в крошечный кабинет на втором этаже.

Малко был приятно удивлен.

Джини оказалась негритянкой в униформе, очень хорошенькой, с короткой стрижкой и приветливым видом.

Представив их друг другу, Бенсон объяснил ей, в чем дело. Малко прервал его.

– Мы почти уверены, что эта девушка принадлежит к «Черным пантерам».

Молодая негритянка присвистнула и поднялась. У нее было совершенное тело, но униформа мало подчеркивала его.

– Я сотрудница отдела социального обеспечения, – объяснила она. – Я знаю многих, и люди любят меня. Я хожу одна в такие углы, где местные парни встречают бутылками с зажигательной смесью. Но люди боятся «Пантер», они не говорят.

Единственные, кто могут вам помочь, это наркоманы. Все мелкие поставщики. Они знают все, торгуют с «Пантерами», им известны явки. Но нужно поймать одного и заставить его заговорить. А это не так-то просто.

Не очень обнадеживающее начало. Малко начинал понимать, почему ФБР топталось на месте.

– Мы знаем адрес Джейды, – сказал Малко. – Не могли бы вы зайти к ней с нами? Чтобы попытаться что-нибудь узнать.

На лице Джини появилась добродушная скептическая улыбка.

– Если хотите, но есть лишь один шанс из тысячи. Пошли.

* * *

Перед входом в здание на 96-ой улице, где жила Джейда, играли два ребенка в лохмотьях. Красный «кадиллак» был пуст, а в сером «форде» прятались два агента ФБР, такие же незаметные, как муха в стакане молока.

Джини сказала Малко:

– Подождите меня здесь. Если люди вас увидят, они не скажут ничего. Вы – белый.

Малко увидел, как она исчезла в большом здании. Кризантем спросил себя, освободил ли кто-нибудь привратника.

Вскоре после того, как исчезла Джини, мимо машины пронесся какой-то черный призрак с полным ненависти взглядом. Негр-скелет с истощенным и небритым лицом и облысевшим черепом. Даже Кризантем начал чесаться.

Через двадцать минут появилась Джини. Дойдя до машины, она глубоко вздохнула:

– Что за жизнь! Там, наверху, живет одна женщина с шестерыми детьми в одной комнате! Она даже не может одна выйти в туалет, потому что там постоянно дежурят хулиганы, чтобы украсть все, что можно.

– А наша девушка?

– Никто о ней ничего не знает. Она живет здесь недавно. (Она подумала.) Есть только один тип, который может вам помочь: Джулиус Уэст. Если его достаточно долго держать без наркотиков, он расскажет все, что ему известно. Он снабжает порошком «Пантер» и им подобных.

– Как можно его найти?

Джини рассмеялась:

– Это не моя работа! Нужно спросить у ребят из Отдела по борьбе с наркотиками, на Олд Слиф-стрит в Даунтауне. Как только вы его найдете, я, возможно, смогу вам чем-нибудь помочь. Вы найдете меня в участке.

– Дайте мне ваш номер телефона, – попросил Малко. – Вы можете мне понадобиться и среди ночи.

Она назвала ему адрес и номер телефона, уточнив:

– Скажете, кто вы. Я живу с черным фараоном, ревнивым как тигр. Он не очень любит, когда вокруг меня крутятся белые.

Она попросила Малко оставить ее здесь. Ей нужно повидать кое-кого. Она вернется с патрульной машиной. Малко смотрел, как девушка удаляется. Она была почти такой же привлекательной, как Джейда.

По дороге Малко остановился, чтобы позвонить Элу Кацу и сообщить ему приятную новость. На этот раз не было никакого следа. Пустота.

* * *

Полковник Танака завтракал в кафетерии делегатов, просматривая утренние газеты. О покушении на убийство пока ничего не сообщалось, но японец уже был в курсе. Джейда пришла в себя и все рассказала Лестеру.

Японец был расстроен этой неудачей не более, чем предшествующими ошибками. Он знал, на что были способны китайцы: Джейда неизбежно должна была заговорить под гипнозом. Катастрофа не была непоправимой, поскольку ФБР не могло пойти дальше. И полковник знал: за ним по пятам гналось ФБР и, весьма возможно, ЦРУ. Он испытал какое-то пьянящее чувство от возбуждения и уверенности, что они ничего не могли ему сделать.

Конечно, он допустил ошибку, пожелав во что бы то ни стало избавиться от так называемого шантажиста. Но, по крайней мере, вынудил ФБР засветиться.

Теперь, правильно оценив ситуацию, он почувствовал себя лучше. Лестер получил указание больше ничего не предпринимать, чтобы избавиться от блондина, работающего на ФБР или ЦРУ. Он знал, что тот потерял след, поскольку Джейда вышла из игры.

Полковник Танака мог наконец позволить себе хороший обед по-японски, отнеся его на расходы по операции. Еще несколько дней – и все его заботы кончатся.

* * *

Малко любезно слушал делегата с Мальдивских островов, который говорил о проблемах, создаваемых пиратами в его благословенной богом и людьми стране.

Он посмотрел на часы: половина первого. Бар был переполнен делегатами, разговаривающими на всех языках, – настоящая Вавилонская башня.

Вдруг по громкоговорителю произнесли его имя. Малко оставил мальдивца, на которого его популярность произвела большое впечатление. Его никогда не вызывали. И не без основания: три четверти делегатов не знали даже, что его страна существует. Ему все время приходилось уточнять, что Мальдивы – это не марка сардин в банках, но независимая и почти неделимая страна.

Телефонистка-малайка улыбнулась уголками рта.

– Вас желает видеть какая-то девушка. Она ждет перед входом в бар.

Малко рассек толпу и оказался лицом к лицу с созданием, сошедшим прямо со страниц «Плейбоя»: метр семьдесят пять, длинные обесцвеченные волосы а ля Йан Харлоу, огромные голубые невинные глаза, совершенное тело, лишь слегка прикрытое ультракоротким желто-канареечным платьем, и бархатистый голос девочки по вызову для миллиардеров. Она обнажила зубы, способные разом сжевать тысячедолларовые банкноты.

– Меня зовут Гейл. «Джет Сет» попросило меня срочно связаться с вами от имени Эла Каца.

Малко с трудом сглотнул слюну. А еще говорят, что ЦРУ ничего не делает для сближения народов. Эл Кац не терял времени, чтобы начать контрнаступление.

– Ну что ж, Гейл, – сказал он, – пойдемте выпьем по стаканчику. Я здесь с одним мальдивским джентльменом.

– Это замечательно, – отозвалась Гейл с глубоким убеждением.

Увидев Гейл, мальдивец чуть не вскарабкался по шторе. Она грациозно уселась, и платье открыло добрую половину ее живота. Она протянула дипломату руку.

– Я так счастлива с вами познакомиться. Обожаю Африку.

Мальдивец даже не оправился, загипнотизированный нескончаемыми ногами. Подумать только, что через час он должен был произнести надгробное слово.

Гейл глядела на него так, будто он представлял собой смесь Рокфеллера, Тарзана и Грегори Пека. Не моргая. Почувствовав в себе первобытный зов, он спросил себя, не воспротивятся ли охранники ООН, всегда педантично точные, если он унесет Гейл у себя на спине до ближайшей гостиницы.

Малко воспользовался случаем.

– Я думаю организовать небольшую вечеринку здесь в конце недели, – сказал он. – Вы придете?

– О, да, – отозвалась Гейл, – и мне бы очень хотелось, чтобы вы тоже пришли.

И залилась совершенно истерическим смехом. Это подавало надежды. С дюжиной ей подобных можно было рассчитывать на большинство, которому позавидует Верховный Совет. Вроде 99,99%. Очевидно, это обещало влететь в копеечку, но нужно ведь, чтобы деньги Корпуса Мира послужили чему-то другому, нежели строительство уборных в недоразвитых странах. Малко склонился к уху Гейл:

– Вы одна?

– О! Но у меня есть две подружки, которым я могу позвонить, – сказала она бархатным голосом. – Клаудиа и Кэти. Они будут счастливы прийти. Они также работают на «Джет Сет».

Он никогда бы не поверил, что ремесло агента «де люкс» заставит его заняться организацией оргий за счет ЦРУ. Только бы об этом никогда не узнала Александра. Она была бы способна снести ему голову выстрелом из охотничьего ружья. С тех пор, как она доверилась ему.

Александра была убеждена, что он принадлежит только ей.

Организация вечеринки, по-видимому, не составит труда. Достаточно оставить Гейл в баре, а затем выбрать улов.

Глава 11

На виске Чрезвычайного и Полномочного Посла билась огромная вена. Похрюкивая от удовольствия, он тискал через блузку своими длинными черными руками роскошные груди девицы, сидевшей у него на коленях.

Его глаза практически вылезли из орбит. Вдруг он встал и начал сдирать с себя одежду, будто она была пропитана ядом. Он даже не успел полностью снять брюки, сбросив их на лодыжки. Несколько пуговиц его рубашки оторвались. Подняв девицу почти на вытянутых руках, он встал. Разница в росте была такова, что его живот оказался на уровне ее блузки.