Что мы понимаем под словом «куда»? Мячик, помещенный на наклонную поверхность, покатится «к»* ее подножию. Река течет «к» морю.
      Яйцо, брошенное на горячую сковородку, превращается «в» яичницу.
      Падая, яйцо превращается «в» месиво на полу.
      Режиссер может приклеить кадр с падающим яйцом «к» кадру, на котором запечатлена рушащаяся башня.
      Режиссер может приклеить кадр с падающим яйцом «к» кадру, на котором снята плачущая девочка.
      Мячик, перекатывающийся с одного места «в» другое, остается все тем же мячиком. Сырое яйцо, которое стало яичницей, есть то же самое яйцо, но в другой форме. Однако кадр с рушащейся башней или плачущей девочкой имеет отношение к предыдущему кадру с падающим яйцом только потому, что режиссер решил установить между ними связь.
      Таким образом, мы используем «куда» самыми разными способами и в разных ситуациях.
      На протяжении всей книги я использую «куда» в очень простом и ясном смысле. Куда это ведет? Что произойдет затем?
      Каким будет следующее событие? Если в фильме за кадром с яйцом следует кадр со слоном, тогда мы скажем, что яйцо ведет к слону. Если бы вас везли на машине по красивой местности и за идилли-
      * Как отмечалось ранее, «куда» может меняться на «туда», «к», «в», «в направлении к» и т. п. – в зависимости от контекста. – Прим. перев.
      ческим сельским пейзажем вдруг последовал прозаический вид городской электростанции – это тоже следующее по времени событие. Таким образом, смысл слова «куда» не ограничивается понятиями «становиться» или «превращаться в», хотя и это тоже следует включить в широкое определение «куда», имеющего значение «что случается затем». Нестабильная система может стать стабильной. Стабильная система может стать нестабильной. Одна вещь ведет к другой.
      Поскольку понятие «куда» столь важно, было бы полезно дать ему определение с помощью нового слова. Возможно, мы могли бы ввести в употребление новый предлог, скажем, «вик», означающий «ведет куда». Но в данный момент такое нововведение может показаться искусственным или излишним.
      Женщина приносит неисправный электрический чайник в магазин и просит заменить его на новый. Продавец знает, что этот чайник не мог быть приобретен в его магазине, поскольку чайников этой марки они никогда не продавали. Но продавец, тем не менее, меняет чайник на новый. С точки зрения логики «есть» и справедливости это может показаться абсурдным. Но в рамках логики «куда» это имеет смысл. Женщина настолько восхищена поведением продавца, что становится регулярной покупательницей этого магазина. Исследования, проведенные в США, показывают, что возврат на деньги, потраченные таким образом, достигает 500%. Традиционная логика выставила бы следующий аргумент против: на следующий же день выстроится очередь желающих обменять свои неис-
      правные приборы. Что из того? Никто не обязывает магазин производить замену. Ситуация изменилась и на тот момент будет оценена правильно. Нет нужды ограничивать себя рамками какого-то одного направления действия. Я приводил эту историю в своей книге «Я прав – ты нет» и повторяю ее здесь, чтобы связать краткое упоминание о водной логике в предыдущей книге с ее более подробным исследованием в этой книге.
      Теперь мы знаем, что в самоорганизующихся системах провокация является математически существенной величиной, необходимой для того, чтобы вызывать возмущение одного стабильного состояния с целью прийти к еще лучшему стабильному состоянию. Данная точка зрения была рассмотрена в 1983 году доктором Скоттом Киркпат-риком, сотрудником IBM. В латеральном мышлении мы можем использовать провокацию с целью дестабилизации системы или для того, чтобы вывести нас из рамок обычных каналов восприятия. Например, можно сказать: «У машины квадратные колеса». Если бы нам затем предложили призвать на помощь здравый смысл, мы бы, наверное, отбросили такую идею, поскольку она («есть») абсурдна. Однако теперь вместо суждения мы используем «движение», которое является потоком событий. Посмотрим, куда приведет нас эта провокация. Легко предугадать, что квадратные колеса вызовут сильные толчки при езде, поэтому будет необходимо соответствующее усовершенствование подвески. Это ведет нас к идее подвески, которая приспосабливается к неровностям дороги, результатом чего
      становится так называемая «активная», или «умная», подвеска. Преднамеренное использование провокации, за которым следует «движение», является одним из методов латерального мышления.
      Когда я использовал спор и отрицание, критикуя их преобладание в западном мышлении, меня обвиняли – совершенно справедливо – в том, что я использую те же методы, против которых выступаю. Посмотрим, куда ведет такая линия рассуждения. Если отрицание нельзя использовать, чтобы критиковать отрицание, тогда отрицание вообще нельзя критиковать! Моя точка зрения состоит в том, что спор и отрицание действительно полезны для определенных целей, одна из которых – критиковать спор и отрицание. Я не вижу никакой необходимости в абсолютистских «либо/либо» каменной логики.
      Используемая сегодня всеми нами концепция «демократии» сводит наше понимание ее к контексту исторического пути становления и реализации демократических государств. Обо всем другом у нас судят как о «недемократии». Вместе с тем можно представить себе систему, в которой избирают только тех, кто получил голоса, наилучшим образом представляющие всю совокупность электората. Например, в районе, где 70% белого населения и 30% черного, побеждают кандидаты, у которых голоса распределились ближе всех к соотношению 70/30. Потребуется регистрация избирателей по партийному или этническому признаку. Каменную логику в первую очередь заботило бы, возможно ли уместить такую идею в традиционные принципы
      демократии. Водную логику же заботило бы, к чему такая идея могла бы привести.
      Прагматизм в значительной степени основан на понятии «вести куда-то», относящемся к водной логике. Существует вполне оправданный страх перед прагматизмом, поскольку он, как многим кажется, действует не по принципам. Это абсурдно, поскольку принципы могут быть такой же частью прагматизма, как и, скажем, обстоятельства. Один сильный довод против прагматизма состоит в опасении, что «цель может оправдать средства». Иными словами, если цель хороша, тогда средства ее достижения будут оправданы. Поскольку различные люди и организации имеют разное понятие о том, какие цели хороши, результатом станет хаос и вандализм.
      Интересно, что сама причина, по которой мы отвергаем концепцию цели, оправдывающей средства, является примером чистейшего прагматизма и водной логики. Нас заботит, к чему это все приведет. Таким образом, прагматизм в состоянии держать в узде прагматизм, так же как каменная логика держит в узде каменную логику.
      Что такое ручка? Это («есть») инструмент для письма. Мы могли бы проанализировать ручку с точки зрения ее физической природы и составляющих ее частей: перо, резервуар для чернил, корпус, колпачок и т. д. Все это говорит нам о том, что «есть» ручка.
      Однако польза от ручки в значительной мере зависит от контекста. Для человека, не умеющего писать, ручка практически бесполезна. Она пред-
      ставляет очень большую ценность для человека, которому нужно в данный момент времени срочно записать медицинское предписание или важный телефонный номер. Ручка, с помощью которой подписывали важный международный договор, имеет большую историческую ценность. Она может быть дорогим подарком. Все эти стороны ценности ручки возникают перед нами по мере того, как мы «перетекаем» от самой ручки «к» тому, как ее можно использовать.
      Лондон может находиться от вас на расстоянии шестидесяти миль, но при этом вы можете стоять на дороге под названием Лондон-роуд. Она имеет такое название потому, что ведет в Лондон. Иными словами, дорога получила свое определение по тому объекту, к которому она ведет. Дорога или тропинка – классический пример «куда», поскольку каждая точка переходит «к» следующей точке. Следовать тропой куда более естественно, чем сбиться с нее.
      Рассмотрим последовательность букв на рис. 1. В каждом случае буква «С» совершенно одинаковая. Она имеет одну и ту же форму, и даже риски на концах одинаковые. Однако с точки зрения водной логики эти четыре «С» различны, поскольку каждая «ведет к» разной букве: CD, СА, СХ, СЕ. Это может показаться бессмысленным, пока мы не сообразим, что даже в произношении есть разница: «С» в слове CALL* произноси тся иначе, чем «С» в слове CELL**.
      * Call (произносится «кол» с длинным «о») {англ.) –звонок. – Прим. перев.
       **Cell (произносится «сэл») (англ.) –клетка. – Прим. перев.
      Каменная логика сказала бы, что последовательности на рисунке различны, поскольку составлены из разных букв. А водная логика добавила бы к этому, что они различны еще и потому, что «ведут к» различным идеям.
      В первой последовательности мы сразу угадываем последовательность первых букв английского алфавита. Вторая последовательность приводит нас к слову CALL и его значению. Третья может показаться случайным набором букв, но на самом деле мы можем догадаться, что речь идет о первой и третьей буквах алфавита, если считать с его начала, и о последней и третьей с конца. Последняя последовательность дает еще одно слово – CELL, и здесь нас может увести в двух разных направлениях: идет ли речь, например, о тюремной клетке или же о
      клетках, из которых состоит тело человека? Сложные восприятия могут возникать там, куда «приводит» нас стимул, как в рассмотренном только что примере.
      Я далек от того, чтобы утверждать, что люди никогда не пользовались водной логикой или что ранее не пользовались ею сплошь и рядом. В очень многих случаях люди используют водную логику, и многие пользуются ею большую часть времени. Тем не менее общепризнанной и полноправной всегда была и остается каменная логика. В любом существенном споре признаются лишь доводы каменной логики. Многие женщины говорили мне, что они находят водную логику более естественной, но сами они практически всегда проигрывают в спорах. Им кажется, это происходит потому, что спор – это игра, в которую играют по правилам каменной логики.
      Я собираюсь «узаконить» водную логику и указать, на какое место и роль она вправе претендовать, будучи логикой восприятия. Я попробую наградить должными правами водную логику, не просто обратив всеобщее внимание на ее полезность, но и показав, на какую основу она опирается в рамках естественной функции мозга.
      Латеральные мысли были у людей и до того, как я ввел термин «латеральное мышление». Были люди, которые имели особые способности и склонность к тому, чтобы мыслить латеральным образом. Когда вышла моя первая книга, многие творческие люди написали мне о том, что их привлекает идея латерального мышления. Я показал, что потреб-
      ность в латеральном мышлении вытекает непосредственно из поведения мозга, который плетет узоры из мыслей и идей, использует их, в связи с чем бывает необходимость найти короткий латеральный путь между привычными узорами. На этом фундаменте я разработал конкретные инструменты, которые можно использовать систематически и преднамеренно, с тем чтобы генерировать новые идеи. Я также собираюсь предложить некоторые методы, позволяющие с пользой применять водную логику.

      этапе попытайтесь не проводить никаких аналогий с чем бы то ни было. Это может помешать вам в дальнейшем понять собственно аналогию и привести к путанице. Воспринимайте медузу как медузу и ничто другое.
      Как показано на рис. 2, каждая медуза состоит из округлого тела и единственного щупальца с зазубренным острием. Вам может показаться, что картинка больше похожа на сперматозоид, чем на медузу, но это просто особый вид медузы.
      попрошу читателя воспринимать данную главу так же просто и непосредственно, как я постарался ее написать. На данном
      Как показано на рис. 3, стреловидное острие одной медузы может оказаться вонзенным в тело другой медузы, но никогда – что очень разумно – не в ее собственное. Острие целиком входит в тело другой медузы и после этого не может быть извлечено оттуда или использовано для каких-нибудь дальнейших целей.
      Мы можем условиться, что такое поведение не является враждебным, а имеет дружественную природу. Это нечто вроде вхождения в контакт, способа общения или сотрудничества.
      У каждой медузы есть только одно щупальце, и поэтому она может войти в контакт только с одной медузой. Однако тело любой отдельно взятой медузы может принять в себя щупальца любого числа медуз. Можно предположить, что чем популярнее среди товарок конкретная медуза, тем больше друзей она находит и, соответственно, тем больше щупалец она принимает.
      Таким образом, мы построили простую систему с простыми правилами. Мы имеем дело с особой «вселенной», населенной исключительно этими особыми медузами, которые имеют определенные
      правила поведения. Теперь мы можем приступать к изучению некоторых вещей, которые могли бы происходить в такой особой вселенной.
      Очевидно, что медузы могут выстраиваться относительно друг друга или организовываться различными способами. Можно привести несколько вариантов такой организации.
      На рис. 4 показана простая «цепочка», ведущая от А к В.Одна медуза вонзает острие в другую, та в третью и т. д. Цепочка может состоять из многих медуз. Таким образом, мы имеем цепочку или путь от Ак В.Возможно, это простейший способ организации медуз в рассматриваемой вселенной.
      На рис. 5 показан вариант базовой цепочной организации. Теперь имеются боковые цепочки, присоединенные к главной цепи. Такую организацию можно было бы назвать «речной долиной». Подобную картину можно наблюдать, пролетая над Швейцарией. Основная цепь представляет собой долину, по которой течет главная река, а боковые цепочки – притоки с окружающих холмов, впадающие в нее. Подобная организация позволила бы «дренировать» некую территорию, так что в конце концов все, что способно течь, оказалось бы собранным в точке В.
      На рис. 6 показан еще один вариант водосборной системы. На этот раз боковые цепочки (или протоки) следуют отдельно от главной цепи и присоединяются к ней лишь в самом конце. Результатом по-прежнему является то, что вода собирается с некоторой территории и попадает в точку В.
      Объединение медуз в виде «звезды», показанное на рис. 7, является не более чем перестановкой цепочек на рис. 6, в результате чего они стали исходить в разные стороны из центрального узла. Теперь территория «дренируется» к центру по проточным каналам.
      Группа медуз на рис. 8 слегка отличается от двух предыдущих вариантов. Теперь это образование в виде дерева. Верхний ряд медуз напоминает крону дерева. Они отходят от малой ветви. Малые ветви берут свое начало в крупной ветви. Крупные ветви ответвляются от ствола дерева. Медузы формируют здесь нечто напоминающее иерархическую организацию. Можно также рассматривать это построение как большую воронку, которая направляет все, что в нее попадает, в ствол «дерева». На всякое дерево, попавшееся вам на глаза, можно смотреть с такой точки зрения.
      Рис. 9 иллюстрирует очень простую формацию -«воронку», которая на деле даже проще той, что была показана на предыдущем рисунке. Все, что поступает в воронку в любой точке, будет передано по цепи в точку В,а оттуда далее. Данная формация может восприниматься как взгляд сбоку на формацию, показанную на рис. 8. Я вернусь к этой упрощенной воронкообразной формации позднее.
      На данном этапе можно сформулировать простое правило, описывающее поведение наших медуз: любая медуза должна вонзить свое острие в тело другой медузы. Ни одно острие не может оставаться незадействованным и неиспользованным -
      в отличие от того, что мы наблюдали во всех приведенных выше примерах.
      Теперь мы можем сформулировать теорему о медузах:
 
тело медузы может принимать острие любого количества других медуз, но при этом сама медуза обязана вонзить свое острие в тело другой медузы.
 
      Основываясь на этой теореме, продолжим рассматривать возможные формации.
      Простейшей формацией является «объятие», в которой две медузы просто вонзают свое острие друг в друга. В таком взаимном жесте есть определенная завершенность. Нет необходимости – да и места тоже – в других медузах. Эта парочка полностью поглощена друг другом.
      Следующая формация представляет собой «хоровод». Это просто цепь, в которой свободное острие в ее конце вернулось к началу цепи и вонзилось в первую по счету медузу. Сообщение передается по кругу постоянно по бесконечной петле – как в игре «Передай по кругу».
      На рис. 12 свободное острие в конце цепи не возвращается к самому началу, чтобы вонзиться в первую по счету медузу, а вонзается в одну из средних медуз, образуя малую петлю. В результате получается мини-петля, или мини-хоровод, с присоединенной к ней питающей цепью. Обратите внимание, что питающая цепь лишь питает петлю, но после этого совершенно не участвует в процессах, происходящих внутри самой петли.
      На рис. 13 представлена всего лишь более сложная версия предыдущей формации. В центре находятся две медузы в состоянии «объятия». Их питают четыре цепи. Любая из ранее рассмотренных формаций со свободным острием теперь может быть преобразована в формации, в которых свободное острие вонзено в любую медузу, в результате чего получается петля, или «объятие». Остальная же часть формации выступает в роли питающей системы.
      На рис. 14 показана простая воронкообразная формация, подобную которой мы ранее видели на рис. 9. Но на этот раз свободное острие на ее конце образовало мини-петлю, вонзившись в одну из ближайших медуз. Это означает, что все попадающее в воронку в любой ее точке рано или поздно окажется в стабильной повторяющейся петле на выходе из воронки.

      «Объятие», простая цепь или мини-цепь представляют собой повторяющуюся петлю. Информация будет вращаться в такой петле бесконечно. В тер-
      минах вселенной медуз речь идет о «стабильном состоянии». Все другие состояния являются преходящими и нестабильными, но петля является стабильным состоянием. Таким образом, рано или поздно все другие состояния перейдут в петлю того или иного рода.
      Можно смотреть на стабильность как на своего рода «паузу», когда нечто сохраняет свое текущее состояние лишь на время, необходимое для того, чтобы мы это заметили и составили суждение по поводу этого состояния. Как долго должна продолжаться такая пауза, чтобы у нас были основания назвать ее «временной» стабильностью, будет зависеть от скорости, с которой система претерпевает изменения.
      Другим типом стабильности является «повторяющаяся» стабильность, которая означает, что состояние повторяется вновь и вновь. Состояние постоянно во времени, поскольку оно непрерывно воспроизводится. Неподвижный объект на экране выглядит неподвижным, хотя на самом деле его изображение представляет собой последовательность большого числа кадров, по мере того как пленка пробегает через проецирующую систему кинопроектора.

      Если бы некоторое число медуз бросили в контейнер и предоставили самим себе, они неизбежно образовали бы формацию наподобие одной из рассмотренных ранее. В такой формации были бы пи-
      тающая система и петля. Возможно, все медузы образовали бы одну стабильную петлю. Опять-таки, может, они образуют две или более независимые формации. Например, каждая пара могла бы образовать «объятие» и не иметь контактов с остальными медузами. Что можно сказать с определенностью, так это то, что система организовалась бы таким образом, чтобы перейти в стабильное состояние. Это один вид самоорганизующейся системы. И ничего таинственного в этом нет.

      еперь мы в состоянии перевести танцующих медуз на язык той деятельности мозга, которая дает начало восприятию.
      В верхней части рис. 15 показана медуза, вонзившая свое острие в тело другой медузы. На данном этапе мы оставляем медуз и переводим щупальце с
      острием в простую стрелку, которая указывает направление потока. Теперь у нас есть две окружности и стрелка между ними, указывающая направление. Каждая окружность представляет собой «состояние» или некое условие. В случае мозга речь будет идти о состоянии нервной активности. Все, что можно сфотографировать в любой момент времени, будет «состоянием». Кто-нибудь может переходить из состояния гнева в состояние толкания другого человека в грудь. За этим может последовать другое состояние, в котором жертва производит ответный толчок.
      Таким образом, в нижней части рис. 15 показано, как состояние Априводит к состоянию В.Мы вернулись к водной логике, «потоку», «ведет к» и «куда». За состоянием Аследует состояние В.
      Что при этом происходит в мозге? На рис. 16 показано нечто напоминающее высокий холм возле цепи более низких холмов.
      Высокий холм представляет собой область пиковой нервной активности в мозге. Это не какая-то
      физическая область, а скорее группа нервов, связанных между собой. Холмы пониже обозначают области, где нервная активность невысока – в связи с имеющейся пиковой активностью в другом месте в тот же момент времени, которая как бы подавляет первую.
      Мы подошли к понятию «фактор усталости». Тяжелоатлет не смог бы продолжать держать большой вес больше, чем несколько минут подряд. Он в конце концов устал бы и опустил вес. После отдыха он сможет вновь поднять вес. Нервы тоже устают. Они исчерпывают свою энергию, энзимы теряют активность и т. д. Фактор усталости является важной частью деятельности мозга. Он настолько важен, что, по моему мнению, различная скорость утомления, возможно, имеет значение для интеллекта и связана с возникновением некоторых душевных заболеваний.
      По мере угасания под влиянием фактора усталости пиковой активности Апотенциальная пиковая активность В,которая ранее была подавлена, теперь становится новым пиком и, в свою очередь, подавляет А.Данный переход показан на рис. 17. Теперь мы можем видеть, что состояние Асменилось состоянием В.Иными словами, состояние А перетекло в состояние В.Теперь состояния Абольше нет – есть состояние В.Графически это можно отобразить простой формулой, показанной на рис. 18, которую мы уже рассматривали ранее.
      В этом месте я столкнулся с дилеммой. Некоторые читатели могут задать вопросы вроде: что вы имеете в виду под нервной деятельностью? Почему имеет место только одно состояние активности? Почему другие состояния оказались подавленными? И так далее. Это все совершенно законные вопросы. Я дал на них подробные ответы в моей книге «Механизм разума» («Mechanism of Mind»), а также позднее – в книге «Я прав – ты нет» («I am Right – You are Wrong»). Я не хотел бы повторяться и отвлекать вас от основной темы, которой посвя-
      щена эта книга. Те, кого интересуют означенные детали, могут прочесть одну из упомянутых книг, лучше ту, которая была написана позднее.
      Главная идея состоит в том, что нервные структуры в мозге образуют систему, в которой одно состояние активности (определяемое как связанная группа активизированных единиц) сменяется другим и т. д.
      На рис. 19 показан «поток» сначала от Ак В,потом к С, а затем опять к А.Отобразить эту ситуацию можно с помощью стандартных обозначений, как на рис. 18, и здесь мы имеем дело с такой же повторяющейся петлей, которую наблюдали, когда изучали поведение медуз.
      С этого момента мы можем продолжать использовать упрощенное обозначение перехода от одних состояний к другим. Так же как медуза может вонзать свое острие в тело только одной медузы, любое состояние всегда осуществит переход только к единственному другому состоянию.
      Итак, рассмотрим простую воронкообразную формацию, представленную на рис. 20. Состояния А, В, С, Е,^являются нестабильными и дренируют в стабильную повторяющуюся петлюЯ -С -ТУ .
      Теперь мы можем заново просмотреть все формации с медузами и, используя уже упрощенные обозначения, понимать их как возможные формы деятельности мозга в генерации и обработке восприятий.
      Это как раз то, что мы получили бы в случае с воронкой, как на рис. 21, где все стекает к ее середине.
      На рис. 22 показана плоская, практически двухмерная воронка, помещенная в коробку, в крышке которой имеются отверстия, помеченные буквами S, Т, U, V, Жи Х.Если уронить маленький стальной
      шарик в S,он покатится по стенке воронки и окажется в точке Z Если шарик упадет в отверстие X,он также окажется в Z. Очевидно, что куда бы ни упал шарик, результатом всегда будет точка Z
      Если бы вы ничего не знали о воронке, то сочли бы такое положение вещей очень странным. Какими бы ни были исходные данные, результат всегда Z.
      Это противоречит ожидаемому поведению – и нашему привычному пониманию информационных систем, – поскольку мы привыкли записывать в исходных данных в точности то, что поступает в систему. Это проиллюстрировано на рис. 23, где вместо воронки имеется поддон с песком. В такой системе исходное данное Азаписывается как А,данное F-как F,в точности как видеокамера записывает на пленку все, что находится перед объективом.
      Таким образом, система-воронка манипулирует информацией. Такую систему следует назвать «активной» – в отличие от «пассивной», которая просто записывает то, что ей предлагают записать. Система-воронка нервной активности, повторно воспроизведенная на рис. 24, ведет себя в точности так же, как и механическая воронка. Любой входящий сигнал оказывается в стабильном состоянии D-G-H.
      Нет никакой надобности в наклоне стенок воронки, поскольку о силе тяжести речь не идет. Я изобразил их такими, чтобы легче было представить себе эффект воронки. Все рассмотренные выше формации медуз, выполняющие «дренирующую» функцию («дерево», «река», «звезда» и т. п.), ведут себя аналогичным образом.
      И таким образом формируются восприятия; именно поэтому восприятия настолько стабильны. Впечатление на входе может принимать многообразие форм, но рано или поздно оно успокоится и стабилизируется в какой-то одной форме. Это и есть восприятие, которое формирует и использует наш мозг. Все остальное – это нестабильные, промежуточные впечатления.

      Так же как некоторое количество медуз, предоставленных самим себе, всегда образует некую формацию со стабильной повторяющейся петлей, ограниченное число нервных состояний рано или поздно образует стабильное состояние.
      На рис. 25 я изобразил некоторое количество потенциальных состояний, каждое из которых представлено в виде простого кружка.
      Теперь соединим кружки линиями, как показано на рис. 26. Не имеет никакого значения, как распо-лагаются эти линии, поскольку они представляют собой потенциальные переходы от одних состояний к другим. Скажем, можно было бы провести линию от каждого кружка к каждому другому кружку, но в результате получилось бы просто ненужное нагромождение линий.
      Как я указывал ранее, в каждой конкретной совокупности обстоятельств состояние «ведет к» или «сменяется» другим состоянием в единственном числе. Поэтому пометим начало одного из потенциальных переходов двумя черточками, чтобы показать, что это предпочтительный переход. Второй выбор обозначим одной черточкой. Таким образом, на рис. 27 после состояния Ас гораздо большей вероятностью наступит состояние В,чем С.
      На рис. 28 к предыдущим состояниям были добавлены черточки – так мы отметили наши предпочтения. Предлагаю вам самим построить подобную диаграмму, придерживаясь такой схемы:
      1. Разместите кружки на листе бумаги произвольным образом.
      2. Соедините их между собой каким угодно способом (по крайней мере две линии на каждый кружок).
      3. Для каждого кружка пометьте одну линию, отходящую от него, двумя черточками, а одной черточкой -любую другую линию, отходящую от этого кружка.
      Я хочу подчеркнуть, что специально не придумывал расположение кружков и линий.
      Теперь возьмите карандаш и, войдя в систему через какой-нибудь кружок, проследуйте одним из возможных путей. Вы всегда должны покидать кружок вдоль линии, помеченной двойным штрихом. Если вам случилось попасть в кружок вдоль двойной линии, вы обязаны покинуть его по линии, помеченной одиночным штрихом (это ваш второй выбор). Посмотрите, что у вас получилось.