Они шли через заросшие высокой травой поля и пастбища, натыкаясь на фундаменты разрушенных поместий и зданий, фрагменты ржавой ограды из колючей проволоки и другие остатки того, что когда-то являлось действующими фермами. Поля так долго не обрабатывались, что на них выросли молодые деревца из занесенных с лесополосы семян.

Пообедали они лесной малиной. Пить было нечего, кроме воды из ручья, которая казалась Джину сомнительной. Они нашли место, где раньше находилась колонка, но воды накачать не удалось. Впрочем, малинового сока им хватило, и они продолжили свой путь, держась подальше от дорог и не выходя на открытые пространства.

Время от времени, заслышав рев турбин, они прятались в укрытие. Джин не мог понять, почему сельская местность тщательно патрулировалась.

Он начал догадываться о причине, когда на заброшенном кукурузном поле они набрели на разбитый танк. Орудийная башня была покорежена снарядом. Верхний люк снесло, а внутри все было выжжено. По количеству грязи и ржавчины Джин сделал вывод, что танк был поврежден четырьмя или пятью годами ранее.

Потом начали все чаще попадаться свидетельства недавних боев — кузова взорванных грузовиков, осколки снарядов, патронташные ленты и другие военные атрибуты. У Джина возникло ощущение, что это мусор, оставшийся после генеральной уборки.

— Ты когда-нибудь слышала о том, что здесь произошло?

— Нет, — ответила Алиса, — никогда. Но...

— Что?

— Не так давно проходил Фестиваль Гражданских Военных сборов.

— Что это?

— Нам приказали явиться на учения.

— Военные учения?

— Вроде того. Маршировали с деревянными палками наперевес.

— Ружей не было?

— Нет, только палки. Ружей нам не выдавали.

— И что потом?

— Ничего, — сказала она, — так продолжалось около недели. А потом нас уведомили об окончании фестиваля.

— Экран что-нибудь сообщал о «чуждых антисоциальных элементах»? Хоть что-нибудь?

— Да, упоминания были. Но никакой информации.

Джин обдумал услышанное. Размышляя вслух, он проговорил:

— Здесь не так давно прошел бой или ряд боев. Эта область все еще патрулируется. Это может означать, что недалеко отсюда линия фронта. Милях в пятидесяти к востоку. Значит, совсем близко к порталу.

— Близко к чему?

— К выходу в другой мир. К воротам. Это сейчас не важно. Давай восстановим возможный ход событий. Эта страна, такая, какой она была раньше, может, разновидность Соединенных Штатов, была захвачена таинственной силой под названием Внутренний Голос. Остальной мир, или по крайней мере его часть, остался незавоеванным. Этим свободным народам наконец удалось, преодолевая отчаянное сопротивление, отвоевать восточное побережье и продвинуться до Западной Пенсильвании. В этих краях произошло решающее сражение, и нападавшие были отброшены назад. Линия фронта стабилизировалась где-то к востоку отсюда. Силы уравновесились. Гражданское население держат в неведении, если не считать наспех проведенных мобилизационных мероприятий. Как тебе такое объяснение?

— Не знаю. Похоже на правду.

— Наверняка. Другое объяснение этим фактам трудно найти.

— Как ты себя чувствуешь, Джин?

— А? Да прекрасно. Прекрасно.

Его осенило, что он и в самом деле чувствует себя прекрасно. Ни тошноты, ни беспокойства. Значит ли это, что битва внутри его организма выиграна? Если так, то каким образом? Какими внутренними ресурсами он воспользовался? Может, просто-напросто свою роль сыграли мужество и сила воли с помощью небольшой добавки адреналина?

Что-то он в этом сомневался. Слишком уж подавил и запугал его Внутренний Голос, справиться с которым обычному человеку практически невозможно.

Но ведь он — необычный человек — по крайней мере, живет он в необычных условиях. В конце концов, в волшебном замке его со всех сторон окружает колдовство. Может, здесь подействовали сверхъестественные силы? Как — он понять не может, поскольку не чародей. Вернее, может чародействовать, но из рук вон плохо. Знает парочку несложных заклинаний, но в семидесяти процентах случаев с успехом их проваливает. И эти заклинания в данной ситуации никак не помогут. Что же тогда происходит? Он чувствовал внутри какое-то шевеление, но никак не мог точно уловить, в чем дело.

Они подошли к опушке леса. Дальше начиналось широкое поле и не наблюдалось никаких укрытий, только на другой стороне шоссе, где снова рос лес.

Джин окинул взглядом шоссе, затем небо. С полминуты он вслушивался. Ничего, кроме пения птиц, шума ветра в деревьях и стрекотания сверчков в траве.

Надо совершить пробежку до леса. Ничего не поделаешь. Где-нибудь да придется пересечь шоссе.

— У нас все получится, Джин.

Он улыбнулся ей:

— Ты мне нравишься.

— Ты мне тоже.

— Побежали?

Держась за руки, они помчались через дорогу. Склон был уже наполовину преодолен, когда, откуда ни возьмись, появился вертолет в сопровождении двух самолетов ВВП.

Едва заслышав звук моторов, они нырнули в траву, и в первую минуту Джин решил, что их не заметили. Но три летательных аппарата закружили над ними, и он понял, что попытка уйти незамеченными не удалась.

Как ему сейчас не хватало оружия или чего-нибудь, пригодного для сопротивления, например, утеса, с которого можно броситься. Все лучше, чем снова Внутренний Голос.

Но от него ничего не зависело. Он разозлился и начал представлять, как у него из-под пальцев вылетают смертельные разряды, поражая его мучителей. Если бы только он обладал магическим даром! Как Линда или Шейла! Почему? Почему такая несправедливость?

Он не оказал им никакого сопротивления. Когда на него надевали наручники, он не мог даже встретиться взглядом с Алисой. У него было такое чувство, будто он ее предал.

Они запихнули его в вертолет, а ее — в один из самолетов. Шум лопастей пропеллера эхом отдавался у него в голове, причиняя боль. Вертолет поднялся в воздух и направился на запад. Самолеты унеслись вперед и утонули в солнечном свете. Он смотрел из окна, скорбя по зеленой земле, тихим лугам, заброшенным фермам.

Вертолет приземлился в месте, напоминавшем прифронтовой полевой штаб, лагере из палаток и временных сооружений из стекловолокна. На близлежащем поле стояли самолеты ВВП и замаскированные танки.

Его привели в одну из стекловолоконных построек и протолкнули через короткий коридор в кабинет. Там ему разрешили сесть.

Вошел офицер, широкоплечий и лысый, облаченный в новую, с иголочки, форму. Знаки отличия трудно было разглядеть, но по манере держаться он походил на полковника. Офицер сел за стол и холодно взглянул на пленника.

— Я — командир подразделения У-9. Вы — Джин Ферраро, правильно?

— Не могу этого отрицать. Откуда вам известно мое имя?

— Разведка с самого начала за вами наблюдает. Вас, безусловно, подослали к нам для того, чтобы вы сдались в плен, хотя мы не совсем разобрались в цели назначения ваших документов и личных принадлежностей. Но мы обращались с вами не так, как обращаемся с большинством засылаемых к нам агентов. Обычно, введя им Внутренний Голос, мы их допрашиваем. Но мы хотели посмотреть, как вы себя будете вести.

Командир подразделения встал и заходил по комнате.

— Мы подозревали, что в вас с самого начала заложен иммунитет. Надо признаться, вы нам ловко голову морочили. Но у вас иммунитет к Внутреннему Голосу. Мы этого ждали. — Он улыбнулся. — И мы к этому готовы.

— Готовы к чему?

— К тому дню, когда Чуждые Силы изобретут микротехнологию борьбы с Внутренним Голосом на молекулярном уровне — когда они найдут волшебную пулю, убивающую Внутренний Голос внутри индивидуума, подвергшегося его воздействию. В вас, безусловно, сидит такая пуля.

Джин покачал головой:

— Я такой техникой не обладаю. И я не от Чуждых Сил, хотя полностью им симпатизирую.

У-9 рассмеялся:

— Откуда же вы тогда? Не из эфира же вы возникли!

— Собственно говоря, да.

У-9 уставился на него с любопытством:

— Но мы так и не знаем, какую цель вы преследуете. Не будете ли вы любезны сообщить?

— Пытаюсь вернуться в замок Опасный.

Командир подразделения снова сел и задумчиво вперился взглядом в потолок.

— Мы не можем применить к вам Внутренний Голос. И препараты, наверное, не подействуют. Придется использовать старые, проверенные методы допроса.

— Вы можете делать со мной что хотите. Мне вам нечего сказать.

— Что ж, вам мы ничего не сделаем. Мы поработаем с ней.

У Джина засосало под ложечкой.

— Не понимаю, зачем вам было жертвовать успехом своей миссии ради мимолетного увлечения, но, похоже, именно это и произошло.

— Оставьте ее в покое.

У-9 усмехнулся:

— Если вы расскажете нам, в чем состоит ваша миссия, как далеко продвинулись оборонительные технологии и еще всякие разные вещи.

— Не могу. Поверьте, не могу. Я не из этого мира. Я абсолютно иного происхождения.

У-9, прищурившись, смерил Джина взглядом:

— Весьма интересно. Вы хотите, чтобы я поверил в вашу умственную неполноценность.

— Я вас ни о чем не прошу, только оставьте в покое Алису.

— Кого?

— Эту женщину.

— Понятно. Боюсь, что ничем не могу вам помочь. Это сможете сделать только вы сами. Решение за вами.

Джину ничего толкового в голову не приходило.

— Мы дадим вам время подумать. Но имейте в виду вот что. Мы знаем, что вам известно о наших исследованиях в области передачи Внутреннего Голоса биологическим путем. Возможно, вы — первый с той стороны, кому мы сообщаем, что основная проблема разрешена. Путем сращивания генов мы создали бактерию, достаточно большую для того, чтобы содержать в своей протоплазме полный состав механизмов Внутреннего Голоса. Заболевание, которое она вызывает, чрезвычайно заразное и по симптомам напоминает обыкновенную простуду. Скоро весь мир будет охвачен Внутренним Голосом.

Джин покачал головой:

— Но ведь, по-вашему, противник предпринимает меры защиты.

У-9 откинулся на спинку стула.

— Вот тут-то мы вас и перехитрим. Мы изобрели контрмеры, защитные микромеханизмы для компьютеров. Они помогут нам.

Джина так и подмывало встать и задушить этого офицера.

У-9 вдруг закашлялся. Он начал хрипеть и задыхаться, словно ему не хватало воздуха. Он весь посерел и судорожно открывал рот.

Джин сидел, недоуменно наблюдая за ним. К тому времени, когда Командиру Подразделения удалось перевести дыхание, лицо его побагровело. Придя в себя, он прислонился к спинке стула, глубоко дыша. Кашлянув еще раз, он поправил воротник, смущенно улыбнулся и встал:

— Должно быть, простудился. Что ж, как я сказал, у вас будет время подумать. Когда захотите меня видеть, дайте знать часовым. В противном случае допрос начнется завтра утром.

Военный вышел, а Джина увели солдаты.

Камерой ему служил пустовавший кабинет с койкой. Снаружи у двери поставили двух часовых.

Он лежал в раздумье, озадаченный тем, что произошло при допросе. Он пожелал этому человеку смерти, и тот действительно начал задыхаться.

Любопытно, была ли связь между желанием Джина и его исполнением?

Он попытался ее проследить. Если в нем зашевелились какие-то сверхъестественные способности, то, возможно, это дар предсказывать будущее. Он предвидел, что произойдет.

Может, у него появились экстрасенсорные способности? Но откуда? Каким образом? Непонятно.

Предположим, просто предположим, что это психокинез, способность влиять на материю, манипулировать ею на расстоянии. Возможно, он пожелал, чтобы командир подразделения задохнулся.

Нет. Это другое.

Это магия!

Закрыв глаза, он попытался понять то, что Линда так часто пыталась ему втолковать о силовых линиях. Им положено пересекаться, сплетаться в узлы или фокусироваться, и из этих узлов можно извлечь энергию. Удастся ли ему это?

Он попытался. Ему представилась структура ткани, переплетенные волокна. Нет. Попробуй еще что-нибудь. Словно водопроводные трубы, несущие энергию, силовые линии бесконечной сетью опутывают Землю. Во-первых, надо держать в уме эту сеть, а во-вторых, понять, как качать из нее энергию.

Как? Он представил себе трансформатор на высоковольтной линии, снижающий напряжение до приемлемого уровня, контролирующий энергию, превращающий ее в нечто, используемое в практических целях.

Во что, например?

Он встал, чтобы немного поэкспериментировать. Забавно было бы поднять в воздух эту обшарпанную пластиковую койку. Просто чтобы она приподнялась, сама по себе, а потом встала на место.

Ни заговоров, ни заклинаний у него под рукой не было. Придется работать другим способом. Просто сфокусировать энергию, направить волю.

Ничего не произошло.

Ладно, используем заклинание. Как средство сконцентрироваться на поставленной задаче. Может, для этого заклинания и существуют. Говори что-нибудь, все равно что.

— Давай, — приказал он.

Койка не шевельнулась.

— Давай. Давай.

Он указал на нее пальцем:

— Давай. Давай. Немедленно.

К его удивлению, койка сдвинулась с места. Только спокойно, сказал он себе. Энергия настоящая, пользуйся ею.

— Давай, давай, — нараспев повторил он. Койка приподнялась с одного конца.

— Давай, койка.

Поднялся другой конец, и койка всплыла в воздух. Она взмыла почти к потолку, потом зависла в воздухе. Он вытянул обе руки, призывая ей опуститься. Покачиваясь, койка заняла свое место.

И это все? И это предел возможного? Всего лишь способность двигать разрозненные предметы? Или он более могуществен?

Он чувствовал в себе настоящую силу, великое могущество. Теперь он понял, чем поборол Внутренний Голос. Не силой воли, но силой магии.

Он снова сел. Что произойдет, если он, к примеру, пожелает, чтобы стоящие за дверью часовые лишились сознания? Он спросил себя, как этого достичь. Лучше всего, наверное, вообразить, как они истекают кровью. Тогда они сразу отключатся. Или, может, лучше будет, не заботясь о технической стороне вопроса, нарисовать в уме картину, как они падают без чувств...

В дверь что-то глухо стукнуло.

Он подошел к двери и прислушался. Ничего не было слышно.

Как отсюда выбраться? Представь, как отпирается дверь, как металлическая пластина выдергивается из прорези в замке...

Он толкнул дверь, и она открылась. Оказалось, что один из часовых, осев, прислонился к ней, и теперь он ввалился в помещение. Джин поглядел на солдата. Ресницы его трепетали, значит, скоро он придет в себя. Джин не знал механизма действия, но он вообразил, что часовой надолго засыпает.

То же самое он проделал и с другим часовым. Ни один из них больше не шевельнулся.

Он потянулся за ружьем, но передумал. Он никогда не сможет выстрелить. Кроме того, оружие ему, скорее всего, не понадобится.

Он вылез через окно.