Наконец они вышли из вечнозеленого леса, и вокруг них выросли крутые красные скалы.
      – Подходим, – предупредила Касси. – Теперь местность не будет меняться.
      – А мне, пожалуй, даже нравилось, как все переключалось.
      – Может статься, ты все-таки прирожденная путешественница по стране снов.
      Венди улыбнулась ей. Склон здесь круто поднимался вверх, и, хотя они уже больше часа шли быстрым шагом, она нисколечко не запыхалась.
      – Такое чувство, будто домой попала, – сказала она.
      Касси кивнула:
      – Где-нибудь в стране снов ты среди множества лоскутков наткнешься на один, который на самом делетвой дом, – по крайней мере, я надеюсь, что ты найдешь его. Хотя очень многим так и не удается побывать в доме своего сердца наяву.
      – А ты в своем бывала?
      Касси кивнула.
      – Какой он?
      – Совсем не похож на этот. Это место принадлежит Коди, хотя, по словам Джо, Коди сейчас о нем забыл, и домом завладела шайка псовых.
      – Псовые – это как врановые, только они волки, да?
      – Волки, лисы, койоты, собаки…
      При этих словах перед ними открылась плоская вершина, и желание Венди повидать обитателей страны снов исполнилось. У костра сидели двое – оба темноволосые и темнокожие, одеты во что попало. Один выглядел совершенно обычно, зато у второго под широкими полями черной шляпы вместо человеческой виднелась волчья голова.
      Венди ойкнула и уцепилась за руку Касси.
      – Все в порядке, – успокоила ее Касси, – они-то нам и нужны.
      «Перестань пялиться, – приказала себе Венди. – Они могут обидеться».
      Но мужчины сами разглядывали ее с откровенным любопытством, особенно тот, что с волчьей головой. Он поспешно вскочил и галантно приподнял шляпу.
      – Будь я проклят! – воскликнул он. – Молись без устали, и ты получишь то, что просишь! Дамы, мы к вашим услугам! Скажите лишь слово, и мы навеки ляжем у ваших ног покорными рабами любви.
      Касси хохотала:
      – Джек, ты все такой же обольститель! Только тебе надо поработать над текстом сценария. А то я чувствую себя так, будто я не в прекрасных диких горах, а в какой-нибудь паршивой забегаловке семидесятых годов.
      – Пусть эти горы прекрасны, но они не идут ни в какое сравнение с тобой и с твоей неотразимой спутницей.
      – И неплохо бы тебе убрать волчью морду, – не слушая его, добавила Касси.
      Венди заморгала, глядя, как волчьи черты переплавляются в красивое темнокожее мужское лицо. Преображение так зачаровало ее, что она чуть не пропустила мимо ушей названные Касси имена.
      Бо махнул ей рукой со своего места у костра.
      – Рад познакомиться, – улыбнулся он.
      Но любвеобильный Джек Вертопрах, разумеется, не мог ограничиться одними словами. Сердечно улыбаясь и блестя зубами, он прижал шляпу к груди и шагнул к Венди с явным намерением заключить ее в объятия. Она не могла решить, оттолкнуть его или поступить более вежливо и спрятаться за спиной Касси. Ей никогда не нравились люди, которые, не успев поздороваться, бросались обниматься. Как бы обаятельны они ни были, она всегда ежилась под их прикосновениями.
      – Мало сказать, рад познакомиться, – ворковал Джек, – поверь, для нас в этой пустыне высшее счастье и честь…
      Касси перехватила его, избавив Венди от мучительных колебаний. Облапив Касси, Джек через ее плечо подмигнул Венди.
      – Не будь ты подружкой моего лучшего друга… – сказал он в ухо Касси.
      Та добродушно похлопала его по спине и выскользнула из объятий.
      – Видишь, что за несчастье? – обратилась она к Венди. – Все эти псовые, и в особенности наш добрый друг Джек, живут в своем либидо круглосуточно семь дней в неделю.
      – И в чем же тут несчастье? – удивился Джек.
      Касси его не слушала.
      – Сказки обычно об этом умалчивают. Возьмем, к примеру, «Красную Шапочку». Когда рассказывают, что волк съел бабушку…
      – Касси, это неприлично! – воскликнул Джек, откровенно ухмыляясь.
      – Да что ты говоришь? Я имею в виду, – продолжала Касси, – что они не нарочно. Просто распутство у них в генах…
      – Любо послушать, как она выражается, – вставил Джек.
      – Но они никому не навязываются.
      Джек обернулся к Венди:
      – Нам навязываться не приходится!
      Бо наконец поднялся и подошел к болтающей троице.
      – Ты знаешь, что мы всегда рады тебя видеть, – обратился он к Касси, – но я догадываюсь, что тебя привело к нам что-то более серьезное, чем просто желание поставить Джека на место.
      – Мое место – твое место, – ухмыльнулся Джек. – Тут все просто.
      – Нас послал Джо, – сказала Касси. – Те волчицы, за которыми вы охотитесь, похитили Джилли из больницы. Он идет по их следу и просит вас присоединиться.
      Венди поразилась молниеносной перемене, происшедшей с Джеком. В мгновение ока галантный шут стал серьезным. Если только что ей хотелось спрятаться от его слишком смелых ухаживаний, то теперь она готова была попятиться в страхе. Такое случалось и с Джо, хотя он чаще не флиртовал, а просто дурачился. Как видно, быстрая смена настроений была общей чертой псовых.
      – Давно? – спросил Джек.
      – Мы с ним только что расстались.
      Джек кивнул Бо:
      – Пошли, напарник. Доведем дело до конца.
      – Мы оставили его в…
      – Найдем, – бросил Джек.
      Они сделали шаг, другой и пропали, словно проскользнули за невидимый занавес. Венди, разинув рот, уставилась в пустоту.
      – Как они это делают? – спросила она.
      – Туда, где однажды побывали, они попадают простым усилием воли. У Народа это врожденное – как и смена обличья. Во сне мы тоже это проделываем, и наяву можем научиться, хотя это не так легко.
      Венди глядела мимо Касси на красный каньон, уходящий, казалось, в бесконечность. Она была околдована открывшимся видом. Красные скалы горели среди зелени хвои, необъятное небо над ними светилось такой синевой, что щипало глаза. Никогда в жизни Венди не видела ничего хоть чуточку похожего – разве что на картинках в книгах и путеводителях.
      – Наверное, нам надо возвращаться, – сказала она, не скрывая сожаления. – Лу кондрашка хватит.
      Касси кивнула:
      – Надо, только сначала я хочу попробовать одну штуку.
      Следом за ней Венди подошла к краю обрыва. Приложив ладони ко рту, Касси издала резкий, отдавшийся эхом крик. Вырвавшись из глубины ее груди, он словно вспорол тишину каньона.
      «Что…» – успела подумать Венди, в то время как Касси еще дважды повторила крик.
      Потом она уже ни о чем не думала, а лишь в изумлении сделала шаг назад.
      Из-за скал-шаманов, столпившихся перед ними, поднялся сияющий золотой дракон. Потрясенная Венди ахнула, рассмотрев, что сказочное чудо состоит из великого множества птиц, летящих плотной стаей.
      – Золотые орлы, – пояснила Касси, когда птицы, нарушив строй, разлетелись в разные стороны. – Джо мне говорил, что они показывают это представление, если их вежливо попросить. Он сказал мне, что кричать, и вот сработало, хотя я сама не понимаю, что это значит.
      – Я… никогда в жизни…
      Касси улыбнулась ей:
      – Я тоже. Думала, он меня разыгрывает. – Она взяла Венди за руку. – Тебе на память.
      Та только кивнула.
      – А теперь, к сожалению, нам пора возвращаться в реальный мир, – добавила Касси.
      – После такого он покажется призрачным, – сказала Венди. – Словно здесь оригинал, а наш мир – только слепок с него.
      Касси согласно пожала ей пальцы. И увела.
 

5

 
       Манидо-аки
 
      Надеюсь, я был не слишком груб с Венди. Просто не было времени на вежливость. Кто знает, что сделают те волчицы с Джилли? Ясно только, что ничего хорошего. Мало того, они скрыли свой след. Чертовщина, думаю, они даже не сознавали, что делают. Будь это обычный трюк псовых, я бы в нем разобрался. Тут что-то другое, но что именно – не могу понять.
      Мне вспоминается, что я только что сказал Лу:
       «Все зависит от того, как ты смотришь на мир и что ожидаешь увидеть».
      Здесь это так же верно, как и в Мире Как Он Есть.
      Вспомнив Лу, я задумываюсь, как мало он переменился за прошедшие годы. Все такой же надежный и верный – редкость в современном человеке, тем более в копе. Я знаю, Джилли благодарна ему за то, что он тогда увел ее с улицы, но друзьями они стали потому, что Лу такой человек.
      Полицейские зачастую рассматривают мир с изнанки. Легко видеть, как это их выматывает. Со статистикой резервации равняться трудно, однако по сравнению с обычными гражданами они слишком часто глотают пули из своих револьверов. А те, которые не глотают, лечатся от алкоголизма, или продолжают спиваться, или просто теряют способность что-нибудь чувствовать.
      А Лу за столько лет так и не стал равнодушным. На мой взгляд, слишком строго держится буквы закона, но надо отдать ему должное. Единственное, что он утратил, – это душевную легкость. Должно быть, при его работе она уходит первой. Вот почему полицейский юмор такой мрачный.
      Тряхнув головой, я заставляю себя думать о своей задаче.
      Что я ожидал здесь найти?
      Ответ простой: Джилли и волчиц, утащивших ее из реабилитации.
      Почему я не могу их найти?
      Потому что они скрыли след.
      Как скрыли?
      Сворачиваю сигаретку и закуриваю, глядя на деревья вокруг.
      Скрыли… утаили… тайна…
      И тогда я вспоминаю. Тайна, та, что связывает Джилли и ее сестру. И Джилли, и Анжела всегда называют жертвы насилия Детьми Тайны, и эта тайна объединяет их, отделяя от остальных. Что-то в самой глубине их существа отзывается при их встрече, как бы далеко позади ни остался их личный ад.
      Вот, думаю я, куда они скрылись. Туда, куда попасть могут только Дети Тайны. Чтобы найти их, мне пришлось бы открыть какую-то запертую дверцу в собственной голове, но я не знаю, сумею ли, и у меня нет времени экспериментировать. Зато я знаю, кто может мне помочь, и ее найти будет нетрудно, потому что она своего следа не прячет.
      Как я уже говорил, я не дерринимбл, но даром находить искомое в стране снов обладаю.
      Я закрываю глаза и сосредоточиваюсь на ней. Примерно так Холли Рю – та приятельница Джилли, что торгует старыми книгами, – описывала способ, каким можно попасть через Интернет в чужие компьютеры. Посылаешь поисковую программку, и она прыгает, как мячик пинг-понга, пока не проскакивает в компьютер, оказавшийся незащищенным, после чего возвращается к тебе с информацией.
      Я вместо программки посылаю мысль о том, кого ищу, а в остальном всё очень похоже. Тоже дело случая, и почти ничего таинственного и волшебного здесь нет. Мысль натыкается на того, о ком я думал, отзывается эхом, и я знаю, куда идти.
      На сей раз отклик прилетает быстро. И неудивительно – она всего несколько часов как попала в страну снов, все здесь для нее внове, так что она не могла далеко уйти. Я делаю последнюю затяжку, тушу окурок и прячу его в карман. Потом выбираю тропу через текучие земли и спешу к ней.
 

6

 
       Ньюфорд, май
 
      Когда появилась Софи, Лу мерил шагами коридор перед палатой Джилли. По-видимому, он уже провел за этим занятием некоторое время. Приблизившись к нему, девушка в полицейской форме, конвоировавшая Софи от входной двери, робко откашлялась.
      – Простите за беспокойство, лейтенант, – заговорила она, – но вот эта дама утверждает…
      Она осеклась, когда Лу, обернувшись, махнул ей рукой:
      – Все в порядке, Барби, спасибо, что привела.
      – А где Венди? – спросила Софи, когда девушка вернулась на свой пост. – Я выехала сразу после звонка, но такси было никак не поймать и…
      Лу ткнул пальцем в гладкую стену напротив опустевшей палаты. Софи взглянула в направлении его жеста и перевела взгляд на лицо.
      – Не поняла? – сказала она.
      – Нас с тобой двое непонятливых, Софи. Ни с того ни с сего все начали ходить сквозь стену. А с той стороны появляться и не думают. Никого, исчезли!
      – Исчезли?
      Лу беспомощно развел руками:
      – За стенкой палата, но в ней никто не появлялся.
      – И Венди ушла сквозь стену?
      Лу кивнул:
      – Вместе с Касси и Костяшкой. А до того – если верить Венди – сестра Джилли со своей приятельницей так же утащили Джилли.
      – Но…
      – Сам знаю, – перебил ее Лу. – Бред. Но я видел своими глазами. Шагнули прямо в стену, будто ее и не было, – и пропали.
      Софи провела рукой по штукатурке.
      – Если это фокус, – добавил Лу, – то чертовски удачный.
      – Не фокус, – сказала Софи.
      Лу угрюмо кивнул:
      – Теперь и ты за ними собираешься?
      – Я не сумею.
      – Хоть какое-то облегчение, – отозвался Лу.
      – Облегчение?
      – Иначе и мне пришлось бы отправиться с тобой… – Он пожал плечами. – Мне и в этом мире хватает чертовщины, бегать за ней в другой нужды нет.
      – Там не так уж плохо, – заметила Софи.
      – Так все-таки ты там побывала? Софи слабо улыбнулась:
      – Только в снах. – Она снова принялась рассматривать стену. – Говоришь, Касси и Джо пошли за Джилли?
      Лу кивнул:
      – И Венди за ними увязалась.
      – Ну, это уже кое-что. Джо знает, что делает. Думаю, он и родом оттуда.
      – Так он не валяет дурака, когда предсказывает будущее и держится так, будто видит что-то, что другим не видно?
      – Все по-настоящему, – заверила его Софи и вздохнула. – Хотя у меня до сих пор с трудом поворачивается язык признать это вслух. Но мне всегда представлялось, что Джо из тех плутовских персонажей, которые одной ногой стоят в нашем мире, а другой – на земле снов. И Джилли уверена, что он старше, чем выглядит, и, как она говорила, могущественнее.
      – Плуты… – проговорил Лу. – Они ведь отрицательные персонажи, верно? Преступники.
      – Пожалуй, бывает и так. Но Джо на нашей стороне. Что бы там ни было, он не даст Джилли в обиду.
      – Хорошо бы так, – проворчал Лу.
      Софи кивнула. Хотя она понимала, что не все зависит от Джо. Все так закрутилось, что никого теперь нельзя было назвать хозяином положения. Кроме, может быть, сестры Джилли.
 

7

 
       Манидо-аки
 
      Медовая питбулиха не слишком удивляется, увидев, как я выхожу из лесу на поляну, где расположилась на отдых ее стая. Я предусмотрительно окликнул ее прежде, чем показаться на глаза. Завидев меня, псы поднимаются и обращают ко мне бесстрастные взгляды. Двое-трое скрылись в кустах, и я слышу, как они заходят мне в тыл.
      Я опускаюсь на колени в траву, чтобы моя голова была на их уровне, и жду, опустив открытые ладони вдоль тела: никаких угрожающих жестов. Стая замирает, давая время тем, что позади меня, выйти на позицию. Потом медовая блондинка приближается ко мне.
      – Меня зовут Джо, – говорю я ей. – В прошлый раз мы не успели представиться друг другу.
      Ответа нет. Я уверен, что она меня понимает, но не знаю, может ли объясняться сама. Древняя кровь в ней есть, но очень немного, и вряд ли она хоть раз пыталась общаться с кем-то, кроме членов своей стаи – товарищей по заключению в Мире Как Он Есть.
      По-моему, она признала во мне родича – по линии моей матери. Мать моя была желтой собакой из индейского лагеря кикаха – так рассказывают. В ее жилах было много старой крови, но с родственниками по этой линии ей встретиться не довелось. Она свободно меняла вид: палевая дворняжка – светловолосая женщина. Как придется.
      Мне рассказывали, она была в человеческом обличье, когда повстречалась с черноволосым красавцем, в котором текла воронья кровь. Говорить она не могла – не знаю отчего, но, превращаясь в собаку, она тоже была немой, однако они поняли друг друга, как от начала времен понимают друг друга мужчина и женщина. Она оставалась с ним достаточно долго, чтобы на свет появился я, но потом собачья кровь взяла свое, и она вернулась в лагерь, а меня воспитал отец вместе с тетушками и дядюшками из врановых. Одна тетушка как-то проговорилась, что отец не раз пытался вернуться к матери, летал за ней вороном по лагерю, но мать так и не сменила облика. Не слишком веселая история, но для меня и не слишком несчастливая. Могло быть хуже. Я мог и вовсе не родиться. Или достались бы такие родители, как у Джилли.
      Угадывает ли медовая блондинка хоть что-то из моей истории, заглядывая мне в глаза? Не знаю.
      Я мог бы и сам появиться перед ними в собачьей шкуре, но тогда дело обернулось бы совсем по-другому. Другой вид, другой запах… Скорее всего они порвали бы меня, так и не узнав. Не подумайте, что они чрезмерно злобные. Просто получили такое воспитание, вели такую жизнь, что нападение для них – самый естественный ответ на любую неожиданность.
      – Ты не думай, – говорю я, – мы в расчете. Вы мне ничем не обязаны. Я сам захотел вас освободить.
      Она слушает, не сводя с меня глаз и все так же молча.
      – Так что я прошу об одолжении, – продолжаю я, – не более того. Вы можете согласиться или отказаться – я не стану думать о вас хуже. Но если вы мне поможете, я буду вашим должником, не сомневайтесь.
      И я объясняю ей, какая мне нужна помощь.
      Пока я говорю, стая ни на миг не теряет бдительности. Напряженная стойка, застывшие взгляды. Мне приходит в голову, что хорошо бы разрядить обстановку.
      – Я сейчас надену собственное лицо, – предупреждаю я медовую блондинку. – Постарайся уговорить своих ребят не наскакивать на меня.
      С этими словами я демонстрирую одно из своих настоящих лиц – морду палевого пса, унаследованную от матери. Я не часто ее открываю.
      – У меня с ней дурацкий вид, – объяснял я Кас-си, когда она однажды стала меня расспрашивать. – Напоминает о тех картинках на распродажах старья – знаешь, где собаки играют в покер.
      – А волк или койот лучше?
      Я, помнится, усмехнулся:
      – Может, и не лучше, но они хоть заставляют вспомнить какие-то мифы.
      – Пожалуй, мне больше всего по вкусу твое человеческое лицо. – Она погладила меня по щеке. – Ведь это лицо настоящее?.. Или нет?
      – Настоящее человеческое лицо, – ответил я ей. Пес, ворон, человек… Это у вас-то смешанная кровь? Посмотрите на меня!
      У стаи при виде перемены топорщится шерсть на загривках. Сейчас они видят перед собой чужую собаку. Справа слышится рычание, сзади чувствую какое-то движение. Но медовая блондинка, не дав никому опомниться и наделать глупостей, издает короткий лай – и все замирают. Мы с ней совершаем собачий ритуал знакомства, обнюхиваем друг у друга зады – одна из причин, почему я не слишком люблю этот облик, – и, похоже, я прохожу испытание. Теперь приходится повторить обряд с каждым представителем стаи по очереди. Завершив необходимые процедуры, я чувствую, как напряжение спадает.
      Медовая блондинка толкает меня плечом и, убедившись, что привлекла мое внимание, устремляется к лесу. На краю поляны останавливается и лает. Я киваю и рысцой бегу за ней. Стая остается на месте.
      Мне бы и их помощь не помешала в том случае, если сестра Джилли собрала всех своих волков, но нельзя требовать слишком многого. То, что блондинка согласилась помочь, – уже большая удача. Раз я сказал, что мы в расчете, – а она явно поняла, что я говорил искренне, – значит, она мне ничего не должна. Если делает для меня что-то – спасибо за великодушие. А может, ее растрогал мой рассказ о Джилли.
      Как-никак, она тоже из Детей Тайны. Она сильна, умеет выжить в любой ситуации. Но суть ее души в том, что она стремится отдавать, помочь тому, кто слабее. В этом они с Джилли так близки, как никогда не будет близка Джилли ее сестра.

Джилли