21

Ноги казались Джордане двумя ледышками, потерявшими всякую чувствительность Тем не менее она послушно следовала за ним. Ветер усиливался, взвихривая снег, достигавший ей уже до щиколоток, и затруднял обзор.

Бриг продолжал неумолимо тащить ее за собой, помогая подняться, когда она падала, и заставляя идти дальше.

Онемевшее тело Джорданы молило об отдыхе, однако она не хуже Брига понимала, что необходимо найти хоть какой-нибудь кров и укрыться от снежной бури, пока они еще в состоянии были передвигать ноги. Одна только эта мысль и заставляла ее идти вперед.

Все ее физические и моральные силы были сосредоточены на одной цели — удержаться на ногах. Джордана не имела представления, сколько им удалось пройти, ей лишь казалось, что никогда в жизни она не преодолевала такого расстояния Она уже давно не задавала Бригу вопросов по поводу его более чем странного отношения к ее отцу.

Она слишком устала, чтобы думать об этом — и тем более переживать.

Бриг в очередной раз остановился и окинул взглядом окрестности. Джордана тоже остановилась, но ничего заслуживающего внимания не обнаружила. Она была уверена в одном — прежде ей здесь бывать не приходилось.

— Мы заблудились, да? — встревоженно спросила она. — По-моему, ты не знаешь, куда идти…

— Моли Бога, чтобы это было не так! — так же хрипло ответил Бриг, вновь хватая ее за запястье.

Однако стоило ему сделать шаг, как его левая нога подогнулась и он упал на снег. Джордана услышала болезненный стон и опустилась рядом с ним на колени, не зная, хватит ли у нее сил встать самой, да еще и помочь подняться ему. Когда Бриг со стонов откинулся набок, его лицо мучительно исказилось, а на снегу остались алые пятна крови Глаза Джорданы испуганно расширились.

— Бог мой, ты ранен!

Только теперь она заметила, что штанина, обтягивавшая левую ногу Брига, пропитана кровью. Стоило ей подумать, сколько крови он потерял во время их бегства, как ее пронизал страх. Оставалось только удивляться, что ему удалось так далеко уйти.

— Лучше помолчи и помоги мне подняться, — пробормотал он сквозь зубы.

Бриг так тяжело оперся ей на плечо, что Джордана согнулась чуть не до земли Тем не менее ему все-таки удалось подняться на ноги, и минуту он стоял без движения, пытаясь восстановить равновесие и набраться сил для нового рывка. Лицо Брига казалось бледным даже под бронзовым загаром — видно было, что силы оставляют его.

Однако Джордана заметила упрямо выдвинутый вперед подбородок и поняла, что Бриг еще способен противостоять обстоятельствам. Его было рано списывать со счетов!

Джордана взяла его руку и решительно положила ее себе на плечо, стараясь принять на себя максимум тяжести. Бриг посмотрел на нее в упор, и ей стало понятно, что он не желает принимать от нее помощь.

— Я пойду сам — рявкнул он Но Джордана лишь еще сильнее прижалась к нему.

— Сам ты далеко не уйдешь. Скажи лучше, куда нам двигаться.

Бриг некоторое время колебался, потом сказал:

— Возьми чуть вправо И снова они двинулись в путь в том направлении, которое он указал. Джордана уже больше не спрашивала, знает ли он дорогу: ей вдруг все стало безразлично. С каждым шагом Бриг все сильнее давил на ее плечо, больная нога больше не могла выдержать вес его тела. Теперь они продвигались вперед лишь ценой невероятных усилий — Сворачивай в эту рощицу, — хрипло произнес Бриг, когда неподалеку показались зеленые верхушки хвойных деревьев. — Там должна быть хижина. Если она еще не развалилась…

Мокрые, покрытые снегом ветви сосен и пихт свисали низко — чуть не до земли Их приходилось раздвигать в стороны, и тогда на головы Брига и Джорданы обрушивались комья снега Взглянув на Брига, Джордана заметила, что снежинки запорошили его усы и брови и уже больше не таяли.

Внезапно деревья расступились, и в вечерних сумерках выступили смутные очертания хижины. Снег осел на верхних кромках бревен, из которых была сложена хижина, обрисовывая ее контуры на фоне темнеющего леса.

— Это она, Бриг? Ты ее видишь?!

Джордане хотелось побежать к домику, хотя она едва держалась на ногах.

— Да, — коротко бросил Бриг и из последних сил заковылял к строению, сильно припадая на левую ногу.

Джордана добралась до хижины первой, но, когда она попыталась открыть дверь, та не поддалась, видимо, дерево сильно разбухло от влаги. Слезы отчаяния набежали на глаза Джорданы. Бриг стоял рядом без сил, прислонившись к бревенчатой стене. Однако заметив, что у Джорданы возникли затруднения, он жестом попросил ее отойти и уперся в дверь плечом. Дерево заскрипело, потом дверь неохотно поддалась и распахнулась. От неожиданности Бриг потерял равновесие и, несмотря на попытки устоять на ногах, упал в темное пространство. Из мрака до Джорданы донеслись сначала его стоны, а потом проклятия.

Грубо сколоченный стол задержал падение и не дал Бригу свалиться на пол. В хижине был спертый воздух, пахло плесенью. Когда Джордана вошла, какой-то маленький зверек, вспугнутый пришельцами, пробежал мимо ее ног, норовя укрыться в углу. Мышь или лесная крыса, устало подумала девушка, и это была лишь констатация факта, не более: ей, в общем-то, было наплевать, какие грызуны населяли домик.

— Очаг… — только и смог произнести Бриг, тяжело опираясь на ее плечо.

Джордане казалось, что еще немного — и она тоже рухнет на пол под его тяжестью. Она сосредоточила все усилия на том, чтобы подтащить его к очагу, и эти несколько шагов стоили ей неимоверных усилий Когда Бриг оказался рядом со сложенным из камня подобием печки, » Джордана поняла, что он вот-вот потеряет сознание. Она видела, как он мучительно цепляется за реальность, пытаясь отогнать подступающую темноту.

— Нужно… разжечь огонь, — смог произнести он и бессильно повис у нее на плече.

Джордана медленно опустила Брига на пол. Теперь, находясь в беспамятстве, он бормотал лишь отдельные слова, обрывки фраз, мелькавших в его затуманенном сознании.

Джордане очень хотелось лечь с ним рядом, забыть обо всем, не шевелиться, ничего не делать, ни о чем не думать. Но она не привыкла сдаваться без борьбы.

Уложив Брига поудобнее перед очагом, Джордана онемевшими от холода пальцами размотала свой шерстяной шарф. Она перетянула им Бригу раненую ногу — не настолько туго, чтобы лишить ее притока крови, но вполне достаточно для того, чтобы остановить кровотечение.

Ей мучительно хотелось отдохнуть, но она вспомнила его слова, произнесенные до того, как он впал в беспамятство.

Рядом с очагом была сложена небольшая поленница дров, и Джордана сунула несколько поленьев в черное от копоти чрево печурки Сейчас ее беспокоило одно: дров было маловато для того, чтобы поддерживать огонь всю ночь.

Положив на поленья немного щепы для растопки, Джордана сунула руку в карман и достала непромокаемые туристические спички Ее так трясло от холода, что зажечь спичку довольно долго не удавалось. Когда же в темноте хижины затеплился слабый огонек, это показалось ей чудом. Некоторое время пламя довольно равнодушно лизало кучку щепы, но потом занялась сухая кора, и вскоре живительное тепло коснулось ее пальцев.

Только после того, как пламя наконец разгорелось основательно и стало потрескивать, Джордана распрямилась. Хотя ее тело от усталости и холода казалось деревянным, времени греться у очага и сушить одежду не было: следовало срочно обработать рану Брига, а перед этим собрать как можно больше дров.

Джордана сложила у очага все поленья и щепки, которые нашлись в хижине, после чего окинула взглядом скудную обстановку. Кроме колченогого стола, здесь имелся еще и сколоченный на скорую руку стул. От времени он совсем рассохся, и Джордане не составило труда разобрать его на части, пополнив тем самым запас топлива.

Ее зубы к тому времени давно уже выбивали чечетку, но она не хотела останавливаться. Джордана знала: стоит перестать заниматься делом, и она вряд ли найдет в себе силы, чтобы подняться снова.

Отмахиваясь от висевшей повсюду паутины, Джордана осмотрелась. Ее взгляд упал на грубые деревянные полки, кое-как державшиеся на стене с помощью подпорок. Вооружившись ножкой от стула, она принялась сбивать полки со стены. Пискнула в панике мышка и, пробежав у ее ног, юркнула в норку А Джордана все колотила и колотила по этим злополучным полкам, пока они наконец с грохотом не обрушились на пол.

Она замерла на мгновение, почувствовав, что по ноге у нее кто-то ползет, сняла паука и отбросила его с брезгливой гримасой.

Когда все, годившееся в хижине на дрова, было перенесено поближе к огню, Джордана пришла к выводу, что до утра топлива должно хватить. В случае необходимости можно было еще разобрать топчан, доски которого стягивали веревочные петли.

Бриг неожиданно заворочался на полу, и Джордана стряхнула с себя оцепенение. У нее не было с собой ничего дезинфицирующего, но хотя бы перевязать рану было необходимо Джордана подумала, что без горячей воды ей не обойтись, нашла в углу железный котелок и вышла из хижины.

При тусклом свете догоравшего дня Джордана сделала попытку почистить котелок изнутри гравием и песком.

Снова она стояла под открытым небом, продуваемая всеми ветрами, содрогаясь от холода. Если бы ей сейчас сказали, что где-то ярко светит солнце и зеленеет трава, она бы не поверила. Протерев котелок, Джордана плотно набила его снегом, внесла в хижину и поставила у огня.

Жар, исходивший от очага, покалывал кожу словно тысячей тонких иголок. Не в силах подняться, Джордана подползла к Бригу. Снег, покрывавший его волосы и ресницы, растаял; лицо побледнело и осунулось, резче обозначились скулы. Вся одежда Брига промокла насквозь.

Джордана понимала: для того чтобы не простудиться, им обоим нужно раздеться, вытереться насухо и просушить одежду.

Сняв мокрые перчатки, Джордана протянула к огню онемевшие от холода руки. Когда к пальцам вернулась чувствительность, она начала раздевать Брига. Это оказалось сложным делом — пальцы плохо слушались, едва справляясь с пуговицами, а бесчувственное тело Брига оказалось очень тяжелым.

Затем Джордана растерла ему грудь и плечи, пытаясь восстановить нормальную циркуляцию крови. Когда кожа Брига порозовела, девушка решила, что надо снять с него брюки. Джордана со всей возможной осторожностью начала стягивать джинсы, стараясь не задевать кровоточившей раны на бедре. Тем не менее боль была, очевидно, настолько острой, что Бриг временами стонал, а Джордана в отчаянии кусала губы.

В сущности, Джордана была даже рада, что Бриг без сознания, поскольку догадывалась, какую боль сейчас ему причинит. Ткань отделилась от раны вместе с коркой запекшейся крови, и девушке с трудом удалось остановить кровотечение. Несмотря на то, что крови было много, Джордана смогла разглядеть входное и выходное отверстия. Хоть в этом повезло — не надо было извлекать пулю.

К этому времени закипела вода в котелке. Прежде чем обработать рану, Джордана тщательно растерла Бригу ноги. На краткий миг ее вдруг охватило легкое возбуждение от того, что сильное, красивое тело Брига находилось в полной ее власти. Отвернувшись от волновавшей ее обнаженной плоти Брига, она ножом отрезала от его флане; левой рубашки рукава и погрузила их в кипящую воду.

Все это время Джордана не переставала сотрясаться от дрожи, ощущая леденящие прикосновения своей собственной насквозь промокшей одежды. Поняв, что так ни за что не согреется, она поспешно разделась до белья, а потом, поколебавшись немного, сняла с себя и всю остальную одежду Подбросив дров в огонь, Джордана направилась к столу, перевернула его кверху ножками и придвинула к очагу. Потом она срезала веревки, соединявшие доски топчана, и привязала конец одной из них к крюку в стенке очага, а другой — к ножке стола. На этой импровизированной бельевой веревке она и развесила для просушки одежду. Теперь ей ничто не мешало заняться раной Брига.

Джордана промыла рану, положила на нее отжатую, еще горячую, фланель. Поискав глазами, чем бы ей закрепить повязку, и не обнаружив ничего подходящего, она оторвала полоску ткани от своей майки и с ее помощью закрепила кусок фланели.

Больше никакой работы не было, и она присела возле Брига, опершись на теплые камни печурки. Джордана отчаянно боролась со сном. Однако она была так измучена, что наверняка задремала бы, если бы не холод стоило закрыть глаза, как та сторона тела, которая была повернута от огня, начинала замерзать Поэтому она постоянно меняла положение. Кроме того, ей приходилось подкладывать в огонь дрова. Она двигалась в полусне, словно робот, почти не сознавая, что делает, движимая одной-единственной мыслью — огонь не должен погаснуть.

За дверью тем временем сгустилась ночь Снег продолжал покрывать окрестности белым покрывалом, а ветер все так же завывал, заметая одинокую хижину в горах. Огонь уютно потрескивал, а в нарах скреблись неугомонные грызуны Впрочем, Джордана так устала, что ничего этого не слышала.

Бриг очнулся и попытался принять более удобное положение. В следующую секунду его тело пронзила острая боль, и он окончательно вернулся к действительности. Некоторое время он бессмысленно смотрел прямо перед собой, но постепенно в призрачном свете очага разглядел стены хижины и какие-то тряпки, висевшие на веревке.

Сразу же вслед за этим он инстинктивно протянул руку к бедру, и его пальцы наткнулись на повязку, кое-как примотанную к ране. Бриг осознал, что лежит совершенно обнаженный, и, повернув голову, посмотрел в направлении источника тепла и света.

Посмотрел и замер при виде прекрасного обнаженного женского тела. Женщина стояла спиной к нему. Свет очага вырывал из темноты ее скульптурные формы и окрашивал их в золотистый цвет. Каждая линия этой изящной фигуры была совершенна — длинные стройные ноги, тонкая талия, округлые бедра и горделиво развернутые плечи. Волосы цвета темной меди струились по спине, вспыхивая в отблесках пламени рыжими искорками.

Неожиданно женщина шевельнулась, и мраморной скульптуры как не бывало. Она обернулась, и Бриг увидел ее упругие груди, увенчанные розовыми бутонами сосков. Стройные бедра чуть качнулись, будто приглашая прильнуть к ним. Ни одному скульптору не удалось бы достичь подобного совершенства, заключавшегося в естественной чувственности этих живых форм.

— Венера, настоящая Венера, — пробормотал он, и женщина тотчас направилась к нему и присела рядом.

Свет падал ей на лицо, под продолговатыми глазами лежали тени, говорившие о смертельной усталости. Бриг улыбнулся ей уголками рта и прошептал:

— Джордана!

— Я здесь, — донесся до него тихий голос, тонкие ласковые пальцы коснулись его лба. — Как ты себя чувствуешь?

— Я устал…

Он действительно устал, но только не от этого мира, в который с такой радостью возвращался. Разве можно было, к примеру, устать от этой восхитительной женщины?

Бриг положил руку ей на грудь, коснулся большим пальцем розового соска и почувствовал, как она вздрогнула.

— Итак, ты все еще здесь…

— Странный вопрос! — В ее голосе послышалась обида. — Где же, по-твоему, мне еще быть?

— Ты могла оставить меня умирать в одиночестве.

Левой рукой он поймал ее за запястье и потянул к себе. Особого усилия ему для этого не понадобилось.

— Я бы тоже умерла, если бы ты не вспомнил об этой хижине, — напомнила она ему, прижимаясь грудью к его груди. — Может, у тебя лихорадка? По-моему, ты говоришь глупости…

Оставив в покое ее запястье, Бриг положил ей руку на поясницу, затем его ладонь опустилась по спине и коснулась округлости ягодиц.

На какое-то время Бриг перестал мучить себя вопросами по поводу поведения Джорданы. Ему было сейчас наплевать, почему эта женщина осталась с ним и зачем бинтовала его раны, вместо того чтобы бросить его, предоставив природе завершить то, что начал ее отец.

Бриг свободной рукой поймал ее за шею и притянул к себе — ему безумно захотелось дотронуться губами до ее мягких губ.

— Не надо, Бриг! — запротестовала Джордана. — Ты ведь ранен…

— Тем более! Ты должна мне во всем потакать!

У Джорданы совсем не осталось сил — ни сопротивляться ему, ни идти навстречу его желанию. — Не сейчас, Бриг! Я страшно устала… Я даже не сомкнула глаз… Я поддерживала огонь…

Джордана говорила это в промежутках между поцелуями, но попыток уклониться от них не делала. От Брига тем не менее не укрылась замедленность ее движений, и он понял, что она действительно невыносимо устала. Впрочем, в тот момент его интересовала только одна вещь на свете — властно заявлявшее о себе желание.

— Подложи в очаг сразу несколько поленьев — и потолще. Тогда огонь не угаснет до утра.

Джордана тут же последовала его совету, так что, к большому сожалению Брига, ее на время пришлось отпустить. Ее движения были грациозны и легки — даже сейчас, после всех выпавших на ее долю испытаний.

Бриг приподнялся на локте, проверяя, способен ли он двигаться и насколько серьезна полученная им рана. Результат оказался весьма обнадеживающим — он решил, что с помощью Джорданы вполне сможет передвигаться.

Конечно, известную слабость он ощущал… Но не существовало такой слабости, которую он был бы не в силах превозмочь.

Подбросив в очаг несколько поленьев, Джордана повернулась к нему и нерешительно заправила за ухо прядку непокорных волос. Она не знала, что делать дальше.

Бриг между тем не отрываясь смотрел на нее, впитывая в себя красоту ее обнаженного тела, и его глаза с каждой секундой все больше и больше темнели от страсти.

— Иди сюда и приляг со мной, Джордана, — сказал он и протянул ей руку.

Медленно и не слишком уверенно она повиновалась и легла с ним рядом, стараясь не потревожить раны. Бриг сделал попытку приподняться, но Джордана, положив ему на плечи руки, не позволила ему этого сделать.

— Не смей! У тебя снова начнется кровотечение.

— В таком случае… — Бриг без особого труда приподнял ее и положил на себя, — мы проделаем все, что нужно, вот таким способом.

— Ты с ума сошел… — хотела было заспорить Джордана, но уже через секунду забыла обо всем, когда он взял в ладони ее груди.

— Да, это сумасшествие, — охотно согласился Бриг.

Это и в самом деле было единственным объяснением того, что он проделывал сейчас на полу этой убогой хижины с женщиной, которая участвовала в покушении на его жизнь. Бриг не дал волю мыслям. В эту минуту все было не важно. Он хотел одного — заняться с ней любовью.

Эта женщина околдовала его, завладела им, и он не хотел ускользать из-под ее власти.

— Тебе вредно двигаться, — прошептала Джордана. — Я не хочу, чтобы ты причинил себе вред.

— В таком случае изволь взять инициативу на себя, — сказал он и застонал, когда она восприняла его слова как сигнал к действию.

Джордана проснулась оттого, что у нее замерзла спина. Она лежала рядом с Бригом, обхватив его руками, но даже во сне старалась не касаться его раненой ноги. Несмотря на то, что от тела Брига исходило тепло, этого тепла было недостаточно. Лишь в следующую минуту Джордана сообразила, что огонь, должно быть, погас. Она повернула голову в сторону очага и заметила крохотные язычки угасающего пламени.

Осторожно высвободившись из объятий Брига, она направилась к очагу, чтобы подбросить в огонь дров. Поленьев оставалось совсем немного, и Джордана сокрушенно покачала головой. Ощупав висевшие на веревке вещи, она убедилась, что одежда просохла. Джордана сорвала с веревки свое теплое белье и поспешно его натянула. Но по-настоящему согреться ей удалось только после того, как она натянула на себя джинсы, рубашку и куртку. К тому времени огонь разгорелся, и в комнате тоже сделалось теплее.

А между тем дрова заканчивались. Конечно, можно было разобрать топчан и получить еще с полдюжины досок. Но это был не выход. Джордане хотелось пить, а сосущее ощущение в желудке напоминало о том, что в последний раз она ела вчера в полдень. Сняв с веревки просохшую куртку Брига, Джордана накрыла его, после чего надела шляпу и перчатки. Прихватив с собой котелок и охотничий нож, она вышла из хижины.

Снег лежал повсюду толстым слоем, но на небе ослепительно сверкало солнце, и окружавший Джордану мир напоминал царство Снежной королевы. После темной хижины ей пришлось на мгновение зажмуриться. Когда глаза немного привыкли к ослепительному блеску солнца и снега, Джордана обернулась к хижине и обнаружила, что окна в ней просто прикрыты ставнями.

Набив котелок снегом, она оставила его у порога, а сама отправилась на разведку На заднем дворе домика она нашла деревянный ящик, наполовину заполненный дровами, и очень обрадовалась: топлива у них оказалось в избытке.

После того как эта проблема была решена, Джордана решила, что пришла пора подумать и о еде. Она вспомнила, как когда-то отец рассказывал ей, что у сосны под корой имеется еще одно покрытие — в виде пленки, которое можно есть в сыром или вареном виде Может быть, это придаст им с Бригом достаточно сил, чтобы добраться до лагеря? С помощью ножа Джордана срезала с дерева длинные полоски коры, добралась до заветной пленки и наполнила ею карманы Вернувшись к дверям хижины, она подхватила набитый снегом котелок.

После яркого света дня глазам снова пришлось привыкать — на этот раз к царившему в хижине сумраку. Кто-то загораживал от нее пламя камина, и Джордана даже не сразу сообразила, что это был Бриг.

— Доброе утро, — она направилась к нему с приветливой улыбкой. — Как я рада, что ты смог подняться!

Бриг уже успел натянуть на себя кое-какую одежду и стоял, опираясь на здоровую ногу. Он почему-то не улыбнулся в ответ — наоборот, его черты хранили мрачное, настороженное выражение. Радостное возбуждение, которое испытывала Джордана, сразу угасло. А ведь всего несколько часов назад Бриг обнимал ее, наполняя все существо непередаваемым восторгом. Джордана никак не могла понять, в чем состояла ее вина и отчего Бриг так смотрел на нее.

— Ты где была? — осведомился он с неприязнью в голосе, которую даже не считал нужным скрывать.

— Ходила на разведку. — Она поставила котелок со снегом рядом с очагом. — Там, за домиком, есть деревянный ящик с дровами. Кроме того, я набрала сосновой коры, чтобы приготовить питательный отвар.

Все это время она изо всех сил пыталась сохранить самообладание и говорить спокойно, не обращая внимания на его враждебный тон — Оказывается, ты у нас изобретательная дама! — с циничной улыбкой протянул Бриг.

— А что в этом такого? — пожала плечами она, не понимая, что опять сделала не так.

— Ничего. Просто я подумал, не изобрела ли ты заодно способ, как подать отцу сигнал.

— Как жаль, что мне это не пришло в голову! А то бы обязательно подала.

Постепенно Джордана стала терять терпение, и на этот раз в ее голосе прозвучал вызов. Она отказывалась говорить с ним в таком тоне: это причиняло ей боль и заставляло задумываться о людской неблагодарности.

— Другими словами, возможность у тебя для этого была, а вот мужества не хватило? Так, что ли? — Бриг склонил голову набок и сверлил ее горящим взглядом, в котором сквозила насмешка. — Неужели такая большая разница между тем, чтобы сразу пристрелить человека или заставить его медленно подыхать от холода?

Джордана посмотрела на него с неподдельным изумлением и сокрушенно покачала головой.

— Я по-прежнему не могу взять в толк, о чем ты говоришь.

Рядом с очагом было тепло. Она стащила с головы широкополую шляпу и начала расстегивать куртку.

— Хватит разыгрывать из себя дурочку! — взревел Бриг. — Меня уже прямо-таки тошнит от созерцания этих твоих круглых удивленных глаз!

— Ты меня пугаешь, Бриг. Вот и вчера ты тоже говорил, как сумасшедший… У тебя, наверное, началась лихорадка.

Она подошла к нему, чтобы выяснить, нет ли у него температуры. Но ее рука не успела коснуться лба Брига, потому что была в то же мгновение схвачена его железными пальцами — Довольно лжи, Джордана!

— Я не лгу тебе! — воскликнула она с негодованием, и ее щеки запылали от возмущения. — Нет, ты и в самом деле лишился рассудка!

— Это точно В тот самый день, когда встретил тебя, — губы Брига изогнулись в горькой улыбке. — А ведь я давно знал, какая ты лживая тварь! Знал, что ты вместе со своим отцом строишь планы, чтобы меня убить Знал — и тем не менее позволил заманить себя в такое место, где разделаться со мной ничего не стоило Мне чертовски повезло, что я унес оттуда ноги — пусть и с огнестрельной раной в бедре!

— Что?! — произнесла она шелестящим шепотом, не в силах справиться со смятением, которое царило в ее душе. — Как ты можешь говорить подобные вещи'''! Это чистой воды сумасшествие! — Помимо смятения Джордана испытывала еще и страх — она начинала всерьез побаиваться этого человека. — Я не знаю, кто в нас стрелял, но…