Отчаянная охота

Джордана перевела взгляд на оленя, который к тому времени уже перевалил через гряду и находился вне пределов досягаемости. Что и говорить, это было чудесное животное.

Бриг дождался того момента, когда отец Джорданы снова вскочил в седло, и лишь тогда подал сигнал к отправке. Джордана вернулась на свое место и пристроилась в хвосте у Брига. Атмосфера, которая окружала теперь приумолкших охотников, показалась ей куда более гнетущей, чем раньше.

В середине дня Бриг наконец дал знак остановиться на привал. Пора было предоставить отдых лошадям, которых трехчасовое восхождение по каменистым горным тропам основательно утомило. Джордана заметила, как Макс сполз со своей кобылы и поморщился: у него явно болели все мышцы, даже регулярные занятия в спортивном зале не могли его должным образом подготовить к трудностям первого дня путешествия. Впрочем, по ее мнению, он с этим испытанием справился.

— Как долго нам еще ехать сегодня? — спросил он у Брига.

— Я планирую разбить лагерь часа в четыре. Но, чтобы добраться до базового лагеря, нам понадобится весь завтрашний день.

Бриг ослабил подпругу у Серого, после чего помог Максу сделать то же самое с его пегой лошадкой.

Слезая с коня, Джордана по привычке прихватила с собой винтовку. Это было сделано на случай, если гнедой вдруг взбредет в голову поваляться на земле. Джордана присоединилась к мужчинам, которые укрылись за раскидистым кустом от пронизывающего ветра. Джоко разливал по кружкам остатки кофе из большого термоса.

Остановку они сделали на верхней границе леса — дальше шли только голые скалы и нагромождения гранитных глыб, которые, собственно, и составляли тело горы.

Единственным украшением этого скудного ландшафта были остановившиеся вроете крохотные сосенки и карликовые ивы, кое-где вцепившиеся корнями в каменистый грунт. Пышные луговые травы сменил ковер из мха и лишайников, на котором можно было различить следы обитавших в горах животных.

Флетчер Смит присел на корточки, согревая руки кружкой кофе, которую вручил ему Джоко.

— Ну вот, это и есть край диких баранов, Макс, — заявил он и усмехнулся, заметив, что его слова не произвели на кузена Брига никакого впечатления. — Впрочем, для того, чтобы почувствовать благородное волнение, оказавшись здесь, нужно быть настоящим охотником.

Джордана заметила, как блестят карие глаза отца, и улыбнулась, понимая и разделяя его восторг. Постепенно они осваивались с этим суровым и грозным миром горных вершин и круч, сравнимых по красоте лишь с гордыми животными, их населяющими.

— Мне кажется, я знаю, что имеет в виду отец, — сказала она. — У дикого горного барана есть харизма — качество, которое редко встречается даже у людей, но еще реже — у животных. Горные бараны — удивительные существа!

— Я вас понимаю, мэм, — вступил в разговор Тэнди. — Как-то раз мне довелось побывать в горах во время гона, и я видел, как дрались два мощных самца. Это было зрелище, доложу я вам! — Тэнди в восхищении помотал головой.

— По крайней мере, животные не убивают друг друга в споре из-за самок, — многозначительно вставил Кристофер.

— Кое-кто из них все-таки гибнет в результате таких баталий, — поправил его Джоко. — И большерогие бараны — самые воинственные представители парнокопытных.

— Кофе еще остался, Джоко? — Закончив заниматься лошадьми, Бриг наконец присоединился к остальным и услышал несколько последних фраз. — Должен сказать, что среди баранов, как и везде, побеждает сильнейший.

Таков закон природы.

— Ну, положим, не сильнейший, а тот баран, у которого больше рога — Джоко вылил остатки кофе из термоса в кружку и протянул ее Бригу. — Но он редко доживает до преклонных лет, поскольку ему постоянно приходится драться. Кроме того, он много вил тратит на самок.

— Теперь-то мы знаем, в чем суть проблемы, а, Макс? — расхохотался Флетчер и похлопал его по плечу. — Мы с вами — пара старых баранов, которых жизнь скоро спишет со счетов!

— Так оно, возможно, и будет, — засмеялся Макс в ответ. — Любовные приключения сказываются на долголетии.

Кристофер сделал вид, что не расслышал его грубой шутки.

— Эти архары, судя по всему, весьма любопытные существа, — задумчиво произнес он.

Джордана, несколько удивленная интересом Кристофера к предмету разговора, коротко рассказала ему то, что знала об этих животных — Однако вы серьезно подготовились к этой охоте, — заметил Бриг и окинул ее взглядом, в котором проступило невольное уважение. — Что ж, уж лучше изучать жизнь животного, чем его анатомию, чтобы знать, куда целиться.

Джордана пожала плечами, как бы давая понять, что подобные знания — необходимое качество всякого уважающего себя охотника и этот факт в комментариях не нуждается.

— Это в самом деле чертовски важно! — включился в разговор Флетчер. — Охотник должен иметь представление о повадках животного, представлять себе, в каких условиях и в каком климатическом поясе оно обитает. Кстати, это в особенности касается большерогих горных баранов. На них в свое время охотились с таким рвением, что заставили искать прибежища чуть ли не под облаками. По этой же причине они сделались вдвое осторожнее, чем прежде, а это означает, что их вдвое труднее добыть. Зато если охотнику удается подстрелить архара — радости у него вдвое больше!

— Все это не относится к брачному периоду, — вмешался Тэнди. — В ноябре — декабре эти животные настолько поглощены своими проблемами, что можно спокойно разгуливать у них перед носом. Вот почему сезон охоты на архара заканчивается в середине ноября.

Бриг допил свой кофе и поднялся.

— Привал окончен, — объявил он. — Пора ехать дальше.

Пока Джоко упаковывал нехитрую утварь, Джордана подошла к Бригу, который подтягивал подпругу и проверял сбрую на ее гнедой. Разговор о повадках горных баранов развеял напряжение после конфликта между Бригом и ее отцом, поэтому она решилась задать вопрос, который не давал ей покоя:

— Бриг, почему ты был против того, чтобы отец застрелил оленя?

— Не нравится мне, когда животное убивают из-за каких-то рогов, — недовольно проворчал Бриг.

Джордана нахмурилась.

— Но если у тебя такие взгляды на охоту, почему же ты согласился стать нашим проводником?

Бриг с силой дернул за кожаную лямку подпруги.

— Известно почему. Мне очень нужны деньги.

Не глядя на Джордану, он поддержал ее стремя, чтобы помочь вскочить в седло, после чего направился к своему коню.

Так, значит, это правда! Ее отец как-то упомянул, что купил Брига, но Джордана отказывалась в это верить. Но вот сейчас он сам это признал…

Теперь Джордана начала понимать, почему отец спустил Бригу, когда он помешал ему охотиться на оленя.

Отец давал возможность своему проводнику делать вид, будто тот придерживается своих принципов, потому что задел его самолюбие. Очевидно, отец считал, что слишком давить на него неразумно. Поразмыслив, Джордана пришла к выводу, что это, вероятно, было наиболее мудрое решение из всех возможных…

— Ты что так нахмурилась? — осведомился Кит, подъехав и встав с ней бок о бок.

— Я вот думала: отчего это Бригу пришло в голову вступить с отцом в перебранку из-за оленя?.. — пробормотала Джордана с отсутствующим видом.

— Он, возможно, разделяет мою точку зрения на охоту и тоже считает, что это убийство ради забавы, — пожал плечами ее брат. — Следовало бы принять закон, который обязывал бы людей есть мясо тех животных, которых они застрелили!

Он пришпорил коня и устремился догонять Брига, оставив далеко позади Джордану, которая продолжала пребывать в задумчивости.

В четыре часа они остановились и принялись разбивать лагерь, готовясь к ночевке. Бриг и Тэнди расседлали лошадей, сняли с них сбрую и пустили пастись. Джоко развел огонь и сразу же поставил на него большой кофейник, прежде чем принялся за приготовление ужина. Джордана решила немного прогуляться, чтобы размять ноги.

Когда она отошла уже довольно далеко от костра, ее догнал отец.

— Я хотел кое о чем поговорить с тобой, Джордана, — начал он слегка смущенно, — но ты сегодня весь день ни на секунду не оставалась одна.

— О чем это? — насторожилась она.

Она устала после долгого перехода, ей хотелось побыть одной, чтобы разобраться в своих противоречивых чувствах к Бригу. А отец явно затевал какой-то важный и к тому же секретный разговор.

— О прошедшей ночи.

Джордана почувствовала, как кровь бросилась ей в лицо.

— И что же ты хочешь о ней сказать? — Она старалась выглядеть более спокойной, чем это было на самом деле.

— Вчера, когда я просил тебя быть поласковее с Маккордом, у меня и в мыслях не было, что ты зайдешь так далеко! — Чувствовалось, что Флетчеру самому было не слишком приятно говорить об этом. — Я всего-навсего хотел сказать…

— Я знаю, что ты хотел сказать, — перебила его Джордана. — Не волнуйся. То, что произошло, случилось исключительно по моей воле.

— Ты уверена, что…

Флетчер Смит явно отнесся к ее словам с недоверием, и Джордане стало обидно. Неужели отец мог подумать, что она способна отважиться на подобный поступок, лишь бы не огорчить его? Он что, все еще считает ее послушной папиной дочкой?

— Я уже взрослая, папочка, — строго сказала она. — И вполне способна жить собственным умом. Поверь, в данном случае я отлично понимаю смысл своих поступков.

— Верю, — сказал Флетчер и, примирительно улыбнувшись, ласково потрепал дочь по щеке. — Просто я хотел убедиться, что ты понимаешь, что делаешь.

— Надеюсь, ты убедился, — со значением произнесла Джордана. — И уверяю тебя, что волноваться тебе не о чем.

Флетчер обнял ее за плечи.

— Пройд ем-ка к костру и выясним, сварился ли уже кофе.

Бриг скрывался в тени, которую отбрасывали кусты.

Когда лошади были расседланы и отпущены пощипать травки и мха, он тоже решил размяться и отошел от костра. Услышав голоса Флетчера и Джорданы, он хотел было идти дальше, чтобы не мешать им разговаривать, однако замедлил шаг, а потом и вовсе остановился, когда услышал о чем, собственно, они говорят. «Когда я просил тебя быть поласковее с Маккордом…» — донеслась до него фраза Флетчера. Поскольку он также являлся действующим лицом событий прошлой ночи, соблазн прояснить кое-какие обстоятельства был для него слишком велик.

Итак, он стоял за кустами, слушал их разговор и чувствовал, что постепенно внутреннее напряжение отпускает его. Когда отец с дочерью вернулись к костру, Бриг уже самодовольно улыбался.

Так, значит, он не ошибся: прошлой ночью Джордана действительно ждала его!

И дело было не в том, что в противном случае Бриг отказался бы спать с нею. Нет, в их отношениях на меньшее он был не согласен. Просто ему было приятно убедиться в своей правоте: свет, так долго горевший в ее комнате, и в самом деле приглашал его войти. Джордана все прекрасно понимала и поступила в соответствии со своими желаниями.

Его губы снова изогнулись в улыбке, когда он вспомнил, с каким жаром она старалась убедить его, что не имеет склонности спать с незнакомыми мужчинами. Ему следовало догадаться о том, что он ей понравился сразу, в первый же вечер их знакомства, когда ее сдерживала только боязнь быть застигнутой. Зато прошлой ночью ее любовь ничем не была скована… Любовь? Это слово применительно к данной ситуации настолько позабавило Брига, что он едва не расхохотался. При чем здесь любовь?

Ясно, что в ней говорит обыкновенное мужское тщеславие.

Потом Бриг принялся размышлять над словами Флетчера. Отчего старому охотнику взбрело в голову требовать от дочери, чтобы она была с ним нелюбезнее? В одной ли охоте тут дело? Так или иначе Флетчеру было необходимо, чтобы эта охота на архара состоялась при любых обстоятельствах. Бриг подозревал, что заполучить рога горного барана сделалось его навязчивой идеей, своего рода манией. А впрочем, у богатых и могущественных людей, подобных Флетчеру, бывают еще и не такие причуды. По глубочайшему убеждению Брига, эти люди вообще имели склонность к самым изощренным формам психических отклонений.

13

Бригу не очень-то хотелось сразу возвращаться в лагерь. Привычные сцены бивачной жизни и запах сваренного на костре кофе давно уже не волновали его воображения. Он отдавал предпочтение холодному, пробиравшему до костей горному воздуху, который на приволье будоражил его и обострял до предела все чувства. Тишина и одиночество были ему куда милее возбужденных голосов и того духа походного товарищества, который царил теперь вокруг костра, сделавшегося центром притяжения их маленького сообщества.

Прозрачный горный ручей, струившийся неподалеку, окрасился сначала в малиновый цвет, а потом приобрел оттенок темной меди. Это происходило по мере того, как все ниже и ниже опускался багровый шар закатного солнца. Теперь он почти скрылся за линией горизонта, обозначенной рядами горных хребтов, встававших один из-за другого наподобие рыбьей чешуи. Где-то там, в вышине, уныло выл на одной ноте койот.

Постояв еще немного, Бриг вернулся в лагерь. Пока Джоко готовил ужин на пламени костра, рядом уже расставили две палатки — одну побольше, для мужчин, и другую, совсем маленькую, для Джорданы. Бриг заметил, как она принесла к палатке несколько сосновых веток и пригнулась, прежде чем туда войти, — палатка была так мала, что там едва было можно распрямиться.

Джордана притягивала его к себе с удивительной силой — вопреки всем доводам разума. Так притягивает огонь несчастного мотылька, безрассудно летящего на его свет. Бриг понимал, что это слабость, но ничего не мог с ней поделать. С момента их первой встречи эта женщина завладела всеми его помыслами.

Когда она сегодня ехала с ним бок о бок, Бриг испытал приятное чувство. Ему нравилось, что рядом с ним находится существо, объявившееся в этих краях не для того, чтобы выполнять все его приказы, но для того, чтобы скрасить его жизнь. Она разбудила в нем неведомые прежде чувства — глубокие и нежные. Именно таким — добрым и нежным — ему хотелось быть по отношению к ней.

Повинуясь неожиданному порыву, Бриг сорвал несколько скромных полевых цветков и двинулся в сторону маленькой палатки. Один ее клапан был отогнут и позволял видеть Джордану, которая ползала по брезентовому полу на четвереньках, укладывая сосновые лапы — она утепляла пол, прежде чем расстелить на нем спальный мешок. Бриг нырнул внутрь палатки и положил свое скромное приношение на рюкзак возле входа. Джордана присела на корточки и одарила Брига такой радостной улыбкой, что у него все сжалось внутри.

— Привет! А я вот готовлю себе постель, пока еще не окончательно стемнело.

— Мы проведем здесь всего одну ночь. Стоит ли так стараться?

Замечание Брига ее смутило, тем не менее Джордана, пожав плечами, продолжала сооружать своеобразный матрас из сосновых веток. На Брига она теперь старалась не смотреть, и он почувствовал необходимость хотя бы отчасти скрыть от нее свои чувства и не показывать виду, что потребность видеть, находиться рядом с ней переросла в необходимость.

— Видишь ли, — словно оправдываясь, сказала она, — дело в том, что гусиный пух, которым набит спальный мешок, очень быстро утрамбуется под тяжестью тела. А от земли идет такой холод, что я боюсь замерзнуть. Конечно, в таких случаях лучше использовать надувной матрас, но сосновые ветки тоже сойдут.

У Брига сложилось впечатление, что она разговаривает для того, чтобы скрыть от него свою нервозность. Он волновал ее ничуть не меньше, чем она его! Или ему только так казалось после того, как он подслушал ее разговор с отцом?

Бриг смотрел на нее и не мог оторваться, его взгляд вбирал ее в себя целиком. Впрочем, разглядеть Джордану было не так просто — мешали толстая парка, заправленные в шерстяные носки вельветовые джинсы и перчатки, скрывавшие руки. Даже ее удивительные рыжеватые волосы были спрятаны под широкими полями шляпы. Единственное, на чем мог остановиться и отдохнуть его взгляд, было ее лицо — с классическими, почти совершенными чертами. В нем было столько простодушия и совсем не напускной невинности, что она иногда напоминала ему ребенка.

Словно догадавшись, что ее рассматривают, Джордана подняла на него глаза, и Бриг понял, что надо что-нибудь сказать.

— Ты похожа на мальчика. Особенно сейчас, когда волосы у тебя забраны под шляпу.

— У тебя, наверное, что-то случилось с глазами! Ну какой из меня мальчик?!

С этими словами она сорвала с головы шляпу, и по ее плечам сразу же рассыпались локоны цвета меди, хранившие в себе золотой отблеск — подобно тому, как золотоносная порода содержит ослепительные при солнечном свете вкрапления драгоценного металла.

Бриг прищурился, и его испытующий взгляд заставил ее смутиться. Он же в тот момент мечтал об одном — утонуть в этих чудных зеленых озерах ее глаз и никогда не пытаться всплыть на поверхность, чтобы не соприкасаться больше с вовсе не поэтической реальностью собственной жизни.

— Ты собираешься спать здесь одна? — неожиданно выдавил из себя Бриг и сам удивился своему вопросу.

— Я… — Ее взгляд заметался: сначала она оглядела собравшихся у костра мужчин, потом взглянула на брезентовый пол палатки, после чего наконец посмотрела Бригу в глаза с подкупающей искренностью. — Я бы этого не хотела.

— Я тоже…

Когда Джордана потянулась к нему. Бриг, который только этого и ждал, схватил ее за плечи и с силой прижал губы к ее губам. Он мгновенно забыл, что собирался быть нежным с нею. Теперь ему хотелось причинить ей боль, раздавить эти теплые мягкие губы, но у него ничего не получилось. Джордана оказалась готовой к отпору и храбро встретила его варварский натиск Она ответила на его поцелуй таким же горячим и жадным поцелуем.

Понимая, что еще секунда — и он потеряет над собой всякий контроль, Бриг решительно отстранился. Не сказав ни слова, он выбрался из палатки и направился к другой — побольше. Оказавшись внутри, он вытянул из груды находившихся там спальных мешков свой и отнес его в палатку Джорданы. При этом он отдавал себе отчет в том, что сидевшие у костра мужчины следили за каждым его движением, но и бровью не повел.

Его спутники тоже не обмолвились по этому поводу ни единым словом Казалось, происходило нечто само собой разумеющееся, а между тем прошли долгие годы с тех пор, как Бриг в последний раз позволил себе в столь вызывающей форме отвергнуть привычные условности. И оправданием ему было только желание — весьма примитивное, но абсолютно не поддающееся контролю. В тот момент он знал одно: Джордана — его женщина и он должен обладать ею. Пусть только ее телом, если нет возможности завладеть душой.

Нырнув в палатку, Бриг бросил свой мешок на брезентовый пол, и Джордана не смогла скрыть радость, охватившую ее — Теперь понадобится куда больше сосновых веток, — пробормотала она. — Надо же устроить удобную постель и тебе!

— Можешь не беспокоиться, — сквозь зубы ответил Бриг. — Я собираюсь большую часть ночи провести в твоей постели.

Забравшись в кокон из двух спальных мешков, соединенных вместе, Джордана лежала на спине, сцепив на затылке пальцы, и смотрела в чернильную темноту. По крыше палатки барабанили капли дождя, а прогремевший совсем рядом гром возвестил о том, что облачность, нависавшая над головами путешественников большую часть дороги, обернулась наконец грозовыми тучами, и на горы обрушилась настоящая буря.

Но где же Бриг?! С сильно бьющимся сердцем она вслушивалась в шум разгулявшейся стихии в надежде уловить звуки его шагов.

Это страстное желание постоянно быть рядом с Бригом пугало Джордану Стороннему наблюдателю могло показаться, что она вовсе лишилась стыда… Джордана понимала, что уже не в состоянии отличить дурное от хорошего. Но разве можно было думать о дурном, когда близость с этим человеком приносила ей такую радость?!

Нет, ничего дурного она за собой не чувствовала!

Полог, закрывавший вход в палатку, наконец поднялся, и она разглядела в свете блеснувшей молнии темный силуэт человека. Палатка сразу же наполнилась ледяным влажным воздухом и легким треском наэлектризованной грозой атмосферы. Когда порыв холодного ночного ветра коснулся ее лица, Джордана вздрогнула, но клапан тут же опустился, и все вокруг снова окуталось непроглядной мглой.

Бриг торопливо сбросил промокшую насквозь одежду и в одном нижнем белье проскользнул в теплое нутро спального мешка. Его руки сразу же потянулись к Джордане, она прижалась к нему, и в то же мгновение послышался удар грома, который сотряс землю, словно пробуя на прочность каменистое плато Джордана почувствовала, как Бриг на секунду замер, а потом еще крепче прижал ее к себе. Она ощущала на губах его теплое дыхание, влажная щеточка усов, словно мокрое перо, щекотала ей кончик носа.

— И зачем только ты напялила на себя все эти доспехи? — прошептал Бриг, просовывая руку под плотный трикотаж ее футболки.

— Затем же, зачем и ты, — прошептала Джордана в ответ. — Чтобы не замерзнуть.

В следующее мгновение его рот жадно приник к ее губам, и тут же блеснула молния, озарив стены палатки странным зыбким светом.

— Я знаю лучший способ, чтобы согреться, — пробормотал Бриг и запустил холодную руку в вырез ее майки.

Джордана тихонько взвизгнула и изогнулась всем телом, когда его ледяная ладонь сжала ей грудь. Но потом, несмотря на леденящее прикосновение его пальцев, ее обдало жаром, а в крови зажегся огонь — не менее яркий и испепеляющий, чем молния, полыхавшая на темном небе за брезентовыми стенками их ненадежного убежища.

— Теперь и я знаю… — негромко сказала она.

Там, в горах, буря продолжала набирать силу. Темные массы облаков сталкивались друг с другом, высекая при этом искры и брызги живого огня Гром грохотал не переставая, небо и земля сотрясались И все сильнее хлестал дождь, сообщая этой мрачной симфонии дополнительную мощь звучания, которое скоро достигло наивысшей точки.

Буря, бушевавшая за тонкими стенами их временного пристанища, стала стихать. Но даже сейчас, когда они оба насытили свою страсть, руки Брига продолжали странствовать по телу Джорданы, лениво касаясь ласкающими движениями ее бедер, груди и плеч. Бесконечный дождь, продолжавший барабанить по брезентовому потолку палатки, сообщал свой мерный ритм его пальцам, которые, казалось, жили своей отдельной жизнью и все никак не могли насытиться.

Джордана дремала в теплом коконе его объятий. Ее рука лежала на мускулистой груди Брига, ноги переплелись с его ногами.

Бриг внезапно понял, что его сжигает особый вид страсти, которую нельзя удовлетворить, обладая одним только телом этой женщины. Но как добиться большего, он не знал.

— Скажи мне, ты одаряешь своей благосклонностью всех проводников? — произнес он наконец и сам поморщился от грубости этой шутки. — Ну, скажем, за то, что они не жалели сил и здоровья, шляясь с тобой по горам в дождливые темные ночи вроде этой?

Она ласково потерлась щекой о его грудь, давая понять', что оценила его юмор и не сердится.

— Попробуем подсчитать… Ага! Был один чернокожий охотник в Африке, потом проводник-испанец в Аргентине… — Она улыбнулась и томно вздохнула, после чего Подвела итог:

— Да разве их всех упомнишь?..

Бриг понимал, что она дразнит его, но ему почему-то совсем не было смешно.

— Готов держать пари, что тебе точно всех не упомнить! — сдавленным голосом произнес он.

Джордана приподняла голову и удивленно заглянула в его глаза, но темнота не позволила ей рассмотреть их выражение.

— Я, между прочим, пошутила, — прошептала она.

Ладонь Брига нежно коснулась ее щеки. «Какое я имею право обижать эту женщину?! — сердясь на себя, подумал он. — Да, она готова была подарить мне свое тело при первой же нашей встрече. Но почему я решил, что точно так же она ведет себя с другими?» Бриг был уверен, что ему удалось разбудить в ней чувства, до которых прежде не мог достучаться ни один мужчина.

— А я что? Забыл засмеяться? Ну, извини, извини, — скороговоркой пробормотал он.. — Тебе не кажется, что пора немного поспать?

— Думаю, ты прав, — сонным голосом произнесла Джордана и уткнулась носом ему в плечо.

Вспышки молнии становились все реже и реже, а рокот грома скоро окончательно стих в отдалении. Бриг лежал, вслушивался в однообразный стук дождевых капель и почему-то никак не мог заснуть. А Джордана между тем видела теперь уже, наверное, третий сон…

На следующее утро о ночном ненастье напоминал лишь надоедливый мелкий дождик. Временами, впрочем, эхо приносило дальний и уже нестрашный раскат грома, не сотрясавший ни земли, ни неба.

Как только рассвело, путешественники наскоро позавтракали, сложили палатки и двинулись в сторону своего базового лагеря. На всадниках красовалась весьма пестрая амуниция, которая должна была уберечь их от надоедливого дождя, — ярко-желтые накидки из пластика, пончо и куртки из водоотталкивающей ткани И снова над их головами унылой чередой потянулись серые облака, цеплявшиеся за верхушки гор своими мягкими лапами.

Твердый грунт под ногами лошадей местами становился опасно скользким. Разговоры прекратились, и всадники, вытянувшись в цепочку, упорно двигались вперед за серым крупом жеребца Брига.

Лишь к вечеру они добрались до заранее оборудованного базового лагеря, и Джордана удивилась, как здесь все предусмотрено и удобно для житья Большая, закрепленная на деревянном каркасе палатка была снабжена деревянным столом, скамьями и примитивной печкой. Тут можно было основательно обогреться и укрыться от моросящего дождика Набитые сеном матрасы из мешковины служили отличным ложем.

Пока Джоко растапливал печь, а Тэнди заканчивал разгрузку лошадей, Бриг, отложив все дела, занялся установкой маленькой палатки, в которой они с Джорданой должны были спать, обогревая Друг друга теплом своих тел. Живое тепло этой женщины Бриг предпочитал искусственному жару маленькой печки.

На следующее утро, когда Джоко приступил к раздаче только что испеченных оладий, дождик снова полил как из ведра и не прекращался целый день, лишив тем самым охотников возможности передвигаться и приковав их к лагерю Макс воспользовался дождем как предлогом, чтобы дать отдых немилосердно ноющим мышцам, и весь день валялся на матрасе. Тэнди, который не забыл прихватить с собой колоду карт и доску для «криббеджа», уселся с Китом за стол и всем сдоим существом отдался игре. Только Флетчер проявил себя охотником до мозга костей — единственный из всех, он принялся проверять охотничье снаряжение и чистить оружие.

У Брига было полно забот, и без дела он не сидел: задавал корм лошадям, собирал сухие ветки и мох для печки, начищал седла и сбрую, носил воду. Джордана стала постепенно приходить к выводу, что единственным местом, где он не стеснялся проявлять к ней интерес, была ее маленькая палатка Но это происходило исключительно ночью. Остальную же часть суток он держался от нее поодаль.

Что-то явно изменилось в его отношении к ней. Взгляды, которые он теперь на нее бросал, потеряли былую прямоту и откровенность. Казалось, Бриг пытается скрыть их близость — особенно в присутствии Флетчера Смита Но поскольку он наверняка понимал, что скрыть их отношения уже невозможно, то старался по крайней мере не афишировать их, когда они оказывались в компании остальных путешественников.

Джордана пережидала дождь, помогая Джоко. Поначалу он отказывался принимать от нее помощь, но потом, когда понял, что готовка для нее — это средство скрасить унылые часы вынужденного безделья, согласился.

Утром четвертого дня путешествия солнце пробилось наконец сквозь завесу облаков. Не прошло и часа после того, как его первые лучи осветили крыши палаток, а в лагере остались только Джоко и Тэнди — все остальные отправились на охоту.

Утро уже было в разгаре, когда путешественники остановились на пустынном плато, чтобы как следует осмотреть прилегавшие к нему горные хребты. Макс и Кит остались с лошадьми, укрывшись за их спинами от пронизывающего ветра, а Флетчер, Джордана и Бриг, прихватив с собой бинокли, подошли к самому краю плато.

До рези в глазах они безрезультатно созерцали горы, после чего Флетчер Смит опустил бинокль и сказал:

— Странно, а ведь большерогие должны бы обитать именно здесь…

— Вы правы, — согласился с ним Бриг, продолжая рассматривать в бинокль горный массив по правую от них руку. — Здесь есть все, что необходимо баранам: высокогорные пастбища и вода в ручьях. А отвесные скалы и обрывы позволяют им с легкостью ускользать от врагов.

Действительно странно, что мы пока не встретили ни одного архара.

Внезапно Джордана заметила едва уловимое движение около одной из скал и постаралась отрегулировать бинокль так, чтобы объект оказался в фокусе.

— По-моему, вон там что-то движется! — возбужденно воскликнула она.

Бриг и ее отец разом вскинули бинокли.

— Вот они, голубчики — Бриг первым увидел баранов— Уже насытились и прилегли отдохнуть.

— Это еще совсем молодые животные, — заметил Флетчер. — У них недостаточно большие рога. — Обернувшись через плечо, он помахал Киту и Максу. — Идите сюда и посмотрите на ваших первых в жизни архаров!

Когда Макс и Кит присоединились к ним, Джордана передала свой бинокль брату Пока новички рассматривали отдыхающих баранов, Бриг продолжал обшаривать биноклем окрестности в надежде обнаружить более матерых животных.

— И что мы будем делать теперь? — поинтересовался Макс.

— Мы будем ждать, — сказал Бриг — Их может оказаться здесь куда больше, чем мы думаем, просто они отлично умеют маскироваться.

Они прождали целый час, регулярно оглядывая окрестности в бинокли, но других, более крупных баранов так и Не увидели. Тогда Бриг предложил подняться в горы еще выше, чтобы обследовать то место, где ему доводилось видеть архаров прежде.

К сожалению, обследование это не дало никаких результатов, и за час до захода солнца им пришлось вернуться в базовый лагерь, хотя Джордана и Флетчер настаивали на продолжении поисков.

Макс решил, что лазание по горным кручам — процесс довольно скучный, и даже не пытался этого скрыть.

— Я едва оправился от езды по здешним каменистым тропам — и нате вам пожалуйста: у меня опять все болит, будто меня отдубасили, — проворчал он, ни к кому в особенности не обращаясь, когда все уселись у костра.