Dark Window
      Круги измерений
      Circles of Dimensions
      "Наша способность усваивать необычное не беспредельна, а когда
      путешествуешь на другие планеты, пределы оказываются очень узкими.
      Слишком много новых впечатлений; их приток становится невыносимым, и
      мозг ищет отдыха в буферном процессе аналогизирования. Этот процесс как
      бы создает мост между воспринятым известным и неприемлемым неизвестным,
      облекает невыносимое неизвестное в желанную мантию привычного."
      Роберт Шекли, "Обмен разумов"
      От автора
      Проиграв долгую и изнурительную борьбу с совестью, автор не может не упомянуть, что многие мысли, идеи, понятия, слова и даже абзацы этого произведения позаимствованы из двух книг. Основополагающей стала "Физика для любознательных" Эрика Роджерса. Также можно сказать с большой долей уверенности, что данное произведение выглядело бы совершенно иначе, не попадись в руки автору учебник физики, который создали А. В. Перышкин и Н. А. Родина. Учебник этот автор изучал дважды - во время учебы в средней школе и непосредственно в период создания романа, которые иногда пересекались. Автор до сих пор находится в состоянии восхищения простотой описания важнейших законов физики. И если в предлагаемом Вам произведении встретятся запутанности, неточности и грубые ошибки, то за все эти несуразности автор принимает ответственность на себя.
      * * *
      Говорят, что самая удивительная вселенная заключена в игральном кубике, весело прыгающем по пятому столу хрустального зала весьма популярного казино, находящегося на небольшом астероиде. Астероид тот неуклонно вращается по орбите вокруг потухшей звезды, заслоняющей своей черной массой чуть ли не полнеба. Миллионы завсегдатаев, туристов и прочих бездельников ежегодно толкаются в призрачном свете свечей и мерцающих отблесках хрусталя возле пятого столика, даже не подозревая, что им доводится держать в руках. Они не огорчаются, они знают - в мире есть места не хуже. И одно из них - незабвенные Круги Измерений.
      Глава первая Прибытие
      "Бастиан подумал, потом осторожно спросил:
      - А сколько желаний у меня в запасе?
      - Сколько хочешь. Чем больше, тем лучше, мой Бастиан. Тем богаче и
      многообразнее будет Фантазия."
      Михаэль Энде, "Бесконечная книга"
      Далее речь пойдет, в основном, о желаниях, о их силе, направлениях, взаимодействиях и куче подозрительных личностей, которую эти желания то и дело охватывают. Неимоверную важность желания, как оси мироздания открыла и убедительно доказала своим героическим примером одна сверхвысокоразвитая цивилизация, обитавшая в отдаленных районах вселенной. Ее название теперь похоронено под пылью времен и от всего великого открытия остался только учебник бесконечного объема, поскольку предела знаниям, как и желаниям, не существует. Беда заключалась в том, что цивилизация эта не только открыла, но и мечтала донести полученные знания до обычного рядового субъекта, у которого, как подтверждено многоэровой практикой, в отличии от несуществующего предела желаний предел знаний то и дело обнаруживается и замирает на какой-то слишком уж незначительной отметке. Желание упростить свой монументальный труд и привело цивилизацию за грань гибели.
      Первая же фраза учебника, обращавшаяся по традиции к силам высшим и доступным только для веры, а не для понимания, вызвала раскол и упадок. "Так зачем же дали вы нам, сирым и убогим, эти желания!" - гласила она на ныне забытом языке. Тут же нашлись лидеры, которые не стали желать считать себя сирыми и убогими. Вирус упрощения внезапно охватил широкие слои населения. Целые страны и континенты не стали желать считать. Потом отдельные, уже упрощенные личности не стали желать. И, наконец, не стали... Вообще ничего. Так цветущая галактика превратилась в пустыню, дав нам серьезный урок...
      ... Вихрь красных искорок затопил глаза. На смену им выплыли радужные круги. Огненные полосы промелькнули и скрылись в наступившей мгле.
      Виктору с трудом удалось поднять веки. Его взору представилось огромное окно, полукругом охватывающее комнату, за которым на иссиня-черном небе мерцали неподвижные звезды. Состояние было настолько неуютным, что хотелось избавиться сразу от всей вселенной целиком. Обстановка оказалась совершенно незнакомой. Виктор не любил неожиданно оказываться в совершенно незнакомой обстановке. Тем более, что носовой платок в кармане отсутствовал, а с носом творились обычные дела, предвещающие событие, которое зовется "Острое Респираторное Заболевание".
      Виктор прокашлялся и опробовал голос вопросом: "Где это я?" Эхо скрипучим голосом вернуло ему вопрос обратно. Конечно же, с точки зрения высокоразвитых цивилизаций подобные вопросики считаются примитивными, ненужными, лишними, а кое-где и вовсе неуместными. Впрочем, с точки зрения высокоразвитых цивилизаций, происходящее событие смело можно назвать экспериментом по проверке акустических свойств помещения. Виктор повторил эксперимент, не внеся в исходные данные никаких изменений. На этот раз эхо ответило ему "Угадай!"
      Пол снова качнуло, но уже не так сильно. Виктор изо всех сил вжался в мягкое кресло и для пробы шмыгнул носом. Звезды за окном резко дернулись, из чего можно было заключить, что комната, в которой он находился, совершила непредвиденный поворот. "Ну, придумал?" - проявило инициативу эхо. Следовало пока воздержаться от рискованных прогнозов. "Давай быстрее, - предложило эхо. - А то я начинаю скучать." "Высотное здание? - предположил Виктор, представив западный небоскреб, чьи окна с утра до вечера моет угнетенный западный пролетарий. - Да нет, не может быть." "Хитро, - отозвалось эхо, - сразу "да" с "нет", усиленные "не может быть". Поконкретнее, пожалуйста!" "Не здание," отказался от своей гипотезы Виктор. Никакое здание не выдержало бы подобных толчков. "Не здание, - подтвердило эхо. - Угадывай дальше." Вопрос о месте все еще оставался открытым.
      Серебристая стена образовывала полусферу в пределах видимости Виктора. Кроме уже упомянутого окна на ней имелась панель с множеством мигающих разноцветных лампочек и единственным дисплеем, на котором извивался неведомый спиралевидный график. Знакомых ассоциаций данная панорама не навевала.
      "Может быть, операторский зал?" - пришло Виктору в голову. "Чего?" спросило эхо с нажимом, и Виктор испугался, что забрел слишком далеко от истинного значения. "Или телебашня - быстро сменил он позицию, но эту мысль пришлось отбросить. - Какого черта телебашня станет выполнять подобные скачки?"
      Расписываться за телебашню все же не стоило. Словно в подтверждение, звезды за окном переместились еще раз, но теперь уже медленно и нежно. Правый нижний угол окна занял край огромного зеленого круга с лимонно-желтой линией на границе с чернотой неба. "Угадывай," - в очередной раз потребовало эхо.
      "А ведь это же..." - Виктор вздрогнул и чуть не проглотил язык, избавившись ненадолго от зудения в ушах и отогнав рвотный позыв. "Ну!" восторженно завопило эхо, требуя продолжения. Но пришедшая догадка вообще не имела никакого смысла. Если судьба могла еще каким-то образом занести его на неведомую телевышку, то на космический корабль... А следовательно, этот зеленый круг никоим образом не мог быть планетой. Иначе приходилось бы серьезным образом опасаться за свой рассудок. Виктор еще секунд пять понадеялся, что за окном все же появится тот самый западный трудяга с предметами моющего инвентаря. Но угнетенным здесь был только он сам. Угнетенный неизвестностью и тошнотворным состоянием. Даже эхо казалось уверенным, иногда даже слишком.
      "Рассмотри проблему с другой стороны, - подсказало эхо. - Хотел ли ты здесь оказаться?"
      "Хотел ли я здесь оказаться?" - переспросил Виктор. Именно в таком месте? Да вряд ли.
      "А стать космонавтом?" - последовала еще одна подсказка.
      "Космонавтом? - оживился Виктор. - Космонавтом, это же совсем другое дело."
      Представив себя затянутым в облегающий серебристый скафандр и стоящим возле громадного многоступенчатого корабля, готового стартовать в многомесячный орбитальный полет, Виктор приосанился. Еще заманчивее выглядела перспектива на этом же корабле не вертеться вокруг Земли, а пронзать дальние галактики в компании с прелестной девушкой. Без всяких возможных конкурентов на сердце милой дамы и на подвиги разведчика глубокого космоса. Вывернув голову за спинку кресла, Виктор внимательно осмотрел корабль. Прелестной девушки не обнаружилось. К слову сказать, не обнаружилось вообще никакой девушки, что немало огорчило отважного первопроходца вселенских глубин. Да и одежда оказалась вовсе не космонавтской. Где он, серебристый скафандр с эмблемой великой звездной экспедиции? Обычная рубаха, обычные коричневые брюки и самые что ни на есть обычные ботинки предположительно фабрики "Скороход". Возможно пришельцам с пятой звезды созвездия Лебедя данный комплект показался бы донельзя экзотическим, но у Виктора он особых восторгов не вызывал никогда. Даже во времена покупки, так как альтернативы в магазине не существовало. Виктор с угасающей надеждой оглядел просторы еще раз. Ничего удивительного не случилось, разве что обнаружился факт незавязанного шнурка на правом ботинке. Зеленый круг тем временем занял уже пол-окна и решительно продолжал свое наступление, ничуть не заботясь, что обо всем этом подумает Виктор.
      "Вот так всегда! - недовольно проворчало объявившееся эхо. - Так где ты?"
      Комнату тряхнуло еще несколько раз, но пейзаж за окном не изменился. Только зеленое тело стремительно приближалось. Качнув головой в сторону, Виктор оценил его ужасающую величину, несмотря на то, что оно находилось еще непомерно далеко от той точки, где он сейчас сидел, вцепившись в поручни кресла. Выходит, что это все-таки ракета, звездолет или космический корабль, черт его дери. Виктор готов был поклясться, что до этого видел космические аппараты разве что по телевизору или, скажем, на ВДНХ в Москве. Ну не космонавт же он?! Не космонавт! Несмотря на все свои мечты и желания. Но предположить то можно, тем более, что мечтать по оценкам ведущих специалистов, не вредно.
      - Космический корабль! - гордо объявил он.
      - Наконец-то! - обрадовалось эхо. - Позвольте приветствовать вас на борту сверхсовременного суперскоростного катера с интеллектуальной сервисной системой сопровождения. В настоящее время мы падаем в связи с продолжающейся самоликвидацией правого двигателя, детали которого вы имеете честь лицезреть в иллюминаторе.
      За окном на зеленом фоне промелькнула вереница серых обломков и искореженно-обгоревших деталей. "Красиво!" - подумал Виктор, а потом ему пришла в голову мысль, что он не просто на нерушимом могучем звездолете, а на сломанном, неисправном, терпящем бедствие и неизбежно стремящемся к катастрофе космическом катере, благо, пока герметичном. Виктор попытался подняться, но эластичные ремни и могучая рука перегрузки прочно удержали его в прежнем положении.
      - При посадке ремни должны быть пристегнуты, - ободрила его сервисная система сопровождения. - Последний шанс отдать команду для прекращения самоликвидации истек.
      - Так что же ты мне сразу ничего не сказала, - взорвался Виктор, безуспешно пытаясь отстегнуться.
      - Все зависело от того, где ты хотел оказаться, - ответила система. - В мою задачу не входит вводить в курс дела субъекта, не являющегося пилотом, а желающего всего-навсего очутиться на верхушке небоскреба или телебашни.
      - Но что мне теперь делать?! - задал Виктор следующий вопрос, считающийся у высокоразвитых цивилизаций ненужным, лишним, а порой и вредным.
      - Последний шанс отдать команду для прекращения самоликвидации истек четырнадцать секунд назад, - ласково ободрила его система.
      Стоп! А не розыгрыш ли все это, творящееся за окном. Виктору уже доводилось неоднократно слышать про тренажеры для пилотов и просто аттракционы, на которых можно полностью ощутить себя и летчиком, и космонавтом. А не попал ли он на такой дурацкий аттракцион? Допустить то, что и тьма за окном, и звезды, и наплывающее зеленое безобразие были лишь чудом компьютерной техники, несравненно легче, чем наличие какого бы то ни было космического корабля. Да еще с ехидной системой сопровождения.
      Виктор усмехнулся. В голове понемногу прояснилось. Все постепенно становилось на свои места. Да кто бы пустил Виктора даже на территорию космодрома, не то что на космический корабль?! Да зачем Виктору было бы ехать на этот идиотский космодром? Версия с аттракционом достоверно объясняла творящееся вокруг. А если допустить еще, что в начале этого "полета" Виктору довелось стукнуться своей неразумной башкой об какой-то выступ...
      Зверски просверлив уши, взвыла сирена. За окном пронеслись довольно значительные куски металла. Зеленая поверхность захлестнула уже весь экран. Создавалась полная иллюзия, что "корабль" Виктора потерпел аварию, а его останки теперь неудержимо притягивала к себе неведомая зеленая планета.
      - Но я не хотел оказаться на корабле, терпящем бедствие!!! - позвал Виктор умолкнувшую систему. - Я вообще не хотел быть здесь! Никогда!
      - Ничего страшного, - сказала она. - Может этого хотел кто-то другой. В просторах вселенной всегда найдется немало субъектов, то и дело говорящих друг другу "Послушай, приятель, а не хотим ли мы с тобой найти дурня, который провернет за нас всю грязную работенку?"
      Половина лампочек на панели неожиданно потухла. Остались только красные островки, которые в бешеном ритме мигали во вдруг наступившей тьме. Теперь Виктор видел только их, да окно, отливавшее нестерпимо яркой зеленью. Комнату неудержимо затрясло, и Виктор вновь почувствовал себя нехорошо. Он представил, как ржут снаружи те хохмачи, которые запихнули его сюда, и его стала наполнять злость. Он не мог предпринять никаких активных действий, поскольку ужасающая перегрузка буквально вдавила его в кресло, а ремни не собирались отстегиваться. Тем не менее, он явственно ощущал, что падает с огромной высоты. Голова дергалась и кружилась, ноги стали ватными, кровь билась где-то в ушах, отыскивая выход наружу. Наконец, перед глазами все поплыло, и Виктор погрузился и душой, и телом в абсолютную темноту.
      - Пассажирам приготовиться к прибытию в мир иной, - донесся до него призыв сервисной системы. - Пять секунд на улаживание последних желаний.
      "Посадку! - мелькнула у Виктора последняя мысль. - Посадку! Посадку-посадку-посадку! Мягк..."
      ... Упомянув о теории желаний, невозможно не рассказать, с чего же она начиналась. Разумеется, невероятно сложной и сверхестественно объемистой она стала не сразу. Сначала теория желаний была понятна каждому. Но тогда она еще не имела права называться наукой. Ибо любая наука должна казаться невероятно сложной, иначе все авторы научно-популярных книжек останутся без работы. Так уже было не раз во времена ужасающей неграмотности населения и полного отсутствия профсоюзов. Когда запущенные дела в свои крепкие руки принял соответствующий профсоюз, то первым делом он открыл комитет по регистрации наук. С тех пор любой набор знаний, возжелавший именоваться наукой, должен пройти отборочные тесты. И если в нем сумеет разобраться хотя бы один из членов представительной комиссии, то знания будут возвращены на доработку, невзирая на кажущуюся нужность и полезность.
      Как уже было сказано, основы теории желаний были открыты ныне несуществующей сверхвысокоразвитой цивилизацией. Кроме прочих достоинств ее представители обладали телепатией, поэтому запантентовать какое-либо открытие было там сущим мучением. Не успеете Вы, восхитившись простотой и изяществом нового знания, выбежать на улицу к ближайшему патентному бюро, как первая же парочка встречных начинала хитро улыбаться и доказывать друг другу: "О! Мы же это знали давным-давно!" В течение следующей минуты первый из них по системе межгалактической связи регистрировал открытие своего собственного патентного бюро, а второй немедленно патентовал там Ваше открытие под собственным именем. Быстрые ноги уже не помогали, правительственные связи ничего не решали. Единственным способом добиться признания, как первооткрыватель, была шифрация открытия и патентование его в зашифрованном виде. Через год или два можно было смело дать ключ от шифра широкой общественности и наблюдать, как ее представители покрываются фиолетовой плесенью зависти и телепатически передают мысли, содержание которых напечатать тут не представляется возможным. Так произошло и с первым, открытым в разрезе теории желаний законом, который вывел на основе наблюдений тогда еще никому неизвестный ученый. За то время, пока различные слои населения изучали его объемистый труд, произошло много знаменательных событий. Первый вариант расшифровки по теории ключей ведущей шпионской школы принес широкой общественности философскую теорию "Принципы всего сущего". Не прошло и трех месяцев, как известный лингвист той эпохи, использовав кольцевую структуру повествования и сопоставив написанное с прохождением зеленой планеты по созвездию Чешуйчатого Епископа, а лилово-оранжевой по краю Парадоксального Пути, доказал, что рассматриваемый труд необходимо читать с позиции отрицания. Так возникли "Принципы несущего". В настоящее время эта монография конфискована и сожжена, так как многие из этих принципов шли в разрез с "Галактическим сводом законов об охране собственности". На время процесс затих, но неожиданно пионерское звено в свободное от учебы и общественных дел время переставило первый и последний звук в каждом слове. И на свет явилась величественная книга "Я и бог". На ее основе расцвели миллионы сект, а представители знаменитого звена, покончив с пионерским прошлым, отбыли миссионерами в самые богатые районы галактики для сбора средств на благотворительные цели. Через месяц одинокий пастух, спускаясь с пригорка, выронил эту книгу и взглянул на ее содержимое под неожиданным углом. После случившегося ему не составило труда написать статью, содержащую ценные сведения о разведении белых, игольчатоволосых стручков. Параллельно ее написанию крупная автомобильная фабрика включила в план по развитию предприятия изучение тридцать четвертой, сто семьдесят шестой и триста тысяч девятой страницы зашифрованного послания. Кто знает, что явилось бы на свет в связи с предполагаемым исследованием, но срок хранения открытия в шифрованном виде истек, и первооткрыватель извлек из него фразу, послужившую первым кирпичиком в бесконечном здании теории желаний. Несмотря на ее незначительную длину, она таит в себе основополагающий принцип теории. "Каков желающий, такова и сила". В переводе на понятный язык ее смысл состоит в том, что исполнение нашего желания напрямую зависит не от незримых сверхъестественных сил, а от нас самих...
      ... Ослепительно голубое небо и раскаленный шар Солнца, на который невозможно взглянуть. "Хорошо," - блаженно подумал Виктор. С востока наплывали синие облака, портившие привычную обстановочку, поэтому на них Виктор старался не смотреть. Он лежал на спине, чувствуя каждую шероховатость поверхности, на которую его угораздило свалиться. Вдобавок, рубашка на пояснице сбилась в бесформенный ком, что тоже доставляло массу неудобств. Глаза Виктора кругами обшаривали весь небосклон, но кроме названных уже облаков не находили больше ничего удивительного.
      Мышцы спины начинали яростно сигналить о своем бедственном положении, что указывало на весьма продолжительный период, в течение которого Виктор провалялся на этом месте. До сих пор с Виктором еще ничего не произошло. А значит, лежать дальше уже не имело никакого смысла. Виктор резво вскочил на ноги и чуть не сел обратно. Руки и ноги вели себя так, будто бы накануне Виктору пришлось разгружать вагон мешков с сахаром, а потом таскать эти мешки на девятый этаж и обратно. Но необычность обстановки заставила его забыть обо всем.
      Вокруг простиралась равнина, заросшая голубым мхом вперемешку с мелкими неровными камнями, остроту которых надолго запомнила спина Виктора. Слева неподалеку торчали темно-синие, почти черные шары невиданных кустов. Дальше на горизонте высились громады многоэтажного города. Но не кусты и не странная архитектура зданий поразили Виктора больше всего. На всем видимом пространстве не наблюдалось ни огромного звездолета, ни посадочного модуля, ни захудалой спасательной шлюпки, ни даже одного-единственного обломка аппарата, который по логике вещей доставил сюда Виктора.
      Возможно, здесь поработали местные пионеры. Виктор весело кивал в такт своим мыслям. Почему бы им и не провести скоростной сбор металлолома? Но как они могли не заметить самого Виктора? А может, и могли! И заметили! Но первоочередной задачей остался, конечно же, металлолом. Зато уж когда будет день сбора инопланетных пришельцев...
      Однако, такой день мог уже состояться по плану на прошлой неделе. Значит, приходилось либо ждать почти год до следующего (а кто знает, сколько здесь длится год?), либо выпутываться самому. Завязав покрепче шнурки на ботинках, Виктор вздохнул и побрел в направлении города, размышляя по пути о том, сколько же полезных вещей получится при переплавке его исчезнувшего звездолета. И утюги, и асфальтоукладчики, и детские площадки, и велотренажеры.
      Тренажеры? Стоп! Может, отсутствие корабля объяснялось легко и просто. Да не было его совсем! Виктор "полетал" на тренажере, пережил "катастрофу", а затем добрые друзья вынесли его на свежий воздух, на травку, так сказать, на мох голубой. "Далеко же нести пришлось," - подумал Виктор, прикидывая расстояние до города. И город этот был, мягко скажем, не Париж. Да еще облака эти синие. Уж что хочешь, то и думай.
      Два часа спустя, уставившись на красную слоноподобную голову существа, сидевшего за столом и в свою очередь пристально разглядывавшего его самого, Виктор окончательно понял, что никакие тренажеры тут ни при чем. Он находился в местном бюро занятости инопланетных существ и мутантов. Сюда его доставили два робота, которые, встретив инопланетного пришельца на улице, так и не сумели классифицировать вид и подвид Виктора. Сейчас они скромно стояли в углу и мигали разноцветными лампочками. Один из роботов напоминал трехярусную метелку, другой - кучу сплющенных кочанов металлической капусты. Но даже они померкли перед странным служащим, к которому и был доставлен Виктор. Тот уставился на Виктора с выражением явного довольства. "Если кто-то и хотел получить дурня для выполнения грязной работенки, - грустно подумал Виктор, то это ему удалось."
      Глава вторая Предначалье
      "Орешек знаний тверд, но все же
      Мы не привыкли отступать.
      Нам расколоть его поможет
      Киножурнал "Хочу все знать"
      Заставка к научно-популярному киножурналу
      Чтобы рассказывать о теории желаний, следует сначала определить ее специальные термины. Само по себе желание ничего не значит. Субъект, орущий с мрачным видом в пустоту: "Хочу!", ничего кроме раздражения и запоздалой жалости не вызывает. Любое желание имеет свой объект, т.е. некие предметы или события, долженствующие объявиться по волеизъявлению желающего. Так для субъекта, орущего в пустоту: "Хочу новую "Волгу" и Кавказ!!!", объектами желания являются:
      1.) Легковой автомобиль отечественного производства Горьковского автозавода:
      а.) самой последней модели;
      б.) только что сошедший с конвейера;
      в.) требования, перечисленные в пунктах "а" и "б" включительно.
      2.) Перемещение береговой линии Черноморского побережья Кавказа к месту пребывания желающего:
      а.) исключая море, как таковое.
      б.) включая море, как таковое.
      в.) чередуя пункты "а" и "б" согласно дням недели, фазам Луны, состоянию внутреннего мира и настроения желающего и прочим важным причинам, которые следует указать в приложении к стандартной заявке на исполнение желания.
      Каждое желание имеет форму и объем. Субъект, возжелавший "Да будет свет!", может подразумевать совершенно различные объемы приложения желания. От маленькой комнатки, где он скромно принимал ванну в тот самый момент, когда срок службы стеклянного грушевидного предмета под потолком неожиданно подошел к концу. До бескрайних просторов вселенной, кои должны быть немедленно озарены вследствие нахождения у желающего в голове некой идейки, истолковываемой им, как вселенское знание. Идейки эти обычно возникают от бессонницы, но, судя по тому, что подавляющее большинство районов вселенной все еще погружены во тьму, к снотворному, производимому монополистом фармацевтической промышленности "Элли Лилли Компани", рекламации предъявляться не должны.
      Форма желания тоже имеет немаловажное значение. Так, например одинаковые по объему желания "Хочу быть повелителем вселенной" и "Хочу, чтобы вся вселенная лежала у моих ног" имеют одинаковый объем, но совершенно различную форму. И если в последнем случае удовлетворенная заявка желания всего-навсего прибавит Вам рост и вес, то события, которые произойдут с Вами вследствие исполнения желания, высказанного в первой форме, культурными словами на этой странице описать невозможно. Поэтому автор не может удержаться от совета тем новичкам, которые только-только начинают шагать по тернистой тропе изучения теории желаний. Не надо излагать желания в изысканной и витиеватой форме, понятной только Вам самим. Иначе вместо величественного трона, покоящегося на самой верхушке пирамиды вселенской власти, Вы можете увидеть у своих ног лишь горстку пыли, да и пройтись по ней во вселенской обиде от того, что все эти ученые разговоры о теории желаний оказались самым обыкновенным враньем.
      Все мысли, высказываемые и невысказываемые, являются желаниями. Даже такое, на первый взгляд, тривиальное предположение, как "Дважды два равняется четырем", вызывает целую бурю желаний у субъектов, высказывающих его окружающим. Какой-нибудь ученый муж, говоря эту фразу, подразумевает своим довольным видом: "А не хотим ли мы, коллеги, сказать, что выполнение этого правила является неукоснительным подтверждением того, что в нашей реальности все еще продолжают действовать строгие математические законы?" Совсем другое дело являет собой маленький мальчик, исподлобья глядящий на неумолимую учительницу. Весь его вид при произношении данной фразы выражает одну-единственную слезную просьбу: "Ну, Марь Ванна! Поставьте, наконец, пятерку. А то ведь отец опять пороть будет!"
      Все, что существовало, существует и будет существовать на просторах вселенной, включая ее саму, является чьими-то воплощенными желаниями. Хотя нередко в нашей голове и появляются мучительные размышления о степени разумности неведомого субъекта, в чьем воспаленном мозгу могло появиться то самое, на что сейчас направлен наш донельзя удивленный взгляд...
      ... Дом стоял на пригорке, за городом. После всех невероятностей и невозможностей глаза Виктора прямо-таки отдыхали, уставившись на это ничем непримечательное строение. Да, то был обычный, пяти... э, вообще-то, шестиэтажный дом из вполне обычного серого кирпича. Дом явно строился не для выполнения программы "Жилье-2000". На это намекало полное отсутствие балконов и квадратные окна с крестообразными перекладинами рам. Вышеперечисленные признаки указывали на принадлежность здания к административному классу. Здесь же полагалось иметься солидному парадному крыльцу с бетонным козырьком, но, возможно, оно располагалось с другой стороны. "Без окон, без дверей - полна горница людей (Секретное конструкторское бюро)," - вспомнилась Виктору загадка. Окна у здания все же присутствовали. Значит, что бы там ни находилось внутри, оно носило статус полусекретного. На просторах Родины внутрь такого здания Виктора, разумеется, никто бы не пустил. Его задержали бы прямо у крыльца, вознамерься он полюбопытствовать о новых научных тайнах. Поэтому тыльная сторона устраивала Виктора больше. В теплый солнечный день невероятно приятно сжать в руке бутылку только что открытого пива, усесться на асфальт и прислониться спиной к прогретой стене вдали от шумной улицы, соприкоснувшись таким образом с кующейся за семью замками наукой.
      Да, все же радостно было увидеть знакомые очертания. А если прищурить глаза, сконцентрировать внимание исключительно на этих старых добрых стенах и не глазеть по сторонам, выкинув из поля зрения спиралевидные конструкции, то наплывало потерянное чувство уверенности. Уверенности в том, что не было ни странного города, ни космического корабля, потерпевшего аварию, ни роботов, ни слоноподобной красной...
      Однако, обладатель этой самой головы немедленно привлек внимание Виктора то ли покашливанием, то ли похрюкиванием.
      - Вот они! - торжественно выдало существо нечто членораздельное. Круги Измерений!
      Виктор вздохнул. Именно здесь ему полагалось разыскивать неведомого Орлика. Кто или что это, Виктор не знал (не знал этого, впрочем, и служитель, нетерпеливо вертящий хоботом). Но таковые условия вытекали из контракта, заключенного Виктором со службой занятости полчаса земного времени назад. В случае удачного завершения поисков и доставки Орлика, если он не превышал по габаритам двенадцать гюмзиков и весил не более ста восемнадцати дувалей (а Виктор очень надеялся на это), или подробного описания его же, в случае невыполнения предыдущих условий, Виктору гарантировалось возвращение в привычный мир земных существ. Контрактом не было предусмотрено неудачное завершение поисков, что вселяло некоторый оптимизм (или затаенные опасения).
      Еще раз полюбовавшись гармоничными очертаниями серого здания, Виктор повернулся к своему собеседнику и работодателю. Тот долго и увлеченно повествовал о чем-то. Виктор перестал печалиться и начал слушать.
      - ... И каждому, заметьте, каждому, кто в добровольно-принудительном порядке вызвался искать Орлика, мы продаем экземпляр "Справочника по кругам" со значительными скидками. Вы покупаете? - существо преданно заглянуло в лицо Виктора совершенно круглыми глазами.
      - Беру, - согласился Виктор, не желая усугублять свою судьбу нелепыми отказами.
      Служитель заулыбался. Он любил, когда "Путеводитель по кругам", называемый им "Справочником" для пущей убедительности, покупался из его рук.
      - Тогда с вас... - дальнейшая фраза прозвучала настолько запутанно и невразумительно, что Виктор не запомнил ни единой буквы.
      - Чего? - ошарашено переспросил он.
      - Ах да, - загрустило существо, - вы же с Земли. Сейчас подумаем, что можно выжать с представителя эдакой, почти что никому неизвестной планетки.
      Виктор погрузился в мрачное ожидание.
      - У меня мечта, - возрадовался представитель высокоразвитой цивилизации. - Я уже давно хочу заполучить серебряный американский доллар.