В этот момент проявилось основное сходство между Андре Жилетти и Абрахамом Вейссом. Жилетти тоже вскочил с кресла и в ужасе уставился на Хоумера Дж. Адамса, словно опасаясь за его рассудок.

«Это смешно, сэр! Вы знаете, кто и что такое „Миннесота Майнинг Компани“? Это фирма с мировым именем, а Вы хотите одним махом прикарманить ее!»

«То, что я имею Вам предложить, дорогой Жилетти, стоит больше, чем пятьдесят один процент Вашей фирмы с мировым именем. А то, чем станет „Миннесота Майнинг Компани“ через полгода, если Вы не воспользуетесь моим предложением, Вы мне уже со всеми подробностями описали. Но если Вы нашли человека, который знает способ помочь Вашей обреченной на гибель фирме завоевать еще большее мировое значение, то Вам следует считать его абсолютно бескорыстным человеком, если он довольствуется пятьюдесятью одним процентом участия».

Андре Жилетти не мог скрыть дрожи в руках.

«Наверное, будет лучше, если я уйду, мистер Адамс».

«Пожалуйста! Был рад познакомиться с Вами, мистер Жилетти. Если у Вас будут проблемы делового характера, окажите мне снова честь».

Мисс Лоуренс доложила еще о семи посетителях, которые, однако, были малозначительными или не представляли интереса. Через несколько минут Адамс выпроводил их. У него наконец-то было время позвонить Клейну, приехавшему вместе с ним в Нью-Йорк. Клейн как раз ждал его звонка.

«Как прошло интервью?» — спросил Адамс.

Он услышал, как Клейн смеется.

«Два часа тому назад мне перебежал дорогу репортер „Нью-Йорк Пост“, с которым я выпил без всяких церемоний. При этом я, согласно программе, немного приоткрыл маску, и парень сразу меня узнал. Видели бы Вы его глаза! Он высказал мне прямо в лицо, что я дезертировавший капитан Клейн из американской контрразведки. Я ему ответил, что если он такой умный, то должен бы знать, на кого я сейчас работаю. Он несколько наивно объяснил мне, что это, конечно, известно общественности. Я предложил ему компромисс, потому что если бы он отпустил меня и отказался от статьи, то ему причиталась бы приличная компенсация. Я рассказал ему все, что было важно знать о неизвестных интервентах, прежде всего о том, что каждый час можно ожидать их вторжения на Землю. Если он объяснит эту достаточно серьезную ситуацию своему главному редактору, то сообщение об этом появится в сегодняшнем дневном выпуске».

Адамс кивнул. Он бросил взгляд на свои часы. — «Сейчас одиннадцать тридцать восемь. Проверьте свою маску и идите на биржу. Держите со мной связь по радио. Если у Вас будут какие-то сомнения, спрашивайте меня. Но следите за тем, чтобы не выдать своего знакомства с этими господами. Для общественности Вы противник».

«Понятно, мистер Адамс! Я буду на посту, пока это не станет подозрительным».

Нью-Йоркская биржа проходила в это утро исключительно вяло. В десять часов предложение составляло в среднем на десять пунктов ниже согласованных перенесенных сумм, при этом не нашлось достаточного числа покупателей. Предложение также задерживалось, так что большинство маклеров отправились в ресторан, чтобы выпить чашечку кофе. Курс не изменился.

Если взглянуть на развитие событий последних недель, то следует сказать, что все приветствовали стабилизацию положения. После возникновения Третьей власти в пустыне Гоби все акции стремительно упали. С угрозой возникновения новой мировой войны это привело бы не только к экономическому кризису, но и к полному краху. Затем Перри Родан представил доказательства силы арконидов. Политические блоки Востока и Запада сблизились и образовали Всемирный союз всех государств Земли. Нападение неизвестного космического корабля было отражено Перри Роданом. Жизнь продолжалась. Вера и надежда людей росли, а с ними и биржевой курс. Рынок возместил свои убытки. Привыкшее к сенсациям человечество свыклось с несколько мифическим государством Третьей власти в Центральной Азии, хотя обычный человек вряд ли имел правильное представление о действительном положении вещей. Биржевой курс снова стал надежным. Нынешняя тенденция к вялости была лучшим тому доказательством.

Но только до двенадцати часов!

Ровно в полдень разразилась сенсация. За несколько минут до этого доктор Хаггард предложил инкогнито несколько нефтяных акций на тридцать пунктов ниже и сразу же продал их. Результатом было удивленное покачивание головой, но все утешались тем, что время от времени новички тоже торговали акциями. Когда вышел в свет дневной номер «Нью-Йорк Пост», Хаггарда неожиданно посчитали ясновидцем и единственным человеком, который спас свои деньги.

При сообщении о вторжении биржевиков охватил ужас, но боялись они не за свою жизнь, а только и исключительно за свои деньги. В течение минуты в зале нельзя было разобрать ни слова, пока Оливер, председатель биржи, не добился, чтобы его услышали.

«Дамы и господа, бессмысленно так реагировать на газетную статью. Официальных сообщений нет. Правление немедленно наведет справки, чтобы проверить содержание упомянутой статьи».

В этот момент вбежал какой-то человек и громко объявил, что вещание Пекина независимо от «Нью-Йорк Пост» передало такое же сообщение.

«870 за „Дженерал Электрик“! — выкрикнул чей-то голос в зале. На несколько секунд воцарилась тишина. А потом началось столпотворение. „Дженерал Электрик“ стоил утром 995.Пока Оливер при поддержке служащих полиции восстанавливал порядок в зале, в боковых проходах уже заключались неофициальные сделки. Оптимисты чуяли поживу, пессимисты сбывали по низким ценам все, что могли. Только около половины первого Оливер снова овладел контролем над предложением и спросом. После первых серьезных потерь повышенный спрос быстро стих. Говорили что-то о закрытии биржи, но многие возражали.

Уполномоченные «ДКК» держались пока в стороне. Указания их заказчиков не позволяли им покупать даже при теперешнем очень выгодном положении. Однако, когда дело пришло в полный застой, доктор Хаггард сделал скромную попытку. Он сбил при этом цену на «Стандард Ойл» на 35 пунктов, опять приведя всех в возбуждение. Цены продолжали падать. Они падали устрашающе. В течение десяти минут. Хаггард вновь ушел в сторону, предоставляя работать другим, пока наконец спрос не превысил предложение. Без пяти час «Опаэт Лтд». неожиданно возросла в цене. Хоумер Дж. Адамс выдал из своего кабинета новое указание.

«Вы купили „Опаэт“, Маноли. Заключите с капитаном Клейном бросающуюся в глаза приватную сделку. Сбавьте до 40! Это останется между нами. С нами при этом ничего не случится».

Без трех минут час «Опаэт Лтд». потеряла семьдесят пять процентов своей начальной стоимости. Большинство других акций продержались не дольше. Незадолго до закрытия биржи не было, пожалуй, ни одного маклера, готового решиться на что-либо, так что день, несмотря на огромные потери, казалось, спокойно подходил к концу. Но в последний момент Адамс позаботился о новом потрясении.

Из многочисленных портативных радиоприемников донеслось специальное сообщение из Сиднея, согласно которому на озере Тимор неизвестный космический корабль поднял в воздух на километровую высоту целую рыболовную флотилию, а затем сбросил ее на землю. Диктор Нью-Йоркской радиостанции закончил свое сообщение следующими словами:

«…Нельзя игнорировать предположения о том, что речь идет об акции так называемой Третьей власти. После сброса флота с высоты в озеро Тимор, в результате которого погибли по предварительным оценкам 400 человек, неизвестный космический корабль вновь поднялся вверх, открыв при этом большое число шлюзовых камер. Оттуда спрыгнули на воду несколько тысяч странных живых существ, напоминающих по виду парашютных стрелков, они в течение нескольких минут плыли вдоль по поверхности, а потом опустились под воду. Нет никакого сомнения в том, что эти живые существа — не люди, для их организма вода является нормальной средой. Следует ждать ответа на вопрос, является ли это запланированным способом захвата земель. Штаб-квартира Объединенных Наций в своем первом сообщении известила о том, что против вторжения будут немедленно предприняты соответствующие меры».

О закрытии биржи нечего было и думать. Акции начали вдруг жечь пальцы их владельцам. Закоренелые маклеры потеряли самообладание и продавали акции по любой цене. Целые концерны и тресты поменяли своих владельцев в течение четверти часа.

Биржа закрылась без твердых котировок. Вся мировая экономика, казалось, замерла. С одной стороны, разорившиеся промышленные магнаты могли отдать последний цент за телефонные переговоры, чтобы побеседовать со своими товарищами по несчастью. С другой стороны, некоторые фирмы, казалось, уже нарушили молчание смерти. Как, например, «ДКК».

Хоумер Дж. Адамс прервал со своими людьми всякую телефонную и радиосвязь. Он не хотел рисковать, будучи подслушанным. Он хорошо чувствовал себя в этой тишине. Небольшой человек сидел за своим письменным столом, размышлял и ждал. Около шестнадцати часов зазвонил телефон. Звонил Абрахам Вейсс.

«Что Вы думаете о ситуации, мистер Адамс?»

«Милая шутка, мистер Вейсс. Завтра все будет забыто».

«Значит, Вы единственный оптимист на всем Земном шаре».

«Это дело моей чести, быть последним оптимистом. Но я надеюсь, что найдется еще несколько собратьев по вере. Зачем Вы звоните, Вы хотите вернуться к моему предложению?»

«Вы еще заинтересованы в нем?»

Адамс с довольным видом откинулся назад. — «А как Вы думаете? Для меня жизнь продолжается».

«Тогда хорошо! Мы можем условиться на завтра? Тогда я позабочусь о чартерной машине».

«Это необязательно, — сказал Адамс. — Вы можете взять мою».

«Хорошо, мистер Адамс. Сердечно Вас благодарю. Итак, до завтра, чтобы…»

«Минуточку! Вы помните о моих условиях?» — спросил Адамс.

«Пятьдесят один процент для Вас. Само собой разумеется».

Они договорились на шесть часов следующего утра.

Хоумер Дж. Адамс снова откинулся в кресле. Его мысли вновь вернулись к прерванной игре с цифрами, которая имела под собой очень серьезные основания. Следующее вмешательство удивило Адамса лишь постольку, поскольку он предполагал, что Жилетти тоже объявится по телефону. Однако, мелкий предприниматель пришел лично. У него был немного жалкий вид.

«Добрый день, мистер Адамс. Мы хорошо обдумали Ваше предложение. „Миннесота Майнинг“ согласна с Вашими предложениями. Вы можете завтра утром продемонстрировать нам Ваши машины».

«Завтра после обеда, мистер Жилетти. До этого у меня встреча на Среднем Западе. Но после обеда у меня было бы время приехать в Сакраменто. Это Вас устроит?»

«Даже очень. Тогда мы имели бы возможность освободить штольню, чтобы совершенно безопасно Вы могли провести пробные работы».

«Прекрасно! Условия известны. Поскольку Вы уже здесь, я хотел бы сразу показать Вам мой проект договора. Завтра нам нужно будет только подписать его».

Жилетти внимательно прочел. Потом сказал: «Условия нас устраивают. У нас есть замечание только в отношении доли участия. Мои заказчики сочли невыгодным, предоставлять Вам преимущественную долю. Мы просим Вас удовольствоваться сорока пятью процентами всего акционерного капитала».

Адамс изобразил на своем лице отеческую улыбку.

«Вы торгуетесь, как в старые времена, мистер Жилетти. Для Вас так важна преимущественная доля? Разве Вы не расстроились после сегодняшнего краха биржи?»

«Абсолютно нет. Вы же наверняка знаете, что наши акции упали более, чем наполовину. Но несмотря на это, я убежден, что Вы по-прежнему высоко цените „Миннесота Майнинг“, хотя дела с другими акциями по сравнению с нашими обстоят еще хуже. Судя по сегодняшним возможностям, Вы заключаете с моей фирмой все еще самую лучшую из возможных сделок. Даже, не получая преимущественной доли».

«Час назад меня назвали последним оптимистом, мистер Жилетти. Но я вижу, что кроме меня есть и другие».

Посетитель элегантно поклонился. — «Мы понимаем друг друга, мистер Адамс. Если „Миннесота Майнинг“ будет прокладывать в горах глубокие туннели, то в течение следующих трех дней она станет ведущей фирмой по строительству бомбоубежищ. После катастрофы на озере Тимор бомбоубежища станут, пожалуй, единственным, за что можно будет платить деньги. Вы видите, мы прекрасно понимаем свое значение и наши шансы. А Вы извлечете из этого пользу. Конечно, в теперешнем ожидании конца света может быть доля правды, однако, в таком случае мы все равно проиграли бы. Но мы надеемся, что все-таки все наладится. Пока существует человечество, все так или иначе продолжается».

Хоумер Дж. Адамс был тронут такой самоуверенностью. — «Я сейчас же велю переписать договоры начисто и принесу их завтра с собой. „ДКК“ удовольствуется сорока пятью процентами, мистер Жилетти».

Пробные работы «ДКК» были проведены успешно, и договоры заключены. Хоумер Дж. Адамс вылетел для доклада в Восточную Азию в закрытую зону Третьей власти. В штаб-квартире собрались все важные персоны. Пришли даже Тора и Крэст, которые старались держаться подальше от дел землян.

«Как настроение снаружи? — спросил Перри Родан. — Надеюсь, мы не слишком отяготили нашу совесть».

Хоумер Дж. Адамс поднял голову и открыто посмотрел на всех поочередно. — «То, что я пережил за эти три дня, есть ничто иное, как повторение прошлого. Давным-давно меня упекли за это в тюрьму. Сегодня я знаю, что мои действия санкционированы. Тот, кто не пережил потери материальных ценностей, может об этом только догадываться».

Родан кивнул в знак согласия и сказал: «Так или иначе, мы посеяли среди людей беспокойство. Но мы все знаем, что это беспокойство необходимо. Нам действительно грозит вторжение, ежедневно и ежечасно. То, что Булли продемонстрировал миру на озере Тимор с помощью проекционных аппаратов арконидов в виде страшного стереофонического фильма, завтра может стать реальностью. Наш долг — защитить все человечество от подобной опасности, потому что только мы достаточно сильны, чтобы взять на себя эту задачу. Мы должны соответственно упрочить наш промышленной потенциал, что опять-таки возможно только путем достаточного влияния на экономику. До сих пор наши усилия в отношении действительных потребностей были недостаточными. Организация, которая хочет защитить и объединить планету, должна располагать соответствующими средствами. Когда Вы в начале недели отправились в Нью-Йорк, мы были в финансовом отношении нищими. А как обстоят дела сегодня, мистер Адамс?»

«Представление мистера Булля с фиктивным вторжением на озере Тимор решила дело, — ответил финансовый гений. — Но и подготовительная работа была хороша. За короткий срок мы почти полностью вывели Нью-Йоркскую биржу из равновесия. Подобным же образом могли действовать и мистер Какута в Токио, мистер Маршалл в Капштадте, мистер Ли-Чай-Тунг в Лондоне и мистер Коснов в Берлине. С помощью нескольких миллионов долларов карманных денег мы скупили всю промышленность и получили большинство в четырех концернах. Разумеется, не каждый день удается провести такой биржевой маневр, потому что мир не попадется дважды на одну и ту же удочку».

«Есть другие» — спокойно вставил Реджинальд Булль.

Адамс посмотрел на него. Реджинальд Булль мог бы, может быть, временно позаботиться о волнении на бирже — не более того.

«Успех полностью совпал с Вашим предсказанием, мистер Адамс, — заявил Родан. — Вы знаете, что вначале я был настроен скептически, и мне было бы достаточно меньшего. По состоянию вещей на сегодняшний день я могу только сердечно поблагодарить Вас и высказать Вам свое восхищение. Вы совершили также несколько хороших сделок с машинами арконидов. Но с этим нам следует быть осторожными».

Адамс не обиделся на него за это предостережение. — «Это само собой разумеется, — сказал он. — В этом деле будет принято во внимание право Крэста на вето. Сверхрегенеративный каскад энергия-материя, который я предоставляю в распоряжение „Миннесота Майнинг“ и мистеру Вейссу из „Стил энд Конкрет“, по понятиям арконидов уже устарел. Но нам он помог. Обе этих фирмы, в которых Перри Родан под псевдонимом Бенжамина Уилдера является владельцем большей части акций, уже сегодня не имеют конкурентов в своих областях и во время наступающего экономического подъема будут лидировать. В настоящий момент я не вижу для нас никаких особо серьезных экономических трудностей. Семь миллиардов для правительства в Пекине уже имеются. Вам не придется платить за покупку нашей суверенной территории частями, как это первоначально планировалось. Кроме того, как я прикинул, имеются еще четыре миллиарда на следующие шесть недель. При самых необходимых затратах на наше собственное готовое производство это хотя и немного, но мы сможем этим обойтись».

«Разве стоимость контролируемой нами промышленности не значительно выше?» — спросил Булли.

«Чистая биржевая стоимость сильно упала, но она снова возрастет. Если же Вы хотите этим сказать, что мы можем, например, употребить капитал в двести миллионов непосредственно на наши собственные интересы, то это необоснованные надежды. Наши заводы во всех частях света должны и дальше оставаться нашей собственностью. Мы хотим сохранить их. Поэтому я всегда могу выделить на Гоби только очень незначительную часть текущих средств. Вы понимаете?»

«Понимаю», — сказал Булли.

«Нам предстоит еще очень много работы, — серьезно сказал Родан. — Мы многого достигли за эти дни. Созданы финансовые основы. То, чего нам еще не хватает, мистер Адамс со временем получит. Мы слышали, что такого большого дня, как крах биржи, не будет еще долго. Однако, и здесь нужна неустанная кропотливая работа. Но это самые небольшие мои заботы. Пока мы не создадим мощной экономики, пройдут, вероятно, еще месяцы или годы. Есть другие проблемы, более важные в настоящий момент. Мы должны ежедневно быть готовыми к вторжению фантанидов. То, что показал Булли в убедительном трюковом шоу, завтра может стать действительностью. А уж тогда наши противники наверняка не исчезнут на веки вечные в воде. Моей следующей заботой является наша малочисленность. Роботов арконидов в будущем будет недостаточно. Нам требуются сотрудники из мяса и крови, которые представляли бы наши интересы во всех частях света. Одно важно для нас всех в этом отношении: тот, кто приводит к нам человека, должен быть уверен в его способностях. При малой численности людей, которых мы можем разместить в нашем небольшом государстве, и при тех требованиях, которые мы должны предъявлять к каждому отдельному сотруднику, для гражданства в Третьей власти подходят пока что только люди с новыми способностями».

«Ты имеешь в виду других мутантов?» — спросил Булли.

Перри Родан задумчиво кивнул.

Он не выдал того, что при этом произнесенном Булли слове перед его мысленным взором предстала странная картина. Вместо этого он задал совершенно неожиданный вопрос: «Скажите, мистер Адамс, сколько будет 2.369,7 в третьей степени?»

Мужчина удивленно посмотрел на Родана. Потом схватился за свою логарифмическую линейку.

«Нет, не так! — сказал Перри Родан. — В уме!»

«На это нужно время…»

«Тогда оставим это. Результат таков: тринадцать миллиардов триста шесть миллионов девятьсот девяносто восемь тысяч четыреста двадцать девять и восемьсот семьдесят три тысячных. В остальном мне неясно одно. Вы говорили перед этим о нашей преимущественной доли в фирмах „Стил энд Конкрет“ и „Миннесота Майнинг“. Однако, в начале разговора Вы объяснили, что только мистер Вейсс согласился на пятьдесят один процент, в то время как мистер Жилетти сторговался с Вами на сорок пять процентов».

«Это очень просто. Мы смогли перед этим получить на бирже семь процентов „Миннесота Майнинг“. Об этом Жилетти, конечно, ничего не знал».

Перри Родан подождал, пока уляжется смех.

А теперь перейдем к деталям нашей следующей акции».