Плотоядно улыбаясь, Клара медленно поднялась со своего места и столь же неспешно стала медленно приближаться к Луцибергу, наконец умудрившемуся сесть.
      - Здг'авствуйте, - обрел дар речи все еще полупьяный бес, - пг'остите, что вынужден пг'едставляться Вам, находясь в столь щекотливом положении, но в этом не моя вина. Коваг'ный и подлый вог'он застал меня вг'асплох.
      При упоминании о вороне, Клара бросила взгляд на опустевшую жердочку, хмыкнула и продолжила степенно и неотвратимо приближаться к полатям.
      - Так же поког'нейше пг'ошу пг'ощения за то что знакомство будет одностог'онним, - продолжал воспрянувший духом черт.
      Своим особым чутьем он определил, что девица не таит в себе злых намерений, а даже каким-то образом собирается осчастливить его. Наверное, освободить.
      - Специфика моего г'ода деятельности пг'осто обязывает меня быть более сведущим, нежели большинство обывателей. В силу вышесказанного, я знаю, что Ви - Клаг'а, пиг'ходящаяся г'одственницей в тг'етьем колене пг'оживающей в этом помещении ведьмы, с недавних пог' именующей себя Яной. Со своей стороны спешу пг'едставиться: Бес Тг'етьей Гильдии. Луцибег'г!
      Черт, как всегда, скомкал окончание, в надежде, что его хоть на какое-то время перепутают с кумиром, Люцифером.
      Напрасно. Клара совсем не слушала его лепетанье. Достигнув стола, она остановилась, прямо из горлышка ополовинила емкость с наливкой, поставила бутылку и, продолжая улыбаться, прошептала:
      - Сейчас проверим, правду ли говорят, что достоинство маленьких носатых мужиков в их достоинстве.
      С этими словами она сбросила с себя сетчатое одеяние и, колыхая своими прелестями, решительно направилась к черту.
      Наконец-то, сообразив, какого рода "счастье" ожидает его, объятый паникой Луциберг завизжал. Да так, что доведись это услышать Витасу, он посчитал бы себя бездарью. Да что Витас? Акустический эффект был соразмерен сотни Витасов, "поющих" самую высокую ноту одновременно.
      Лес замер. Смолкли птичьи голоса. В полузамахе остановилась лапа хищника, готовая нанести смертельный удар. Но и жертва не смогла воспользоваться паузой: так же застыла, пораженная не слышанным доселе звуком. Даже цветы раньше времени попрятались в бутоны. Казалось, крик подействовал на все окружающее... Кроме Клары. Она только чуть-чуть поморщилась от переизбытка децибел:
      - Ну, что ты верещишь, словно тебя режут? Это совсем не больно...
      * * *
      В свинский отель я заходить не стал. Опасался хвостов. Колдун, визирь, воевода, да, мало кто мог послать за мной своих шпиков. Если взять за основу выражение: "у стен есть уши", то дворец, включая лабиринт, представлял из себя громадного Чебурашку.
      Я стал прохаживаться рядом с площадью, надеясь, что Соловушка меня заметит и сообщит об этом Карлу. Без ворона мои шансы самостоятельно найти Чертоги были ничтожно малы.
      Надежды оправдались: не прошло и пяти минут, как на мое плечо примостился ворон.
      - Р-рассказывай!
      - По дороге. Нельзя терять время.
      - Куда идем?
      - В лес.
      - Пр-равильно. Там надо навести пор-рядок! Стоило на чуть-чуть отлучиться, как завелись какие-то злыдни. Слышал как ор-рут?
      - Слышал.
      - Ты что собир-раешься пешком шкандыбать до леса?
      - У тебя есть варианты?
      - Естественно. Пр-ричем столько, что пока буду пер-речислять окажемся на месте. Так что пр-редлагаю остановиться на метле.
      - В смысле?
      - Помнишь тот двор-р, из котор-рого вы на ступе улетали?
      - Примерно, но думаю, что найду.
      - Там пр-рипр-рятана метла, на котор-рой мы полетим.
      - Я не умею.
      - Плевое дело. Медведь, и тот смог.
      - Ладно. Попытка не пытка. Тогда полетай вокруг, посмотри, не увязались ли за мной шпики. Не стоит привлекать внимание Емелиных холуев к хозяину дворика.
      - И ты пр-редлагаешь пр-росто полетать и посмотр-реть? Не стану обижаться. Человек ты новый и, скор-рей всего не в кур-рсе, что пер-ред тобой, вер-рнее на тебе, самый лучший специалист по отделыватьсанью от хвостов. Ящер-рицы и те по ср-равнению со мной - жалкие чер-рви.
      Вар-риант пер-рвый: я отлетаю в стор-ронку и пр-рикидываюсь дохлым. Пр-реследователи спешат меня сцапать, но не тут то было! Я, как будто из последних сил снова отлетаю на несколько метр-ров и опять р-рухаюсь замер-ртво. Таким обр-разом, я увожу соглядатаев все дальше и дальше. Вер-рный способ, мне одна птичка р-рассказывала. Действует безотказно.
      - А если им нужен не дохлый ворон, а я?
      - Об этом я как-то не подумал... Вар-риант втор-рой. Но он тр-ребует некотор-рых уточнений. Эти шпики тебя щупали?
      - Не понял...
      - Р-руками тр-рогали?
      - Нет. Я даже не знаю, есть ли они на самом деле.
      - Отлично! Я подкар-рауливаю филер-ров, выклевываю им глазки, и дело в шляпе. Они ничего не видят, ходят, всех тр-рогают, а какой ты на ощупь - не ведают... Хотя и тут есть маленькая неувязочка. Вдр-руг, они тебя нюхали? Естественно, можно устр-ранить и этот нюансик, но пойми меня пр-равильно. Шпионская деятельность сопр-ряжена с множеством неудобств: ползанье по сыр-рым канавам, многочасовые дежур-рства на пр-ромозглом ветр-ру, постоянно пр-ромокшие ноги... Кор-роче, так называемые агенты нар-ружного наблюдения все поголовно пр-ростужены. А выклевывать носы, полные соплей, я не подр-ряжался. Так что и этот вар-риант тоже отпадает.
      Больше вариантов не потребовалось. Отвлеченный болтовней Карла, я не заметил, как прошел мимо требуемой калитки. Пришлось возвращаться метров пятьдесят. Никого подозрительного я не заметил. Да, к тому же, вспомнив, где нахожусь, совсем перестал беспокоиться о слежке. Бесполезно. Тот же Хоттабыч мог сейчас сидеть у себя в покоях и преспокойненько наблюдать за мной по какому-нибудь уцелевшему после погрома, устроенного Яной, "телевизору".
      Мы вошли во дворик. Вернее, я вошел, а Карл въехал на моем плече. Да, служба охранника и опасна, и трудна. Хотя, не уверен насчет опасности, но трудно казачку точно пришлось. Устал он жутко. Так, что заснул прямо на ходу. Я сделал такой вывод, потому что другого объяснения той позы, в которой прикорнул добровольный охранник, невозможно было представить. Проржавленный меч воткнулся в землю под углом в сорок пять градусов. Упершись грудью на рукоятку, казачок умудрялся сохранять равновесие примерно под тем же углом. Руки безвольно висели, рядом валялся щит. Громкий храп, несоразмерный с комплекцией запорожца, исключал любые объяснения нелепой позы, кроме сна.
      - Р-разбудить?
      - Не надо.
      Я осторожно подхватил подмышки казачка и уложил его на траву. Затем выдернул меч, чтобы хозяин случайно не зарезался во сне.
      Обшарив указанный вороном угол, я наткнулся рукой на невидимую метлу, снял с нее шапку и осмотрел летательный аппарат. Метла, как метла. Обыкновенная сучковатая палка и помело.
      - Ну, и как этим пользоваться?
      - Надо забр-раться повыше и сигануть, - уверенно заявил Карл.
      - Точно?
      - Ты мне не вер-ришь?! Да я склюю вонючие подштанники этого обор-рмота, если это не так!
      Хорошо, что я не послушался ворона и не полез на крышу. Сверзнулся только с ограждения крыльца. Метра полтора всего.
      - Я же говор-рил, выше надо! Недостаточная стар-ртовая высота!
      - Мне достаточно, - возразил я, поднимаясь и отряхиваясь.
      - Нет, попр-робуй еще р-раз, только с кр-рыши! - Продолжал настаивать Карл.
      - Яна тоже каждый раз, как полетать соберется на крышу карабкается?
      - Это ты специально пр-рипомнил, чтобы я эти тр-ряпки сожр-рал! - Ворон умудрился меня же сделать виноватым в собственной брехне. - Только учти, полностью шар-ровар-ры этого шкалопендр-ра съедать не буду. Только одну штанину. Из-за отсутствия чистоты экспер-римента.
      Карл обиженно сложил крылья за спиной и направился к спящему и ничего не подозревающему казачку, якобы для выполнения обещания. Знал ведь, зараза, что я не позволю. Жалко было хозяина дворика. То что ворон не станет глотать ни лоскутика, я нисколько не сомневался. Сошлется на отсутствие горчицы или на постный день. Да, мало ли на что. А, вот, пару раз обязательно клюнет. И я даже догадывался куда.
      - Ладно. Не надо. Вдруг они у него последние.
      - Если ты так настаиваешь...
      После неудачного эксперимента я решил больше не полагаться на познания Карла в метлолетательных вопросах и осторожно осмотрел древко.
      Через полчаса, методом проб и ошибок, я усвоил азы летного мастерства. Все оказалось достаточно просто: сучок "зажигания", сучок "газа", сучок "тормоза". Направление, как джойстиком, куда повернешь палку, туда и летит метла. Помело - стабилизатор. Причем магический. Он удерживал равновесие не только метлы, он и седока. Опасения, что я кувыркнусь вокруг древка оказались беспочвенны.
      После пары кругов по двору на минимальных высоте и скорости, я взлетел выше и дал знак ворону следовать за мной. Солнце уже коснулось своим краем линии горизонта, а для полетов в условиях ограниченной видимости я не считал себя достаточно подготовленным.
      Вместо того, чтобы лететь рядом, как я ожидал, Карл бесцеремонно уселся ко мне на плечо.
      На мой вопросительный взгляд, ворон невозмутимо заметил:
      - Когда есть возможность достичь чего-либо, не пр-рилагая пр-ри этом ни каких усилий, этим нужно непр-ременно воспользоваться.
      - Халяву любишь, - резюмировал я.
      На что Карл деланно обиделся:
      - Я не халявщик, я - пар-ртнер-р.
      * * *
      После получаса тщетных попыток и всевозможных ухищрений, Клара поняла бесполезность своих потугов. Она вернулась к столу, глотнула наливки, глянув на обреченно притихшего черта, спросила:
      - Я тебе не нравлюсь, или у тебя там вообще не фурычит?
      - Дело в том, - принялся объяснять позеленевший от пережитого Луциберг, - что существуют г'азные понятия. Напг'имег', в аг'тиллег'ии есть такой тег'мин - ог'иентиг'. А в дг'угих сфег'ах деятельности, бытует понятие обг'азованное от вышеупомянутого опг'еделения - ог'иентация. Она бывает обычной, а бывает и нетг'адиционной. Хотя насчет тг'адиционности можно и поспог'ить. Еще со вг'емен Содома и Гомог'г'ы...
      - Значит, не фурычит, - сделала вывод Клара из непонятных объяснений, снова глотнула наливки и, потеряв всяческий интерес к замухрышке, направилась на кухню.
      Поняв, что последний шанс обрести свободу ускользает, Луциберг пустил в ход всю свою чертовскую изобретательность, ну а врать для него, все равно, что дышать:
      - Подождите! Ви невег'но истолковали мои слова. Все может таки получиться!
      Клара остановилась и заинтересованно посмотрела на черта.
      - На состояние моего ог'ганизма, как и у большинства тонких натуг', огг'омнейшее влияние оказывает психологический фактог'. Физиологические функции блокиг'уются в экстг'емальных ситуациях...
      Клара часто-часто поморгала, пытаясь понять бредятину, добрая половина слов которой ей была незнакома, махнула рукой и собралась было продолжить свой путь за новой порцией наливки.
      - Если Ви меня г'азвяжете, у меня встанет! - В крайне важных случаях бес умел изъясняться без словоблудства.
      - Что же ты раньше молчал, касатик!
      Несколько секунд, и Луциберг был освобожден от пут.
      - Ну?! - Клара вперилась взглядом в ту часть черта, которая, если верить его обещанию, должна была претерпеть некое изменение.
      - Нет. Так не получится. Ви должны отойти, а потом медленно пг'иближаться.
      Ведьма недоверчиво посмотрела сначала бесу в глаза, затем на дверь и окно, прикидывая шансы мужичонка ретироваться. После чего отошла, но лишь настолько, чтобы сохранялась возможность в любой момент пресечь попытку побега в любом из возможных направлений.
      Но для черта этого было достаточно. Он встал на ноги. Вернее, вскочил.
      - Ваше пг'истг'астие очень похвально! Ви не в коей мег'е не должны отчаиваться из-за сегодняшней неудачи. Я весьма пг'иветствую пг'елюбодеяние. Пг'осто в данном случае контакт невозможен. Учитывая мои пг'едпочтения, имею Вам сказать, что мы с Вами в некотог'ом г'оде коллеги. Даже конкуг'енты, если хотите. Но напг'авление поведения Ви избг'али вег'но. И если далее будете пг'идег'живаться этой линии, несомненно добьетесь высоких г'езультатов.
      В конце речи физиономия черта приобрела даже некую одухотворенность. Хотя Клара этого не заметила. Медленно приближаясь, как было условленно, она смотрела отнюдь не на лицо. Да и слов она тоже не слушала. По этому неладное заподозрила только тогда, когда бес резким движением водрузил на законное место спущенные до колен панталоны. И это в тот момент, когда ей показалось, что наконец-то начали происходить едва заметные подвижки.
      Клара подняла глаза и по ехидной роже Луциберга поняла, что ее вновь обманули. Она кинулась на черта с целью отвести душу при помощи физического контакта иного рода, то есть отмутузить хлюпика за несбывшуюся надежду, за напрасно потраченные время и усилия.
      Но мощный кулак прошел сквозь столбик грязно-зеленого дыма. Клара решила, что на сегодня разочарований хватит и обратилась к средству, которое, если и будет иметь негативные последствия, то только утром. И то, навряд ли, так как обильное употребление наливки не вызывало похмелья.
      * * *
      Я понятия не имел, что скажу Яге. Пока не придумал. И если честно, не очень то старался в этом преуспеть. Весь предыдущий опыт указывал на бесполезность планирования чего-либо в сказочном мире, тем более разговоров. Все получалось спонтанно. А заготовленные заранее аргументы и ответы на предполагаемые вопросы в большинстве своем оставались невостребованными.
      Но Ягу каким-то образом требовалось привлечь на нашу сторону, иначе от Хоттабыча можно было ожидать чего угодно. Не смотря на то, что колдун меня отпустил, а Емеля велел снести голову, джинна я считал главным противником.
      Благоухающий, что? Обыкновенный сбрендивший алкаш, пораженный манией величия пополам с манией преследования. Все это толкает его совершать те или иные поступки, не опирающиеся ни на здравый смысл, ни на элементарную логику.
      Хоттабыч - другое дело. Четко идет к намеченной цели. И я ни грамма не сомневаюсь, реши он завладеть Городом, давно бы прибрал все к рукам. И вряд ли он перед чем-либо остановится для осуществления задуманного. Будь то чья-то снесенная голова или изощренные пытки. И ни какие морально-этические преграды его не остановят. За неимением таковых.
      Самое интересное то, что злости на колдуна не было. Ни капельки. Я понимал, что всему виной - дурное воспитание. Бытие определяет сознание. Так что, воевать придется не с Хоттабычем, а с менталитетом восточного джинна.
      Если удастся уговорить Ягу, у нас будет что противопоставить: нашенскую стерву. Причем умную и умеющую колдовать.
      - Куда летим-то? - Спросил ворон, как только мы достигли опушки леса.
      - Показывай дорогу в Чертоги.
      - От тебя я такого не ожидал!!! - Возмутился Карл, но направление указал.
      - И чего же ты не ожидал? - Чтобы не было скучно, поинтересовался я.
      Ворону только этого и было нужно:
      - Что ты позар-ришься на лебедушек! И я, собственнокр-рыльно указываю тебе дор-рогу!
      - Не нужны мне твои лебедушки.
      - И пр-равильно. А то чер-рт-те что получится. Сплошная нер-разбер-риха. Мы с тобой четко должны р-разгр-раничить сфер-ры влияния. Каждый должен ор-рудовать в своей экологической нише. Тебе и так все млекопитающие достаются. А это не хухр-ры-мухр-ры. А я, так и быть, возьму на себя яйценосных. И во избежание недор-разумений, пр-редупр-реждаю: нести и носить - абсолютно р-разные вещи... Все, пр-рилетели, спускайся.
      Местечко, именуемое Чертовыми Чертогами, располагалось почти на самом дне глубочайшего оврага, густо поросшего непроходимыми колючками, которые обвивали своими лианами многовековые стволы черных деревьев. Резиденция леди Яги приютилась на небольшом уступе, примостившемуся метрах в пяти над нижней точкой оврага. Большую часть уступа занимал дворик, на котором хозяйничали пресловутые гуси-лебеди. Избушки, как таковой не было, по этому ни каких курьих ножек не наблюдалось. К почти отвесному склону вплотную прилегала ветхая лачуга. Внешний вид жилища как-то не вязался со сложившимся у меня образом хозяйки.
      Как только мы опустились на площадку, дверь хибары с жутким скрипом растворилась. На пороге стояла хозяйка.
      - Какие гости! Видно сильно припекло, раз уж ко мне пожаловал. Или по наивности, да неосведомленности решил проведать старушку? Хотя, вряд ли, инструкторов у тебя, хоть отбавляй. Да и вот это каркало отговорило бы. Значит нужда заставила. Ну, проходи.
      Колдунья жестом руки с неизменным мундштуком и дымящейся сигаретой подтвердила приглашение и, не дожидаясь, когда я за ней последую, скрылась внутри нелицеприятной постройки.
      Мне ничего другого не оставалось, как шагнуть внутрь. Представляю, как смотрелся со стороны: растрепанные волосы, недельная щетина, метла в руках. И не смотря на то, что на плече вдобавок восседал благоразумно молчащий ворон, мало вероятно, что я походил на ведьмака. Скорей, на придурковатого дворника.
      Убогость внутреннего убранства и обстановки продолжала удивлять меня. Даже простенькая избушка Серенького, по сравнению с тем, что я увидел сейчас, вспоминалась солидным теремом. Грязный нетесаный стол, две хромые табуретки, покосившиеся полати - вот и вся мебель. Картину довершала драпировка стен, состоящая из плесени, вперемешку с паутиной. Все это так контрастировало с хозяйкой, ее гордой осанкой, прирожденным лоском, что казалось нелепым даже временное пребывание леди в этой обстановке, не говоря уж о проживании.
      Эти мысли, наверно, полностью отразились на моей физиономии. Яга снисходительно улыбнулась. Затем мановение руки и часть стены, противоположной к входу, словно ворота новомодного гаража, поднялась, открывая проход в светлое просторное помещение. Лачуга оказалась всего лишь маскировочным тамбуром.
      Гостиная по богатству и убранству уступала лишь Емелиному дворцу, при этом стократно превосходила его изысканностью и вкусом. Создавалось впечатление, что над интерьером работал профессиональный дизайнер.
      После того, как мы вошли внутрь, стена бесшумно стала на место.
      Яга выжидательно смотрела на меня.
      - Понимаешь, тут такое дело...
      Хозяйка улыбнулась.
      - Никаких дел. Что я, правил не знаю? Сначала накормить, напоить и все такое прочее, а уж потом и о делах потолкуем. Или торопишься шибко?
      Я неопределенно пожал плечами. С одной стороны, действительно торопился, а с другой опасался пренебречь гостеприимством, чем мог навлечь на себя гнев леди Яги. А это в данных обстоятельствах было недопустимо.
      - Тогда ставь метлу, проходи. Марго! У нас гости!
      На зов хозяйки на одной из трех лестниц, спускающихся в гостиную, появилась черная пушистая кошка. Судя по всему, тоже из принципиальных, потому что подобно Ваське предпочитала передвижение на четырех лапах.
      Потершись о ногу Яги, она с выжидательным любопытством уставилась мне прямо в глаза.
      - Вовка. Сантехник. - Представился я, решив, что именно этого от меня ждут.
      Возможно. Так как киска, жеманно потянувшись, бархатным голоском промурлыкала:
      - Маргарита. Можно Марго.
      Официальная часть завершилась, и ведьма, знаком указав следовать за ней, направилась в смежную с гостиной комнату.
      Карл, все время чувствовавший себя не в своей тарелке, на сей раз не сдержался и тихонько прошептал мне на ухо:
      - Посмотр-ри какое у нее чудесное обр-рамление!
      - Обрамление чего? - Так же тихо спросил я, заработав очередные баллы в пользу своей бестолковости, с точки зрения ворона.
      - Обр-рамление окончания пищевар-рительного тр-ракта. А как гр-рациозно двигается! - Карл принялся раскачивать головой в такт плавной походке Яги. Если бы добавить пер-рышек, ей-ей не устоял бы и нар-рушил заключенную с тобой конвенцию.
      Следующая комната оказалась столовой, где уже ожидал шикарно накрытый стол. Мы сели и приступили к трапезе, перекидываясь ничего не значащими фразами.
      Не смотря на то, что успел выпить три фужера отнюдь не слабого напитка, ворон продолжал чувствовать себя неуютно в обществе хозяйки Чертогов.
      - Полечу, пр-ролечусь. Хозяйство потр-ребно пр-роведать...
      Никто не возражал относительно решения Карла. Только Яга предупредила:
      - Если у следующего выводка лебедят обнаружу хоть одно черное перышко...
      - А чо, чуть чо, ср-разу я?! Ты еще скажи, что Емелины негр-ры - мои детки. Птенчики. Тоже ведь чер-рные... И, вообще, говор-рят в Гор-роде пеликан объявился. Между пр-рочим, тоже чер-рный. А от Гор-рода досюда, кр-рылом подать. А он такое выкаблучивает, пр-росто стр-расти какие-то. Естественно, гор-раздо легче валить все гр-рехи на бедного несчастного вор-рона, чем находить истинных виновников. А я и так уже еле-еле от земли отр-рываюсь, весь собаками обвешанный.
      - Не желаешь у меня чучелом поработать? Я тебе золотую жердочку припасла.
      - Покор-рнейше благодар-рю! В др-ругой р-раз, в др-ругой жизни!
      Ворон выпорхнул в окно, которое первоначально я принял за картину.
      - Как его сестренка терпит? Не понимаю.
      Мы продолжили ужин.
      * * *
      Как и обещал Хоттабыч, пленников поместили в более комфортабельные камеры. Их разъединили. Неизвестно, чем руководствовались тюремщики, разделяя узников, толи половыми признаками, толи чародейскими способностями. Как бы там не было, а Серенького и Ваську заперли в одну камеру, Яне же достались отдельные апартаменты.
      Ведьма нервными шагами измеряла небольшую темницу. Вовка что-то задумал, а что именно? И тем более не было абсолютной уверенности, что его план выгорит. А сидеть и ждать у моря погоды - не в ее правилах. Что-то нужно было предпринимать. А для этого первейшим и необходимейшим условием являлась свобода. Приоритетная задача была определена, а вот ее решение...
      Стало немного понятно, что представляет из себя неведомое колдовство, пропитавшее все вокруг. Законсервированные чары неопределенной направленности активизируются после применения колдовства и не только нейтрализуют его, но и приводят к обратному результату. Уж это ей пришлось испытать на собственной шкуре. Так что дальнейшие эксперименты с применением магии были нежелательны и крайне опасны.
      С другой стороны вырваться из каменного мешка при помощи физической силы не удалось бы даже Серенькому. Чего же говорить о хрупкой девчонке?
      Оставался еще один вариант: хитрость и обман. Но для того, чтобы им воспользоваться, необходимо иметь объект воздействия, потому как дурить саму себя - занятие скучное и бесперспективное.
      Яна подошла к дверям и в течение часа пыталась привлечь хоть чье-то внимание. Начав с обыкновенных стонов, она постепенно перешла сперва на крик, а потом и на истошный визг. Все безрезультатно.
      Получалось, как ни крутись, а без колдовства не обойтись. Только нужно все тщательным образом обдумать.
      Ведьма забралась с ногами на оббитые мехом нары (Хоттабыч ведь обещал комфорт), обняла колени и, прикрыв глаза, погрузилась в размышления.
      * * *
      - Василий, что-то ты смурной какой-то, случилось что? - Обратился к сокамернику Серенький, как только за их спинами с лязгом захлопнулась тяжелая дверь.
      - А ты считаешь, что с нами ничего не произошло?
      - Ну, не настолько же, чтобы делать траурную морду. Видишь, даже водку не отобрали, - в доказательство своих слов медведь звякнул котомкой. - У меня и рыбка имеется. Поужинаем, поспим, а там глядишь, Вовка придумает, как нас вызволить. Шибко умный он, однако. Даже Хоттабычу голову задурил.
      Серенький вытащил сразу две бутылки водки и охапку вяленых лещей. Сдвинул на край тюремный ужин, заблаговременно оставленный на вмурованном в пол одноногом столике, наполнил глиняные стаканы.
      - О нем-то я и беспокоюсь, - сказал кот, чокаясь с медведем.
      - За него не волнуйся, выкрутится.
      - Вот, и я думаю. Может даже уже.
      - Что уже?
      - Выкрутился.
      - Ты про что?
      - Понимаешь, - Васька жадными глотками опустошил стакан, оторвал от рыбы плавник и, словно зубочистку сунул его в рот, - пока вы тут с Яной кого попало из неволи выручали, мы в лесу черта словили. Он готов был Вовку сию минуту домой отправить.
      - Так не отправил же.
      - Вовка сам не захотел. Сказал, потом. А черт связанный в избушке лежит. Вот я и думаю, что он решил воспользоваться услугами беса. Глянул в какую непонятку мы вляпались.
      - Васька, ты не прав. Ежели он тогда не смылся, когда знал только, что мы в Город подались, то уж теперь и подавно нас не оставит. А если и захочет воспользоваться услугами нечистого, то только для нашего освобождения. Может, как раз в этом и заключается его план?
      - Будем надеяться... Ну что, будем... - Васька призывно поднял вновь наполненный стакан.
      * * *
      Вини Пух явился в отель только с наступлением темноты. Несмотря на то, что еще у ворот Города ему было известно, что розыск медведей прекращен. Тем не менее, медвежонок решил не рисковать, добирался до заветного убежища самыми малопосещаемыми улочками и, только дождавшись на задворках заведения захода солнца, осторожно поскребся в заднюю дверь отеля.
      Затем последовал, как минимум, часовой обмен с Пятачком извинениями, прощениями и страшными клятвами в вечной и нерушимой дружбе.
      Когда страсти улеглись, последовал хоть и припозднившийся, зато изрядно затянувшийся ужин. Весь день Пух старался быть осторожным и, добравшись до места, оставил всю свою подозрительность за дверью заведения. Поэтому он не заметил чуть более холодного приема обычно радушных хозяев.
      Медвежонка усадили напротив Соловушки, который ввиду наступления темноты покинул свой пост и, с чувством исполненного долга, дожидался вечерней трапезы. Оба беспечных едока не обращали внимания на то, что блюда им подают одинаковые, причем одновременно. И уж тем более они не замечали пристальных взглядов хозяев и их многозначительных перемигиваний.
      * * *
      - Ваньша, я ничего не понимаю, - натужно шептал воевода солдату, отведя его в один из тихих уголков, - творится что-то совершенно непонятное. Мне нужен твой совет.
      - Один хрен не воспользуешься, - скептически заметил Иван.
      - Поймали медведя, кота, девчонку и, самое главное, Сантехника. Причем его я самолично провел к темницам, чтобы он друзей своих спасал. Но тут нагрянул Хоттабыч и всех накрыл.
      - И тебя заложил Емеле?
      - В том-то и дело, что нет! Отпустил подобру-поздорову. Но это еще не все. Он меня прогнал, я, как будто ушел, а сам быстрехонько крюк темными коридорчиками сделал и все подслушал. Тока ничерта не понял. Сначала Сантехник говорит колдуну: "Отпусти, я тебе пригожусь", а тот ему, ладно, мол, отпущу, но не навсегда, а только на сутки, а если не вернешься, бабу с медведем запытаю. А тебе все равно худо будет, и тебе, говорит, Али Баба, худо будет, если проболтаешься.
      - Так там и визирь был?
      - Нет, он тоже подслушивал, а колдун как-то узнал. И теперь я в тягостных раздумьях. Мне не известно, знает ли Али Баба, что это я привел Сантехника. И если знает, будет ли про меня говорить Емеле? А может мне первому про всех рассказать? Что колдун отпустил Вовку, а визирь все знает и молчит? Так я раскрою заговор!
      - Который сам и начал.
      - Это как?
      - Ты же не поднял тревогу сразу. А, наоборот, помогал Сантехнику. Если ты расскажешь про них, то и они про тебя молчать не станут. И всем вам секир башка. - Выдал свой оптимистический прогноз солдат, а потом добавил, - если Вовка не победит.
      - Не хочет он побеждать. Он даже Хоттабыча не стал заколдовывать, а отправился ему помогать. Все так перепутано... И еще колдун привязался, выпытывал все про какую-то единорогую жабу, которая сдохла. А если не вспомнишь, говорит, молись. Только помочь сможет бог особенный, Анусом кличут... а я ни про жабу, ни про бога этого понятия не имею... Если б я уже нашел Емелькины сокровища, точно дал бы деру. Так, что присоветуешь?
      - Сначала определись, за кого ты.
      - За того, кто победит, конечно!
      - А кто победит?
      - В том-то и беда, что не знаю!
      - Тогда и я не знаю, что тебе присоветовать. Самое лучшее, не суйся ни в какие интриги. Служи, как положено, и все.
      - Так чинов с наградами не заработаешь... Ладно, ты только не выдавай меня, а если что, выручай... А я пойду, поподслушиваю. Да поможет мне всесильный Анус!
      * * *
      Емеля очнулся от очередного "погружения в транс". Пробуждение мало чем отличалось от бесчисленной чреды подобных: те же головная боль, остаточное легкое опьянение, вялость всего организма. Он уже давно отказался от услуг чародеев в борьбе с похмельным синдромом. Пара бокалов водки - более надежное средство. Да и была определенная прелесть постепенно ощущать изменения, происходящие после приема "лекарства".
      Вот только на этот раз, кроме физического недомогания на него еще давил груз неожиданно навалившихся проблем. Рано или поздно, а разгребать их придется. Нельзя же вечно прятаться за бутылкой. С пьянкой требовалось немного повременить. Сначала разобраться с ситуацией, отдать нужные распоряжения, а уж потом...
      Для правильного воплощения этих мыслей в жизнь, Наимудрейший первым делом до краев наполнил бокал водкой и осушил его. После чего отдал команду:
      - Все ко мне!
      Под всеми подразумевались основные министры: колдун, визирь и воевода.
      Время суток волновало Емелю меньше всего. Проснулся - значит, утро. А если утро у него, то у ближайшего окружения просто не может быть другой поры.
      А так как "утро" пришлось на два часа ночи, то помощники собрались не сразу и не в полном составе. Первым явился колдун. Было похоже, что он еще не ложился. Затем, с вытаращенными, счастливыми глазами вбежал Али Баба в ночной сорочке и тапках на босу ногу. Увидев Хоттабыча, визирь был сильно разочарован (когда его вытащили среди ночи из постели, передав распоряжение Высокочтимого срочно явиться, он решил, что ночные грезы чудесным образом стали обращаться в реальность) и, буркнув извинение за то, что без макияжа, уселся на указанное место. Воеводу найти не удалось. На вопросительный взгляд Хоттабыча (при помощи чар он мог определить место нахождения военачальника) Емеля махнул рукой, мол, не нужен.