С этими словами Йоми распахнула свое одеяние, и Чарли охватил приступ тошноты. Она увидела огромную, скользкую бесформенную розоватую Тушу, непрерывно вздрагивающую и пульсирующую, словно огромная личинка или червь. Кое-где на ней висели лохмотья облезшей кожи, трепетавшие в такт пульсации.
      Йоми запахнула мантию.
      - Чародеи второго ранга обладают наивысшей свободой, какую только можно получить в этом или в любом другом мире, - сказала она потрясенной девушке. - То, что я могу узнать, то, что я могу сделать, поражает даже мое воображение. Я прожила шестьсот лет, и чего только я не видела, и чего только я не совершала... И тогда незаметно подкрадывается безумие, и ты начинаешь думать и поступать так, будто ты бог. Рано или поздно, но это случается со всеми нами. Ты начинаешь роптать даже на те едва заметные ограничения, которые все же имеет твоя власть. Ты не в силах примириться с ними. Первый Ранг или ничего! И вот наконец ты решаешься, ты заглядываешь в такие бездны, в которые никогда не решался заглянуть, ты совершаешь такое, чего никогда не решался совершить... Последний предел - Ветер Перемен, и ты идешь ему навстречу. Мне еще повезло, я успела отступить, и мой облик будет служить мне постоянным напоминанием. Я возвратила себе, точнее сказать, обрела заново хотя бы частицу здравого рассудка. Но я знаю, что раньше или позже я попытаюсь снова. Это неизбежно. Жить вечно можно лишь тогда, когда можно бороться и побеждать, в противном случае лучше смерть. Но мой срок еще не пришел, еще не время...
      Йоми вздохнула, потом вдруг отогнала от себя эти мысли и склонилась, чтобы пристальнее вглядеться в лицо Чарли.
      - Что у тебя с глазами, дитя мое?
      - Госпожа, я всегда была близорука, а в последнее время мое зрение очень ухудшилось. Теперь я вижу только то, что находится прямо передо мной, и только при свете солнца или сильных ламп, таких, как твои светильники, а иначе я вообще ничего не вижу. Я боюсь...
      Колдунья кивнула:
      - Ты стояла там и беспомощно следила, как сцепились между собой князь демонов и Астериал. Магия часто сопровождается... м-м-м... радиацией. Вот почему большинство чародеев близоруки, а маги Второго Ранга поголовно слепы - в обычном смысле этого слова. Это неизбежно. Но большинство волшебных искусств дает другие виды зрения, которые не только не хуже, но в некоторых отношениях даже лучше обычного. Они позволяют видеть не видимое простым глазом. Но чтобы быть хорошим магом, необходимо обладать врожденным даром и способностями к математике. В магии важна точность, иначе долго не протянешь. У тебя нет собственной магии, а без этого даже математический гений был бы беспомощен. Облучение, которое ты получила, было очень сильным. Да, моя дорогая, придется нам найти для тебя какое-нибудь колдовское решение. Зрение не вернется, но, надеюсь, кое-что мы все-таки придумаем.
      У Чарли упало сердце. Зрение не вернется... Ей только что сказали, что она навсегда останется рабыней, и, мало того, - слепой рабыней.
      - Бодэ просто вне себя, - ворчала художница. - Сначала ее превратили в рабыню - в рабыню! - и отправили на фабрику зелий удовольствия... ее! Великую художницу! Ее приставили к какому-то вонючему конвейеру!
      "Да, но ты по крайней мере не ослепла", - с отвращением подумала Чарли. Если не считать Сэм, единственное, о чем могла говорить Бодэ, так это о самой Бодэ.
      - А теперь ее привели сюда и посадили ее и ее самое прекрасное творение в эту выгребную яму, - продолжала Бодэ, как всегда, ни на что не обращая внимания. Чарли хотелось бы, чтобы Йоми или Дорион приказали художнице замолчать, но сейчас они были одни в комнате, а насчет разговоров никаких распоряжений не было.
      Двое подручных волшебницы, мужчина и женщина в серых одеяниях, которых Чарли и Бодэ называли Он и Она, вошли в комнату и помогли им выбраться из ванны. Похоже, Йоми вела здесь достаточно деятельную жизнь и в ее распоряжении было куда больше людей, чем казалось с первого взгляда. Некоторые из них были начинающими магами, которым не удалось поступить в ученики к чародею второго ранга в какой-нибудь средине, другие изгнанниками, как и сама Йоми, а большинство было из местного населения.
      Их обеих заставили встать и принялись поливать горячей водой, пока не смылись последние остатки липкой грязи. Чарли пришлось особенно тяжело: ей сделали нечто вроде грязевой маски, которая застыла у нее на лице.
      Не то чтобы это было совершенно невыносимо, просто неприятно, да и запах стоял препротивный.
      Чарли не пробыла у Йоми и двух дней, как однажды, проснувшись утром на своей подстилке, обнаружила, что вокруг нее царит полнейшая темнота. С тех пор она ничего не видела, не различала даже света и тьмы. Прежде ее зрение ухудшалось постепенно, и Чарли заподозрила, что внезапная перемена была вызвана не чем иным, как магией Йоми, однако полной уверенности у девушки не было, а спрашивать было бессмысленно, все равно никто бы не сказал ей прямо.
      Йоми не теряла времени даром и приказала Ему и Ей немедленно заняться обучением слепой рабыни.
      Это было невыносимо скучное, одуряющее занятие, особенно из-за того, что заклинание рабыни не давало девушке ни остановиться, ни сделать перерыв, она не могла даже пожаловаться, ее обучение тянулось бесконечно и постепенно стало приносить плоды. Когда тебе приказано идти вслепую, со временем привыкаешь ходить крайне осторожно. Удерживать равновесие оказалось сложнее, но она справилась и с этим. Надо было научиться ощупью отыскивать путь вдоль стен пещеры, запоминая всевозможные препятствия, нащупывая дорогу ногами.
      В грязевую комнату вошел Дорион и оглядел их с ног до головы. Он никак не мог избавиться от мыслей о Чарли, она являлась ему в красочных сновидениях, но он ни за что не смог бы воспользоваться своей властью, тогда он бы чувствовал себя обыкновенным насильником. Вот если бы она согласилась сама, это было бы совсем другое дело, но отношения хозяина и рабыни не позволяли узнать ее истинные желания.
      - Мы нашли вашу Сэм, - сообщил он. - Йоми постарается освободить ее от алхимических пут, которые на нее наложили, а Булеан приставит к ней человека, на которого можно полностью положиться. Вся штука в том, что мы хотим, чтобы все охотились за вами, но не хотим, чтобы вас поймали. Это прежде всего. Бодэ, твое творение великолепно, но оно предназначено именно для того, чтобы привлекать взгляды. По правде сказать, в любой средине вы обе с этими татуировками не протянули бы и часу, так что придется вам от них избавиться.
      Используя какой-то инструмент вроде бритвы, Он и Она обработали Бодэ, у которой татуировки начинались только ниже шеи, так что избавиться от них было легче. Стараясь не повредить кожу, Он и Она сделали великое множество невероятно тонких насечек. Благодаря долгим часам, проведенным в горячей ванне, распаренный верхний слой кожи сходил большими кусками. Это было странное зрелище, татуировки снимали слой за слоем, как шелуху луковицы, причем рисунок оставался нетронутым, и хотя Бодэ была далеко не в восторге от всей этой процедуры, тем не менее она чувствовала себя польщенной тем, что рисунки осторожно переносили на бумагу, так что большую их часть удалось спасти. Без татуировок смуглая Бодэ выглядела очень даже неплохо.
      С Чарли было сложнее. Рисунки на ней были гораздо тоньше и затейливее. Под палящим солнцем ее от природы светлая кожа покрылась темным загаром, но татуировка не пропускала солнечные лучи, так что вместо них остались светлые пятна, и теперь на загорелом теле девушки образовался удивительный белый узор.
      Бодэ оглядела Чарли и сказала:
      - Бодэ это нравится. Просто потрясающе.
      - Боюсь, нам придется закрасить светлые места, - заметил Дорион. - А еще придется что-то сделать с волосами. Я не уверен, что волосы до колен это удачная маскировка, особенно во время долгого путешествия. Надо ведь как можно скорее добраться до Булеана, но совершенно другой дорогой, не той, по которой будет двигаться ваша подруга. Возможно, нам придется осветлить твои волосы, обрезать их до плеч и слегка завить. Бодэ, для тебя у нас приготовлено кое-что еще. Знаю, тебе это не понравится, но Всадники Бурь Клиттихорна понравятся тебе еще меньше.
      Бодэ на минуту задумалась.
      - Можно задать вопрос, господин?
      - Задавай.
      - Бодэ тревожится не о себе, а о том, как поживает ее дорогая Сузама и какие новые проклятия ей приходится нести?
      "Любовному зелью все подвластно", - подумала Чарли.
      - Она теперь еще толще, чем раньше. Проклятие не дает ей сбросить вес, но зато теперь в ней практически невозможно признать двойника Принцессы Бурь. Все это время она занималась тяжелым крестьянским трудом, так что теперь может поднять вас обеих и еще лошадь в придачу. Волосы у нее отросли до плеч, и благодаря некоему крепкому зелью она забыла обо всем на свете. Этим придется заняться Йоми. Однако она счастлива в своем неведении. И еще... пока мы ее не увидим, мы не можем быть до конца уверены, однако Йоми предполагает... пока только предполагает, что она, может быть, беременна.
      Обе женщины изумленно вскрикнули.
      - От кого, господин? - спросила потрясенная Бодэ.
      - Кто знает, - пожал плечами Дорион. - Мы даже не знаем, правда ли это. Но если это действительно так, если нас не ввели в заблуждение какие-нибудь зелья из тех, которыми ее пичкали во время жизни на плантациях, то беременность уже довольно поздняя, так что это случилось еще до того, как Сэм попала к герцогу.
      - Эти грязные насильники, - пробормотала Чарли, но потом ей пришла в голову другая, неожиданная мысль. - А может быть, это тот симпатичный возница, которого она соблазнила из любопытства? Бедная Сэм! Надо же, какое невезение, так залететь с первого раза! - Она вдруг оборвала свои рассуждения, сообразив, что Бодэ ничего об этом не знала. Ну да ладно, Бодэ все равно не понимает по-английски. - Пожалуйста, господин, не говорите об этом Бодэ.
      Дорион был озадачен, но не стал продолжать разговор. А Бодэ погрузилась в глубокую задумчивость.
      - Беременна... Это могло случиться и с Бодэ, и с теми бедными малышками. Интересно, что могло бы родиться от одного из этих... этих созданий и Бодэ? Великий художник-примитивист или, возможно, анималист... Она вздохнула. - Нет, при такой наследственности скорее всего получился бы критик... Что бы там ни было, Бодэ будет считать ребенка Сузамы своим собственным. Нашим.
      - Да-да, а пока это еще одна проблема. Нам придется действовать, и немедленно. Ходят слухи, что старый Рогач затеял что-то очень серьезное. Как только мы приведем вас в порядок, придется двигаться. Мы и так слишком долго просидели возле Ходамока, а он так просто не успокоится. Мы не будем ему мешать, даже поможем сообразить, что Чарли - двойник Принцессы Бурь, и заманим их сюда. Но к этому времени вы должны быть уже далеко.
      - Господин, но что же я могу сделать? - спокойно спросила Чарли. - Я слепа, совершенно слепа. И совершенно беззащитна. Когда-то я могла видеть, могла стрелять, потом это стало сложнее, а теперь...
      - Об этом мы позаботимся, - отозвался маг. - Конечно, это будет зависеть от того, нравятся тебе животные или нет... и от того, понравишься ли ты им.
      * * *
      В этой маленькой незнакомой комнате Чарли почувствовала себя странно и неуютно. Слепая и беспомощная, она была окружена всевозможными звуками. Шорохи, сопение, лай, мяуканье... Она ни за что на свете не вошла бы в эту комнату по доброй воле, но ей приказали.
      - Там тебе ничего не грозит, - заверила ее Йоми. - Звери, бездомные животные, дворняги... живые существа, обреченные, как и люди, жить в изгнании на Пустошах. Отверженные, как и все мы. Сядь на пол посреди комнаты и жди того, кому ты понравишься.
      Она села, хотя ей было порядком не по себе. К ней подходили животные, и она старалась оставаться спокойной. Она помнила, что животные чувствуют запах страха.
      Вдруг что-то маленькое и мохнатое вскочило к ней на колени и даже попыталось взобраться ей на плечи, цепляясь маленькими острыми коготками. Она вскрикнула, отпрянула, схватила его и поняла, что держит в руках кошку.
      Это была не очень большая кошка, но уже и не котенок. Какое-то мгновение животное сопротивлялось, потому что Чарли держала его неудобно и слишком крепко, но потом она расслабилась, и кошка тоже. Девушка положила ее себе на колени и стала гладить. Кошка замурлыкала.
      - Кажется, ты нашла себе друга, - заметила Йоми. - Этот кот немного странный, как и все мы тут. Часто он бросается на то, с чем не может справиться, будто считает себя огромным тигром, а иногда превращается в жалкое, забитое существо, которое мяучит и требует внимания к себе. Он немного облезлый и тощий, но это самый настоящий кот.
      Кот пригрелся на коленях у девушки и мурлыкал так громко, что заглушал остальные шумы, наполнявшие комнату. Чарли вдруг обнаружила, что чешет ему за ушами, поглаживает его, и почувствовала, что ей это нравится. У нее никогда не было животных.
      - Кот... Госпожа, какого он цвета?
      - Серый с черными полосками, лапы грязно-белые. Самый обыкновенный.
      Чарли кивнула. Типичный уличный кот, он отлично ей сгодится.
      - Госпожа, он мне нравится, но я не понимаю, чем он может мне помочь. Мне доводилось слышать о собаках-поводырях, но о котах...
      Йоми рассмеялась:
      - Бери своего друга и пошли, я покажу вам обоим немного магии.
      Все было уже готово: пылали жаровни, курились благовония, Чарли чувствовала жар, исходивший от огромных свечей. Ну и ну...
      - Возьми своего друга на руки и сделай десять шагов вперед, приказала Йоми. - Теперь стой и жди, но ни в коем случае не выпускай из рук кота. К счастью, кот и сам не собирался никуда убегать, только все пытался взобраться ей то ли на плечи, то ли на голову.
      - Многие из нас используют разных животных из всех миров Акахлара, чтобы получать нужную информацию, - сказала чародейка. - Но большинство из них требует особого обращения, особой пищи или таких способов общения, которыми ты не сможешь овладеть. Для тебя кот - это как раз то, что надо.
      Старуха забормотала непонятные заклинания, Чарли слышала какое-то шипение, пещеру наполнили незнакомые запахи. Вдруг колдунья заговорила по-английски, немного странно, но абсолютно отчетливо.
      - Теперь у тебя снова будут глаза, другие глаза, - проговорила Йоми. В уравнении остается место и для других возможностей. Стой спокойно. Кот укусит тебя, будет немного больно, но без этого не обойтись. Не двигайся и не урони его.
      Кот вдруг изогнулся, и девушка почувствовала, как в ее левую руку впились острые клыки. Чарли поняла, что он пьет кровь, почувствовала, как маленький кошачий язычок слизывает кровь с ранки.
      - Слейся, смешайся, соединись, - проговорила колдунья. - Кот познакомился с тобой, теперь в нем есть капля твоей крови и часть твоей души. Часть во мраке, часть на солнце, будьте связаны!
      Чарли охватил странный жар, который через несколько мгновений исчез так же внезапно, как возник. Она вдруг увидела какие-то небывалые формы и загадочные очертания, не похожие ни на что, виденное прежде. Девушка видела их своими собственными ослепшими глазами. Странные образы ослепительно сияли, непрерывно двигались, то появляясь, то исчезая, словно полярное сияние, и в них чувствовалось что-то чудовищное и первобытно-недоброе. Загадочные видения вертелись и плясали вокруг нее, тянулись к ней, будто пытаясь коснуться ее или даже проникнуть в нее, а она не могла ни отодвинуться, ни защититься от них. Мгновенная вспышка, и яркое сияние пропало, все снова погрузилось в черноту, но лишь на мгновение.
      Постепенно перед девушкой стали возникать новые картины, только теперь они словно появлялись прямо у нее в голове; сначала тусклые, расплывчатые, они то проступали, то исчезали, потом приобрели некую устойчивость и наконец стали достаточно отчетливы, хотя и казались необычными.
      Чарли увидела центральную пещеру Йоми, хотя не понимала, как она вообще может видеть. Картина была черно-белая, отчетливая, хотя предметы казались несколько искаженными, будто она рассматривала окружающее через какую-то камеру с очень большим углом зрения. Предметы обретали свое истинное лицо только в фокусе, да и то на небольшом расстоянии. В стороне от центра изображение искажалось, будто отраженное в кривом зеркале. И все же теперь она видела Йоми, дымящие жаровни и всю обстановку пещеры. Свечи немного затуманивали картину, а если Чарли смотрела прямо на них, все остальное погружалось в полную темноту. Взгляд не останавливался ни на чем, но стоило чему-нибудь пошевелиться, будь то огонек свечи или сама Йоми, взгляд мгновенно перемещался на двигающийся предмет. К этому надо было привыкнуть.
      Вдруг картина изменилась, и она увидела огромное человеческое лицо и шею. Это было ее лицо, однако такое, каким она прежде никогда его не видела.
      6
      Раздвоение личности
      Великий Каньон был одной из самых потрясающих достопримечательностей Кудаана, он представлял собой пропасть глубиной в четырнадцать сотен футов, на дне которой бурлила река; моста через него не было, и вряд ли кому когда-нибудь удавалось его пересечь. Не одно животное, почуяв воду, устремлялось навстречу неизбежной гибели, и прежде чем оно достигало дна ущелья, никакая вода ему была уже не нужна.
      К западу от Каньона тянулась сама великая пустыня, а река там скрывалась под землей, потому что за многие тысячелетия вода так и не смогла одолеть твердый скалистый грунт. Только в этом месте скалы сменялись более мягкой породой, и река наконец вырывалась на свободу. Она уносила прочь размытую землю, и туннель постепенно углублялся, это происходило так медленно, что не вызывало обвала, однако достаточно быстро, чтобы образовалась непреодолимая пропасть.
      На ночь караван остановился у самого Каньона, животных устроили так, чтобы они без труда отыскали себе скромное пропитание, но не могли бы забрести слишком далеко или свалиться в Каньон.
      Она появилась из фургона навигатора и остановилась, вглядываясь в звездную черноту, которая начиналась сразу за огнями лагеря. На ней было только легкое светлое платье, перехваченное поясом на талии, однако в пустыне большего и не требовалось. Она чувствовала, как температура опускается с точки кипения до отметки "просто жарко" - нет в мире совершенства.
      Если не считать самой Киры. Она-то приблизилась к совершенству настолько, насколько это вообще дано женщине. Даже без косметики, украшений и прочих маленьких женских хитростей она воплощала собой мечту всякой женщины. Очертания ее невысокой фигуры были будто высечены искусным скульптором. Правильно очерченные губы, безупречный нос, изумрудно-зеленые глаза, большие и темные, в чертах ее лица был неуловимый намек на игривость, в ее красоте - что-то от шаловливого котенка. Чудесные каштановые локоны, среди которых кое-где встречались более светлые пряди, спадали ей на плечи и оттеняли лицо. Двигалась она с врожденной кошачьей грацией. Она была воплощением женственности, подобно тому, как крупное, мускулистое тело и выразительное лицо Крима казались воплощением мужественности.
      Караванщики заметили ее, кивнули и продолжали заниматься своими делами. Кира была для них своим человеком, хотя они и ценили ее красоту.
      Она подошла к огню, налила в глиняную чашку немного вина, отрезала себе пирога и присела, задумчиво отщипывая от них кусочки. Она размышляла и ждала.
      Кира скорее почувствовала, чем заметила его приход. Существовало специальное заклинание, которое позволяло Булеану всегда знать, где они находятся, и, очевидно, это заклинание имело и обратное действие. Правда, бывало, что ощущение их обманывало, к тому же никогда нельзя было сказать с уверенностью, Булеан это или некая другая сила, однако на этот раз Кира была уверена, что это он. Она оставила свой незатейливый ужин, поднялась и направилась прочь от костра в сторону ущелья.
      Вдруг Кира ощутила чье-то присутствие у себя за спиной. Было довольно темно, но она все же отыскала большой камень и небрежно уселась на него.
      - Итак, - заговорила она мягким, музыкальным голосом, который очаровал бы даже каменное изваяние, - теперь мы можем поговорить.
      - Как приятно снова увидеться с тобой, Кира, - произнес немного глуховатый голос, голос Булеана, который одновременно находился здесь и где-то далеко-далеко отсюда. - Признаюсь, я предпочитаю общаться с тобой, а не с Кримом, хотя рядом с тобой я чувствую, что я кое-что потерял.
      - Мне казалось, что акхарские чародеи выше этого, - рассмеялась она.
      - Некоторые из них - да, возможно, даже большинство. Те, кто перестал быть людьми. Власть уродует тех, кто не соблюдает осторожности. - Он помолчал. - Ты обдумала мое предложение?
      Она кивнула, хотя в темноте это и казалось бессмысленным.
      - Крим предпочитает сражение, битву, здесь он мастер, - заметила она, - однако хороший воин должен знать, когда надо избегать сражения. В одном Крим абсолютно прав: если все обстоит так, как ты описываешь, никакими силами, кроме прямого нападения, девушку нам оттуда не вырвать.
      - Тогда похищение.
      - Если бы у меня было что-нибудь, на чем я могла бы сыграть! Нам понадобится помощь видных особ из окружения герцога, без этого не обойтись. Подступиться к ним - к мужчинам, конечно, - для меня не проблема, но, чтобы добиться их помощи, мне нужен какой-то товар. Лучше всего попробовать склонить на нашу сторону кого-нибудь из магов и алхимиков. Образец зелья, которое они дали Принцессе, наверное, тоже не помешает.
      - На таком расстоянии трудно определить его состав абсолютно точно; но все же это помогло бы мне избежать ловушек.
      - Я так и подумала. Еще нам нужен кто-нибудь, с чьей помощью можно добраться до девушки. В таком месте вслепую ее не найти.
      В темноте раздался задумчивый вздох.
      - Значит, нам потребуется что-нибудь для каждого. Ну, во-первых, заклинание для знающего чародея, который живет в таком месте, как владения Паседо. Заклинание настолько ценное, чтобы он позабыл о преданности... Во-вторых, что-нибудь равноценное из области химии. Не люблю раздавать свои заклинания, но придется платить - помощь нам необходима. Что ты скажешь о заклинании, которое позволит восстанавливать утраченные конечности?
      - Превосходно! Оно там пригодится, такой маг просто прославится в этом маленьком мирке, да и многим несчастным оно поможет.
      - Заклинание, о котором я говорю, считывает генетический код, а потом постепенно восстанавливает недостающую часть... Это долгий процесс, но результаты могут быть потрясающие. Ладно, это решено. Но вот алхимия... С этим посложнее. Судя по всему, они уже многого достигли. Придется как следует подумать. - Булеан помедлил, а потом продолжал: - Но как же, черт возьми, мы справимся с девушкой, если она превратилась в безмозглую давилку винограда? С ее комплекцией у нее, должно быть, потрясающая производительность.
      - Мы не могли бы погрузить ее в какой-нибудь простейший гипноз?
      - Да, да, - задумчиво пробормотал Булеан. - Но это все зелья и зелья, а мне бы не хотелось добавлять что-нибудь еще к тому, что уже есть. Жаль, что у меня нет второго Кристалла Омака, но мне потребовались годы, чтобы его изготовить. Демоны ловятся не каждый день. Самое лучшее все-таки попробовать как-то сторговаться с теми, кто имеет с ней дело. Я мог бы вам помочь, но это может оказаться рискованным. Возможно, их решение будет не менее рискованным, но они хоть будут действовать не вслепую. Потом еще надо будет увезти ее оттуда, а она девушка заметная.
      - Крим тоже об этом говорил. А нельзя ли избавить ее от полноты?
      - Это работа демона, и потребуется мое физическое присутствие, чтобы выяснить, как он это сделал; эти твари на удивление изобретательны. К тому же она не изменится, даже если снять заклинание. Она сама набрала свой вес - ни я, ни даже демон здесь ни при чем... Но к делу - вас обыскивают на въезде?
      - О, въехать туда не просто. Стража следит, чтобы мы не везли с собой ничего подозрительного и не находились под действием заклинаний. Выезд гораздо проще, думаю, нам удастся все уладить без особого труда. Когда мы выберемся оттуда, нам придется привести ее в себя и отделиться от каравана. Не стоит привлекать к себе слишком много внимания. Путешествие предстоит не из легких.
      - Сейчас она уже очень хорошо ездит верхом, да и сражаться сможет, если придется. Пусть вас не обманывают ее габариты. Она всегда была странноватой. Большинство девочек мечтает вырасти и стать принцессами, а она попала в принцессы, но мечтает оставаться поломойкой или давилкой винограда.
      Быстро, но со всеми подробностями, какие были ему известны, Булеан описал жизнь Сэм в Тубикосе. Потом добавил:
      - Теперь я покажу последнее ее изображение, которое я получил через Кристалл Омака.
      Последовала слабая вспышка, Кира ощутила покалывание во лбу, и у нее в голове возникло трехмерное, движущееся и даже говорящее изображение Сэм.
      - Теперь я могу понять ее самоуничижение, - сухо заметила она. - А те двое с разукрашенными телами?
      - Высокая и худая с рисунками по всему телу - Бодэ, вторая - Чарли.
      Кира тихонько присвистнула:
      - И эта Сэм должна была или могла бы выглядеть, как она? Сходство заметно, можно даже предположить, что они сестры, но чтобы одна из них могла превратиться в другую...
      - Отчасти здесь виновато ее отношение к себе. Сэм всегда казалось, что она уродина. Однако вас не просят заниматься психоанализом или избавлять ее от комплексов. Просто доставьте ее ко мне. Живой.
      Кира слегка улыбнулась:
      - Это будет довольно интересное приключение.
      Медак Паседо неторопливо описал широкий круг в небе и опустился рядом с караваном, который расположился лагерем возле большого склада неподалеку от резиденции губернатора. Наконец-то путешественники будут ночевать в комнатах для гостей, спать на нормальных постелях и наслаждаться роскошным ужином.
      Крим следил за тем, как приземлялся крылатый юноша. Тот пробежал несколько шагов, потом остановился, повернулся и не спеша направился к каравану.
      - Привет, Медак, - заговорил навигатор. Когда сын герцога пострадал от Ветра Перемен, он автоматически лишился прав на всякие титулы и привилегии, официально он был ниже последнего крестьянина, хотя во владениях своего отца все же оставался важной персоной по праву рождения. Но для Крима Медак не был ни превращенцем, как для акхарцев, ни полубогом, как для обитателей приюта. Он был просто равным.
      - Рад видеть тебя, Крим, - приветливо сказал Медак. - Путешествие было трудным?
      - Просто Кудаан, как обычно, - отозвался навигатор. - По правде сказать, если бы вас здесь не было, я бы постарался обойти это место. В печке хорошо готовить еду, а не жить. От Кудаана одна польза: он высушивает любую простуду, после него я с неделю гарантирован от всех болячек. Здесь даже болезни не приживаются.
      - Я люблю это место, - мягко отозвался Медак. - Есть в нем какая-то отчужденная красота, которая со временем становится частью тебя самого... Впрочем, мы уже много раз говорили об этом! Что ты привез?
      - Последние модели двора, которые придутся по душе твоей матери и ее дамам, кое-какие побрякушки для остальных, моракский кофе, это, как тебе известно, лучший кофе, обычные заказы ваших химиков и всякую дрянь для алхимиков. Наконец-то я избавлюсь от этого груза. Стоит парочке таких горшков разбиться и перемешаться, как ты, пожалуй, воспылаешь нежной страстью к ближайшему кактусу и превратишься в подушку для булавок, едва только обнимешь своего возлюбленного.
      Крылатый юноша рассмеялся:
      - Ты немножко сумасшедший, Крим. Крим зарычал, изображая гнев:
      - Все навигаторы сумасшедшие, сынок. Разве ты не слышал? Мы скачем вокруг костров, воем на луну и все такое прочее. Только сумасшедший будет заниматься такой работой: доставляешь всякую роскошь другим, а сам никогда ею не пользуешься.
      - Но тебе это нравится, и ты не променял бы свою работу ни на что другое, ты и сам это отлично знаешь.
      - Сумасшествие доказано, сэр, - серьезно кивнул Крим. - Только безумец может наслаждаться всем этим и не мечтать ни о чем другом. - Он нахмурил брови и отбросил шутливый тон. - А теперь скажи, нет ли здесь чего-нибудь такого, о чем мне лучше узнать прежде, чем мы разгрузим караван и предоставим всем развлекаться и отдыхать?
      - Ничего такого, что касалось бы тебя лично. У нас было несколько гостей, некоторые приехали довольно неожиданно. А вчера вдруг объявился Замофир.
      Крим вдруг насторожился.
      - Замофир - здесь... Хотелось бы мне побеседовать с глазу на глаз с этим маленьким пройдохой. Он никогда не заглядывает просто так. Что же ему потребовалось?
      - Мой отец посвящает меня во все, что касается приюта, но ни во что больше, я сам так хотел, - отозвался крылатый юноша. - Однако судя по тому, что я слышал, он работает на одного северного деятеля с его дождливой подружкой. Что-то им здесь надо, но я не знаю, что именно. Вокруг нас полным-полно их подручных... - Он посмотрел на небо. - Они невидимы, но я их чувствую, я знаю, что они рядом; думаю, они набирают силу после захода солнца.
      Крим вдруг стал очень серьезным.
      - Держись подальше от них, сынок. Им все равно кто ты и что ты. Однако интересно, что Старый Рогач никак не успокоится. Думаю, его разозлило, что один из его патрулей отправился на корм стервятникам, вот он и пустил в ход кое-кого посерьезнее.
      - У меня есть заклинания, которые охраняют меня.
      - Не очень-то полагайся на них, мальчик мой. Они действуют только до тех пор, пока ты не встал у кого-нибудь на пути. Если ты окажешься между этими ребятами и их жертвой, тебе никакое заклинание не поможет. - Крим вздохнул. - Ну ладно, спасибо. Ты не знаешь часом где сейчас эта усатая мышь?
      - Где-нибудь в резиденции. Ты ведь помнишь, как он любит минеральные ванны; он там частенько мокнет после обеда.
      - Спасибо, сынок, - усмехнулся Крим. - Я твой должник.
      Навигатор вернулся к своим делам и принялся наблюдать за разгрузкой. Большинство обитателей резиденции помогало таскать коробки и тюки, однако товара было много, и работа затянулась, пришлось даже сделать перерыв на обед. Крим, казалось, был полностью поглощен разгрузкой, и только когда с ней было почти покончено, он направился к начальнику каравана.