Всадники бурь (Ветры перемен - 2)

К тому же ни у кого из женщин не было таких больших грудей. Когда жир, который покрывал ее шею и плечи, превратился в мускулы, они подтянули груди, и те гордо торчали вперед. Она называла их "арбузами". В Последний День - единственный день недели, когда они работали только до полудня, а потом веселились чуть ли не до утра, она надевала свой единственный цветной саронг, вешала на шею цветочную гирлянду и танцевала до упаду. Ее называли Нома Джу, что буквально и означало "Большие Груди", и она нисколько не возражала, принимая это как веселую шутку, а не как насмешку.
      Подруги достали ей немного разведенного волшебного зелья, которое заставляло волосы расти с чудесной быстротой. Всего за неделю волосы отросли до плеч, и это больше ей шло. Она проколола уши, хотя это и было больно. В уши вставлялись маленькие колечки. А по особым праздникам, вроде Торжества Последнего Дня, к маленьким колечкам можно было прицеплять большие серьги. Вообще она стала больше следить за своей внешностью, речью, походкой.
      Хотя ей по-прежнему было уютнее среди женщин, ее внешность привлекала мужчин, и ей очень нравилось над ними подшучивать. Практически все женщины-акхарки были стройными и мускулистыми, так что ее крупные, округлые формы многим мужчинам казались соблазнительными. Ей нравилось, когда ее ласкали, но она никогда не позволяла своим поклонникам заходить слишком далеко. Секс занимал немалое место в жизни крестьянок, однако беременность означала неизбежный брак, а она почему-то просто не могла заставить себя пойти на это.
      К тому же оставались сны. Иногда в них появлялся кто-то другой, иногда она словно грезила о каком-то особом мире или вдруг возникал таинственный и величественный замок, а в нем странная женщина с низким, глубоким голосом, который звучал холодно, чуждо и аристократично, и кошмарная рогатая фигура в малиновых одеждах. Каким-то образом девушка ощущала, что эти сны приходят от того, что таилось за пределами общины, от того зла, которого, по словам целителей, ей удалось избежать. Она ни с кем не говорила об этих снах. Возможно, это были тени ее прошлого, но она ничего не хотела об этом знать. К счастью, сны приходили нечасто.
      Можно сказать, что она была довольна, счастлива и не задавала никаких вопросов.
      Вопросы возникали там, во дворце, куда простой народ почти никогда не ходил и которого даже слегка побаивался.
      - Здесь же пустыня, настоящая пустыня, - недоумевал герцог Паседо, она простирается практически на весь континент. За два или три года дождь идет максимум час, а иногда и того реже. Вся наша система земледелия основана на этом. А что мы имеем сейчас, господа? За два месяца - всего лишь за два месяца - четыре раза шел настоящий ливень! Четыре раза! Некоторые посадки в опасности, оросительная система во многих местах разрушена, по всему каньону прошли новые оползни. Я хочу знать, почему это происходит! В чем дело?
      Директор вздохнул и пожал плечами:
      - Ваша милость, такое иногда случается. Какой-то сдвиг где-то далеко отсюда может вызывать подобные капризы погоды. Помните, несколько лет назад на нас обрушились небывалые холода? Однажды ночью даже выпал снег.
      Герцог с размаху стукнул кулаком по столу:
      - Тогда это был единичный случай. А теперь, похоже, у нас вообще изменился климат. Мой сын наблюдал за этими бурями - я опасался, что в этом замешаны судоги или какое-нибудь колдовство, - но бури, похоже, обычные, только уж очень локальные. И к тому же непонятно, откуда берется влага. Дождь идет только над нами! Вода собирается из ниоткуда, проливается дождем и исчезает! Это же противоестественно, господа! И коль скоро непонятное колдовство собирает бури вокруг нас, не привлечет ли та же самая сила сюда и Ветер Перемен? Тогда конец всем нашим мечтам! Да, я знаю, мы надежно защищены. Мы - да, а земля - нет! Река и каньоны - нет!
      - Мы делаем все, что в наших силах, чтобы найти причину, - заверил герцога директор. - Возможно, это связано с последним Ветром Перемен. Когда мы это выясним, можно будет решить, как с этим бороться, если с этим вообще можно бороться.
      - Я хочу, чтобы вы нашли причину и способ прекратить это, - решительно закончил герцог.
      * * *
      Не один герцог Паседо обратил внимание на странности погоды. Волшебник Клиттихорн, который предпочитал, чтобы его называли Рогатым Демоном Снегов, хотя демоном он вовсе не был, а его рога были всего лишь украшением, серьезно тревожился. Несколько раз его размышления прерывались ощущением чего-то странного и непонятного, происходившего далеко от него. Это особенно не нравилось ему потому, что это ощущение шло оттуда, где не должно было быть ничего подозрительного. Границу Маштопола пересекла только девушка-куртизанка, а на ее поиски были брошены значительные силы, так что Клиттихорн точно знал, где ее не было.
      А что, если это кто-то новый, кто-то, кого он, несмотря на все свои усилия, просто упустил из виду? А вдруг этот сукин сын Булеан снова ловит его на приманку?
      Вряд ли. Если бы куртизанка была всего лишь приманкой, тогда настоящая цель охоты была бы уже далеко от Маштопола и двигалась бы совсем в другом направлении. Проклятие, прошло уже больше двух месяцев, как вступила в игру самая одержимая из его сторонников, Астериал, Голубая ведьма Кудаанских Пустошей. И что же? Она заперта в преисподней вместе с каким-то полоумным демоном, которого Булеан заставил служить себе. В этих местах только Астериал он мог хоть сколько-нибудь доверять. Черт побери! Не так-то просто всюду держать верных людей, когда приходится следить одновременно за тысячами миров.
      Этот идиот-герцог со своим комплексом отца-покровителя всех несчастных и увечных мог приютить настоящую беглянку, но скорее всего он постарался бы сторговаться с Булеаном и извлечь из этого все, что только можно. Нет, что-то здесь не так! Куртизанка и эта сумасшедшая художница потеряли свою подругу. Что, если она помешалась и попала в руки каких-нибудь мерзавцев, которых полно в тех местах? Проклятие, она могла давным-давно угодить в рабство или оказаться под властью какого-нибудь могущественного заклинания, затеряться среди Пустошей, а теперь, может быть, никто, даже она сама, и не подозревает о ее истинном происхождении.
      Неужели эта толстуха именно та, кого они ищут? Неужели он дал обвести себя вокруг пальца, как последний идиот? Эта заплывшая жиром туша была лесбиянкой и совершенно не походила на настоящую Принцессу, и все же... Если двойник изменяется физически, его власть ослабевает, но может ли лишний вес совершенно уничтожить магическую силу?
      Он хлопнул себя по лбу. "Проклятие, я действительно безмозглый чурбан! Я могу победить самого могущественного чародея или самого великого полководца, но не перехитрить этого мошенника! Он спокойно водит меня за нос!"
      Но если куртизанка не та, кого я ищу, то магия ее подруги может проявляться только бессознательно, например, во сне. И если она все еще в Кудаане, значит, Булеан ее пока что не заполучил.
      - Адъютант!
      - Сэр? - Вошедший поклонился.
      - У меня есть основания полагать, что мы снова попали впросак, и девушка, которую мы преследуем, - просто приманка. Нам нужна толстуха, и я думаю, что она все еще где-то в Кудаане. Рано или поздно кто-то заметит то, что уже заметил я, и станет искать причину этого. Я хочу найти ее первым!
      Адъютант задумался.
      - Это будет нелегко. Несколько наших отрядов в тех местах уже перерезали. Если же мы пошлем туда армию, мы рискуем нажить себе новых врагов. Чтобы добиться чего-то в этой дыре, не обойтись без магии.
      Клиттихорн кивнул. Этот парень был дьявольски умен, и чародей считался с его мнением.
      - Да, я согласен. Судогам с этим не справиться. Мы не можем долго поддерживать их там, в этой пустыне. Тут нужны Всадники Бурь.
      - Но они сами вызовут те же возмущения, что эта девушка, - заметил адъютант. - И как нам тогда ее найти? Толстуха ростом с ее высочество... На этом далеко не уедешь.
      Клиттихорн напряженно соображал:
      - Энергия Всадников другого рода. И все же ты прав: без описания ее внешности от всех лазутчиков на земле и Всадников Бурь в воздухе не будет проку. А кто знает, как она сейчас выглядит? Придется послать туда людей и ждать, когда снова проявится ее сила, ее способность призывать бури: Всадники Бурь без труда это заметят. На это могут уйти недели, но если Булеану до сих пор не удалось ее найти, то, думаю, мы с ним будем на равных. У нас даже будет преимущество, потому что его возможности не идут ни в какое сравнение с моими. - Как вам будет угодно, сэр. Должен ли я отозвать тех, кто охотится за художницей и куртизанкой?
      - Нет. Во-первых, все-таки нельзя поручиться, что мотылек - не настоящий дубликат Принцессы. Кроме того, художница и толстуха обвенчались в Тубикосе, а значит, они связаны заклятием, пока одна из них не умрет. Знают они это или нет, но есть способы, которые помогут нам с помощью одной из них отыскать другую.
      - Как вам будет угодно, сэр.
      - И еще, адъютант...
      - Сэр?
      - С этим надо кончать. Хватит тянуть. Одна или другая, но быстро. Условия, при которых задуманная нами операция может успешно осуществиться, теперь определены математически точно, и такие условия складываются не часто. Мы должны показать нашу силу, чтобы воодушевить своих сторонников и завоевать новых. Мы должны доказать, что действительно можем победить или по крайней мере внушить страх. И я не хочу, чтобы в этой игре были неизвестные карты, пусть и самого малого достоинства.
      Адъютант поклонился:
      - Мы сделаем все возможное, сэр. В этом я могу вас уверить.
      - Это Акахлар, здесь нет ничего невозможного! - рассмеялся чародей.
      * * *
      Горячий песок дышал жаром, в воздухе дрожало марево, скрадывая расстояния и размывая тени. Маленький караван медленно и упорно продвигался среди барханов, следуя не проторенному пути, а только указаниям навигатора, который верхом на лошади неторопливо ехал рядом с первым фургоном.
      Это был крупный человек, широкоплечий, крепкий - настоящая гора мускулов, - в белой шляпе с широкими полями и вмятиной посередине, в одежде из светлой, выгоревшей почти добела оленьей замши. Пот и дорожная пыль оставили на ней свои следы, однако светлый цвет хоть немного защищал от жары. Что-то необычное было в широком, обветренном лице навигатора, его длинных русых волосах и бороде. Кусок черной прозрачной ткани защищал от ослепительного сияния пустыни его глаза цвета стали. Великан напряженно всматривался вдаль, будто ощущал смутное беспокойство. Потом, взглянув в бинокль, он сделал предостерегающий жест:
      - Стойте! Отдыхайте, но будьте начеку. К нам приближается верховой, и лучше встретить его здесь, на равнине, где ему негде спрятаться.
      Расстояния в пустыне обманчивы, но казалось, что всадник уже довольно близко. Навигатор нахмурился, гадая, как это ни он сам, ни кто-нибудь еще из каравана не заметили его раньше. Всадник вместе с лошадью словно материализовался прямо из горячего марева. Это могло быть враждебным колдовством, но, возможно, это был посланник от старого знакомого, и еще неизвестно, что из этого лучше, а что хуже.
      Верховой приблизился к каравану примерно на тысячу футов и остановился посреди колеблющегося марева, похожий на какое-то странное видение. Он ждал. Навигатор снова взглянул в бинокль, вздохнул и крикнул:
      - Все в порядке. Я знаю, кто это, хотя и сомневаюсь, что он принес приятные известия. Полный привал. Отдыхайте. Я вернусь через несколько минут. - С этими словами он пришпорил лошадь и двинулся навстречу незнакомцу.
      Чем ближе он подъезжал, тем призрачнее становился всадник. Он походил на мужчину верхом на черном скакуне, но это видение было до странности плоским, почти двумерным, в нем виднелись просветы, чуть ли не дыры, сквозь которые была видна пустыня позади него. Конь и всадник, оба черные, как ночь, почти сливались, но, приглядевшись, можно было заметить, что конь не стоял на песке, а будто парил невысоко над пустыней.
      Навигатор подъехал к видению и остановился.
      - Привет, Крим, - произнес черный всадник. Голос был бы обычным, если бы в нем не слышался какой-то странный посторонний отзвук, похожий на эхо.
      - Я так и думал, что это ты, - ответил навигатор. - Тебе всегда нравились драматические эффекты.
      Черный всадник рассмеялся:
      - Это единственная забава, которую я себе изредка позволяю. У меня есть неотложное дело, и только ты способен помочь мне.
      - Ну что еще? Снова смешок.
      - Ты всегда был одним из тех, Крим, на кого я могу положиться, хотя ты и не испытываешь должного почтения и страха перед такими, как я. Дошли до тебя слухи о Принцессе Бурь?
      - Слухов много, суеты вокруг тоже хватает, - кивнул Крим. - Не могу сказать, что одобряю ее друзей и всех тех, с кем она знается.
      - Я тоже, хотя, с ее точки зрения, они - единственные, кто будет знаться с ней до тех пор, пока она не откажется от своей гордой разрушительной идеи. Клиттихорн играет на этом, а военные, которых они привлекли на свою сторону, знают, как с толком использовать подобную силу. Многие годы я пытался заставить других прислушаться ко мне, но тщетно. Мои коллеги в других столицах полагают, что я сам жажду власти, а некоторые из них просто обезумели и вообще ни о чем не думают. Короли объединятся против общего врага не раньше, чем почувствуют, что он угрожает лично им, а пока их успешно настраивают против меня. Признаюсь, я недооценивал врага или, точнее, переоценивал себя. Он замечательный организатор, а я склонен плыть по течению. Так было всегда. Похоже, теперь мне придется расплачиваться за это, но расплачиваться буду не я один.
      - Ты действительно думаешь, что здесь возможна настоящая империя?
      - Может быть, да, может быть, нет. Но этого не будет, потому что Клиттихорну не нужна никакая империя. Его замыслы куда грандиознее. Если случится самое худшее, Клиттихорн сумеет уничтожить цивилизацию и большинство населения во всех вселенных, не только в Акахларе. Он содрогнулся бы, если бы только мог предвидеть те разрушения, которые произойдут, однако он слеп, как это и бывает с подобными ему. Его силы растут, Крим, но пока я еще могу остановить его. Если у нас будет Принцесса Бурь, то все их планы полетят к черту. Я находил Принцесс во Внешних Слоях, но он тоже искал их и убивал. Я переносил их сюда, но они не могли приспособиться к Акахлару, и агентам Клиттихорна ничего не стоило их обнаружить. Он почти загнал меня в угол. Мои возможности ограничены. Но сейчас, мне кажется, я знаю, где находится та, с кем я связываю главные надежды. Я не рискую отправиться туда сам, не рискую открыто проявить свою заинтересованность. Это ведь мгновенно стало бы известно.
      - Еще одна Принцесса Бурь? Ну и ну, подумать только. И совсем рядом, правильно?
      - Тебе по пути. Помнишь то несчастье, что обрушилось на караван Джахурта?
      - Да. Около трех месяцев назад. Он был хорошим человеком.
      - В караване Джахурта была одна из моих Принцесс и еще одна девушка, которую я сделал в точности похожей на Принцессу. Ты же знаешь, такие хитрости в моем стиле. Это отлично работало, хотя сомневаюсь, чтобы та девушка, у которой не было магических сил, была в восторге от меня самого и от той роли, что я ей навязал. Я хотел потом разделить их, чтобы сбить со следа людей Клиттихорна, но подружки потеряли друг друга во время наводнения или сразу после него. Мои люди обшарили весь район, но так и не нашли ни ту, ни другую. Я думал, что Принцесса была ранена в голову или попала в лапы кому-нибудь из местных негодяев. Мне стало бы известно, если бы она погибла. Она не владела по-настоящему своим даром, поэтому я чувствовал ее. Так вот, за последние одиннадцать недель на нашего знаменитого королевского губернатора четыре раза обрушился ливень.
      - На герцога? А ему-то зачем Принцесса? Я ничего не слышал об уцелевших после наводнения, а ведь после несчастья с Джахуртом я уже дважды побывал в приюте. Если бы губернатор не знал, кто она, он отправил бы ее со мной или с каким-нибудь другим навигатором, который проходил через каньон, а если бы знал, то уже давно попытался бы сторговаться с тобой или с Клиттихорном. Он не стал бы так долго держать ее у себя: слишком горячо, не обжечься бы.
      - Существует и третья возможность, о которой я до последнего момента не подумал, потому что меня сбивали с толку те же доводы, что сейчас привел ты. А что, если девушка была ранена, возможно, в голову, и ее нашли люди герцога? Что, если она просто помалкивала и разыграла из себя маленькую потерявшуюся девочку? Герцог известен своей любовью к больным и бездомным, ты же знаешь.
      Крим присвистнул:
      - Тогда он наградил ее своей патентованной амнезией, и она присоединилась к остальной толпе. Если ее не было среди слуг во дворце, я мог ничего не слышать и ничего не заметить. Крестьяне практически не общаются с чужаками. Если это амнезия, значит, она получила новое имя, а возможно, и новую личность и ничего не помнит о своем прошлом. К тому же тамошние крестьяне никогда не бывают в одиночестве, особенно женщины.
      - Эта амнезия - плод алхимии?
      - Думаю, да. В случае надобности они могли бы воспользоваться заклинаниями - у них в штате есть парочка неплохих чародеев, - но, думаю, они применили алхимию. Их собственного изобретения. Мне кажется, ее действие постоянно. Я никогда не слышал о восстановлении.
      - Не существует постоянного зелья, которое оставляло бы человека в живых, не вызывая физических изменений. Я мог бы разобраться в этом даже отсюда, но сначала надо вытащить ее за пределы общины.
      - Ты даже не представляешь себе, о чем ты просишь! Я же сказал, ее практически нельзя застать одну. Стоит кому-нибудь из них чихнуть, как все остальные тут же бросаются вытирать ему нос. Вывезти ее за пределы каньона тоже не просто. Ты же знаешь, Клиттихорн держит здесь небольшую армию. У нас на руках окажется перепуганная полоумная крестьянка, которая будет вопить и брыкаться. Людям Клиттихорна останется только отыскать перелетающую с места на место грозовую тучу, тут-то они меня и накроют.
      - Ты еще не слышал всей истории. Чтобы сделать приманку правдоподобной и отвлечь внимание от настоящей Принцессы, я воспользовался тем, что она разъелась от скуки и безделья, и сделал постоянной ее полноту. Так что теперь это маленькая толстуха, которая весит никак не меньше сотни халгов.
      - Чудесно! Значит, Клиттихорн уничтожит цивилизацию, вот и все. Забудь! Ты просишь о невозможном.
      - Я акхарский маг, я все-таки кое-что могу. Мы с тобой в Акахларе. Здесь нет ничего невозможного.
      - Поищи другого дурачка. Я буду держаться подальше от всего этого.
      - Без тебя тут никак не обойтись. К тому же ты говоришь по-английски так, будто это твой родной язык, как и нашей Принцессы. Правда, когда я последний раз положился на мерзавца, который знал язык, он предал меня, пришлось наслать на него проклятие. Но я знаю, что тебе могу доверять, потому что мне известна глубина твоей ненависти к Клиттихорну.
      Крим вздохнул:
      - Мне понадобится помощь, и вообще надо обсудить все еще раз. Пока что ты меня не убедил. Что я получу, если вытащу ее оттуда?
      - Ничего. Ничегошеньки. Пока она сама по себе, она не представляет для меня никакой ценности. Но первый, кто доставит ее ко мне целой и невредимой, кто бы это ни был, получит все. Одно желание - никаких разговоров о пунктах и условиях. Все, что только под силу акхарскому чародею, Крим. Все. Все или ничего.
      Крим пристально вгляделся в призрачного всадника.
      - Что это там чернеется? Дерево? Сукин ты сын! Прогуливаешься себе в тенистом парке или в лесу, радуешься жизни, а я торчу посреди пустыни, беседуя с тобой, а здесь живьем изжариться можно! Если она тебе так необходима, что ты просишь меня о невозможном, помоги нам хотя бы, обеспечь нужными заклинаниями; а потом за тобой три желания.
      - Два. Одно - тебе, одно - Кире. Если будешь торговаться, я обращусь к другим.
      - Ладно, пройдоха. Но за ту же цену ты мог бы просто отправиться к герцогу и получить ее прямо из рук в руки.
      - Не исключено. Но он не смог бы доставить ее ко мне, а я - исполнить его единственное желание: мне не под силу изменить то, что совершил Ветер Перемен. И потом, я побоялся бы доверять ему после того, как он узнает, кто она.
      - Ладно, - вздохнул Крим, - но потребуется время, чтобы сообразить, как все это сделать. Я дам тебе предварительный список того, что нам может понадобиться. Мы в нескольких днях пути от владений герцога и сегодня устроим привал у реки, что течет на дне ущелья. Вечером вы с Кирой обговорите все еще раз. Если она согласится, мы начнем действовать.
      - Это серьезное дело, Крим. Ты можешь нанять сколько угодно людей на подмогу, но все, что касается девушки и моего участия в этом деле, должно остаться между нами. Пусть гадают, но знают: предателям от меня не уйти.
      - Да, и мы не станем упоминать о награде, ладно? Даже самые верные люди могут почувствовать соблазн прикончить меня, чтобы заполучить ее самим. Тебе-то все равно, а я могу поплатиться шкурой.
      - Согласен. Но только до тех пор, пока девушка у тебя. Если ты ее потеряешь, я оставляю за собой право обратиться к другим. А теперь иди, выпей чего-нибудь, отдохни. Эта езда так утомительна, ты того и гляди растаешь от жары, а я и так слишком долго здесь задержался.
      - Ладно, старый негодяй. Я займусь этой грязной работенкой. Да встречи. Сегодня, в устье реки.
      - Сегодня, возле ущелья, - эхом повторил странный всадник, повернул коня и поехал прочь.
      Крим следил за тем, как чародей все бледнел и бледнел, пока не растворился в раскаленном воздухе.
      Только тогда навигатор вернулся к каравану и лениво подал знак "готовься к отправлению". Он уже начал строить планы - пока еще очень смутные, так, неопределенные наметки. "Здесь требуются хитрость и изобретательность, это дело скорее для Киры. И все же нельзя и мечтать о большей награде. Но, черт возьми, прежде ее нужно заслужить! А если и самому Булеану придется при этом немножко попотеть - тем лучше".
      5
      Рабство, приманки и кот Мрак
      Комуг, главный управляющий рабами дома Ходамока, не любил беспокоить своего господина без крайней необходимости. В первую очередь потому, что генерал часто вымещал свое раздражение на попадавшихся под руку рабах, хотя потом и сожалел об этом. Однако тем, кто, истекая кровью, вопил от боли, было немного проку от этих сожалений.
      Но на этот раз Комуг был вынужден потревожить хозяина. Раб осторожно постучал в дверь кабинета и стал терпеливо ждать.
      - Что еще там? - раздраженно рявкнул Ходамок.
      - Это Комуг, господин. Тысяча извинений, но здесь посетитель, и он требует встречи с тобой. Дверь все еще не открывалась.
      - Кто смеет чего-то требовать от меня?
      - Чародей, господин. Третьего ранга, судя по одеянию. Он говорит, что его зовут Дорион и что он чрезвычайный посланец Йоми. Только поэтому я осмелился побеспокоить тебя.
      На мгновение воцарилось молчание. Вдруг дверь распахнулась, генерал стоял на пороге, не столько рассерженный, сколько озадаченный. Комуг слегка поклонился и ждал. Он был одним из тех немногих рабов, которые не обязаны были простираться ниц в присутствии господина: слишком часто им приходилось общаться, - такой церемониал был бы попросту непрактичен.
      - Йоми... - Ходамок задумался. - Какого черта хочет от меня эта старая перечница? - Он вздохнул. - Все же она колдунья Второго Ранга... Ладно, Комуг. Предупреди домашнего чародея и охрану. Пусть проверят его, и, пожалуй, придется принять посланца старой ведьмы.
      - Господин, он именно тот, за кого себя выдает. Несколько рабов встречали его прежде на базаре. Он живет здесь постоянно и время от времени исполняет поручения Йоми. Я ни за что не позволил бы себе потревожить тебя, если бы не проверил этого.
      Генерал удовлетворенно кивнул: раб знал свое дело; в конце концов, именно поэтому Комуг и занимал свой пост.
      - Хорошо, веди его.
      Дорион был не из тех, кто с первого взгляда внушает страх и благоговение. Роста примерно пять футов и восемь дюймов, слегка располневший, с пухлым ребяческим лицом, жиденькой бородкой и такими же усами, чародей сильно проигрывал рядом с высоким представительным генералом. Длинные и редкие рыжеватые волосы третьестепенного мага висели сосульками, а макушка совсем облысела. Плешь и длинная коричневая ряса придавали ему сходство с монахом. Глубоко посаженные голубые глаза смотрели слегка рассеянно, как у многих чародеев, но двигался он уверенно, хотя временами казалось, что, помимо зрения, он руководствуется еще каким-то чувством. Его голос звучал властно и повелительно, произнося заклинания, но в обычной беседе он казался неискренним и немного визгливым. Дорион слегка поклонился:
      - Ваше превосходительство, я принес вам привет от Йоми из пещер Саркина. Я Дорион, смиренный чародей, живу тем, что исполняю поручения, которые другим угодно мне дать.
      - Проще говоря, мальчик на побегушках, - отозвался генерал, не чувствуя никакого почтения к гостю. - Ты просил принять тебя, и, хотя сейчас я занят, я согласился предоставить тебе аудиенцию, так что давай займемся делом, если ты еще не разучился выражаться просто и ясно.
      Дорион слегка улыбнулся и пожал плечами:
      - Хорошо. Некая особа, в коей чрезвычайно заинтересована Йоми, была похищена бунтовщиками, что пытались проникнуть в речную долину, а потом захвачена всадниками Шорма. Ее привели сюда, выставили на аукцион и продали предложившему наибольшую цену. Этим покупателем были вы, ваше превосходительство, эта особа до сих пор у вас, и Йоми хотела бы получить ее. Генерал поднял бровь:
      - Ты говоришь об этой маленькой потаскушке?
      - Куртизанке, ваше превосходительство. Йоми очень заинтересована в ней, хотя я не знаю почему.
      Чрезвычайно заинтересована. Йоми с лихвой возместит вам все расходы.
      - Расходы не имеют никакого отношения к делу. Она - моя собственность, часть моей коллекции. Она мне дорого обошлась, однако теперь ее цена возросла еще больше. Я коллекционер, друг мой. Я не распродаю свою коллекцию.
      Дорион нервно кашлянул:
      - Ваше превосходительство, вы отлично знаете, что, хотя Йоми по известной необходимости и поселилась в этом месте, она остается могущественной волшебницей и, по правде сказать, пользуется известным влиянием среди Второго Ранга. Она редко вмешивается в дела Кудаана, однако может предложить выгодную сделку, Йоми не меньше вашего превосходительства заинтересована в девушке и, как и вы, умеет настоять на своем.
      Генерал подавил усмешку. Это была самая вежливая и высокопарная угроза, какую он когда-либо слышал.
      - Сэр чародей, вы отлично знаете, что девушка привязана ко мне. Если вы насильно заставите ее покинуть мои владения, она умрет, и вы останетесь с носом. Йоми может разрушить эту связь, но это дело долгое, девчонке нипочем не прожить столько времени. Покушение на меня тоже бессмысленно. Я защищен силами, которые под стать твоей Йоми. К тому же наследников у меня нет, и после моей смерти мои рабы - они этого еще не знают, - уничтожат дворец, а потом убьют себя. Так что говорить больше не о чем.
      Чародей снова нервно кашлянул.
      - О, прошу прощения, ваше превосходительство, но как смиренный посредник я вижу две стороны, равные как по силе, так и по упорству. Вы не просто солдат, но и блестящий руководитель. Тысяча извинений за то, что осмеливаюсь напоминать вам об этом, но Пустоши - не ваша стихия. Конечно, вы устроились сравнительно неплохо, надо признать, но все же это изгнание. Вы мечтаете о другом. Йоми больше нельзя назвать чистой акхаркой, однако силы ее нисколько не уменьшились, и мало кто может ей противостоять. Неужели вы действительно удовлетворены тем покоем, который обрели здесь, на Пустошах? Если так, нам действительно не стоит продолжать разговор.
      Генерал откинулся на спинку кресла.
      - Что ты имеешь в виду?
      - Вам, наверное, известно, что Варог, Королевский Волшебник, совсем обезумел, отдалился от мирских дел и, как часто бывает с теми, кто обладает слишком большой властью, решил попробовать свои силы в ином мире. Будет совсем не трудно толкнуть его на решительный шаг и полностью убрать со сцены, но сейчас он так неистовствует, что только чародей Второго Ранга может отважиться на встречу с ним. Все ученики пали жертвой его помешательства, так что, если Варог решится претендовать на Первый Ранг, место Королевского Волшебника окажется вакантным. Число магов Второго Ранга, которые могли и желали бы принять этот пост, весьма ограничено. Если бы преемник Варога был нашим сторонником, он мог бы оказать вам поддержку. Но его преемником может стать и тот, кому будут совершенно безразличны ваши интересы, и в этом случае вам останется только наслаждаться благами пожизненной отставки.
      Генерал пристально рассматривал чародея.
      - Если я тебя правильно понял, ты говоришь, что Йоми могла бы посадить на место Варога кого-нибудь из тех, кто не слишком доволен режимом? И вся эта суета из-за какой-то паршивой шлюхи?
      - Как смиренный посланец я могу только подтвердить, что вы, ваше превосходительство, весьма точно поняли суть предложения высокочтимой Йоми. Ходамок вздохнул:
      - Ну, во-первых, в это трудно поверить. Навряд ли Йоми или кто бы то ни был сможет осуществить такое. Ну а самое главное, почему, собственно, эта пигалица стоит таких усилий. Вы ставите меня в трудное положение, сэр. Если я отдам ее, мне придется поверить вам на слово. Не сомневаюсь, что старая ведьма действительно верит, будто она в состоянии все это проделать, однако надежды и действительность не совсем одно и то же. Уж мне-то это хорошо известно. Именно поэтому я здесь и оказался. С другой стороны, вы доказали мне, что я владею чем-то действительно ценным. Если твоя хозяйка так суетится из-за нее, то, наверное, есть и другие, кто знает ей цену. Думаю, стоит подождать других покупателей, возможно, мне предложат что-нибудь менее эфемерное.
      - Это было бы ошибкой, ваше превосходительство, - предупредил его Дорион так же спокойно, как говорил до сих пор. - А человек вашего масштаба не имеет права больше, чем на одну серьезную ошибку в жизни. Это не просто политика, в деле замешано колдовство. И касается оно не только Йоми, но и других акхарских магов из самых могущественных. Ваша защита, созданная Варогом, была бы надежной в прежние времена, однако настроить против себя сразу нескольких магов Второго Ранга... Со стороны человека, обладающего вашим умом и опытом, было бы несколько самонадеянно полагаться на эту защиту, особенно если Варог окажется не в состоянии ее поддерживать. Генерал поднялся.