Кира взглянула на Сэм и ободряюще улыбнулась:
      - Ну, с голым задом я чувствую себя местной жительницей.
      - Крим... я не слышала...
      - Я же говорю, как раз вовремя, - ответила прелестная женщина. - Тот ублюдок пробрался под веранду, влез и снес Крима и половину сетки. Он подумал, что Крим мертв, и, если бы закат задержался еще на пять минут, так бы оно и было. Теперь он как бы временно в отпуске, по крайней мере до утренней зари. - Она вздохнула. - Слушай, есть тут хоть что-нибудь, кроме этого однозарядного пистолета?
      - У Крима был автомат, а у нас только старые сабли. Джуби, один из моих мужей, сохранил их со времени службы в армии.
      - Принеси их. Ну и воняют же эти поджаренные лошади!
      Кира взвесила сабли в руке и выбрала одну.
      - Эта подойдет. А ты возьми пистолет и стреляй в любого, кто войдет в дверь.
      - Что ты собираешься делать?
      - Немного поохочусь в темноте. Это же мое время! И я свежа, как утренняя роза. - Она пошла к выходу.
      - Кира, а что с Кримом? Когда придет утро... А ты?
      - Если помощь не подоспеет раньше, чем придет утро, Крим умрет, ответила Кира хладнокровно, будто говорила о ком-то постороннем. - А если Крим умрет, я, вероятно, тоже. Понимаешь, как я должна ценить ближайшие несколько часов? - И с этими словами она выскользнула из хижины.
      Сэм вдруг почувствовала себя ужасно виноватой, и снова все в ее душе перевернулось. Черт возьми! Неужели они никогда не оставят ее в покое? Крим и Кира, возможно, умрут из-за нее, и, может, многие, если не все, из тех, кого она узнала и полюбила здесь! А она должна сидеть тут в потемках на полу с пистолетом!
      Сидеть?.. Внезапно она почувствовала запах дыма. Дом горел! Эти мерзавцы подожгли его. Видно, те, что остались живы, хотели заставить защитников лагеря выйти на открытое место.
      Это было здорово задумано. Теперь-то она не могла оставаться тут, даже если бы хотела. Проклятие! Но что она могла сделать? Еще немного, и в зареве пожара ее будет прекрасно видно, если она попробует спуститься с веранды. И все-таки другого выхода не было. Глубоко вздохнув и крепко держа пистолет, она перевалилась через край веранды, упала, поднялась, снова упала, а затем, забыв обо всем, вскочила и бросилась в спасительную темноту за деревья, израненные пулями.
      Осторожно выглянув из-за дерева, она увидела освещенную пламенем фигуру на краю веранды. Кто, черт...
      Фигура легко спрыгнула на землю и огляделась. В этот момент пули с треском врезались в дерево, одна прямо над головой Сэм. Она невольно вскрикнула. Фигура повернулась и направилась к ней, держа что-то в руке.
      - Ну же, выходи, Сузама! - услышала она знакомый голос. - Нити наших судеб давно переплелись, пора их развязать, пора, моя сладкая. - Замофир почти что пел ей. - Выходи, я сделаю все быстро, ты и почувствовать не успеешь, а потом уберусь отсюда. Будешь сопротивляться, я сначала вырежу ребенка, а потом останусь, пока не убью всех здешних шлюх. Выбирай!
      Сэм глубоко вздохнула и вышла к нему. Странно, она была совершенно спокойна, казалось, время остановилось.
      Замофир был, видимо, ранен. В руках он держал вторую саблю! Бог мой! Он по-прежнему крутил усы?
      - Видишь ли, моя дорогая, мы оба уцелели. Но беда в том, что сейчас судьба позволяет только одному из нас остаться в живых.
      Он поднял саблю и сделал еще шаг к ней.
      Из-за деревьев вышла Кира. На ее сабле были следы крови.
      - Эй ты, свинья! Сперва убей меня! Замофир застыл, повернулся и вздохнул.
      - Рапира еще куда бы ни шло! А это, моя дорогая, мужское оружие! - Он прыгнул к Кире, схватка началась.
      Клэнг! Клэнг! Удар! Отражение! Блок! Клэнг!
      Шальные пули время от времени летели между деревьями, и при жутком зареве пожара двое вели свой поединок.
      У Замофира было больше опыта, но Кира была моложе, быстрее, грациознее. Чувствуя, что Замофир устает, она нападала снова, снова и снова... Поворот - и сабля вылетела из рук недоростка и упала на расстоянии нескольких футов. Он сделал вид, что собирается поднять ее, потом вдруг нервно засмеялся, резко повернулся и бросился бежать. Кира кинулась в погоню, держа саблю как копье. И когда оказалась в нескольких футах от него, швырнула саблю с такой силой, что она пронзила Замофира насквозь. Коротышка вскрикнул, зашатался, потом сумел повернуться к Кире и даже пожать плечами.
      - Ну что же, - выговорил он, задыхаясь, - лучше... умереть... чем встретиться... с яростью... Клиттихорна. Никогда не... недооценивай... силу... женщины, а?
      Он улыбнулся и рухнул лицом вниз. Кира подошла, уперлась ногой в его спину и вытащила саблю, потом вернулась к Сэм.
      - Ради этого и умереть было бы не обидно! Ты как?
      - Никогда не видела ничего, более потрясающего!
      - Ну, он был прав, между прочим. Я много фехтовала в университете, но эти сабли чертовски тяжелые и неудобные. Я, наверное, растянула запястье. Мне повезло, что он уже не молод.
      - А теперь что нам делать?
      - Не знаю. Я рассчитывала, что ваши парни не будут стрелять в голую леди, и я знала, кто был в банде, но сейчас невозможно сказать, чем все кончилось. Если мы так ничего и не узнаем, найдем укромное местечко, сядем и поревем.
      - Но мы не сможем ничего узнать, пока не рассветет, а когда рассветет...
      - Я знаю. Об этом я буду плакать больше всего.
      Стрельба продолжалась еще с час, потом затихла. Большая часть лагеря уже сгорела либо догорала. Невозможно было отличить в темноте, кто тут кто.
      Постепенно оставшиеся в живых стали считать своих раненых и убитых. Из защитников лагеря погибли шестеро, в том числе и Ладар. Трое были ранены. Сомазу грозила потеря обеих ног, а у Крувена, еще одного из мужей Квису, ноги отнялись.
      Женщины и дети уцелели, но, по иронии судьбы, только семья Сэм сохранилась полностью. Ее мужья еще не вернулись и ничего не знали о случившемся. Она терзалась сознанием своей вины почти невыносимо.
      Плакать она больше не могла и только все думала, думала... Не было конца всему этому. Если Крим и Замофир нашли ее, значит, найдут и другие, и рогатый ублюдок ни за что не остановится, пока не убьет ее. А ее ребенка, возможно, спасет, чтобы вырастить себе еще одну Принцессу Бурь. И теперь наверняка он пошлет не просто наемных убийц, а колдунов и демонов.
      Обручальное заклинание, вложенное в кольцо, предназначалось для обычных людей, оно должно было устранять все сложности, а не вызывать их.
      Но если она останется здесь, пытаясь быть просто верной и преданной женой и матерью, она навлечет гибель на это место, на своих мужей. Куда бы она ни перебралась, ее найдут, и ее ребенок либо погибнет, либо будет захвачен злобным чудовищем.
      Но и бежать она больше не могла. Ее бы обнаружили так или иначе. Она должна была встретиться с опасностью лицом к лицу. Но для этого нужно стать прежней Сэм, двойником Принцессы Бурь. Имей она прежнюю силу, она могла бы испепелить молнией тех ублюдков, вызвать дождь, чтобы потушить огонь. Будь она Принцессой Бурь, мужья Квису и другие не были бы покалечены или мертвы, а Крим и Кира, которые пожертвовали всем, чтобы защитить ее, не ждали бы смерти на рассвете.
      Но, значит, ради ее мужей, ради будущего малышки, она должна отказаться от этой жизни. Кольцо и его заклинание мешали ей сделать то, что они же сами и заставили ее делать. Она чувствовала, как слабеет власть заклинания, как волны головокружения и смятения захлестывают ее. Больше Сэм не могла это выдержать. Надо было как-то остановить это сумасшествие. Не раздумывая, она стащила кольцо с пальца, сдирая кожу, и рухнула без сознания.
      * * *
      Она проснулась и сразу вспомнила обо всем. Пощупала безымянный палец он был забинтован, но кольца не было. Она знала теперь, что должна делать, но по-прежнему чувствовала любовь к своим четырем мужчинам, привязанность к остальным, по-прежнему думала о лагере как о своем доме.
      И все-таки сила вернулась. Шел дождь, и Сэм чувствовала, что могла бы слиться с бурей, если бы пожелала.
      Наконец она открыла глаза и осмотрелась. Она была в своей хижине! В своей постели! И ничего не было сожжено, все на месте! Боже, так все это было просто кошмаром? А как же ее палец? Возвращение силы? Может, кольцо как-то сорвали с нее, и от этого все галлюцинации?
      Должно быть, так, потому что был день, а в дверях стоял Крим, и даже его штаны из оленьей замши были как новенькие.
      Он усмехнулся:
      - Еще не умер, хотя был близок к этому.
      - Но... но... мне что, все приснилось? Ничего не было?
      - Было, все было.
      - Но ты потерял чуть не половину крови, ты свалился с веранды. Ты был мертв на рассвете!
      - И это было, Сэм. Я могу показать тебе, где сложены трупы, в том числе и Замофира. Я горжусь Кирой, хотя всегда надеялся, что покончу с гнусным ублюдком в своем воплощении. - Он перестал улыбаться. - Шесть храбрецов лежат там, на полу мельницы, и ждут погребения. Их жены хотят все сделать сами. Сильное колдовство может восстановить сожженные дома, вылечить любые раны, но воскресить мертвых не под силу даже ему, что бы ни говорили легенды.
      Сэм села в кровати.
      - Колдовство! Булеан!
      - Да. Он прибыл сюда за два часа до рассвета, спасибо судьбе. Кира была чертовски близка к сердечному приступу, когда он появился. И не один.
      - Боже! Я, должно быть, выгляжу ужасно! Мои волосы...
      - Ты выглядишь отлично или по крайней мере обычно. Не волнуйся.
      - Я... Бодэ? Крим кивнул:
      - И Чарли тоже, и очень странный малый по имени Дорион, и побратим Булеана, которого зовут Кромил. Он похож на зеленую обезьянку и любит оскорблять людей.
      - Я... Как я встречусь с Бодэ?
      - Говорю тебе, не волнуйся. Она сейчас дежурит, следит за дорогой и не сможет вернуться, пока я не сменю ее. Но рано или поздно вам придется встретиться. Что ты думаешь об этом?
      Сэм вздохнула.
      - Я... я и правда не знаю. Мне просто нужно немного времени, вот и все. - Она помолчала. - Могу я сперва повидать остальных здешних женщин? Я... я чувствую себя такой виноватой. Может, я смогу помочь.
      Крим кивнул:
      - Только ненадолго. Булеан хочет, чтобы мы выбрались отсюда как можно быстрее. Как раз сейчас Клиттихорн отправляет судогов посмотреть, что здесь происходит, и он уже сейчас знает, что ребенок жив. Могущество Булеана так велико, что даже я не представлял себе, пока не увидел, что он здесь сделал. Но он не один такой, они могут напасть на него и нападут, если будут уверены, что загнали его в угол. Она кивнула:
      - Я могу справиться с судогами, но ты прав. Я навлекла уже достаточно горя на это место. Хорошо, пойдем.
      Все было действительно восстановлено, и от этого еще больнее было видеть трупы на мельнице. Сэм шла, чтобы как-то утешить других женщин, но, когда она увидела окровавленные тела Ладара и других, кого знала так близко, она внезапно почувствовала не печаль, даже не чувство вины - гнев душил ее.
      Эти парни не убежали. Они храбро защищали все, что было им дорого. Защищали, заплатив за это самой высокой ценой. Нечестно, что все это свалилось на нее, но нечестно и то, что она навлекла смерть на них. Они-то ни о чем не спрашивали, они просто сделали то, что должны были сделать, чтобы спасти ее, и своих жен, и свой лагерь.
      Она вернулась туда, где ждал Крим.
      - Ну, покажи мне этого великого волшебника, - сказала она решительно.
      Чарли потрясла ее. Мотыльки исчезли, кожа стала коричневой, Чарли была невероятно худа и выглядела почему-то намного старше. Впрочем, подумала Сэм, может быть, она и сама стала теперь намного старше.
      Дорион ей скорее понравился. Была в нем несомненная доброта и мягкость, чувствовалось, что он души не чает в Чарли, и это далеко превосходило все, что могло сделать кольцо раба. Все, кроме самой Чарли, видели, что он по уши влюблен в нее.
      Булеан тоже потряс Сэм, но по-другому. Он казался таким, ну, обыкновенным. Даже у Чарли, которая не могла его видеть, с самого начала возникло правильное впечатление. Ну точно школьный учитель, даже говорит по-учительски.
      Они вдвоем вернулись в ее хижину, чтобы обсудить свои планы. Сэм было предложила приготовить ему чай или кофе, но он просто щелкнул пальцами, и перед ними появилось все, что они хотели.
      - Детская забава, право, - хихикнул он. - Но мне это никогда не надоедает. Одно плохо: чем больше умеешь делать, тем тяжелее, когда встречаешься с тем, что тебе не под силу. Я не могу воскресить этих людей. Они умерли. Вот что постоянно толкает нас все дальше и дальше и что в конце концов уничтожает большинство из нас.
      - Но что же нам делать сейчас? - спросила Сэм. - Я не знаю точно, но, по-моему, я уже на восьмом месяце. Единственный способ положить конец этому безумию, это попытаться расправиться с Клиттихорном и его принцессой в их собственном замке. Но она-то сейчас на высоте, да и Клиттихорн защитит ее, если что. Я не смогу подобраться достаточно близко, чтобы бросить ей вызов, ты же знаешь. И она может ощущать ребенка. Я бы рада сделать все, что от меня зависит, но я не знаю, как. По крайней мере до рождения ребенка.
      - Я все понимаю, - серьезно ответил Булеан, - но мы не можем ждать, пока ты родишь. Клиттихорн будет теперь действовать без подготовки, он может начать в любое время, но не позже, чем через неделю, в лучшем случае через две. Он уничтожил цивилизацию средины и разрушил власть колдуна. Он сейчас в отчаянном положении. Когда ребенок родится, сила Принцессы Бурь может так ослабеть, что она уже не справится с Ветрами Перемен. Он не может брать средины по одной. Его могущество ограничено, так же, как и мое. В следующий раз он должен нападать, если и не одновременно на всех, то по крайней мере на одну средину за другой без перерыва. Быстрота и точность для него на вес золота. Все, что он создавал все эти годы, все его мечты, все рухнет, если он не начнет действовать сейчас же.
      - Но что я могу сделать? Булеан вздохнул:
      - Ты слышала от Чарли и Дориона, на что была похожа битва, что за ужас несет Клиттихорн. Я не знаю, можем ли мы остановить это сейчас. Впрочем, кажется, выход все-таки есть. Подожди-ка.
      Он вышел на веранду.
      - Чарли, ты не поднимешься сюда? Дорион, помоги ей и тоже иди сюда. Мне может понадобиться помощь.
      Они вошли. Булеан глубоко вздохнул.
      - Чарли, ты знаешь, мы должны ударить по ним прежде, чем они ударят по всем остальным. И взять их с первого раза - второго не будет. И мы должны сделать это как можно быстрее.
      - Ты знаешь, где он?
      - Знаю. Это не близко, мы должны отправляться немедленно. Но и тогда еще вопрос, сможем ли мы сделать это с теми силами, какие имеем. Даже если доберемся вовремя. К тому же из-за ребенка сила Сэм сейчас не полностью подвластна ей. Сэм нужно помочь, Чарли!
      Чарли кивнула, еще не понимая, к чему клонит Булеан.
      - Видишь ли, я только сейчас начинаю понимать, почему существует Принцесса Бурь, почему они появляются в разных мирах. Принцессы Бурь единственные, кто способен влиять на Ветры Перемен, они - некие естественные регуляторы, абсолютно необходимые для сохранения какого-то порядка. Почему это так, мы, возможно, никогда не узнаем, но, подобно гравитации, это существует, и все. Есть данные, что смерть Принцессы Бурь, где угодно, даже во внешнем слое, влечет за собой природные бедствия, катаклизмы, войны, и это продолжается, пока не родится новая принцесса. Кто знает, сколько жизней, а может, и цивилизаций, уничтожил уже Клиттихорн, убивая принцесс во внешних слоях. Что произойдет, когда он выпустит сразу так много Ветров Перемен на уже ослабленные внешние слои, я не могу себе представить. Он тоже не может, только я беспокоюсь, а он - нет.
      - Пока я все понимаю, только при чем тут я?
      - Вернись мысленно назад, когда мы впервые разговаривали в пещере в Тубикосе. Когда я передал заклинание, которое превратило тебя, Чарли, в близнеца Сэм.
      Девушки кивнули.
      - Я помню, - сказала Сэм. - Кажется, с тех пор прошло сто лет.
      - Я должен был тогда обмануть не просто кого-то, кто знал, как выглядит Принцесса Бурь, но и магов, судогов, всех, способных видеть не только простым зрением. Всех, кроме Второго Ранга. Заклинание сделало вас близнецами не только внешне, но и генетически. И вы по-прежнему остаетесь ими. Разница между вами - это разница в весе и в том, что сделала с наружностью Чарли алхимия Бодэ.
      - Погоди минутку, - прервала его Сэм. - Почему же она не стала и Принцессой Бурь?
      - На этот вопрос есть два ответа. Во-первых, никто не может создать Принцессу Бурь колдовством. Во-вторых, это целая система. Она включает и физическое, и умственное, и психическое, и все должно находиться в равновесии. Чарли - это ты физически, но она нисколько не похожа на тебя умственно или психически. Меня это озадачивает с тех самых пор, как обнаружилось. Но сейчас это не важно. Значит, вот, что получается: физиологию Сэм нельзя затронуть, не повредив ребенку. И нельзя просто передать магический дар Чарли - никто это не может сделать.
      - Ну, от слепой Сэм тоже было бы мало проку, - заметила Чарли.
      - Она не была бы слепой. Ее психическое "я" имеет магическую силу. Вот почему она ни разу не пострадала по-настоящему, хотя какую только магию не попробовали на ней.
      Чарли внезапно отодвинулась немного от стола.
      - Кажется, теперь я понимаю, куда ты ведешь, только мне туда что-то не хочется.
      Сэм посмотрела на Чарли, хмурясь, потом на Булеана.
      - Ну а я не понимаю. Может объясните?
      - С магической точки зрения, - терпеливо начал Булеан, - вы обе выглядите одинаково. Различия, психические и умственные, следовательно, легко заметить, когда вы рядом, и вас можно сравнить, вот как сейчас. Но я мог бы перенести эти различия.
      - Различия? Что, черт возьми, ты имеешь в виду?
      - Он имеет в виду, - мягко пояснила Чарли, - что он может поместить твой разум и душу в мое тело, а мои - в твое. И я стану носить твоего ребенка и отвлекать на себя внимание компании Клиттихорна, пока вы подкрадываетесь к ним. Разве не так?
      - Я сам бы не смог сказать лучше, - ответил волшебник. - Это идеальное решение, определенное нитями судьбы. Оно лучшее и для вас обеих. Сэм сможет выполнить свою миссию, а ты перестанешь быть слепой зависимой женщиной, чье тело годится только для одного. Тело Сэм не так плохо. Она не болеет, спасибо демону из Кристалла Омака, где бы он ни был сейчас. Блохи, клещи, москиты погибают, когда кусают ее. Несмотря на ее вес, у нее сильное сердце, а артерии чище, чем у новорожденного, раны заживают почти мгновенно. Чего же ты боишься, Чарли?
      - Я верю тебе. Но... вдруг растолстеть, даже не насладившись сначала едой, и стать беременной, когда это уже в тягость, а все радости кончились, - я не уверена, что смогу справиться с этим.
      - Боже, Чарли! С тех пор как ты стала такой, какая ты есть, ты была просто помешана на том, чтобы не потолстеть. Но сейчас ты кажешься просто чертовски истощенной. По правде сказать, я не в большем восторге от перспективы поменяться с тобой телом, чем ты. Мне никогда не нравилось быть толстой, но я привыкла. И самое главное - я должна отказаться иметь ребенка, а я так хочу его!
      - Но это же твой ребенок, не мой. И единственный на нас двоих!
      - Не обязательно, - вмешался Булеан. - У Сэм все в порядке. Это Принцессы Бурь не могут иметь больше одного ребенка, а ты сможешь.
      - Ты хочешь сказать, - спросила Сэм, - что, если бы мое свадебное заклинание осталось со мной и я не была бы Принцессой Бурь, я могла бы иметь еще детей?
      Булеан пожал плечами:
      - Кто знает? Главное, я сомневаюсь, что тебе удалось бы долго прожить, если бы Клиттихорн победил.
      - Да, но кто захочет жить с такой толстухой без магии? - с горечью спросила Чарли.
      Так тихо, что она вряд ли услышала, Дорион произнес:
      - Я. - Для него их сходство было разительнее, чем для кого-либо, но мысль о Чарли в теле Сэм вызвала, пожалуй, только удовольствие.
      - Так вот она, великая Чарли Шаркин! - резко сказала Сэм. - Яркая, честолюбивая, свободная и все такое! Современная женщина, верно? И что же? Оказывается, ей так нравится быть шлюхой, миленькой бессловесной игрушкой, что она боится с этим расстаться. Черт побери, Чарли, я думала, что меня втягивают в нечестную сделку, а ты на самом деле счастлива с тем, что имеешь. Ты просто хочешь быть Маленькой Мисс Фукало, пока не превратишься в мадам, которая втягивает в это несчастных детей. Еще одну Бодэ, может быть. И подумать только, я всегда смотрела на тебя снизу вверх...
      - Постой! Постой! Это не так просто, - запротестовала Чарли. - Сэм, ведь это все, что у меня есть.
      Сэм вздохнула и посмотрела на Булеана.
      - А ты не мог бы просто снять чары, которые делают меня толстой, чтобы она оставалась худой и хорошенькой?
      - Мог бы, - согласился Булеан, - но не сейчас. Я не отважусь распутывать заклинания, рискуя испортить все дело и, не дай Бог, повредить ребенку, а то и убить его. Я не настолько искусен. Если кто-нибудь из нас выживет, и ребенок родится, ну, тогда возможно все, что угодно.
      - Значит, если я побуду такой еще месяц или два и рожу ее ребенка, то ты сможешь избавить меня от лишнего веса? Ну а если ты все же проиграешь, это уже не будет иметь никакого значения. - Чарли пожала плечами. - Ну что ж, полагаю, надо это сделать, да?
      - Боже, - вздохнула Сэм. - Это чертовски собьет с толку Бодэ...
      11
      Союзники, ответы и вопросы
      - Когда ты хочешь это сделать? - спросила Сэм Булеана, немного нервничая. - Поскольку вы с ней настоящие близнецы, думаю, я могу сделать это прямо здесь, сейчас. Ложитесь на пол, рядышком, головами ко мне, распорядился он. - Дорион, я рассчитываю на твою помощь. Сэм, я знаю, тебе неудобно, но потерпи.
      - Мне сейчас все неудобно, - отозвалась она. Дорион помог ей лечь. Затем маг уложил Чарли и отступил назад. В душе его царил порядочный хаос. Булеан убрал кольцо из носа Чарли, но пальцем не пошевелил, чтобы сделать то же для Дориона. Дорион был привязан к Чарли, но не знал, к кому окажется привязан теперь, - могущество Булеана было гораздо больше, чем простое заклинание, связавшее бывшего мага.
      Булеан подошел к девушкам, вытянул руки ладонями вниз над их лицами и сосредоточился.
      - Теперь закройте глаза и погрузитесь в сон, - мягко приказал он. - В хороший, глубокий, приятный сон, без мыслей, без волнений, без забот. Просто глубокий приятный сон.
      Они обе отключились, слегка улыбаясь, и сейчас действительно казались очень похожими.
      Опустившись на колени позади них, волшебник положил ладони на их лица. Ни та, ни другая не двигались и дышали глубоко и ровно.
      Дориону вдруг стало тревожно. Булеан должен был извлечь их души, сознание и даже память и перенести в себя самого как посредника, а затем без потерь, чертовски быстро к тому же, чтобы они не могли коснуться друг друга или его самого, - поменять их местами.
      Колдун сделал глубокий вдох, выдохнул, вдохнул еще раз, зажмурился и начал.
      Он слегка дрожал, капли пота выступили на лбу, зубы были крепко стиснуты, а лицо искривилось в ужасной гримасе.
      Для обычного человека ничего больше и не происходило, но Дорион магическим зрением мог видеть великое действо.
      Оба женских тела окутало слабое красноватое свечение. Только в животе Сэм виднелась по-другому окрашенная масса, и от нее к Сэм тянулись тонкие психические нити.
      Две большие массы начали сжиматься, светясь, усики, что тянулись от плода, стали длинными, тонкими - словно паутинки, что трепещут на ветру.
      Два сгустка энергии, пылающие теперь интенсивным красно-белым светом, яйцевидные и плотные, втянулись в ладони колдуна, затем, по рукам, - в тело Булеана. Дорион видел, как они подходят ближе и ближе, и тонкие паутинки от плода, казалось, стали уже такими тонюсенькими и слабыми, что вот-вот могли оторваться.
      Вот энергетический сгусток от Чарли мягко соединился с тонкими усиками плода и заскользил к другой руке. Вот он миновал плечо и двинулся по руке вниз к телу Сэм, в то время как освобожденный от контакта сгусток энергии Сэм, шел к телу Чарли.
      "Он сделал это! К черту Клиттихорна! - подумал Дорион в восторге и удивлении. - Это величайшее деяние чистой магии, которое кто-либо когда-либо видел!"
      Теперь энергия перешла из тела Булеана в головы девушек, а сгустки начали терять свою характерную форму и интенсивность свечения, растекаясь постепенно по всему телу и затухая.
      Булеан внезапно судорожно глотнул воздух, убрал руки и опрокинулся навзничь.
      Дорион бросился к нему.
      - Господин, Булеан! Что с тобой? Булеан открыл глаза.
      - На мгновение, как раз при переносе, моя душа, которая была еще рассеянной, смешалась с душой Сэм, - проговорил он, все еще задыхаясь. Боюсь, Дорион, что отныне я проклят сексуально предпочитать только женщин. - Колдун усмехнулся и сел.
      - Я только что был свидетелем, возможно, величайшего подвига умственного контроля во всей истории, - проворчал Дорион. - Почему же мне все-таки хочется дать тебе по шее?
      Продолжая усмехаться, Булеан умудрился встать и вернулся к спящим девушкам. Он посмотрел на свою работу и одобрительно кивнул сам себе.
      - Это было трудно. Намного труднее, чем я думал, - признался он. - В момент переноса у меня несколько раз начинало болеть сердце, и я едва не потерял концентрацию, подумав, как бы не заполучить сердечный приступ или удар.
      Дорион внимательно посмотрел на Булеана, увидел, как тот вдруг осунулся, постарел, и понял, что это не шутка.
      - Ты уверен, что вы с ней оба еще годитесь для похода в логово Клиттихорна?
      - Я же не могу узнать этого, пока мы не попытаемся, Дорион. Впрочем, прежде чем мы доберемся туда, у меня еще будет время восстановить силы. Ну а Сэм, - думаю, она готова уже сейчас.
      - Долго ты собираешься держать их в трансе?
      - Чем дольше, тем лучше, чтобы все улеглось в них. Что слышно от Крима или Бодэ?
      - Я проверю.
      Дорион вышел на веранду, все было по-прежнему тихо.
      - Пока ничего. Хочешь, я схожу узнаю? Булеан кивнул:
      - Да, сходи. - Он снова повернулся к двум спящим, посмотрел на них и мягко усмехнулся. - Хотел бы я оставить Чарли здесь, если бы мог. Ей было бы полезно найти не одного, а много мужчин, по-прежнему желающих ее. Булеан вздохнул. - Ну, невозможно решить сразу все проблемы.
      Нельзя было допустить, чтобы Сэм увидел кто-нибудь из повстанческого лагеря. Четырем парням придется пострадать, но он постарается вознаградить их за это когда-нибудь в будущем, если только сможет.
      Весело быть колдуном.
      * * *
      Чарли медленно выходила из очень эротического сна. Повернувшись на бок, она внезапно ощутила, как что-то сместилось внизу, в животе. Потом вдруг осознала, что снова нормально видит. Впрочем, то, на что она смотрела, очень ее беспокоило.
      Чарли еще не видела себя с шоколадно-коричневой кожей и иссиня-черными волосами, но Сэм была права. - Боже! Кожа да кости! Странно, она этого не ощущала...
      Она неловко передвинулась и провела руками по тому телу, которое теперь было ее. Ей показалось, что она еще толще, чем была Сэм.
      Чарли попыталась встать, но потеряла равновесие. Подошел Дорион, протянул ей руки, она ухватилась за них, поднялась и постояла немного, держась на ногах. Господи! Она выпустила руку Дориона и попыталась сделать несколько шагов. Получилось неуклюже и странно.
      Казалось, ее грудь весит целую тонну. Она колебалась при ходьбе, от этого было еще труднее сохранять равновесие с этой тяжестью в животе, которая к тому же перекатывалась, куда хотела. Бедра терлись друг о друга при каждом шаге, и при этом колыхался зад. Ну и здорова же она была!
      - Как странно! - услышала она восклицание Сэм. - Господи! Я чувствую себя такой легкой, будто мне снова одиннадцать лет! Такое ощущение, что я здесь не вся. Похоже, я привыкла к своему телу больше, чем думала. Здорово! Я действительно в твоем теле, а то, наверное, было моим! Эй, как ты себя чувствуешь, Чарли?
      - Как вытащенный на берег кит. Думаю, эти груди тянут на пятидесятый размер, а не на сорок четвертый. Слушай, когда ты взвешивалась последний раз?
      - В Тишбаале. Здесь есть мельничные весы, но как-то было не до этого. Надо те, мое тело совсем не такое, как в зеркале.
      - Ты ходила так, и ничего?
      - Ну, к этому привыкаешь довольно быстро. Но ребенка ты чувствуешь все время. По крайней мере теперь ты можешь есть все, что хочешь и сколько влезет. Послушай, а глаза, ты видела то же, когда была в этом теле?
      - Я видела только магические предметы. Все остальное - сплошная серая пелена. Мне помогал только Мрак, мой кот. А что? Что ты видишь?
      - Все, но не совсем. Цвета странные. Вещи как бы пушистые, и все цвета пастельные. А большинство вещей светится. - Сэм пристально всмотрелась в Чарли. - Ха! Если я концентрируюсь очень сильно, я могу видеть твои внутренности! Здорово! Рентгеновское зрение! - Она запнулась и посмотрела на Дориона. - Это не повредит ребенку?
      - Нет, - успокоил ее Дорион. - Просто ты видишь не так, как раньше. Если ты достаточно сильно сконцентрируешься, ты сможешь увидеть и то, что сзади тебя. В этом есть свои преимущества, но вот читать обычные книги, те, у кого есть магическое зрение, не могут - требуются специальные чернила и бумага. И еще бывает, что сдвигаются цвета, а при быстром движении все смазывается. Ты можешь теперь видеть вещи, которые не видят другие. Свечение - это ауры, или духовные составляющие людей и вещей. Со временем ты приспособишься узнавать отдельные вещи по одним их аурам.
      Чарли посмотрела на Дориона.
      - А почему же я не могла видеть этого?
      - Для этого нужно иметь силу. Только три процента акхарцев рождаются с ней. Но ты этого не узнаешь, пока не подвергнешься сильному излучению, имея дело с преисподними. Только люди с действительно большой от рождения силой видят все с самого начала.
      Сэм посмотрела на огромный живот Чарли и сконцентрировалась. К ее безмерному удивлению, она действительно увидела плод в матке.
      - Вот здорово... Прямо как в фильмах по половому воспитанию, только в трех измерениях и в живом цвете. Она складненькая! Только немножко толстовата. И светится очень ярко. - Она почувствовала внезапную дрожь, пробежавшую по ее телу. - Что за черт?