ГЛАВА 1

Король-всезнайка не знает многого. — Среди предателей. — Кто напал на крейсер под номером один? — Кем были воры? — Могущество Мясного Короля. — И снова волнения на заводе. — Бунт? — Восстание? — Революция? — Черное знамя. — Мисс Долли и Кэти.

Флэшмэнор. Аудитория. Зал для просмотра представлял собой огромное помещение в длину и ширину по сорок метров и высотой в десять. Его голые гладкие стены казались сделанными из стекла. Вернее сказать, из матового стекла, мягкая опаловая белизна которого растворялась в полутьме, что окутывала гигантское пространство. В центре зала на широких диванах разместилась небольшая группа увлеченных беседой людей. Прежде всего это был сам мистер Шарк, Мясной Король. Около него сидела мисс Эллен, Маленькая Королева. Напротив них — Жан Рено и его неразлучный друг, репортер Дикки.

После необычного возвращения друзей в Мэнор прошло всего двадцать четыре часа. Вымотанные последним сражением, падая с ног от усталости, друзья приняли успокоительное и заснули как убитые. Проспав двадцать часов кряду, молодые люди проснулись отдохнувшими и посвежевшими, с ясной головой, готовые к борьбе не на жизнь, а на смерть.

Беседа шла своим чередом. Речь держал Мясной Король.

— Я не хочу вновь говорить о моей признательности. Вы ее заслужили. Благодарность Мясного Короля пропорциональна оказанной услуге. Это значит, что за все ваши труды вы получите достойное вознаграждение.

Друзья едва заметно поклонились. Между тем мистер Шарк продолжал:

— Мне не составило никакого труда опознать трупы. Подлые воры были моими доверенными людьми. Один — заместитель директора завода, другой — начальник секретариата. Не сомневаюсь, что кража денег и драгоценностей представляла для них своеобразную детскую игру, забаву! Остается выяснить, на кого они работали. На себя или на кого-то еще? Я не нахожу ответа на этот вопрос так же, как и не нахожу объяснений случившемуся. Моя полиция сбилась с ног, но так ничего и не узнала.

— Скажите лучше, что она вас предала, — решительно прервал его Жан Рено.

— Вы действительно так считаете?

— Да, сэр!

— Но почему вы так уверены?

— Во-первых, потому что полиция сразу же навела вас на ложный след, убедив в нашей виновности.

— Возможно!

— Во-вторых, она должна была знать Рыцарей Труда, а не делать вид, будто не догадывается об их существовании.

— Вы хотите сказать, что кражу организовали Рыцари Труда?

— Именно!

— У вас есть доказательства?

— Да, и к тому же бесспорные. И сказал мне об этом сам Хэл Букер. Ваши воры были посвящены в Рыцари. Руководство поручило им совершить кражу, но они предали организацию, решив оставить деньги и драгоценности у себя.

— Это чистая правда, — отчеканил Дикки.

— Допускаю! Но какой был смысл детективам предавать меня? Я платил им по-королевски!

— Смысл в том, чтобы получать ваши деньги, а работать на тех, кто больше нравится.

— Может быть! Впрочем, меня ненавидят…

— Вас хотят уничтожить, для этого была создана мощная коалиция.

— Наплевать! Я расправлюсь с ней, как с вредным насекомым. Но вы не преувеличиваете?

— Мистер Шарк, поверьте, недавние волнения во Флэштауне, когда Дикки чуть не повесили, были не просто одной из акций рабочего движения, а настоящим восстанием, за которым последует революция.

— Кто же организовал это восстание?

— Рыцари Труда. В дневнике, найденном у одного из похитителей, все очень подробно описано. Почитайте его на досуге, и вы получите неопровержимые доказательства моих слов.

— Дайте, пожалуйста, дневник.

— Возьмите.

— Спасибо.

— Теперь о другом. Знаете ли вы, кто напал на крейсер под номером один? Помните тот случай, когда мисс Эллен, инженер Николсон, Дикки и я были отравлены газом?

— Конечно, помню! Но кто же напал тогда на вас?

— Рыцари Труда. Дерзкие, неустрашимые, хорошо организованные и обученные, они атаковали крейсер, думая, что на его борту находитесь вы. В их планы входило похитить вас. Об этом ясно сказано на первой странице дневника.

Мясной Король мельком взглянул на исписанный листок и скрипнул зубами:

— Вы правы! Проклятые Рыцари…

— А знаете, кем были те таинственные воздухоплаватели, что охотились на нас, когда мы сбежали из редакции «Инстентейньес»?

— Даже не подозреваю.

— Не кто иной, как похитители ваших денег и драгоценностей! Между прочим, уведомленные вашей же полицией, мистер Шарк!

— Они нашли себе достойных партнеров, не так ли?

— Да уж! Мы атаковали их аэростат и зацепили якорем. Но бандитам каким-то образом удалось улизнуть, оставив дирижабль на высоте трех тысяч футов.

— Как такое могло произойти?

— Очень просто. Они воспользовались парашютами. Пока преступники совершали головокружительный маневр, пока они камнем падали вниз, не ведая, где приземлятся, наш аэростат, в одно мгновение освободившись от груза, взлетел на немыслимую высоту. Это происшествие описано в дневнике. Загляните в дневник.

— Совершенно верно!

— Наше подозрение, а затем и убежденность основывались на необычной находке, сделанной нами на борту покинутого дирижабля. Я говорю о бриллиантовом колье, украденном у мисс Эллен. Но и это еще не все. Вы знаете, кто дважды пытался убить Дикки?

— Догадываюсь! Все те же воры, не так ли?

— Верно! Преступники, осведомленные вашими детективами, хотели убрать Дикки. Он слишком смел, слишком ловок, слишком умен, и это их пугало.

— Господи! Какая запутанная история!

— И в то же время совершенно ясная…

— Да! Я с удовлетворением констатирую, что вы во всем разобрались, вникли во все и прекрасно объяснили нам. Я начинаю отдавать себе отчет в происходящем, и именно поэтому мы собрались сегодня здесь, в этом превосходном зале для просмотров. Итак, мы проводим сейчас что-то вроде военного совета… И правильно делаем, поскольку то, что вы сегодня рассказали, помогло мне разобраться в событиях прошлого. Теперь мы сможем понять, что происходит сейчас, и подготовиться к будущему.

— Не предвещающему ничего хорошего, дорогой папочка, — прервала Мясного Короля до сих пор молчавшая мисс Эллен.

Удивленный этим внезапным высказыванием, мистер Шарк вздрогнул. Затем, выпрямившись во весь свой гигантский рост, Мясной Король воскликнул:

— Что?! Моя дочь боится? Неужели это говорите вы, типичная молодая американка, воплощение всего самого современного, горячая, решительная и смелая до безрассудства? Я не узнаю вас! Как! Вы воспринимаете ситуацию трагически?!

— Не трагически, а реально, папа. Вы прекрасно знаете, что очевидная опасность меня скорее притягивает, чем пугает. Я боюсь тайной войны, с ловушками, засадами и изменами, со лжедрузьями, которые улыбаются вам в лицо, а за спиной строят козни.

— Вот уже тридцать лет, как я веду эту войну! Да, слабые гибнут, но в огне ее повседневных сражений сильные личности только закаляются!

— Отец, а вам не кажется, что вокруг нас образовалась пустота? И от этой пустоты становится страшно! И с каждым днем пропасть все углубляется! От нас уходят люди. Я чувствую себя покинутой и одинокой. Пройдет еще немного времени, и мы останемся совсем одни… И будем вынуждены, быть может, просить помощи у государства, у правительства!

Мясной Король разразился хохотом, а затем заревел: — Так вот в чем дело! Вы, оказывается, сомневаетесь в моем могуществе? «Государство — это я», как говаривал Людовик Четырнадцатый![103]. Да-да, это я, Фредерик А.Шарк! Я олицетворяю созданное мною государство! Это моя земля! Мои города! Мой народ! Знаете ли вы, дочка, и вы, молодые люди, что в моей собственности находится сто двадцать тысяч квадратных километров?.. Ну, каково, по вашим французским меркам, господин Рено? Территория, по площади превышающая европейские государства!.. Гигантский кусок земли посреди американских просторов длиной в четыреста километров и шириной в триста! По площади моя собственность в четыре раза больше площади Бельгии, а ведь она составляет двадцать девять тысяч триста квадратных километров, и в три с половиной раза больше площади Голландии, насчитывающей тридцать три тысячи квадратных километров, и, следовательно, в два раза превосходит общую площадь владений короля Леопольда и королевы Вильгельмины. Я — владелец двадцати пяти городов и двухсот деревень. У меня два миллиона подданных и почти миллиардный доход. И вы хотите, чтобы я умолял о помощи! Чтобы я просил поддержки у Великой Американской Родины?! Чтобы умолял о вмешательстве blue-jackett[104] для усмирения нескольких дюжин крикунов?! Да я стал бы всеобщим посмешищем! Я бы перестал себя уважать! Слава Богу, здесь я хозяин. Я никого и ничего не боюсь и сумею усмирить любое восстание, даже если мне придется погибнуть под руинами Мэнора.

Мистер Шарк говорил очень резко, впрочем, его слова не убедили ни мисс Эллен, ни молодых людей. Между тем Мясной Король, разгорячившись, жестикулировал, ходил взад-вперед и его неровные шаги отдавались эхом в громадном пустом зале. Наконец он остановился, пожал плечами и добавил:

— Ей-богу! Я разволновался как ребенок, впадающий в отчаяние при малейшем отпоре. Честное слово! Кажется, я испытываю потребность убеждать самого себя в собственном всевластии. А впрочем, к чему пустые слова! Разве я не хозяин всего, что здесь есть? Разве кому-нибудь придет в голову оказать мне сопротивление? Вступить со мной в противоборство?

— Однако последний бунт во Флэштауне свидетельствует обратное, отец!

— Ерунда! Это была всего-навсего шутка загулявших рабочих! Сегодня я как никогда крепко держу Флэштаун. Я провел на заводе чистку и пресек всякие попытки сопротивления. Там теперь все трясутся, поскольку знают, что старина Шарк безжалостен. Пусть зачинщики только попробуют объявиться! Горе им, если они посмеют хотя бы пикнуть!

Не успел Мясной Король закончить, как раздался бой часов, заполнивший все гигантское пространство зала. Внезапный вой сирены заглушил этот звук, как пушечный выстрел заглушает беспорядочные ружейные выстрелы. Мисс Эллен тотчас же вскочила с места.

— Завод! Только этого нам не хватало, — выдохнула она каким-то непривычно глухим голосом. — Сигнал тревоги! Отец, что там могло произойти?

— Ничего страшного, дитя мое! Сейчас вы и сами в этом убедитесь.

Мистер Шарк подошел к прозрачной как стекло перегородке и последовательно нажал на ней несколько кнопок, походивших на первый взгляд на разноцветные гвозди. В ту же минуту колокол ударил двенадцать раз. Мясной Король усмехнулся и воскликнул:

— Во Флэштауне полдень! У моих дорогих ребятишек обед. Они будут прохлаждаться еще несколько минут.

В это время голые и гладкие стены зала засветились, словно гигантские экраны, и стали полупрозрачными. Казалось, на них светит волшебный фонарь. Затем на стенах появились какие-то неясные очертания, они разбегались в разные стороны с удивительной скоростью. Вдруг до Мясного Короля и его собеседников донеслись разнообразные звуки. Можно было подумать, что крики людей, проклятья, яростные удары, рев скота, лязг механизмов, гул толпы, короче говоря, этот чудовищный шум разразился по команде, отданной ударами колокола. Очень скоро хаос очертаний и звуков стал приобретать некоторую упорядоченность. На стенах появилось изображение. Неясный шум, доносившийся из установленных на потолке рупоров, стал более отчетливым. Наконец звук совпал с изображением. Настройка была превосходной!

На прозрачной светящейся стене мистер Шарк, мисс Эллен и молодые люди увидели мясной завод. Его изображение в виде быстро и непрерывно сменявших друг друга моментальных фотоснимков было необычайно четким.

— Ну, молодые люди, что скажете? — спросил Мясной Король.

Жан Рено буквально задохнулся от восторга:

— У вас, мистер Шарк, самый замечательный аппарат передачи звука и изображения из тех, что я когда-либо видел! Это последнее слово телефотофонной техники!

— Господи! Какая информация! — воскликнул пораженный репортер. — Да она важнее той, из-за которой меня чуть было не повесили! Я потерял «Инстентейньес», ведь они меня выгнали, неблагодарные! Мистер Шарк, давайте создадим газету… «Флэш ревю», например!

— Почему бы нет, мой мальчик! Я могу вам дать на столь доброе дело двести тысяч долларов и даже больше.

— Спасибо! Вы — благороднейший, добрейший, умнейший человек! И вы не прогадаете! «Флэш ревю» займет первое место среди американских газет! О! Вы только посмотрите, что там творится!.. Вы только послушайте!.. Какой стоит гвалт!.. Какие разрушения!.. Сейчас они убьют друг друга!.. А меня там нет!.. Я бы сделал столько набросков для будущих статей! Столько фотоснимков! Ах, если бы у вас была типография! Я бы за час наскоро создал газету!

— У меня есть типография. С линотипией, фототипией и станками, которые печатают двести тысяч знаков в час.

— Да здравствует Мясной Король! — закричал обрадованный репортер.

— Смерть старику Шарку! — завопила разъяренная толпа, словно услышав восклицание Дикки.

— Все это — одни слова, — сказал, скептически усмехаясь, Мясной Король.

Между тем светящийся экран показывал все, что творилось в ту минуту на мясном заводе. Огромная толпа разгневанных людей стремительно двигалась вперед. Они отчаянно жестикулировали, вопили, выкрикивали угрозы и уничтожали все, что попадалось им на пути. И снова раздались вызывающие возгласы, сыпались оскорбления, проклятья и угрозы.

— Смерть инженерам! Смерть мастерам! Смерть старику Шарку! Бей, круши, ломай!

Происходящее выглядело настолько реальным и близким, настолько впечатляло, что Мясному Королю, его дочери и молодым людям показалось, что они находятся на мясном заводе среди доведенных до бешенства людей. Еще немного — и они бы явственно ощутили на себе удары кулаков, толчки сведенных судорогой тел и почувствовали, как их уносит стремительный людской поток, который тотчас же разбивается о заводские стены. Одним словом, события были такими захватывающими и страшными, что все, кто находился в зале, за исключением Мясного Короля, содрогнулись.

— Настоящий кинематограф! И к тому же не затасканный! — воскликнул в ужасе Жан Рено. — Такого нигде не увидишь!

Дикки с сожалением добавил:

— Какой заголовок для будущих подписчиков «Флэш ревю»! Ах, если бы это было возможно!

Между тем все, что происходило в те минуты на заводе, являлось лишь прелюдией к более грозным событиям. Над толпой развернулось большое черное знамя. Мрачным полотнищем — страшным символом нищеты — размахивала какая-то растрепанная женщина. Угрозы становились все более устрашающими. Людской поток разрастался и напирал. Это походило на массовый психоз, помутнение разума, бешенство, наконец!

Мясной Король абсолютно спокойно наблюдал за происходящим, в то время как мисс Эллен, несмотря на свою испытанную храбрость, явно была напугана.

— Честное слово! Никогда еще мои ребятишки не забавлялись так сильно! — проворчал мистер Шарк.

— Это настоящая революция, папочка… Ничего подобного прежде никогда не было…

— Неужели мои милые приятели действительно намереваются нас уничтожить, дорогая Эллен? Пока ясно одно: that bloody thing— эта кровавая штука — набирает обороты. Мне не нравится, что манифестанты объединяются под черным флагом. Он напоминает флаг пиратов, разбойников и анархистов. Я, Фред Шарк, государь по воле Господа и по своей собственной воле, никому не позволю угрожать моему благополучию и тем более моей власти. Клянусь Богом, если так пойдет и дальше, я приму такие крутые меры, что еще через сто лет помнить будут!

Его слова прервал изумленный возглас репортера. Смертельно побледнев, молодой человек, не отрываясь, смотрел на группу людей под черным знаменем. Казалось, Дикки страшно взволнован. Внезапно он сдавленно пробормотал:

— Эта женщина… что размахивает black rad…[105] Это же Кэти! Моя сиделка! А около нее. Да, это она, мисс Долли! Ей я обязан жизнью!..

ГЛАВА 2

Средства защиты. — Предпримет ли Мясной Король крутые меры? — Прервавшаяся связь. — Голос восстания. — Будем сражаться! — Победа восставших. — Дерзкий ультиматум. — Восставшие в клетке. — Рухнувшие двери. — Мистер Шарк не хочет опрокидывать мировой котел. — Спасайся, кто может!

Возглас Дикки заставил Мясного Короля подскочить, Жана Рено — побледнеть, а мисс Эллен — тревожно-вопрошающе посмотреть на репортера.

— Это уже слишком! — сурово произнес Мясной Король. — Вы что, их знаете?

— Да! — твердо ответил Дикки.

— Вы знакомы с этими подстрекательницами?! С этими ведьмами?! С этими волчицами?! Что ж, поздравляю, мистер Дикки!

— Я даже скажу больше, мистер Шарк. На свете нет более благородных и великодушных людей, чем они!

— Пожалуй, мой мальчик, вы выбрали не самое подходящее время, чтобы произносить в их честь панегирик![106]

— Мистер Шарк, я обязан этим людям жизнью! Неужели вы не понимаете?

— Тем лучше для вас! Но лично я ничем им не обязан. Вы можете убедиться в этом сами. Кроме того, я не из тех, кто любит приносить себя в жертву, и поэтому собираюсь наказать этих негодяек и их сподвижников. И притом очень сурово. На крупные беды — крутые меры!

Крутые меры, о которых вот уже несколько раз упоминал мистер Шарк, давно стали среди рабочих предметом многочисленных слухов и домыслов. Окруженные ореолом тайны, они приводили в ужас даже самых закоренелых скептиков. Никто не сомневался, что крутые меры являются чем-то очень страшным, хотя прежде их ни разу не применяли. Надо сказать, что слухи о крутых мерах достаточно умело поддерживались. Ходили неясные толки об индуктивном токе гигантской силы, способном мгновенно уничтожить весь город. Мясной завод, выстроенный из железа, стекла и бетона, казалось, только подтверждал эти ужасные пересуды. Говорили также, что в распоряжении Мясного Короля имеются приборы, позволявшие без риска для него самого вызывать смертоносную электрическую бурю. Все знали властолюбивый до тирании характер мистера Шарка, его суровость, доходившую порой до жестокости. Поэтому Мясного Короля считали человеком, который во имя собственных интересов не остановится ни перед чем, даже перед кровопролитием. Всех этих разговоров было достаточно, чтобы обуздать рабочих и держать в страхе и послушании. По той же причине никто не верил в возможность серьезного выступления против Мясного Короля. Разумеется, время от времени происходили рабочие волнения, но они никогда не имели особых последствий. Сам магнат сравнивал их с беспомощными прыжками посаженных на цепь собак, что лают и бьются, но укусить не могут. Мясной Король только презрительно смеялся и вел себя как человек, уверенный в своем всесилии и непобедимости.

И вдруг обычный, казалось бы, бунт перерос в настоящую революцию. Авторитет Мясного Короля больше не признавался, его власть находилась под угрозой, а его собственность была приведена в негодность, да к тому же с ловкостью, за которой просматривались научные знания. Только теперь мистер Шарк понял, что гигантский завод — настоящий промышленный город — находится в опасности. Это больше не были проказы его «дорогих ребятишек». Это была настоящая вакханалия! Разрушительное безумие! Гладковыбритое лицо мистера Шарка пожелтело от злости, он грозно засверкал глазами, сжал кулаки и заскрежетал зубами.

Медленно, но решительно Мясной Король направился к клавиатуре, расположенной под круглыми эбонитовыми выключателями. С его губ, ставших внезапно мертвенно-бледными, сорвались слова:

— С этим нужно кончать!

Дикки и Жан Рено вздрогнули. Маленькая Королева, никогда прежде не видевшая отца в таком состоянии, поняла, что он собирается сделать что-то ужасное и непоправимое. Девушка бросилась к нему и стала умолять:

— Отец, не делайте этого! Пожалуйста, отец! Пожалуйста!

Мясной Король резко возразил:

— Замолчите, Эллен! Я буду абсолютно бесстрастен и стану обращаться с ними так, как они того заслуживают, то есть как человек, что топчет муравейник.

— Вы совершаете преступление! Это позор! Бесчестие!

— Я имею право защищаться!

— Защищаться, а не устраивать бойню!.. Вас осудит весь мир!

— Я еще раз повторяю, что защищаюсь!

— Вы можете хотя бы подождать?

— Нет!

— Несколько минут…

— Ни секунды! Впрочем, я бы все равно не смог больше ждать… Даже если бы я был слишком слаб или слишком глуп, чтобы согласиться. Попытайтесь понять меня! Это схватка не на жизнь, а на смерть… Беспощадная борьба между ними и нами! Минутная слабость — и с нами все кончено!

— Это жестоко!

— Но необходимо!

Мясной Король уже сделал едва заметное движение, которое должно было все уничтожить… Разгромить оборудование, разрушить здания, убить людей и разбросать повсюду обломки и трупы.

Вдруг, в эту трагическую минуту, снова раздался оглушительный вой сирены. Несмотря на твердую решимость, Мясной Король на секунду дрогнул и заколебался. Неожиданно сменявшие друг друга картины мятежа исчезли, экран перестал светиться и потускнел. Казалось, телефотофонный аппарат испортился. Разглядеть что-нибудь на экране было уже невозможно. Звук тоже куда-то исчез. Мистер Шарк в ярости выругался: