Глава 21

— Ты действительно хочешь сотрудничать с этой… этой тварью? — спросила Джен.

Мило продолжал запихивать в рот пищу, ловко орудуя двумя приспособлениями, которые он называл палочками. Она нетерпеливо ждала ответа, расхаживая в тесной комнате для прислуги, которую им отвели. Наконец Мило удовлетворенно рыгнул и сказал:

— Потрясающе! Снова через столько лет отведать японской кухни. Ты правда больше не хочешь? Съела-то всего горстку риса.

— Я не голодна. К тому же все остальные блюда — мясные.

— Ничего подобного. — Он взял со стола тарелку и протянул ей. — Вот это — рыба.

Посмотрев на блестящие куски плоти, Джен скорчила гримасу.

— Рыбье мясо — это тоже мясо.

— Верно, — сказал он и отправил кусок в рот. Она с отвращением отвернулась.

— Ответишь ты мне наконец? — спросила она.

— Все в свое время, — сказал он. — Почему бы тебе не расслабиться? Сегодняшний день закончился вполне сносно.

— Для тебя, может быть.

— Для тебя тоже. Во-первых, твоя кожа все еще при тебе, как ты ни старалась лишиться ее. Я сам чуть было не пристукнул тебя, когда ты начала тявкать.

— Я не удержалась. Меня взбесило, как он трогал голову леди Джейн, как будто это его игрушка.

— Леди Джейн уже ничего не поможет, и при чем тут ты? — пробубнил Мило с набитым ртом.

— Ты совсем не уважаешь мертвых? — холодно спросила она.

— Я и живых-то не очень уважаю, отчего же мертвым такая честь? — улыбнулся он.

Взглянув на него, Джен кивнула.

— Ну да, ты такой же, как он. Вы оба убийцы, только он убивает в более крупных масштабах.

— Так не следует говорить со своим защитником, — весело ответил Мило. — Если бы не я, тебе бы сейчас плохо пришлось. Он ведь и вправду мог содрать с тебя кожу и говорил это не просто, чтобы попугать.

— Я знаю, — сказала Джен и невольно вздрогнула. Она охватила себя руками, пытаясь успокоиться.

Мило насмешливо улыбнулся.

— Вот была бы трагедия, если бы он выполнил свою угрозу. Ведь кожа — одно из твоих самых больших достоинств. Жаль, что снова прикрыла ее. Мне ты больше нравилась в одеянии аристов.

— А мне — нет.

Когда ее и Мило привели в комнату, Джен попросила его передать конвойным, что она хочет переодеться. Сначала ей принесли затейливое платье вроде тех, что были на женщинах, сидевших у ног военачальника. Ее отказ вызвал удивление, и еще большее — ее требование выдать мужской костюм. Тогда ей принесли одежду, которая сейчас была на ней: просторный пиджак и брюки черного цвета. Ее не устраивало только отсутствие пуговиц и вообще застежек на пиджаке; оставался лишь пояс, который явно не подходил ей. Но все равно этот наряд был удобнее стесняющих платьев аристов.

Мило покончил с рыбой и взялся за другое блюдо.

— Водоросли, — одобрительно сказал он. — Ну, уж это ты можешь есть, не боясь нарушить свои минервианские принципы.

— Говорю тебе, у меня нет аппетита. Я слишком взволнована.

— А о чем беспокоиться? Мы вне опасности, у нас есть пища, убежище и теплая постель. И все идет так, как я планировал.

— Я беспокоюсь не столько о себе, сколько о Цери, — ответила она. — Почему ты не можешь выполнить мою просьбу и позаботиться о ее безопасности?

— Потому что я уже достаточно просил у военачальника и его прихвостней. Я не хочу испытывать удачу, надоедая ему вопросом о судьбе служанки, даже если ты с ней спишь.

— Ничего подобного, — покраснев, огрызнулась Джен.

Мило засмеялся.

— Посмотрела бы ты на себя, амазонка. Краснеешь, как влюбленная девица. Боже, какую активную любовь ты крутила все эти несколько месяцев — с принцем Каспаром, леди Джейн, да еще с твоей драгоценной морской нимфой. Как это не похоже на ту минервианку-недотрогу, которую я впервые встретил на борту «Властелина Панглота».

— Уж тебе-то известно, почему я спала с принцем Каспаром и леди Джейн, — сердито буркнула Джен. — А насчет Цери ты ошибаешься. Да, я признаюсь, что влюблена в нее, но она мне не любовница. Так решила она сама.

— И ты ни разу не спала с ней? — спросил он с понимающей улыбкой.

— Не твое дело.

— Так я и думал. — Мило засмеялся.

Джен старалась овладеть собой.

— Мило, прошу тебя. Я умоляю тебя, помоги узнать, что с ней.

Мило отложил палочки — теперь все блюда были пусты — и задумчиво посмотрел на нее.

— Очень хорошо, — сказал он наконец. — Но взамен я возьму тебя. Сейчас. Здесь. — Он показал на кровать. — Что скажешь?

Мысль об объятиях Мило вызвала в ней неодолимое отвращение. Джен чуть было не выкрикнула «нет», но сдержалась — нужно было думать о Цери. После долгого колебания она хрипло выдавила:

— Если хочешь, я согласна.

Он прищурился.

— А почему ты говоришь с такой неохотой? Что во мне тебе кажется таким отвратительным? В конце концов, ты сумела совладать со своими минервианскими понятиями о сексе, когда пришлось спать с принцем Каспаром, мужчиной, который несет прямую ответственность за уничтожение твоего народа. Может, тело мое тебя не устраивает? Вряд ли это из-за запаха, потому что я не пахну.

Мило действительно производил на нее отталкивающее впечатление, но она не могла сказать чем. Дело было не в теле, а в самом Мило. Чем больше она узнавала его, тем больше он ее тревожил, и тем сильнее становилось ее убеждение, что он действительно не человек, а что-то другое. Казалось, он даже гордился этим, но в ней это будило какой-то чисто животный страх… и отвращение.

— Ну? — нетерпеливо спросил Мило.

— Слушай, я готова отдаться тебе за Цери, так что давай не будем говорить о моих личных чувствах. Раньше они не интересовали тебя, так зачем начинать сейчас? — Джен начала расстегивать поясной ремень.

Мило поднял руку и устало сказал:

— Не трудись. Я просто испытывал тебя. Для интереса. Сегодня я так вымотался, что мое либидо мертво, как отработавшая батарейка. Сейчас я как бескрылая птица — а для любви нужен полет. Так что не обижайся.

Она почувствовала одновременно облегчение и разочарование.

— А как же Цери?

— Забудь о ней, — холодно произнес он. — Если она еще жива, ее наверняка перевели на «Благоуханный Ветер».

Он махнул рукой в сторону второго Небесного Властелина, который был виден в маленькое оконце. Два огромных корабля летели бок о бок, связанные сетью канатов. Непрочные деревянные трапы соединяли оба корпуса, и несколько раньше Джен и Мило довелось наблюдать, как толпы побежденных обитателей «Панглота» переправлялись по ним на «Благоуханный Ветер».

— Ты мерзавец, — сказала Джен, с ненавистью глядя на него. — Жестокий мерзавец. Она для меня — все.

Мило налил себе чашку напитка под названием сакэ. Осушив ее, он сказал:

— Смотри на вещи трезво. Ведь я и так рискую, включая в свои планы тебя. Втроем мы вообще никогда не доберемся.

— Не доберемся? Куда?

— На землю. Мы спрыгнем с корабля. Не сейчас, конечно, но через два дня, когда приблизимся к развалинам космодрома Армстронг.

Джен ничего не понимала.

— Но почему? Я-то думала, что ты хочешь лететь туда. Ты же сказал военачальнику, что там находятся устройства для связи.

— Ты по-прежнему слишком наивна, Джен, несмотря ни на что, — со вздохом сказал он. — Ты что думаешь, я и вправду доверяю этому типу? Как только он получит то, что ему надо, он прикажет нас казнить. Я даже представляю, как это произойдет, — он пригласит меня на какой-нибудь торжественный обед или ужин, посреди которого выскочат эти его головорезы и изрешетят меня пулями. — При этих словах Мило одобрительно улыбнулся. — К тому же он явно темнит.

— Что?

— Я хочу сказать, что его подозрения насчет собственного сумасшествия верны. — Мило подлил в чашку сакэ.

— Не понимаю, — сказала она. — Все, что ты говорил ему о Небесном Властелине, которого видел в небе, — это что, неправда?

— Правда. До последнего слова.

Помимо прочего, Мило рассказал военачальнику, как он вместе с другими людьми на марсианском корабле сделал открытие.

« — Это было после того, как накрылся бак с горючим и мы решили оставить всякую надежду добраться до Звездного Света и вместо этого отправились на Землю. До Земли оставалось еще 15 000 миль, когда наш радар засек впереди гигантский неопознанный объект. Он был так велик, что сначала мы решили, будто это еще одно поселение, хотя о строительстве пятого поселения никто не слышал. Потом наш компьютер извлек для нас из своих файлов отгадку. Это был Рай — так назывались огромные фабрики, где строились Небесные Ангелы.

Тут мы начали спорить, — продолжал Мило. — Большинство желало использовать часть драгоценного топлива на то, чтобы перехватить Рай. Потому что там могло оказаться горючее, которым мы воспользовались бы. Я, конечно, был против, потому что меньше всего на свете мне хотелось продолжать полет на Звездный Свет. Но я остался в меньшинстве, и мне пришлось подчиниться остальным.

Когда мы наконец вышли на орбиту этого сооружения и подлетели к нему поближе, мне пришлось признать, что оно впечатляет. Огромный цилиндр около полутора миль длиной, окруженный солнцеуловителями. Но самое потрясающее было внутри — Небесный Ангел.

Потом нас ждал еще один сюрприз. Когда мы подлетали к нему, мы получили по радио запрос из Рая о том, кто мы такие. На какой-то ужасный миг я подумал, что там есть люди, но оказалось, это просто компьютер подает сигнал. Мы сообщили о себе и попросили разрешения войти в док, но поскольку не знали правильного кода, что неудивительно, то компьютер нас не впустил.

Тем временем я рылся в памяти, выуживая оттуда все, что знал о Рае, и кое в чем преуспел. Я вспомнил, что Рай всегда работал почти полностью автоматически. Там было несколько людей, но Небесных Ангелов строили роботы под командой центрального компьютера.

Еще вспомнил, что люди оставили его еще до Генных войн, когда нужда в Небесных Ангелах отпала благодаря улучшению условий в «третьем мире», связанному с генной революцией. Но я ничего не помнил о том, что там находится готовый Небесный Ангел.

Единственное возможное решение заключалось в том, что компьютер продолжал выполнять строительную программу и после того, как люди ушли. Фабрика явно функционировала на всех уровнях — электромагнитный противометеоритный экран еще действовал, и, когда мы подлетели ближе, мы увидели, что похожие на пауков роботы снуют по всей фабрике и по корпусу самого Небесного Ангела. Как только мы сделали попытку приземлиться, компьютер начал совершать маневры, чтобы помешать нам. Поскольку горючее было на исходе, нам оставалось только продолжать путь к Земле, к моему великому облегчению.

В последующие годы я не переставал думать об этом Ангеле. И кое-что придумал. Компьютер ждал сигнала с Земли, который велел бы ему отправить Ангела по назначению. Процедура запуска, насколько я помню, тоже автоматизирована. Стоит только послать верный сигнал, обождать немного, и вот — оп-ля! — новый, с иголочки Небесный Ангел спускается к тебе. Конечно, проблема в том, чтобы найти правильный сигнал и средство послать его.

— И вы полагаете, что нашли такое решение? — спросил военачальник.

— Я знаю наверняка, — ответил Мило. — Ведь Небесные Ангелы, как я вспомнил впоследствии, управляются из Центра управления ООН. Оставалось только найти это место, отправиться туда и послать в Рай соответствующую команду.

— Но откуда вы знаете, что Центр управления еще действует? — спросил военачальник.

— Потому что я установил с ним связь. Этим я и занимался на капитанском мостике «Властелина Панглота», когда прибыли ваши воины. С того момента, как я очутился на борту этого воздушного корабля, я искал доступ в рубку управления. Я думал, что, может быть, компьютер «Панглота» еще не потерял связи с Центром. К сожалению, никак не удавалось придумать благовидного предлога, но тут моя маленькая спутница вошла в милость к аристам. С ее помощью я обнаружил в рубке действующий пульт, что меня здорово приободрило, но ни один из вариантов кода, посланных на командный компьютер, не сработал. Или компьютер игнорировал сигнал, или сигнал не доходил из-за неполадок в аппаратуре: на «Панглоте», либо в Центре. Я понял, что действовать методом тыка через Джен можно до бесконечности — мне все равно нужно было самому добраться до пульта.

А сегодня, когда появились вы со своим «Благоуханным Ветром», — продолжал свой рассказ Мило, — у меня появилась прекрасная возможность. Понадобилось не так много времени, чтобы перебрать все возможные коды, и я наконец получил ответ от центрального компьютера. Я запросил его местонахождение, и он ответил. Центр управления находится в космическом порту Армстронг, всего в двадцати четырех часах полета отсюда, на восточном берегу. Как только мы придем к соглашению, я дам вам точные координаты.

Военачальник спросил:

— Но когда мы попадем в Центр управления, как вы узнаете сигналы, которые могут спустить Небесного Ангела на землю?

— Информация должна быть заложена в командном компьютере. Думаю, я сумею выманить ее, дайте только время. Так что скажете, Суми Хорадо, небесный военачальник: мы договоримся?»

Военачальник, естественно, согласился.

— Но если все, что ты говоришь — правда, ты просто подаришь ему новый воздушный корабль, — хмурясь, сказала Джен.

— Ну, конечно, не все — правда, — улыбнулся Мило. — Центр управления не в порту Армстронг, а в соседнем городе. На вершине здания под названием Небесная башня. Я ее теперь вспоминаю. Очень отчетливо. Ее нетрудно будет найти.

Джен вдруг обмякла. На нее навалилась страшная усталость. Она села в кресло и утомленно сказала:

— А как мы попадем в этот город?

— Мы туда полетим.

— Да? На чем же? У тебя что, где-то спрятан третий Небесный Властелин?

— Мы полетим на одном из японских глайдеров.

— О Богиня-Мать, ты серьезно…

Мило кивнул.

— Но это опасно.

— Чепуха. Одно удовольствие. Я когда-то летал на таком глайдере — так, развлечения ради. Мы их называли «висячими» глайдерами. Конечно, это было еще до того, как я стал бессмертным. После этого я не мог рисковать…

— Почему рисковать? Ты же говоришь, что полеты на них безопасны.

— Ну, бывают несчастные случаи. Когда становишься бессмертным, отношение к риску меняется. Больше теряешь.

— Представляю, — сухо сказала Джен. Тут ей пришла в голову другая мысль. — Ты хочешь, чтобы мы вошли в город? А как же микробы чумы?

Мило пожал плечами.

— Придется рискнуть и здесь. Но если нам повезет, то больше идти по земле не придется. Мы приземлимся прямо на Небесную башню.

— «Рискнуть». Только что ты говорил, что избегаешь риска, — заметила она.

— Нельзя же избежать всего в жизни, — прямо ответил он.

Джен подозрительно посмотрела на него.

— Значит только я рискую заразиться чумой? — спросила она. — Насколько я понимаю, твое бессмертие связано с абсолютно непогрешимой иммунной системой?

— Вряд ли такое возможно, — сказал он. — Но конечно, должен признать, что моя иммунная система крепче твоей. Но не беспокойся, маловероятно, что мы попадем в зону активной деятельности чумных микробов.

— А я слышала другое, — пробормотала она.

Мило зевнул.

— Кстати, именно поэтому ты должна выкинуть из головы Цери. Глайдер выдержит только двоих.

— Я не собираюсь выкидывать ее из головы, — твердо заявила Джен.

— Ну хорошо. Оставайся здесь, если хочешь. Я уверен, тебе понравится быть гейшей для нужд самураев Хорадо. Если тебе надоело положение женщины при аристах, можешь для разнообразия испробовать японский образ жизни.

Джен можно было этого не говорить. Хоть она и мало видела жизнь подданных Хорадо, она поняла, что здесь женщин не ставят вообще ни во что. Они были в полном и безоговорочном подчинении у мужчин.

— Ну? — спросил Мило.

— Нет, не хочу оставаться, — призналась она. — Но я не могу бросить Цери. Не могу, и все…

Мило провел рукой по лысине и нахмурился.

— Послушай, — наконец сказал он. — Я ничего не обещаю, но, может быть, у нас появится возможность позже выкупить ее у Хорадо.

— Как это? — с надеждой спросила Джен.

— Ну, когда мы завладеем Небесным Властелином, может быть, нам удастся договориться с Хорадо. Предложить ему что-нибудь из техники Старой Науки в обмен на твою морскую нимфу?

— И ты думаешь, он согласится?

— А почему бы и нет, — сказал Мило. — Но не забывай, я ничего не обещаю.

Джен пристально воззрилась на него.

— Мило, — сказала она, — я хочу, чтобы ты поклялся самым святым, что у тебя есть — что ты выполнишь свое обещание.

— Ну хорошо, — вздохнув, произнес он. — Я тебе честно обещаю. А теперь давай прекращаем разговоры и ложимся спать. Мне нужно выспаться. — Он встал и принялся снимать кимоно. — Можешь лечь рядом со мной в кровать, если хочешь. Я же сказал тебе, что я сейчас ни на что не способен, так что тебе ничего не грозит.

— Если не возражаешь, — ответила она, — я буду спать одна. На полу.

Мило пожал плечами.

— Как хочешь. — Сняв с себя все, кроме нижнего белья в виде набедренной повязки, он забрался в односпальную кровать, протянул руку к ночнику и потушил свет.

Джен осталась сидеть в кресле. Помолчав, она спросила:

— Мило, зачем ты берешь меня с собой?

— Мы же партнеры. У нас соглашение. Ты помогла мне, а теперь я помогу тебе.

— Что-то я не заметила за тобой привычку выполнять свои обязательства. Я тебе больше не нужна, так что можешь оставить меня здесь.

— Кто тебе сказал, что ты мне не нужна?

— Мило, я не буду твоей любовницей.

Помолчав, он сказал:

— Посмотрим. Случались и более странные вещи.

Джен немного посидела в темноте, потом снова заговорила:

— Мило?

— Ну, что еще? Я засыпаю.

— Военачальник. Он говорил о женщине по имени Миранда. Кто это?

Мило долго не отвечал. Потом сказал:

— Она для меня была особым существом.

— Ты любил ее?

— Такой вещи как любовь не существует, но, в самом деле, она мне была дороже всего на свете, кроме меня самого.

— Почему?

— Потому что она была мной.

Глава 22

— Ты сошла с ума! Здесь нельзя оставаться! Это слишком опасно! Мы должны уходить, и как можно скорее. Эти кретины уже разрушили штаб-квартиру моей корпорации! И теперь идут сюда!

Мило и Миранда сидели в морской комнате. Голографические экраны создавали иллюзию пляжа на тропическом острове. Звуковые эффекты и скрытые тепловые лампы дополняли иллюзию. Миранда в пиджаке и брюках от старинного мужского костюма, очень дорогого, лениво развалилась в гамаке, натянутом между стволами двух пальм. Она сосала соломинку, торчавшую из искусственного кокосового ореха, потом спокойным голосом произнесла:

— Я говорю серьезно, Мило. Я остаюсь. Здесь я буду в безопасности, по крайней мере пока. Дом хорошо защищен. Куда я пойду потом, не знаю. Но как-нибудь выживу.

Мило недоверчиво смотрел на нее.

— Что случилось? Ты же знаешь, что не выживешь одна. Ты едешь со мной, и все. Так что вставай и собирай вещи.

Она хлопнула рукой по соломинке и сказала:

— Мило, ты, кажется, меня не понял. Я говорю, что больше не хочу оставаться с тобой. Ясно?

— Что ты болтаешь? — возмутился он. — Ведь ты не можешь жить без меня! Я — вся твоя жизнь! В конце концов, я создал тебя!