Катулл

Катулл (С. Valerius Catullus) — один из первоклассных поэтов древнего Рима и главный представитель римской поэзии в Цицероновскую эпоху. Он был родом из Вероны и род. в 87 г. до Р. Хр. (667 по основ. Рима). В Риме он стал во главе кружка молодых поэтов, который был связан узами тесного товарищества (jus sodalicii) и отличался особенно в ямбах, в едкой эпиграмме и в вольных стихотворениях любовного характера. Между друзьями поэта, которым он посвятил немало стихотворений, особенно близок к нему был Кальв. Из произведений К. видно, что он был в литературных связях и с главными представителями господствовавшей тогда прозаической литературы — с Цицероном, Гортензием, Корнелием Непотом и др., пылая, вместе с Кальвом, непримиримою ненавистью к Юлию Цезарю и бросая в него и в его друзей самыми язвительными ямбами и едкими эпиграммами (57, 93, 29), к которым Цезарь, по словам Светония, не оставался нечувствительным. Умер К. очень рано, едва 30 лет от роду; год смерти его в точности неизвестен. До нас дошёл от К. сборник в 116 стихотворений, разнообразных размеров и весьма различной величины (от 2 стихов до 480). Значительную лучшую часть их составляют любовные стихотворения, в которых главную роль играют отношения поэта к Лесбии (подлинное имя которой, по Овидию и Апулею, было Клодия). Посвящённые ей стихотворения (3, 5, 7 и особенно 51, написанное в подражание Сафо) дышат пылкою страстью и блещут игривостью воображения. Увлечение поэта сменяется горем и затем омерзением, которое внушила ему любимая женщина изменой и низким падением (72, 76, 58 и др.). Другую значительную группу стихотворений составляют стихотворения к друзьям: к Кальву, Цинне, Вероннию, Фабуллу, Альфену Вару, Цецилию, Корнифицию, Корнелию Непоту, которому и посвящён весь сборник, Цицерону, Азинию Поллиону, Манлию Торквату, грамматику Катону, Гортензию и др. Содержание этих стихотворений так же различно, как и поводы, которыми они вызывались. Обыкновенно, это — краткие дружеские послания в несколько стихов, сообщающие какой-либо интересный факт, имеющий значение для истории римской литературы. Рядом с ними идут ямбы и эпиграммы против врагов: Юлия Цезаря (93), его любимца Маммуры (29), против их обоих вместе (57), против Маммуры под другим названием (94, 105, 114, 115), против любовницы Маммуры (41, 43) и др. Есть ещё несколько стихотворений, вызванных путешествием К., в свите пропретора Меммия, в Вифинию. Посещение им там могилы умершего брата подало повод к двум стихотворениям, дышащим особенною теплотою родственного чувства (65 и 68). Наконец, К. пробовал свой лирический талант и в возвышенных одах, каков гимн Диане (34), в торжественных свадебных песнях (51 и 52) в изображении сильных трагических аффектов, какова его песнь к Аттине (63). Пробовал он писать и элегии в александрийском вкусе (68 и 66), из которых одна, о волосах Вереники, представляет прямо перевод элегии Каллимаха. Есть у него одно стихотворение (64) и в эпическом роде (повествование о свадьбе Пелея и Фетиды), также вызванное подражанием александрийской поэзии. — К. обладал необыкновенным поэтическим талантом, особенно для выражения лирического чувства, и может быть назван истинным основателем художественной лирики в Риме. Он первый применил разнообразную гармонию греческих лирических размеров к латинскому языку, хотя и не дошёл в этом отношении до силы и классической законченности, какие проявил Гораций. Если значение К. в римской литературе уступает значению главных представителей поэзии века Августа, то это объясняется господствовавшим в его время александрийским направлением, которое, пренебрегая искренностью чувства и естественностью выражения, больше всего ценило пикантность содержания, трудности версификации и щегольство мифологической учёностью. Следуя моде, К. истощал свои силы в шаловливых стихотворениях эпиграмматического характера, в подражании учёной александрийской элегии и любимому у александрийских поэтов мифологическому рассказу. Только там, где в поэте говорило живое, неподдельное чувство — как в стихотворениях, предметом которых была любовь к Лесбии или смерть его брата на чужбине, — К. обнаруживает настоящую силу своего поэтического таланта и даёт понять, чего можно было бы ждать от него, если б он не был увлечён на ложную дорогу модным направлением. Против этого направления вёл систематическую борьбу выступивший на сцену вскоре после смерти К. Гораций, что и было отчасти причиною, почему высокий талант К. не нашёл себе настоящего признания в классический век римской поэзии. Другою причиною недостатка внимания к К. в веке Августа было резко республиканское направление его стихотворений; наконец, упрочению его значения в ближайшем поколении помешало и скопление блестящих поэтических дарований в Августово время, которые, естественно, отодвинули на задний план своих предшественников. Но в конце I в. нашей эры значение К. видимо возрастает. Марциал, один из крупнейших представителей римской лирики, изучает К. внимательнейшим образом; Квинтилиан указывает на едкость его ямбов, а в II в. Геллий называет его уже «изящнейшим из поэтов» (elegantissimus poetarum). — К. издают обыкновенно вместе с Тибуллом и Проперцием. Из новых отдельных изданий особенно важны английские Эллиса (Оксф., 1878, 2 изд.) и Постгата (Л. 1889). Наилучший комментарий сделан Эллисом («A. Commentary on Catullus», 2 изд. Оксф. 1889). Более известные немецкие издания: Швабе (Б. 1886) и Беренса (Лпц. 1876 — 1885; новое изд. под ред. Шульце, 1893 т. 1). Русский стихотворный перевод — Фета (М. 1886). См. Нетушил, «Экзегетические заметки к К.» (в «Ж. М. Н. Пр.», декабрь 1889, апрель и май 1890); О. Ribbeck, «С., eine literarhistorische Skizze» (1863); A. Couat, «Etude sur Catulle» (1874); G. Lafaye, "Catulle et ses modeles (1894).

В . Модестов.

Кауфман

Кауфман (Константин Петрович фон К., 1818 — 82) — ген.-адъютант; воспитание получил в инженерном училище; с 1844 г. служил с отличием на Кавказе; в Восточную войну 1853 — 56 гг., командуя кавказским сапёрным батальоном, участвовал в обложении и штурме Карса и, по поручению ген. Муравьёва, заключил капитуляцию о сдаче этой крепости с англ. комиссаром Вильямсом; в 1861 г. назначен директором канцелярии военного министерства, здесь на долю К. выпало не мало трудов, так как в это время разрабатывался вопрос о введении у нас военноокружной системы; одновременно с этим он участвовал в разных комитетах по происходившим тогда преобразованиям всей военной организации. В 1865 г. назначен ген.-губернатором сев. зап. края и командующим войсками виленского военного округа, а в 1867 г. — командующим войсками туркест. военного округа, где деятельность его, кроме многократных поражений, нанесённых бухарцам, хивинцам и коканцам, ознаменовалась взятием Самарканда (1868) и покорением Хивы (1873). Награждённый за последний подвиг орденом св. Георгия 2-й ст.. К. с 1874 г. Произведён в инженер-генералы. В 1875 г. им покорено было Коканское ханство, из которого образована Ферганская область.

Каучуковые деревья

Каучуковые или резиновые деревья. Производят в обилии резину или каучуковую смолу, т. е. млечный сок коры (у немногих), а чаще сок внутренних клеток древесинной ткани (сосудистой или трахеальной системы), очень тягучий, вязкий и гибкий, мало твердеющий впоследствии; известны в числе до 26 видов; все они — уроженцы тропического пояса обоих полушарий, но особенно развиты в Америке и Африке; относятся к 3 нижеследующим семействам.

I. — Молочайные (Euphorbiaceae). Сюда один род Гевея, Hevea, с 8 видами. Прежде всего 1. Настоящее К. дерево или К. лжесмоковница — Hevea Guyanensis Aubl. (прежнее назв. Siphonia elastica Pers. = Jatropha elast. = Siph. Catechu. Местное гвианское название — Hheve, Caotehouc); это крупное дерево, 16 — 24 м. высоты (50 — 80 фт.) и до 75 см. в поперечнике, с тройчатыми листьями на длинных черешках; мелкие цветы собраны мутовчатым соцветием; кора сероватого цвета, не толстая, древесина лёгкая, белая; водится в Южн. Америке по Pиo-Негро и во французской Гвиане; даёт один из лучших сортов каучука. — 2 и 3. — Мало отличаются от вышеуказанного вида два близких к нему и между собою вида: Н. lutea MьII (Siphonia lutea Bnth.) растущая до р. Кассиквиаре, высотою 70 — 100 фт., с тонкой гладкой корой и жёлтыми пахучими цветами, и Н. Brasiliensis Мьll. (=Sipbonia bras. Bnth.) — раскидистое дерево, часто разветвлённое уже с самого низу, растущее в Венесуэле и бразильской провинции Пара, даёт самый лучший сорт К. Кроме трёх поименованных, ещё до 5 видов рода Hevea производят тоже К. сок; все они меньше ростом и менее распространены (таковы: Н. Spruceana Mьll. — по Амазонке, Н. discolor. Mьll. — по р. Негро и по р. Вапес, Н. paucifolia Mull. — там же и др.).

II. Хлебоплодниковые, Artocarpeae (они же отчасти и крапивные, Urticaceae). Сюда относятся два рода: Ficus и Castilloa. — 4. Ficus elastica L., К. смоковница, красивое вечнозелёное дерево до 30 м. выc., с крупными цельными листьями, толстыми и кожистыми: родом из Остиндии (Ассам, Бирма, Ява с прилегающими о-вами, Мадагаскар); у нас хорошо известно, как одно из любимых деревцев, очень долго живущее в комнатной культуре и не требующее особого ухода. Туземные назв. — в Бенгале Kusnir, Kasmerr; на Яве — Pohon Karet, Koblehlet. Древнейшее по известности резиновое дерево, но уступающее предыдущим по качеству К. К этому виду близки австралийские F. rubiginosa Roxb. и F. macrophylla Rxb., а также и индийская F. laccifera Rxb. (=Urostigma laceif. Mq.). F. elastica, как многие виды того же рода, способна пускать воздушные корни, что указывает на способность легко приниматься отводками и черенками. Это дерево можно разводить даже листьями, которые для этого погружают, отрезав черешки, в хорошую питательную землю в переносный тепличный парник. На погружённой в землю части листа образуются вздутия, а из них побеги, дающие начало новым растениям. 5. Castilloa elastica Cerv. — из Центральной Америки, Мексики, Перу, Вестиндии (туземное назвате Ule, Uli, Jebe, Tassa) — высокие толстые деревья до 8 фт. в обхвате, с гладкою корою и огромными волосистыми листьями, по краям бахромчатыми (длина до 1 1/2, фт. при ширине до 7 дм. К нему близка Cast. Markhamiana Coll. из Панамы, с меньшими и не столь волосистыми листьями.

III. — Апоциновые (Apocyneae). Сюда относится 5 родов с 13 видами. — 6. Urceola elastica Rохb. (=Vahea gummifera Poir.) или мадайский (остиндский) каучук — высокий ползучий и цепляющийся кустарник, превышающий часто 100 м., очень распространён по о-вам Индийского океана (тузем. назв. — gutta-susu). — 7. Hancornia speciosa Mull. Ag. из Центр. Америки и Бразилии, варьирует в 5 формах (тузем. назв. Mangahiba) и даёт из своей коры превосходный «пернамбуковый каучук»; плоды яйцевидной формы, очень вкусны, съедобны сырыми или с сахаром, идут также на приготовление прохладительного напитка и вызвали местное искусственное разведение этого дерева, причём добывание К. отходит уже на второй план или вовсе прекращается ради сбережения всего дерева. — 8. Willughbeia edulis Roxb. и W. martabanica Wall. — из Индии и Мадагаскара (а к ним ещё 2 близких вида) — вошли в практику и культуру лишь недавно и производят род К. смолы, вывозимой с Мадагаскара. Наконец, К. смолу дают ещё 7 — 8 видов чисто африканских апоциней из родов: 9. Landolfia (L. owariensis P. В. и L. Heudelotii DC — обе из зап. Африки и Сенегалии и L. florida Bnth. — из Анголы) и — 10. Vahea (V. gummifera Lam., V. madagascariensis Boj., V. comorensis Boj., V. senegalensis DC) — ползучие кустарники, разведённые также и на Яве, дают млечный сок, известный под названием гумми-эластик. А. А.

Кашалот

Кашалот — зверь из отряда китообразных млекопитающих (Cetacea), подотряда зубастых китов (Denticete), в котором он относится к особому семейству кашалотов (Calodontidae). К. отличаются чрезвычайно большой головой, составляющей почти треть длины тела, очень толстой и как бы обрубленной спереди. Верхняя челюсть без зубов; в нижней, обе ветви которой на большей части своего протяжения прилегают друг к другу, сидят однородные, почти все одинаковой длины, разделённые промежутками, конические зубы, по 20 — 27 с каждой стороны. Кроме обыкновенного K. (Catodon macrocephalus Gr.) к этому семейству относятся ещё два-три вида К. гораздо меньшей величины, причисляемые к особым родам Kogia и Callignathus. Что касается первого из названных видов, К. собственно, то китоловы признают только одну его породу; зоологи пытались различать отдельные виды К., самостоятельность которых недостаточно доказана. К., после гренландского кита и китов-полосатиков, самый крупный зверь на земле: он достигает 20 — 23 м. длины, при 9 — 12 м. в обхвате туловища и 5 м. ширины хвоста. Самки, в виде исключения между всеми китообразными, значительно меньше, достигая не более половины длины самцов. Грудные плавники, в сравнении с длиною тела, необыкновенно малы: у самых крупных К. они едва достигают двух м. длины и 1 м. ширины. Голова такой же ширины и высоты как туловище: между ней и туловищем нет резкой границы. На задней трети спины подымается невысокий, неподвижный, жировой спинной плавник. Короткие, широкие и толстые грудные плавники сидят непосредственно за глазами; на верхней стороне они представляют пять продольных складок, соответствующих пальцам; нижняя поверхность их гладкая. Хвостовой плавник с неглубокою выемкою. Кожа замечательна тем, что эпидерма её с годами утончается; у молодых эпидерма толще, чем у взрослых. Наружное носовое или дыхательное отверстие лежит у К., в противность прочим китообразным, далеко впереди, на переднем конце головы, и при этом несимметрично — сдвинуто к левой стороне: оно имеет вид S-образной щели, в 20 — 30 см. длины; от него тянется наискось назад, через толщу жира, носовой канал к парным носовым отверстиям черепа, открывающимся, как обыкновенно у китообразных, на верхней поверхности задней части черепа. Нижняя челюсть уже и короче верхней, которая обхватывает её при закрытой пасти; она может опускаться вниз почти до образования прямого угла с верхней. Голая, гладкая, блестящая кожа, чёрного или тёмно-бурого цвета, несколько более светлого оттенка лишь на нижней стороне тела. В голове, под кожей и под слоем сала в несколько см. толщины, помещается обширная, разделённая горизонтальной перегородкой на две половины, полость, наполненная светлою, маслянистою жидкостью; подобная же жидкость заключается в особом канале, тянущемся от головы до хвоста, и во многих маленьких полостях, разбросанных в мясе и в сале. Эта прозрачная, почти бесцветная жирная жидкость на воздухе теряет прозрачность и отвердевает, образуя так наз. спермацет, чем чище спермацет, тем твёрже и суше он становится, превращаясь, наконец, в мучнистую массу, состоящую из маленьких листочков, и обладающих перламутровым блеском. Спермацет употребляется в медицине и идёт на приготовление свечей. Другое замечательное вещество, доставляемое К. — амбра. Амбру находят в кишечнике (или, по другим указаниям, в мочевом пузыре) К. Её считают за патологическое образование организма, вроде желчных камней; в состав амбры входит особое вещество, амбреин, близкое к холестерину, находящемуся в желчных камнях. Амбра имеет вид лёгкой, жирной на ощупь, похожей на воск массы, различного цвета; от теплоты она размягчается, в горячей воде распускается в маслянистую жидкость, при большем нагревании улетучивается. Характерную особенность её составляет чрезвычайно приятный запах. Её употребляют для курений и в парфюмерном производстве. Амбра была известна ещё в древности, и в старину употреблялась в медицине, но происхождение её долгое время было неизвестно. Чаще всего амбру находят прямо плавающею в море; случалось вылавливать в море куски амбры в несколько пудов весу и полсажени длины.

К. встречается во всех океанах, кроме Ледовитого, но в высокие широты (до 60° и выше) подымаются лишь отдельные экземпляры; истинною родиною его следует считать моря между 40(северной и южной широты. Здесь они встречаются стадами в 20 — 30 штук; временами же они собираются в огромные стада в сотни голов. Главную пищу К. составляют различные виды головоногих, в меньшей степени рыбы. Самок с детёнышами (обыкновенно 1, и не больше 2) встречали во все времена года. Новорождённые детеныши К. по величине равняются уже четвертой части величины матери. К. издавна уже служил предметом промысла, особенно развившегося с конца XVII века. С начала настоящего века местом охоты за К. сделался главным образом Тихий океан. Занимаются ею почти исключительно англичане и североамериканцы. В течение последних десятилетий промысел К. падает; в 50-х гг. американцы добывали в год 73000 — 103000 бочек ворвани (по 117,3 литра в бочке); в позднейшее время количество это упало до половины. Взрослый самец К. может дать от 80 — 120 бочек ворвани; ценность такого зверя колеблется, в зависимости от цен, между 9000 — 20000 марок. Самки дают менее половины этой выручки. Кроме сала, спермацета и амбры в дело идут еще и зубы К. на разные поделки; стоят они 5 — 8 марок кг. Охота на К. сопряжена с большею опасностью, чем добыча всех остальных китообразных. Затронутый он нередко защищается, пуская в ход не только удары хвоста, но и зубы. Бывают случаи, когда К. нападают не только на лодки, но и на суда и пускают их ко дну.

В. Ф.

Кашан

Кашан — г. в пров. Ирак-Аджеми в Персии, на пути в Тегеран. Один из самых цветущих городов пров.; великолепный дворец, много мечетей, коллегий, базаров и бань; фабрики шалей, шёлк. изделий, бумажн. изделий, медных, золотых и серебряных изделий; деятельная торговля земледельческими произведениями. Жит. 90000.

Каштан

Каштан (Castanea Tourn.) — род растений из семейства блюдценосных (Cupuliferae). Деревья или кустарники с простыми зубчатыми листьями. Цветы однополые: мужские собраны стоячими серёжками, женские — сидят по 3 при основании мужских серёжек или отдельно и одеты общим блюдцем или покрывалом, которое под конец усажено колючками или жёсткими бородавками и, вскрываясь неправильно или правильно, на 4 створы, выпускает плоды. Сюда относится 30 видов в двух подродах. 1) Castanopsis Spach. Женские цветы в особых соцветиях, чаще одинокие. Около 25 видов в тропической Индии до Гонконга, 1 вид в Калифорнии и Орегоне. 2) Eucastanea. Женские цветы помещаются при основании мужских серёжек, по большей части по 3 в общем блюдце. Сюда К. обыкновенный. Другой вид С. pumila Mill., это кустарник Сев. Америки, а именно атлантических штатов. А. Б.

Каштан обыкновенный (Castanea vulgaris Lam.) — дерево, достигающее нередко огромных размеров и глубокой старости. Листья у него простые, острозубчатые, удлинённые (до 30 стм.), весьма красивые. Цветы однополые; мужские и женские бывают собраны вместе на длинных пазушных серёжках: внизу женские цветки, а вверху мужские, иногда серёжка содержит только мужские цветы. Цветки собраны клубочками; мужские по 7, а женские по 2 — 3 в каждом клубочке. Мужской цветок имеет хорошо развитый шестилистный околоцветник в множество тычинок; в женском околоцветник также шестилистный, пестик с нижней 3 — 6-гнездой завязью и с 3 — 6 раздельным столбиком. Клубочек женских цветков окружён прицветниками, взаимно срастающимися и представляющими потом щетинистый покров, содержащий два или три плода, заключающих у дикорастущих по 2 и по 3 семени, а у хороших сортов возделываемых — одно семя. Эти то односемянные плоды собственно и назыв. marone (итал.) и marons (франц.), у нас — каштаны. Лучшие сорта К. идут из южн. Тироля, южной Франции и из Италии; чем южнее, тем каштаны лучше. Родом каштан, вероятно, из Азии, но уже в глубокой древности распространился и одичал по всему южному побережью Европы. На С. Европы он доходит до Берлина (культурный), но плоды его севернее 50° с. ш. уже не вызревают. Географическое распространение К. весьма обширно, так как, кроме юго-зап. Европы он произрастает на южном берегу Крыма, во всём Закавказском крае, Малой Азии, в Алжире, сев. Индии, в Японии и, наконец, в Сев. Америке, где его разность var. americana, считавшаяся прежде за особый вид, распространена до сев. штатов включительно. Дерево это может достигать возраста в 200, 300 и даже 1000 лет. С. Р.

К. (лесовод.). В общежитии так называют две совершенно различные древесные породы Aesculus и Castanea. 1. К конский или желудник (A. Hippocastanum L., Hippocastanum vulgare Gaertn) из сем. Hippocastaneae DC., среднеазиатский вид, часто разводимый у нас в парках. Успешнее всего произрастает в умеренном климате на свежей, рыхлой, плодородной и глубокой почве. Размножается семенами, почти ежегодно получаемыми в изобилии и даёт отпрыски, но может быть разводим черенками и отводками. Древесина его белая, мягкая, пористая; семена по составу и питательности схожи с хлебными зёрнами, но богаче содержанием воды (49%), сильно, впрочем, уменьшающимся при высыхании (до 19%). Вследствие горьковяжущего вкуса они сначала неохотно съедаются рогатым скотом, потом к ним привыкающим; лучше всего давать их в виде муки, которою посыпать корм, приготовленный парением или самонагреванием; хорошо также скармливать с корнеплодами. Иногда в парках разводят и американские виды желудника: красноцветный (A. rubicunda DC. и А. carnea Guimp.) и жёлтый (A. flava Ait., А. lutea Wangenh., Pavia flava Munch., P. lutea Poir., P. neglecta Loud.). II. а) К. настоящий, благородный или съедобный (Castanea vesca Gaertn., С. vulgaris Lam., C. sativa Mill., Fagus castanea L.). Он образует обширные насаждения в средней и южной Франции, Испании и Италии (на горе Этне известен К., имеющий около 4 саж. в поперечнике) и разводится у нас в Крыму и Туркестане, но дико произрастает и в Закавказье (Имеретии, Мингрелии, Рача, Абхазии, Гурии, Черноморском округе, Батумской области, Кахетии, Карабахе а Талыше) — нижней и средней горных полосах, изредка поднимаясь до 5 — 6000 фт. в. Встречается преимущественно в смеси с грабом, буком и дубом и, отличаясь быстрым ростом в молодости, достигает в Закавказье в 200 — 300-летнем возрасте до 100 фт. высоты и 5 — 7 фт. толщины, но доживает до 500 и более лет. Влажность воздуха и почвы главные условия для успешного его произрастания; хотя К. предпочитает плодородные почвы, но произрастает на каменистых и даже песчаных средней добротности; страдает не столько от зимних морозов, сколько от весенних и осенних утренников. Засуха, вследствие сильного развития корней вглубь, менее вредна; переносит умеренное отенение и, сравнительно, мало и редко повреждается насекомыми. Плодоношение начинается у деревьев, растущих на свободе, с 25 — 30 лет, а в насаждении — 40 — 60 л. Разводится посевом в питомниках (1/2 — 1 гектолитр на ар), откуда 1 — 2 летние растения высаживаются на культируемую площадь (иногда пеньками), на значительном расстоянии друг от друга. При срубке получается обильная поросль от пня и отпрыски от корней, а потому К. особенно пригоден для низкоствольников (с 15 — 25 летним оборотом рубки), в которых необходимы ранние проходные рубки. Древесина К. тверда, не тяжела (средний удельный вес 0,60), легко и гладко колется, хорошо полируется и отличается большою прочностью, особенно в сырых местах, отчего она употребляется как строевой, бочарный (в Италии предпочтительно перед дубом) и столярный лес, а молодые стволики идут на обручи и виноградные тычины, молодая же кора служит прекрасным дублом. Весьма значительный доход получается от плодов К., отличающихся мучнистостью. В культуре известно несколько разновидностей, из которых многие отличаются крупными и особенно сладкими плодами, как напр. разные сорта Marron (de Lyon), franc de Limon и др. Размножаются эти сорта преимущественно прививкой на настоящем К. Ср. Kaysing, «Der Kaslanienniederwald» (1884); von Pannewitz, «Der Anbaa der Larche, Kastanie and Akazie», (1855). б) К. американский (С. americana Rafin.) произрастает в лесах Сев. Америки, лучше всего на зап. склоне Аллеганских гор, где достигает до 30 м. высоты и 1 — 4м. толщины, и превосходит съедобный К. своей выносливостью: он на С распространяется также далеко как дуб. Отличаясь быстрым ростом до 60 — 70 лет, этот вид К., чаще всего встречающийся в виде низкоствольника, требует ранней срубки — не позже 80 лет. В. Собичевский.