16

Старк достаточно продвинулся по стене, чтобы видеть вершину северной башни. Его воины хлынули на стену при помощи сильных рук тарфов. Их еще могли согнать, если Собаки Юронны посеют среди них ужас и смерть.

Старк спустился по каменным ступеням и оказался на улице с Клекетом и двадцатью тарфами.

Собаки плакали, опустив головы.

— Мастер Собак, — сказал Герд, — в гневе.

На них нахлынули воспоминания: прошлые времена, игры с братьями, высшее существо, отдающее приказы и внушающее почтение, единственное чувство, близкое любви, которое способны были испытывать Собаки.

— Он хочет нас убить, — сказала Грит.

— Каким образом?

— Собаками. Своей большой шпагой.

— Они хотят убить И Хана, — сказал Герд.

— И Хана не убьют, — сказал Старк и добавил презрительно: — Оставайтесь, если боитесь Мастера Собак. И Хан будет сражаться за вас.

Старк знал, что у него в любом случае нет выбора. Но он чувствовал себя ответственным за этих телепатических чудовищ, которые стали его помощниками. Он смело повел их к измене хозяевам, зная, что они не понимают, что делают. И они шли и шли за ним — теперь они принадлежали ему, и его долг — сражаться за них. И он пошел в глубь улицы. Он знал, что Собаки Юронны найдут его, и хотел, чтобы это произошло как можно дальше от людей Малых Очагов.

Герд зарычал, затем залаял. Ему вторили Грит и остальная стая. Они бросились за Старком и страшный вызов шел впереди них по молчаливым каменистым улицам, где слышались только удары тарана.

Собаки Юронны услышали. Молодые застонали, частью от страха, частью от возбуждения. В них поднялась незнакомая ярость. Старые подали голос, их глаза горели смертельным огнем. Эти Собаки были чужаками, вторгшимися на их территорию — рычащая стая с незнакомым вожаком, который был ни Собакой, ни Бендсменом.

— Убить, — сказал им Мастер Собак, и они показали, что будут делать это с радостью.

Улицы были здесь не слишком завалены — каменные здания устояли против ветра и огня. Две группы быстро сближались. Мозги Собак с яростью вели их к встрече.

В противоположность Старку, Мастер Собак хорошо знал улицы. Он заговорил. Его помощники и ученики заставили Собак остановиться. Перед ними была маленькая площадь. Перекресток. Там сходились четыре узкие улицы.

Мастер собак ждал.

В одной из четырех улиц, идущих от стены, Герд бросил:

— Там! — и побежал на площадь.

Девять Собак бежали, опустив головы и взъерошив шерсть. И Хан мог бы их удержать, но он займется собственной битвой.

Когда Собаки Севера дерутся между собой, они пользуются всем оружием, которое у них есть. Страх не убивал Собак Севера, но он помогал их ранить и загонять в угол, сильнейший против менее сильного. Сначала Собаки Юронны не бросали страх против вторгшихся Собак. По приказу Мастера они бросили страх целиком против чужого вожака.

И Хан изо всех сил старался устоять против него на ногах. Чтобы жить и дышать.

— Бейте их! — приказал Мастер Собак. И Собаки Юронны бросились на пришельцев.

Двадцать четыре против девяти на маленькой площади. Двадцать четыре Собаки окружили девятерых и своими телами выжали в переулок. Все смешалось. По крайней мере тарфы не могли отличить своих от чужих.

Мастер Собак шел следом за ними, подняв шпагу. Он знал каждую из своих Собак, как собственное лицо.

Три Собаки Юронны, со старой Миной во главе, выскочили из бурлящей массы Собак на улицу, где их встретили тарфы, прижимавшиеся к стенам. Клекет стоял рядом со Старком. Своей шпагой он отбил первое наступление Собак, а Старк все это время восстанавливал дыхание, глядя невидящими глазами и обливаясь потом.

— Для сражения нужно больше места, — сказал Клекет. Страх на него не действовал, но когти и клыки имели влияние и на него. Мощной рукой он потянул Старка.

— Пошли, мы тут пойдем без тебя.

Собаки возобновили атаку: две бросились отвлекать Клекета, а Мина прыгнула прямо на Старка.

На площади шпага Мастера Собак поднималась и опускалась. И Хан видел ее приближение, приближение смерти, он чувствовал ее, слышал. Он потряс своей шпагой:

— Герд, убей Мастера Собак, или он убьет нас всех! Убей!

Мастер Собак окружил себя своими подопечными, взмахнул шпагой. Герд, окровавленный, чувствуя, как звенит в его мозгу приказ И Хана, увидел занесенную над ним шпагу и преодолел запрет.

Мина закричала почти по-человечески, когда прервалась древняя мысленная связь. Она обернулась с рычанием, но Старк молниеносно проткнул ей горло довольно неловким ударом, потому что смертельный ужас все еще держал его в своих руках. Затем он шагнул вперед, созывая своих Собак, которые в дикой торжествующей ярости бросались на Собак Юронны, чувствуя, что смерть Мастера Собак лишила тех поддержки и силы.

Собак Юронны не было больше кому вести, не было больше громкого и твердого голоса, который звучал в их мозгу с тех самых пор, как только они открыли глаза.

Этим голосом стал Старк.

— Вернитесь в свои конуры! Вернитесь, или мы вас убьем!

Собаки Юронны умоляли помощников Мастера о помощи. Но помощники никогда уже больше не заговорят. Герд узнал, как легко убивать Бендсменов.

— Вернитесь домой! Идите!

Ученики давно уже убежали. Собаки Юронны остались одни. Вторгшиеся собаки и их странный вожак яростно сражались, и с ними вместе сражались существа, существа нечеловеческие, на которых не действовал страх и которые размахивали шпагами.

— Уходите, — снова зазвучал в их мозгу повелительный голос.

Молодые Собаки повиновались, они были уже запуганы, а Мастера Собак не было, чтобы придать им храбрости. Их осталось только восемь, способных бежать. Старые же Собаки, полные ярости и скорби, умирали здесь. Старк знал, что если бы Мастер Собак присутствовал на равнине Сердце Мира, ему. Старку, никогда бы не стать вожаком стаи.

Маленькая площадь успокоилась. Задыхающиеся Герд и Грит вернулись к Старку. С ними пришли еще три Собаки, все они были ранены. Старк, Клекет и многие тарфы тоже были ранены.

Мигая тяжелыми веками, Клекет сказал:

— Если здесь все кончено, то мы пойдем на стену.

— Конечно, — сказал Старк, зная, что битва еще не выиграна.

Мастер Собак лежал среди мохнатых трупов и его мертвое лицо обвиняло. Как с ужасом и угрозой, как с оружием Бендсменов, с Собаками Севера было покончено.

Старк взял в руки голову Герда:

— Вы убили Бендсменов.

— Мастер Собак тоже убивал нас.

— Да. Вы убьете и других Бендсменов.

Герд ответил с ноткой отчаяния:

— Мы их убьем.

— А ты, Грит?

— Мы их убьем.

— Тогда пошли, — сказал Старк и быстро пошел следом за тарфами, которые его не ждали. Он шел быстрыми шагами, его сильно бьющееся сердце жаждало новых побед.

Удары тарана прекратились. Теперь слышался смутный грохот битвы. Племена перешли в наступление. Множество воинов спустилось со стены, чтобы сражаться с юртами на площади и на улицах. Сильная группа воинов и тарфов была направлена к башне и сражалась там, чтобы захватить ее. Внутри башни находился механизм управляющий воротами, которые до сих пор не поддавались ударам тарана.

Старк и Собаки давали племенам поддержку, когда это было необходимо. Старк испытывал особенное удовольствие, когда показывал Собакам на Бендсменов-капитанов и говорил: «Убейте!». Наступала пора Бендсменам почувствовать силу оружия, которое они так долго применяли против других людей.

Северная башня была взята. Тяжелый механизм открыл железные ворота. Пурпурная, белая, коричневая и желтые волны хлынули на площадь. Извилистая дорога превратилась в человеческую реку, скачущую, кричащую, размахивающую шпагами и копьями.

Этой лавине ничего не могло противостоять. Тела воинов, пробитые копьями юртов, валились в пропасть.

Защитники отошли к каменным стенам и в переулки, где отряды всех цветов преследовали их и убивали.

Когда закончилась резня, начался грабеж. Большинство крупных складов продовольствия и выпивки уцелели при нападении ветров-оборотней, поскольку они были расположены в обитаемой части Юронны. Часть их находилась в подземных залах, вырубленных в скале. Воины племен грабили склады, дома, общественные места. Хранители шести Очагов делали все возможное, чтобы восстановить порядок. Но несмотря на это, войны отыскали большой дом, окруженный стеной, где жили женщины юртов, и вломились туда. Они надеялись на оргию, но увидели создания, напоминающие отвратительных белых личинок. Личинки безостановочно вопили, прижимая к себе свое потомство, тоже какое-то ненормальное, похожее на куколок с ничего не выражающими лицами. Исполненные отвращения, воины бежали из этого места.

Так было закончено с юртами, специально создаваемыми слугами Бендсменов. Конечно, часть мужчин еще осталась в живых, но о их разведении уже не могло быть и речи.

Старк не принимал участия в этом, он был в псарне. Там были ученики, одетые в серое, мальчики-первогодки, из Гед Дарода. Один из них, с тяжелым, угрюмым лицом, корчился в углу, обхватив себя руками и ожидая смерти. В его глазах выражалась только ненависть и ужас, больше ничего.

Второй ученик был на своем месте, с Собаками. Он был худощав и смугл, с еще не определившимися чертами лица. Юношеские руки были слишком велики, с выступающими суставами. Он был испуган, что было совершенно естественно, и бледные от усталости, красные глаза были обведены кругами. Но он был на своем посту и встретил взгляд Старка со всем достоинством, какое у него было, хотя видел, что пять покрытых кровью чудовищ, идущих по пятам Старка, могут разорвать его на месте.

— Как тебя зовут? — спросил у него Старк.

— Тачвар, — ответил мальчик и повторил более твердо: — Тачвар.

— Откуда ты?

— Из Трегада.

Трегад был городом-государством, на востоке от Ирнана, на севере от Гед Дарода.

Старк повернулся к молодым Собакам. Постанывая, они бегло взглянули на него своими странными глазами, которые еще не достигли своей полной демонической силы.

— Вы меня знаете?

Они его знали.

— Я — И Хан. Теперь я командую.

Молодые Собаки умоляюще спрашивали Тачвара:

— Где Мастер Собак?

Они знали, что мозг Мастера перестал говорить с ними, но еще не понимали, что он никогда больше не заговорит.

— Теперь этот человек Мастер, — громко сказал Тачвар.

— И Хан? Мастер?

— Мастер, — сказал Старк. — Старшие поучат вас закону.

Герд шагнул вперед, напрягая мускулы и ворча. Молодые Собаки сказали:

— Мы будем повиноваться.

Старк обратился к Герду и Грит:

— Пойдете ли вы со мной дальше Юронны?

Теперь старые Собаки почувствовали себя неловко.

— Не знаем. Собак никогда не посылали в другое место. Их посылали только в Цитадель.

— Вы не можете оставаться здесь. Существа со шпагами вас, убьют. Страх их не трогает. Вы должны идти со мной.

— Идти с И Ханом или умереть?

— Да.

— Тогда мы пойдем.

Хорошо.

Хорошо ли? Он и сам не знал. Это были животные холодных земель и он не знал, сумеют ли они акклиматизироваться в более умеренном климате. Некоторые животные привыкают. Но во всяком случае, он сказал им правду. Ни фалларины, ни Малые Очаги Киба не согласятся, чтобы они и их скот стали жертвами стаи Собак Севера, оставшихся на свободе и без хозяина. И тарфы займутся ими.

Гельмар и Лорды Защитники не рассчитывали на тарфов.

Старк объяснил все это Тачвару.

— Пойдешь ли ты с Собаками хотя бы до Трегада? Или ты чересчур предан Бендсменам?

— Не настолько, — медленно ответил Тачвар, — чтобы умереть за них.

Он слышал звуки снаружи. Но не считал, что должен выскочить и драться за Бендсменов. Да и Бендсменам его смерть тоже ничего не даст.

Другой ученик закричал из своего угла пронзительным от страха и ненависти голосом:

— Он предан только Собакам. Даже в Гед Дароде он только и думал о звездных кораблях, о других мирах и прислушивался к ереси Педралона.

Старк подошел, схватил его и поставил на ноги.

— Перестань трястись, никто тебя не убьет. Как тебя зовут?

— Варик. Я из Гед Дарода. — Его грязное лицо выражало гордость. — Я родился в убежище.

— Ублюдок, бродяга, — сказал Тачвар. — У тебя нет отца.

— Наши отцы — Лорды Защитники, — сказал Варик. — И они более достойны, чем твой, прячущийся за стенами, и пытающийся лишить голодных пропитания.

— Мой отец умер, — горько сказал Тачвар. — Но я, по крайней мере, знаю, кем он был и как он работал.

— Хорошо, — сказал Старк. — А кто такой Педралон?

— Красный Бендсмен, — ответил Варик, — в чине Координатора. Лорды Защитники лишили его этого ранга и наложили на него наказание сроком на год. Естественно, это было тайной. Они сказали, что Педралон больше не работает по состоянию здоровья. Но в наших спальнях ничто не остается тайной.

«Маленькие ученики Бендсменов следят друг за другом, — подумал Старк,

— и подбирают крохи запрещенных слухов».

— В чем заключается его ересь?

— Он говорил, — ответил Тачвар, — что миграция начинается снова, что часть людей Скэйта должна уехать, чтобы очистить место для других. Он говорил, что запрещать ирнанцам эмигрировать неправильно.

17

Сорок Бендсменов Юронны занимали группу зданий и жили там с женами, которых они брали время от времени. Их жилища были исключительно комфортабельными. Старк, его товарищи и Хранители Очагов устроились там, а фалларины, как всегда, отделились.

В центре этого комплекса находился очень большой зал, обставленный прекрасными предметами, привезенными с юга. Пол покрывали ковры, вышивки украшали камень темных стен. Помещение щедро освещалось многочисленными лампами, а жаровни с углями согревали его. Тарфы и воины сообща носили вино и пищу на столы, где завоеватели Юронны праздновали победу.

Зал готов был треснуть — там присутствовали все, кому удалось втиснуться. Они пировали за счет обильных запасов Бендсменов, пили южное вино и горькое пиво.

На празднике кто-то из воинов танцевал, размахивая шпагой, под звуки тамбуринов и флейт. Другие пели хвастливые песни. Они пили за своих вождей, каждый Очаг состязался с другими в восхвалении храбрости и подвигов во время сражения. Они пили за фалларинов и за Темного Человека.

Илдан поставил стакан и сказал:

— Теперь, когда Юронна взята, мы помним твое обещание, Старк.

Это был вызов, и его должны были слышать все. Илдан подождал, пока зал затихнет, пока все головы повернутся к нему, а затем спросил:

— Что ты будешь теперь делать дальше?

Старк улыбнулся.

— Не бойся ничего, Илдан. Я оставляю тебе и твоим товарищам Юронну. Делите добычу и землю, выбирайте место для деревень и выбирайте нового вождя. Можете, если хотите, перерезать друг другу глотки, это ваше дело. Я свою задачу выполнил.

— Значит, ты пойдешь на юг?

— В Трегад, чтобы поднять армию для Ирнана. Если это нам удастся, это будет война против Бендсменов, — сказал он и посмотрел в зал, на все лица.

— Война, добыча, деньги. И, наконец, звездные корабли. Свободная дорога к звездам. Может быть, для вас это ничего не значит. В таком случае оставайтесь и делайте кирпичи для ваших деревень. Если кто-нибудь захочет идти со мной, мы с радостью всех примем.

У Илдана было три сына. Самый младший из них встал. Его звали Себек. Он был тонок, как тростинка, грациозен, как косуля, и храбро сражался. Он сказал:

— Я пойду с тобой, Темный Человек.

Кулак Илдана ударил по столу.

— Нет!

— Я хочу увидеть эти корабли, отец.

— Зачем? Что тебе делать в чужих мирах? Разве я не сражался, чтобы дать тебе лучшую жизнь? Мы взяли Юронну, сын мой!

— И это хорошо, отец. Я тоже сражался. А теперь я хочу увидеть корабли.

— Ты — ребенок, — сказал Илдан, внезапно успокоившись. — Мужчина должен жить там, где он родился. В любом мире жизнь мужчины — это борьба. Там, куда ты собираешься, ты не найдешь ничего лучше того, что уже имеешь.

— Возможно, отец, но я хочу в этом удостовериться.

Илдан повернулся к Старку. Герд, лежавший у ног хозяина, встал и заворчал.

— Теперь я понимаю, почему Бендсмены хотели твоей смерти! Ты несешь с собой отраву. Ты отравил моего сына мечтами.

От порыва ветра замигали лампы. Элдерик встал. Золото сверкало в его глазах, на шее, на талии, но особенно в его хищных глазах.

— У мальчика достаточно ума для понимания, что есть что-то интересное и вне стен его логова, Илдан. Не всем достаточно только есть и размножаться. Я тоже пойду с Темным Человеком. Я — король, и мой долг требует, чтобы я был столь же мудрым, как младший сын Илдана.

Поднялся шум. Илдан в ярости завопил.

Сперва мигнули лампы и плащи мужчин затрепетали от предупреждения легкого ветерка.

— Корабли там, — сказал Элдерик, — и люди там, они собираются в другие миры. Мы не можем утверждать, что все осталось таким же, как было до прибытия кораблей, или что все вернется на прежние пути. Мы должны знать и должны это понять. И это еще не все, — он помолчал и снова заговорил, обращаясь к Старку. Глаза его блестели злобной насмешкой. — Я бы сказал, что ты черный смерч, разрушающий ветер, ты бушуешь над нашим миром, Темный человек, и когда ты улетишь к звездам, мы должны будем разбирать развалины, которые ты оставишь. Поэтому мой долг — сопровождать тебя.

Сильный порыв ветра хлестнул Старка, вздыбил его волосы, заставил заморгать и отвернуться.

— Как тебе известно, я повелеваю ветрами, — сказал Элдерик.

Старк спокойно кивнул и встал.

— Пусть обсуждают. Я покидаю Юронну завтра, в час, когда Старое Солнце будет в зените. Тот, кто захочет сопровождать меня, пусть будет на площади верхом, вооруженный и с трехдневным запасом продовольствия.

И он вышел из зала в сопровождении Аштона, Халка, Геррит и яростного голоса Илдана.

— Я бы сказал все это на улицах, — сказал Халк.

В тишине коридора отчетливо слышался шум снаружи, где праздновали победу. Через окна Старк видел костры, вокруг которых пели и танцевали. Грит и еще три Собаки держались напряженно — они были на страже.

— Возьми Герда, чтобы была защита сзади, — сказал Старк. — Хранители Очагов могут не одобрить, что ты похищаешь их людей.

— Дерзки своего демона при себе, — сказал Халк, взмахнув шпагой. — Мне достаточно этого.

— Упрямишься? — спросил Старк.

Герд повернул свою массивную голову и пристально посмотрел на Халка. Тот пожал плечами и отошел. Герд последовал за ним. Халк даже не оглянулся.

— Чего ты добиваешься? — спросил Аштон.

— Несколько парней вроде Себека, у которых глаза наполнены звездами, нам не помешают. — Он коротко рассмеялся. — Я счастлив, что с нами Элдерик, несмотря на все его колкости.

Он пожелал спокойной ночи, пошел в свою комнату и там некоторое время размышлял, Геррит ждала его, но он так и не подошел к ней, а взял лампу и пошел с Собаками по холодным коридорам, спускаясь по многим лестницам и наконец дошел до погребов, глубоко вгрызшихся в скалу. Бендсмены не нуждались в тюрьмах, так что тюрьмы там не было. Несколько самых маленьких погребов были оборудованы в темницы для горсточки Бендсменов, переживших падение Юронны.

Полдюжины желтых плащей расселись на мешках с зерном, неся сторожевую службу. Двое играли в камешки разных цветов, бросая их на сложный рисунок, начерченный на пыльном полу. Другие держали пари.

Эй один из них поднял глаза.

— Эй! — сказал он. — Мастер Собак!

Все бросили игру и встали. Старк неприветливо оглядел их.

— Давно ли вы называете меня так?