Та, которой не стало

Оставив их в гостиной, она вышла в кухню и была неприятно поражена царившим там разгромом. Пожалуй, кухню впору было объявлять зоной стихийного бедствия. Повсюду валялись окровавленные полотенца, пол был залит вином и усеян стеклянными осколками. Ходить по такому полу даже в туфлях на резиновой подошве было небезопасно. При каждом шаге под ногами скрипело стекло, и она вооружилась веником и совком, намереваясь расчистить себе дорогу, но в этот момент в кухню вошли Тобиас и Паттерсон.

– Ого! – присвистнул первый. – Что здесь произошло? Прикончили кого-нибудь, мисс Ллойд?

Она не могла сказать им правду, не выдав Харта, поэтому ответила:

– Да нет, ничего такого… Я просто… В общем, это пустяки.

Но Тобиас, который с самого начала произвел на нее впечатление человека, который не упускает ни одной мелочи, продолжал пристально смотреть на нее.

– Как я уже говорила, мне не спалось, и я решила выпить вина, – начала она, лихорадочно соображая, что сказать дальше. – Вчера была плохая погода – дождь, сильный ветер…

Внезапно погас свет, я испугалась и уронила бутылку. И наступила в темноте на стекло. – Подавив желание предъявить Тобиасу заклеенную пластырем ногу, она небрежно пожала плечами. – А убираться я не стала – для этого я слишком плохо себя чувствовала.

Тобиас внимательно рассматривал окровавленные полотенца.

– Вы порезали ногу? – осведомился он.

– Да, – подтвердила она. – Стеклом. Я же вам говорила…

– А к врачу вы не обращались? Может быть, разумнее было съездить в больницу?

– Зачем? Рана была не особенно глубокой. Так, царапина…

– Ничего себе – царапина! Вы потеряли довольно много крови, мисс Ллойд!

Несколько мгновений она в растерянности переводила взгляд с Тобиаса на Паттерсона и обратно, потом неуверенно рассмеялась.

– Вы же, наверное, сами хорошо знаете, что маленькие ранки – самые противные. Бывает, они кровоточат и кровоточат… Так было и вчера. Сначала я не обратила на этот порез внимания – просто промокнула салфеткой, и все. А когда спохватилась, обнаружила, что весь пол залит кровью – и здесь, и в спальне тоже.

– Вам следует быть осторожнее, Мелина.

– Вы правы, в последние дни я ужасно рассеянна. – Переведя дух, она повернулась к кухонному шкафчику и достала кофеварку.

– Вы успели позавтракать, пока летели сюда из Вашингтона? – спросила она, водружая кофеварку на стол.

– В самолете нам давали сок, кофе и булочки, если вам угодно называть это завтраком, – ответил за двоих Паттерсон, и она обезоруживающе улыбнулась им через плечо.

Должно быть, поэтому оба агента оказались совершенно не подготовлены к тому, что произошло в следующий момент.

На боковом столике стояла тяжелая ваза с увядающими цветами. Цветы вынес сюда Джем, намереваясь выбросить, но из-за дождя он этого не сделал. За ночь цветы совсем сникли, а вода, в которой они стояли, начала издавать довольно неприятный запах. Мелина потянулась к вазе, взяла ее в руки и… резко повернувшись, обрушила прямо на голову агенту Тобиасу. Нижний край вазы угодил ему в висок и рассек кожу. Алая кровь брызнула во все стороны, и агент Тобиас пошатнулся.

– Проклятье! – выругался он и попятился. Налетев на кухонный стол, он сшиб на пол деревянную миску с фруктами, которые покатились по полу.

Пока Тобиас приходил в себя, Паттерсон прыгнул на нее. Увернувшись, она рванулась мимо него к двери, но он, уже рухнув на пол, изловчился и схватил ее за лодыжку. Она упала вперед, стукнувшись ключицей о дверной косяк и громко вскрикнув от боли.

В следующее мгновение из коридора в кухню ворвался Харт, вооруженный клюшкой для гольфа. Паттерсон и Тобиас, не предполагавшие, что в доме есть посторонний, на мгновение растерялись, и Харт сумел этим воспользоваться. Широко размахнувшись, он с силой ударил Паттерсона клюшкой по ребрам, вложив в удар всю свою силу и вес. Агент сделал попытку приподняться, но от удара повалился на пол, согнувшись чуть не пополам, и Харт снова огрел его клюшкой по спине.

Но он на мгновение выпустил из вида Тобиаса, который, опомнившись, бросился на него сзади.

– Мелина, беги! – успел крикнуть Харт. В следующую секунду второй агент схватил его сзади за волосы и за ремень и с силой толкнул. Харт выронил клюшку и должен был неминуемо разбить голову о стену, однако в последний момент он успел ударить Тобиаса локтем в горло. Агент невольно отпрянул, потом хрипло зарычал и, низко наклонив голову, атаковал Харта. Толчок был таким сильным, что Вождь вылетел в коридор, перекувырнувшись через голову. Тобиас воспользовался этим и, захлопнув дверь, повернулся к ней. Одной рукой он потянулся вперед, а второй выхватил из кобуры под мышкой большой черный пистолет.

Тобиас действовал быстро, но не настолько, чтобы Мелина не успела отреагировать. Пока агент сражался с Хартом, она успела подобрать клюшку для гольфа и теперь ударила изо всей силы, целясь Тобиасу в голову.

Она промахнулась, но конец клюшки попал по руке, сжимавшей пистолет. Не успел Тобиас опомниться, как в кухню снова ворвался Харт. Ребром ладони он с силой рубанул агента по шее. Тот выпустил пистолет из онемевших пальцев и неловко повалился на бок.

Тобиас был без сознания. Паттерсон тоже еще не пришел в себя, но состояние Харта было немногим лучше. Опустившись на корточки, он уперся обеими руками в пол и низко опустил голову. Его дыхание было частым и хриплым. Несколько раз он с натугой закашлялся, вытирая разбитый нос тыльной стороной ладони.

– Надеюсь, – просипел он наконец, – у тебя были действительно веские основания так поступить.

– Эти двое не из ФБР, – ответила она безучастно.

– Откуда ты знаешь?

– Он назвал меня Мединой.

– А ты кто? Деми Мур?

– Тобиас назвал меня Мединой, – повторила она. – Специальный уполномоченный агент Тобиас! Ты не находишь, что для столичного фэбээровца, который должен быть живым воплощением законности, порядка и уважения к правам личности, подобная фамильярность – вещь довольно необычная?

– Возможно. И все же, мне кажется, это недостаточное основание для нападения на федерального агента, Мелина.

– Это еще не все. Женщина, которая звонила мне вчера, сказала, что Паттерсон – сотрудник далласского отделения ФБР. Но когда я спросила его, успел ли он позавтракать, Паттерсон ответил, что в самолете ему давали булочки!

– Да, я слышал.

– Тогда объясни: зачем федеральному агенту лгать?

– Черт!!! – Харт умудрился вложить в это коротенькое энергичное словцо все свое отношение к происходящему – включая сюда и собственный разбитый нос, из которого продолжала течь кровь. – Ладно, твоя взяла, не знаю… Скажи ты, зачем ему лгать.

– И я не знаю, Вождь.

Теперь, когда схватка была позади, ее инстинкт самосохранения отступал, давая место здравому смыслу. Быть может, подумала она, воображение сыграло с ней злую шутку. В последние несколько дней она слишком старательно высматривала злоумышленников и в результате приняла за них федеральных агентов. Теперь ей грозили действительно крупные неприятности – и ей, и Харту, которого она пусть невольно, но тоже втянула в это дело.

– Конечно, я могла и ошибиться, – растерянно пробормотала она с запоздалым раскаянием.

Харт несколько секунд обдумывал это заявление, потом встал на колени рядом с неподвижным телом Тобиаса и выудил из внутреннего кармана его пиджака небольшой кожаный бумажник, в котором хранилось удостоверение и значок. Открыв его, он некоторое время рассматривал документы, потом протянул их Мелине.

– Похоже, ксива настоящая.

Удостоверение с фотографией, похоже, было подлинным, и она невольно ахнула.

– О господи!..

Харт выпрямился и посмотрел на нее долгим, внимательным взглядом. Наконец он едва заметно кивнул.

– Но я все равно не верю, – сказал он.

– Я тоже, – чуть слышно выдохнула она.

Харт мотнул головой в сторону спален.

– Иди возьми ключи от машины, да поживее.

ГЛАВА 21

– Что за… – Это восклицание вырвалось у агента ФБР Паттерсона, когда он вошел в кухню в доме Мелины Ллойд, где уже находился его коллега – специальный агент Хэнк Тобиас.

Несколько секунд оба молча смотрели на царивший в кухне разгром. Потом Паттерсон повернулся к своему вашингтонскому коллеге, очевидно, полагая, что в том, что здесь произошло, тот понимает больше.

– Что скажете, мистер Тобиас?

Тобиас наподдал носком ботинка увядшие цветы, раскиданные по полу, и пожал плечами.

– Ничего, – ответил он. – Что тут можно сказать? Похоже, в этой кухне кто-то крупно поспорил. Три, может быть – четыре человека. Но, я полагаю, это вы и сами видите.

Паттерсон кивнул. Когда Мелина Ллойд не открыла им на звонок, агент Тобиас слегка толкнул дверь, и она легко отворилась. Несколько раз окликнув хозяйку и убедившись, что им никто не отвечает, агенты вступили в прихожую.

Что же здесь произошло? Сначала они решили, что Мелина Ллойд сбежала, а это значило – ей есть что скрывать. Нежелание отвечать на вопросы в подавляющем большинстве случаев свидетельствовало о том, что человек в той или иной степени причастен к чему-то противозаконному. Однако тот факт, что она не заперла дверь, мог означать очень многое. И чем больше агент Тобиас размышлял об этом, тем мрачнее становилось его невыразительное лицо. Не исключено было, что Мелину Ллойд постигла та же судьба, что и ее сестру, поэтому она просто не могла отозваться.

Храня молчание и объясняясь только знаками, агенты достали оружие и двинулись в глубь дома. В коридоре они разделились – Паттерсон двинулся дальше, а Тобиас отправился исследовать жилую часть дома, включавшую гостиную, столовую и кухню. Вскоре агенты убедились, что дом пуст. Позвав Паттерсона и спрятав пистолет в кобуру, Тобиас остановился на пороге кухни, гадая, что могло случиться с Мелиной Ллойд, пока они добирались сюда из аэропорта.

Сейчас он кивком головы указал куда-то себе за спину и спросил младшего агента:

– Что там? Есть что-нибудь подозрительное?

– В доме две спальни, – хозяйская и гостевая. В обеих ночью спали, следовательно, мисс Ллойд была не одна в доме, – сообщил Паттерсон. – В ванной комнате полно окровавленных полотенец, на полке возле раковины – начатая упаковка пластыря и бинт. В гостевой спальне на подушке – следы крови. В хозяйской спальне кровь на ковре. Под креслом я нашел пластиковый пакет с водой.

– С водой?

– Жидкость похожа на воду, но я думаю – это она и есть. Если в пакете был лед…

– А-а, кому-то потребовался холодный компресс. Не удивительно. Получить по голове такой вазой очень, очень неприятно…

Паттерсон посмотрел на чудом уцелевшую вазу на полу и кивнул.

– Пока это все, сэр. Дверцы шкафа были открыты, но, похоже, все вещи на месте. В ящиках письменного стола и в комоде тоже все в порядке. Шкатулка для украшений на ночном столике полна золотых цепочек, серег и прочего. Никаких следов ограбления, все вещи на своих местах…

Обдумывая сообщенные Паттерсоном факты, агент Тобиас машинально провел ладонью по своему дорогому шелковому галстуку. Галстук был серебристого цвета и прекрасно подходил к кремово-белой сорочке, которая, в свою очередь, отлично сочеталась с цветом тонких светлых полосок на его темно-синем костюме. У агента Тобиаса не было никакого хобби, если не считать ежедневных обязательных занятий в тренажерном зале. Он никогда не путешествовал во время отпуска. У него не было ни катера, ни горных лыж или набора клюшек для гольфа, а машина, на которой он обычно ездил, принадлежала ФБР.

Жил Тобиас в небольшой квартире. Дорогая стильная одежда была единственной его слабостью, и все его вещи безупречно сидели на нем.

– Значит, главное происходило здесь, – пробормотал Тобиас озадаченно.

– Если только я ничего не пропустил, – поспешно заметил Паттерсон.

– Я сам взгляну… попозже, – пообещал Тобиас.

– Не беспокойтесь, я не обижусь, – усмехнулся Паттерсон.

Тобиас кивнул, но вместо того, чтобы отправиться осматривать спальни, он осторожно двинулся вдоль свободной стены кухни, стараясь ни к чему не прикасаться и ничего не задевать. Добравшись до двери черного хода, он открыл ее, предварительно обернув ручку белоснежным носовым платком.

– Гараж пуст. Интересно, где ее машина? – Это был, разумеется, чисто риторический вопрос, но Паттерсон отозвался:

– Хотите, я позвоню в местное управление полиции?

– Пожалуй.

– Что им сказать?

– Будь я проклят, если знаю! Никаких признаков ограбления или убийства, трупа тоже нет… Пусть ищут машину. Что касается дома…

– Может быть, похищение?

– Возможно, – рассеянно согласился Тобиас.

Паттерсон стал звонить по сотовому телефону. Тобиас тем временем покинул кухню, миновал гостиную и двинулся по коридору. Сначала он зашел в гостевую спальню и внимательно изучил кровать, на которой, несомненно, кто-то спал. Как и сказал Паттерсон, на наволочке темнело размазанное и засохшее кровавое пятно, но, кроме него, там было что-то еще… Он сразу догадался, что это может быть, но трогать не стал, оставив улики полицейским экспертам.

Затем он отправился в спальню мисс Ллойд и некоторое время постоял возле неубранной постели. Валявшаяся на полу ночная рубашка была, похоже, сброшена, а не сорвана в яростной борьбе. На единственной подушке все еще сохранялся отпечаток головы. Несомненно, Мелина Ллойд спала одна.

Заметил Тобиас и снимок в рамке, стоявший на тумбочке в Изголовье кровати. Когда вошел Паттерсон, он как раз рассматривал его.

– Копы едут, – лаконично доложил Паттерсон. Заметив, на что смотрит старший агент, он добавил: – Я его видел. Потрясающее сходство, не так ли?

Тобиас кивнул. Он, разумеется, знал, что сестры Ллойд были близнецами, – об этом сообщил ему детектив Лоусон, с которым он разговаривал по телефону по дороге из аэропорта, но такого даже он не ожидал.

Кроме этого, Лоусон сообщил агенту много интересного. Он сказал, в частности, что обе сестры добились значительного профессионального успеха, однако обе были не замужем. Больше того, несмотря на далеко не юный возраст, обе никогда не были замужем, что наводило на определенные размышления. Впрочем, Джиллиан была помолвлена.

«Что вы можете сказать о женихе?» – спросил Лоусона Тобиас.

«Натуральная задница, – отозвался детектив. – Разумеется, это строго между нами».

«А поподробнее?»

«Большая задница. Вонючая к тому же», – мрачно уточнил Лоусон.

Тобиас не принял шутки и потребовал подробного отчета. Но когда Лоусон рассказал все, что ему было известно о Джеме Хеннингсе, агент невольно подумал, что характеристика, выданная детективом жениху Джиллиан, была исчерпывающей.

«Надеюсь, вы проверили его алиби?» – спросил он.

«Конечно. Алиби в порядке. Кроме того, у него отсутствовал мотив. Да и если судить по его реакции, Хеннингс был по-настоящему потрясен».

«А Мелина?»

«Что – Мелина?» – не понял детектив.

«У нее мог быть мотив?»

«Вряд ли. Даже страховки, по которой пережившая сестра получала все бабки, – и той не было. Наследниками обеих сестер – кстати, по обоюдному согласию – были организации, которым они оказывали благотворительную помощь. За вычетом всех издержек, связанных с погребением и оплатой счетов, все имущество Джиллиан Ллойд должно перейти приюту для бездомных собак».

«И как Мелина к этому относится?»

«Я ее не спрашивал, но, похоже, нормально. Несколько лет назад, когда умерли их родители, сестры Ллойд точно так же распорядились их наследством. Я сейчас уже не помню, кому они его пожертвовали, но это не так важно. Правда, наследство было не такое уж большое, но ни Джиллиан, ни Мелина не взяли себе ни цента».

В конце разговора детектив Лоусон сказал:

«Если хотите знать мое мнение, агент Тобиас, Мелина Ллойд чиста, как первый снег».

«Разве не она была последним человеком, который видел Джиллиан Ллойд живой?» – уточнил Тобиас.

«Да, если не считать убийцы, – подтвердил детектив. – Но сестру убила не она, голову даю на отсечение. Мелина к этому делу непричастна».

Этот предварительный разговор с Лоусоном помог Тобиасу составить свое собственное – и вполне определенное – мнение о сестрах Ллойд. Кроме внешнего сходства, которое действительно было потрясающим, сестры, несомненно, были очень близки духовно, ориентировались на одну и ту же систему жизненных ценностей.

– Да, Лоусон был прав – они похожи как две капли воды, – пробормотал Тобиас, доставая свой сотовый телефон.

– Вы ему звоните? – спросил Паттерсон.

– Да. Правда, дело Лоусон закрыл, но, может быть, он сделает нам одолжение. А вы пока позвоните в управление транспорта и уточните номер и марку машины Мелины Ллойд. Я хочу, чтобы ее искали не только в Техасе, но и за пределами штата. Впрочем, она может оказаться на стоянке возле ближайшего супермаркета, куда мисс Ллойд поехала за чистящим средством, чтобы удалить пятна крови с ковра.

– Вы и в самом деле так думаете? – удивился Паттерсон. – Что Мелина Ллойд устроила здесь весь этот погром и забыла про свидание с нами?

Тобиас покачал головой, думая о случаях похищения детей, с которых и начиналась их разыскная аналитическая работа. Преступники, не имевшие, казалось, никаких сколько-нибудь правдоподобных мотивов, жестоко расправлялись с женщинами и совершали самоубийство прежде, чем появлялся шанс их допросить. Исчезали без следа новорожденные младенцы. И во всех этих историях фигурировали клиники по лечению женского бесплодия, в которых практиковались альтернативные методы зачатия. Жутковатая картина…

– Нет, – сказал он. – Я так не думаю.

Джем Хеннингс раздраженно потыкал тупым концом карандаша в лежащие перед ним бумаги. Биржа открылась, торговля шла вовсю, а чем он вынужден заниматься?! Тратить свое драгоценное время (драгоценное в буквальном смысле слова, так как каждая минута приносила ему неплохой доход) на то, чтобы устранять последствия чужих ошибок!

В последнее время неприятности сыпались на него как из рога изобилия. С тех пор, как погибла Джиллиан, он чувствовал себя так, словно шагал по лезвию бритвы, каждую секунду рискуя порезаться насмерть.

– Окей, – сказал он в телефонную трубку, – что произошло?

– Он был там.

– Кто – он?

– Астронавт.

Карандаш выбил по бумагам короткую дробь.

– Кристофер Харт был у Мелины? У нее дома?

Вчера вечером, после того как эти два идиота попытались раз и навсегда с ним покончить, Харт исчез в неизвестном направлении. А ведь план казался безупречным! Убийство должно было выглядеть как дело рук экстремистски настроенного крыла партии «зеленых», активно протестовавших против освоения космического пространства и требовавших перераспределения бюджетных средств на охрану окружающей среды. Джем сам сочинил соответствующего содержания прокламацию, которую предполагалось оставить на трупе астронавта. Но Харту повезло. На стоянке появились посторонние, и лже»зеленым» в масках пришлось исчезнуть. Когда же некоторое время спустя они вернулись – уже без масок и на другой машине, – Харта нигде не было.

По приказу Джема его люди начали поиск на пространстве между ночным клубом, где горе-киллеры в последний раз видели Харта, и отелем, в котором он остановился, но тщетно. В конце концов Джем вынужден был сообщить о происшедшем брату Гэбриэлу.

Джем провел бессонную ночь.

А Харт в это время преспокойно сидел в гостях у Мелины. И, быть может, не просто сидел…

К Харту Джем испытывал не просто неприязнь. Это была самая настоящая ненависть, которая вспыхнула в тот самый момент, когда Джем узнал о той роли, которую астронавт невольно сыграл в судьбе Джиллиан. И тот факт, что эту ночь Харт провел у Мелины – или с Мединой, – не мог не разъярить Джема. Не далее как вчера вечером она буквально вытолкала его из дома, ссылаясь на усталость и желание побыть одной, но, как оказалось, для Харта Мелина сделала исключение. Одного этого было вполне достаточно, чтобы возненавидеть этого краснокожего.

Но ненависть Джема питалась не одной ревностью. Из-за Харта Джем рисковал потерять доверие и любовь брата Гэбриэла, а это было уже серьезно. Настолько серьезно, что Джем готов был прикончить астронавта своими собственными руками. Вот почему он на время забыл о бирже, о своих клиентах и даже о доходе, который мог получить, умело играя на понижение или повышение в эти самые активные предобеденные часы. Он не обращал внимания даже на записки с просьбами срочно позвонить тому-то и тому-то, которые с маниакальной настойчивостью подкладывала ему под нос секретарша. Отвернувшись от экрана компьютера, на котором мигал значок, означавший поступление новых сообщений по электронной почте, Джем сказал в трубку:

– Короче, вы опять в дерьме. А теперь расскажи мне все по порядку.

Дела оказались даже хуже, чем он предполагал.

– Значит, она вас расколола? – уточнил он.

– Похоже на то. Хотя, возможно, она ни в грош не ставит правительственных агентов, коли набрасывается на них за здорово живешь.

Головореза, с которым сейчас разговаривал Джем, когда-то давно нашел и нанял сам брат Гэбриэл. Он же нарек его именем Иешуа (в честь ветхозаветного воина) и сделал членом элитного отряда своей армии. Сам Иешуа, впрочем, предпочитал, чтобы его называли просто Джош. Настоящего его имени никто не знал. Он и сам, похоже, давно его забыл, так как всю жизнь жил по поддельным документам.

Впервые Джош отличился на Гаити, где он выполнял разного рода грязную работенку для диктатора Дювалье. Крови он не боялся – убивать, пытать, расстреливать ему даже нравилось. Другой его страстью был брат Гэбриэл, которого Джош буквально обожал. Эту любовь и беззаветную преданность златокудрый проповедник сумел завоевать, освободив из тюрьмы в Малайзии брата Джоша – тоже наемника. И теперь ради своего благодетеля Джош готов был и в огонь, и в воду.

Джем всегда по достоинству оценивал и преданность Джоша, и его специфические навыки и умения, которые делали его смертельно опасным. Он был рад, что такой человек сражается на их стороне, но сейчас он готов был задушить Джоша, который только что неосторожно пожаловался на то, что Мелина Ллойд набила ему на голове здоровую-шишку.

– Кроме того, – добавил головорез, – она едва не сломала мне запястье. Эта девка набросилась на нас, как разъяренная кошка. Понятия не имею, что на нее нашло!

– Вероятно, ваши фэбээровские корочки показались ей подозрительными, – предположил Джем.

– Ну, это вряд ли, – возразил Джош. – Хотя их и склепали всего за ночь, выглядели они точь-в-точь как настоящие. Даже настоящий агент Тобиас не заметил бы разницы, если бы не фотография.

– А что там с фото? – не понял Джем.

– Агент Тобиас – он же черный! – объяснил Джош. – Мы не спешили покидать свое укрытие и видели, как они подъехали.

– Может быть, Мелина знала об этом?

– Она-то, может, и знала, да только ты мне об этом ничего не сказал, – сказал Джош зло.

– Нет, она не могла этого знать. Просто кто-то из вас, остолопов, брякнул что-то не то! – озлился Джем. – Ну-ка, давай рассказывай, кто из вас что говорил и что делал. И поподробнее!

Джош выругался, но начал вспоминать. Он подходил уже к тому месту, когда Мелина схватила вазу с цветами и обрушила ему на голову, когда Джем прервал его.

– Вот оно, вы, идиоты! – воскликнул-он. – Из Вашингтона прилетел только агент Тобиас, Паттерсон – из далласского отделения ФБР!

– Этого ты нам тоже не говорил.

– Нет, говорил!

– Не говорил, – злился Джош.

– Как бы там ни было, на этом вы точно прокололись, – сердито заключил Джем. – Что было дальше?

Джош коротко описал схватку.

– Ну а потом мы прочухались и поскорее смылись, – закончил он. – Пока не появились настоящие агенты. Знакомство с ними в наши планы не входило.

– К этому моменту Мелины и Харта уже не было в доме? – уточнил Джем.

– Они удрали. Ее машины не было в гараже.

Джем молчал, едва справляясь с охватившим его бешенством. Джошу и его напарнику не удалось убрать Харта. И что еще хуже – они упустили Мелину. Похоже, знакомство с идеями Церкви Благовещения подействовало на их мозги – иначе как же можно объяснить, что они провалили два задания подряд, и провалили с треском?

В этом, по его глубокому убеждению, и была главная беда брата Гэбриэла. Для достижения своих целей он использовал легко поддающихся влиянию, внушаемых людей, такие люди редко бывают умны. Взять того же Дейла Гордона… В науке он был, безусловно, гением, но что касается остального… Да, он был безоговорочно предан Программе, но ему не хватило ума уничтожить все фотографии, все материалы, которые могли привлечь внимание властей к клинике. В результате клиника и все в ней происходящее заинтересовали ФБР, и неизвестно теперь, чем все это кончится.

Сам Джем Хеннингс был уверен, что он подобной ошибки ни за что бы не допустил. Он до сих пор досадовал, что брат Гэбриэл приказал Гордону ликвидировать Джиллиан и покончить с собой, не проконсультировавшись предварительно с ним. Джем был потрясен, когда, приехав домой к Джиллиан, увидел ее тело. Только заметив написанные на стене слова, он начал подозревать, что ценность Джиллиан для Программы по каким-то причинам оказалась под вопросом, однако, лишь встретившись в полиции с Кристофером Хартом и услышав, как он описывает внешность Дейла Гордона, Джем понял, что на самом деле произошло и почему.

Джему, впрочем, и в голову не пришло обвинять в чем-либо брата Гэбриэла. Он был непогрешим. Это Дейл Гордон не продумал всего до конца и не исполнил того, что ему было поручено, с должной тщательностью. «Проклятый кретин!» – со злобой подумал о нем Джем. Ведь если бы не эта его оплошность, сейчас бы Джему не пришлось иметь дело с парой патентованных идиотов.

– Ты разочаровал меня, Джош, – сказал он в трубку ледяным голосом. – Дважды разочаровал! Что прикажешь теперь с вами делать?

– Но почему нельзя было просто пристрелить этого парня? Почему нельзя было схватить девчонку, когда она открыла дверь? Это было бы гораздо проще! – возразил Джош. – Зачем разыгрывать из себя то «зеленых», то федеральных агентов? По-моему, – насмешливо закончил он, – вся эта возня с похищениями – чушь собачья!

Джем пропустил критику мимо ушей, хотя идея принадлежала ему.

– У меня нет иного выхода, кроме как доложить о вашем провале брату Гэбриэлу, – сообщил он сухо.

Угроза возымела действие. Поскольку брат Гэбриэл был избранным пророком божьим, единственным на Земле человеком, которому бог поручил заботу о будущем этого мира, его неодобрения боялись даже самые отъявленные головорезы из его армии. Рассердить брата Гэбриэла в их представлениях было равноценно тому, чтобы поднять руку на самого всевышнего.

– Это не провал, – возразил Джош, причем его голос звучал далеко не так испуганно, как хотелось бы Джему. – У нас ведь предусмотрен запасной вариант. Или ты забыл?

Джем чуть не хлопнул себя по лбу. Он был настолько уверен, что все пройдет как по маслу, что действительно забыл о разработанном им самим резервном плане! Что ж, похоже, теперь самое время приступать к нему.

– Ты уверен, что все сработает? – спросил он.

– Они никуда не денутся. Вопрос только в том, что нам делать с девкой и с астронавтом.

Ответить на этот вопрос было непросто. Джем понятия не имел, о чем Мелина догадалась, а о чем только подозревала. А он не мог это выяснить, потому что, кроме него, о сегодняшнем приезде специального агента Тобиаса знать не мог никто. Как он объяснит ей визит двух лжеагентов, если она прямо спросит его об этом? А может быть, Мелина уже сообщила о своих подозрениях в полицию или в то же ФБР и теперь к нему с минуты на минуту могут явиться крепкие парни в штатском? Ему нужно было время как следует все обдумать, взвесить и сравнить различные варианты, поэтому Джем сказал:

– Когда вы их обнаружите, немедленно сообщите мне. До этого ничего не предпринимайте. Ясно?

Судя по всему, Джошу и его напарнику, у которых теперь имелись личные счеты с Хартом, такой приказ был не особенно по вкусу, но Джем не обратил на это внимания.

– Кристофер Харт – враг Программы, – добавил он. – Из-за него нам пришлось избавиться от Джиллиан Ллойд. Он может осквернить и Мелину, но трогать его я запрещаю. Сначала найдите его!

– Но Харта надо уничтожить!

– Именно это вам и было приказано! А вы все провалили! – В голосе Джема прозвучали нотки праведного гнева. Он намеренно старался лишний раз задеть самолюбие Джоша и его напарника, чтобы – когда придет час – они выместили на Харте всю свою злобу и ненависть. Пусть разорвут его на куски живьем, пусть капля за каплей выпустят всю его поганую индейскую кровь!.. – Когда обнаружите их, установите наблюдение за обоими. Держитесь так близко, как только возможно, но не давайте им вас заметить. Теперь они знают ваши лица. Если они вас увидят…

– Я не идиот… – проворчал Джош.

– До сих пор все указывало на обратное, – не стерпел Джем. – И держите меня в курсе.

Не успел он закончить разговор, как перед ним снова возникла секретарша, размахивающая очередной запиской.

– Это не может подождать? – раздраженно спросил Джем, придвигая к себе бумаги.

– Боюсь, что нет, сэр. Мистер Хеннингс, – проворковала секретарша, – к вам пришли.

С этими словами она бесшумно выскользнула из кабинета.

– Мистер Хеннингс?

Джем повернулся к дверям. На пороге стояли двое. Один из них – высокий чернокожий мужчина, одетый в отличный темно-синий костюм в полоску, смотрел на него столь властно, что Джем был не в силах отвести глаз. Второй мужчина был не столь представителен, и Джем взглянул на него лишь мельком.

– Чем могу быть полезен, джентльмены? – спросил он и даже сумел встать из-за стола, хотя ноги у него подгибались от страха.

Чернокожий мужчина сунул ему под нос кожаный футляр со значком:

– Специальный агент Тобиас, ФБР. Нам нужно поговорить, мистер Хеннингс…

ГЛАВА 22

– У тебя, оказывается, есть личный агент по снабжению? Или как его лучше назвать – светский секретарь? – удивился Харт, когда она закончила разговаривать по своему сотовому телефону.