ГЛАВА 9. КАК СООБЩАТЬ НЕПРИЯТНЫЕ НОВОСТИ

Телдра нахмурилась.

— Прошу прощения?

— Ерунда; старая шутка, популярная среди джарегов. Давайте возвращаться.

— Возвращаться, Влад?

— В нашу тюрьму.

Я внимательно наблюдал за ее лицом и решил, что она не может решить, что выбрать — вежливо пожать плечами или поинтересоваться, не сошел ли я с ума. Я решил избавить ее от мук выбора.

— Это место, — я сделал неопределенный жест, — вызывает у меня неприятные ощущения. Дженойны легко найдут нас в любой части своего мира — если, конечно, захотят, поэтому, оставаясь здесь, мы лишь усложняем задачу для Маролана и Алиры.

— Значит, вы сдались и готовы ждать спасения?

— Ха. Я все еще размышляю над нашей проблемой.

— И у вас возникла новая идея, верно?

— Ну-у-у… Что-то вроде плана. Она улыбнулась.

— Что ж, меня это вполне устраивает, — заявила Телдра, и мы направились к зданию, которое было нашей тюрьмой.

Возможно, мне бы следовало удивиться, что оно не исчезло, что все осталось на прежних местах — даже дверной проем. Мы вошли внутрь. Когда же переступили порог, дверь пропала, но я опять ожидал чего-то подобного.

— Какой у тебя план, босс?

— Если я отвечу, ты просто посмеешься.

— Скорее всего.

— У Телдры можно многому научиться.

— Океан говорит, что река мокрая. Снег говорит, что лед — холодный.

— А джареги говорят, что йенди — это рептилии?

— Заткнись, босс.

Я изучал большую пустую комнату в большом пустом мире, размышлял о ситуации, в которой мы оказались, обдумывал свой план и пытался сохранить оптимизм. Цепи и кандалы все еще свисали со стены. Дженойны способны без малейшего напряжения вновь посадить нас на цепь. Но зачем? Ведь единственной причиной…

— Телдра, как вы думаете, я параноик?

Она заморгала.

— Лорд Талтош?

— Мне повсюду чудятся коварные заговоры, а в любом действии я подозреваю лишь обманные ходы.

— Я припоминаю, милорд, историю с Волшебницей в Зеленом. Кажется, тогда вы оказались правы.

— Она йенди.

— А мы имеем дело с дженойнами, гораздо более опасными существами. Сталкиваясь с йенди, знаешь, что все их действия направлены на то, чтобы пустить тебя в ложном направлении. А дженойнов мы совершенно не понимаем и не имеем ни малейшего представления о том, понимают ли они нас.

Я кивнул:

— Тут вы правы.

— Полагаю, мы поступаем разумно, — продолжала Телдра, — когда сомневаемся, что делаем именно то, чего они от нас ждут — если дженойны все спланировали заранее, и каждый наш шаг делается в соответствии с их желаниями. Разве Сетра об этом не говорила? Однако ни в чем нельзя быть уверенным, поскольку наше поведение непредсказуемо, к тому же мы не знаем, насколько дженойны способны предвидеть нашу реакцию.

Я работаю над этим, — добавила Телдра.

— Вы над этим работаете? — удивился я.

— Да.

Мне хотелось уточнить, как именно она работает, но Телдра сама бы мне рассказала, если бы хотела. Ладно. Буду действовать, полагаясь на то, что мои выводы верны, во всяком случае, до тех пор, пока не окажется, что я ошибся — к тому времени будет уже поздно, и мне ни о чем не придется беспокоиться. В фатализме есть свои преимущества.

— Телдра, вы голодны?

— Нет, благодарю вас.

Я пожал плечами и поделился с Лойошом кусочком вяленого мяса. Телдра подошла к стене и села, обняв руками колени — даже в таком положении она умудрялась выглядеть изящной и величественной.

— Телдра, а не могли бы вы дать точное определение души?

— Надеюсь, ваш вопрос носит риторический характер, Влад. Я никогда не изучала магическую философию. Мне известно лишь традиционное определение — душа есть то, что остается после смерти физического тела — жизненной сущности — личность, освобожденная от материи.

Я кивнул:

— Да. Мне тоже не приходилось изучать магическую философию. Наверное, не следовало пренебрегать этой наукой.

— Вы полагаете?

— Да.

Она вопросительно посмотрела на меня. Я коснулся рукояти кинжала Морганти, висевшего у меня на поясе.

— Клинки Морганти убивают душу. Было бы полезно знать, что именно они уничтожают, и как, и что все это значит. Я не хочу колебаться, когда ситуация станет критической.

— Понятно. Боюсь, я не сумею вам помочь.

Однако Телдра уже помогла. Я прислонился к стене рядом с ней и задумался о душе.

— Босс, почему у тебя возникает философское настроение всякий раз, когда…

— Заткнись, Лойош.

В моем сознании раздалось его хихиканье, но я не стал обращать на него внимания.

Определение души, как поля магической энергии, обычно соединенного с живым телом, пожалуй, страдает неполнотой, однако может оказаться полезным. Насколько мне известно, клинок Морганти воспринимает душу именно так. В данном определении ничего не говорится о таком неясном явлении, как личность, заключенная в поле магической энергии, но оружие Морганти абсолютно не интересуют личности.

Ну, если такого определения достаточно для кинжала Морганти, значит, и я могу им обойтись.

Ха!

Телдра продолжала смотреть на меня.

Я кашлянул.

— Очевидно, вы хотите, чтобы я рассказал вам о своем плане?

— Вам решать, Влад. Если хотите поведать мне свой план, я вас слушаю. В противном случае не стоит.

Я уставился на Телдру.

— Вы действительно мне доверяете?

— Да, — ответила она.

— Клянусь Залами Суда, почему!

— Потому что вы остаетесь в живых, Влад.

Она произнесла это так спокойно, что почти убедила меня.

— Хм, я только что сумел избежать ужасающей смерти.

— Если так, — заявила Телдра, — то я уверена, что вы бы вели себя достойно.

— Достойно? Я? Очень сомневаюсь. Если перед смертью я проявлю смелость, то только потому, что сражение покажется мне более надежным способом спастись, чем бегство. Если смерть настигнет меня во время бегства, я не удивлюсь.

Она улыбнулась так, словно не поверила мне, и проговорила:

— Я не хотела, чтобы разговор принял такое мрачное направление.

— О, не стоит беспокоиться, Телдра. Почти все мои мысли носят мрачный характер. Наверное, дело в том, что я всю жизнь, чтобы прокормиться, за деньги убивал людей. Странный способ существования, если подумать, поэтому я старался не предаваться размышлениям, хотя у меня плохо получалось. С другой стороны, вы работаете на типа, который приносил в жертву целые поселения, поэтому рядом с ним я лишь мелкая сошка.

— Скорее небольшие деревушки, Влад. К тому же не следует забывать, что он находился с ними в состоянии войны.

— Ах вот оно что. Честно говоря, я не знал, считая случившееся еще одним примером выдающегося обаяния моей дорогой Богини Демонов.

— События, о которых вы упомянули, происходили, когда Маролан входил во владение своими наследственными землями. Местные жители поклонялись Трайнагоре, богу, о котором теперь почти никто не знает, и, захватив Черную Часовню, убили всех ее обитателей. Маролан отплатил им тем же, отправив их души к своей богине.

— Понимаю. Эту часть истории рассказывать не принято.

— Лорд Маролан никогда не пытался объяснять свои действия. Он считает это недостойным занятием.

— Иными словами, Маролан хочет, чтобы все считали его кровавым убийцей?

— Да.!

— Что ж, вполне в его стиле.

Впрочем, подумал я, он вполне мог быть достаточно кровожадным, как бы Телдра ни пыталась его обелить. Я вспомнил некий эпизод в Черном Замке. Тогда я не обратил на него особого внимания, так как занимался выяснением отношений с другим джарегом, но я помню, как Маролан вызвал одного драконлорда на дуэль. Он не только прикончил своего противника, но и сделал все, чтобы его нельзя было оживить — расчленил несчастного ублюдка. Мне показалось тогда, что он получает удовольствие, глядя на мучения поверженного врага. Один из эпизодов, о котором мне хотелось побыстрее забыть. Так или иначе, отрицать эту сторону характера Маролана невозможно. Интересно, подумал я…

— Телдра, вы помните лорда Врадрика э'Данья, с которым Маролан сражался на дуэли несколько лет назад?

Она вопросительно посмотрела на меня и кивнула.

— Можете рассказать мне о том, что тогда произошло?

— Вы ничего не знаете, Влад? Врадрик оклеветал Адрона.

— Адрона? Адрона э'Кайрана?

— Да.

— Так вот в чем дело? Маролан расправился с Врадриком из-за того, что тот оклеветал человека, который был либо слишком жадным, либо неумелым, или, в лучшем случае, стал жертвой заблуждения, в результате чего уничтожил проклятую Виррой Империю, а весь огромный город Драгейра погрузился в хаос? Речь идет об этом человеке?

— Адрон э'Кайран — один из героев Маролана. Я думала, вы знаете.

— Нет, я не знал. Но Адрон… ладно. Довольно странно… ничего, привыкну. Хм-м. Маролан э'Дриен. А каким был Дриен?

— Современник Кайрана Завоевателя, возможно, первый шаман, ставший воином, или первый воин, ставший шаманом. Насколько мне известно, он или она, был блистательным, ярким, талантливым, созидательным, могучим и эмоционально непредсказуемым.

— "Он или она"?

— Дриен родился женщиной, но к моменту основания Империи сумел превратить себя в мужчину. Или наоборот. Мне неизвестно, имел ли он потомство; возможно, легенда лжет, но такова традиция.

— Понятно. Тогда… не имеет значения. А как насчет другой истории? Когда Маролан напал на гору Тсер, узнав, что там скрывается тот, кто не заплатил ему дань?

— Ну, — с улыбкой ответила Телдра, — тут все правда. Я усмехнулся.

— Наверное, было бы здорово присутствовать при том разговоре. Полагаю, вы в нем не участвовали?

— Вы правы.

— И он никогда ничего не рассказывал?

— Нет. Не думаю, что между ними произошло что-то ужасное. С тех пор они стали друзьями.

— Правда? Она заплатила ему дань?

— Не знаю, — ответила Телдра, продолжая улыбаться.

— Надо у него спросить, когда мы не будем пытаться выбраться из ловушки, устроенной полубогами. Кстати, у меня возникла одна идея. Сейчас я в общих чертах расскажу вам о ней…

— Босс!

Маролан и Алира вернулись. Оба держали в руках обнаженные клинки, а в их глазах ясно читалось желание кого-нибудь убить — я испытывал аналогичные чувства.

— Добро пожаловать, — сказал я, — в наше временное жилище. Боюсь, наше гостеприимство…

— Где они? — перебила меня Алира. Я пожал плечами.

— Перед отбытием они не сообщили нам, куда направляются. Точнее, я забыл у них спросить. Насколько я помню, в тот момент я прилег вздремнуть. Кстати, Маролан, тебе удалось получить дань с горы Тсер?

— Влад, — проворчал Маролан, — ты представляешь себе, что нам пришлось сделать, чтобы вернуться сюда? Некромантке потребовалось двенадцать часов, чтобы извлечь воспоминания из Черного Жезла — о существовании которых мой клинок даже не подозревал, — иначе нам никогда не удалось бы найти вас. После…

— Сколько времени прошло в вашем мире?

— Не очень много. Пару дней. Причем весьма напряженных.

Я кивнул.

— А здесь прошло несколько часов. Вы принесли чего-нибудь поесть? Вяленое мясо и ветчина начали портиться.

Маролан и Алира переглянулись.

— Нет, извини, — ответил Маролан.

— Тогда нас здесь ничто не держит.

— Да, — согласилась Алира. — Мы не собирались тут оставаться долго.

На лице Маролана появилось выражение сосредоточенности — я надеялся и верил, что он делает все, что необходимо, чтобы вытащить нас отсюда.

— Если, конечно, — добавил я, — дженойны нас отпустят. Как вы думаете, какие у них планы?

— Вполне возможно, что и не отпустят, — заявил лорд Черного Замка, неожиданно посмотрев на меня. — Однако мы к этому готовы. К сожалению, ворота опять закрылись. Я пытаюсь их открыть.

Он вновь сделал почти неуловимое движение руками, и в его ладони возник черный посох волшебника. На этот раз я заметил кое-что еще: голубое кольцо, которое Маролан всегда носил на левой руке, исчезло, хотя я не сомневался, что несколько мгновений назад оно там было. Ладно, превосходный фокус, стильный. Я уважаю стиль, если он не вступает в конфликт с практикой.

Я смотрел на Маролана, словно видел его в первый раз, рассказанное Телдрой никак не укладывалось в моем сознании. Адрон? Маролан оказался гораздо более сложным человеком, чем я предполагал. Может быть, неожиданно подумал я, они с Сетрой любовники? Интересная мысль, не сомневаюсь, что она вернется ко мне бесконечными холодными ночами — если конечно, у меня еще будут бесконечные холодные ночи.

Я обратился к текущим проблемам.

— Сетра в этом участвует, не так ли?

— Да, — ответил Маролан. — Она находится в башне в Черном Замке и готова оказать нам помощь.

Я кивнул.

— Прекрасно понимая, что ее помощь может оказаться недостаточной или ненужной.

— Да.

Я нахмурился, в животе заурчало — он напоминал мне, что ситуация достаточно серьезна.

— Я держу их, — неожиданно сказал Маролан. — Сюда, быстро.

В шести футах за спиной Маролана воздух начал мерцать, окрашиваясь в золотые тона.

— Очень хорошо, — сказала Алира, направляясь к Маролану. — Не стоит терять время, ворота не будут вечно открытыми. Сначала ты, Телдра. Быстрее, Влад.

— Они опаздывают, босс.

— Похоже на то.

Телдра и я сделали шаг к Алире.

Иногда события сменяют друг друга так быстро — кажется, что происходит, или не происходит, сразу несколько вещей, словно два псионических отпечатка, удерживаемые на местах невозможностью одновременного существования. Иногда жизнь — ваша собственная или чужая — зависит от решений, которые приходят в доли мгновений. Хватит ли у вас силы воли сделать то, что вы знаете — знаете — является верным, или ваш аппетит все решит за вас? Позволите ли вы гневу управлять вашим языком и он пробьет брешь, которую уже никогда не исправить, или вы сумеете сдержать раздражение — всего на доли секунды — и спастись?

Иногда смерть проходит так близко…

Я сделал шаг вперед, и…

… когда стих отзвук моего шага, я почти услышал…

… бесконечно растянутое мгновение, когда ничего не происходит, но все движется слишком быстро…

… и вдруг понял…

… шепчущие в тишине голоса, не нарушающие тишины…

… нога почти опустилась, одновременно находясь сразу в двух местах — занимая два места, но движение именно в этом и состоит…

… Лойош больше не со мной. Даже раньше…

… он исчез, а я не почувствовал…

… вся жизнь есть движение, когда ты только что находился в одном месте и тут же оказываешься в другдм — отрицание времени или отрицание места…

… я ощутил, что окружающий мир изменился, но не знал, где нахожусь, и что…

… что он пришел из внешнего относительно меня мира, если такое определение имеет смысл без места и времени, к которому оно относится, и голоса…

… находились нигде, действительно нигде, а нигде есть…

… Телдра, Алира и Маролан шагнули навстречу, а я прыгнул вперед, я знал…

… пришло вместе с глазами, ушами и другими вещами, которые…

… повсюду вокруг, и должен быть способ…

… что я потерял контакт с Лойошом, и это…

… дало мне ощущение, что меня изучают, внимательно и подробно, анализируют и в конце концов…

… перехватить контроль, или начать действовать, или хотя бы принять решение…

… прошли годы с тех пор, как меня так…

… отбрасывали в сторону, и я разрешал…

… и я держу цепь, сотканную из золотого света, в моем сознании, если не в руке, так что внутри и сквозь щит вращающегося золота, которой вдруг…

… я близок к панике…

… остановить или вновь начать…

… мне кажется, что я на месте, но это не та вещь, которую я могу…

… но это, как и многое другое, есть самозащита, поэтому я…

… прерванный шаг, прогулка, шаг, который, в свою очередь, позволяет…

… проникнуть внутрь, пройти сквозь и быть измененным…

… пытаться не думать о происходящем, но верить ему и себе и просто сделать…

… скрещение мыслей и резонанс впечатлений, так мне удалось, или я только подумал, что мне удалось или почти удалось…

… вращающиеся коридоры золота, что внутри и снаружи, а потом я прошел сквозь них еще раз и оказался…

… наверное, получилось, поскольку то, что было передо мной, осталось у меня за спиной, а там превратилось в здесь, что и должно было произойти, потому что я…

… сумел вновь войти в контакт со своим спутником…

… наконец, оказавшись в реальном мире…

… я вернулся.

— Ну, — сказал я или подумал, лежа на холодном каменном полу. — Если не одно, так другое.

— С вами все в порядке, Влад?

Далеко не сразу я сообразил, что голос принадлежит Телдре, и еще больше времени прошло, пока я понял, что ее вопрос требует ответа.

Вот только что отвечать, я не знал.

— Влад?

Я повернул голову и встретился с Телдрой глазами. Глядя на ее удивительно высокую фигуру, я надеялся: она поймет по моим глазам, что я почти в норме.

— С тобой все в порядке, босс?

— Спроси что-нибудь попроще, сейчас я не могу быстро ответить на твой вопрос.

— Куда ты уходил?

— Я собирался задать тебе точно такой же вопрос.

Тут только я заметил, что мы никуда не ушли — и до сих пор находимся в тюрьме дженойнов.

— Влад? — Голос Маролана.

Я умудрился повернуть голову и увидел, что они с Алирои все еще здесь. Ничего не изменилось, и в то же время изменилось все.

История моей жизни.

Наконец я обнаружил, что могу говорить.

— Как долго? — пролепетал я, удивившись слабости собственного голоса.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Алира. Почему никто не может ответить на проклятый Виррой вопрос?

Я собрался произнести что-нибудь остроумное, но это требовало слишком значительных усилий, поэтому я лишь прохрипел:

— В горле пересохло.

Маролан поднес к моим губам фляжку, и я выпил немного воды. Проклятье, вода показалась мне ужасно вкусной. Я собрался спросить, где он ее взял. Вода. Замечательная вещь.

— Что произошло, Влад? — спросил Маролан. Да, лучше меня никто на вопрос не ответит!

— Сколько времени это продолжалось? — повторил я.

Говорить стало легче. Я открыл глаза — и сам не заметил, как они закрылись. Алира и Маролан стояли рядом и смотрели на меня сверху вниз. Телдру я не видел. Лойош замер на полу рядом с моим левым ухом. Оказывается, быть центром всеобщего внимания совсем не так приятно, как я думал.

— Насколько мне известно, ты находился без сознания девять часов.

— Скорее десять, — уточнила Алира.

— По моему мнению… — начал Маролан.

— И что вы все это время делали? — перебил его я.

— Пытались открыть ворота, — сказала Алира, бросив взгляд на Маролана, который его совершено проигнорировал.

— Хорошо, — проворчал я. — Кто-нибудь поможет мне встать?

Маролан протянул мне руку. С его помощью я сумел подняться на ноги. Вскоре выяснилось, что я в состоянии стоять без его поддержки. Комната сделала ленивый поворот вокруг меня, потом остановилась и…

— Что за?..

— В чем дело, Влад?

— Где мы?

Молчание было мне ответом, из чего следовало, что ничего утешительного они сказать не могут.

— Влад, мы находимся в той самой комнате, в которой ты провел уже довольно много времени, — сказала наконец Алира.

Да, именно то, что я боялся услышать. Теперь и Телдра смотрела на меня.

— Что такое? — спросил Маролан.

Я сделал глубокий вдох и медленно выпустил воздух. С чего начать?

— Это место совсем не такое простое, как кажется, — заявил я. — Либо мы все попали под действие иллюзии, либо она воздействует только на меня.

Алира на несколько секунд прикрыла глаза, а потом повернулась ко мне.

— Я не обнаружила иллюзии, — сообщила она. Я пожал плечами.

— Возможно, — предложил Маролан, — тебе следует описать, что ты сейчас видишь.

— Посреди комнаты находится выступ скалы или камень — вот здесь. — Я подошел к нему, но не стал трогать. — Его высота примерно три фута, длина — пять футов, и полтора Фута в самой широкой части, но в целом у него неровная, зазубренная поверхность. Камень почти весь серого цвета с розовыми прожилками.

Я оглядел своих друзей, но они смотрели не на камень, а на меня.

— Я его не вижу, босс.

— Понятно.

— Вот здесь, — продолжал я, — возле стены стоят четыре больших керамических сосуда или бочки, с зелеными и черными геометрическими узорами возле горлышка. Они примерно в пять футов высотой, и… — Я подошел к ним. — Один вроде бы наполнен песком, другой пеплом, а третий чем-то похожим на воду, но я не стал бы на это рассчитывать, в последнем сложены штуки, очень похожие на морские ракушки.

Я повернул голову.

— А вот здесь дверной проем, который мы с Телдрой нашли ранее; сейчас он прекрасно виден.

Маролан и Алира вопросительно посмотрели на Телдру. Она пожала плечами.

— Мы действительно выходили отсюда. Все трое вновь повернулись ко мне.

— Что еще? — спросил Маролан.

— Все полки заполнены.

— Чем?

— Вот здесь, — ответил я, показывая, — полно оружия. То есть я не сомневаюсь, что это оружие. Мечи, ножи, кинжалы, копья, пики. И тому подобное. Их там сотни. А вот тут — жаль, что вы не видите — полно кристаллов. Некоторые из них размером с мой палец, другие с кулак, несколько величиной с небольшую дыню. Они производят жутковатое впечатление. Цвета колеблются от розового до темно-багряного, почти черного. Два самых крупных — черные. Как я уже говорил, они производят пугающее впечатление.

Я откашлялся.

— На полке, находящейся в дальнем конце, лежат предметы, назначение которых мне неизвестно. В основном они металлические, имеют странную форму — какие-то колеса, устройства, состоящие из нескольких частей и скрепленные между собой то ли кожей, то ли чем-то еще. Некоторые напоминают необычные штуки, которые я видел у Сетры. Можно предположить, что они волшебные, однако полной уверенности у меня нет. Мне не хочется к ним прикасаться. На последней полке, вот здесь, сложены какие-то хитрые приспособления, среди них я узнаю цепи с кандалами.

— Ладно, — продолжал я, — хватит про полки. На стенах рисунки: черная краска на необычном фоне — серовато-голубом. Наверное, они магические. Геометрические фигуры. Стены покрыты ими снизу доверху, среди них имеются самые разнообразные символы. Если хотите, могу их вам нарисовать.

— Да, — сказала Алира, а Маролан одновременно заявил:

— Может быть, позднее.

— Кроме того, в каждом конце комнаты стоит по столу со стульями. Все они сделаны из металла и, судя по размерам, предназначены не для нас — такой мебелью могут пользоваться только великаны. Все сходится, не так ли? Да, потолок выглядит так же, как раньше, разве что светильников стало больше.

Вот, пожалуй, и все.