Артём

      - Я-то, Тема, если ты заметил, занимаюсь чем угодно, кроме политики.
      - Да, в этом смысле ты - молодец. Когда ты задаешь вопросы, тебе как-то удается смотреть на это немножко с высоты, не ввязываясь в схватку. Это как искусство... Мне это очень нравится. Мне, к сожалению, это не удается сделать, поэтому мы вынуждены быть в самом... Но я уже не представляю себе жизнь без этого, мне уже без этого не интересно. Мне без этого вот риска, без этого хождения как бы по грани... Я думаю, и моим журналистам то же самое, им было бы неинтересно делать журнал, скажем, "Домашний очаг", при всем к нему уважении. Они бы не смогли, наверное, там работать, даже если бы им платили в несколько раз больше.
      - В принципе ведь дело-то простое, и я думаю, что нынешние это уже пронюхали. В принципе ведь - прихватить Боровика, Гусева и Гусинского, этих троих, и все. Далее можно управлять страной как угодно, никого вам нет на смену. Не дай бог, конечно, мне накаркать...
      - Я тебе скажу, что не случайно наша программа "Совершенно секретно" оказалась именно на НТВ. Когда после вручения премии ТЭФИ (все-таки нам дали ТЭФИ в прошлом году) нас закрыли на государственном телеканале, то единственный, кто после этого протянул мне руку, был Гусинский. Я, конечно, не могу это не оценить. Это был жест, который ему чего-то стоил. Я думаю, взять опальную программу к себе на канал, причем дать ей возможность говорить значительно больше, - это сильный поступок. С нашей, как сейчас принято говорить, отмороженностью программы "Совершенно секретно" - это был серьезный поступок. Я, конечно, этого никогда не забуду, и наши журналисты этого не забудут.
      - А смотри, вот пейджер говорит: "Уважаемые господа Дибров и Боровик, весь ваш гнев возник из-за того, что вы не приглашены в Кремль и не имеете этих гонораров".
      - Это неправда. Я скажу, что мы, слава тебе господи, научились зарабатывать на той журналистике, которую делаем. Более того, если мне завтра позвонят из Кремля (думаю, этого никогда не будет), я, конечно, никогда в жизни туда не пойду и плечо подставлять не буду. Я считаю, что значительно более достойно в этом смысле помогать и давать возможность высказаться оппозиции, которой это сделать все труднее и труднее. Телевидение, за исключением вас, под контролем, в прессе, ты сам назвал, не так много изданий, которые позволяют себе говорить то, что хотят. Поэтому я не думаю, что это направлено к тем, кто сейчас находится в этой студии. А потом, собственно говоря, ну закончится эта президентская кампания, и что дальше?.. У нас серьезный, на мой взгляд, информационный бизнес, основанный на огромной, многомиллионной аудитории наших читателей. Я в это верю, и здесь я вижу ресурс. Средства массовой информации зажать труднее, хотя сейчас они пытаются и это сделать: давать лицензии газетам. То есть четыре года работаешь, а потом придет какой-нибудь Березовский и скажет: все, я хочу издавать "Совершенно секретно". Придет Абрамович: все, я буду сейчас издавать "Версию". И Министерство информации, или, как его сейчас называют, "министерство правды", все это будет решать. Думаю, что нас ждут не очень добрые времена, процесс развивается.
      - Давайте поговорим по телефону... (Звонок.) Доброй ночи. Частично г-н Боровик ответил на мой вопрос, но все-таки, во-первых, что он вкладывает в такое понятие, как "независимая журналистика" в России, учитывая и политические изменения, и изменения в журналистском мире... И все-таки, возможно еще, через несколько лет, как-нибудь, возрождение журналистики с большой буквы, с какой бы то ни было?
      - С какой бы то ни было... Может, с буквы "Х"?..
      - Возможно, возможно... И все-таки, учитывая менталитет русского народа, культуру русскую, которая всегда была под гнетом власть предержащих, возможно ли действительно нести свою точку зрения, довольно субъективную, будет ли это возможно? Именно объективное или субъективное изложение фактов, противоречащих власть предержащим, "денежным мешкам" - у нас это фактически одно и то же. Благодарю вас.
      - Вообще, собственно говоря, мы говорили об этом, что островков независимости остается совсем немного и океан какого-то пропагандистского тоталитаризма наступает. И с каждым днем, оглядываясь, ты видишь все меньше и меньше изданий, которые способны сопротивляться. Вот для меня, например, и для многих моих коллег было большим разочарованием, когда мы узнали о покупке "Коммерсанта" Березовским и его командой. Это был сильный удар по нашей журналистике. И в данной ситуации, конечно, тяжело, рекламодатель начинает думать: а идти ли в эту оппозиционную прессу, размещать ли мне там свою рекламу? Уж лучше я пойду туда, где все нормально с властями. Масса, масса причин, почему выгоднее, казалось бы, работать и сотрудничать с властью. Но я повторяю: я как-то усвоил этот урок огоньковский, той самой нашей с тобой гласности, которую никогда не забудем, что все-таки жить честно - выгоднее.
      - Когда мы вешали портреты Горбачева в 86-м на стенках кабинетов журналистских, казалось, что началась, началась вот эта сладкая правда, свобода, пиши, пиши...
      - Да, такое романтическое было время, помнишь, когда ты делал передачу "Монтаж"? Мы что-то делали в программу "Взгляд" и встречались. Я до сих пор, когда попадаю в "Останкино", хотя я редко здесь бываю, но, когда попадаю, на меня до сих пор такими волнами находят именно те годы, те воспоминания...
      Вопрос на пейджер: "Г-н Дибров, с этого момента вы критически низко пали в моих глазах, зря вы ввязались в предвыборную кампанию, очень жаль, но НТВ сейчас незачем включать..."
      - Спасибо, если вы НТВ включали только из-за наших скромных посиделок.
      - Сейчас дело не в фактологии, мы обсуждаем морально-нравственные аспекты не предвыборной кампании вовсе, а морально-нравственные аспекты власти, как одной из форм жизнедеятельности людей. Повторяю, мы не кандидатов в данной ситуации обсуждаем и не Владимира Владимировича Путина, который, дай нам бог, окажется честным и хорошим президентом. Не в этом дело. Речь идет о способности прессы противостоять желанию власти её "заграбастать и съесть". Вот о чем идет речь. Даже если это хорошая власть, пресса обязана иметь свою точку зрения, она должна быть какой-то конструктивной оппозицией. А в том случае, если это ненормальная власть, пресса должна быть очень жесткой. Поэтому я считаю, что для журналистов гораздо более достойно быть на стороне... Ну, по крайней мере, не на стороне власти.
      - А в принципе ничего страшного в том нет, что олигарх Кремлю диктует, чего делать. Только вот врет Кремль безбожно. Как бы ты определил для себя морально-нравственный аспект Березовского и его ряда, что заставляет тебя быть оппонентом этой камарильи?
      - Я вспоминаю, после очередного ряда статей в "Версии" и "Совершенно секретно", критиковавших сильно Семью кремлевскую, после серии статей в "Московском комсомольце" на эту же тему Березовский сделал заявление, он сказал следующее: "На самом деле это все цинизм, что пишут журналисты в отношении Семьи, потому что в каждом нормальном государстве капиталистическом, будь то Америка, Франция или Англия, денежные мешки обсуждают с правительством, говорят с правительством, что делать..." - и так далее. Вся разница заключается в том, что денежные мешки в Соединенных Штатах, даже если они встречаются с Клинтоном, не получают возможность разворовывать Соединенные Штаты Америки. Потому что, стоит Клинтону быть заподозренным хоть немножко вот в таких отношениях с американскими олигархами, я думаю, это кончилось бы значительно более жестко, чем его роман с Моникой Левински. У нас же... Я же не возражаю против того, чтобы Березовский встречался иногда с Путиным или Абрамович... Это нормально. Но власть, Кремль не могут в результате теневых сделок давать им возможность разворовывать страну. Вот о чем речь.
      - Это же недоказуемо.
      - Ну как недоказуемо... То, что мы публиковали, то, о чем мы писали, достаточно убедительно свидетельствует о моей правоте. И меня разочаровывает то, что сегодня Кремль не ведет такую войну с коррупцией, на которую мы все рассчитывали. И я не могу понять, почему он этого не делает. Если он не делает это сейчас, то у меня все меньше веры в то, что он будет это делать после того, как президентские выборы пройдут.
      - А зачем, собственно, ему это делать, Тем? Так ведь кушать хочется, это важнее морально-нравственных проблем.
      - Исходя из того, что это дало бы дополнительный предвыборный стиль. У нас же все-таки пока ещё уважают и любят тех, кто пытается бороться с ворьем. Но даже этого я не вижу. Вот почему, условно говоря, при всех минусах примаковского правления и его личности мы, например, решили сделать его книгу, решили его поддержать. По одной простой причине, что он попер, ни на что не обращая внимания, на борьбу с Березовским и всей этой командой. За это я его только больше уважаю.
      - А Степашина за что сняли, не за это же?
      - Насколько я знаю, он не готов был идти на развязывание второй чеченской войны. Я не могу это утверждать, но, насколько я знаю, повторяю, он не готов был зарабатывать себе очки вот таким способом. Повторяю, я не присутствовал при этом кухонном разборе этого вопроса, но, насколько я понимаю, он был не готов вот такой ценой идти во власть. Меня очень волнует, кто придумал войну как гениальный имперский ход, меня это больше всего тревожит. Слишком много странных совпадений: взрывы в начале войны, фантастический взлет популярности новой команды, странные записи Березовского с Мовлади...
      - Вот написано (на пейджере - ред.): "Если вы такой честный, почему же вы до сих пор живы?"
      - Хороший вопрос! Мы вынуждены очень большие деньги тратить на охрану наших людей. Поверьте, не из пижонства, это не просто блажь, что мы тратим деньги на самозащиту.
      - Хорошо, идем дальше... Кто придумал слово "киндер-сюрприз", оно ведь из вашей газеты?
      - Киндер-сюрприз придумали у нас в газете "Совершенно секретно", это выдумали два журналиста - Сережа Плужников и Сергей Соколов. Это было как раз тогда, когда Кириенко был назначен премьером, это слово появилось через месяц. Он, по-моему, не обижается на это, насколько я знаю. Я с ним немного виделся, отношения у нас нормальные.
      (Звонок.) - Алло, здравствуйте! Вас беспокоит редактор газеты из Коломны. Вы уже про это сказали, что в Москве все меньше и меньше независимых журналистов и независимых изданий. Но по России уже достаточно много газет, которые не лежат ни под местными властями, ни тем более под Путиным и Березовским. И в этом плане я хотел бы предложить Артему, которого я уважаю как журналиста и как издателя, поддерживать тех журналистов на местах, которые ведут местные расследования на местном материале. Ваш авторитет на местах вырастет, а мы вас также поддержим.
      - Спасибо. На самом деле то, что творится в регионах, - это особый вопрос. Если удается, как Колобку, уйти от центральной власти, уйти от Березовского и иже с ним, а ещё и от губернаторов... Надо сказать, что вам удается больше, чем нам, на самом деле. Потому что у вас есть ещё вот эта третья власть - губернаторская.
      - Она ещё пострашнее, она вообще ничего не стесняется и состоит сплошь из таких...
      - Ну, они считают, что они далеко от Москвы, они сами себе цари. Я представляю, насколько сложно вам. Если вам удалось в этой ситуации выдержать - то честь вам и хвала. Что касается сотрудничества, мы будем счастливы, если ребята из региональных изданий будут нам писать, и мы с удовольствием самых бесстрашных и талантливых возьмем на работу. Это я официально заявляю. Так что, с удовольствием...
      - Смотри (на пейджере - ред.): "90 процентов, чтобы не дай бог не заподозрили в кумовстве, 90 процентов материалов газеты "Версия" напечатаны за деньги, так что нечего Боровику строить из себя честного человека".
      - Ну, я скажу, это серьезное заявление, такое надо доказать. Если бы вы ещё и назвались. Там назвался парень?
      - Нет.
      - Это естественно. Это, наверное, Пал Палыч Бородин. Надо называться. Если вы имеете смелость это говорить, то надо иметь смелость назвать и самого себя. Потому что тогда мы будем разбираться не в студии, а в суде, и я уверен, что мы его выиграем.
      - Идем дальше: "Артем, скажите, пожалуйста, какие опасности на ваш взгляд ожидают Путина?"
      - Самая большая опасность - это оказаться под властью той узкой группы политиканов и олигархов, которые нами правили в течение последних пяти лет. Вот если ему удастся от этого уйти, я думаю, что это будет его огромным достижением. Я полагаю, что у него для этого есть все, и будет величайшим разочарованием, если этого не произойдет.
      - Но ведь эти ребята предполагают, что такое может произойти. И, разумеется, застраховались.
      - Да, я тоже думаю. Понимаете, на Путина, насколько я знаю, ничего такого особенного нет. Иначе это где-то бы уже появилось. У Скуратова оказалось недостаточно материала, которого он дал, они неубедительны, на мой взгляд. Поэтому я вам скажу так. Мне кажется, если у нас на него ничего нет, то, наверное, и у них на него ничего нет. Я боюсь говорить, дай бог, чтобы он оказался независимым президентом. Ему не так много лет, у него вся жизнь впереди, может быть, его президентство и будет таким отличительным от всего того, что происходило у нас за последнее время. Вот эта главная опасность на самом деле, с моей точки зрения, оказаться во власти этих людей. Вот вырваться из нее, я думаю, очень трудно.
      - Я думаю, у нас есть шанс впервые увидеть тождество между идеалами политическими и идеалами нравственными.
      - Но вообще, я считаю, что на самом деле мораль и политика совместимы. Аморальная политика в конечном итоге ведет к краху. Как самого этого политика, так и страны, где она проводится. Поэтому я верю в возможность того и другого. Важно только, чтобы с первых дней люди, которые придут в Кремль, все-таки пытались дистанцироваться от всей той грязи, от вранья, которое творилось и творится до сих пор.
      - На этой оптимистичной ноте, дорогие друзья, мы и заканчиваем нашу встречу с грозой истеблишмента Артемом Боровиком.
      П Р О Щ А Н И Е
      СЛОВО при отпевании Артема Боровика в Успенском храме Новодевичьего монастыря 11 марта 2000 года
      Жизнь едва ли не каждый день вмешивается в наши намерения, то и дело меняя их, заставляя нас зачастую следовать не нашим, хорошо выверенным планам, а какой-то иной воле, иной, не всегда сразу понимаемой, цели. Подчас не жизнь, а смерть совершенно непредсказуемо и нежданно вторгается в наш мир, привнося в него свои перемены.
      Мы сегодня стоим у гроба Артема Боровика, с чьей трагической гибелью, внезапной и нелепой, никак не хочется примириться - настолько она несопоставима с образом этого человека, Все, кто знал Артема или встречался с ним, видели в нем человека исключительно жизнелюбивого, деятельного, всегда устремленного в новые дела, новые планы. О таких людях говорят обычно, что им не хватает одной человеческой жизни, чтобы успеть сделать все, что они мечтают сделать.
      Артем нередко бывал в этом храме. В последний раз я видел его здесь недели 2-3 назад. Где-то в середине дня, между службами, в пустом храме он ставил свечи и о чем-то горячо молился. Мне захотелось подойти к нему, задать какие-то, не помню теперь, вопросы. Но вовремя подумал: "Человек говорит с Богом, может быть о самом для себя главном; не нужно отвлекать его теперь". Я не подошел к нему тогда, мои вопросы остались без ответа. Наверное, очень многим не успел он ответить или что-то важное сказать. Теперь это, быть может, не имеет никакого значения.
      Сегодня здесь столько людей, и думается - их всех вместе собрала прежде всего любовь к этому человеку. А любовь всегда собирает, а не разлучает, даже с теми, кто навсегда покидает нас здесь, на земле, в этой временной и такой короткой жизни. Любовь - это залог встречи в вечности.
      Сегодня у всех на душе скорбь. Но будем помнить, что впереди - Пасха Господня, Светлое Христово Воскресение. И тогда скорбь обязательно осветится и радостью, потому что христианская печаль светла - она растворена верой и надеждой на то, что смерть не имеет вечной власти над человеческой душой.
      И ещё хочется сказать вот что. Сейчас идут последние дни перед началом Великого поста - это время молитвы, время покаяния и прощения. Время, когда мы призываемся особенно всерьез последовать Христу, а значит, отложить всякое зло от своих сердец. Мы верим, что когда-то узнаем всю правду о гибели Артема. Но будем помнить, что нельзя память о нем, человеке, который был христианином, сединять с желанием кому-то отомстить, со злопамятством и гневом. "Мне отмщение и Аз воздам" - так говорит Господь.
      Да упокоит Он душу новопреставленного раба Своего Артемия в Царстве Правды и Света, в вечном Царстве Своей Любви. Аминь.
      Игумен Кирилл (Семенов)
      Секретариат Союза журналистов Москвы выражает глубокое соболезнование по поводу трагической гибели члена правления СЖМ, президента холдинга "Совершенно секретно" Артема БОРОВИКА.
      С трудом верится, что произошла тривиальная авиакатастрофа.
      К сожалению, Артем давно входил в разряд людей, которым грозила повышенная опасность. Эта опасность ему исходила со стороны тех, кого он разоблачал на страницах своих изданий.
      Страшно, горько сознавать, что мы живем во времена и в стране, где с людьми могут расправиться подобным образом.
      Безумно жаль, что ушел из жизни необычно одаренный журналист, отец маленьких сыновей, прекрасный сын, любящий муж.
      Секретариат Союза журналистов Москвы.
      Московская правда. 13 марта Навсегда останется с нами
      Панихида по Артему Боровику, жизнь которого трагически оборвалась в авиакатастрофе, состоялась в субботу в Центральном Доме литераторов. Проститься с известным российским журналистом пришли его друзья и коллеги, государственные и политические деятели, сотни москвичей и гостей столицы.
      Гроб с телом Артема Боровика, прожившего неполных 40 лет, буквально утопал в венках, в том числе от исполняющего обязанности президента РФ Владимира Путина.
      На траурном митинге в ЦДЛ первым выступил мэр Москвы Юрий Лужков, который сквозь слезы с болью говорил о тяжелой потере. По его словам, "Артем навсегда останется с нами как человек, всегда говоривший правду и боровшийся за нее". Мэр Москвы выразил уверенность, что власти проведут серьезное расследование авиакатастрофы и будут даны ответы на вопросы, волнующие общество.
      С прощальным словом у гроба Артема Боровика выступили Евгений Примаков, Павел Гусев, Григорий Явлинский, Иосиф Кобзон и другие. Митинг завершился минутой молчания.
      Московская правда. 13 марта
      Черная суббота журналистики С Боровиком пришли проститься тысячи людей
      Похороны Артема Боровика стали ещё одним печальным свидетельством того, что верховная власть делит журналистов на "чистых" и "нечистых", "угодных" и "неугодных", а попросту - лояльных и нелояльных...
      Большой зал ЦДЛ в субботу с трудом вместил всех, кто прощался с президентом холдинга "Совершенно секретно". Совсем юные ребята и старики, неизвестные лица и известные - тысячи людей пришли выразить свое горе. Однако Кремль и правительство, по сути, проигнорировали траурное событие. В "частном порядке" свои соболезнования семье и коллегам Артема Боровика принесли Сергей Ястржембский, Игорь Шабдурасулов и Александр Починок, но официально высшие структуры власти хранили молчание. Что же это за власть равнодушная даже к смерти?..
      Евгений Примаков на прощальном митинге горько сказал:
      - Я не понимаю, как общество и власть могут равнодушно относиться к угрозам в адрес журналистов. Почему нет реакции? Почему мы такие беспомощные? Что, мы не можем свернуть головы этим мерзавцам?
      В унисон говорил и Григорий Явлинский, который заметил, что за последние десять лет в России случалось много трагедий, которые люди воспринимают как политические. Но ни разу общество не узнало о том, что же произошло на самом деле...
      Артем Боровик сделал очень многое для того, чтобы граждане России знали правду о происходящем в стране. Таких журналистов становится все меньше...
      Московский комсомолец. 13 марта. № 55
      Светлана Вишневская
      ПРОЩАЙ, АРТЕМ
      Среди изданий на потребу дня Одно, одно окликнуло меня.
      Портрет: на фоне черном, как земля,
      Лицо погибшего - как жаль, Артем, как зря!
      Нет, нет! Не зря ты жил: такая смерть
      Как "быть - не быть", "иметь и не иметь",
      Такая жизнь - нет, нет, не преуспеть,
      Такая жизнь - "успеть и не успеть",
      Такая смерть - всегда вопрос, и в нем Ты во весь рост судьбы своей, Артем.
      И маски... маски... И на весь их строй
      Твое лицо, портрет последний твой...
      Портрет согрет - под мартовским лучом Живой и теплый он... А ты? Где ты, Артем?!
      Где мы? Где наша бедная страна?
      Свой цвет хоронит вновь и вновь она.
      Заснеженный стол
      Мимозы запах сглаживал Вкус бархатных чернил,
      Вдоль строк слепых прохаживал С журнальных сот пьянил...
      Рубиновой помадой Слизнув погоды ртуть,
      С изысканной бравадой Весна вломилась в грудь.
      Взлетает, усмехаясь,
      Продрогший самолет,
      От горя, задыхаясь,
      Цветы вмерзают в лед.
      Встревоженные птицы В укрытие спешат,
      Зевак случайных лица И голос болью сжат...
      Рассыпались по насту Осколки твердых тел,
      Так жить не безопасно,
      Но ТЫ так жить хотел!
      Елена Громова г. Владимир
      В субботу с утра гроб с телом Артема Боровика был выставлен для прощания в большом зале Центрального Дома литераторов. Прощание пришлось продлить на несколько часов, слишком много желающих пришло проститься с погибшим: сотни журналистов, политиков, актеров, бизнесменов. Артем дружил с половиной Москвы. Версия о возможном теракте постоянно витала в разговорах и траурных выступлениях. Близким другом назвал Боровика Юрий Лужков и не смог сдержать слез. Он призвал власти "внести полную ясность" в дело о катастрофе Як-40, подчеркнув, что Боровик постоянно получал предупреждения и угрозы, но "продолжал линию искренности и правды в журналистике", "постоянно вскрывая язвы общества, чтобы оно совершенствовалось и становилось чище".
      Похожие слова говорил и Евгений Примаков, лидер думской фракции ОВР. По его мнению, Боровик "внес свою лепту в борьбу, которую ведут честные люди за освобождение общества от не свойственных историческому облику России коррупции, вседозволенности и преступности". Почти дословно повторил Примакова и лидер "ЯБЛОКА" Григорий Явлинский и добавил, что в личных беседах Боровик говорил ему, что его очень волнует тема осенних взрывов в Москве и он собирается об этом писать.
      В разговоре с журналистами лидер КПРФ Геннадий Зюганов также не исключил "любой версии его гибели", поскольку Артем "был многим неудобен".
      Известно, что в последнее время Боровик публиковал в газете "Совершенно секретно" и еженедельнике "Версия" массу материалов о коррупции среди окружения Бориса Ельцина и в семье бывшего российского президента.
      Во второй половине дня Артем Боровик был похоронен на Новодевичьем кладбище, рядом с могилой Ролана Быкова.
      В воскресенье на мусульманской территории Даниловского кладбища в Москве был похоронен и президент нефтяного холдинга "Группа "Альянс" Зия Бажаев.
      Первоначально Бажаева предполагали похоронить на родовом кладбище в Ачхой-Мартане, но родственники побоялись, что в нынешней чеченской ситуации с могилой может что-то случиться. Однако родственники не исключают, что когда-нибудь останки Бажаева могут быть перезахоронены в Чечне.
      Григорий Нехорошев Независимая газета. 14 марта
      Памяти Артема Боровика
      Задача писателя - говорить правду.
      Эрнест Хемингуэй.
      Авиакатастрофа. Нелепый случай.
      Рухнул Як-40 совершенно секретно.
      Ты не хотел никого мучить,
      Ерничал редко, говорил конкретно.
      Мог бы и не любить Хема,
      Быть побежденным, терпеть пораженья.
      Остаться в памяти с другою темой,
      Расходавать жизнь на другие сраженья.
      Отчаянный. Ты продолжал биться,
      Выходил и в море, и на арену,
      Искал доброту в поступках и лицах...
      Как же России вырастить смену?!
      Виктор Мурзин
      Тайна погибшего ЯК-40
      "Поехали к Артему", - сказала в аэропорту вдова журналиста, вернувшись из Парижа
      Аэропорт "Шереметьево-2", 9 марта, 21 час. Здесь, у выхода из VIP-зала, собралась внушительная команда журналистов - одних камер 6 штук. Ждали прибытия рейса из Парижа. По расписанию самолет приземлялся в 21.35. В Москву летела Вероника Хильчевская, жена Артема Боровика. Вернее, уже вдова.
      - Чего это они здесь собрались? - спрашивала одна из аэропортовских служащих свою напарницу.
      - Не знаешь, что ли, самолет в "Шереметьево-1" поутру разбился. И в нем был журналист Боровик, ну, помнишь. который ведет "Совершенно секретно". А с ним какой-то чеченский бизнесмен...
      - Но то ж в "Шереметьево-1 ". А почему эти папарацци у нас толкутся?
      - Так вот-вот из Парижа прилетит жена Боровика. Ее, поди, и поджидают.
      - Отчаянная... Муж сегодня на самолете разбился, а она лететь не побоялась. Я бы так не смогла.
      Борт приземлился по расписанию. И вскоре из полупрозрачных дверей VIP-зала показался важный господин с визиткой на пиджаке - один из руководителей службы охраны. Он распорядился подпустить для интервью лишь тележурналистов.
      Так что я с Вероникой встретился, когда она в сопровождении охраны и своих друзей уже выходила из аэровокзала. С непокрытой головой, в светло-коричневой накидке с меховой отделкой - обычная молодая привлекательная женщина. Единственное, что её отличало, - темные очки. Но даже они не смогли скрыть, что Вероника в последние часы немало горьких слез пролила. Хотя держалась, по крайней мере на людях, стойко.
      Не зная, что говорить, произнес банальное. А может, самое важное:
      - Вероника, примите от "Комсомолки" самые искренние соболезнования. Артем был нам больше, чем просто коллегой, собратом по цеху. Крепитесь, мы - с вами.
      Вероника протянула мне руку, поблагодарила. И пообещала, что дело её мужа - "Совершенно секретно" - обязательно будет продолжено.
      А потом села в огромный джип и смертельно уставшим, уже без каких-то ноток голосом сказала: "Поехали к Артему".
      Александр Евтушенко Комсомольская правда.11 марта. № 45
      Машина была надежной
      Начальник Научно-технического управления Федеральной службы воздушного транспорта РФ Виктор Самохин отметает версии падения самолета по техническим причинам и из-за ошибок пилотов.
      Самолет был заправлен некондиционным топливом (версия МВД).
      - У нас такой версии в принципе нет. В тот день тем же топливом заправлялись все самолеты, вылетавшие из "Шереметьево-1". И только этот потерпел аварию. Так не бывает.
      Отказали двигатели или бортовая аппаратура.
      - Даже если бы отказал один или два двигателя, самолет спокойно бы сел. Вероятность, что отказали сразу три двигателя, ничтожно мала. Что же до неисправности бортовой аппаратуры, то эта версия ещё менее вероятна. Аппаратура на Як-40 абсолютно надежна и до сих пор ни разу не была причиной аварий.
      Самолет был старый, отлетал 24 года из положенных 25 - сказался физический износ.
      - Самолет не был старым. Налетал 21 тысячу 478 часов из нормативных 32 тысяч. Ему ещё 10 лет можно летать. Никаких проблем с физическим износом у Як-40 не было.
      Сказалась ошибка экипажа, вызванная физической усталостью.
      - Какая усталость? Экипаж весьма опытный, два дня накануне вылета отдыхал.
      Накануне вылета доступ к самолету имели посторонние лица.
      - Да на воздушное поле даже я, сотрудник ФСВТ, могу попасть только в сопровождении.
      Возможно, в момент взлета птицы попали в двигатель - такое в воздушной практике уже случалось.
      - Случалось. Но ни разу птицы не попадали во все три двигателя и ни разу это не приводило к их отказу.
      Халатность проявили сотрудники диспетчерской службы.
      - Пока у нас таких данных нет. Работает комиссия по установлению причин катастрофы. Расшифровываются самописцы. Дождемся окончания расследования.
      Василий Устюжанин Комсомольская правда. 11 марта
      Ему везло в жизни
      Артему Боровику везло с рождения - что там говорить, родиться в 1960 году в семье известного всей стране политического обозревателя Генриха Боровика - это везение.
      В 1982 году окончил факультет счастливчиков - международной журналистики Московского государственного института международных отношений (МГИМО) МИД СССР. Все сокурсники Артема вспоминают о Боровике с большой теплотой.
      - Так же, как и все, писал шпаргалки, был довольно компанейским человеком: часто ходил в гости к сокурсникам, любил веселые посиделки, рассказала нам Ирина Стрижева, отучившаяся с Артемом Боровиком пять лет. Помню, я встретилась с ним в канун его тридцатилетия и мы довольно долго беседовали. Он, по-моему, даже не хотел расставаться. Артем тогда все сокрушался по поводу возраста - он жалел, что молодость уже прошла. Он считал, что успел очень мало сделать, и строил грандиозные планы.
      - В апреле прошлого года он приходил отметить тридцатилетие факультета, и по всему было видно, что он безумно рад отдохнуть от работы, - говорит декан кафедры международной информации и журналистики МГИМО Александр Борисов.
      После окончания института вплоть до 1987 года Артем работал корреспондентом газеты "Советская Россия". Главный редактор не любил "счастливчиков" и очень придирчиво относился к двум молодым сотрудникам: Артему Боровику и Володе Яковлеву.
      И Артем сделал все, чтобы никто не мог назвать его "сыночком": Чернобыль, Никарагуа. С 1987 по 1990 год работал специальным корреспондентом журнала "Огонек" в Афганистане. Его книги об афганской войне и о службе в американской армии были первыми в жанре "перестроечного репортажа". С 1988 по 1990 год Артем был одним из ведущих и корреспондентом быстро ставшей культовой программы "Взгляд".