Вот и едем мы по набережной Хорота в двух огромных каретах, принадлежащих Аскаланте. Я, герцог Тьерри, граф Мораддин и столь неожиданно присоединившаяся к нам его жена Ринга — в первой, а Ринальдо, Веллан, Эйвинд, Волмана и Тотлант — во второй. Громал ждет нас в замке, у Приречных ворот, а нервозного и склонного к истерикам в самый неподходящий момент Диона и вовсе оставили дома. Между прочим, под присмотром некоего Тот-Амона, сына Мин-Кау. Известного стигийского мага. Того самого, при одном упоминании имени которого Конан начинает страшно ругаться и бессвязно грозить. Не знаю, чем волшебник насолил варвару, но мне Тот-Амон показался серьезным и уверенным в себе человеком, вполне достойным уважения… Высокий, здоровенный, только лицо неприятное. Такое впечатление, что этот чародей смотрит на прочих людей, будто на насекомых, однако тщательно скрывает свои чувства. Представления не имею, что он делает в Тарантии…
      План заговора прост, как и все гениальное. Король Страбонус нынешним днем все объяснил. Правда, я, выслушивая обстоятельную речь кофийца, едва не расхохотался в самый ответственный момент. Уж не знаю, о чем Страбонус договаривался с Конаном, но выходит так, что Заговор Четырех постепенно превратился в заговор Конана против самого себя. И, кстати, на кофийские деньги — подкупать стражу Громал будет на золото с рудников Страбонуса. К счастью, я не посвящен до конца во все перипетии этой жутчайшей авантюры, но сдается мне, что Аскаланте и прочие заговорщики попались на такой крепкий крючок, что сорваться с него будет просто невозможно.
      Так вот, о плане заговора. Мы все — вместе с Громалом полный десяток — должны пройти через караулы дворца, убить «Конана», убрать тело и оставить на месте подложного короля монарха настоящего. Аскаланте с компанией, конечно же, думают наоборот: мы зарежем Конана и вместо него останется приведенный Страбонусом из Кофа безвестный дворянин-двойник, который через несколько дней отречется от престола в пользу Диона.
      Если все пройдет гладко, представляю, каковы наутро будут физиономии у Аскаланте и прочих! К ним заявятся люди начальника аквилонской тайной службы барона Гленнора, предъявят обвинение в государственной измене и отправят в Железную башню. А корона вновь будет принадлежать Конану Киммерийцу из Канахов. Только на этот раз самому настоящему.
      Вот такая история. Гаю Петрониусу подобное и не снилось…
      Одна неприятность — вся наша компания, от Ринги до Эйвинда, отлично знает, что во дворце находится существо, убить которое довольно сложно. Если проклятый Тицо, этот пресловутый «Хозяин подземного огня», сумел очухаться после подсыпанного графиней Эрде яда, то встает вопрос: как он воспримет обычные клинки? Несомненно, нечисть боится стали, но в том-то все и дело, что Тицо не является «нечистью». И надо помнить, что Тицо сохранил знания самого Конана и наверняка отлично знает мечный бой. По счастью, Громал должен был подкупить нескольких гвардейцев из Алых Кирасиров и эти люди составят отряд подкрепления.
      …Я выглянул из окна кареты и узрел размытые единым черным пятном на фоне темно-синего звездного неба стены королевского дворца. Подъезжаем. Аскаланте сохраняет безмятежное спокойствие, только на его лице застыла недовольная мина. Наверное, жалеет о пропущенном обеде.
      Госпожа Ринга со своим удивительным супругом сидят на обитых атласом диванчиках так, словно едут на королевский бал. На узких губах графини блуждает ехидно-напряженная улыбка, словно она задумала какой-то веселый розыгрыш, а сам Мораддин молча смотрит в окошко, наблюдая за проплывающими мимо тусклыми масляными фонарями. Этого человека действительно можно уважать — лицо не выражает ни единой эмоции. Такое впечатление, что Мораддин каждый вечер ездит убивать короля чужой страны. Вернее, не короля, а таинственное и жуткое существо, хитростью захватившее трон и скипетр.
      Вот повозки миновали скупо освещенную таверну для благородных с нелепым названием «Монаршья милость», обогнули полуденный бастион замка и свернули на улицу Отшельников. Здесь должен находиться въезд в замок, используемый для хозяйственных нужд. Сейчас все решится. Поверит ли Аскаланте нашему с Мораддином вранью о том, что Конан со Страбонусом должны подойти к воротам? А когда они там не покажутся, не отменит ли все предприятие, мигом зачислив нас в шпионы тайной службы? Что скажет Громал?
      Да ну! Чего гадать? Как будет, так и будет! Конан однажды сказал: «Все дурное в мире лишь кажется человеку. На самом деле есть одно хорошее.» Буду надеяться на милость Митры и благоволение Бога Единого.
      — Выходим, — скомандовал герцог Тьерри, когда карета остановилась. — Видите, над воротами фонарь с одним зеленым стеклом? Это означает, что Громал нас ждет.
      Ночь была прохладной. Все-таки зима наступила. В воздухе кружились редкие невесомые снежинки, со стороны реки налетал ветерок, спутывавший наши одежды. Улица Отшельников была погружена в кромешную тьму справа и слева, лишь над боковыми воротами дворца сияли два фонаря. В правый фонарь действительно было вставлено стекло изумрудного цвета.
      Возничьи Аскаланте отвели повозки в сторону, к переулку Бронзовой Лампы, выводящему на набережную, а все мы собрались у входа в замок. Эйвинд, вышедший с остальными из второй кареты, совсем не понимал, что происходит и растерянно озирался, иногда засовывая руку в карман, где лежали ужасно понравившиеся ему апельсиновые леденцы (я приметил, что крестьянин с истинно деревенской запасливостью уволок со стола Аскаланте целую пригоршню этих сладостей). Госпожа Эрде откровенно зевнула, прикрыв рот ладонью, затем оказалась возле Эйвинда, выклянчила несколько леденцов и принялась хрустеть. Веллан выглядел отрешенным от всего сущего, но напряженные жилы на его шее выдавали волнение. Тотлант просто взирал на все происходящее загадочными темными глазами и, кажется, ухмылялся углом рта. Волмана и Ринальдо, с которыми выпало несчастье ехать нашим друзьям, смотрелись чуточку взбудоражено, а поэт наверняка едва сдерживался от того, чтобы заорать нечто наподобие «Смерть тирану!» В общем, сцена, достойная пера Гая Петрониуса.
      — Где Его величество Страбонус и кофийский дворянин? — Аскаланте обозрел окрестности, и стрельнул едким взглядом на меня и Мораддина. — Без них мы не сможем идти…
      «Начинается, — у меня упало сердце. — Точно все отменит и не видать Конану его короны!»
      Положение спасли едва слышно скрипнувшие петли калитки, прорубленной в левой створке ворот. Нас осветил оранжевый огонь факела и блеснули серебряные нашивки на черной гвардейской форме. Громал.
      — Ваша светлость, — Громал быстро подошел к Аскаланте. — Я вас уже давно жду. Появились некоторые затруднения…
      — Ну? — коротко бросил герцог Тьерри. Мне показалось, что он слегка встревожился.
      — Сегодня, ближе к вечеру, во дворец привезли двоих людей, — быстро начал рассказывать Громал. — Один из них как две капли воды похож на короля Конана, представляете? Второй смахивает не то на шемита, не то на кофийца или зингарца. Как я понял, их доставили в замок люди начальника тайной службы.
      — Вот как? — Аскаланте озадаченно оглянулся. Его взгляд остановился на Мораддине. — Граф, ты же мне говорил, будто…
      — Может быть, их схватили по дороге к замку, — уверенно предположил Мораддин и всем телом повернулся к Громалу: — Сударь, этих двух людей допрашивали? С ними говорил король?
      — Нет, — покачал головой барон Лакруа. — Краем уха я слышал, что король Конан решил дождаться утра и только на рассвете побеседовать с арестованными. Беда в другом — прошел слух, будто… Будто… — Громал посмотрел на Аскаланте испуганными глазами: — В общем, человек в одежде шемита не кто иной, как кофийский король Страбонус.
      — Их нужно спасти! — влез в разговор Ринальдо. — Иначе все провалится! Капитан, где их содержат?
      — В подвальной комнате, — быстро ответил Громал. — Усиленная охрана. Полдюжины Черных Драконов, подчиняющихся лично Паллантиду. Полуденное крыло замка.
      Аскаланте, немного подумав, отозвал в сторону гвардейского капитана, графа Мораддина и Волману. Они о чем-то говорили, причем у герцога было лицо человека, обуреваемого сомнениями. У меня внутри сжался холодный комок. Неужели весь замысел провалится?
      И тут мне пришлось в который раз возблагодарить Митру. Волмана и Мораддин, похоже, переубедили осторожного Аскаланте. Последний вышел к нам и, не отвечая на жгучие взгляды Ринальдо и молчаливые вопросы всех остальных, нехотя проворчал:
      — Идемте. Нет смысла ждать или переносить наше предприятие на другой день. Капитан Громал выделит людей из Алых Кирасир для того, чтобы освободить Страбонуса и… и его сопровождающего. Впрочем, этим мы займемся позже, когда главное дело будет выполнено.
      — Верно, — кивнул Волмана. — С пленниками до утра не должно случиться ничего дурного. Они заперты, приставлена охрана… Только очень странно выглядит эта история. Такое впечатление, что здесь не обошлось без предательства.
      — Меня посетили схожие мысли, — кивнул герцог Тьерри. — Но если бы нас предали, все дворцовые службы предприняли бы чрезвычайные меры, а Громал утверждает, что вечер прошел спокойно, Паллантид не усиливал караулы, король же отправился в опочивальню, как обычно. Что же мы стоим, господа?
      — Вперед! — тоненько выкрикнул Ринальдо и наконец порадовал мой слух давно ожидаемым: — Умрем за Аквилонию и честь дворянства!
      Поэт, что с него возьмешь…
      Но прежде чем умереть за Аквилонию, необходимо было попасть во внутренние помещения замка. Как я уже помянул, Громал, отвечавший за охрану полуденного крыла дворца, сменил караулы. Вместо Черных Драконов на страже стояли Алые Кирасиры, причем некоторые посты вовсе отсутствовали.
      Мы двигались быстро, ничуть не скрываясь, гвардейцы-кирасиры при виде капитана Громала и высокого Аскаланте с герцогской цепью на шее машинально вытягивались в струнку, но почему-то им не казались странными откровенно простонародные одежды Эйвинда и Веллана и потрепанный шемитский наряд Тотланта.
 
      Небольшая задержка произошла возле боковой лестницы, ведущей на второй этаж дворца. Здесь находилось караульное помещение, в котором Громала ожидали шестеро гвардейских офицеров, тоже принимавших участие в заговоре. Напомню, что если Черные Драконы обычно набирались из младших сыновей обедневших благородных семейств и безземельных дворян и были всем обязаны монарху (за что платили буквально собачьей преданностью), то кирасирские и пикинерские гвардейские роты составляли как раз люди обеспеченные. В кирасиры шли не из-за жалованья или казенного содержания, а ради карьеры. Небезызвестный Трокеро (теперь сидевший королевским наместником в Пуантене) дослужился за двенадцать лет до чина трибуна Синих пикинеров и мог командовать подчиненным ему десятитысячным войском…
      И, разумеется, гордившиеся своей голубой кровью и тихо ненавидевшие варвара гвардейцы «Алого полка» легко поддались на уговоры и посулы Громала, подготавливавшего почву для заговора в самом дворце. Ох, головы полетят вскорости… Если, конечно, замысел Страбонуса и Конана выгорит.
      Громал вошел в караулку, было слышно, как он разговаривает там с военными. Остальные переминались с ноги на ногу у лестницы. Наша компания во главе с Мораддином держалась отдельно, возле темной гранитной колонны, поддерживающей лестничную арку. Ринальдо ходил взад-вперед по залу перед лестницей и тихонько бормотал себе под нос. Не сильно ошибусь, предполагая, что в данный момент сочинялась героическая ода «На смерть тирана».
      Меня дернули за тунику сзади, я медленно обернулся и увидел огромные желтые глаза супруги графа Мораддина. Не перестаю удивляться ее молодости и своеобразной резковатой красоте.
      — Барон, — одними губами прошептала она и улыбнулась, — вам интересно?
      — Очень, — фыркнул я. — Меня другое беспокоит…
      — Меня, признаться, тоже, — наклонила голову Ринга. — И Дина. Простите, я так называю месьора Мораддина… И всех остальных. Насколько хорошо ты знаешь дворец?
      — Как свои пять пальцев, — уверенно ответил я, не совсем понимая, к чему этот разговор. — От чердака до подвала.
      — Вот подвал-то нам и нужен, — столь же тихо призналась графиня. — Я хочу прогуляться вниз. Не составишь компанию?
      Любопытно… А эта милая барышня ненароком не забыла слов Громала о полудюжине гвардейцев, охраняющих комнату, где заперты Конан и Страбонус? Вдобавок есть одно неприятное обстоятельство — подземный этаж Тарантийского королевского замка исключительно обширен, коридоры протягиваются на несколько лиг. Впрочем, если отсечь хозяйственные помещения, склады и полузатопленные ходы, примыкающие к Хороту, область поисков резко сокращается. И вряд ли Конана с его кофийским «коронованным братом» засадили слишком уж далеко… И вообще, почему не подождать до утра, как и предлагал Аскаланте?
      Я так прямо и спросил. Ринга посмотрела на меня соболезнующим взглядом лекаря, пользующего буйного помешанного, и быстро объяснила:
      — Меня терзают подозрения, что эти… — она покосилась на Аскаланте и Волману, тоже переговаривавшихся о чем-то полушепотом, — что эти болваны испортят все дело. Скорее всего, так оно и произойдет. Двойник не будет смирно лежать в постели, дожидаясь, пока его зарежут. Я думаю, самозванец либо употребит свои невероятные способности и в одиночку перебьет всю компанию, или же поднимет шум, запрется в одной из комнат, потом сбежится стража Черных Драконов… Результат понятен? А теперь вообрази, что подумает двойник.
      — Верно, — я ошеломленно приоткрыл рот, уяснив ход мыслей графини. Сам Мораддин, молча слушавший нас, согласно кивал, — Тицо решит, что союзники Конана пришли наводить справедливость и немедленно отдаст приказ об устранении самой причины беспокойства. «Человека, как две капли воды, похожего на короля», просто убьют. И никто ничего не будет знать об истинной подоплеке.
      — Вот поэтому, — прошелестела Ринга, — мы незаметно отстанем от общей компании и ты отведешь меня вниз.
      — Вдвоем? — усомнился я. — Там гвардейцы. Шестеро, если не больше.
      — Половину охранников я беру на себя, — усмехнулась графиня Эрде. — С нами еще пойдет… — она стрельнула глазами по сторонам и ее взгляд остановился на откровенно скучавшем Веллане. Оборотень стоял возле лестничных перил и грыз ногти. — Возьмем месьора Веллана. Именно он может нам пригодиться. Кажется, Веллан недурно управляется с оружием, а в случае чего… — Ринга скорчила страшную рожу и пошевелила в воздухе пальцами так, словно хотела в кого-то вцепиться. — Понимаешь?
      Бедный Веллан. Если его опять попросят превратиться в волка или «чудовище», он начнет орать в голос от возмущения.
      — Я поговорю с ним, — шепнула Ринга напоследок и незаметным движением переместилась в сторону бритунийца. Я слегка нагнулся к уху графа Мораддина, сохранявшего прямо-таки чугунное спокойствие.
      — А если наше исчезновение заметят? И зачем вы тащите с собой Эйвинда? В кабацкой драке он, несомненно, выйдет победителем, но здесь вовсе не кабак…
      — Ты действительно так считаешь? — ухмыльнулся Мораддин, хитро взглянув на меня. — Не беспокойся, Тотлант волшебством отведет глаза всем остальным, я с ним уже договорился. Вашего ухода никто не заметит. Эйвинда буду охранять я, ничего с ним не сделается. Только пожалуйста, Хальк, не позволяй моей жене влезать в ненужные авантюры. Освободите Конана и Страбонуса, и немедленно бегите наверх, нигде не задерживаясь.
      Мораддин как бы невзначай отошел в сторону, снова напустив на лицо хмурость. Ринга закончила беседу с Велланом, ободряюще хлопнула по плечу растерянного Эйвинда, и шагнула к Тотланту. На этот раз графиня шептала чуточку более громко и я расслышал отрывочные фразы:
      — Ты уверен?.. Я не могу до конца положиться на… — в глазах Ринги яростно прыгали отражавшиеся искорки факелов. — Он обещал это сделать к первому полуночному колок… Ты сумеешь с ней управиться?..
      «О чем они говорят? — нахмурился я. — Или меня не до конца посвятили во все интриги этой ночи? Кто что обещал? С кем должен „управиться“ Тотлант? И кем является таинственный „он“, о котором упомянула Ринга?»
      Мои напряженные размышления прервал неожиданно резкий голос Громала, вышедшего из караулки. За ним следовали несколько молодых офицеров в алой форме, прикрытой выпуклыми начищенными кирасами с гравированной головой льва.
      — Поднимаемся, — показалось, что Громал выкрикнул это слово на весь замок. — По правым боковым коридорам, мимо тронного и парадного обеденного зала. Затем в сторону Зимнего сада и канцелярии дворцовой управы. А там — в жилые покои…
      — Та-ак, — вздохнул Аскаланте и взглядом пересчитал всех присутствующих. Нас было семеро, лично Аскаланте, Волмана и Ринальдо, вдобавок семеро «Алых» гвардейцев во главе с капитаном Громалом. Все военные, кроме мечей, вооружены арбалетами. Вот теперь я действительно начинаю всерьез уважать Конана. Если для убийства одного человека потребовалось собрать почти два десятка душегубов, то это говорит о многом. Надеюсь, они окажутся на высоте и наш маленький Тицо не сможет противостоять этакой ораве. Если только ямурлакский найденыш не припас каких-нибудь особенных сюрпризов, имеющих отношение к магии.
      Мы миновали первый лестничный пролет. Впереди шагал Аскаланте, за ним Ринальдо («творческая личность» уже обнажила меч, что пока было совсем некстати), потом Волмана, Громал со своими гвардейцами, вслед Мораддин и все наши. Замыкали шествие двое Алых кирасир. Вот им-то и должен был отвести глаза Тотлант.
      Я, Ринга и Веллан начали немного отставать и оказались в самом хвосте колонны заговорщиков. Едва Аскаланте и Волмана ступили на второй пролет и каблуки их сапог стукнули по лестничному мрамору, Ринга дважды щелкнула пальцами. Наш стигийский маг на мгновение оглянулся. Мне показалось, что на его лбу меж бровей полыхнула едва заметная золотая искорка. Тотчас шедшая посередине графиня Эрде схватила меня и Веллана за рукава и потащила к стене, в тень украшавшей лестницу ниши. Кирасиры, ничуть не удивившись и даже не изменив выражения лиц, потопали дальше, будто бы и не заметив бегства троих членов отряда герцога Тьерри. Полагаю, военные были введены в заблуждение созданной Тотлантом иллюзией. Им показалось, что мы остались на прежнем месте и идем вслед за Аскаланте. Почему я так уверенно об этом говорю? Очень просто. Наверное, оборотень, графиня Ринга и я сам отчасти оказались под действием заклинания стигийца, а потому я с изумлением увидел самого себя, удаляющегося вверх, ко второму этажу. Решительно, надо будет поучиться магии у Тотланта…
      — Куда идти? — золотоокая жена Мораддина чувствительным тычком в бок вывела меня из легкого забытья. Остальные к тому времени уже скрылись за поворотом. — Показывай.
      Я лишь махнул рукой, командуя идти за собой, и быстрым шагом направился к узкому боковому проходу для слуг. За моей спиной сопел необычно молчаливый Веллан, тыл прикрывала сама графиня.
      Через двадцать шагов я вывернул на подсобную узкую лестницу, ведущую с главной кухни на второй и третий этажи, а заодно и в подвалы, где находились ледники для хранения мяса и рыбы. Беспрепятственно миновав закрытую дверь кухни, мы спустились в мрачноватые и прохладные подземелья замка. По счастью, главный управитель дворца (мой соотечественник — гандер Хорса) заставил всех служек, отвечавших за ночное освещение, зажигать масляные лампы даже в подвалах. Я очень боялся, что придется блуждать в темноте.
      — Так, — бурчал я. — Где их могли запереть? Скорее всего, в пустующих комнатах, где прежде размещался архив канцлера… Нашел! — меня внезапно озарило. — Госпожа Ринга, я вспомнил место, идеально подходящее для тюрьмы!
      — Ну? — нетерпеливо переспросила она.
      — Во времена Вилера это была самая таинственная комната во дворце. Там хранились сокровища короны. Сам королевский венец, большая государственная цепь, печать, скипетр…
      — Это все очень интересно, — терпеливо ответила графиня. — Но про сокровищницу аквилонских государей ты мне расскажешь потом. Куда идти?
      — Налево, — авторитетно сказал Веллан, впервые за весь вечер раскрыв рот. Подобная замкнутость была для бритунийца, наверное, тяжелым испытанием собственной воли. — Видите, здесь развешаны одни только масляные лампы? А сквозняк приносит запах факельного дыма. И еды, причем горячей. Значит, гвардейская стража обосновалась именно в той стороне.
      Это полностью согласовывалось с моими умозаключениями. Ныне заброшенная сокровищница Вилера (при Конане коронные драгоценности хранились на последнем этаже главной башни замка) располагалась именно по левую руку от нас.
      — Как будем действовать? — тихонько спросил я у Ринги, направляясь вперед по скупо освещенному, выложенному грубым камнем коридору подвала. — Я уложу одного-двух, Веллан еще двоих…
      — Не беспокойся, — поморщилась графиня, изящно взмахнув ладонью. — Подойдем, вежливо попросим, чтобы заключенных выпустили… Одна просьба. К тебе, Веллан, это между прочим, тоже относится. Держитесь у меня за спиной и не лезьте вперед.
      — Но.. — заикнулся Велл, измеряя взглядом худенькую фигурку Ринги. Однако возражать не решился и пожал плечами: — Как скажешь.
      Скажу прямо, что события приключившегося тотчас после этой веллановской реплики я никак не ожидал.
      …Всем обитателям Тарантийского замка известно, что призрак герцога Мартена (убитого клевретами известного короля Сигиберта Воинственного) появляется только в полнолуние, а луна шла на убыль уже в течение четырех дней. Кроме того, постоянным обиталищем этого безвредного, но жутковатого обликом привидения были либо внутренний двор замка с пристройками, либо первый этаж. В подвалах он появлялся исключительно редко, предпочитая до полусмерти пугать рабочих ночной кухни или охранников канцелярии Публио.
      — О боги, — простонал Веллан, едва по коридору разнесся душераздирающий низкий вопль. — Хальк, кто это кричит?
      Я всмотрелся и увидел размытый силуэт, невесомо двигавшийся по коридору навстречу нам. Так как помянутому герцогу Мартену отрубили мечом голову, призрак тащил таковую часть собственного тела в руках и эта голова омерзительно ухмылялась.
      — Ничего страшного, — Ринга оценила взглядом полупрозрачного фантома и ободряюще похлопала Веллана по плечу. — Никакой черной магии. Самое обычное привидение.
      Тень герцога подлетела к нам на расстояние четырех шагов и застыла в воздухе, слегка колыхаясь.
      — Убейте изменника, — настоятельно потребовал призрак. Ринга на всякий случай картинно сплюнула через левое плечо. — Сейчас же прикончите его!
      — Некогда нам всякой ерундой заниматься, — расхрабрившийся Веллан, похоже, снова начал острить. — Проходи, милейший, у нас дело важное.
      Голова привидения посмотрела на оборотня неодобрительно и, кажется, немножко обиженно, и высказалась:
      — Предатель должен быть уничтожен. У-у-у…
      Не представляю, каким образом бестелесные тени могут издавать столь жуткие, леденящие кровь звуки. Однако «герцог Мартен» — один из трех обитавших в замке призраков — считался среди придворных самым тихим. О Митра, каковы же остальные?
      И тут я вознамерившись высказать давно умершему герцогу все, что я о нем думаю, остановился на полуслове. Демон меня заешь, ведь мы можем использовать это жутковатое окровавленное привидение в качестве оружия!
      Я покосился на Рингу, подмигнул ей и, придав голосу наиболее возможную значимость, сказал:
      — А я знаю, кто может отомстить за тебя и отправить к Нергалу предателя.
      Что это был за «предатель», не знали даже самые ученые летописцы, однако призрак герцога Мартена постоянно требовал его голову у всех встречных.
      — Говори-и! — взвизгнуло привидение и для пущего эффекта потрясло руками с зажатой в них головой.
      Не ожидал, что Веллан окажется настолько сообразительным. Он опередил мои слова лишь на краткий миг.
      — Где-то там впереди сидят гвардейцы, — сказал бритуниец. — Они терпеть не могут твоего изменника. Это его кровные враги.
      Призрак молча развернулся и быстро рванул вперед по коридору.
      — Поверил, — хмыкнул Велл. — Вперед!
      — Какие вы у меня умные, мальчики, — с этими словами графиня Эрде сорвалась с места и побежала за привидением.
      Разумеется, тень герцога Мартена нас опередила. Шагов на пятьдесят. Когда мы втроем, изрядно запыхавшись, влетели в небольшой круглый зальчик, предварявший бывшую сокровищницу, призрак метался под потолком и вопил что есть мочи.
      Да, это было то самое место, о котором я подумал изначально. Небольшая привратная комната, за ней округлая деревянная дверь, окованная сталью и чугуном, с засовом и привешенным для верности замком. Такими обычно запирают конюшни или амбары. Стол, заставленный тарелками и бутылками, несколько скамей, факелы в настенных кольцах, и шестеро растерянных Черных Драконов.
      — Убейте его! — верещало привидение, шныряя из угла в угол. Голова свирепо таращилась мертвыми глазами. — Изменник должен быть обезглавлен! Предатель умрет!
      Мы стояли за углом и любовались. Призрак с достойной уважения настойчивостью предрекал смерть предателю, требовал мести и перемежал свои речи истошными криками и завываниями. Гвардейцы (вроде бы серьезные и сильные мужчины) жались по углам и немедленно искать изменника никак не хотели, отчего призрак ярился все больше и больше. Мне показалось, что сейчас от силы исторгаемого им звука рассыплются стены дворца.
      — Драконы отлетались, — съязвила Ринга, весело зыркнув на меня и Веллана. Бритуниец, наблюдая за перепуганными военными, едва сдерживал смех. — А сейчас прошу ничему не удивляться. Работаю я одна.
      Графиня Эрде вступила в караульное помещение и, ничуть не обращая внимания на бесновавшуюся тень герцога Мартена, медленно оглядела всех подчиненных Паллантида, одного за другим. Невероятно! Они моментально заснули! Или — меня кольнула неприятная мысль — умерли? Нет, ошибаюсь, вроде бы дышат… Я и раньше предполагал, что госпожа Эрде обладает сильным даром внушения, но моментально усыпить шестерых, пусть и испуганных, людей?.. Графиня великолепна.
      — Ключ от двери у лейтенанта, — бросила мне Ринга, оглядываясь. — Отопри замок, барон. Только осторожно. У Конана, наверное, очень дурное настроение.
      Дрожащими руками я снял с пояса отмеченного двумя нашивками на рукаве гвардейца тяжелую связку, долго подбирал нужный ключ, а разочаровавшийся в людях призрак завис у прохода, взирая на нас слегка обиженно.
      — Кто убьет изменника? — тоскливо вопросило привидение, пока я возился с ключами. — Отвечайте!
      — Обратись к нынешнему королю, — невовремя хохотнул Веллан, а Ринга, услышав эти слова, закатила глаза и на ее лице отразилось неодобрение. — Второй этаж, королевская опочивальня. Найдешь?
      Тень еще немножко поколебалась в свете тусклых факелов и вдруг исчезла. Воображаю, что произойдет, если этот призрак внесет лишней сумятицы в задуманный Аскаланте переворот… Лучше бы Веллан держал язык за зубами.
      Наконец, бородка ключа мягко провернулась в чреве замка, мы вдвоем с бритунийцем отодвинули тяжелый засов, не без натуги распахнули дверь и на всякий случай отскочили в сторону.
      — Какого демона? — послышался очень знакомый мне голос. — Сначала орете, как резаные поросята, потом… Хальк, это ты, что ли?
      — Доброй ночи, Ваше величество, — куртуазно ответил я, быстро поклонившись. — Сожалею, что нарушил твое уединение…
      Конан, в слегка разодранной и закапанной кровью одежде вышел на порог из темноты, царившей в его узилище. За его плечом виднелась бледная, но спокойная физиономия кофийского короля Страбонуса.
      — Клянусь Кромом, Ринга, и ты здесь? — радостно выкрикнул киммериец, узрев графиню Эрде, присевшую отдохнуть на скамью. Та в ответ приветственно помахала рукой. — Веллан? А что это вы здесь делаете?
      — Свергаем тирана, — нашел я ответ. Не такой уж и неправильный, между прочим. — Конан, нужно быстро идти наверх. Весь спектакль разворачивается в жилых покоях.
      — Значит, Аскаланте так и не переменил решение, — подал голос кофийский король. — А я побаивался, что герцог струсит, и нам с варваром наутро будет предстоять весьма неприятный разговор с двойником.
      — Этот урод заходил вечером посмотреть на нас, — сообщил Конан, не забывая, однако, расшнуровывать перевязь меча гвардейского лейтенанта. Страбонус тоже было дернулся к оружию, но Веллан решительно загородил ему дорогу. — Он действительно невероятно похож. Я уж решил, что ожило мое собственное зеркальное отражение… Боги, ну и мерзкая же у меня, оказывается, ухмылка!..
      — Потом расскажешь, — перебила Ринга, вставая. — У нас нет времени на лишнее разговоры. Тотлант не сможет долго создавать иллюзию нашего присутствия наверху, а поэтому забирай оружие и идем.
      — Опять командуешь? — огрызнулся Конан. — Ладно, сегодня можно тебя послушаться. Поднимаемся наверх, а ты, Велл, присматривай за нашим знакомцем.
      Бритуниец взял Страбонуса под свою неназойливую опеку, Конан и я пошли вперед, а Ринга, как обычно, держалась позади. Король Кофа, едва мы начали всходить по лестнице для прислуги, изрядно занервничал. В конце концов, ему просто не хотелось случайно попасть под чужой меч. Ради чего?
      Надеюсь, мы успеем вовремя…
 
      Разумеется, мы рисковали. Вообще-то я уверен, что этой ночью мы были близки к смерти, как никогда. Но эта костлявая беззубая старуха в белом плаще, вооруженная кривым зазубренным ятаганом, потянулась сразу за многими, и обделила нашу компанию своим вниманием. Как известно, гнаться за двумя зайцами не следует. А еще существует другое, тоже совершенно истинное утверждение: «Кто не рискует, тот не пьет аргосского».
      Мы впятером вихрем взлетели на второй этаж замка по лестнице для прислуги, вывалились в коридор, ведущий к личным королевским комнатам, и сразу поняли, что веселье в самом разгаре. Бедный Тицо, тяжело ему приходится… Хотя вполне может быть и наоборот: сейчас весьма неуютно Аскаланте и его приятелям. При желании Тицо наверняка может задать жару любому недоброжелателю.