Война и Мы - 1941: работа над ошибками. От летней катастрофы до «чуда под Москвой»

Развертывание в короткие сроки большого количества соединений и частей и передислокация войск в новые районы привели к ухудшению учебно-материальной базы и усилили текучесть кадров. В войсках не хватало стрельбищ, полигонов, учебных приборов, наглядных пособий, тренажеров, уставов, наставлений и другой учебной литературы. К примеру, в Киевском военном округе, по свидетельству его командования, стрельбища были примитивными, отсутствовали хорошо оборудованные учебные поля, обеспеченность учебным оружием составляла всего лишь 10 процентов от нормы, а пособиями и стрелковыми приборами – 15–20 процентов[61].

Крайне неблагоприятные условия, в которых протекала боевая учеба накануне войны, привели к тому, что, несмотря на огромные усилия, в подготовке войск, штабов и командного состава оставалось много существенных недостатков. Наиболее слабо были обучены танковые и воздушно-десантные войска, артиллерийские противотанковые бригады РГК и авиация, которые не успели до начала войны закончить формирование и реорганизацию. Главными недостатками в подготовке пехоты, артиллерии, танковых войск и авиации являлись неумение взаимодействовать друг с другом и плохая организация разведки во всех звеньях. Общевойсковые подразделения и части неумело готовили и проводили контратаки в обороне. Слабой была выучка как одиночного бойца, так и подразделения в целом. В артиллерии оказались недостаточно слажены дивизионы и полки. Проведенная в конце мая – начале июня 1941 г. проверка танковых соединений показала, что огневая подготовка снизилась, вождение танков отработано не полностью, подразделения, части, соединения и штабы не слажены.

Штабы тактического звена, особенно стрелковых батальонов и полков, а также штабы артиллерийских, авиационных, танковых соединений и частей плохо организовывали разведку, не умели обобщать данные о противнике и делать по ним выводы. Самым слабым местом в их подготовке являлись организация и поддержание взаимодействия в бою. Штабы не овладели управлением с использованием радиосвязи.

Нарком обороны в директиве от 25 января 1941 г. признавал, что оперативная подготовка высшего командного состава, войсковых штабов, армейских и фронтовых управлений, особенно авиационных штабов, была низкой. Высший командный состав плохо знал боевые возможности родов войск и авиации, поэтому не всегда правильно использовал их на проводившихся в 1940 г. учениях с войсками, на командно-штабных учениях, в играх и на различного рода занятиях. Командный состав не имел твердых навыков в руководстве войсками, особенно в ходе операции, в результате чего управление часто нарушалось. Наблюдалось пренебрежение расчетами, не учитывались пространство и время, мало уделялось внимания вопросам боевого и материального обеспечения. По мнению наркома, часть командного состава оставалась еще на уровне опыта Гражданской войны и пыталась перенести его на современность.

Войсковые штабы, армейские и фронтовые управления имели лишь начальные знания и поверхностное представление о характере современной операции армии и фронта, не справлялись с планированием, не овладели искусством организации тылового обеспечения операции, не умели обеспечить непрерывность управления и восстанавливать его при нарушении. Штабы были слабо сколочены.

Для укомплектования новых формирований весною 1941 г. был произведен неплановый (дополнительный) призыв на действительную срочную службу рекрутов, не призванных в 1940 г. К началу войны многие из них не успели пройти даже курс молодого бойца и принять присягу. Поэтому значительная часть новобранцев оказалась невооруженной. Молодое пополнение использовалось преимущественно для укомплектования танковых и моторизованных соединений приграничных военных округов, формирование которых было начато в феврале 1941 г. Доля новобранцев в общей численности рядового состава многих дивизий достигала 50–60 процентов[62]. Среди них значительную часть составляли коренные жители Средней Азии и Закавказья, слабо знавшие русский язык или не владевшие им совсем. Это значительно осложняло процесс их обучения.

Таким образом, в подготовке советских войск имелось много недостатков, важнейшими из которых были низкая теоретическая и практическая подготовка командного состава, недостаточная слаженность штабов всех звеньев, особенно в танковых войсках, неумение организовывать и поддерживать непрерывное взаимодействие в бою и в операции между родами войск и видами Вооруженных сил. Подразделения и части также не были слажены в достаточной степени. Летчики слабо владели установленным на самолетах оружием, механики-водители танков в большинстве своем имели незначительный стаж вождения боевых машин (в основном 8–10 часов), экипажи плохо знали технику, особенно новую, и не могли самостоятельно устранить даже простейшие неисправности. Командный состав, штабы и связисты слабо владели средствами радиосвязи, зенитчики и летчики не готовились к стрельбе по современным скоростным самолетам противника. Недостатки в подготовке командного состава, штабов и войск усугублялись существенными просчетами в организационном строительстве и техническом оснащении армии.

После советско-финляндской войны шел интенсивный поиск наиболее рациональных организационных форм всех видов Вооруженных сил. Особенно активно эта работа велась в сухопутных войсках, являвшихся главным видом Советских Вооруженных сил.

Штатные боевые возможности стрелковой дивизии Красной армии были не ниже боевых возможностей пехотной дивизии вермахта, однако она уступала немецкой в подвижности, так как имела меньше автомобилей, в противотанковых средствах (54 орудия против 72). Вся противотанковая артиллерия противника имела механическую тягу или самоходные шасси, а противотанковые подразделения советской дивизии – конную тягу, поэтому существенно уступали в подвижности. В стрелковых подразделениях Красной армии в отличие от немецких фактически не было противотанковых средств. Только в стрелковом батальоне по штату полагалось два орудия. В немецких подразделениях на вооружении состояли противотанковые ружья.

Еще в середине 30-х годов в Советском Союзе был разработан образец 37-мм безоткатного (реактивного) противотанкового ружья. Его приняли на вооружение, но затем сняли. После этого в войска начало поступать нарезное противотанковое ружье калибра 14,5 мм, однако перед войной и оно было снято с вооружения, так как ошибочно считалось, что и противник станет создавать такие же «толстобронные» танки, какие производились в СССР накануне войны (Т-34 и КВ).

Существенным недостатком штатной структуры советских стрелковых дивизий являлось малое количество средств противовоздушной обороны. Дивизии полагалось иметь 12 зенитных орудий и несколько зенитных пулеметов. Причиной недооценки наземных средств борьбы с самолетами противника явилась переоценка возможностей истребительной авиации (каждая армия имела 2–4 истребительных полка, то есть 120–240 самолетов), которая, как предполагалось, могла надежно прикрыть основную ударную группировку армии.

Самым же крупным недостатком советских стрелковых войск, как, впрочем, и других родов войск и видов Вооруженных сил, являлась их неполная укомплектованность. Дивизии, входившие в состав армий приграничных военных округов, имели в своем составе до 12 тыс. человек при штатной численности около 14,5 тыс. Особенно отрицательно на боеспособности соединений отразилась низкая укомплектованность автотранспортом (30–40 процентов штатной численности), средствами тяги для артиллерии и радиосредствами. Корпусные артиллерийские полки, а также часть дивизионных, имевшие в качестве средства тяги сельскохозяйственные тракторы, оказались не полностью укомплектованы ими.

Крайне низкой была боеспособность танковых войск, которые в результате неправильно проводимой реорганизации практически оказались расформированными накануне войны и не созданы вновь. Произошло это потому, что осенью 1939 г. из-за ошибочной оценки опыта боевого применения танковых войск в Испании и в других вооруженных конфликтах было принято решение о расформировании имевшихся в Красной армии танковых корпусов. Летом же 1940 г. на основе опыта действий в Западной Европе танковых войск Германии в Советском Союзе приступили к созданию танковых корпусов, которые затем стали называться механизированными.

Отдавая весной 1940 г. начальнику Генерального штаба Шапошникову и его заместителю Смородинову распоряжение на разработку организационной структуры этих новых корпусов, Сталин потребовал, чтобы каждый из них имел не менее 1000 танков. Шапошников, не одобрявший такой состав корпуса, поручил эту работу Смородинову, сославшись на занятость разработкой плана войны. Вместе с тем уже тогда народный комиссар обороны Тимошенко и Шапошников докладывали Сталину, что формирование корпусов привело к недостатку танковых соединений, предназначенных для поддержки пехоты, и нехватке танков вообще. Однако Сталин приказал увеличить количество формируемых корпусов до 9. В феврале 1941 г. началось формирование еще 20 мехкорпусов. Для их укомплектования требовалось свыше 30 тыс. танков, а имелось только 23 тыс. машин всех типов. В результате оказались расформированными все отдельные танковые бригады, большинство из которых имело свыше 250 танков. Они были хорошо укомплектованы, слажены и обучены. Многие из них принимали участие в боях на реке Халхин-Гол, в советско-финляндской войне, участвовали в походах советских войск в западные области Белоруссии и Украины, вводились на территорию Прибалтийских республик, в Северную Буковину и Бессарабию. К тому же были изъяты отдельные танковые батальоны из штатов стрелковых дивизий, что значительно ослабило их боевые возможности и усложнило условия отработки взаимодействия танков и пехоты. Все это привело к фактической ликвидации танковых формирований, предназначенных для поддержки пехоты.

Укомплектованность танками вновь созданных механизированных корпусов составляла в среднем 50 процентов, а многих из них (13, 17, 18, 20, 24-й) – 6–25 процентов. Даже те из них, которые находились в западных приграничных округах и снабжались в первую очередь, были укомплектованы автомобилями и тракторами не более чем на 35 процентов.

Таким образом, для завершения формирования намеченного количества корпусов не хватило танков, хотя по численности их было значительно больше, чем у Германии со всеми ее союзниками. Такое положение явилось, с одной стороны, следствием грубой ошибки в определении количества танков в каждом из соединений. Кстати, моторизованные корпуса вермахта имели не более 300–400 танков. С другой стороны, неправильно было определено необходимое число танковых и моторизованных соединений.

Подобные ошибки имели место и в реорганизации других родов войск. Стрелковым дивизиям, например, не хватало автоматов, полевых и зенитных орудий, авиационным дивизиям – самолетов. Всем родам войск и видам Вооруженных сил недоставало автомобилей, радиостанций, инженерного вооружения и многих других видов военного имущества и снаряжения.

Особенно плохо обстояло дело с укомплектованностью артиллерийскими тягачами, средствами транспортировки горючего и ремонта боевой техники, а также радиосредствами. К примеру, в Киевском Особом военном округе наиболее обеспеченными танками являлись 4, 8 и 15-й корпуса, которые по плану войны должны были составить конно-механизированную группу Юго-Западного фронта. Однако укомплектованность их указанными видами боевой техники была также очень низкой. Так, 10-я танковая дивизия 15-го мехкорпуса, имевшая на 22 июня 363 танка при необходимой численности – 375, насчитывала всего лишь 5 мастерских типа «Б» вместо 53, положенных по штату, 37-я танковая дивизия того же корпуса смогла выступить на марш 22 июня только с двумя батареями артиллерийского полка (8 орудий), так как в остальных не было средств тяги. Все дивизии, как правило, имели по 4 зенитных орудия вместо 12. Многие моторизованные дивизии механизированных корпусов оказались слабо укомплектованными автомобилями для перевозки личного состава или не имели их совсем и представляли собой малоподвижную пехоту.

Техническое состояние советских танков было крайне низким. Из 23,2 тыс. машин к началу войны боеспособными считались только 14,7 тыс. Остальные являлись или устаревшими (пулеметные танки), или неисправными. Для их ремонта недоставало ни ремонтных средств, ни запасных агрегатов. К тому же участие основной части танкового парка в освободительном походе Красной армии в Западную Украину и Западную Белоруссию, в советско-финляндской войне, других вооруженных конфликтах привело к тому, что машины сильно износились и запас их хода, особенно по двигателям, был невелик. Так, в 10-й танковой дивизии у танков Т-28 он не превышал 75 моточасов, а у БТ составлял от 40 до 100 часов. Среднесуточный же расход моторесурса в первые недели войны составил в этой дивизии от 10 до 13 часов. Новые танки были еще недостаточно совершенны, так как их производство только разворачивалось.

Примечания

1

Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 50. С. 145.

2

Война и военное дело. М., 1933. С. 27.

3

РЦХДНИ. Ф. 2. Оп. 2. Д. 348. Л. 1.

4

Там же. Ф. 44. Оп. 1. Д. 5. ЛЛ. 127–132.

5

Волкогонов Д.А. Троцкий. Политический портрет. М., 1992. Кн. I. С. 332.

6

Там же. С. 340.

7

В послужном списке Фрунзе на вопросы, какое военное или военно-политическое заведение, а также какую академию или равное ей высшее военно-учебное заведение, когда окончил, стоит ответ: «Самообразование» (Фрунзе М.В. Собрание сочинений. М., 1929. Т. 1. С. 672).

8

Фрунзе М.В. Собрание сочинений. М., 1929. Т. 1. С. 182.

9

Там же. 218–219.

10

Фрунзе М.В. Собрание сочинений. Т. 1. С. 221–222.

11

Там же. С. 223.

12

Фрунзе М.В. Собрание сочинений. Т. 1. С. 461.

13

Там же. С. 370.

14

Там же. С. 40–42.

15

Фрунзе М.В. Собрание сочинений. Т. 1. С. 75.

16

Волкогонов Д.А. Триумф и трагедия. Политический портрет И.В. Сталина. М., 1994. Кн. I, ч. 1. С. 203.

17

Советские Вооруженные силы. История строительства. М., 1978. С. 123.

18

В 1921 году производство продукции крупной промышленности составляло всего-навсего пятую часть, а выплавка стали – менее чем двадцатую от довоенного уровня. (История Второй мировой войны 1939–1945 гг. М., 1973. Т. 1. С. 202.)

19

Советские Вооруженные силы. История строительства. С. 151.

20

Незнамов А.А. Военная доктрина //Военное дело 1918, № 12; Свечин А.А. Основы военной доктрины (тезисы); Он же. Что такое военная доктрина //Военное дело 1920, № 2; Незнамов А.А. Военная доктрина //Военное дело 1920, №4; Изместьев П.И. Основы военной доктрины //Военное дело 1920, № 9, и др.

21

Данная формулировка военной доктрины впервые прозвучала в резолюции Х съезда РКП(б) по военным вопросам, зачитанной Троцким, но 6 последних пунктов резолюции, в т.ч. и о военной доктрине, были подготовлены Фрунзе.

22

Фрунзе М.В. Собрание сочинений. Т. 1. С. 182.

23

Собрание оперативных телеграмм, приказов и распоряжений тов. Вацетиса. 18.7–7.9.1918 г. М., 1918.

24

Тухачевский М.Н. Инженерное измерение операций. // Революция и война (журнал Западного фронта) 1920. Сб. 2. С. 39–55.

25

Изместьев П.И. Краткое руководство по элементарной и общей тактике. Пт., 1919; Лукирский С.Г. Общая тактика. М., 1919; Кузнецов С.А. Общая тактика. М., 1919; Верховский А.И. Тактика. Лекции, читанные на 1-х пехотных казанских курсах в 1919–1920 гг.; Елизаров Н.С. Тактика пехоты. М., 1919, и др.

26

Свечин А. История военного искусства. М., 1922, Ч. 1, Ч. 2. М., 1923, Ч. 3.

27

Там же.Ч. 1. С. 4.

28

Труды Первой Всесоюзной конференции историков 28.12.1928–4.1.1929 г. М., 1930, Т. 2.

29

Против меньшевистского идеализма в вопросах войны и военного дела. М., 1931.

30

Против реакционных теорий на военно-научном фронте. Критика стратегических и военно-исторических взглядов проф. Свечина. М., 1931 г.

31

Царская Россия в мировой войне. Л., 1925, Т. 1; Центральное статистическое управление. Россия в мировой войне 1914–1918 гг. (в цифрах). М., 1925; Зайончковский А. Подготовка России к империалистической войне. Очерки военной подготовки и первоначальных планов. По архивным документам. М., 1926; Петров М. Подготовка России к мировой войне на море. М., 1926, и др.

32

Покровский М.Н. Империалистическая война. Сборник статей. М., 1934; Полетика Н.П. Подготовка империалистической войны 1914–1918. М., 1934; Мировая война в цифрах. М., 1934; Болтин В. Очерки мировой войны 1914–1918 гг. М., 1940, и др.

33

Корсун Н. Эрзерумская операция на Кавказском фронте мировой войны в 1915–1916 гг. М., 1938; Зайончковский А. Мировая война 1914–1918 гг. М., 1938, Т. 1–2, М., 1939, Т. 3; Коленковский А. Маневренный период первой империалистической войны 1914 г. М., 1940; Барсуков Е. Русская артиллерия в мировую войну. М., 1938, Т. 1, М., 1940, Т. 2; Ветошников А.В. Брусиловский прорыв. Оперативно-стратегический очерк. М., 1940, и др.

34

Татарченко Е. Новые черты современного военного искусства // Красная звезда. 1940. 10 июля; Новое в военном искусстве на западе// Красная звезда. 1940. 4 декабря.

35

Белицкий С.М. Некоторые проблемы эволюции войны. Т. 3. М., 1931. С. 214.

36

Академия Генерального штаба. М., 1987. С. 48.

37

Там же. С. 49.

38

История войн и военного искусства. Т. 3, ч. 2. Войны и военное искусство периода вползания и начала Второй мировой войны фашистских стран. ГШ РККА. Рукопись. М., 1939, С. 3–4.

39

История Второй мировой войны 1939–1945 гг. М., 1973. Т. 1. С. 270.

40

Там же. С. 159, 195.

41

Там же. М., 1975. Т. 2. С. 199.

42

Советская военная энциклопедия. М., 1976. Т. 2. С. 574. Во втором томе Военной энциклопедии 1994 г. статья «Глубокая операция» подвергнута существенной правке. В ее начале дается современная трактовка термина «глубокая операция». В исторической части поменяли местами М.Н. Тухачевского и В.К. Триандафилова.

43

См: Военно-исторический журнал. 1991. № 8, 9.

44

Военно-исторический журнал. 1991. № 8. С. 45.

45

Там же. С. 47.

46

Военно-исторический журнал. 1991. № 8. С. 50.

47

Военно-исторический журнал. 1991. № 12. С. 10.

48

Военно-исторический журнал. 1991. № 12. С. 10.

49

Военно-исторический журнал. 1991. № 12. С. 10.

50

Военно-исторический журнал. 1993. № 6. С. 16.

51

Военно-исторический журнал. 1991. № 12. С. 10.

52

РГАСПИ Ф. 558. Оп. 1. Д. 3808. Л. 11–12.

53

Перечнев Ю.Г. Уроки блицкрига. М.,1985. С. 27–28.

54

Военно-исторический журнал. 1991. № 12. С. 11–12.

55

Карта находится в фондах ГОУ ГШ ВС РФ.

56

ГУПП – Главное управление политической пропаганды.

57

Волкогонов Д.А. Триумф и трагедия. Политический портрет И.В. Сталина. Кн. II, ч. 1. С. 154.

58

Согласно постановлению Политбюро ЦК ВКП(б) от 21 июня 1941 г., большая часть объединений должна была составить группу Резерва Главного Командования.

59

Военные кадры Советского государства в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. М., 1963. С. 12.

60

Советский Союз накануне Великой Отечественной войны. М., 1990. С. 35.

61

РГВА. Ф. 31983. Оп. 3. Д. 156. Л. 167; Д. 54. Л. 164.

62

Советский Союз накануне Великой Отечественной войны. С. 38.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.