Джулиан Пенстрак, глава муниципалитета, Дэфид оп Овен, директор Восточно-Американского Парапсихического Центра, и Франк Жиллингс, комиссар отдела по наблюдению за соблюдением законов и порядка, собрались в кабинете Жиллингса; обстановка была подходящей: все четыре стены кабинета в башне были из прочного плексиглаза, поэтому присутствующие имели полный панорамный обзор города, которым управляли и который защищали.
      - Дело Мегги О. не осталось без вознаграждения, - напомнил Дэвид оп Овен двум другим собеседникам. - Ее… родственник… я не знаю, кем приходится ей Билл Джонс… оказывается хорошим провидцем.
      Жиллингс заворчал и потер крылья мясистого носа, выражая сомнение.
      - Половина города почти парализована страшной головной болью, двое умерли, масса людей в больнице, а вы говорите о каком-то вознаграждении!
      - Вы склонны перенимать негативное отношение, не так ли, Франк? - заметил глава муниципалитета, наполовину развлекаясь. Он наблюдал за оп Овеном краем глаза. Он знал, что директор Парапсихического Центра глубоко потрясен смертью Джила Граци и Соланж Бош, известной также под именем Мегги О. Странный спор между Жиллингсом и оп Овеном начался с того случая: один проявлял сдержанный восторг, а другой - смутное сожаление. Ну, Пенстрак, в определенной степени, сам являлся эмпатом и чувствовал, что не нужно слишком сильно углубляться в обсуждение исхода того инцидента. Достаточно сказать, что внезапный успех и смерть Мегги удалось скрыть от публики, и, если бы Дэфид удовлетворился некоторым успехом, правда, на темной стороне, глава муниципалитета был бы доволен.
      - Тем не менее, - продолжал Джулиан Пенстрак, - закон о профессиональной защите теперь, как недавно появившийся, введен в сборник федеральных законов и структуру государственных законов. В чем теперь ваша проблема, Франк?
      - Дело в том, что, если могут существовать предатели типа Соланж Бош, то, как мы можем выследить их прежде, чем они принесут неприятности? Теперь, - он задержал руку Дэфида оп Овена, когда тот хотел заговорить, - я знаю, что у вас осуществляется подсознательная программа ТРИ-Д, Дейв, но насколько она хороша для обнаружения таких чудаков?
      Оп Овен вздрогнул от слов Жиллингса.
      - К сожалению, покажет только время. У нас есть Билл Джонс, кузен Мегги О., и он будет первоклассным провидцем. Салли Изелин в экспериментальной клинике имеет более пятидесяти кандидатов в день. - Он вздохнул. - Большинство из них принимает желаемое за действительное. Боюсь, что яркий талант может придти только случайно. Мы не можем заставлять людей проверять наличие у них таланта.
      - Все, что нам нужно, - это принудительная проверка, - сказал комиссар ЛЕО.
      - Девяти миллионов людей? - с притворным ужасом спросил Пенстрак.
      Жиллингс проворчал:
      - Непроверенные обходятся нам дороже.
      Пенстрак согласился.
      - Еще лучше проверка в детском возрасте. Она окажет нам огромную помощь, - сказал Дэфид оп Овен. - Наши сензитивы случайно обнаружили в родильной палате сильного телепата. Но у нас нет необходимого оборудования и, что более важно, персонала. Для обнаружения талантов еще в зародыше нужны особые люди. Салли Изелин очень чувствительна в этой области, и я благодарю Провидение за ее присутствие в клинике. Она никогда не ошибалась в оценках. Но она единственная в Восточном Центре и работает слишком много.
      Дэфид улыбнулся и отказался от того, что собирался доверить им. Суровое лицо Лестера Велча было обращено к нему:
      - Ради Бога, Дейв, не говорите всем, что вы знаете. Они не всегда хотят слышать это.
      Дэфид, например, и сам сомневался, что Франк Жиллингс дружелюбно отнесется к замечанию, что главная помощница Салли Изелин в данный момент - двухлетняя Доротея Хорват, необычайно талантливая дочь двух работников Центра. Доротея приходила каждое утро и полдень в клинику "играть" в комнате, полной кандидатов. Она инстиктивно подходила к каждому, у кого имелись малейшие признаки таланта, и Салли могла их проверить более глубоко. Других можно было отпустить после стандартных проверок, чтобы они не знали о предварительном отборе. Доротея была в блаженном неведении относительно того, что она могла делать. Она просто делала это.
      - Талант иногда бывает скрытым,-сказал Дэфид Жиллингсу,-как это было с Солланж Бош, и полностью развивается под давлением. Но разные люди реагируют на разные стимулы. Талант можно также сознательно или бессознательно сдерживать, так как любой талант отгораживается от недоброжелательного внимания менее одаренных. Мы пытаемся смягчить зависть людей с помощью публичных информационных передач, которые должны помочь таланту…
      Жиллингс прервал его бесцеремонным взмахом руки. Дэфид оп Овен подумал: в значительной степени потому, что Жиллингс - скрытый талант и не хочет, чтобы его тренировали или напоминали об этом дефекте.
      - Простите за лекцию, - сказал оп Овен с извиняющейся усмешкой, - но вы должны понимать, что мы ограничены в манипуляциях с талантом, который есть в нашем распоряжении. Мы не можем предвидеть неправильное развитие таланта. Ваши работники ЛЕО, Франк, имеют всю информацию, касающуюся того, как обнаружить скрытый или подсознательный талант. Что мы еще может сделать?
      - Пусть ваш друг, сенатор, напишет к этому закону о защите поправку, о том, что незаконно быть талантливым и скрывать это - сказал Жиллингс.
      Дэфид посмотрел на Жиллингса виновато и удивленно. Восприятие Жиллингса не было ограниченным: он знал, что скрывается за усмешкой оп Овена и зло смотрел на него.
      - Я предложу это Джоулу Андресу, когда мы встретимся следующий раз, - вежливо сказал оп Овен. - Такая точка зрения должна быть хорошо принята.
      - Как, черт возьми, вы можете выполнить этот закон при условиях, которые вы только что упоминали, Дэфид? - сказал Пенстрак с понятным раздражением. - Нет оборудования, недостаточно талантов. Кроме того, скрытые таланты не будут знать и поэтому не будут регистрироваться, а талант, который знает о своих способностях, может заявить, что у него их нет.
      - Ну, это помогло бы мне, - сказал Жиллингс все еще с раздражением. Но он смотрел на оп Овена с меньшим гневом. Очевидно, телепат не говорил главе муниципалитета о скрытых способностях Жиллингса. Он знал, когда держать рот закрытым. - Я могу скрыть подозрения и не потерять над собой власть, как эта цыганская девушка.
      Улыбка оп Овена поблекла.
      - Вы можете подавить или сдержать талант, Франк. Это просто создаст определенное давление на них, а мы хотим избежать этого любой ценой. В парапсихике так много того, что мы не знаем. Слишком много.
      - Например? - спросил комиссар ЛЕО, злясь от неприятного поворота разговора.
      Оп Овен развел руками.
      - Я не могу сказать. Я не провидец. - И добавил благоговейно и тихо: Аминь!
      Жиллингс снова заворчал.
      - Теперь, по этой причине ваши таланты должны заниматься этнической чепухой? Я искренне верю, что ваши взгляды являются пан-этническими.
      - Очевидно.
      Жиллингс пристально посмотрел на него, как будто подозревая оп Овена в несерьезности. Джулиан Пенстрак откашлялся.
      - Уже легче, - продолжал представитель ЛЕО, - но у ваших предсказателей не было инцидентов: кроме туманных предупреждений?
      Он постучал по записям инцидентов, которые днем раньше были присланы в его кабинет.
      Дэфид покачал головой.
      - Дар предсказания - самый неустойчивый, но, вообще говоря, чем больше людей вовлечено, тем больше вероятность туманных предвидений. Или, наоборот, чем сильнее изменение для выдающейся личности, или объединения, или эмоциональных связей, тем более правдоподобен определенный инцидент. Старые гадалки на кофейной гуще и картах пытались предсказывать будущее. И в то время, как я считаю, что они могли достаточно хорошо обобщать будущее для среднего обывателя, лучшие из них были точными только тогда, когда предсказывали будущее тех, кто определял судьбу большого числа людей. Некоторые предсказатели работают только на прямой конфронтации с личностью, вот почему мы держим под ключом персональные дела таких сензитивов. Но вы не можете спровоцировать предсказание. В примере с Мегги О., удача, что мы начали с нее. Отдельный случай, не включенный ни в какую группу, так что нельзя проследить источник, который заставит кого-то из наших предсказателей "читать" о ней. Так было до тех пор, пока обстоятельства не привели к тому, что ее путь пересекся с линией жизни Джила Граци. Тогда мы получили новые сведения, потому что предсказатель был настроен на Джила. Как я продолжаю без конца твердить, есть множество парапсихических проявлений, о которых нам ничего не известно. Каждый раз, когда я думаю, что я понимаю, какую-то комбинацию или аспект, появляются исключения, которые смущают меня. Генри Дерроу сказал, что имеющий талант похож на оседлавшего крылатого коня: перед вами величественная панорама, но вы не всегда можете соскочить, когда хотите.
      Жиллингс терпеливо ждал, слушая разглагольствования оп Овена; теперь тот загремел магнитофонными лентами на столе. Пенстрак бросил на директора еще более проницательный взгляд.
      - Я всегда думал, что Пегас - символ поэзии… полет словесной фантазии. Но я должен сказать, мне нравится ваше сравнение, Дейв. Крылатый конь подходит для вас. Если бы мне хватило мужества вскочить ему на спину.
 
      - Если бы вы двое соблаговолили обсудить земные проблемы, - ехидным тоном сказал Жиллингс, - как мы собираемся искать работу для тех, кто роется в грязи?
 

 
      Через два месяца утром, когда Дэфид оп Овен вошел в свой кабинет, на его столе лежала записка, чтобы он позвонил Салли Изелин, как только сможет. Для персонала, чувствительного к словам, формулировка звучала провокационно. Вдобавок к тому, что Салли занималась проверкой кандидатов. Дэфид набрал ее номер телефона, как только прочитал записку, не обращая внимания на другие ленты и сообщения с красными и белыми флажками. Если бы за месяц публичных информационных передач удалось найти хотя бы один скрытый талант, то окупились бы все затраты на программу.
      - Салли, это Дэфид. Ты звонила мне?
      - О, Дэфид! - ее голос звучал удивленно и смущенно. - Я не уверена, должна ли я беспокоить тебя…
      - Моя прабабушка обычно говорила: "Если есть сомнение, значит она грязная".
      - Я говорю не о рубашке, Дэфид, - Салли потеряла обычное легкомыслие. - Я говорю о людях.
      - О каких людях? - Это напоминало вытягивание гвоздей из дерева: интригующе и не похоже на Салли.
      - Хорошо, Дэфид, я не хочу вредить тебе. Но… ты бы мог пригласить меня вечером? Есть место… я хочу, чтобы ты почувствовал. Я сама не могу понять, что это такое, но знаю, что что-то случится.
      - Все интереснее и интереснее. Ты заинтриговала меня…
      - О, черт, я совсем не хочу интриговать тебя. Я пошла и сделала то, что не должна была делать.
      Дэфид засмеялся.
      - Салли, все, что ты сделала, вызывает неуемное любопытство.
      - Ну, хорошо, слоненок. зайди за мной в девять; тебе понадобится вертолет и деньги. - Она помрачнела от причастности к дикому расточительству и разврату, но в ее голосе звучал скрытый смех, свидетельствующий о том, что Салли снова была сама собой.
      - Я возьму столько пачек с деньгами, сколько позволит мне Лестер. В девять!
      Он нажал кнопку связи как раз в тот момент, когда открылась дверь и вошел Лестер Велч.
      - Что на уме у Изелин?
      - Я не мог понять по телефону, - ответил Дэфид, намеренно не понимая Лестера.
      Мужчина выругался и мрачно посмотрел на шефа.
      - Ладно, значит вы не хотите говорить. Может быть у меня нет таланта, но он не нужен мне для того, чтобы понять, что Салли возбуждена. Она так старается говорить тихо.
      Дэфид пожал плечами и потянулся за лентами.
      - Как только я узнаю, вы тоже будете знать. Вас что-то еще волнует в это прекрасное утро? Салли говорит, что вечером мне понадобится куча денег.
      Лестер минуту удивленно смотрел на него, потом фыркнул. Он показал на голубую ленту с финансовыми шифрами среди других бумаг со срочными пометками, которые Дэфид перебирал пальцами.
      - Какой-то мужлан из местности Ист Уотерлес Форд хочет обложить налогом жилые помещения Центра, так же, как любой жилой квартал. Заявляет, что доход с таких "высокооплачиваемых жильцов" уменьшит государственный дефицит на девять процентов.
      Дэфид оценивающе свистнул.
      - Он, вероятно, прав, за исключением того факта, что это зарегистрированная коммуна с ограниченной ответственностью, а высокооплачиваемые жильцы возвращают всю сумму жалованья Центру.
      - Послушайте, Дэфид, он затевает горяченькое дельце.
      Оп Овен вздохнул. Всегда есть что-то или кто-то или какой-нибудь комитет, пытающийся подорвать, разрушить или дискредитировать Центр, несмотря на все предосторожности.
      - Они делали то же самое в Нью-Джерси, как вы знаете, когда комплекс Принстонского Университета финансировал академические деревни, чтобы воспрепятствовать высоким ценам на недвижимость и налогам, - с грустью напомнил ему Лестер.
      - Я послушаю, я послушаю. Теперь уходите, Лес, - Дэфид поставил в магнитофон ленту Велча.
      Лестер что-то пробурчал и ушел. А Дэфид оп Овен слушал. Ему не нравилось то, что он слышал, но сенатор штата, наверное, уже выполнил некоторые его задания. Доходы от жилых помещений Центра дали бы, действительно, значительную сумму в хронически пустую казну штата. Только Центр на полторы мили входил в собственность Джерхаттана, и поэтому его доходы должны принадлежать городу, если вообще их нужно кому-то отдавать.
      - Пожалуйста, соедините меня с Джулианом Пенстраком, - попросил Дэфид секретаря.
      Глава муниципалитета тут мог бы оказать некоторую помощь. Конечно, ему будет интересно, что предлагает этот человек из сельской местности ("Неужели, их фамилии всегда будут оканчиваться на "филд"?" - подумал Дэфид, вспомнив битву с сенатором Мансфилдом Цойсманом). А если Джулиан еще не знает? Мало что ускользает от приветливых проницательных глаз Пенстрака. Пенстрака не было, но его секретарша тактично соединила Дэфида с Пат Тофик, референтом Пенстрака, которая была, фактически, его талантливым стражем.
      - Да, Дейв, Джулиан обратил внимание на предложение Гринфилда, - сказала ему Пат. - Действительно, Джулиан пригласил его сюда для долгой дружеской беседы, когда мы впервые услышали о плане. Гринфилд похож на Цойсмана: подозрительный и панически боится нас - суперменов.
      - Джулиан сказал ему, что жилые помещения - общественные…?
      - Да и Джулиан показал ему документы Центра за все годы и аудиторские отчеты. Безрезультатно! Это только укрепило мнение Гринфилда, что Центр - богатый источник дополнительного дохода.
      - Центр в собственности Джерхаттана.
      - Джулиан сказал об этом, но Гринфилд - один из тех болванов, которые занимают определенное положение: все, как один, и один за всех… все деньги в одном банке… его. Он распоряжается бюджетом штата, как вы видите.
      Дэфид кивнул.
      - Я не хотела беспокоить вас без необходимости, Дэфид, - извиняясь, продолжала Пат.
      Дэфид подавил желание резко ответить и только вздохнул.
      - Пат, сорняк легче вырвать, если он маленький.
      - Сорняк? Это хорошо. Правильно, Гринфилд - сорняк, - голос Пат звучал необычно резко. - Я скажу Джулиану, что вы звонили и что вы беспокоитесь.
      - Нет, я не беспокоюсь, Пат. Пока нет.
      - Я бы на вашем месте беспокоилась, - сказала она мрачно.
      - Есть предсказание?
      - Специального нет. Но, честно, Дэфид, меня значительно больше беспокоит атмосфера в городе, чем то, что делает Аарон Лефтфилд. Как и Джулиана. Он сегодня ходит по улицам. - Она успокаивающе махнула рукой. - О, я послала с ним одного из сензитивов ЛЕО. В эти дни я не могу двигаться так быстро. - Она посмотрела вниз на свой живот беременной женщины. - Вы видели мой отчет?
      - Вы послали? - Дэфид стал искать среди лент.
      - Он должен быть у вас на столе. Лучше, чтобы он был у вас на столе.
      Дэфид нашел ленту Городской Администрации, красную с обратной стороны, и махнул ей.
      - Есть. Лестер Велч первый обрушился на меня.
      - И он не заметил нашу ленту? Дейв, послушайте ее сейчас, потому что, верьте мне, это более важно, чем Гринфилд, даже если Лестер так не думает.
      - Это предсказание, Пат?
      - Вы сказали мне, что это мое состояние, - она вдруг рассердилась, - действия Джулиана или недостаток витаминов. - Гнев вдруг прошел. - Господи, я так хочу, чтобы я могла предсказывать!
      - Пат, вы хотите отдохнуть несколько недель?
      Дэфид оп Овен следил за сменой чувств на ее лице: мрачное негодование сменилось надеждой, потом смирением.
      - Нет, Дейв.
      - Я бы не хотел и вы знаете это. Я могу попросить помощь…
      - И заставить работать другой бедный талант? Со мной будет все в порядке, Дейв. Честно! Это просто… ну, хорошо, послушайте отчет. И помните, это пан-этническая проблема этого года.
      "Этого года?" - другая провокационная фраза. Дэфид оп Овен поставил ленту городской администрации, и его беспокойство относительно предложения Гринфилда поблекло и стало маловажным, когда он осознал большую опасность, нависшую над встревоженным городом. Ему захотелось знать, кто еще захотел защитить бедного директора от волнений и не сообщил об ужасных фактах, о которых он сейчас услышал.
      Резкие отчаянные межэтнические ссоры из-за работ по контракту в течение зимы были сглажены, кроме этнических районов города; перемирие было нелегким: каждый район утверждал, что другой получил выгодный заказ. (Большинство местных работ в течение зимы специально создавалось для обеспечения занятости и оплачивалось за счет других неотложных нужд). Основное волнение вызывал молодой пан-славянский лидер, Всеволод Рожнин. В сообщении указывавалось, что его больше боялись, чем понимали, и хотя было несколько попыток охладить или умиротворить агитатора, он ловко обходил ловушки. Сообщение заканчивалось замечанием, что Рожнин, возможно, обладает скрытым талантом. Однако, психический контакт был таким неприятным для таланта, что он прервал его прежде, чем ему смогли внушить совет придти в Центр для проверки.
      - Общественный человеческий ум - это канализационная труба, - таков был окончательный комментарий.
      Дэфид оп Овен сложил пальцы в виде пирамиды и, повернувшись на вращающемся стуле, смотрел из окна на ухоженные земли внизу. Он чувствовал необъяснимую депрессию, хотя мог бы законно гордиться тем, что смогли сделать таланты вообще и в Восточном Американском Центре, в частности, за последние десятилетия. Оп Овен мог оценить, без предсказания, сколько еще нужно сделать на различных уровнях: общественном, частном, гражданском, клиническом, военном, космическом и, что самое главное, внутреннем. Независимо от того, какие таланты преобладали: предвидение, телепатия, телепортация, кинетический, эмпатический, все талантливые люди оставались очень человечными, за пределами их особого дара, который так часто усложнял их приспособляемость.
      В конце концов они получили профессиональный иммунитет для всех зарегистрированных талантов. Еще один гигантский шаг вперед. Уже много лет их принимали на коммерческом уровне, где таланты могли постоянно приносить пользу, занимаясь менеджментом. С тех пор, как первые таланты смогли находить убийц в толпе (даже раньше, чем были приняты провидцы и стали работать у руководящего персонала), они были приняты интеллигентными людьми. Но большинство относилось к талантам подозрительно, и их еще нужно было убедить, что те не опасны.
      Он думал над этим много раз и это не было решением других неотложных проблем. Город разрывала этническая борьба, которая когда-то приветствовалась как компромисс отсутствию основных жизненных ценностей конца двадцатого века; наступало лето, и, несмотря на успехи в управлении погодой, было горячее сухое время, которое могло лишить сил, потому что кондиционирование воздуха в городе могло создать только условия для буйного размножения.