От того, насколько полны, достоверны, точны сведения, полученные от потерпевших, свидетелей и обвиняемых, в уголовном процессе зависит если не все, то многое. Однако вопрос установления истины и принятия обоснованных правовых и иных решений в указанной сфере правоприменительной практики в современных условиях становится все более проблематичным. Главной причиной является то, что население все менее охотно идет на контакт с органами дознания и предварительного следствия, все реже люди говорят правду. В первую очередь это касается тех, кто так или иначе прикосновенен к расследуемым преступлениям, кто грешен по отношению к уголовному закону, не заинтересован в раскрытии преступлений и изобличении виновных лиц. В этих условиях традиционный тактический потенциал, используемый для того, чтобы побудить носителей личностной информации к откровенности, все чаще дает сбои. Поэтому все очевидней, все острей встает проблема оснащения дознавателей и следователей новейшими, адекватными их потребностям средствами и методами выявления и преодоления лжи и заблуждений допрашиваемых. Один из основных путей научного решения этой проблемы – активное внедрение в оперативно-разыскную и следственную практику новейших достижений отечественной и зарубежной психологии. Теоретическую основу оптимального продвижения научной мысли на этом пути, на наш взгляд, могла бы создать новая криминалистическая концепция, суть которой сводится к рассмотрению каждого оперативно-разыскного и следственного действия, связанного с собиранием личностной информации, в качестве процесса информационного взаимодействия. Рассмотрим особенности данного подхода на примере следственного допроса, имея в виду, что в тактическом, технологическом и психологическом отношениях это действие во многом сходно с тем, что принято определять как опрос (получение объяснения) граждан.

С точки зрения права допрос – это следственное действие, которое производится в целях собирания и проверки доказательств. Это достигается путем получения показаний допрашиваемого, фиксируемых в протоколе допроса и иными способами, об известных ему обстоятельствах, исследуемых по уголовному делу.

В то же время допрос является одним из процессуальных видов информационного взаимодействия, межличностного общения и обмена информацией двух главных действующих лиц – допрашивающего и допрашиваемого. В случаях, регламентированых законодателем (например при допросе малолетнего, глухонемого, лица, не владеющего языком, на котором ведется производство), в процесс указанного взаимодействия включаются и некоторые другие лица (защитник, переводчик, педагог и др.).

С криминалистической точки зрения существенно и то, что данное действие – средство собирания и проверки не только доказательственной, но и ориентирующей информации, которую следователь получает от допрашиваемого лица с помощью речевых и неречевых (жестов, мимики и т.д.) коммуникаций.

В ходе допроса лицо, его производящее, прежде всего исходит из необходимости получить имеющую значение для дела информацию о следующих обстоятельствах:

1) о самом допрашиваемом (как о личности, следообразую-щем и следовоспринимающем объекте);

2) об обстоятельствах и обстановке исследуемого события, его участниках и роли каждого в содеянном;

3) о материально фиксированных следах и вещных объектах – носителях интересующей следствие информации, а также о свидетельской базе.

В качестве партнера следователя по коммуникации в данном случае выступают следующие процессуальные фигуры: потерпевший и свидетель, подозреваемый и обвиняемый в совершении преступления, судебный эксперт.

В предмет допроса могут входить известные допрашиваемому обстоятельства деяния, по поводу которого возбуждено уголовное дело, связанные с ним события пред– и посткриминального характера, а также события, развивающиеся параллельно исследуемому деянию. Данные события могут быть разделены на две общие группы. Одна их часть имеет отношение ко всему, представляющему оперативно-следственный интерес (то, что произошло до возбуждения уголовного дела). Указанные события могут быть связаны с преступным и непреступным поведением будущего подозреваемого, потерпевшего, движением орудия преступления и других объектов, функционировавших при подготовке, совершении преступления и после этого, но до того, как о содеянном стало известно правоохранительным органам.

Во вторую группу исследуемых событий включаются поведенческие акты, виды деятельности, различные факты, имевшие место по ходу расследования. Они могут относиться к поведению потерпевших, заподозренных, подозреваемых и обвиняемых, включая акты противодействия расследованию со стороны последних, действиям по обнаружению, фиксации, изъятию, исследованию носителей криминалистически значимой информации, в том числе в экспертной деятельности.

Допрос является не только способом получения новой информации, но и средством проверки, уточнения, углубления, закрепления данных, почерпнутых ранее из других источников. Важное значение указанное следственное действие имеет и для проверки состоятельности выдвинутых до его производства следственных версий. По ходу допроса могут выдвигаться и проверяться новые версии. Опираясь на данные, полученные в результате завершенного допроса, следователь имеет возможность построить очередные и скорректировать ранее выдвинутые версии, выйти на уровень принципиально новых задач, определить направления, средства, методы, приемы их решения.

При допросе важно учитывать, что формирование личностной информации (психических отражений, следов памяти) осуществляется поэтапно и включает:

1) восприятие человеком объекта;

2) отражение в памяти человека признаков воспринимаемого объекта (формирование его мысленного образа);

3) преднамеренное либо непроизвольное запоминание мысленного образа объекта (удержание его в памяти).

В том случае, когда возникает необходимость письменно либо устно описать воспринятый в прошлом объект, человек актуализирует свою память, припоминает признаки оригинала сквозь призму его мысленного образа, как бы воссоздает его в своей памяти, а затем воспроизводит вербальным или иным способом. В условиях допроса эта схема реализуется следующим образом. Выступая в качестве инициатора и потенциального приемника – потребителя искомой информации, содержащейся в памяти лица, приглашенного для допроса, – следователь передает своему собеседнику в виде предложения или вопроса сигнал (управляющую информацию) на передачу ему (следователю) данной информации. Сигнал воспринимается носителем информации, формируя в его сознании задачу, стимулирующую его на информационное взаимодействие с источником сигнала. Мысленно воссоздав образ воспринятого им и зафиксированного в памяти объекта, интересующего следователя, а также условия и обстоятельства его восприятия, допрашиваемое лицо с помощью речевого инструмента и иным образом передает следователю характеризующую упомянутый объект и обстоятельства информацию. Воспринимая полученные данные, следователь запоминает, осмысливает, сопоставляет их со своими представлениями и данными из других источников, перекодирует в письменную речь и дословно либо своими словами отражает смысл сказанного, фиксирует информацию в протоколе. Данные, полученные на предшествующем этапе (этапах) допроса, используются следователем в ходе дальнейшего допроса путем переработки их в форму вопросов и предложений, побуждающих носителя информации каждый раз возвращаться к общей мысленной модели объекта либо отдельным ее сторонам, элементам, фрагментам и аспектам, и «отдавать» знания (информацию) о них следователю[74].

Важным условием эффективности информационного взаимодействия указанных лиц, понимания ими друг друга и достижения тех результатов, на которые рассчитывает следователь, является четкое знание последним и умелая реализация следующих принципов допроса:

• строго индивидуальный подход к каждому лицу, дающему показания, учет индивидуальных особенностей личности, криминалистической ситуации, а также места и роли допрашиваемого в познаваемой по делу ситуации;

• создание до и во время допроса предпосылок, обеспечивающих свободу волеизъявления допрашиваемого лица, полную реализацию его прав и обязанностей и возможность дать исчерпывающие, правдивые показания;

• целеустремленный, активный, наступательный характер допроса;

• четкость, полнота, объективность фиксации задаваемых вопросов и информации, полученной от допрашиваемого, на основе безусловного выполнения нормативных требований данного процесса;

• обеспечение критического анализа, тактически правильной оценки и конструктивного использования показаний допрашиваемого лица.

Сведения, полученные и зафиксированные надлежащим образом в ходе допроса, на веру приняты быть не могут, сколь бы убедительными они на первый взгляд ни казались. Как результаты иных действий, они должны проверяться на соответствующей процессуальной основе путем допроса иных лиц, назначения экспертиз и производства других действий.

Следователь не может вести себя равнодушно и пассивно во время допроса, он не должен формально относиться к тому, как ведет себя допрашиваемый и что он говорит, фиксируя без должной юридической оценки его показания. Задача следователя состоит не только в том, чтобы выступить с инициативой о необходимости передать ему информацию носителем, но и в том, чтобы держать под постоянным контролем ход и результаты допроса, анализировать информацию, выявлять упущения, неточности, пробелы, противоречия в показаниях, сопоставлять их с данными из других источников.

Это не значит, что за каждым из моментов показаний, вызывающих критику, он должен видеть только козни и злой умысел допрашиваемого лица. Следователю необходимо учитывать, что у каждого человека имеются свои специфические особенности восприятия окружающего мира, удержания в памяти мысленных образов и передачи информации. У одних людей сильно развита зрительная, у других – слуховая, у третьих – словесная, пространственная либо образная память. Известно, что лучше запоминается и охотнее вспоминается то, что значимо для человека в силу его возрастных, половых, профессиональных и иных особенностей. То, что легко вспомнить, логично и правильно описать для одних, становится трудноразрешимой задачей для других.

В целях получения полных, правдивых показаний допрашиваемых лиц применяются различные тактические приемы.

В основном для собирания достоверной информации, получаемой от допрашиваемых лиц, применяются приемы и правила логико-психологической природы. В их круг, в частности, включаются следующие:

• создание благоприятных условий для продуктивного проявления психических способностей носителей собираемой информации (например, путем активизации воспоминаний допрашиваемого лица на базе временной, предметной, событийной, пространственной, образной ассоциации, проведения допроса на месте устанавливаемого события);

• использование психологической реакции носителя информации на действия следователя (например, путем предъявления допрашиваемому вещественного доказательства);

• использование следователем достоверных знаний или предположений о действиях, которые, исходя из психологических и иных особенностей носителя информации, он мог совершить когда-то, с демонстрацией этих знаний и результатов их реализации в присутствии этого лица (например, путем обращения внимания владельца квартиры, в которой произошла инсценировка происшествия, на обнаруженные следы инсценировки);

• намеренное побуждение носителя информации к определенному поведению (например, даче правдивых показаний, проявлению так называемой виновной осведомленности) путем использования психологических особенностей данного человека и ожидаемой с его стороны естественной реакции на действия следователя.

В случае отказа какого-либо лица давать показания широко применяется метод убеждения. При реализации этого метода рекомендуется выяснить мотивы и причины отказа, привлечь внимание к положительным сторонам личности собеседника и его поведения в быту, на работе, в прошлом или настоящем. Наряду с этим, указанный метод может быть реализован на основе:

• обращения к здравому смыслу собеседника, разъяснения возможности наступления нежелательных последствий правового характера для него самого или других лиц в случае отстаивания неразумной позиции, объяснения социальной значимости его поведения и сведений, которыми он располагает;

• оглашения анализа собранных данных, уличающих собеседника в неискренности;

• демонстрации возможности результативного решения анализируемой задачи независимо от собеседника;

• проявления интереса к второстепенным, незначительным моментам и деталям на фоне подчеркнутого временного внимания к неосновным элементам исследуемого события в целях создания преувеличенного представления о характере и объеме знаний следователя;

• демонстрации по ходу допроса осведомленности следователя об обстоятельствах и деталях жизнедеятельности лица (на основе знаний, полученных заблаговременно путем тщательного изучения его прошлого). Это может создавать у допрашиваемого представление о том, что следователю все известно, включая обстоятельства расследуемого события и его роль в нем.

Получению ожидаемой информации путем допроса способствует тактически правильное предъявление вещественных доказательств. Особенно эффективным это средство тактического воздействия может быть в отношении лиц, отказывающихся сообщить известные им сведения, а также лиц, сообщающих ложную информацию.

Существуют следующие тактические приемы предъявления вещественных доказательств:

• раздельное предъявление различных доказательств в той или иной последовательности;

• одновременное предъявление всего комплекса имеющихся доказательств;

• предъявление вначале косвенных, а затем прямых доказательств;

• неожиданное предъявление доказательства либо предъявление доказательства после беседы по его поводу;

• предъявление доказательств по нарастающей их весомости;

• предъявление комплекса доказательств после предварительного информирования о наличии доказательств, их перечисления с указанием источников их происхождения (либо без указания);

• предъявление доказательств как бы невзначай, между делом;

• предоставление возможности лицу, являющемуся носителем информации, самому изучить доказательство и оценить степень его значимости;

• фиксация внимания на отдельных сторонах, признаках доказательства;

• сопровождение процесса предъявления доказательства пояснением условий, механизма образования следов, обстоятельств их обнаружения;

• предъявление вещественного доказательства с демонстрацией возможности технико-криминалистических средств по выявлению и расшифровке скрытой информации, содержащейся в этом источнике.

Вывод о том, какой прием представляется наиболее оптимальным для данного случая, делается следствием с учетом сложившейся ситуации и особенностей личности допрашиваемого, его процессуального статуса, физического и психического состояния в момент допроса, интересов, намерений, привязанностей, симпатий и антипатий.

Успех в работе с носителем личностной информации во многом зависит от умения следователя формулировать вопросы и тактически грамотно пользоваться этим средством получения информации.

Вопросы, задаваемые допрашиваемому лицу, подразделяются на основные, дополнительные, первоначальные, промежуточные, заключительные, уточняющие, конкретизирующие, напоминающие, детализирующие, уличающие, контрольные.

Вопросы следователя должны быть адресными, лаконичными, корректными. Формулировка вопроса должна быть четкой, ясной, конкретной, понятной носителю информации. В нем не должны содержаться подсказка, элементы навязывания своего мнения. Нельзя задавать наводящих вопросов. Содержание вопроса не должно давать повода для предположительного ответа.

Не рекомендуется формулировать вопрос таким образом, чтобы в нем фактически оказались заложенными сразу несколько вопросительных суждений и предложений, каждое из которых требует самостоятельного осмысления и ответа. Такие формулировки могут поставить допрашиваемого в затруднительное положение. Когда на голову обрушивается сразу комплекс вопросов, по психологическому "закону края" отвечающий обычно схватывает суть последнего вопроса и, фиксируя на нем внимание, упускает из виду предшествующие фрагменты речи.

Нередко результативной оказывается реализация правила неожиданной постановки основного (ключевого) вопроса. Тактика реализации принципа внезапности постановки основного вопроса (вопросов) определяется исходя из особенностей личности допрашиваемого и ситуации, сложившейся до момента начала допроса и во время его производства. В одних случаях к основному вопросу допрашиваемое лицо необходимо подготовить путем плавного перехода от обсуждения второстепенных незначительных обстоятельств дела, а то и отвлекающего обсуждения тематики, выходящей за пределы предмета допроса. В других случаях целесообразен иной подход: допрос начинается сразу же с неожиданной для допрашиваемого постановки основного вопроса, как говорится, в лоб.

Подполковник Орест Пинто, голландский офицер, в годы Второй мировой войны работавший на английскую разведку, в своей книге "Охотник за шпионами" вспоминает эпизоды допроса беженцев с территории фашистской Германии, которые он производил в фильтрационных лагерях в целях выявления маскирующейся под беженцев вражеской агентуры. Вот один из его советов. Пинто рекомендует коллегам самые важные вопросы допрашиваемому задавать неожиданно и прямо в лоб. Причем это следует делать не в форме вопроса, а как бы утверждения, которое не должно оставлять подозреваемому пространства для маневра.

"Если, например, вы уверены, – пишет Пинто, – что данное лицо поддерживает связь с немецким консулом в определенном городе, не спрашивайте его: "Вы когда-нибудь ходили к немецкому консулу в таком-то городе?" Вместо этого спросите: "Когда вы в последний раз были у немецкого консула?" Такие вопросы следует ставить неожиданно, вне зависимости от предыдущего разговора; при этом наблюдайте за кадыком и веками допрашиваемого".

В условиях экстраординарных ситуаций, острого дефицита времени первичный допрос лица, обладающего важной для обеспечения успеха неотложных оперативно-разыскных и следственных действий информацией (например, для преследования и захвата преступника по горячим следам), может быть произведен скоротечно по временно сокращенной программе. В таких случаях без всяких традиционных для обычного хода допроса преамбул внимание должно быть сконцентрировано на ключевом вопросе (вопросах), существенном для сложившейся ситуации, требующей незамедлительного разрешения. Только после того как она стабилизируется, перейдет в нужное русло, источник частично переданной информации может быть еще несколько раз, но уже обстоятельно допрошен по полному кругу известных ему обстоятельств.

По делу о квартирном разбое и убийстве в г. Клайпеде следствие установило, что преступление было совершено в прошлом судимым Вилюсом (он же Вальтер), местонахождение которого к тому времени не было известно. Оперативным путем выяснилось, что скрывшийся преступник дружил с парнем по имени Юозас, у которого оставил на хранение часть похищенного имущества в полиэтиленовых пакетах и саквояже. Использовав факт внезапности, оперативники и следователь неожиданно нагрянули в дом Юозаса, и, едва переступив порог дома, следователь провел скоротечный допрос, задав Юозасу лишь те вопросы, которые были наиболее значимы для сложившейся ситуации. О том, как это происходило и к каким результатам привело, рассказывает в своей публикации расследовавший преступление прокурор-криминалист Барацевичус:

"Для того, чтобы в срочном порядке получить крайне необходимую информацию, допрос был лаконичен и целенаправлен.

Вопрос: Перед тем как оставить пакеты, к вам заходил Вилюс?

Ответ: 3 января 1981 года перед обедом заходил Вальтер (Вилюс) с Толиком.

Вопрос: Они что-то просили?

Ответ: Да, просили. Взяли молоток и кусок капроновой веревки. Просил Вальтер.

Юозас тут же предъявил нам оставшийся конец капроновой веревки. Она по толщине и форме имела сходство с веревкой, обнаруженной на трупе убитого. Вещи, которые Вилюс оставил на хранение у Юозаса, были нами обнаружены и изъяты при обыске. Все они принадлежали семье потерпевших"[75].

Процесс информационного взаимодействия в ходе допроса не исчерпывается обменом информацией между его процессуальными участниками. Он также протекает между ними и теми объектами материальной микросреды, которые являются естественными элементами окружающей обстановки, а также теми объектами, которые специально внедрены, привнесены в нее извне. (Имеются в виду те объекты, на фоне и под воздействием которых производится допрос.) Подробнее о такого рода "немых участниках" допроса будет сказано в следующем параграфе.

С учетом этого допрос может быть определен как организуемый, направленный и управляемый следователем процесс его вербального и невербального информативного взаимодействия с допрашиваемым, другими (факультативными) участниками данного следственного действия, а также объектами материальной микросреды (обстановки) по месту допроса, осуществляемого в целях получения достоверных, исчерпывающих фактических данных о предмете допроса.

С точки зрения уголовно-процессуального закона доказательственное значение результатов допроса рассматривается лишь в связи с содержанием устной речи допрашиваемого, нашедшей адекватное отражение в перекодированом виде в протоколе допроса и в допустимых технических средствах фиксации.

Однако не вся информация, содержащаяся в устной речи, находит отражение в протоколе допроса. За его пределами остается многое из того, что на вербальном (словесном) уровне восприятия оценивается и используется следователем в организационно-тактических целях.

Кроме того, в протоколе допроса не находят отражения невербальные компоненты устной речи, а также информация, передаваемая процессуальными собеседниками с помощью невербальных средств информационного взаимодействия.

Целенаправленное овладение, правильная интерпретация и тактически грамотное использование невербальной информации допрашиваемого – важнейшее условие достижения целей допроса.

Поступающая от допрашиваемого невербальным путем информация доказательственного значения не имеет. Это ориентирующая информация (информация к размышлению), имеющая организационно-тактическое значение (используется для построения версий, решения распознавательных задач, определения тактики допроса и т.д.).

В системе тактического арсенала следователя, используемого для решения отмеченных и других задач допроса, базовым, определяющим является метод криминалистического наблюдения как универсальный, самый распространенный, доступный и продуктивный (при умелом использовании) метод дознания.