Дамеон (№3) - Империя Дамеона

Девушка в отчаянии смотрела на пальцы Эванса — ему даже стало жаль Лиону. Она могла не выдержать интеллектуального напряжения.

— Столько, — наконец выдохнула она. — Или больше.

— Ладно. — Эванс убрал руку. — Примерно тысяча девятьсот шестьдесят пятый год или раньше…

— Вот… Тот человек рассказал, что на их деревню — она тоже называлась Чакамае, как и племя, — напали белые демоны…

— Белые люди?

— Не люди, сеньор, — демоны! Они убили всех, и тот, кто выжил, тоже вскоре умер. А с тех пор там, где жили чакамае, происходят странные вещи. Я сама видела…

— И что же ты видела?

— Иногда по ночам там поднимается красное зарево и слышится далекий гром… Не как барабан, а будто бьется огромное сердце под землей… Медленно и жутко. А иногда оттуда взлетают огни…

— Самолеты? Ты знаешь, что такое самолет?

— Знаю, — оскорбилась Лиона. — Я не маленькая… Это не самолеты. Самолеты гудят, а эти бесшумные. По одному и по много. Поворачивают и исчезают. А самое страшное другое. Храбрые мужчины нашего племени ходили туда. Никто не вернулся. С тех пор говорить о чакамае считается…

— Дурным тоном, — помог Эванс. — А как же ты узнала обо всем этом?

Девушка застенчиво улыбнулась в полумраке:

— Я спрашивала Ларго об огнях… «У нас бы это называлось — пустила в ход женское обаяние», — подумал Эванс, а вслух спросил:

— А другие белые, до нас? Кто-нибудь интересовался чакамае и тем… что там происходит?

— Кому же интересоваться, сеньор… Белые в Коадари. Это не близко, сюда они не приходят. Бывают миссионеры, но редко, да этих интересует только сеньор Иисус Христос…

В хижину вошли Рэнди и Флетчер.

— Индейцы напились до потери пульса, — сообщил Рэнди. — Капитан храпит у костра во главе команды… Вам удалось узнать что-нибудь у этой красавицы?

— Удалось. — Эванс перешел на португальский. — Спасибо, Лиона, теперь иди…

— А быстрый огонь? — вскинулась девушка. Эванс рассеянно сунул зажигалку в руку индианки. Девушка счастливо засмеялась и убежала.

— Итак, племя чакамае, — заговорил Эванс. — Их селение располагалось на востоке, если верить девушке, не слишком близко и не слишком далеко, но более или менее точно она сказать не смогла…

Он вкратце пересказал полученные от Лионы сведения.

— Небесные огни, удары подземного сердца, — задумчиво повторил Флетчер. — Она лично видела и слышала…

— Говорит, что видела. Но чего не измыслишь ради такой красивой зажигалки…

— Вряд ли стоит приписывать ей воображение на уровне Стивена Кинга, — сказал Рэнди.

— Это не имеет значения, джентльмены, — произнес Флетчер. — Мы знаем, куда идти, и мы пойдем туда.

— Утром? — спросил Рэнди.

— Да. Поговорим с Ларго и отправимся. Рэнди вздохнул:

— Меня пугает не то, что мы можем там найти, а то, что мы можем не найти ничего!

— Возможно, — проговорил сенатор. — Гибель племени чакамае может объясняться очень просто. Бывало, что гаримпейро вырезали целые племена, осваивая золотоносные земли.

— Можно предположить, что там тайный богатый прииск? Тогда, конечно, ночные рейсы самолетов становятся понятны, как и исчезновение людей, и грохот золотопромывочных машин… Не очень ясно, правда, почему машины слышны, а самолеты — нет.

— Минуту… Не стоит упускать главное — источник информации о чакамае. Наш, первый.

— Не надо гадать, — подвел итог Эванс. — Будем надеяться, нам удастся увидеть все собственными глазами.

Они покинули хижину и снова вышли в тропическую ночь. В воздухе носились громадные светляки, и Рэнди подумал, что в темноте, когда расстояние оценить трудно, их вполне можно принять за отдаленные огни летательных аппаратов. Но такую ошибку мог допустить европеец, а вот девушка, родившаяся и выросшая в сельве, — едва ли…

Утренний разговор с капитаном Ларго сложился примерно так, как и предполагалось. Вождь и без того был хмур, часто обхватывал руками голову — видно, болела после вчерашних торжеств, — а когда услышал вопросы о чакамае, и вовсе расстроился.

— Они были там. — Он показал рукой на восток. — Но больше их нет. И ходить туда нельзя.

— Может быть, вы все же дадите нам проводника? — спросил Флетчер.

Ларго вскочил, отчаянно замахал руками:

— Туда нельзя, там смерть. Великий вождь Флетчер не должен ходить туда.

— Мы пойдем, — ответил сенатор.

33

Обнаженный до пояса, Кригер лежал лицом вверх на чем-то твердом, как доска. Его глаза были полуоткрыты, и взгляд бездумно фокусировался на круглых белых плафонах люстры. Он не задавался сложными вопросами о том, кто он и где он; его расстреляли, а он жив, и этого пока достаточно.

— Как вы себя чувствуете, Эрвин? — раздался слишком громкий голос у самого уха (на самом деле Сарджент говорил тихо, но каждый звук производил маленький взрыв в черепной коробке Кригера).

— Голова болит, — простонал он.

— Рэйл перестарался… Он стрелял пусть и холостым патроном, но недостаточно далеко отвел ствол пистолета, и вы ко всему прочему получили еще и ожог пороховыми газами.

Кригер приподнялся, сел, ощупал виски. Когда окружающее начало приобретать осмысленные очертания, он обнаружил себя в небольшой светлой комнате, сквозь два высоких окна щедро вливались солнечные лучи. Возле кушетки располагалось медицинское оборудование — электронная диагностическая система, энцефалограф, еще какие-то приборы. На металлическом столике стояли распечатанные коробки с ампулами. Следы инъекций были видны на локтевых сгибах Кригера.

Кроме него и Сарджента, в комнате никого не было.

— Где я? — спросил Кригер.

— Там же, где и раньше. У нас. Только не в подвале, а наверху. — Сарджент с несколько виноватой улыбкой слегка похлопал Кригера по плечу. — Вы держались молодцом.

Кригер встал и тут же вновь опустился на кушетку:

— На кой черт вы устроили эту комедию?

— Увы, это необходимая процедура, Эрвин. — Сарджент развел руками. — Проверка показала, что вы тот, за кого себя выдаете, но мы не имеем права исключать и сотую долю процента возможности обмана. Цена ошибки может быть чересчур высокой, Эрвин… Но это не все. Мы испытывали вашу стойкость и мужество. У нас десятибалльная, научно разработанная шкала. И я поздравляю вас, вы получили десять баллов.

— Гм… И какие же преимущества дадут мне эти самые баллы?

— Целиком зависит от вас… Если хотите знать мое личное мнение, вы займете не самое незаметное место в организации… Уж кто-кто, а Рэйл наверняка окажется под вашим началом. Не завидую ему… Впрочем, об этом потом. Сейчас мы должны обсудить другую проблему…

— Да, и немедленно, — сказал Кригер.

— Простите?

— Какая оценка была у вас за стойкость и мужество?

— Шесть с половиной. Но я не понимаю…

— Сейчас поймете, — усмехнулся Кригер, подошел вплотную к удобно сидевшему в кресле Сардженту, посмотрел на него сверху вниз и неожиданно заорал, превозмогая головную боль:

— Встать!!!

Сарджент вскочил, автоматически реагируя на команду, и Кригер тут же нанес ему зубодробительный удар в челюсть. Сарджент полетел кувырком через всю комнату, увлекая за собой провода, аппараты и мониторы.

В сознание он пришел минуты через три, выбрался из кучи металлолома, сплюнул кровью. Выбитый зуб звякнул о какую-то железку.

— Неплохо мы вас подлечили, — признал он, исподлобья глядя на Кригера. О значении слов можно было скорее догадаться, четко различить их не позволяло отсутствие членораздельности в произношении Сарджента. — Ладно, Кригер, вы рассчитались за свою обиду, но на будущее не советую забывать основные заповеди: вера, преданность и послушание.

— А я пока еще не член организации, — осклабился Кригер. — Я лишь кандидат.

— Только поэтому на сей раз наказания не последует… Вы мне даже понравились, Эрвин. У вас большие перспективы… Дьявол, кровь никак не останавливается. — Он отнял платок от губ и уставился на красное пятно. — Пойдемте в кабинет, Кригер. Надо серьезно поговорить.

В кабинете Сарджент поднял телефонную трубку внутренней связи и распорядился:

— Приберите в медпункте… Мы там слегка намусорили. Да нет, все в порядке. Теоретическая дискуссия. — Он положил трубку. — Так вот, Эрвин, у нас возникла проблема, и решить ее предстоит вам. — Кригер ни о чем не спросил, и Сарджент продолжал: — Вы что-нибудь слышали о профессоре Адаме Бергере?

— Физик, без пяти минут нобелевский лауреат?

— Физик-то физик, — покачал головой Сарджент, — да вот занимается этот ученый сейчас почему-то не квантами и кварками, а вещами, от науки весьма далекими. Он, видите ли, возомнил себя общественным деятелем и выступил с серией статей, довольно резких… И привел в них факты, привлекающие ненужное внимание к нашей деятельности в Латинской Америке. Ну, с его информаторами мы, разумеется, побеседовали, материалы изъяли… Но никак не хочет успокаиваться неугомонный профессор. Вот вам и поручается сделать так, чтобы он угомонился. Навсегда.

— Это тоже испытание?

— Это настоящее дело, к которому вы так рвались… Но не скрою, результат операции окажет решающее влияние на вашу карьеру.

— Отлично, — кивнул Кригер. — Когда начинать?

— Да хоть сегодня. Деньгами, оружием, автомобилем мы вас снабдим. Бергер живет в Лонг-Бранче, в сорока милях от Нью-Йорка. Он любит посещать ресторан «Коралловый риф» в Асбери-Парке. Дороги туда две, но он обычно выбирает ту, что идет по берегу океана, живописная местность, безлюдная, пустынная… Подробности у вас будут, но вы, безусловно, можете предпочесть и какой-то свой вариант. Вам доверяют, важен итог.

34

На просторный балкон отеля «Ролло» в Лонг-Бранче Кригер выставил складной столик и стул, чтобы спасаться на свежем воздухе от жары и спокойно изучать материалы о Бергере. Перечитывание и новое обдумывание предоставленного ему четырехстраничного досье заняло полчаса. Потом листы тонкой бумаги сгорели в пепельнице. Кригер скинул халат, оделся, вышел на улицу и сел за руль видавшего виды синего «форда».

«Вам доверяют», — сказал Сарджент. Как бы не так. Малозаметный передатчик-маяк устаревшей, но надежной модели «Спектрум» Кригер обнаружил зашитым в брючную петлю для ремня. Это устройство не только транслировало на приемник оператора разговоры и прочие звуки, но и позволяло с удовлетворительной точностью определить координаты объекта слежки. Второй передатчик был найден в автомобиле. Вероятно, и где-то в номере отеля были установлены скрытые микрофоны.

Кригер ехал к дому Бергера на Ариадна-авеню. Скромная вилла профессора была окружена садом за живой изгородью, справа окна выходили на Джефферсон-стрит, узкую улицу с односторонним движением. Кригер простоял у дома несколько минут, обогнул его с трех сторон и увидел все, что хотел увидеть, включая машину Бергера — серебристую «ауди». Потом он поехал к Асбери-Парку, чтобы взглянуть на западную дорогу к ресторану «Коралловый риф».

Для покушения местность и впрямь была идеальна. Извилистый серпантин петлял между скалами, за каждой из которых можно было устроить засаду. Кригер отметил две наиболее удобные скалы, мысленно поименованные им как «Пункт-1» и «Пункт-2». Здесь дорога близко подходила к обрывистому океанскому побережью. Покушение на Бергера представлялось задачей нетрудной, вполне доступной рядовому боевику. Да и ликвидация профессора, по мнению Кригера, вовсе не являлась необходимой для «Сириуса». Он прочел статьи Бергера — они были эмоциональными, но ничего особо нового не содержали. Если расправляться со всеми, кто пишет антинацистские статьи, патронов не хватит. Нет, не в этом дело. Им нужно убийство, они хотят повязать Кригера кровью, причем их устроит только смерть человека известного.

Ну что ж, они получат убийство.

Кригер проехал дальше, остановил «форд» и пешком спустился к берегу. Под виражом серпантина, огибающим скалу «Пункт-2», он разделся, вошел в воду и нырнул, чтобы промерить глубину. Лишь с пятой попытки он достиг дна.

Возвратившись в Лонг-Бранч, он долго колесил по окрестностям отеля «Ролло», пока не наткнулся на магазин под вывеской «Спортивное снаряжение Маклеллана. Все для рыбалки и подводной охоты». В магазин он заходить не стал и направил «форд» к ресторану «Коралловый риф». В этот час посетителей было много, и официанты сбивались с ног, что играло на руку Кригеру. С трудом разыскав свободный столик, он вынул авторучку и принялся быстро писать на бумажной салфетке. Официант наконец подошел и получил на этой салфетке меморандум следующего содержания:

«Приятель! Хочешь проявить мужскую солидарность и заработать? Помоги облапошить мою супругу. Сейчас я сделаю заказ, а копию счета для меня выпишешь на двойную сумму, о'кей? Десять процентов твои, а на остальное я сделаю кое-кому подарок, понимаешь?»

Парень прочитал петицию Кригера с удивлением, потом сочувственно заулыбался и закивал. Кригер взял меню и довольно громко заказал самые дорогие блюда и напитки. В расходах придется отчитываться, и Сарджента едва ли обрадуют ресторанные траты Кригера, но, с другой стороны, разве так уж предосудительно, что человек решил выпить хорошего вина?

Кригер просидел в ресторане до самого закрытия, охотно угощая подсевших к нему скучающих дам. Одна из них явно заимела на него виды, и он, вежливо улыбаясь, отбивал атаки. В зале он давно заметил двух молодых людей, пришедших чуть позже него и устроившихся в противоположном углу. Они почти ничего не заказывали, кроме дежурных напитков, и усердно старались не смотреть в его сторону. Что ж, для этих-то зрителей и устраивался спектакль.

Расплатившись с дружески подмигнувшим ему официантом и пошатываясь немного сильнее, чем диктовало его состояние, Кригер вернулся к машине и поехал по серпантину обратно в отель. Теперь у него имелся двойной счет, который позволит ему истратить часть полученных от Сарджента денег так, как он задумал.

В двенадцатом часу ночи он бросил машину посреди стоянки, поднялся в номер, открыл окно, включил магнитофон и поставил кассету с записью Билли Холидей. Великая негритянская певица противным скрипучим голосом заныла о том, как идут фиалки к ее мехам. Наверное, мистер Сарджент не одобрит вкусов Кригера, но не слушать же ему здесь «Хорста Весселя».

Беспрестанно бормоча под нос что-то иронично-полупьяное о достоинствах и недостатках дам в «Коралловом рифе», Кригер взял другую кассету, открутил крепящие корпус винты и снял крышку. После этого он разрезал пленку лезвием бритвы, отклеил защитный ракорд и освободившимся кусочком скотча соединил небольшой кусок пленки в замкнутое кольцо, а остальное сунул в карман. Снова собрав корпус кассеты, Кригер вставил ее во второе, пустующее гнездо магнитофона и выключил Билли Холидей. Пьяное бурчание продолжалось, и в какой-то момент Кригер искусно встроил в него несколько секунд натурального храпа. В эти мгновения кнопка записи была нажата, и на кольцевой ленте появилась соответствующая запись. Теперь стоит щелкнуть кнопкой воспроизведения, и размеренное тихое похрапывание будет повторяться снова и снова.

Итак, передатчик «Спектрум» убедит стражей из команды Сарджента в двух вещах: что Кригер в номере и что он спит — брюки с передатчиком он попросту сменит на пижамные. Вся штука в том, что ни то, ни другое не будет иметь ничего общего с действительностью.

Со второго этажа Кригер выглянул в освещенный двор. Так, где же опекуны? Сомнительно, чтобы ночью они бодрствовали вдвоем, но один-то должен быть точно. И скорее всего, в машине у центрального входа.

Запустив кассету с храпом, Кригер надел пижамные брюки и бесшумно выскользнул в коридор. Прокравшись мимо дремлющей дежурной, он спустился на половину лестничного марша и сразу увидел сквозь стеклянную дверь «сааб». За рулем клевал носом парень из тех, засветившихся в ресторане. На заднем сиденье угадывались контуры спящего второго.

Кригер вернулся в комнату, заперся изнутри, осторожно продвигая задвижку. Прыгнуть с невысокого второго этажа — пустяк, но следовало предусмотреть и обратный путь. Кригер снял нейлоновый шнур портьеры, один конец его привязал к трубе под подоконником, а другой сбросил из окна. Только после этого он выпрыгнул, легко удержавшись на ногах. Его номер был расположен так, что увидеть его вряд ли кто-то мог — балкон загораживал обзор.

В магазине спортивных принадлежностей Маклеллана, куда направился Кригер, горел свет. Скучающий сторож, юноша лет девятнадцати со студенческой внешностью, играл в шахматы сам с собой за распахнутым из-за жары окном. Вот так охрана, хмыкнул Кригер. Наверняка ведь хозяином предписано держать по ночам окна закрытыми и на сигнализации!

При таком охраннике многие проблемы решались гораздо проще, чем предполагал Кригер. У него были планы и на тот случай, если сторожа вовсе не окажется, только сигнализация, и на тот, если охрана серьезная… Но с мальчишкой, пожалуй, можно будет договориться, а это куда лучше.

Оглянувшись по сторонам, Кригер перемахнул через подоконник. Перепуганный мальчишка успел-таки выхватить из ящика тумбочки пистолет и дрожащими руками наставил оружие в грудь Кригера. Тот стремительно уклонился с траектории возможного выстрела, выбросил ногу и вышиб пистолет из рук парня, перехватив его в воздухе. Теперь ствол смотрел в лоб сторожа. Парень неожиданно хихикнул:

— А вы ничего деретесь, мистер. Только пистолет-то газовый…

Кригер проверил обойму и швырнул пистолет на тумбочку:

— Мой тебе совет, дружище. Никогда не балуйся с газовым оружием. Представь себе, что у меня был бы боевой пистолет. Я ведь не знаю заранее! Выстрелил бы на опережение… Тебе так хочется умирать из-за хозяйского барахла?

— Да нет, мистер, не очень. Вообще-то я подрабатываю на каникулах. Вы сразу будете грабить или сначала перекинемся в шахматы?

— Я не буду грабить, — сказал Кригер. — Я за покупками пришел.

— А… Ясно. Я бы сразу догадался, но помешала ваша немного необычная манера входить в магазин, да и время позднее… Что вы хотели бы приобрести? Вероятно, прежде всего брюки?

— Комик… Денни де Вито, — с усмешкой оценил Кригер. — Ладно, посмотрим…

Он двинулся вдоль полок, разглядывая выставленное на них снаряжение для дайвинга и подводной охоты.

— Ага… Вот это. Сколько стоит? — Он указывал на небольшой однобаллонный акваланг.

— Это? Несерьезный аппарат, игрушка для пляжных развлечений… Воздуха на пятнадцать минут. С учетом скидки… — Парень назвал цену.

— Плюс десять процентов тебе, доплата за беспокойство. — Кригер достал деньги. — Вот, держи. Сумка для акваланга прилагается или надо отдельно покупать? Не слышу!

Студент остолбенело смотрел на деньги. Он был уверен, что грабитель шутит, и неожиданный поворот совершенно сбил его с толку.

— Черт, прилагается! Рассказать кому — не поверят… — пробормотал он.

— Э, а вот рассказывать никому не надо, — нахмурился Кригер. — Я ведь доплачиваю и за секретность. Меня здесь не было. Хозяину скажешь, что акваланг купил ты сам, понятно? И запомни крепко, сынок: хоть слово кому обо мне — на краю света найду и сверну шею. Повтори.

— У меня хорошая память, сэр… Найдете и шею свернете. Чего там… Только зачем вам все это? Никак не соображу.

— Много знающие редко доживают до старости. Впрочем, поясню, чтобы ты не свихнулся от любопытства. Я сотрудник ФБР…

— Угу… В пижаме.

— Иногда приходится чем-то жертвовать, сынок… Ну, пока. — Он пожал мальчишке руку и взял сумку с аквалангом. — Учись прилежно, и станешь таким же умным, как я.

Тем же путем вернувшись на улицу, Кригер исчез в темноте. Студент долго смотрел ему вслед, потом пересчитал деньги. Все правильно… Ну и загадочная история! Но, пожалуй, лучше и вправду о ней помалкивать. Все равно ведь никто не поверит, да и тип этот, чего доброго, свое слово сдержит.

35

Стараясь никому не попадаться на глаза, Кригер шел к дому профессора Бергера. Преодолев живую изгородь, он постучал в окно со стороны Джефферсон-стрит. Свет зажегся не сразу. Только минут через пять окно распахнулось, и на Кригера уставилась заспанная физиономия мужчины лет пятидесяти.

— Вы профессор Бергер? — Кригер и без того узнал владельца виллы по фотографии, но надо же было с чего-то начинать.

— Да… А вы кто такой?

Кригер заколебался. Не исключено, что дом ученого прослушивают, хотя зачем? Бергер — ягненок для заклания, а не объект слежки.

— Впустите меня, я все объясню.

— Вы с ума сошли! Впустить вас среДи ночи?

— Если бы я был грабителем, сразу бы выключил вас и влез в дом.

— Гм… Резонно. Ну что ж, идите к входу, я отопру дверь.

— В окно проще. — Кригер перепрыгнул подоконник и оказался в комнате. — Мы одни?

— Есть экономка, но она спит на втором этаже… Послушайте, я…

Кригер снял с плеча ремень сумки, положил ее на стол, подошел к двери, приоткрыл, прислушался — тихо.

— Кто вы? — повторил профессор.

— Я тот, кому поручено вас убить.

— Убить, — спокойно отозвался Бергер. — Но вы могли это сделать, едва я приблизился к окну, из чего я заключаю, что вам нужно не это.

— Я ведь не сказал, что пришел вас убить. Я сказал «мне поручено вас убить».

— Мм… Я еще не совсем проснулся. — Бергер вынул из бара полупустую бутылку коньяка, плеснул в бокал, выжидающе посмотрел на ночного гостя.

— Спасибо, нет, — отказался тот. Профессор выпил, налил снова.

— Так кто жаждет моей смерти? И, собственно, почему?

— Банда нацистов, которую вы раздражаете своими статьями. — Кригер без приглашения уселся в кресло.

— Статьи? — удивился Бергер. — Но Америки я в них не открыл.

— Тем не менее вы приговорены. Скажите, у тех, к кому вы обращались за информацией, похищали какие-либо документы о нацистах?

— Насколько я знаю, нет.

— Так я и думал. Вы — мишень, профессор. Тест на верность для новоявленных эсэсовцев. Поэтому, скажем, мое самоустранение от операции не решит проблемы. Не я, так следующий претендент.

— Вы хотите сказать, что я обречен?

— Хм… Именно это я и хочу сказать. Понимаю, что вам трудно вот так, сразу, поверить в это. Но все же реальность именно такова. И есть лишь один способ спасти вашу жизнь — имитация удачного покушения. Потом вы скроетесь.

— Скроюсь… я? — В глазах Бергера отразилось крайнее изумление. — Но как… Куда? А моя работа, мои коллеги, мой дом, наконец… Да и вообще, это ерунда какая-то! Не проще ли, если так, пойти в полицию, в ФБР?

— Проще, — горько улыбнулся Кригер. — Но это означает безусловную смерть для вас и меня. И что намного хуже — погубит все, чего я достиг…

— А чего вы достигли?

— Я проник в нацистскую организацию изнутри. Моя цель — уничтожить ее. Это не подростки, орущие «Хайль Гитлер» на площадях. Это убийцы, угрожающие всему человечеству. Имитация вашей смерти даст мне ключ. Любой другой вариант — мой провал и ваша гибель.

— Вот как… Я жил, работал… Появляетесь вы… Почему я должен вам верить?

Кригер внимательно посмотрел на профессора:

— Так вы мне не верите?

— В том-то и дело, что вы, как мне кажется, обладаете даром убеждения. Я вас не знаю, но почему-то готов поверить. Бред какой-то! Вы не гипнотизер?

— Нет. И очень рекомендую вам поступить так, как я скажу.

— Объясните для начала, чего вы конкретно хотите…

— Охотно. Дайте бумагу и ручку.

Получив то и другое, Кригер набросал план.

— Смотрите Вот дорога, по которой вы каждый четверг ездите в Асбери-Парк, в ресторан «Коралловый риф». Кстати, почем туда? Есть неплохие рестораны и в Лонт —Бранче.

— Владелец — мой друг.

— Так или иначе, этой дорогой редко пользуются — хоть она и короче восточной, но в худшем состоянии, вы знаете.

А в будни движение по ней между Асбери-Парком и Лонг-Бранчем совсем замирает. Поэтому дорога избрана для покушения. Вот отсюда я буду стрелять по вашей машине — пули настоящие, имейте в виду, но стреляю я метко и попаду рядом, а не в вас, не беспокойтесь. Вы крутите руль и на скорости миль в тридцать-сорок падаете в океан.

— И?.. — Профессор иронично приподнял бровь.

— И тонете, — с обыденным выражением лица закончил Кригер.

— Тону. Отлично… Так какая же это имитация? Кригер положил руку на сумку.

— Здесь акваланг, — сказал он. — Я покажу, как им пользоваться, если вы не умеете. Он будет в вашей машине. Под водой вы посидите с ним минут десять-двенадцать и выберетесь на берег как ни в чем не бывало. Не забудьте о главном: вы должны будете открыть не одну, а обе двери машины впереди. Когда полиция найдет вашу «ауди», пусть сделает вывод, что вы были еще живы, пытались спастись, что-то помешало у одной двери, вы открыли вторую… А потом труп утащило течением. Акваланг позже забросите в море, где-нибудь подальше от этого места.

— Ну, знаете! — всплеснул руками Бергер. — Я не каскадер… Нельзя ли как-нибудь попроще?

— Нет, они будут наблюдать. И репетировать нам не придется…

— А куда же я потом денусь? Я ведь, знаете ли, не секретный агент, скрываться не умею, запасных аэродромов у меня нет, и…

— Высушите одежду в скалах, дойдете до трассы Кейп-Мей — Нью-Йорк. На попутной машине доедете до Нью-Йорка, разыщете клинику доктора Яновски и скажете ему — только ему лично! — одно слово: «Кригер». Далее изложите ему все. Доверьтесь Яновски, лишь он сможет вам помочь. Кстати, он человек не менее известный, чем вы, и он подтвердит вам, что мои слова чего-то стоят.

— Да, но… Всю жизнь в бегах? Это я — то, профессор Бергер, физик, которого знают во всем мире?

— Ваше изгнание не будет вечным, профессор. Если не я, так другие закончат эту борьбу, и вы вернетесь.

— А если нет?

— Если нет, те люди, что уцелеют, тоже станут изгнанниками.

Бергер вскочил со стула, заметался по комнате:

— Нет, все это действительно бред какой-то… Может быть, надежнее все-таки обратиться в полицию…

— Сколько вам лет, профессор?

— Сорок семь. А что?

— Ничего. Судя по вашей понятливости, намного меньше. Ну какие доказательства вам привести? Показать оружие, выданное мне для покушения на вас? Это пистолет-пулемет IMR, такие в магазинах ни по каким лицензиям не продаются. Или отвезти вас на могилу моего друга, убитого нацистами? Он, как и вы, писал статьи… — Кригер помолчал. — Ладно… У меня мало времени, я должен вернуться до утра. Давайте обсудим подробности, любое крохотное упущение погубит вас…

36

Донован Маклэген прибыл на место встречи первым. Он не привык сидеть за рулем сам, да еще в таком убогом автомобиле, как сейчас. Из-за этой маскировки он чувствовал себя персонажем шпионского кинобоевика.

Возле парка в центральной части города Мак-Алестер, штат Оклахома, Маклэген остановил машину и пошел вдоль каштановой аллеи. Вот и третья скамейка… Маклэген с предосторожностями опустил на нее свое грузное тело. Он закурил «Мальборо», пачку поместил рядом, а возле нее зеленую зажигалку — знак, что все в порядке. Если бы зажигалка была красной, это бы означало, что Маклэген действует не по своей воле.

Тот, кого ждал Донован Маклэген, подсел к нему через десять минут. Они обменялись условными фразами.

— Мы оба знаем, чего хотим, — сказал Маклэген без предисловий. — Я хочу продать информацию, вы хотите ее купить. Моя цена вам известна.

— Да, — кивнул эмиссар российской спецслужбы. — Мы согласны заплатить, но нам нужны гарантии.

— Вот. — Маклэген вручил собеседнику лазерный диск.

— Что здесь?

— Только три файла. В первом — полный перечень тем, по которым я предоставлю исчерпывающие сведения. Во втором — выборочная информация по некоторым из них для проверки. Третий — подробные указания по поводу того, где и как будет произведен обмен. Сейчас я отдаю вам не мелочи. Вы убедитесь, что и эти данные ценны. Остальное же — просто кладезь. Моя цена — пустяк по сравнению с вашей выгодой.

Эмиссар понимал, что в случае искренности предложения Маклэгена Москва выиграет немало, но подозрения вызывали некоторые странные обстоятельства. Нет ли тут игры ЦРУ? Впрочем, решение будет принято в Москве.

— С вами свяжутся, — бросил эмиссар на прощание.

Спустя две недели после этого разговора труп коммерсанта Джона Морриса (Донована Маклэгена) со следами пыток обнаружили в уединенном доме на окраине Мак-Алестера. «Сириус» все же добрался до него, но поздно: драгоценные диски Маклэгена уже улетели в Москву.

37

Цепляясь за декоративные выступы стены и перехватывая нейлоновый шнур, Кригер добрался до окна и вполз в номер отеля «Ролло». Похрапывание по-прежнему доносилось из динамиков магнитофона. Принимая звуковую эстафету, Кригер выключил воспроизведение, что-то промямлил, якобы просыпаясь. В тишине он вынул кассету, положил в тот же карман, где лежала изъятая из нее пленка. Затем он закрыл окно, вернул на место шнур портьеры и в самом деле улегся спать — он страшно устал. Проснулся он только в одиннадцать утра.

По оговоренному номеру он позвонил Сардженту:

— Добрый день, сэр, это Берт. Я провел переговоры с представителем фирмы, они согласны подписать контракт. Вариант прежний. Встреча сегодня, в четыре часа.

— Удачи, — лаконично пожелал Сарджент.

Кригер оделся, спустился в ресторан. По пути он выбросил в мусоропровод кассету и пленку, а также оставшиеся у него неподотчетные шестнадцать долларов. Он позавтракал, расплатился за номер. Выехал он в три, в половине четвертого был у скалы. Надежно укрыв «форд» за скалой, из тайника в багажнике он достал пистолет-пулемет IMR, проверил оружие. И стал ждать… Ни одной машины на дороге.

Около четырех из-за поворота донесся рокот мотора и появилась серебристая «ауди» Бергера. Если бы Кригеру предстояло стрелять в профессора, можно было бы и не слишком тщательно целиться — на таком расстоянии все равно попадешь. Но задача тут похитрее: изрешетить пулями машину, не задев Бергера и не повредив двигатель.

Кригер выступил чуть вперед, чтобы профессор мог увидеть его. Бледное лицо ученого мелькнуло за ветровым стеклом «ауди». Кригер открыл огонь.

Пули градом посыпались на машину профессора. С гулкими хлопками взорвались фары, пунктир отверстий, окруженных сеточками трещин, пробежал по триплексному стеклу, искрящимися фонтанчиками взметнулись осколки зеркал. Профессор нервно крутанул руль. Едва не задев край скалы, его автомобиль обрушился в океан. Кригер подскочил к обрыву — машина медленно погружалась, по крыше прокатывались волны. Наконец, «ауди» исчезла под водой.