- И всего-то, - вставил Айсинг.
      - Да, всего-то. Мы задумали переустроить мир и сделали это. Наша деятельность сопровождалась метакатастрофами, иногда входившими в наш замысел, а иногда непредвиденными. Так образовывались новые галактики, звезды, планетные системы. Так возникло - около пяти миллиардов лет назад Солнце вашей Земли, Юля, потом сама Земля и цивилизация на ней.
      - Значит, - Юля недоверчиво посмотрела на Алгеста, - это вас мы должны благодарить...
      - Отчасти. Благодарите инженера-космолога, не уследившего за всеми побочными явлениями. Но к возникновению разума, цивилизации на Земле мы отношения не имеем. Это, если угодно, вышло само собой.
      - А Земля Джейсона?
      - О да, Земля Джейсона. Та Вселенная, Юля, где существует ваша цивилизация, и та, где существуют Адалион и Золотой Круг - суть единый мир. После нашего очередного эксперимента возник барьер в Космосе, гигантское метазеркало, чрезвычайно сложно организованное во времени и пространстве...
      - Отраженные миры? Так второго мира... Реально - нет?
      - Конечно, оба реально есть! Их два, только если смотреть с вашей стороны. С нашей - один. Какую бы аналогию подобрать, чтобы вам было понятнее... Вот холодный океан, а в нем теплое течение. Граница их не резка. Какие-то виды рыб обитают только в теплой воде, какие-то только в холодной, другие - и там и здесь.
      - Кажется, я понимаю, - мысленно Юля перебирала все удивлявшие её совпадения. - Если бы эти рыбы умели думать, они считали бы, что есть два мира... А мы видим единый океан... Да! Та надпись о блантах и нейрах, она была на моей Земле и на Дарде. И картины, похожие на картины наших художников, и Лондон... Это - взаимопроникновение миров?
      - Да. Единство и взаимопроникновение.
      - И язык, на котором все мы говорим.
      - Разумеется. Правда, я говорю не на вашем языке, и жители Майди тоже. Для вас мы запустили невидимые программы-переводчики, они действуют прямо через подсознание. Удобнее, чем прибегать к помощи роботов, не так ли? Но вы, Юля, и вы, Джейсон, и вы, Айсинг, действительно все говорите на одном языке.
      - Но все же... Как различны два мира!
      - Две части, взаимные отражения одного мира. Если хотите, назовите это когерентными мирами, то есть находящимися в связи. Развитие, конечно, шло разными путями... Но непроницаемой границы нет. И некоторые умеют её преодолевать, для этого нужен особый склад мышления...
      - А! Те хиппи, что оставили пластинки в пещере на Земле Джейсона!
      - Да, и не только они.
      - Но у меня, - заметила Юля, - нет никакого особого склада.
      - С вами произошло недоразумение, сбой системы. То, что вы назвали Башней Света - просто огромная машина, конвертор для сохранения ментальных матриц, то есть личностей всех умерших в вашем мире и в мире Адалиона...
      - Умерших? Так я умерла?
      Айсинг не преминул сделать комплимент.
      - Для умершей ты выглядишь потрясающе.
      - Вот именно, - улыбнулся Алгест. - Конвертор зафиксировал клиническую смерть, счел переходящей в биологическую и потащил вас в банк матриц. Но тут законфликтовали программы - такое случается, хотя и редко - машина решила вернуть вас на Землю, да промахнулась из-за этого программного конфликта, перепутала стороны зеркала. Так вы очутились на Земле-два.
      - В платье? - изумилась Юля. - В туфельках и с сумочкой?
      - Я не вникал в тонкости работы конвертора, - ответил Алгест немного свысока, - я не инженер. Надо будет сообщить в технический отдел, пусть исправят недоработку.
      - Не надо, - запротестовала Юля, - а то ваш конвертор забросит на Землю-два какую-нибудь девушку голой... Но я неплохо прокатилась космический круиз с посещением Айсингфорса!
      - Судя по особенностям ваших воспоминаний, - уточнил Алгест, - вы не побывали на Айсингфорсе, а лишь задели фрагмент его проекции в континууме времени.
      "Да, - подумала Юля, - и задела волну Айсинга. А мог ли он задеть мою волну через все эти непонятные проекции и континуумы? Наверное, да. Так мы и познакомились, хотя он об этом и не знал. Но не почувствовал ли что-то такое на Лас-Вегасе?"
      - И попутно, - Айсинг не упустил случая разразиться адвокатской триадой, - получила горький урок жизни и разочаровалась в светлом галактическом разуме, став свидетельницей жестокой расправы бюрократической машины с повинным только в своей щедрости уэром Айсингом Эпплом...
      Юля с трудом дослушала.
      - Но зачем... - нетерпение едва не заставило её перебить Айсинга. Зачем сохранять личности всех умерших?
      - Чтобы потом вернуть их к жизни. Дать им второй шанс.
      - Вот это да! - у Юли перехватило дыхание. - Так сказки о рае - не сказки? А вы, Алгест - один из богов?
      - Лестно это слышать, - Алгест обозначил насмешливый поклон. - Жаль, что вы недолго останетесь в вашем заблуждении. Знаете, когда кто-то совершает нечто непонятное для окружающих, они называют это чудом, а его самого - богом. Но когда им разъясняют механику, они почему-то обижаются и переводят его из статуса бога в статус авантюриста...
      Айсинг хмыкнул - он оценил это замечание. А Юля смотрела на Джейсона и думала о том, как ей повезло, что линкосом, языком Империи, оказался русский. Будь это китайский или хинди, понять друг друга им было бы трудновато... Прочие сведения, сообщенные Алгестом, она старалась пока запрятать поглубже, охраняя здравость рассудка - слишком ошеломляюще, слишком непредставимо. Как говорила героиня фильма "Унесенные ветром" - "Об этом я подумаю завтра"... Вместе с тем её сжигало любопытство, хотелось слушать Алгеста дальше - и все же она вздохнула с облегчением, когда беседу прервала трель переливчатого сигнала. Над столом расцвела мигающая звезда, то синяя, то зеленая, и рокочущий голос (первый голос, услышанный экипажем "Леннона" на Корранте после голоса Алгеста) встревожено произнес:
      - Алгест, мы обнаружили космический корабль на орбите Корранта.
      Алгест нахмурился.
      - Какой корабль? Откуда он взялся?
      - Представления не имею.
      - Как могли пропустить какой-то корабль наши средства радиального сквозного контроля?
      - Невероятно, но это так. Корабля не было, и вот он - уже на орбите.
      Глядя на подмигивающую звезду, Алгест помолчал.
      - Может быть, это вернулся один из наших старых, потерянных автоматических кораблей? Такое бывает, вспомни "Аркитан" и "Эо".
      - Нет, это корабль класса "Уорли".
      Эти слова заставили Айсинга Эппла подскочить, будто его коснулось щупальце крейда.
      - "Уорли"! - вскричал он. - Такие корабли строят только на верфях Айсинфорса! Недорогая, неуклюжая прогулочная яхта для тех, кто не может позволить себе игрушку подороже... Она совершенно не приспособлена для дальних перелетов! Надо быть безумцем, чтобы пуститься на ней...
      Он осекся и умолк. В самом деле, пуститься - куда? За Темную Стену? Так для этого вообще ни один корабль не приспособлен.
      - Заводи его на посадку рядом с "Ленноном", - приказал Алгест. Юле подумалось, а действительно ли он произнес название корабля - "Леннон" или так сработал невидимый подсознательный переводчик. И многое ли из того, что говорит Алгест, переведено точно, многое ли адаптировано к неподготовленному восприятию гостей Корранта?
      В углу кабинета находилась золотая панель телепорта. Алгест указал на нее.
      - Идемте.
      Он пропустил команду "Леннона" вперед. Все четверо вышли из телепорта на необъятном посадочном поле, окруженном решетчатыми башенками. Здесь стоял один-единственный корабль - "Джон Леннон". А ведь было, наверное, время, когда их тут сотни теснились, поле так огромно...
      Над полем показался круглобокий "Уорли". Даже издали было видно, что ему здорово досталось. Поверхность корпуса сплошь покрывали отметины от ударов микрометеоритов и следы бомбардировки частицами высоких энергий слабое защитное поле яхты плохо справлялось с обязанностями. Дюзы одного из двигателей прогорели - вероятно, из-за утечки фойла, которую не смогли предотвратить автоматы. От серебряной птицы с распластанными крыльями, эмблемы верфей "Айви Айсингфорс", остались только правое крыло и часть клюва.
      Влекомый могучей силой, той же, что привела на Коррант "Леннона", корабль промчался над всем полем. Посадка была выполнена аккуратно, что впрочем, никак не зависело от живых или автоматических пилотов "Уорли".
      Открылся люк. Выкатился пандус, и на нем появилась хрупкая фигурка. Девушка расы стрэглов, одетая в желто-голубой комбинезон, сжимала в руках сумочку трогательного цвета утренних морских волн. Насколько Юля и Джейсон помнили лекцию Айсинга, такое сочетание цветов означало любовь, печаль и надежду...
      Айсинг схватился за Джейсона.
      - Не может быть... На этом Корранте все мы галлюцинируем. Слишком много света...
      Прибывшая на "Уорли" девушка бежала по упругому пандусу.
      - Айсинг!
      - Лейти! - заорал Айсинг.
      Он кинулся навстречу девушке и так стиснул её в объятиях, что в тот момент её жизнь подверглась самой грозной опасности за все рискованное путешествие. По лицу Айсинга текли слезы, по лицу Лейти тоже.
      - Не может быть, - повторял он. - Как ты меня нашла?
      - Сама не знаю, - смеялась и плакала Лейти. - Ты запретил лететь за тобой, и меня не выпускали с Айсингфорса... Но я их всех перехитрила! Угнала яхту и отправилась на Адалион. Добилась приема у ван Корнена, уж он-то знает все на свете... Я так на него насела, что он мне все рассказал.
      - Но как ты прошла Темную Стену?!
      - Не знаю... Я прилетела к Стене и направила корабль прямо на нее, а дальше - ничего не помню. Я так хотела тебя увидеть! Я пришла в себя всего несколько минут назад, когда яхта садилась здесь...
      - И после этого, - бросил Алгест в сторону, - кто-то смеет сомневаться в великой, всепобеждающей силе любви, способной на любые чудеса?
      - Алгест! - Айсинг подскочил к нему. - Это Лейти... Моя жена.
      - Вижу, - сказал Алгест. - И ещё вижу, что в ближайшее время вам будет не до меня. Но очень прошу, передайте ей то, о чем я вам рассказывал - а потом я хочу побеседовать с ней отдельно.
      - Все будет исполнено, - сразу отозвался Айсинг, готовый сейчас пообещать кому угодно что угодно. Это было тем более легко, что он не слишком соображал, о чем его просят.
      19
      В прежнем кабинете, но не в прежнем составе - теперь прибавилась Лейти - они собрались ещё не скоро. Однако согласно древнему земному мудрецу Экклезиасту, для всего настает свое время, настало оно и для новой встречи с Алгестом. Лейти и Юля, успевшие подружиться, сидели на белом полукруглом диване у стены, Джейсон и Айсинг - в креслах перед стоящим Алгестом.
      - Я убедился, - говорил он, обращаясь к Лейти, - что и вы наилучшим образом подходите для той миссии, которая будет предложена Айсингу, Джейсону и Юле...
      - Я ни для чего не подхожу, - возразила Лейти. - Я глупая, вздорная, взбалмошная девчонка. Из того, что мне тут втолковывали Айсинг и вы, насчет мироустройства и прочего, я и половины не поняла.
      - А я хочу услышать о воскрешении, - прозвучал голос Юли. - Это самое интересное.
      - Воскрешение? - Алгест приподнял брови. - А, возвращение к жизни! Ментальные матрицы всех умерших...
      - А с вашими умершими вы тоже так поступаете?
      - Юля, за последние сто тысяч лет ни на Корранте, ни на Майди никто не умер.
      - Как! Неужели вы бессмертны?!
      Алгест повел рукой в неопределенном жесте.
      - Бессмертие - категория скорее философская, нежели практическая. Что вечно - звезды, космос? Мы отодвинули смерть, но значит ли это, что мы победили ее? Мы свели к минимуму разрушительные процессы в наших телах... В вашем мире старость и смерть - следствие высокой энтропии. А мы понизили энтропийный порог до физического предела здесь, за Стеной...
      - Так это вы построили Стену - чтобы жить за ней вечно?
      - Чтобы жить долго, - поправил Алгест. - Конечно, и мы могли бы возвращаться в ментальных матрицах, но Стена была воздвигнута до того, как мы открыли этот способ. И теперь ничего изменить нельзя - если кто-то из нас умрет, то навсегда.
      Печаль, скрытая в этих словах, потрясла Юлю. Она быстро проговорила, чтобы немного поменять направление темы:
      - Но на Майди я видела... Они не одного возраста! Эйбори молод, а Дхарм Арт...
      - Перевоплощение, - усмехнулся Алгест. - Их любимая игра. Эйбори и есть Дхарм Арт, вы не догадались? На Майди вообще любят игры. То одно, то другое, недавно увлеклись земной музыкой... Им чужды наши созидательные стремления, они посвятили себя жизни духовной. Когда-то мы были одной расой, но произошел разрыв, и они захотели уйти. Мы подарили им Майди почему бы нет? Пусть себе играют.
      - Пусть, - великодушно разрешила Юля. - Как только не надоест целую вечность забавляться...
      - За возможность жить очень долго, - произнес Алгест, - мы заплатили высокую цену. Мы не можем выйти за пределы, ограниченные Темной Стеной, энтропия убьет нас. И нас очень мало. Коррант - планета, не уступающая по размеру Адалиону, а нас здесь меньше десяти тысяч, и столько же на Майди. Энергия распределяется строго, её не хватит для поддержания жизнедеятельности растущего населения.
      - Так вот почему мы не видим никого, кроме вас!
      - Да, все предельно загружены. Например, подправленные соматические параметры - второе после низкой энтропии условие долгой жизни - нуждаются в постоянной корректировке... Но для встречи с вами каждый нашел бы время, если бы... О, нашу этику преподать потруднее, чем нашу физику! Принятые правила и традиционные добродетели...
      - Поняла, - тон Юли свидетельствовал как раз о противоположном. Нелегко вам здесь, за Стеной. Но ведь вы действуете и по другую сторону, да ещё как!
      - Действуют автоматы, роботы, - подчеркнул Алгест. - Мы получаем информацию и ставим задачи.
      - А как вы получаете информацию?
      - От тех же роботов, автоматических кораблей. Они используют для передвижения стретч-корды...
      - Которые тоже созданы вами?
      - Нет, но они возникли в результате наших усилий по переустройству Космоса. Самопроизвольно, а потом мы сумели найти им применение... А вот нейтринные облака - наше творение. Это чуткие уши, слушающие Вселенную для нас...
      - И вы решили, что умерших разумных существ нужно воскресить. Дать им второй шанс... Но когда, где, как?
      - Воскресить... Странное слово, не очень внятно переводится. Да, это была самая сложная задача. Когда, где и как. Мы не можем вернуть их к жизни ни в их мире, ни здесь, за Темной Стеной. Там энтропия слишком высока, тут слишком низка. И мы приступили к созданию новой, третьей Вселенной.
      - Здорово, - Айсинг подмигнул Джейсону. - "И мы приступили к созданию новой Вселенной!" Это звучит как будто - "и я пошел на кухню, чтобы приготовить новую порцию страйк-тейла"...
      - Новая Вселенная, - Алгест словно не услышал Айсинга, но слегка улыбнулся, - ещё слишком нова, быстра и горяча. Кстати, именно туда вы забросили имперские фрегаты... К счастью, они не могли пострадать, их просто вытолкнуло обратно в мир Адалиона.
      - А зачем, - спросила Юля, - вы оснастили "Ринго" этой ужасной пушкой?
      - Какой пушкой? Ах, трансгрессором! - Алгест рассмеялся. - Юля, это не пушка, не оружие. Это экспериментальная установка для перемещения объектов в новую Вселенную. Эксперимент оказался неудачным. Уже построив этот трансгрессор, мы выяснили, что он мог сработать лишь однажды и совсем не так, как нам требовалось. Мы не стали его испытывать, но и демонтировать не стали - мы не любим лишних усилий. "Ринго" возил грузы с Корранта на орбитальные станции, а потом один усталый инженер перепутал программы, и мы потеряли корабль за Стеной.
      - Как же на "Ринго" попал диск Чака Берри с плейером?
      - Не знаю... Автоматы много любопытного привозят с вашей Земли, наверное, нашли где-то... А кому-нибудь из инженеров этот диск приглянулся, слушал его, да и забыл в каюте...
      Юля вспомнила о периодически возникающих на Земле бумах вокруг "летающих тарелок". По крайней мере, некоторые "тарелки" могли быть автоматическими кораблями с Корранта!
      - Теперь, - сказал Алгест, - я посвящу вас в суть нашего плана.
      20
      Со стеной что-то случилось, она точно раскрылась вглубь и стала одним громадным окном в море тьмы, где клокотала расплавленная магма юных планет на орбитах бушующих косматых звезд. На фоне величественной картины рождающегося мира Алгест несомненно выглядел богом, создателем, демиургом.
      - Эта новая Вселенная, - он обвел панораму рукой, - остывает и формируется. Уже скоро многие планеты - но не все, и вы чуть позже поймете, почему - с нашей помощью станут прекрасными... Тогда начнется возвращение умерших к жизни. Они получат новые тела, лучше и совершеннее прежних. Те, кто посвящал себя созиданию, труду, творчеству, обретут любые возможности. Стремящийся к уединению художник сможет выбрать целую планету первозданной красоты. Другие захотят строить общества, государства, цивилизации. Миры ученых, миры писателей и поэтов. Фермер будет с усталой гордостью оглядывать свои свободные угодья, архитектор - воздвигнутые им города. Торговцы, представители стариннейшей и почтеннейшей профессии, будут торговать, объединяя страны и планеты, устанавливая связи, прокладывая торговые пути, способствуя движению вперед. Влюбленные встретятся вновь, осуществятся перечеркнутые смертью мечты.
      - Так вот какой это будет мир, - восторженно шепнула Юля на ухо Лейти, но она поторопилась.
      - Чтобы эти замыслы воплотились в реальность, - Алгест возвысил голос, - потребуется очень много энергии. На первых этапах развития для её получения понадобятся радиоактивные материалы. Их будут добывать на мрачных и страшных планетах те, кто провел предыдущую жизнь в низости и зле. Они же будут выполнять грязные и унизительные работы.
      - Они станут рабами?! - воскликнула Юля. - Неужели в раю будут рабы?
      - Они понесут наказание, - сурово сказал Алгест. - Это справедливо.
      - Но они уже расплатились! Они умерли...
      - Смерть - не расплата, а избавление. До изобретения конвертора смерть была концом всего. Умирали равно герои и негодяи. При чем же тут справедливость?
      - Да, но это как-то... Немилосердно. Разве нельзя негодяев вообще не воскрешать? А минералы пусть добывают роботы...
      - Спасибо за совет, - поклонился Алгест с изящной иронией. - Мы бы и не додумались. Юля, вы забыли, ради чего все это затевается... Второй шанс! Те, кто добровольно выбирал предательство, подлость, алчность, убийство, смогут заслужить прощение. И поверьте, у обитателей нового мира найдутся средства проверить, не притворно ли раскаяние!
      - Ну, это другое дело, - успокоилась Юля. - а то получалось вроде вечных мук - гореть тебе в аду за какую-нибудь украденную в универмаге пару колготок... А что будет с женщинами, выходящими замуж ради выгоды?
      - Они будут наказаны. Это одна из наихудших форм лжи и продажности. Когда-то и у нас такое встречалось, но мы научились безошибочно распознавать обман и карали его беспощадно. Самые отвратительные преступления - это преступления против любви. Не только такие, разные.
      Юля не стала спрашивать, как именно карался обман в незапамятные времена на Корранте - наверняка подробности малоприятны.
      - Но мы хотим, - продолжал Алгест, - чтобы подлежащих наказанию было как можно меньше, чтобы в существующих сейчас мирах увеличивалось количество добра. Это и есть та миссия, о принятии которой мы собирались просить вас.
      Четыре удивленных взгляда скрестились на Алгесте.
      - Вы намерены сделать нас миссионерами добра? - проговорил Джейсон с глубоким сомнением. - Но как мы справимся с этой задачей? Будем проповедовать на площадях? Как учит история, борьба со злом - дело благое, но безнадежное.
      - Никто и не предлагает вам бороться со злом, - ответил Алгест. - Я говорил об увеличении количества добра, и я поясню, что имеется в виду. Мы получаем информацию из-за Стены от автоматов и путем нейтринного зондирования. Мы с печалью видим, что многие колеблются, и растет число, как выразилась бы Юля, кандидатов в ад. Но мы бессильны вмешаться, а немалую часть сведений мы даже не в состоянии правильно оценить, потому что не знаем конкретной обстановки. Вы могли бы поставлять нам более подробную информацию, намечать области для осуществления созидательных проектов, вовлекать в них множество участников.
      - А зачем все это? - спросил Айсинг недоумевающе. - Куда как проще вам объявить во всеуслышание о конверторе и о второй жизни - через тех же роботов. Тогда никто не захочет в ад.
      - Вы думаете, проще? - грустно улыбнулся Алгест. - А как быть с общепонятными доказательствами? Нашу физику смогут воспринять десятка два ведущих ученых. А остальные? Такой шаг попросту приведет к возникновению ещё одной религии в дополнение к сотням прочих. Но допустим, мы смогли бы доказать... Однако для нас имеет мало ценности добро, творимое ради будущего вознаграждения. А в участниках ваших проектов пробудилось бы подлинное стремление к добру, вкус к добру ради него самого. Это очень важно. Юля, разве на вашей Земле не найдется таких дел?
      - Миллион, - не задумываясь, сказала Юля. - Например, у нас есть прекрасный город Венеция. Он медленно тонет, погружается в океан. Но у ЮНЕСКО нет денег для его спасения, а остальным наплевать.
      - Вот бы и начать с этого... Но вы, вероятно, останетесь с Джейсоном в Империи?
      - Наоборот, - заявил Джейсон. - Я отправляюсь с Юлей на её планету, раз это возможно, по вашим словам.
      - Замечательно! Сделайте так, чтобы вся Земля озаботилась судьбой Венеции, но главное - привлекайте тех, кто теряет себя. Превратите тысячи разочарованных, растерянных, опустошенных в ваших добровольных помощников для практических работ. Пусть каждый сделает малое, но вы дадите ему почувствовать, что малое важно для всего проекта, спасения города. Вам нравится идея первого шага?
      Юля вздохнула.
      - Мне нравится то, как просто это видится с Корранта... Привлекайте, убедите... У нас все сложнее. Нужно влияние, нужны огромные деньги.
      - А разве есть что-нибудь, чего вы с Джейсоном не могли бы достигнуть при нашей помощи?
      С полминуты Юля подумала.
      - Нет. Ничего такого.
      Она больше верила в Джейсона, чем в помощь Корранта.
      - И теперь, - добавил Алгест, - вы сможете отправиться прямо отсюда.
      - Почему теперь? - спросил Джейсон.
      - Потому что раньше вам пришлось бы сначала доставить Айсинга на Адалион. Только вы, Джейсон, с вашим интенциональным могуществом провели бы корабль с экипажем сквозь Темную Стену. Даже мы способны переправлять лишь неодушевленные объекты. Но сейчас это сделает Лейти! Любовь дала ей интенциональную силу, не уступающей вашей, а может быть, превосходящую её. Вас двое, и может быть, со временем таких, как вы, станет больше. Вы найдете их и направите к нам. Мы создадим корпус эмиссаров добра!
      - Все это славно, - Айсинг обнял скользнувшую к нему Лейти, - но как прикажете мне объясняться с Императором и ван Корненом? Что-то я должен им сказать!
      - Расскажите им правду. Они поймут и поверят, а опираясь на их поддержку, вы сможете гораздо эффективнее проводить вашу миссию в Империи... Но пока никто из вас четверых не ответил мне прямо. Согласны ли вы?
      - Я согласен, - Джейсон не колебался. - Что может быть увлекательнее? Если я искал себе дело, то такое.
      - Меня и спрашивать незачем, - Юля посмотрела на Джейсона. - Хоть тот самый ад инспектировать отправьте, если вдвоем...
      - И мы с Лейти согласны, - присоединился Айсинг, - но после отпуска в Эллервайзене...
      - До отпуска в Эллервайзене ещё далеко, - произнес Алгест таким тоном, будто оставил позади тяжелый горный перевал. - Не стану скрывать, как меня радует ваше согласие... Но вам предстоит провести ещё много времени на Корранте. Вы должны учиться. Методы сбора и передачи информации, способы связи, обнаружение автоматических кораблей и обращение с ними, предложения и координация проектов, финансовые системы, проникновение, управление...
      - Разведшкола, - усмехнулась Юля.
      - А также, Юля, - Алгест строго взглянул на нее, - способы перехода с вашей Земли в Империю и обратно. Вы ведь не откажете себе в удовольствии видеться с Айсингом и Лейти, отдыхать на Адалионе, встречаться с Императором, да и меня навестить порой?
      - Вот так, Юля, - заметил Джейсон. - А ты меня пугала, что с твоей Земли никуда не улетишь.
      Юля захлопала в ладоши, не в силах иначе выразить свой восторг. Если её что-то по настоящему печалило до сих пор, так это перспектива расставания с Айсингом, а теперь и с Лейти навсегда. Как и то, что она никогда больше не увидит звездных миров и сверкающих кораблей галактической Империи...
      - А мне финансистом становиться ни к чему, - Айсинг небрежно развалился в кресле. - Когда Император сдержит слово и вернет мне состояние, я куплю пол-Империи вместе с вашим раем и адом впридачу...
      - Хвастун! - Лейти нежно потрепала его по щеке. - Таким тебя и люблю...
      - Кстати, о рае, - вспомнила Юля. - Возвращенные к жизни... Они будут бессмертными?
      Алгеста, как видно, удивил этот вопрос.
      - Мы ведь уже говорили о том, что бессмертие - категория относительная... Мы в движении. Мы - а сейчас я могу сказать, мы с вами создаем, формируем новый мир. К чему рассуждать о том, каким он будет? Он будет таким, каким мы его устроим.
      - Он будет полон чудес и сбывшихся желаний, - промолвила Лейти, прильнув к Айсингу. - А мое желание сбылось, я с Айсом... Когда там, на Айсингфорсе, я мечтала о...
      - Джонг и миллиард адъюнктов! - Айсинг вскочил с кресла, едва не сбросив Лейти на пол. - Совсем забыл!
      - Что такое?!
      - Сейчас, Лейти, сейчас...
      Он бросился в дрожащее зеркало телепорта.
      - Куда это он? - Лейти была крайне изумлена.
      - Подождем, - с улыбкой сказал Джейсон. - Кажется, я догадываюсь.
      Ждать им пришлось очень недолго. Золотая зеркальная поверхность заколыхалась, по ней пошли круги, как от брошенного в воду камня. В комнату просунулось нечто похожее на обрубок толстенного бревна, а следом появился и запыхавшийся Айсинг. Бревном оказался скатанный лессиановый ковер, который он тащил на плече.
      С глухим стуком ковер упал к ногам Лейти. Айсинг толкнул его, и он развернулся.
      - Вот, - пробормотал Айсинг, - я помню, о чем ты мечтала... Купил на Трае, взял сюда с собой на всякий случай... Знаешь, я всегда верил, что мы встретимся, только не знал, когда и где...
      Глаза Лейти сияли, как две звезды.
      - Когда и где? Нигде и никогда!
      - Что?!
      - Нигде и никогда, - повторила Лейти торжественно, - не встречала я никого похожего на уэра Айсинга Эппла дан Ареана ди Айсингфорса.
      При всех она поцеловала его.
      21
      Ветер гнал низкие облака над посадочным полем, утренний холодок забирался под одежду. Пятеро стояли у подножия "Леннона", и это было прощание.
      Когда курс обучения завершился, Джейсон попросил Алгеста показать им банк ментальных матриц. В небольшом летательном аппарате, напоминающем спаркл, они промчались над гигантскими залами, где тянулись нескончаемые ряды белых машин странных сложных очертаний. По словам Алгеста, перемещение матриц на Коррант и их сохранение здесь было возможным потому, что они являлись больше информационными, чем материальными структурами. Джейсон и остальные смотрели вниз, на белые машины, в каждой из которых ждали своего часа миллионы разумов, миллионы зерен - они будут брошены на благодатную почву и прорастут началом нового мира. Каким он станет, зависит не в последнюю очередь и от четверых, преодолевших Темную Стену...
      А сейчас Айсинг и Лейти отбывали на Адалион. Лейти поцеловала Джейсона, обняла Юлю, помахала рукой Алгесту (хотя он и стоял рядом, девушка не решилась прикоснуться к нему).
      - Не забудь связаться с Дээном, - напутствовал Айсинга Джейсон.
      - Не забуду. Я скажу ему, что нам не удалось пробраться за Стену. Старика страшно огорчит, что его способ не сработал, но если попросту исчезнуть, он посчитает нас погибшими и никогда не простит себе этого...
      - И передавай привет Чаку.
      - Нашему почетному скайгеру? Ну, это первым делом!
      - И принцессе Элис.
      - Тише! Лейти будет ревновать.
      Крепко пожав Джейсону руку, Айсинг направился к кораблю, Лейти шла за ним. Джейсон окликнул его.
      - Айс!
      - Что, Джей? - Айсинг остановился и обернулся.
      - В доме на Адалионе - виниловые диски и проигрыватель для них, диск Чака Берри тоже там. Это подарок тебе и Лейти от нас с Юлей. Слушайте рок-н-ролл! А мы привезем вам с Земли много, много новых дисков, уж будьте спокойны...
      Айсинг улыбнулся и кивнул. Лейти первой поднялась к люку "Леннона". Поднявшись следом, Айсинг показал троим оставшимся внизу стрэгловский жест, означающий "Пусть ваши двигатели никогда не устанут". Потом он скрылся в люке вслед за Лейти, и створки сомкнулись за ними. Корабль бесшумно взмыл к облакам.
      - До свидания, друзья, - тихо проговорил Джейсон.
      - Пришло время, - сказал Алгест, - и вам отправляться на Землю. Должен вас предупредить, Юля, что вы вернетесь в тот день, час, минуту, в то самое место, откуда...
      - В больницу? - прервала его Юля. - Хм... Ну ладно, разберемся как-нибудь. Но что случится с тем временем, которое я провела здесь?
      - Ничего не случится. Что с ним может случиться? Время неоднородно, и такие маленькие сдвиги - самое обыкновенное явление в пограничных зонах. То, что произошло - уже произошло, и никакие сдвиги тут ничего не изменят.
      - Это хорошо... А то прилетим в гости к Айсу, а он нас знать не знает.
      - Вы начитались земной фантастики, - засмеялся Алгест. - Автоматы иногда привозят на Коррант книги с Земли, среди них попадаются занятные... Но нет, Юля. Что бы ни случалось с нами - хорошее ли, плохое ли, остается с нами навсегда, и поменять, начать сначала ничего нельзя, как бы порой нам этого ни хотелось...
      Последнюю фразу Алгест произнес с искренней болью, и Юля пристально посмотрела в его глаза. Что хотел бы поменять в своей многотысячелетней жизни сам Алгест, переиграть, начать сначала? Какие печали и трагедии скрываются во мгле его веков? Юля не знала этого, и скорее всего, она никогда не узнает.