Полковник Лоуренс

13 января сам Абдулла атаковал и захватил в плен турецкий транспорт с золотом, причем почти половина бедуинов скрылась со своей добычей. 19 января Абдулла благополучно обосновался в Вади-Аис, Лишь только Фейсал узнал, что Абдулла начал наступление, он стал постепенно пробираться за прибрежными холмами и оказался почти на полдороге до Веджа. Лоуренс с Бойлем отправился туда морем. Через день после их прибытия к ним присоединился майор английской артиллерии Виккери, который оказался предшественником вновь сформированной под начальством Ньюкомба английской военной миссии.
      Виккери благодаря его многолетней службе в Судане превосходно знал арабский язык и был знатоком своего дела. От других кадровых офицеров он отличался тем, что был свободен от условностей как в отношении своего внешнего вида, так и в отношении своих взглядов. Однако он, так же как и другие представители этого типа, был склонен помнить о своей кастовой принадлежности и перед лицом некадровых офицеров надевал на себя маску условности. Его личные взгляды встретили отпор со стороны Лоуренса и в особенности разговор о том, что "арабская армия через год будет стучаться у ворот Дамаска". Торжествующий вид Лоуренса раздражал Виккери. С другой стороны, Лоуренс был оскорблен нелепостью ношения Виккери головного убора арабов поверх английского шлема. Однажды старый арабский гид увидел ехавшего перед ним Виккери и, будучи поражен размерами его головного убора, внезапно воскликнул: "Машалла - бычья голова..." Это страшно рассмешило Лоуренса. Таким образом между двумя этими людьми, каждый из которых был в своем роде исключительным, возникли ненужные трения.
      Начались приготовления армии Фейсала к наступлению на Ведж. Численность отряда превышала 10000 человек, из которых 5100 были на верблюдах, а 5300 пешими. 50 арабов, которых о гордостью называли кавалерией, были верхом на мулах, оказавшихся настолько полезными, что Лоуренс протелеграфировал в Египет о доставке еще пятидесяти. Для огневой поддержки отряд получил 10 пулеметов и батарею из четырех крупповских горных орудий, на этот раз уже с артиллеристами-арабами, так как было установлено, что если они обслуживались египтянами, арабы оставляли орудия и уходили. Другая выгода передачи артиллерии арабам заключалась в том, что вместо 360 верблюдов, требовавшихся египтянам для перевозки боеприпасов, арабам для того же количества требовалось лишь восемьдесят.
      Хотя осуществить столь большое снижение перевозочных средств оказалось возможным лишь благодаря помощи флота как плавучей базы, все же факт относительной независимости арабских отрядов от транспорта по сравнению с любой частью регулярных войск являлся весьма приятным. Возможность передвижения налегке была теперь залогом успеха, так как часть страны, которую предстояло пройти, была бесплодна и безводна, а Фейсал брал с собой большое число пеших воинов для создания впечатления о силе шерифа и единении арабов.
      Последняя вода перед Веджом находилась на расстоянии 90 км от их цели. Было решено, что армия разделится на отряды, которые будут самостоятельно продвигаться к АбуЗарейбат, где имелась вода.
      Само наступление на Ведж намечалось поддержать огнем судовой артиллерии, корректируемым с самолетов. Отряд в 500 арабов 23 января на рассвете должен был высадиться вместе с моряками на неохраняемом правом фланге Веджа. Предполагалось, что к этому времени всадники на верблюдах сумеют запереть все проходы для неприятеля в глубь страны. Командование десантным отрядом взял на себя Виккери.
      В полдень 18-го все приготовления были закончены и армия Фейсала готовилась начать переход по неизвестной бесплодной пустыне, откуда она надеялась выбраться, только соединившись с флотом у отдаленной цели. Радио принесло им известия с театра военных действий, который они покидали, что Янбо и Рабуг в безопасности.
      "После второго завтрака шатер был убран. Мы пошли к нашим верблюдам; они лежали на земле в кругу, оседланные и навьюченные. Около каждого из них стоял раб, держа верблюда под уздцы. Литаврщик пробил семь или восемь раз, делая перерыв после каждого раза. Мы смотрели на Фейсала. Он поднялся с ковра, взялся за переднюю часть седла, уперся коленями в седло и громко сказал: "Да поможет вам бог!". Раб отпустил верблюда, который сейчас же встал на ноги. Фейсал перекинул другую ногу через седло, поправил под собой свое одеяние и уселся. Когда его верблюд тронулся, мы вскочили на наших, и все поднялись одновременно".
      Согласно приказу, арабы племени аджейл заняли места на обоих флангах. Раздалась дробь барабанов, и певец-поэт, находившийся на правом фланге, запел песню о Фейсале и о тех удовольствиях, которые он доставит им в Ведже. Правый фланг подхватил припев. Немного спустя певец с левого фланга ответил подобной же песней экспромтом, после чего весь отряд телохранителей затянул свою походную песню.
      Не успела песня замолкнуть, как появились два одиноких всадника, это были эмир Джухэйна и Ньюкомб. Услышав о выступлении, они пустились галопом догонять отряд. Ньюкомб был вне себя от радости, что успел прибыть вовремя, и привез с собой установку, полностью совпадавшую со взглядами Фейсала и Лоуренса.
      Его прибытие, которое так легко могло оказаться причиной раздора, поскольку он был старшим в чине, в действительности лишь способствовало согласию, а наряду с этим усилению активности. Ньюкомб был одним из тех редких людей, которые, возвышаясь над массой, без колебания признают превосходство другого и остаются свободными от зависти, испытываемой в подобных случаях другими. Продолжительное пребывание в пустыне помогло Ньюкомбу установить правильный взгляд на создавшееся положение. Он судил о людях не по их чину, а по тому, что они собой представляли на деле.
      Поскольку Ньюкомб убедился в способностях Лоуренса, его единственным стремлением было дать полную возможность им проявиться. Когда он присоединился к экспедиции, то опросил Лоуренса: "Чем я могу быть полезен?" - добавив при этом, что "старшинство в чине не играет никакой роли".
      Одним из первых советов, которые он получил от Лоуренса, был совет о том, как носить одежду арабов. Лоуренс заметил, что "если бы несколько "таких арабов" отправилось в арабском одеянии, то мальчишки, вероятно, забросали бы их камнями". Ньюкомб понял, в чем дело, и с тех пор до конца своего пребывания в армии Фейсала одевался, как араб.
      На второй день из-за сильного дождя поход задержался до полудня, но к вечеру, когда отряд достиг египетской дороги паломников - широкого, хорошо протоптанного пути, проходившего у берега, - он пошел быстрее. Много задержек происходило из-за нехватки воды в дороге и отсутствия у арабов правильного учета времени. Например, у первобытного племени джухэйна не существовало единицы времени меньше дня или расстояния длиннее перегона или меньше шага величин, самих по себе изменявшихся в зависимости от настроения всадника я состояния его верблюда; они не могли представить себе чисел больше десятка. Подобные условия, несомненно, весьма осложняли штабную работу.
      В результате, когда достигли, наконец, ложбины шириной около 26 км, которая была руслом высохшей реки, отряд запаздывал на два дня против намеченного срока. По пути следования к отряду присоединился молодой и отважный шериф Назир из Медины, сдерживавший несколько недель назад своим отрядом вылазку турок из Веджа. Много арабов пришло также из племени билли, чтобы присоединиться к наступавшей армии. Ньюкомб решил поехать вперед на быстром верблюде, чтобы подготовить вторичную отправку за водой и по возможности добиться отсрочки атаки Веджа с моря.
      Лоуренс, приближаясь на следующий день с армией, услышал отдаленную стрельбу, заставившую его предполагать, что флот устал ожидать прибытия арабов и начал действовать самостоятельно. Когда, наконец, в полдень 24-го достигли Хаббана, то оказалось, что "Хардиндж" вернулся и его шлюпки были заняты перевозкой баков с водой. Стало известно также, что Ведж уже был атакован, хотя "Хардиндж" отошел еще до конца боя. Губернатор Веджа произнес перед гарнизоном зажигательную речь о необходимости защищаться до последнего солдата, но, услышав, что Фейсал достиг Абу-Зарейбата, бежал ночью с несколькими всадниками на верблюдах по направлению к Геджасской железной дороге. Остались сражаться лишь 200 человек турецкой пехоты, но с ними быстро расправились пулеметным огнем с кораблей, и таким образом высадившийся десант захватил город без особой трудности. Спастись бегством успела лишь треть гарнизона.
      Известие об этом и перспектива добычи настолько возбудили арабов, что они начали продвигаться в северном направлении даже по ночам. В Хаббане лишь незначительная часть людей смогла утолить жажду из баков, доставленных "Хардинджом", так как в первую очередь требовалось напоить животных. Фактически последний переход около 80 км люди сделали без пищи и имея лишь полгаллона{8} воды. Но теперь уже никакие физические страдания не могли остановить их стремления двигаться вперед. С рассветом Фейсал и его помощники собрали свои части для окончательного наступления и атаки, так как имелись предположения, что гарнизон еще держится. Отдельные его части, пытавшиеся спастись бегством, вскоре были встречены и сдались, лишь один отряд пытался оказать сопротивление. Арабы достигли последнего рубежа без единого выстрела. Городок уже находился во власти десантного отряда арабов, потерявшего во время боя около 20 человек убитыми. С точки зрения европейцев можно было считать, что победа досталась дешево, но Лоуренса это известие весьма огорчило. Для того чтобы у арабов не остывало желание продолжать войну, нужны были бескровные победы.
      Тем не менее взятие Веджа оказалось поворотом к лучшему, так как с этого момента отпала опасность угрозы Мекке и, наоборот, появилась новая опасность для турок в Медине. Правда, она была еще довольно отдаленной, так как Ведж отстоял от железной дороги на расстоянии около 250 км, но победа все же имела и практическое значение. Теперь инициатива определенно перешла к арабам. Английская авиация и шпионы-арабы доносили об общем отливе турецких войск по направлению к Медине. Зеид нашел в себе смелость продвигаться вперед и нашел дефиле покинутыми. Большая часть турецких сил, находившихся в Геджасе, понемногу стягивалась к линии железной дороги для ее охраны. В Тебуке, железнодорожной станции, имевшей большое значение и находившейся в 525 км к северу от Медины, был сформирован отряд численностью около 5 000 человек, получивший название 2-го смешанного отряда. Другой отряд, названный 1-м смешанным отрядом, был сформирован в Ма'ане из батальонов 7-й турецкой дивизии, переброшенной туда из Сирии. Этот отряд, первоначально состоявший из 3 000 человек, в дальнейшем возрос до 7 000 человек. Каждая оттянутая к северу часть усиливала преимущество арабов, увеличивая число сторонников шерифа, в то время как возможности турок ответить на удар ударом все уменьшались. Кроме того, турецкие части уже не могли быть в дальнейшем сосредоточены, так как их пришлось раздробить по целому ряду железнодорожных станций, расположив в окруженных колючей проволокой блокгаузах.
      Таковы были результаты клина, врезавшегося на фланге чрезвычайно важной для турок железнодорожной зоны. Арабы стали теперь действовать по уязвимой части железнодорожной магистрали. Почти бескровное наступление на Ведж имело то громадное значение, что превратило находившихся в Медине турок в положение осаждаемого гарнизона.
      Взаимоотношения между арабами и английской военной миссией продолжали оставаться весьма неопределенными; одно время все дело "висело на волоске". Добиться улучшения и расширения перспектив удалось лишь благодаря удивительному такту Фейсала, умению обращаться с арабами, проявленному несколькими английскими офицерами, а также постепенно возраставшему влиянию Лоуренса.
      После захвата Веджа возник целый ряд неприятных инцидентов, в связи с чем создались зловещая атмосфера. Вожди арабов быстро заподозрили чужое вмешательство, и все время чувствовали присутствие неверных. Многие из вождей вели себя таким образом, как если бы английские офицеры были их слугами. Когда об этом был заявлен протест Назиру, он ответил: "Не забывайте, что еще месяц назад в этой стране не бывало ни одного европейца; если бы он нам встретился, мы застрелили бы его. Вы должны нам дать время привыкнуть к этому". В другой раз, когда Ньюкомб стал задавать вопросы посланцу из Джурфа, араб презрительно ответил, что он приехал сюда повидать Фейсала, а не кого-либо другого.
      Когда подобные случаи презрительного отношения стали известны Фейсалу, он собрал своих вождей и заявил им прямо, что английские офицеры заслуживают уважения и должны рассматриваться как свои. В результате обращение с английскими офицерами улучшилось - их стали терпеть и даже в некоторых случаях ценить.
      В то время Лоуренс держался в тени как на происходивших в палатке совещаниях, так и вообще. Хотя он уже и пользовался доверием Фейсала, но настолько хорошо это скрывал, что многие из приходивших в палатку Фейсала арабов или вовсе не замечали его присутствия, или не обращали на него внимания. Для некоторых из его соотечественников, воспитанных на традициях превосходства англичан и чувства собственного достоинства, безразличие Лоуренса к оскорбительному пренебрежению, от которого у них закипало негодование, было источником недоумения. Пораженные полнейшим спокойствием Лоуренса в те моменты, когда рабы подметали или плевались в его присутствии{9}, они были склонны приписать эту способность смирения его воспитанию и прошлым скитаниям среди арабов.
      В памяти одного из наиболее проницательных людей запечатлелось представление о Лоуренсе как о человеке, "сидящем безмолвно, не отдающем никаких распоряжений, но пользующемся своим влиянием, наблюдающем за всем происходящим и обдумывающем свои планы".
      Когда операции передвинулись на север, метод Лоуренса изменился. Он стал больше выделяться, - не только потому, что его собственный престиж возрос, но и потому, что никто из шерифов не приобрел того авторитета, какой приобрели он и Фейсал в Геджасе.
      Использовав свой первоначальный опыт, Лоуренс разработал теорию искусства обращения с арабами, которую он изложил в письменной форме в "Двадцати семи статьях" в качестве не подлежащего оглашению руководства для вновь прибывающих офицеров британской армии, которые пожелали бы воспользоваться этим опытом.
      Рабы арабов являются привилегированными людьми и занимают следующее за детьми место. Например, раб может есть вместе со своим хозяином, что обычно и делает, слуга же никогда. Раб может спать со своим хозяином, а слуга должен спать за дверью. Раб может назвать своего хозяина по имени, а слуга не может".
      Это руководство заслуживает того, чтобы быть приведенным вкратце.
      "ДВАДЦАТЬ СЕМЬ СТАТЕЙ"
      Умение обходиться с геджасскими арабами представляет собой искусство, а не науку; оно имеет исключения, но не имеет каких-либо определенных правил...
      1. Загладить плохое начало трудно, а между тем арабы составляют мнение по наружному виду, на который мы не обращаем внимания. Когда вы достигли внутреннего круга племени, вы можете делать с собой и с ними все, что угодно.
      2. Узнавайте все, что только можете, о ваших шерифах. Старайтесь узнать их семьи, кланы и племена, друзей и врагов, колодцы, холмы и дороги. Достигайте всего этого слушанием и косвенным наведением справок. Не задавайте вопросов. Заставляйте говорить на арабском языке их, а не себя. Пока вы не сможете понимать их намеков, избегайте пускаться в продолжительные разговоры, так как иначе это может кончиться плохо...
      3. В деловых вопросах ведите переговоры только с командующим армией или той частью, в которой вы служите. Никогда никому не отдавайте приказаний; сохраняйте вашу прямоту и советы для командующего офицера, как бы ни был велик соблазн (хотя бы и для пользы дела) связаться непосредственно с его подчиненными.
      4. Добейтесь доверия вашего вождя и удерживайте это доверие. Укрепляйте, если можете, престиж вождя перед другими за свой счет. Никогда не отказывайтесь и не разбивайте тех планов, которые он может предложить; старайтесь достигнуть того, чтобы он ставил вас в известность о них частным порядком и в первую очередь. Всегда одобряйте их, а похвалив, изменяйте их мало-помалу, заставляя самого вождя вносить предложения до тех пор, пока они не будут совпадать с вашим собственным мнением. Когда вам удастся этого достигнуть, заставьте его держаться этого взгляда, овладейте полностью его мыслями и толкайте его вперед как можно сильнее, но скрытно, так, чтобы никто, кроме него самого (и то лишь очень смутно), не чувствовал вашего воздействия.
      5. Постоянно поддерживайте близость с вашим вождем, стараясь в то же время не быть навязчивым. Живите с ним, чтобы во время еды и приемов вы, естественно, могли быть возле него в его палатке. Формальные визиты, для того чтобы дать совет, не столь хороши, как непрерывное внушение тех или иных идей при случайном разговоре. Когда впервые в палатку приходят незнакомые шейхи, чтобы поклясться в своей верности и предложить свои услуги, покиньте палатку. Если у них создастся первое впечатление, что иностранцы пользуются доверием шерифа, это сильно повредит делу арабов.
      6. Избегайте слишком близких отношений с подчиненными. Постоянные разговоры с ними сделают невозможным для вас скрыть тот факт, что офицер-араб, давший те или иные инструкции, сделал это по вашему совету; выдав тем самым слабость его положения, вы совсем испортите себе все дело.
      7. Держите себя с помощниками вождя вашего отряда естественно и непринужденно. Этим вы поставите себя над ними. Оказывайте их вождю, если он шериф, уважение. Он будет возвращать его вам, и таким образом он и вы окажетесь равными и будете возвышаться над остальными. Арабы очень считаются с превосходством, и вы должны его достигнуть.
      8. Для вас будет наиболее выгодным то положение, когда вы, присутствуя, остаетесь незамеченным. Не будьте слишком искренни и слишком настойчивы; старайтесь не бросаться в глаза. Желательно, чтобы вас не встречали очень часто с каким-либо одним шейхом. Для того чтобы иметь возможность выполнять свою работу, вы должны быть выше всяких подозрений, так как вы потеряете свой престиж, если будут думать, что у вас имеется какая-то связь с племенем или кланом и его неизбежными врагами...
      9. Восхваляйте и всячески поддерживайте создавшееся среди арабов представление о том, что шерифы являются природной аристократией. Существующая между племенами зависть делает невозможным для любого шейха достичь господствующего положения, а потому единственная надежда на образование союза в Аравии состоит в том, чтобы шерифы были повсеместно признаны в качестве правящего класса. Уважение арабов к родословной и их благоговение перед пророком позволяют надеяться на конечный успех шерифов.
      10. Называйте вашего шерифа "сиди" при всех и наедине. Называйте других их обычными именами без титула.
      11. Иностранец и христианин не пользуются популярностью в Аравии... Действуйте повсюду именем шерифа, всячески скрывая своё собственное участие. Если вы добьетесь успеха, вы получите власть над территорией в несколько сот километров с тысячами людей, а ради этого стоит поступиться самолюбием.
      12. Никогда не теряйте чувства юмора: оно может пригодиться вам ежедневно. Больше всего подойдет непосредственная ирония, умение же дать остроумный ответ без излишней веселости удвоит ваше влияние среди вождей... Не допускайте шутки над шерифом, если остальные присутствующие не являются шерифами.
      13. Никогда не бейте араба: этим вы унизите себя. Вы можете подумать, что явившееся результатом этого явное усиление внешнего проявления к вам признаков уважения улучшит ваше положение, на самом деле вы лишь воздвигнете стену между вами и их внутренними кругами. Конечно, трудно оставаться спокойным, когда все делается не таи, как следует, но чем больше вы сохраните хладнокровия, тем больше вы выиграете, а кроме того, сбережете себя от возможности сойти с ума.
      14. Хотя бедуина трудно заставить что-либо делать, им легко руководить, если только у вас хватит терпения. Чем будет менее заметно ваше вмешательство, тем больше будет ваше влияние. Бедуины с охотой будут следовать вашему совету... но они не предполагают, что вы или ктолибо другой об этом знает. Лишь после того как окончатся все неприятности, вы откроете в них наличие доброй воли.
      15. Не пытайтесь делать слишком много лично. Пусть лучше арабы сделают что-либо сносно, но зато сами. Это их война, и вы должны им лишь помогать, а не выигрывать для них войну. Кроме того, в действительности, принимая во внимание совершенно особые условия Аравии, ваша практическая работа не будет столь хороша, как вы, пожалуй, воображаете.
      16. Если можете, то, не впадая в расточительность, делайте подарки. Хорошо сделанный подарок весьма часто является наиболее верным средством для того, чтобы привлечь на свою сторону самого подозрительного шейха. Никогда не принимайте подарка без того, чтобы щедро не вознаградить за это... не допускайте, чтобы они стали у вас выпрашивать, так как иначе их жадность заставит их смотреть на вас только как на дойную корову.
      17. Если вы находитесь вместе с племенем, носите головное покрывало. Бедуины относятся с предубеждением к фуражке и считают, что наша настойчивость в ношении ее вызывается... каким-то безнравственным и противорелигиозным принципом. Если вы будете носить фуражку, ваши новые друзья-арабы будут стыдиться вас при других.
      18. Маскировка не рекомендуется... В то же время, если вы, находясь среди племен, сумеете носить арабское одеяние, вы приобретете у них такое доверие и дружбу, какие в военной форме вам никогда не удастся приобрести. Однако это и трудно, и опасно. Поскольку вы одеваетесь, как они, арабы не будут делать для вас никаких исключений. Вы будете себя чувствовать, как актер в чужом театре, играя свою роль днем и ночью в течение ряда месяцев, не зная отдыха и с большим риском. Полный успех, которого можно достигнуть лишь тогда, когда арабы забудут что вы иностранец, и будут в вашем присутствии говорить откровенно, считая вас за одного из своих, может быть достигнут лишь особенной личностью. Частичного же успеха (того, к которому большинство из нас стремится, так как полный успех достается слишком дорогой ценой) добиться легче и в английской форме. К тому же, поскольку вы не лишаетесь связанного с ней комфорта, вас хватит на более долгое время. Далее, если вы будете пойманы, но турки вас не повесят.
      19. Если вы будете носить арабское одеяние, носите его получше. Одежда имеет большое значение у племен; вы должны носить соответствующее одеяние и чувствовать себя в нем совершенно свободно. Если они не возражают, одевайтесь, как шериф.
      20. Если вы решитесь на маскировку, то вы должны выполнять ее полностью. Забудьте ваших английских друзей и английские обычаи и усвойте целиком все привычки арабов. Не исключено, что европеец, начав игру, сможет ее выиграть, так как мы имеем более сильные побуждения для наших действий и более отдаемся им, чем арабы. Если вы превзойдете их, это значит, что вам удалось сделать большой шаг на пути к полному успеху. Однако напряженная жизнь в чужой среде и необходимость думать на чужом, наполовину понятном языке, дикая пища, странные одеяния, при полной потере частной жизни и покоя, наряду с невозможностью ослабления внимания к окружающим, требуют такого добавочного напряжения в дополнение к обычным трудностям - обхождению с бедуинами, климату и туркам, что решение выбрать этот путь может быть сделано лишь после серьезного обсуждения.
      21. Нередко вам придется участвовать в дискуссиях по вопросам религии. Говорите о ваших убеждениях что угодно, но избегайте критиковать их взгляды, пока вы не убедитесь, что вопрос касается обрядности. Среди бедуинов ислам является настолько распространенным учением, что у них религиозности так же мало, как мало религиозного пыла, и нет никакого уважения к обрядам. Однако, основываясь на их поведении, не думайте, что они небрежно относятся к религии. Убеждение в праведности их веры и ее роль в каждом их действии и поступках повседневной жизни настолько сокровенны и глубоки, что являются почти бессознательными, обнаруживая себя в случаях несогласия. Для них религия так же естественна, как сон или пища.
      22. Не пытайтесь снискать себе уважение своими знаниями военного дела. Геджас спутал все понятия об обычной тактике. Постарайтесь изучить принципы ведения войны бедуинами как можно лучше и как можно скорее: пока вы с ними не ознакомитесь, ваши советы шерифу не принесут никакой пользы. Бесчисленное множество набегов племен научили их тому, что в некоторых вопросах тактики они знают больше нас. В знакомых для них условиях бедуины сражаются хорошо, но незнакомые явления могут вызвать панику. Сохраняйте ваш отряд небольшим... Чем менее обычны ваши действия, тем больше вероятия, что они поразят турок, так как инициатива у них отсутствует и они считают, что и у вас ее нет. Не основывайте ваших действий только на обеспечении безопасности.
      23. Те явные причины, которые бедуины приведут в оправдание своего действия или, наоборот, бездействия, возможно и окажутся соответствующими истине, но для вас всегда останутся другие, тайные причины для разгадки; поэтому, прежде чем принять то или иное решение, вам придется вскрыть эти внутренние мотивы. Намек производит больший эффект, чем логическое разъяснение. Арабам не нравится краткое изложение мысли. Их ум работает так же, как и у нас, но с другими предпосылками. У арабов нет ничего безрассудного, непонятного, таинственного. Опыт, приобретенный пребыванием среди них, и знание их предрассудков позволят вам почти в каждом случае угадать их отношение и возможный метод действия.
      24. Не смешивайте бедуинов с сирийцами или обученных людей с представителями племени... Арабы города и арабы пустыни смотрят одни на других, как на бедных родственников, а последние еще более нежелательны, чем бедные иностранцы.
      25. Не следуйте примеру арабов и избегайте слишком свободных разговоров о женщинах. Это столь же трудный вопрос как и религия. В этом отношении взгляды арабов настолько не похожи на наши, что безобидное с английский точки зрения замечание может показаться для них несдержанным, так же как и некоторые из их заявлений, переведенные буквально, смогут показаться несдержанными.
      26. Будьте так же внимательны к вашим слугам, как и к самим себе.
      27. Весь секрет обхождения с арабами заключается в непрерывном их изучении. Будьте всегда настороже; никогда не говорите ненужных вещей, следите все время за собой и за вашими товарищами. Слушайте то, что происходит, доискивайтесь действительных причин. Изучайте характеры арабов, их вкусы и слабости и держите все, что вы обнаружите при себе... Ваш успех будет пропорционален количеству затраченной вами на это умственной энергии.
       
      Глава V. Восстание разрастается
      Взятие Веджа открыло новые горизонты как в политическом, так и военном отношениях. Политические возможности достигнутого успеха обратили на себя внимание прежде всего благодаря мудрому совету Лоуренса. Он настойчиво подчеркивал, что, прежде чем начать дальнейшие военные действия, необходимо расширить политическую основу, которая позволит проведение дальнейших операций не только в более широком масштабе, но и с большей гарантией успеха. Политические последствия клина проявились почти немедленно и продолжали усиливаться. Во время наступления, предпринятого из Янбо, один старый вождь заметил: "На Ведж движется не армия, а весь мир".
      Большая часть племени билли не замедлила предложить свои услуги человеку, который с таким успехом утвердился на их территории. Это прибавление новых сил, хотя и недостаточно надежных, позволило Фейсалу отправить племя джухэйна в помощь Абдулле.
      К северу от земель, принадлежавших племени билли, находилось племя бени-атайе, которое точно так же обещало верность и предоставило свободу продвижения по своей территории. Недалеко от них находились племена той огромной области, которой правил Нури Шаалан, эмир Руаля и глава великой конфедерации. Его благожелательный нейтралитет являлся существенным моментом для дальнейшего расширения операций, так как Нури Шаалану принадлежал контроль над Вади-Сирхан - цепью водоемов протяжением около 350 км. А поскольку Фейсал рассчитывал встретить активную поддержку со стороны Ауда - воинственного вождя Восточного Ховейтата, для него было весьма важно получить возможность свободного продвижения этим направлением. От помощи же Ауда зависел успех дальнейшего распространения восстания на Акаба и Ма'ан.
      После захвата Веджа все эти намерения вскоре обещали сбыться. Началось с того, что от Руаля прибыл весьма желанный подарок грузовых верблюдов, затем появились посланцы из Восточного Ховейтата. Все возрастало число шейхов и добровольцев от других, менее значительных племен, прибывавших, чтобы засвидетельствовать свою верность. От них Фейсал потребовал клятвы кораном, что они будут "ждать, пока он ожидает; идти, когда он идет; никогда не повиноваться туркам; хорошо обходиться со всеми, кто говорит на арабском языке, и считать независимость превыше жизни, семьи или материальных выгод". Однако, несмотря на эти клятвы, смягчить наследственные распри и поддержать среди племен мир удалось главным образом благодаря влиянию самого Фейсала, его такту, терпению и беспристрастию. Английское золото, черпавшееся пригоршнями, также оказывало свое действие.
      Другим важным успехом явилось присоединение Джафар-паши, который в последний раз сражался в Египте против англичан. Будучи захваченным в плен, он пытался совершить побег из крепости в Каире, но канат, который он сделал из одеяла, не выдержал тяжести его тела. Искалеченный падением, Джафар был снова схвачен и оштрафован в размере стоимости одеяла. Когда он услышал о расправе, которую учинил Джемаль-паша над его друзьямиарабами в Сирии, он добровольно вызвался пойти на помощь к шерифу и получил командование новыми регулярными частями арабов, находившимися в процессе формирования.
      Наконец, спустя несколько недель появился и сам Ауда - величественный, сухой, с наружностью подлинного воина.
      Говорят, что за 30 лет непрестанных войн он умертвил собственной рукой 75 человек помимо турок, которых он не потрудился посчитать. Он был 13 раз ранен и 28 раз женат.