Глава 12

Через несколько дней Мэтт и Лэйси прибыли в Таксон. Это был старый город в окружении отвесных скал. Он был расположен на низком хребте вдоль берегов реки Санта-Круз. Место было довольно оживленное. Приземистые глинобитные постройки с толстыми стенами были разбросаны по обеим сторонам улиц. Пешеходных дорожек не было и в помине. После дождя улицы покрывал толстый слой грязи.

Когда они въехали в город, первой мыслью Лэйси было, что все здания в городе похожи на закусочные. Мимо проходили женщины в длинных платьях, отправляясь за покупками или в церковь. Можно было увидеть солдат, дельцов, а также множество детей и собак.

Она сморщила нос, когда смесь запахов кофе, жира, острой пищи, перца чили, дыма от мескитового дерева и пыли стала раздражать ее ноздри. Откуда-то донесся тихий звук гитары, но быстро затерялся в стуке вагонных колес и печальном звоне церковного колокола.

Мэтт направил лошадей к гостинице, снял комнату и вместе с Лэйси отправился за покупками. Он купил ей новое платье, нижнее белье, туфли и чулки, белый кружевной зонтик, веселую шляпку с розовой и голубой лентами и бледно-голубую шаль с длинной бахромой. Себе он приобрел костюм из черного сукна с шелковистой отделкой, белую в полоску рубашку и винного цвета жилет с вышитыми атласными цветочками. Он купил также черную широкополую стетсоновскую шляпу, пару дорогих кожаных сапог и пояс с кобурой в комплекте с новым кольтом 44.

Лэйси безмолвно уставилась на него, когда в гостиничной комнате он надел обновки. Он выглядел, без всякого сомнения, как игрок, и к тому же очень красивый. Черное сукно костюма плотно облегало его широкие плечи и длинные мускулистые ноги, белоснежная рубашка отлично дополняла темные волосы и темно-голубые глаза, подчеркивая коричневый загар. Она почувствовала, что ее сердце трепетно забилось от восхищения. Он был прекрасен, он принадлежал ей.

— Я решил, что лучше всего посидеть в салуне в Солт Крик, — размышлял вслух Мэтт. — Знаешь, нет лучше места, чтобы услышать последние сплетни. К тому же, здесь меня не подумают искать.

Лэйси кивнула. Слишком долго им сопутствовала удача. Мэтт видел объявление о розыске на доске объявлений у конторы шерифа. Ему было немного не по себе, когда он читал свое имя. Пока никто из видевших его раньше не мог опознать его. У него отросли волосы за последние несколько месяцев, появились большие усы, длинные баки и густая борода, которая делала его дьявольски красивым.

Лэйси надела свое новое платье и с восхищением посмотрела в зеркало. Приятно снова быть чистой и одетой, как леди.

Она нахмурилась, когда ее отражение напомнило о том времени, когда Мэтт в последний раз работал в салуне.

— Я не собираюсь ночами просиживать в гостинице, как в прошлый раз, — с вызовом сказала она.

— Тогда что же ты будешь делать? — спросил Мэтт, хотя уже предчувствовал ее ответ. И он оказался прав.

— Я буду с тобой. Если ты собираешься проводить все свое время в салуне, то и я тоже.

— Не будь смешной.

— Я не хочу даже говорить об этом, Мэттью Дрего, — решительно заявила Лэйси. — Если ты претендуешь на то, чтобы быть игроком, то я могу претендовать на то, чтобы быть прислугой в дансинге.

— Но я не претендую, — сухо подчеркнул Мэтт. — Я игрок. И к тому же, чертовски хороший.

— А я могу быть служанкой в дансинге, могу подавать напитки не хуже других.

— Нет, Лэйси. Этого не будет.

— Пожалуйста, Мэтт, — Лэйси восхитительно надула губки. — Я хочу быть там же, где и ты. Встав на цыпочки, она поцеловала его, ее пальцы начали ласково перебирать его волосы.

— Можно мне хотя бы попробовать?

— Посмотрим…

Его рука легла ей на грудь, а рот неторопливо проделал путь от глаз к носу и к сладким розовым губкам.

Прилив возбуждения охватил ее, когда Мэтт начал свои ласки. Она никогда не переставала удивляться, что такой невероятно красивый мужчина находит ее желанной. Она обожала смотреть на него, видеть бьющееся в его глазах пламя желания, слышать, как его голос становится хриплым от страсти, когда он произносит ее имя. Ему стоило только коснуться ее, и она начинала таять в его руках, как масло над огнем. Она забывала обо всем, наслаждаясь его ласками, его любовью, тем, что этот мужчина целиком принадлежит ей.

Вскоре они уже лежали бок о бок в постели, а их новая одежда была беспорядочно брошена на полу. Вначале Лэйси краснела, что позволила Мэтту заниматься с ней любовью при дневном свете, но недолго. Она получала удовольствие, видя его мускулистое тело, и ей было радостно видеть, что он тоже находит ее тело прекрасным. Она коснулась кончиками пальцев его лица, вновь испытывая восторг от того, что мужчина может быть таким красивым, и что в ее власти пробудить его чувства.

Мэтт поднялся над ней, его тело вытеснило из головы Лэйси все остальные мысли и образы. Она жаждала его прикосновений, его поцелуев, его ласки. Только вместе с Мэттом она ощущала себя целостной и полной. Вдали от него она всегда чувствовала себя лишенной чего-то, как будто некая жизненно важная часть ее тела отсутствовала.

Она со вздохом обвила руками и ногами его талию, прижимая его все ближе и ближе, испытывая желание слиться вместе с ним в одну плоть, одно тело, одну душу.

Позднее, лежа в его объятиях, она поняла, что пока Мэтт находится рядом с ней, все будет хорошо.

Они провели в Таксоне целую неделю. Мэтт купил Лэйси еще несколько платьев. Они обедали в лучшем ресторане, бродили по городу, смотрели пьесу бродячей труппы, а воскресным утром Лэйси уговорила Мэтта пойти в церковь.

Мэтт чувствовал себя очень неуютно, сидя со шляпой в руке на жесткой церковной скамье. Он не был в церкви с тех пор, как двадцать лет назад Летиция Дрего заставила его посещать воскресную школу. Он никогда не считал себя отъявленным грешником, хотя и понимал, что совершил массу вещей, которые, заслуживали решительного неодобрения сидящих вокруг людей.

Лэйси знала церковные гимны, у нее был красивый чистый голос. Проповедь была долгой и скучной, но Лэйси внимательно слушала проповедника. Он говорил о любви к своему врагу и о возмещении причиненного вами зла. Мэтт был рад, когда служба закончилась и они вышли на солнечный свет.

Когда они возвращались в гостиницу, Лэйси казалась озабоченной. У входа в отель она остановилась и взяла его за руку.

— Мэтт, сделай кое-что для меня, — нерешительно попросила Лэйси.

— Все, что угодно, милая. Ты же знаешь. — Он озорно улыбнулся. — Разве мы не были в церкви?

Лэйси кивнула.

— Когда я уезжала из Солт Крик вслед за отцом, то украла немного еды и одежду. Можешь ли ты дать мне достаточно денег, чтобы заплатить за них?

— Я вижу, ты приняла слова проповедника слишком близко к сердцу, не так ли?

— Не смейся надо мной.

— Я и не смеюсь.

— Я хотела заплатить за взятые вещи, — сказала Лэйси. — Ты поможешь мне?

— Конечно.

Ее лицо прояснилось.

— Спасибо, дорогой.

Мэтт Дрего усмехнулся. Он подумал, что женился на порядочной женщине, и это его радовало и слегка смущало. Не было сомнения, что в свое время она позаботится о том, чтобы он стал праведным и богобоязненным человеком. Он не станет возражать, совсем нет. Он сделает все, о чем она попросит.

Но вначале нужно восстановить свое доброе имя.

Солт Крик изменился за время их отсутствия. Город разрастался с каждым днем, по мере того, как все больше людей пересекало равнину, чтобы обосноваться на западе.

Мэтт и Лэйси сняли комнату в гостинице и направились в салун, где Мэтт был обвинен в убийстве Билли Хендерсона. Мэтт надел свой костюм из черного сукна, и несколько женщин окинули его заинтересованным взглядом, когда они шли по улице. Ревность кольнула Лэйси прямо в сердце, и она положила свою руку на руку Мэтта стародавним жестом, который ясно говорил: «Он мой».

Лэйси взглянула на мужа. Ей никогда не приходило в голову, что другие женщины находят Мэтта привлекательным. А теперь, изучая его резко очерченный профиль, она поняла, что только мертвые или слепые могли оставаться равнодушными к мужественной красоте Мэтта Дрего, к его силе. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы заставить трепетать женское сердце.

Она никогда не считала себя ревнивой, но когда Мэтт улыбнулся на улице хорошенькой женщине, едва не задохнулась от приступа ревности. Что с ней происходит?

Мэтт похлопал ее по руке, когда они подошли к салуну «Черная Лошадь».

— Нервничаешь?

— Немного, — призналась она. — Ты ведь знаешь, что я только один раз бывала в салуне.

— Да-а. И помнишь, что из этого вышло? — проворчал Мэтт. — Лэйси, может, ты все-таки вернешься в гостиницу?

— Мэтт…

— Знаю, знаю, что ты хочешь стать служанкой в салуне. Что сказал бы твой отец?

— Он никогда не узнает. — Лэйси сделала глубокий вдох. — Я готова.

Мэтт мрачно кивнул. Что еще может мужчина сделать с женщиной, упрямой, как Лэйси.

— Сюда, — пробормотал он и вошел в салун.

В это время дня в салуне было тихо. Бармен стоял за стойкой, неторопливо протирая стаканы. Двое мужчин сидели за дальним столом. Один из них, казалось, спал, другой играл в солитер.

— Как найти хозяина? — спросила Лэйси.

— Думаю, что он как раз направляется к вам.

Лэйси неуверенно улыбнулась высокому мужчине в коричневом костюме в мелкую полоску, который появился из тени.

— Я Таккер, — представился он, внимательно разглядывая их, когда Мэтт представился Мэттью Уолкером и спросил о работе.

— Умеете обращаться с картами?

— Можете проверить.

— У меня приличное заведение, — сказал Таккер. — Никакой раздачи снизу колоды, никаких лишних тузов и разных трюков.

— Я могу раздавать, как вы захотите. Таккер кивнул. Он хорошо разбирался в людях и инстинктивно понимал, что этот человек справится с делом.

— Кто эта девушка?

— Моя жена Лэйси.

Брови Таккера взметнулись вверх.

— Твоя жена! Какого черта она здесь делает? — Она хочет найти работу.

Таккер скептически улыбнулся. Лэйси Уолкер совсем не была похожа на девушку из салуна.

— Что она может делать?

— Мэтт усмехнулся:

— Она хочет подавать напитки.

— И это все?

—Да.

Таккер задумчиво нахмурился. Болыпинство девушек в салуне делали больше, чем просто подавали напитки. Но жена игрока была все-таки красивая женщина. А мужчин всегда привлекает то, что им недоступно. Может быть, и неплохо иметь такую девушку, просто чтобы украсить салун, придать ему небольшой шик. Другие девушки в салуне не были уродливыми, но они выглядели слегка потасканными в отличие от свеженькой жены незнакомца.

— Я дам вам обоим шанс показать себя, начиная с сегодняшнего вечера, — решил Таккер. — С восьми часов до двух. Не опаздывайте.

…Лэйси нервно пригладила волосы, всматриваясь в свое отражение. На ней было платье, которое Таккер прислал в гостиницу. Платье огненно-красного цвета с длинными рукавами и короткой юбкой с оборками. Вырез на шее был квадратной формы и опускался вызывающе низко.

— Что ты думаешь об этом, Мэтт? — спросила она, сделав легкий реверанс.

— Я думаю, тебе лучше сидеть дома, — недовольно ответил он.

— Нет. Я иду с тобой.

— Проклятие, Лэйси, я не хочу, чтобы целая стая ковбоев пожирала тебя глазами, пока ты будешь разгуливать среди этого сброда. Великий Боже, что сказал бы твой отец, если бы увидел тебя сейчас.

— Не знаю, — пробормотала Лэйси. Она, конечно, знала. Отец был бы шокирован тем, что его дочь надела подобный наряд, и был бы еще больше шокирован, узнав, что она собирается подавать напитки в салуне.

— Да, я знаю, что он сказал бы, — проворчал Мэтт. — Он был бы прав.

— Мэтт, пожалуйста, позволь мне заняться этим. Может, я смогу разузнать, кто убил Билли Хендерсона.

«Она права, — мрачно подумал Мэтт. — Всего несколько стаканов виски, и большинство мужчин расскажут хорошенькой женщине что угодно».

Энтузиазм в какой-то мере иссяк, когда тем же вечером Лэйси вошла в салун. Была суббота, и салун был битком набит ковбоями и горожанами, жаждавшими немного расслабиться после тяжелого дня. В воздухе висело облако дыма от множества сигар и сигарет. Мужчины разговаривали и смеялись под негромкий звук пианино. Несколько женщин в таких же, как у Лэйси платьях, бродили по салуну, разнося напитки, улыбаясь, смеясь и заигрывая с посетителями. Щеки Лэйси запылали, когда она увидела, как одна из девушек, работавших в салуне, пошла наверх с пожилым ковбоем.

Таккер пробрался через толпу поприветствовать их. Он довольно долго изучал Лэйси холодными бледно-зелеными глазами.

— Ты выглядишь замечательно, просто замечательно, — заметил владелец салуна. — Похаживай туда-сюда и принимай заказы. Я замолвил слово, что у тебя есть мужчина, так что не должно быть никаких неприятностей, но кто знает? — Таккер пожал плечами. — Если кто-либо из клиентов станет досаждать тебе, подходи ко мне, и я все улажу.

Таккер взглянул на Мэтта.

— Ты заменишь Брилля за пятым столом. У тебя есть оружие?

— А как вы думаете? Таккер кивнул.

— Старайся не пользоваться им. Когда Таккер отошел от них, Мэтт обнял Лэйси и звучно поцеловал. Она была его женой, и он хотел, чтобы каждый в салуне знал об этом.

Лэйси вспыхнула до корней волос, когда губы Мэтта опалили ее. Задыхаясь, она взглянула ему в глаза, ощутив внутренний трепет от волнения. Ее никто не целовал раньше при людях, кроме родственников, и это новое чувство было захватывающим. Раздались бурные аплодисменты, когда Мэтт отпустил ее.

Следующие несколько часов прошли незаметно. Мэтт легко раздавал карты, его пальцы проворно двигались, а сам он был настроен расслабленно и дружелюбно. Когда он сел за стол с новой колодой в руках и поставил на колено стакан виски, его охватило чувство, что он вернулся домой. Может быть, именно здесь его место, здесь ему определено судьбой провести жизнь, ведь что бы ни происходило с ним, он всегда в конце оказывался в салуне с колодой карт в руках. Он почувствовал искушение сдать снизу туза или двух, черт знает зачем. Он никогда не думал, что снова станет зарабатывать этим на жизнь. Напротив, то короткое время, что он провел за игрой прошлой зимой, напомнило ему, почему он перед этим бросил играть. Но сейчас, сидя здесь и неторопливо тасуя колоду, он чувствовал себя как дома.

Он медленно раздал карты. Он дал слово играть теми картами, которые ему выпадут, и должен сдержать его. Как обычно, казино выигрывало больше, чем теряло, но этого от него и ждали.

Мэтт присматривал за Лэйси вне зависимости от того, что происходило за столом. Она уже поборола свое волнение и замешательство и держалась молодцом. Она улыбалась посетителям, но ее улыбка была прохладной, без намека на игривость. Она часто посматривала в его сторону, будто хотела убедиться на случай необходимости, что он все еще здесь. Но мужчины вели себя вежливо, им было приятно увидеть новое лицо, к тому же такое красивое. Быстро разошелся слух, что она не обычная девушка, что она здесь только, чтобы разносить напитки, и больше ничего.

Глаза Дж. Дж. Таккера часто останавливались на новенькой. Она была хорошенькая, красивая, как картинка, но вместе с тем ее окружал ореол невинности, который интриговал его. Ее фигура была почти совершенной, лицо без изъянов, а волосы струились огненно-золотыми волнами. Многие мужчины проигрывали партию в покер или фараона лишь потому, что посматривали на соблазнительную фигурку Лэйси вместо того, чтобы смотреть в свои карты.

Он также пристально наблюдал за человеком, который назвался Мэттом Уолкером. Он был великолепным игроком. Джи-Джи подсел к нему на пару партий и заметил, что движения рук игрока были ловкими и уверенными, Когда он раздавал карты, и это не оставило у Таккера и тени сомнения, что при желании Уолкер сможет так же легко и незаметно сдать туза снизу колоды, как и сверху.

В десять часов в салун вошел шериф с вечерним обходом. Мэтт почувствовал, как у него пересохло во рту, когда Хендерсон направился его столу.

— Ты новенький в городе, — сказал шериф и оглядел его долгим оценивающим взглядом.

— Это так, шериф, — спокойно ответил Мэтт. Он встретился с ним взглядом, одна рука Мэтта лежала на столе, другая — на бедре.

Хендерсон кивнул:

— Я не хочу неприятностей в городе. Если хочешь остаться, то заруби себе это на носу.

Мэтт кивнул, его сердце заколотилось, когда шериф окинул его еще одним долгим взглядом.

— Помни о том, что я тебе сказал, — кратко заметил Хендерсон и отошел от стола.

Мэтт проводил шерифа взглядом, пока тот не вышел из салуна, и только тогда его напряжение понемногу спало.

Был одиннадцатый час, когда двери салуна широко распахнулись, и вошли трое. Мэтт почувствовал, как напряглись все его мышцы. Двое из этих людей были в салуне «Черная Лошадь» в ту ночь, когда погиб Билли Хендерсон. Оба показали под присягой, что Мэтт хладнокровно застрелил парня.

Мэтт проследил, как они подошли к бару. Они задержались лишь для того, чтобы выпить пива, а затем ушли, но Мэтт был доволен. По крайней мере, двое из разыскиваемых им людей все еще в городе.

Лэйси бросила взгляд на часы. Еще один час, и пора уходить. Она валилась с ног, но работа все же понравилась ей. Большинство мужчин относились к ней с уважением. Некоторые пытались приставать, но ей было достаточно лишь упомянуть, что ее муж очень ревнивый человек, который быстро охладит их пыл. В лице Мэтта было что-то такое, что заставляло мужчин опасаться его, хотя Лэйси и не могла распознать этого. Для нее он выглядел как обычно, хотя ближе к полуночи она ощутила в нем некую перемену.

Эта мысль не оставляла ее в течение последующих дней, и она вновь заметила в его глазах настороженность. Он казался напряженным, как змея, которая выгнула спину, чтобы напасть в любую минуту. Вначале она решила, что это плод ее живого воображения, но затем поняла, что в Мэтте произошла разительная перемена. Когда он садился за покерный стол, его чувства, казалось, обострялись, нервы были до предела напряжены, как будто он ждал удара и хотел быть готовым к нему. Лэйси осознала даже больше, чем это: Мэтт Дрего слишком опасный человек, чтобы с ним можно было шутить. И люди, которые играли с ним в карты, тоже понимали это.

Лэйси подавила зевок, неся через комнату поднос с напитками. Она проработала в салуне, почти две недели, и чувство новизны давно покинуло ее. Временами ей казалось, что она проработала здесь всю жизнь.

Она натянуто улыбнулась, поставила поднос на стол и заменила стаканы.

— Потанцуем? — спросил один из мужчин. Это был высокий и широкоплечий человек с пронзительными карими глазами и квадратной челюстью. Длинный шрам пересекал его щеку.

— Нет, спасибо, — ответила Лэйси.

Она уже направилась прочь от стола, когда человек со шрамом вскочил и схватил ее за руку.

— Только один танец, — продолжал настаивать он.

— Я уже сказала вам, — холодно ответила Лэйси.

— А я сказал, ты будешь танцевать!

Забрав из ее рук поднос, он притянул ее к себе и закружил в вальсе. Лэйси озиралась вокруг в поисках Таккера, но его нигде не было видно. У нее перехватило дыхание, когда человек со шрамом прижал ее к себе и его глаза скользнули к ее груди.

— Убери свои грязные руки!

Голос Мэтта был твердый и холодный. Пианист убрал руки с клавиш, и весь салун внезапно замер, а человек со шрамом обернулся, продолжая держать Лэйси за талию.

— Кто ты, черт тебя побери? — спросил он.

— Я ее муж.

— Муж? Без шуток?

— Без шуток. А теперь убери свои руки.

— Конечно, — сказал человек со шрамом. — Я не хочу неприятностей.

Он выпустил из объятий Лэйси, сделав вид, что уходит, а затем внезапно повернулся и нанес мощный удар кулаком в лицо Мэтта. Тот покачнулся назад. Его рука, когда он поднес ее ко рту, была в крови.

Мэтт отскочил в сторону, когда человек со шрамом снова бросился на него. Затем он схватил его сзади за руку, заломил ее и ударил кулаком в живот. Когда нападавший согнулся пополам, Мэтт схватил его за волосы, задрал голову вверх и нанес сильный удар в лицо. Второй удар в челюсть свалил нападавшего на пол.

— О'кей, ребята, представление закончилось.

Дж. Дж. Таккер с трудом проталкивался через толпу.

Он бросил быстрый взгляд на здорового парня, валявшегося на полу, и на Мэтта. Значит, это наконец произошло. Его удивляло, что подобное не случилось раньше. Не удивительно, что Уолкер так же хорошо владеет кулаками, как и карточной колодой.

— Давайте, расходитесь. Мэтт ответ Лэйси в сторону.

— Ты в порядке?

— Да. — Она коснулась его рта полотенцем. — А ты?

— Ага.

— Мой герой, — едва слышно пробормотала она.

— Я говорил тебе, что твое место дома, — проворчал Мэтт. — Но тебе понадобилось работать в салуне.