ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Гвен никогда прежде не ложилась в постель с мужчиной, и сейчас, когда она наконец решила исправить это огорчительное положение, она выбрала мужчину, который был способен вызвать ее страсть одним только своим взглядом, прикосновением…

Когда Гвен открыла глаза, в комнату пробивались первые солнечные лучи раннего утра. Сначала ее охватило паническое смущение при виде незнакомой обстановки, которая окружала ее, и лежавшего рядом с ней человека.

И тут она все вспомнила. Свой день рождения, свое решение, клуб… Этан.

Краска прилила к ее щекам, когда она подумала о том, чем они занимались. Но ее сердце ликовало при мысли, что она, смогла наконец сбросить личину скучной, робкой девственной библиотекарши.

Скучной и робкой она, может быть, и осталась, но уж девственной, безусловно, нет. Нет – после прошедшей ночи.

Выбравшись из-под теплой простыни и еще более теплой мужской руки, которая ее обнимала, Гвен выскользнула из постели и стала поспешно собирать свою одежду. Она частично оделась, потом замерла, схватив в охапку остальные вещи, чтобы не тратить время.

Этан все еще крепко спал, и на какое-то мгновение Гвен задумалась, не лечь ли ей снова в постель, чтобы быть рядом с ним, когда он проснется.

Но что потом? Возможно, они опять займутся любовью (при этой мысли у нее задрожали колени), но скорее всего, он захочет встать, позавтракать и, вероятно… поговорить.

Она достигла своей цели прошлой ночью благодаря паре выпитых бокалов, стараясь при этом избегать всяких лишних разговоров. И очень боялась, что к утру, как Золушка после полночного боя часов, снова превратится в старомодную, скучную женщину. Она была не в силах изображать из себя многоопытную даму при свете дня и страшилась, что Этан немедленно разглядит все, что скрывается за ее внешним видом. А если он поймет, что она на самом деле собой представляет, тогда фантазии, которым ей посчастливилось предаваться несколько коротких часов, исчезнут, уступив место шоку и разочарованию, которые, безусловно, появятся на его лице.

Нет, уж лучше уйти сейчас, пока он еще не проснулся, а она не превратилась из царевны в лягушку – по крайней мере в его глазах.

Держа туфли в руках, Гвен на цыпочках шла по коридору. Ее ноги тонули в пушистом ковре. Заметив блокнот, лежавший рядом с телефоном на кухонном столе, она задумалась, а потом решила набросать Этану несколько строк, которые он сможет прочитать, когда проснется.

Положив записку на видное место, Гвен тихо открыла входную дверь и покинула квартиру.

Широко зевнув, Этан потянулся и медленно открыл глаза.

Господи, как ему было хорошо! Давненько он не просыпался, чувствуя себя таким бодрым.

Видимо, это как-то связано с Гвен, здорово утомившей его.

Уголки его губ дрогнули при воспоминании о ее теплой, нежной, как лепесток, коже, о блеске ее глаз, о том, как они провели эту ночь.

Обычно Этан не оставлял женщин у себя до утра. Как только любовные игры заканчивались, он провожал их домой или отвозил обратно в клуб.

Но прошлой ночью, с Гвен… Мысль о том, чтобы предложить ей уйти, ни разу не пришла ему в голову. Больше того, он был готов придумывать разные причины, по которым ей следовало остаться. А после того, как Этан испытал умопомрачительный экстаз, он с удовольствием задремал, обнимая доверчиво прижавшуюся к нему Гвен.

Может быть, ему повезет и он уговорит ее все повторить сегодня утром?

Этан протянул руку, чтобы коснуться ее. Но рядом никого не оказалось.

Он заморгал, надеясь, что взгляд его прояснится, однако, осмотревшись, убедился, что Гвен нет. Сев в постели, он увидел свою одежду, которую небрежно бросал прошлой ночью на пол и на подлокотник кресла, но вещей Гвен нигде не было.

Этан улыбнулся. Очевидно, она проснулась раньше него и отправилась на кухню в поисках чего-нибудь съестного. Его собственный желудок, урча, говорил о том, что позавтракать было бы совсем неплохо.

Этан встал, подошел к полированному черному комоду, вынул атласные пижамные брюки и натянул их. Выйдя босиком из спальни, он двинулся в сторону гостиной и кухни.

Остановившись в конце короткого коридора, он прислушался, надеясь уловить какие-то признаки присутствия Гвен. Звук открывающейся или закрывающейся дверцы буфета, звяканье фарфоровой посуды, отрывистый шум включенного тостера. Но его встретила почти сверхъестественная тишина. Если Гвен находилась здесь, то вела себя так тихо, как привидение.

Но ее не было.

Осмотрев квартиру, Этан вернулся в кухню, чтобы сварить себе кофе.

Жаль, что Гвен не осталась. Они могли бы неплохо провести это утро. Он мог бы пригласить ее куда-нибудь позавтракать или поразить кулинарным талантом, угостив своим фирменным омлетом. Не говоря уж о том, что увлек бы ее снова в спальню.

Заметив лежавший на столешнице листок бумаги, Этан почувствовал укол сожаления, быстро сменившийся раздражением.

«Спасибо за то, что сделали день моего рождения неповторимым».

Она даже не подписалась.

Этан ругнулся, скомкал листок и бросил в сторону мусорного ведра. Комок пролетел мимо и закатился под шкаф.

Почему его это так сильно трогает? Обычно он был доволен, когда просыпался в пустой квартире, и радовался тому, что не надо тратить время на всякие неуклюжие любезности.

Но она могла хотя бы попрощаться с ним. По крайней мере оставить ему номер своего телефона или сказать, где живет. Как найти ее, если он ничего о ней не знает, кроме имени?

Стоп!

Найти ее? Неужели он собирается искать? Этан никогда не делал этого раньше, никогда не чувствовал потребности видеть какую-то женщину, кроме бывшей жены, больше, чем один раз. Но Гвен оказалась особенной, она запала ему в душу, вызывала желание узнать о ней больше.

Она была девственницей. Может быть, она думала, что Этан этого не заметил, но он заметил. И тут он подумал, что все дело могло заключаться именно в этом. Не это ли она имела в виду, благодаря его за то, что он сделал день ее рождения особенным?

Она ведь уже собиралась уйти из «Злачного местечка» с тем типом в синтетическом пиджаке, а потом, похоже, с радостью позволила Этану спасти ее и увезти с собой. Не входило ли это в ее планы с самого начала? Подцепить какого-то незнакомца, который был бы более чем счастлив, освободив ее от бремени девственности?

Этан не знал ее возраста, но она казалась достаточно взрослой, чтобы никогда до этого не испытать близости с мужчиной. Особенно при такой коже, при таких необыкновенно притягательных волосах.

Но если его подозрения верны…

У Этана вдруг возникло ощущение, что его использовали.

Забавно для человека, которого устраивали женщины на одну ночь. Да уж, подобное ощущение не из приятных.

Этан извлек из-под шкафа скомканную записку Гвен и, развернув, разгладил тонкий белый квадратик бумаги.

Может быть, он ее поищет. Было несколько вопросов, которые он задал бы ей при следующей встрече. Вернется же она в клуб когда-нибудь! Он просто даст задание своим сотрудникам обратить внимание на маленькую шатенку с теплыми шоколадными глазами и смехом, который способен растопить мужскую душу.

С этой мыслью Этан поставил обратно на конфорку остывший кофейник, чтобы тот закипел, и направился принять душ и одеться. Если сегодня он придет в клуб пораньше, то может успеть поработать с документами и предупредить каждого приходящего на работу сотрудника, чтобы те не пропустили Гвен.

Он найдет ее, и тогда они поговорят.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Прошло две недели, а Гвен в «Злачном местечке» так и не появилась. Этан злился все больше.

Не далее как прошлым вечером, перед закрытием, он наорал на одну из своих официанток только потому, что та принесла ему виски со льдом, когда он просил просто виски… А еще потому, что она была шатенкой и имела наглость ходить с прической, которая напомнила ему о Гвен.

Надо положить этому конец, подумал Этан, раздраженно стукнув по рулю. Было совершенно очевидно, что она не скоро появится в клубе, раз уж не посчитала нужным сделать это за прошедшие тринадцать дней, четыре часа и двадцать семь минут.

Значит, надо либо забыть о ней, либо прибегнуть к другим мерам, чтобы ее найти.

Если говорить честно, он пытался выбросить ее из головы.

Этан стал пить, не намного больше, чем обычно, но достаточно для того, чтобы персонал начал бросать удивленные взгляды в его сторону.

Он стал ходить в спортзал со своим лучшим другом, Питером, и пытался побороть свое угнетенное настроение, сначала крутя педали, потом выжимая штангу и наконец нещадно молотя боксерскую грушу. Питер старался не задавать в десятый раз вопрос о том, что произошло.

Ничто не помогало.

И, самое ужасное, он больше на занимался любовью, поскольку после Гвен не испытывал влечения ни к одной другой женщине.

О, посетительницы клуба начинали флиртовать с Этаном, стоило ему только выйти из своего кабинета и появиться в баре. Он даже сам немного флиртовал в ответ… пока не понял, что делает это скорее по привычке, чем из желания увезти женщину к себе домой.

Ему было просто необходимо привести себя в нормальное состояние. Напряжение и злость переполняли его, и освободиться от этого он мог только физически. К сожалению, единственным человеком, с которым он хотел бы расслабиться, была небезызвестная маленькая шатенка по имени Гвен Томас.

И тут, словно его мысли неожиданно материализовались, Этан вдруг увидел ее на ступеньках местной библиотеки.

Во всяком случае, ему показалось, что это она.

Затормозив, Этан запоздало осознал, что находится в самой гуще потока машин, ползущих в разгар дня через Джорджтаун. Сняв ногу с тормоза, он едва успел избежать столкновения с двигавшейся за ним машиной.

Он снова взглянул в сторону библиотеки.

Куда, черт возьми, она подевалась? Неужели он опять ее потерял?

Нет, стоп, вот она, идет по улице.

Этан выгибал шею, чтобы не упустить ее из виду, до тех пор, пока ему не удалось вырваться из типичной для обеденного времени пробки и припарковать машину на свободном месте.

Выскочив из своего серебристого «лексуса», он бросил в парковочный автомат горсть монет и помчался по улице, отчаянно пытаясь не спускать глаз с предполагаемой Гвен.

Она выглядела по-другому. Ее волосы были темными, а вовсе не светло-каштановыми, как он помнил, и падали волнами на плечи, а не были зачесаны назад.

Да и одета она более скромно. В то время как черное платье, которое тогда было на Гвен, обтягивало ее, как вторая кожа, прекрасно подчеркивая все изгибы тела, сегодняшний наряд, кремовый с крохотными цветочками, был длинным и свободным. Платье развевалось на легком ветерке, привлекая внимание Этана к плоским коричневым босоножкам.

Гвен казалась более… земной, более простой в таком виде. Удивительно, но она не выглядела от этого менее привлекательной.

Этан почти догнал ее, но соблюдал дистанцию, поскольку хотел убедиться в том, что это действительно Гвен, а не кто-то невероятно похожий на нее. Ему было к тому же интересно узнать, куда она направлялась, а единственный способ выяснить это – идти за ней следом.

Пройдя кварталов шесть, она вошла в подъезд большого кирпичного здания. Выждав секунду, Этан поднял глаза и, увидев, что это жилой дом, вскочил в подъезд, прежде чем стеклянная дверь успела захлопнуться.

Миновав блок почтовых ящиков с правой стороны, он начал подниматься по лестнице. Стараясь ступать бесшумно, Этан прислушивался к легкому скрипу шагов Гвен над головой. Он не торопился, чтобы не столкнуться с ней раньше, чем нужно.

Поднявшись на площадку третьего этажа, он услышал, что она замедлила шаги, и помчался, перепрыгивая сразу через две ступеньки, чтобы увидеть, в какую квартиру она войдет. Разглядывая ее профиль, обращенный к нему, пока она поворачивала ключ в замке, Этан убедился, что, несмотря на все изменения в облике, она очень похожа на ту Гвен, которую он знал.

Кровь забурлила в его венах при мысли о том, как близок он к ней. Оставалось надеяться, что она обрадуется, увидев его… что было весьма спорно, учитывая то, каким образом она ушла из его квартиры и не сделала ни единой попытки встретиться с ним снова.

Этан удивился – не в первый раз – тому, что так стремился разыскать ее. Он надеялся, что причина кроется в его уязвленном самолюбии, поскольку Гвен оказалась единственной из женщин, которая не старалась завязать с ним более глубокие отношения.

В ту же минуту, как она скрылась в своей квартире, он шагнул вперед и протянул руку, чтобы постучать в дверь.

Гвен, которая делала себе в этот момент сэндвич на обед, вздрогнула, напуганная громким стуком. Она не привыкла к визитерам и не могла представить, кто из ее знакомых мог так сильно стучать.

Мистер Гонзалес, владелец дома, был крупным мужчиной, но Гвен сомневалась, что он мог прийти, поскольку она в последнее время не заявляла о каких-то проблемах с сантехникой. А милая миссис Снедден, живущая в конце коридора, стучала, как правило, тихо. Обычно это случалось вечерами, когда она хотела угостить Гвен запеканкой из овощей с мясом или свежевыпеченным печеньем.

Гвен вытерла салфеткой вымазанный майонезом палец, отодвинула в сторону заготовки для сэндвича и подошла к двери, чтобы посмотреть в глазок. Как только она увидела, кто стоит за ее дверью, ее сердце замерло.

О господи, это был он!

Как он разыскал ее?

Чего он хочет?

Она оглядела себя и поняла, что выглядит ужасно.

Ничего общего с той сексапильной кошечкой, которую Этан встретил ночью в своем клубе.

Хотя ей понравилось то ощущение свободы и уверенности, которое ей придал ее новый облик, она быстро поняла, что не сможет постоянно соответствовать такому образу в своей повседневной жизни. Ее коллеги по работе в библиотеке упали бы в обморок, увидев, что она так радикально изменилась за столь короткий срок. Вместо этого ей пришлось внести лишь некоторые изменения.

Одно из них касалось гардероба. Он стал немного более модным (теперь Гвен получала больше удовольствия от походов по магазинам, чем раньше), и она каждое утро не жалела времени на то, чтобы комбинировать вещи, создавая новый наряд.

Она изменила прическу. Девушка в салоне снова перекрасила ее волосы в каштановый цвет, но гораздо более темного тона. И новая стрижка, как ей казалось, красиво обрамляла лицо без всякого начеса и лака, которые использовал стилист, причесывая ее для того необычного дня рождения.

И все-таки Гвен не могла допустить, чтобы Этан увидел ее такой. Он может подумать, что позвонил в дверь не к ней, а к ее отвратительной двойняшке-сестре.

Сделав глубокий вдох, она поспешно отошла подальше от двери и как можно более твердым голосом спросила:

– Кто там?

Его приглушенный ответ не сразу донесся через толстую деревянную панель.

– Этан. Этан Банкс. Я ищу Гвен… Гвен Томас.

От такого знакомого глубокого голоса ее тело покрылось мурашками. Хотя Гвен была ошеломлена его неожиданным появлением, было приятно, что он приложил усилия, чтобы найти ее. И ей неожиданно страстно захотелось поговорить с ним опять.

– Этан! Какой сюрприз! – ответила она, пятясь к своей спальне. – Одну минутку, хорошо? Я сейчас выйду.

Сбросив в рекордно короткий срок босоножки и платье, она стала рыться в шкафу в поисках чего-то такого, что больше соответствовало бы в глазах Этана той женщине, которой он ее считал.

Гвен остановила свой выбор на белых джинсах и розовом трикотажном топе, который открывал плечи и был украшен с одной стороны огромным цветком из того же материала. Это ее новейшее приобретение доказывало то, что она все-таки обладала женскими формами, пусть и скромными.

Висячие серебряные серьги-слезки и нарядные розовые туфельки довершили, по ее мнению, вполне приличный наряд. Может быть, это был не совсем тот туалет, в котором ее ожидал увидеть Этан, но он определенно отличался от того, в чем она ходила сегодня утром на работу.

Торопливо пройдя через кухню, Гвен остановилась на мгновение, чтобы унять разбушевавшиеся нервы, и слегка приоткрыла дверь.

Боже, да он еще красивей, чем она помнила! Его темные волосы были в восхитительном беспорядке, словно он десятки раз взъерошивал их, пока ждал ее. Глаза настороженно прищурены, но выглядел Этан абсолютно спокойным. На нем были легкие темно-зеленые брюки и со вкусом подобранный к ним пиджак, из-под которого виднелась бежевая рубашка.

Отличный «прикид», как сказали бы девчонки-подростки, которые иногда заходили в библиотеку.

– Этан, привет, – поздоровалась Гвен слегка дрожащим голосом, стараясь придерживать одной ногой дверь, чтобы он не мог заглянуть в глубину квартиры.

Ее обитый тканью в цветочек диван, приглушенного яично-желтого цвета стены и коллекция керамических кошечек не очень гармонировали с образом «раскрепощенной женщины». И она боялась, что, войдя, он поймет, какой притворщицей она была.

– Гвен, – пробормотал Этан почти с облегчением. – Это вы! Я не был в этом уверен, когда заметил вас на улице, но надеялся. – Он криво улыбнулся. – Вы не собираетесь меня впустить?

– Вообще-то, – протянула она, выхватывая из-за спины свою сумку, – я как раз собиралась уходить.

– Отлично. Я пойду с вами.

Гвен похолодела. Черт возьми! Она выпалила первое, что ей пришло в голову, не подумав, что он может захотеть пойти с ней… куда бы она сейчас ни направлялась.

– Но…

– Пойдемте, – настойчиво предложил он. – Я даже могу вас подвезти.

Этан стоял, прислонившись плечом к дверному косяку, и был таким обаятельным, что ему просто невозможно отказать.

Гвен опустила голову и вздохнула:

– Хорошо, только сначала мне надо сделать одну вещь.

Прежде чем он успел опомниться, она захлопнула перед его носом дверь, повесила сумку на плечо и направилась к телефону.

То и дело извиняясь, она сочинила историю о неприятности, в которую попала, и упросила свою библиотечную начальницу разрешить ей отсутствовать днем. В процессе разговора она собрала хлеб, салат, майонез и мясо, которые достала раньше, и снова убрала все это в холодильник.

Слава богу, что Мэрилин всегда шла ей навстречу, но интересно, подумала Гвен, сколько еще раз она сможет прибегать к таким неуклюжим отговоркам, пока кто-нибудь не заподозрит что-то неладное или ее не выгонят с работы.

Повесив трубку, она снова открыла дверь, вышла на лестничную площадку и заперла квартиру.

– Ну, – Этан в нетерпении потер руки, продолжая улыбаться, – вы готовы?

Гвен кивнула и пошла впереди него.

Он старался не отставать.

– Есть какая-то причина, по которой вы не хотели впускать меня в свою квартиру? – спросил он спокойным тоном.

Его вопрос застал Гвен врасплох. Она надеялась, что Этан не заметит ее тайных действий, но этот человек слишком наблюдателен. – Нет, совершенно никакой. Она бросила осторожный взгляд через плечо, пытаясь уловить выражение его лица, но увидела только приветливое любопытство, при виде которого у нее внутри все дрогнуло.

– Дело просто в том… что у меня в квартире беспорядок, и мне не хотелось, чтобы вы это увидели. – Прозвучало нормально. Правдоподобно. – Может быть, сможете зайти как-нибудь в другой раз, когда я успею убраться.

Будем надеяться, что такое время никогда не наступит. Если Этан обнаружит, какова она на самом деле, сомнительно, что он продолжит общаться с ней.

– Хорошо, – ответил он, пожав плечами.

Они спускались по лестнице и почти дошли до вестибюля, прежде чем он заговорил снова.

– А куда мы идем, кстати?

Хороший вопрос. Гвен не очень задумывалась над этим, когда лгала, что собирается уходить. Тут у нее заурчало в желудке, и она вспомнила, что ничего не ела, кроме кусочка поджаренного хлеба сегодня утром.

– Я собиралась пойти куда-нибудь пообедать.

– Отлично. – Этан придержал выходную дверь, пропуская ее. – Только скажите, куда. Моя машина припаркована рядом.

Он направился к длинному ряду машин, стоявших у обочины тротуара. Гвен шла за ним. И все шла. И шла…

Пройдя несколько кварталов, он остановился рядом с серебристым «лексусом», нажал кнопку на связке ключей, и дверца машины с щелчком открылась. Наклонившись, Этан открыл дверцу со стороны пассажирского сиденья. Гвен помедлила, посмотрев в сторону своего дома, от которого они отошли уже на приличное расстояние.

– Понимаю, – сказал Этан, словно прочитав ее мысли. Его скулы слегка порозовели от смущения. – Но в это время дня так много машин, что я был счастлив, найдя хотя бы это место.

Гвен села в машину, пристегнулась ремнем, и тут у нее возник вопрос. Как только Этан сел на водительское сиденье, она сделала глубокий вдох и спросила:

– Этан, я знаю, что мой вопрос может показаться вам странным, но как вы нашли меня? Я хочу сказать, в ту ночь, когда мы были вместе… – Она остановилась и откашлялась. – Я точно помню, что не говорила вам, где живу.

И снова он слегка покраснел.

– Да, совершенно верно. Вы можете счесть меня ненормальным, но мне показалось, что я увидел, как вы выходите из библиотеки, и я поехал за вами.

– Вы поехали за мной, – повторила она, заморгав от изумления, как сова.

– Я же сказал, что вы решите, будто я сошел сума, но я не преследую вас, клянусь, – сказал он, подарив ей улыбку, которая, видимо, должна была быть ободряющей. Тут он устремил все свое внимание на дорогу и влился в поток машин. – Дело в том, что я сначала не был уверен. У вас совсем другие волосы.

Гвен машинально подняла руку к локонам, падающим на плечи. Неужели это все, что он заметил?

Теперь, когда она знала, что он видел ее идущей домой в обеденный перерыв, она поняла, что он видел также и длинный цветастый сарафан, и грубые, но удобные туфли, в которых она ходила на работу. Безумное торопливое переодевание во что-то более привлекательное, оказалось совершенно напрасным.

Если не считать того, что Гвен все еще не хотела, чтобы Этан понял, что она за человек на самом деле. Обыкновенная, скучная, заторможенная… Все эти качества она и пыталась так старательно скрывать в ту ночь, когда они были вместе.

Гвен поспешно старалась придумать причину, какое-то логическое объяснение тому, что была так одета. И тут сообразила, что он не спрашивает об этом.

Ей стало немного легче. Но если бы он и спросил, она бы просто солгала. Наплела бы ему, что навещала своих родителей, живущих в Виргинии, а они неодобрительно относятся к ее обычно более смелому стилю одежды. А поскольку местная библиотека находилась совсем близко от дома, было совершенно естественно, что ей понадобилось сдать или взять там очередную книгу.

– Мне нравится это, – пробормотал Этан неожиданно, отвлекая Гвен от мыслей о деталях ее придуманной жизни.

– Что, простите?

– Ваши волосы. Мне нравилось, когда они были более светлыми, но так тоже хорошо. Мягкие. Хочется потрогать. – Он протянул руку и сжал пальцами прядь ее волос.

Гвен не поняла, как это случилось – ведь он даже не прикоснулся к ней, – но электрический ток пронзил ее с головы до ног.

Когда Этан выпустил ее волосы и снова положил руку на руль, она немедленно почувствовала, что ей чего-то не хватает.

– Почему вы это сделали? – поинтересовался он.

– Просто мне… хотелось что-то изменить, – ответила Гвен, думая, что в какой-то степени это было преуменьшением. Ей хотелось изменить всю свою жизнь, а волосы были лишь небольшой частью «общего капитального ремонта».

К сожалению, у нее пока не хватало смелости предстать в своем новом образе перед друзьями на работе. Что только доказывало, какой трусихой она была на самом деле. Никакое количество косметики и никакие походы за новой одеждой не могли изменить этого.

– А где мы будем обедать?

Гвен еще не подумала об этом, а все места, которые приходили в голову, казались ей слишком дешевыми и заурядными для человека такого масштаба, как Этан.

Пожав плечами, она сказала:

– Я еще не решила.

– В таком случае я отвезу вас в одно из моих самых любимых местечек. Там отличная кухня и довольно интимная обстановка. Это даст нам возможность получше узнать друг друга.

Гвен в отчаянии подумала, что хорошо бы начать все сначала. Если бы она знала, в какой переплет попадет, она бы все сделала не так.

Но из-за того, что она пошла домой в середине дня вместо того, чтобы захватить с собой завтрак на работу, из-за того, что открыла дверь, когда в нее постучал Этан, из-за того, что сочинила глупую историю о том, что собиралась пойти куда-то обедать, придется теперь вести беседу с этим человеком, а ей меньше всего хотелось, чтобы именно он узнал ее получше.

Она почти захотела снова оказаться девственницей.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Этан отвез ее в «Таверну Мартина». Едва ли не все работающие в этом районе собирались здесь в обеденный перерыв, поэтому в таверне все еще было многолюдно. Но кухня действительно отменная, а минут через десять посетители начнут расходиться.

Когда хозяйка пригласила их войти, Этан попросил, чтобы она предоставила им какой-нибудь дальний столик, где никто бы их не беспокоил. Они прошли вслед за ней в отделанную бордовой виниловой кожей отдельную кабину. Лампа в светло-зеленом абажуре освещала приглушенным светом грубую темную поверхность деревянного стола. Даже в середине дня солнечные лучи, проникающие через окна, были недостаточно сильными, чтобы осветить этот дальний закуток таверны.

Через несколько минут к ним подошел юный официант и предложил заказать напитки. Потом он снова оставил их одних, предоставив возможность изучить меню.

Этан взглянул исподтишка на сидящую напротив него женщину, уткнувшуюся в меню. Он не мог поверить тому, что это и в самом деле Гвен, тому, что он сам нашел ее. Нашел неожиданно, когда уже решил нанять частного детектива, чтобы разыскать ее.

Она выглядела не так, как в ту ночь в его квартире, но даже лучше. Ее волосы, не склеенные лаком, лежали более естественно. Одежда выглядела более удобной и больше отвечала ее индивидуальности – во всяком случае, так ему показалось. Хотя он должен был признаться, что на него произвело неизгладимое впечатление то маленькое черное платье, которое было на ней в день рождения.

Слава богу, ее глаза совершенно не изменились. Они были такими же шоколадными, какими Этан их запомнил. И улыбка оставалась все такой же детской, что и в ту ночь, которую они провели вместе. Хотя у Гвен было не так много поводов улыбаться с того момента, как он неожиданно появился у дверей ее квартиры – всего каких-то двадцать минут назад.

Этан не видел никаких особых причин для своего приподнятого настроения, но все внутри него пело только оттого, что он видел Гвен снова.

Что с ним, черт возьми, случилось?

И что такого особенного было в этой Гвен Томас, если она завладела его мыслями?

Гвен не относилась к его типу женщин, но ее лицо всплывало в его памяти, едва он успевал утром проснуться, и было последним, что он видел, прежде чем заснуть. Целыми днями Этан думал о том, где она, кто она, что делает и увидит ли он ее когда-нибудь снова.

Сейчас она сидела напротив него и рассеянно барабанила ногтями персикового цвета по столу, изучая меню, а он не мог придумать, что сказать. Не помнил ни единого вопроса из тех, что терзали его так давно. Он был доволен уже тем, что натолкнулся на нее и она согласилась пообедать с ним.

Официант вернулся, и они заказали по тарелке с самыми разнообразными сэндвичами. После того как он отошел, они пили чай со льдом и болтали о разных пустяках, пока им не принесли заказ.

– Вы правы, еда очень вкусная, – сказала Гвен, попробовав кусочек пшеничного хлеба с индейкой. Капелька горчицы застыла в уголке рта, и она сняла с колен салфетку, чтобы вытереть ее.

Этан взглянул на собственный многослойный сэндвич с жареной картошкой.

– Я рад, что вам нравится.

Они долго жевали в полном молчании, пока Этан наконец не выдержал. Никогда прежде он не считал себя застенчивым, поэтому не видел причины, по которой, черт побери, стал таким сейчас.

– Послушайте, Гвен, – пробормотал он. – Я не все понимаю, поэтому хочу кое-что у вас спросить. – Он с удовлетворением отметил, как она покраснела, пытаясь проглотить кусочек, который только что жевала. – В ту ночь, когда мы были вместе, почему вы ушли, ничего не сказав? То есть, я видел вашу записку, но вам не следовало так поспешно убегать.