16

Время близилось к полудню, когда наш обоз двинулся в путь. Шестнадцать крепких повозок – и мы с Эйбером верхом – выехали из города. Наша свита разбухла до восьмидесяти шести человек. Двадцать из них составляли землемеры, направленные архитекторами; им предстояло сделать все предварительные измерения и наброски. В число прочих входили разнообразные слуги, которым предстояло ставить шатры и разбивать лагерь, повара, официанты, стюард-виночерпий и еще дюжина человек, роль которых осталась для меня загадкой.

Лишь отец не пожелал присоединиться к нам, заявив, что ему надо заняться своими делами. Вечно он со своей таинственностью и скрытностью! Ну и ладно. Прямо сейчас он нам не особенно нужен, а у меня имелась его новая Карта, так что я вполне способен был дотянуться до него отовсюду.

Нам потребовался час, чтобы добраться до нашего будущего дома. Повозки изрядно замедляли продвижение. Но когда впереди показались знакомые холмы и леса, я почувствовал, как сердце мое забилось быстрее, и пришпорил коня. Эйбер поспешил нагнать меня; мы бок о бок с ним спустились с горы и оглядели раскинувшийся перед нами нетронутый берег.

– Вот оно! – сказал я.

– Чудненько. – Эйбер повертелся в седле, глядя во все стороны. – Я хочу комнату с видом на юг. И чтобы было много окон.

Я хохотнул.

– Ну так что, пойдет?

– Не то слово! Отличное место!

Я внимательно взглянул на Эйбера.

– Как ты себя чувствуешь? Не устал? Не поплохело?

– Э? Само собой, отлично.

– Никакого дурного самочувствия?

– Нет... а что, должно быть?

Я улыбнулся с облегчением:

– Я боялся, что здесь всем будет нехорошо, как Блейзе.

Эйбер указал вниз, на повозки, только-только подъехавшие к подножию горы.

– Сейчас она выглядит прекрасно, насколько я могу видеть.

Я приставил ладонь козырьком ко лбу и пригляделся к Блейзе, а заодно к Коннеру и Фреде. Никто из них, похоже, не собирался лечь и уснуть, и это обнадеживало.

Эйбер привстал в стременах, помахал рукой и крикнул: «Э-ге-гей!»

Фреда помахала в ответ. Все выбрались из повозок и направились к нам. Тем временем слуги принялись все выгружать и расставлять столы для обеда.

Черед десять минут наши сестры и брат присоединились к нам. Блейзе была бледна; ей, похоже, нездоровилось, но не настолько, как прежде. Коннер с Фредой запыхались, но чувствовали себя неплохо.

– А ты хорошо выглядишь, – сказала мне Фреда. – Просто-таки сияешь. Вы с этим миром явно пребываете в согласии.

Я рассмеялся.

– Это место... оно у меня в крови. Здесь я чувствую себя сильным – куда более могущественным и живым, чем где бы то ни было.

– Это все Узор. Соседство с ним. – Фреда медленно повернулась, изучая окрестности. – Здесь все... иначе. Не так, как в Хаосе. Не совсем так, как в Джунипере. Здесь присутствует нечто могущественное... какая-то энергия... и я ее чувствую.

– Здесь лучше, – сказал я.

– Иначе, – повторила Фреда.

– Наслаждайся здешними местами, пока они есть, – со вздохом заметил Эйбер.

Я взглянул на него.

– Что ты имеешь в виду?

– А ты что, вправду считаешь, что король Утор позволит нам обосноваться здесь? Он немедленно выступит против нас.

– Ты забываешь, что это мой мир, а не его, – заметил я. – Он питается силой, которая заключена во мне. Здесь я чувствую себя, словно бог. Так что пускай Утор приходит – я убью его и повешу его голову над воротами моей крепости!

– Крепость? Ворота? – Эйбер медленно огляделся, рассматривая пустое пространство. – Утор не станет ожидать, пока мы построимся. Бьюсь об заклад – он уже собирает войска.

– Это не имеет значения, – сказал я. У меня заработало воображение. Башни... стены... бастионы... Здесь, на склоне этой горы, вырастет целый город! Мы приведем сюда столько рабочих, сколько потребуется. Мы можем выстроить новый Джунипер за год.

– Не Джунипер, – резко произнесла Фреда. – Джунипер принадлежал отцу. Построй здесь свой город, Оберон. Наложи на него свой отпечаток.

Мой собственный город... да. Я видел его в своем воображении. Высокие башни, реющир гордые знамена. Каменные стены, сияющие белизной в лучах восходящего солнца, окружающие прекрасный город с красными черепичными крышами и мощеными улицами. А внизу раскинулось море, и солнечные блики сияют на волнах, словно янтарь...

– Янтарь... – прошептал я. – Амбер...

Это слово показалось мне подходящим. К тому же оно хорошо перекликалось с Джунипером... гордое и дерзкое продолжение отцовских традиций.

– Амбер? Неужели ты не в состоянии придумать ничего лучше? – поинтересовался Эйбер. – Скучновато как-то. Может, лучше Эйбертон? В этом имени точно есть отпечаток индивидуальности!

– Нет, – бесстрастным тоном произнесла Фреда.

– Ну тогда просто Эйбер. Так короче.

– Ненамного, – заметил я.

– Ни в коем случае! – сказала Фреда.

– А может, тогда Оберония? – не унимался Эйбер. Он ухмыльнулся мне. – Что скажешь, братец?

Я не выдержал и рассмеялся:

– Пожалуй, Оберония мне нравится.

– Нет, – твердо произнесла Фреда. Она повернулась ко мне и с упрямым видом скрестила руки на груди. – Не потворствуй ему, Оберон. Стоит тебе позволить, и он примется валять дурака.

– А может, Фредания? – с понимающей ухмылкой поинтересовался Эйбер.

Фреда одарила его свирепым взглядом.

– Нет! Этот мир будет назваться Амбер. Разговор окончен.

– Мне нравится это название, – сказал Коннер.

– И мне тоже, – поддержала его Фреда.

– Значит, решено, – сказал я. – Мы назовем его Амбер. Это имя ему подходит, и оно мне нравится.

– Никакого чувства юмора... – пробормотал Эйбер.

– Решено. – Фреда вздохнула и посмотрела вдаль. – Теперь перейдем к более сложным делам.

– Все мы знаем, что нападение произойдет, – сказал я. – Вопрос лишь в том, когда.

– Может, затевать здесь строительство – не такая уж хорошая идея, – сказал Эйбер. – Отец готовил Джунипер сотню лет и все равно не смог удержать его.

– Значит, нам следует построить Амбер так, чтобы он мог противостоять большим силам, – сказала Фреда. – Мы знаем, с чем нам предстоит столкнуться. На этот раз мы будем готовы.

Эйбер покачал головой:

– Это легче сказать, чем сделать.

– Просто построить более высокие башни и более прочные стены недостаточно, – сказал я. – Я видел, что способен натворить изначальный Хаос. Если Утор высвободит его здесь, эту Тень не спасет ничто.

– Но не можем же мы прятаться, как дикие звери! – воскликнула Фреда.

– А я и не говорил, что мы будем прятаться. – Я сглотнул, устремив взгляд вдаль. – Нам нужен дом. Место, где мы сможем составлять планы и собирать силы. Если война неизбежна, то я не намерен ждать, пока она придет ко мне. Мы нападем первыми.

Эйбер ахнул:

– Напасть на Владения Хаоса? Ты что, рехнулся?

Я спокойно взглянул на него.

– Я серьезен, как никогда. Если уж я вынужден сражаться, я буду делать это на своих условиях. Если Утор имеет шпионов в Амбере, я заведу шпионов в Хаосе. Если он собирает армию, чтобы напасть на нас здесь, мы нападем на него первыми. Я – не наш отец. Я намерен сражаться, и я намерен победить. Неважно, какой ценой.

Фреда как-то странно посмотрела на меня.

– Я вижу в тебе нашего отца, – сказала она. – Но еще и нечто иное. Нечто большее.

– У меня есть еще и мать, – напомнил я ей, думая про единорога, которого я видел уже трижды. Я почти поверил в утверждение отца, что это полумифическое создание произвело меня на свет. – Если мои подозрения соответствуют действительности, она более чем примечательна.

– Твоя мать... да, должно быть, так оно и есть, – пробормотала Фреда. – Сейчас я впервые верю, что ты добьешься успеха.

Я коротко рассмеялся:

– Давай не будем впадать в сентиментальность. Нас ждет работа. Тяжелая работа. Много работы.

– Мне не нравится, как это звучит! – в притворном испуге воскликнул Эйбер.

– Попробуй не думать о себе, а мыслить шире. – Я величественным жестом указал на окрестности.

– Смотри на этот мир, как на чистый лист. У нас есть архитекторы, каменщики, плотники – все они к нашим услугам. Мы можем закупать продовольствие в огромных количествах. Мы наймем в Селонике и соседних Тенях столько помощников, сколько потребуется. Все остальное нам предоставит сам Амбер. Каменоломни с гранитом и мрамором. Строевой лес в избытке. Достаточно земли для земледелия, рыбу в море и дичь в лесах...

– Кстати! – вставил Эйбер. – Мы же еще не пообедали!

– Действительно ли Амбер можно построить настолько быстро? – спросила Фреда.

– Да. Мы добьемся этого старомодным способом... при содействии жадности. – Я ухмыльнулся. – А для тех, кого не интересует золото, здесь достаточно земли. Нам нужны фермы и виноградники. Для людей, представляющих для нас особую ценность, мы можем учредить собственные титулы...

– Ты хочешь создать сословие знати среди жителей Теней? – потрясенно спросила Блейзе.

Я улыбнулся ей:

– Почему бы и нет? Я всю свою жизнь прожил в Тенях. В Илериуме было куда больше людей чести, чем я сумел найти во всем Хаосе.

– Но никто из них не сможет контролировать Тени или Хаос, – сказал Коннер. – Они же не обладают подлинной силой.

– О, несколько поколений скрещиваний с такими, как мы, и, я думаю, они обретут часть нашей силы. Я определенно намерен взять себе жену. Каждому королю нужна королева.

– Так все-таки королем будешь ты? – с надеждой спросил меня Эйбер. – Не папа?

– Королем должен быть Оберон, – сказал Фреда. – Узор избрал его.

Эйбер просиял:

– Отлично! Видишь ли, это была моя идея. А в награду я надеюсь получить самое меньшее несколько дополнительных титулов.

– Ты, как брат короля, будешь принцем, – сказала Фреда. – Этого достаточно.

– Как насчет эрцгерцога Эйбертонского? – предложил я. – И... хм... лорда Всех Болот?

– Уже лучше! – Эйбер рассмеялся. – А у нас есть болота?

Фреда нахмурилась:

– Вы ведете себя несерьезно.

– Нам еще нужно решить, где будет располагаться Эйбертон, – сказал я, пропустив ее замечание мимо ушей.

Эйбер взглянул на юг:

– А не во-он там? Я хочу видеть его из своих комнат в замке.

– Может, и там. – Я приставил ладонь козырьком ко лбу. – Спорим, он расположен сразу за лесом?

– Вы оба чокнулись!

Фреда воздела руки, а потом сердито затопала прочь.

Мы с Эйбером расхохотались.

17

– Нет, нет и еще раз нет!

Я грохнул кулаком по столу, на котором в беспорядке валялись десятки набросков и чертежей.

– Мне наплевать, что там у вас творится – мулы перезаболели, работников всего половина или идет дождь из жаб! Работа начнется сегодня!

Двое надсмотрщиков, надзиравших за строительством, съежились под натиском моего гнева.

– Да, король Оберон! – пискнул один из них. Они поклонились и пулей вылетели из моего шатра.

Со времени нашего пикника на Колвире – так мы теперь назвали гору, на которой собрались возвести замок, – прошло три недели. Но начало строительства постоянно откладывалось из-за каких-то проволочек. Его механизм требовалось сперва сдвинуть с места, словно проржавевшее колесо... Кажется, мой гнев послужил достаточным растворителем.

Я встал и принялся расхаживать по шатру. Эйбер – он сидел, закинув ноги на стол, – хохотнул.

– Не вижу ничего смешного! – рявкнул я.

– А я разве говорил, что это смешно? – поинтересовался Эйбер. – Чем скорее я обрету настоящую крышу над головой, тем счастливее я буду. Я терпеть не могу дождь, терпеть не могу солнцепек и терпеть не могу жить в шатре. Если бы тебе не нужна была моя помощь в том, что касается чертежей, я жил бы сейчас в Селонике как нормальный человек.

– Ну так можешь валить туда, – сказал я, махнув рукой. – Все равно на сегодня особенных дел нет. Завтра, когда проспишься и избавишься от похмелья, возвращайся – посмотрим, что еще нужно будет сделать.

– О! Это мне дважды повторять не придется!

Эйбер подскочил и вылетел через открытый полог шатра.

Вздохнув, я вернулся в кресло, устроился поудобнее и начал заново просматривать сделанные архитекторами наброски. Меня что-то беспокоило в западном крыле, но я не мог сообразить, что же именно.

– Оберон! – В шатер вплыла Фреда. – Я хочу переговорить с тобой.

– Пожалуйста. Присаживайся. – Я указал на освобожденное Эйбером кресло. – Вина?

– Спасибо.

Я налил ей кубок красного вина.

– Ну так что случилось? – поинтересовался я.

– Проблема в недостатке руководителей, —сказала Фреда. – Вам с Коннером удается добиться, чтобы работа шла быстро и хорошо, но вы не можете находиться повсюду одновременно. А как только вы уходите, рабочие тут же сбавляют темп. Это раз за разом повторяется на лесопилке, в каменоломне или здесь, в котловане... Эти люди предпочитают шевелиться в собственном темпе.

– Знаю. – Я испустил долгий вздох. – Все выбивается из графика. Однако же... все имеющиеся в наличии люди работают посменно, днем и ночью. Что еще мы можем сделать?

– Нам нужна помощь, – сказала Фреда.

– Хорошо. Давай наймем еще рабочих. Столько, сколько нужно. В Селонике или других Тенях.

– Нет... Я имею в виду – нам нужна помощь других наших родственников.

Эта идея озадачила меня.

– Я знаю, что Эйбер работает далеко не в полную силу, но...

– Нет, ты меня не понял. Я не прошу Эйбера работать больше. Пока что он работал превосходно. Мне нужно больше членов семьи. Я хочу пригласить нескольких моих теть и дядь присоединиться к нам. И я хочу поискать прочих наших пропавших братьев и сестер.

– А твои родственники захотят сюда отправиться? – спросил я. – Их следует предупредить, что жизнь здесь будет трудной – во всяком случае, поначалу. Мы можем предложить им лишь шатры... и гору тяжелой работы.

– Это все же привлекательнее их нынешней жизни во Владениях Хаоса.

Я помолчал.

– Ты уже говорила с ними об этом, так?

Фреда вскинула голову.

– Да. Они подвергаются гонениям со стороны короля Утора за то, что посмели помогать мне. Он сделал их жизнь... неприятной. Они ищут убежища. Я уверена, что они будут усердно работать...

– Хватит-хватит! – Я вскинул руки и улыбнулся. – Конечно, они могут приходить. Раз ты за них ручаешься, я охотно предоставлю им свое покровительство.

Фреда просияла:

– Спасибо, Оберон! Я знала, что мы можем на тебя положиться!

– Ну как бы я мог не помочь им? Всякий, кто ищет защиты от тирании Утора, будет желанным гостем в Амбере. – Я кашлянул. – Ты еще упомянула что-то насчет поисков пропавших членов семьи.

– Да. У нас нет никаких известий о многих... и я скучаю по Пелле. Я не могу поверить, что Утор перебил или схватил всех. Если Блейзе и Эйберу хватило ума, чтобы остаться на свободе, возможно, это удалось и другим?

– Полагаю, такое вполне возможно, – медленно произнес я. Я понял, что имеет в виду Фреда. Многие наши братья и сестры были не менее сообразительны и находчивы. А может, и более.

– И... – Фреда заколебалась.

– Что еще?

– Когда мы в последний раз были в Селонике, я испробовала все свои Карты.

– И что?

Фреда подалась вперед.

– Мне кажется, я ощутила некий отклик от Изадоры, Фенна и Дэвина. Мимолетный контакт, который почти сразу был заблокирован.

– Дэвин?! – воскликнул я. Дэвин погиб вместе с нашим братом Локе, защищая Джунипер от натиска адских тварей. – Быть не может! Он мертв!

– Я в этом не уверена. Не забывай – мы не видели его трупа.

– Да, верно.

Я глубоко вздохнул и отвел взгляд. Дэвин заслужил на поле боя мое уважение. Если его не убили, а взяли в плен...

– Хорошо, согласен. Дэвин может оказаться жив. А что там с Изадорой и Фенном?

– Я хочу, чтобы отец сделал для меня полный комплект Карт – по карте на каждого из его детей, как живых, так и мертвых.

– Мертвых? – удивился я. – Зачем?

– В Хаосе существуют некоторые... способы поднимать мертвых, – мрачно произнесла Фреда. – Утор вполне мог проделать это с Дэвином. Мы не можем полностью исключить такой вариант. Если взять свежего покойника, его можно оживить. Если упустить время, то и тогда из убитого врага можно сделать зомби, способного выполнять несложные задания хозяина.

Мне эта идея не понравилась. Я встал и принялся расхаживать взад-вперед. Да, Фреда подкинула мне тему для размышлений.

Возможно, еще трое из нас живы... Наличие Фенна и Дэвина здесь очень сильно повлияло бы на грядущую битву. Но сперва надо заполучить их сюда. Значит, их розыск – дело первостепенной важности.

– Полный комплект Карт – вполне разумная просьба. Попроси отца их нарисовать.

– Я просила, но он отказался.

– Что?! Но почему?

– Он не верит, что я действительно почувствовала контакт. Он сказал, что у него нет времени на мои капризы. Капризы!

– Ну, после того, как он создал новый Путь, он никак не оправится до конца, – сказал я, припомнив некоторые из отцовских вспышек.

– Но это же важно – очень важно, и откладывать никак нельзя!

– Согласен. Я поговорю с ним завтра утром. – Я похлопал Фреду по руке, и она с облегчением улыбнулась. – А пока что Эйбер отправился обратно в Селонику. Может, тебе последовать его примеру и еще раз испробовать твои старые Карты? Возможно, на этот раз...

– Ладно, – согласилась Фреда и встала. – Пойдешь со мной?

Я заколебался. Еще нету и середины дня, и работы полно...

– Ну, пожалуйста, – попросила она. – Я хочу, чтобы ты был со мной, когда я буду пробовать связаться с Фенном, Дэвином и Изадорой. Если ты тоже их почувствуешь, отец уже не сможет от этого отмахнуться.

– Хорошо, пойду – но я не смогу остаться надолго.

Фреда кивнула, потом вытащила свою колоду Карт. Сверху лежала сделанная отцом карта с изображением гостиничного номера Фреды. Сестра сосредоточилась на изображении и, когда оно ожило, провела нас через него.

Наверное, она заранее планировала прихватить меня с собой при возвращении. У стола рядом стояли два стула, как будто ожидали нас. Фреда уселась и указала мне на второй.

Потом она вручила мне свою колоду, рубашкой кверху. Я, не дожидаясь просьбы, перетасовал Карты и вернул Фреде. Мне уже доводилось видеть, как она читает по ним будущее. Уж не это ли у нее на уме?

Фреда положила колоду и перевернула первую Карту. На ней был изображен наш брат Локе, погибший как герой при обороне Джунипера. Фреда на миг коснулась кончиками пальцев гладкой, напоминающей кость поверхности Карты, потом спрятала ее в низ колоды.

– А почему ты не попробовала связаться с ним? – спросил я.

– Но Локе же мертв. Мы кремировали его тело.

– Не смеши меня. За последнее время мне столько раз врали, что стало трудновато во что-то верить. Судя по тому, что мне известно, вполне могло случиться, что в Джунипере Локе подменили двойником. А сам он сейчас сидит в какой-нибудь башне и ждет, пока его спасут.

Фреда снова вынула Карту Локе. Она подняла ее, минуту сосредоточенно смотрела на изображение, потом пожала плечами.

– Глухо.

Она положила Карту лицом вниз на стол рядом с собой и взяла следующую. На ней была изображена красивая длинноногая женщина со светлыми рыжеватыми волосами – Сиара. В Джунипере мы едва обменялись с ней парой слов.

– Глухо, – повторила Фреда.

Потом она взяла следующую карту. Фенн. Она подняла ее, заколебалась.

– Как будто... почти!

Я поспешно встал рядом с ней, подавшись вперед, чтобы лучше видеть. Когда мы оба сосредоточились, я почувствовал слабое ощущение движения. Принадлежало ли оно Фенну? В этом я не был уверен.

В конце концов мы сдались. Нам не удалось обменяться с Фенном ни единым словом, но что-то все-таки в этой Карте чувствовалось.

– Вот видишь! – воскликнула Фреда. – Я не ошиблась! Ты тоже это ощущаешь.

Я согласился, что да, ощущаю.

– Но почему же мы тогда не можем до него дотянуться?

– Да мало ли почему? – отозвалась Фреда. – Из-за дальности расстояния. Из-за Логруса. Из-за того, что Фенн без сознания или намеренно блокирует контакт. Необходимо, чтобы отец сделал мне новую колоду Карт, опирающихся на силы Узора!

– Я скажу ему об этом сразу же, как только увижу. Давай теперь попробуем, что с остальными.

Фреда взяла следующую Карту. Пелла. У них с Фредой была одна мать.

– Ничего... – сказала она.

Мы перебрали всю колоду, но ничего больше не добились.

18

Хотя нам и не удалось вступить в контакт с Фенном, я вернулся в Амбер преисполненным оптимизма. У меня вдруг появилась надежда увидеть живыми еще некоторых моих братьев и сестер.

Я с новым рвением взялся за работу и провел остаток дня, осматривая фундамент замка в компании с архитектором, неким Ялсефом Игаром, хилым на вид пожилым человеком, которому принц Мариб дал наилучшие рекомендации. И действительно, я обнаружил, что его чертежи почти безукоризненно передают мои мечты о замке.

Устроенный мною сегодня разнос с угрозами просто-таки чудесным образом простимулировал надсмотрщиков. Теперь артель из ста пятидесяти рабочих трудилась в поте лица, сгребая землю в кучи, скатывая валуны вниз по склону и вырубая деревья, кусты и подлесок. После того как с деревьев обрубались ветки, упряжки мулов тащили бревна на новую лесопилку, расположенную в полумиле от реки.

– Привлеките к делу больше людей, – сказал я Игару. – На работу вам отводится год. Сократите этот срок вдвое, и я заплачу вам втрое.

– Втрое? – ахнул архитектор.

– Золотом.

– Я сделаю все, что смогу, ваше величество!

Я кивнул:

– Хорошо.

Минут десять понаблюдав за рабочими, я вернулся к себе в шатер. На столе лежал новый комплект чертежей первого этажа, ожидая моего просмотра. Я начал проглядывать их – и ощутил контакт.

Я поднял голову, открыл сознание и обнаружил, что меня с нетерпением поджидает отец.

– Вот. – Он швырнул мне Карту, и я машинально поймал ее. – Поторопись!

– Папа... – начал было я.

– Свяжись со мной потом.

И он разорвал контакт, прежде чем я успел хоть что-то добавить. Отец в своем амплуа. Никогда никому не дает слова сказать, если это не соответствует его целям.

Он перебросил мне свеженарисованную Карту – и на ней был изображен Путь, светящийся синевой на фоне камня, с деревьями и кустами на заднем плане. На ощупь краска казалась слегка липкой. Карта еще не успела до конца высохнуть.

Меня пробрал озноб. Отец велел поторопиться. Неужели Утору как-то удалось добраться до Пути?

Я выхватил меч из ножен, потом сосредоточился на изображении. Рисунок быстро ожил. Я прыгнул вперед.