Глава XII

Генерал Пезита

Пезита оказался небольшим коренастым человеком с огромными черными усищами. Он был одет в фантастическую, им самим придуманную форму генерала. Эта форма, впрочем, менялась в зависимости от случайностей войны и прихоти судьбы.

В ту минуту, когда Билли, Бридж и Мигуэль предстали перед ним, он был одет в блестящий когда-то мундир, весь расшитый золотым позументом. На плечах дрожали большие эполеты, похожие на те, что можно было встретить в оперетке пятнадцать или двадцать лет тому назад. Шаровары были вылинявшие и сильно поношенные, а сапог совсем не было.

Он смотрел на пленников и свирепо хмурился, пока его офицер, сильно жестикулируя и не менее сильно привирая, рассказывал увлекательную историю пленения "этих, подозрительных иностранцев".

– Американцы? – отрывисто обратился "генерал" к Бриджу и Билли.

Оба ответили утвердительно. Пезита повернулся к Мигуэлю.

– Где Вилла?

– Откуда мне знать, генерал? – ответил Мигуэль смиренно. – Как могу я, бедняк, живущий в нашей тихой долине, знать о передвижениях великих мира сего? Я не знал даже, где находится великий генерал Пезита, пока меня не привели перед его милостивые очи. Я умоляю Пезиту позволить мне служить ему, насколько хватит моих слабых сил...

Пезита, казалось, не слышал того, что говорил Мигуэль. Он небрежно встал к нему боком и обратился к Билли на невозможном английском языке.

– Вы ехали в Эль-Оробо-Ранчо, да? У вас там, верно, знакомые?

Билли ответил, что никого там не знает, а просто они ищут работу на какой-нибудь американской мызе или американском руднике.

– Почему вы уехали из вашей страны? – спросил Пезита недружелюбно. – Что вам нужно здесь, в Мексике?

– Видишь ли, в чем дело, старина, – ответил Билли развязно, – наступила зима, птицы и потянулись на юг. За мной по пятам шел толсторожий шпик из Чикаго, я и улепетнул.

– Шпик? – переспросил заинтересованный Пезита. – Это что-то такое, что едят?

– Да нет же; я сказал, что меня выследил толсторожий шпик.

– Ах, так! – ответил Пезита, не желая сознаться в незнании английского языка; но затем прибавил: – Я много времени пробыл в Штатах, но толсторожего шпика не знаю.

Бридж пришел ему на помощь.

– Мой друг хочет сказать, что его выгнала из Соединенных Штатов полиция.

Пезита поднял брови.

– Так почему же он этого сразу не сказал? – спросил он.

– Он пытался объяснить вам это по-своему, – сказал Бридж.

Тут Пезиту внезапно осенила мысль. Он обернулся к Бриджу.

– Значит, ваш друг не американец? – спросил он. – Я, впрочем, так и думал. То-то мне было никак его не понять! Он говорит на языке американцев еще хуже, чем я. Из какой он страны?

Билли Байрн уже собирался с некоторой гордостью ответить, что он чистокровный американец, но Бридж сразу усмотрел в этом обстоятельстве маленький шанс на спасение своего друга, а потому движением головы приказал Билли молчать и сам ответил за него:

– Он, видите ли, из Грэндавеню. Это хоть не совсем в Германии, но там очень много немцев. Мой друг туземец Грэндавеню, так что он не говорит ни по-английски, ни по-немецки; у них в Грэндавеню свой язык.

– Ага, понимаю! – важно промолвил Пезита. – Это как бы немецкая колония. Уберите Мигуэля и американца, – сказал он, обращаясь к солдатам, которые привели к нему пленников, – я хочу переговорить с этим иностранцем из Грэндавеню.

Когда они остались с глазу на глаз, Пезита обратился к Билли на ломаном английском языке:

– Мне очень жаль, сеньор, – сказал он, – что вас подвергли такому недостойному обращению. Мои солдаты не могли знать, что вы – не американец, но я постараюсь все это поправить. Вы – сильный человек. Американцы выгнали вас из своей страны, как они выгнали меня. Я ненавижу их, и вы ненавидите их тоже. Но довольно об этом. Вы ищете работу в Мексике? Я дам вам работу. Вы большой и сильный, как бык. Вы останетесь со мной, сеньор. Я сделаю вас капитаном. Здесь нужен человек, который говорил бы немного по-английски и выглядел бы как американец. Вы как раз подходите. Сейчас простой народ за меня. Спросите любого, всякий вам скажет, что Пезита – друг народа. Мы сделаем с вами дела – вы и я! И будем хорошо зарабатывать все время, пока будем сражаться против негодяев, заливших кровью мою несчастную, истекающую кровью Мексику. А когда нам удастся освободиться от них, найдем себе что-нибудь другое. Идет?

– Ладно, что ж! Я согласен, – сказал Билли. – Мой товарищ тоже входит в пай?

– Что такое?

– Вы моего друга тоже сделаете капитаном?

Пезита в ужасе поднял руки и закатил глаза. Принять американца в свою шайку? Это было немыслимо!

– Что вы, его расстреляют, – закричал он. – Я поклялся, что убью всех проклятых янки. Я сделаюсь спасителем моей несчастной страны. Я освобожу ее от этого отродья!

– В таком случае, дело не выгорит, – твердо сказал Билли. – Я парень справедливый. Если вы воображаете, что можно укокошить Бриджа, а Билли Байрн будет спокойно любоваться на это, то вы очень ошибаетесь. Это мой друг.

– Вы любите этого американца? – недоумевающе спросил Пезита.

– Еще бы! – вскричал Билли.

Пезита погрузился в размышления. В его голове бродил план, который требовал помощи как раз такого человека, как этот незнакомец; нужно было, чтобы его совершенно не знали в округе, для того, чтобы его присутствие в городе ни под каким видом не связали с бандитом Пезитой.

– Вот что я вам скажу, – сказал он наконец. – Я отпущу вашего друга. Я пошлю его под надежной охраной в Эль-Оробо-Ранчо. Быть может, впоследствии он нам и пригодится. Но я отпущу его только, если вы останетесь у меня. Иначе я расстреляю и вас обоих и Мигуэля.

– Что вам сделал этот Мигуэль? – спросил Билли. – Ведь он совсем божья коровка.

– Он приверженец Виллы. А если Вилла выиграет, то американцы наводнят Мексику.

– Отпустите этого несчастного, – заявил Билли, – и я останусь с вами. У него жена и ребятишки: неужели вы хотите, чтобы они остались одни в этой проклятой стране?

Пезита снисходительно усмехнулся.

– Хорошо, сеньор капитан, – сказал он, отвесив Билли низкий поклон. – Из уважения к вам я отпущу Мигуэля и вашего друга и пошлю с ними надежный конвой.

– Вот это дело, старый хрыч! – воскликнул Билли, хлопнув по плечу генерала, причем Пезита довольно улыбнулся, думая, что к нему применили какой-то лестный титул на языке Грэндавеню. – Вот это дело! Я пойду и сообщу им ваше решение.

– Идите, – согласился Пезита, – и скажите им, что они отправляются завтра рано утром.

Глава XIII

Пезита меняет свои планы

Когда Билли ушел в том направлении, куда солдаты отвели Бриджа и Мигуэля, Пезита поманил к себе оборванца, который, опершись на ружье, стоял неподалеку от своего "генерала" и изображал из себя ординарца.

– Пошли ко мне капитана Розалеса!

Босоногий ординарец направился к дереву, под тенью которого небольшие кучки людей в широкополых сомбреро оживленно дулись в карты. Солдат подошел к одному из них и передал поручение генерала, после чего долговязый и худой капитан Розалес нехотя встал и пошел к Пезите.

– Большой человек, которого привели сегодня утром, оказывается, не американец, – сообщил ему Пезита. – Он из Грэндавеню. Он может нам очень и очень пригодиться, потому что выглядит совсем как американец. Мы его пустим в дело. При его росте и мускулах он, вероятно, силен как бык. Это будет отличный вояка, а у нас их немного. Я произвел его в капитаны.

Розалес усмехнулся. Среди сотни последователей Пезиты капитанов было уже около двух десятков...

– Грэндавеню? Где это находится? – спросил Розалес удивленно.

– Неужели вы хотите сказать, дорогой капитан, – воскликнул Пезита насмешливо, – что человек вашего образования не знает, где находится Грэндавеню? Вы меня удивляете! Ведь это же немецкая колония!

– Ах, да, конечно! Вспомнил теперь! Как эти имена забываются... Грэндавеню... Да ведь мой собственный дед, который был знаменитым путешественником, не раз ездил туда. Я часто слыхивал в детстве его рассказы об этой стране…

– Я позвал вас не для того, чтобы обсуждать географию Европы, – сухо прервал его Пезита. – Я хотел сказать вам, что незнакомец не соглашался поступить на службу ко мне, пока я не освобожу его друга-американца и эту хитрую бестию Мигуэля. Я был вынужден согласиться, потому что этот субъект нам нужен до зарезу. Поэтому я обещал ему, дорогой капитан, что отправлю их завтра утром под надежной охраной в Эль-Оробо-Ранчо. Я назначаю вас начальником этой охраны.

– Вы отвечаете своей жизнью за то, что выполните мое обещание, Розалес. Конечно, если какие-нибудь там головорезы из шайки Виллы нападут на вас во время дороги, и, несмотря на вашу доблестную защиту, янки и Мигуэль будут сражены пулями вилластанцев, это уже будет не ваша вина! Это будет очень прискорбный случай, но кто, в самом деле, сможет обвинить вас, который защищал их, рискуя своей жизнью и жизнью своих людей? Розалес, если бы такая вещь случилась, я не мог бы иначе выразить свою благодарность, как сделав вас полковником.

– Я буду защищать их ценой жизни, генерал! – воскликнул бравый Розалес.

– Прекрасно! – заключил Пезита. – Это все, что я хотел вам сказать.

Розалес низко поклонился и направился обратно к компании под деревом.

– Ах, капитан! – остановил его снова Пезита. – Вот что еще: передайте, пожалуйста, другим господам офицерам, что незнакомец из Грэндавеню – капитан и что я желаю, чтобы с ним хорошо обращались, но не слишком много болтали о нашем священном деле освобождения несчастной, истекающей кровью Мексики.

Розалес снова молча склонился.

Билли застал Бриджа и Мигуэля сидящими на земле. Неподалеку от них стояли два оборванных повстанца с ружьями. Стража не препятствовала Билли приблизиться к пленникам, но, по-видимому, была страшно изумлена тем, что этот иностранец, свободно разгуливает по лагерю.

Билли уселся рядом с Бриджем и затрясся от хохота.

– С чего это вы обрадовались? – спросил Бридж. – Нас повесят вместо того, чтобы расстрелять, что ли?

– Нет! Ни то, ни другое, – проговорил, задыхаясь от смеха, Билли. – Верите ли, я произведен в капитаны! Что вы на это скажете?

Он объяснил все, что произошло между Пезитой и им. Бридж и Мигуэль жадно прислушивались к каждому слову.

– Я думал, что это единственный выход для нас, – сказал наконец Билли серьезно. – Положение было хуже, чем я предполагал вначале. Я сперва не соглашался оставаться у него в капитанах без того, чтобы он взял и вас, но о вас он и слушать не хотел. Он, видите ли, ненавидит всех американцев... И хорошую же шутку вы откололи, Бридж, когда уверили этого олуха, что я из какой-то заграничной местности, называемой Грэндавеню! Он все-таки сказал мне, что если я не буду ему служить, он укокошит нас всех.

– А как же насчет козыря, про который вы мне рассказывали? – спросил Бридж.

– Он все еще тут, – и Билли с любовью нащупал что-то твердое в левом кармане. – Но, бог ты мой! Что мог бы я сделать с ним против целой шайки? Мне удалось бы пристрелить нескольких, но в конце концов они бы нас все равно одолели. Нет, этот выход лучше, хотя мне очень не хочется расставаться с вами, дружище.

Он замолчал и уставился в землю. Бридж слегка вздохнул и прокашлялся.

– Я всегда желал провести год в Рио, – сказал он. – Мы встретимся там, Билли, когда вы сможете отсюда удрать.

– Пусть так и будет, – согласился Байрн, – При первой возможности мы встретимся в Рио. Пезита обещал отпустить вас на свободу завтра утром и послать вас под надежной охраной: Мигуэля – в его поганую хибарку, а вас – в Эль-Оробо-Ранчо. Мне кажется, этот старый хрыч не так плох в конце концов, как о нем думают.

Мигуэль насторожил уши при слове "охрана". Он наклонился вперед и прошептал:

– Кто будет командовать охраной?

– Не знаю, – сказал Билли. – Да и не все ли равно, кто?

– Совсем не все равно; это означает жизнь или смерть для вашего друга и для меня, – сказал Мигуэль. – Нет никакой причины давать мне охрану. Я знаю местность до самого Чигуагуа не хуже Пезиты и его головорезов и всю жизнь ездил без всякого конвоя!

– Конечно, с вашим другом дело обстоит иначе. Для него, может быть, и хорошо, если его будут сопровождать до Эль-Оробо. Возможно, что за этим ничего не кроется, но нужно обязательно разузнать, кто командует конвоем. Я хорошо знаю Пезиту и его приемы. Если с нами завтра утром выедет Розалес, то вы можете навсегда попрощаться с вашим другом. Вы его никогда не увидите ни в Рио, ни в другом каком месте. И он, и я – мы оба будем убиты еще до полудня.

– Почему ты так думаешь, любезный? – спросил Билли.

– Я не думаю, сеньор, – ответил Мигуэль с достоинством, – я знаю.

– Ладно! – сказал Билли, – подождем и увидим.

– Если вы узнаете, что назначен Розалес, не говорите им ничего, – поспешил предупредить Мигуэль. – Это все равно ни к чему не приведет. Предупредите нас только, чтобы мы были настороже, да, если возможно, достаньте нам парочку револьверов. В таком случае...

Он не договорил, но слабая улыбка искривила его губы. В это время к ним подошел ординарец и объявил, что они больше не пленники и могут свободно ходить по лагерю.

– Но, – заключил он, – генерал требует, чтобы вы не переходили границ лагеря. В окрестных горах много отчаянных разбойников. Генерал опасается за вашу безопасность, так как теперь вы его гости.

Солдат говорил по-испански, и Бридж должен был переводить его слова Байрну, который сам понял только часть разговора.

– Спросите его, – сказал Билли, – относится ли это дурацкое распоряжение и ко мне?

– Он говорит, что нет, – ответил Бридж после того, как расспросил солдата. – Капитан пользуется полной свободой, как и прочие офицеры. Таково приказание Пезиты.

Билли встал.

– Ну, пока до свидания, дружище! – сказал он. – Если я хочу помочь вам и Мигуэлю, то чем меньше я буду торчать с вами, тем будет лучше. Пойду к мексиканцам и буду учиться, сидеть на корточках, как эти черномазые обезьяны.

– Прощайте, Билли! Помните о Рио! – сказал Бридж.

– И револьверы, сеньор, – напомнил Мигуэль.

– Будьте спокойны, – ответил Билли и, не торопясь, направился к небольшому кружку курящих под деревом бандитов.

При его приближении Розалес взглянул на него и улыбнулся. Затем, встав, протянул ему руку.

– Добро пожаловать, сеньор капитан, – сказал он любезно. – Я – капитан Розалес.

Он остановился, ожидая, чтобы Билли назвал свое имя.

– Меня зовут Байрн, – ответил Билли. – Рад познакомиться с вами, капитан.

– А, значит, капитан Байрн!

И Розалес принялся представлять его остальным офицерам. Некоторые, подобно Розалесу, были образованные люди и раньше служили офицерами в армии. Пезита захватил их в плен, и они предпочли позорную жизнь бандитов немедленной жестокой расправе. Остальные – и их было большинство – являлись чистокровными индейцами, привыкшими к грабежу и разбоям.

Рядом с гигантом Байрном все казались лилипутами. Розалес и еще двое других говорили с грехом пополам по-английски, с ними-то и разговорился Билли. Он постарался узнать имя офицера, который должен был командовать конвоем на следующее утро, но Розалес и остальные уверяли его, что они этого сами не знают.

Билли задал вопрос, в упор глядя на Розалеса, и заметил, как у того сузились зрачки и как он слегка отшатнулся. Несмотря на все уверения, Билли понял, что Розалес лжет. Он, несомненно, знал, кто должен был командовать конвоем. Почему же он не ответил? Это был признак очень тревожный...

Билли начал раздумывать, как бы спасти своего друга от судьбы, предназначенной ему Пезитой. Розалес тоже погрузился в размышления. Он не был дураком. Почему этот незнакомец желает узнать, кто будет командовать охраной? Ведь он не знал никого из офицеров лично. Какая для него была разница в том, кто выедет завтра с его другом? Да, но Мигуэль знал, что разница есть! Мигуэль наверно говорил с новым капитаном и пробудил в нем подозрения.

Розалес под каким-то предлогом покинул кружок офицеров. Через минуту он уже выкладывал свои подозрения Пезите и предлагал ему новый план действия.

– Не посылайте меня начальником конвоя, – посоветовал он генералу. – Пошлите капитана Байрна.

Пезита издал недоумевающее восклицание.

– Постойте, – успокоил его Розалес. – Пусть новый капитан выйдет утром с полдюжиной солдат, которые будут следить за тем, чтобы все шло как следует. За час до рассвета я вышлю вперед двух наших лучших стрелков. Они засядут в месте, известном нам с вами, и около полудня капитан Байрн со своим конвоем вернется в лагерь и расскажет вам, что на них было Совершено нападение отрядом вилластанцев и что оба наших гостя оказались убиты в перестрелке. Это будет правдоподобно и не будет нашей виной. Мы поклянемся отомстить Вилле, а капитан Байрн возненавидит его так, как это подобает истым приверженцам Пезиты.

– Вы хитры, как бес, капитан! – закричал Пезита в восторге. – Будет сделано так, как вы советуете. Я пошлю за капитаном Байрном и отдам ему приказание на утро.

Когда Розалес удалился, в темном углу палатки Пезиты мелькнула какая-то фигура и бесшумно исчезла в темноте.

Глава XIV

Засада

Таким образом, на следующее утро, после раннего завтрака, Бридж и Мигуэль выехали в долину под охраной конвоя, предводительствуемого самим Билли Байрном. Старая форменная куртка и широкополая шляпа, преподнесенные ему офицерами, составляли обмундирование вновь произведенного капитана. Лошадь под ним была самая большая, какую только могли выискать в лагере. Билли намного возвышался среди своих солдат.

Около часа ехали они по пыльной дороге. Билли и Бридж говорили о самых разнообразных предметах, не затрагивая, однако, того, который занимал их больше всего. Мигуэль ехал молча и казался очень озабоченным. Накануне вечером он в темноте подполз к Бриджу и что-то ему прошептал, а утром Бриджу представилась возможность незаметно и быстро передать это сообщение Билли Байрну.

Последний только немного поднял брови, а затем весело улыбнулся. Казалось, он был чем-то очень обрадован.

Рядом с ним, во главе отряда, ехали Бридж и Мигуэль; за ними следовали шесть смуглых низкорослых солдат, на которых Пезита мог положиться.

Они достигли местности, где путь пролегал через узкое высохшее русло, глубоко ушедшее в мягкую почву. По обеим, берегам росли унылые кактусы и колючий кустарник, за которым легко мог укрыться целый полк. Место для засады было идеальное.

– Это, наверное, здесь, сеньор капитан! – чуть слышно шепнул Мигуэль.

Невысокий холм скрывал от них дальнейший путь, но он очень легко мог скрыть их самих от глаз неприятеля, который, может быть, поджидал их дальше, вниз по руслу.

При словах Мигуэля Байрн круто свернул с дороги. Но едва он успел отклониться от прямого пути, как один из солдат поспешил к нему, крича по-испански, что он не туда едет.

– Чего он лопочет? – спросил Билли.

– Он говорит, что вы должны держаться русла реки, сеньор капитан, – объяснил мексиканец.

– Скажите ему, чтобы он не совался не в свое дело, – коротко ответил Байрн, подгоняя лошадь.

Но солдат упорствовал. Он снова нагнал Билли, и на этот раз все его пять товарищей помчались за ним, чтобы преградить ему дорогу.

– Это неправильный путь, это неправильный путь! – кричали они наперебой. – Поезжайте той дорогой, сеньор капитан, так приказал генерал Пезита.

Поняв общий смысл их восклицаний, Билли резким движением руки приказал им посторониться.

– Здесь начальник я, – объявил он. – Прочь с дороги, если не хотите, чтобы вам за это попало.

Он снова поехал вперед. Снова солдаты преградили ему путь. На этот раз один из них приподнял карабин. Поза его была явно угрожающая. Он был так близко к Билли, что их пони шли почти касаясь друг друга.

Билли Байрн являлся глубоким знатоком всех основных принципов случайных драк. Он твердо знал, что удар всегда следует нанести первому. Без предупреждения он всей своей тяжестью наклонился вперед и ударил солдата в подбородок с такой силой, что выбил его из седла.

Одновременно Бридж и Мигуэль выхватили свои револьверы и открыли пальбу по оставшимся пяти солдатам.

Бой был короток. Одному из солдат удалось было бежать, но Мигуэль, который оказался превосходным стрелком, уложил его в ста шагах. Затем он с полным пренебрежением к правилам цивилизованной войны аккуратно пристрелил раненых.

– Мы не должны допустить, чтобы кто-нибудь из них вернулся к Пезите и рассказал о случившемся, – объяснил он.

Даже Билли Байрн поморщился при виде этих жестоких, хладнокровных убийств. Он понимал необходимость, вызвавшую их, но не мог бы заставить себя сделать то, что мексиканец исполнил с полным хладнокровием и даже с видимым удовольствием.

– А теперь примемся за остальных! – воскликнул Мигуэль, когда он удостоверился, что все шестеро были мертвы.

Билли и Бридж помчались верхом за ним по неровному грунту, обогнули небольшой холм, а затем проехали около двухсот футов, параллельно руслу ручья. Тут они увидели впереди себя двух индейцев. Те стояли с карабинами в руках, в видимом смущении из-за неожиданной стрельбы, которую они только что слышали и которую не могли себе объяснить.

При виде трех всадников индейцы бросились за прикрытие из кустов. Раздался выстрел. Лошадь Байрна споткнулась, высоко поднялась на задние ноги и, перевернувшись, упала замертво.

Билли отлетел в сторону, но быстро вскочил на ноги и выстрелил дважды в скрытых врагов. Мигуэль и Бридж быстро подъехали к индейцам, непрерывно стреляя. Один из индейцев выронил ружье, схватился за грудь и с воплем упал навзничь за кустарником. Другой спрыгнул с берега и, спотыкаясь, полетел кувырком до дна пересохшей речки.

Тут он поднялся на ноги и пустился бежать по руслу зигзагами от одного берега к другому, стараясь все время держаться за редким прибрежным кустарником. Билли Байрн шагнул к самому краю откоса и приложил карабин к плечу. Его лицо вспыхнуло, глаза искрились, радостная улыбка осветила правильные черты.