Они медленно отходили к дому, отстреливаясь, в то время как Пезита со всем своим отрядом осторожно двигался вслед за ними. Они уже почти достигли дома, когда Бридж упал с лошади. Билли один заметил, что его друг ранен.

Он спрыгнул с седла, не колеблясь побежал назад к Бриджу и поднял его. Пули свистели вокруг. Какой-то всадник, далеко опередивший своих товарищей, мчался галопом на Билли с обнаженной саблей.

Билли, случайно оглянувшись, вовремя заметил опасность. Он бросил Бриджа и отскочил. Сабля рассекла воздух.

Раньше чем всадник успел опомниться, Билли подскочил к нему и, обхватив его за пояс, стащил с лошади на землю.

Послышался треск костей, брызнула кровь, и капитан Розалес замертво рухнул на землю.

Билли снова поднял Бриджа на руки и на этот раз беспрепятственно достиг дома, хотя из левой его руки текла небольшая струйка крови.

Банда окружила дом и всю ночь обстреливала забаррикадированные окна и стены. Всю ночь горсточка защитников мужественно сражалась. Но они все сильнее чувствовали всю бесполезность своих усилий: из девяти защитников один был убит наповал, трое ранены, а число осаждающих, казалось, не уменьшалось.

Билли провел всю ночь, лежа на животе перед окном и стреляя во врага.

Наконец он покинул свой пост.

– Отправляйтесь все в заднюю часть дома и откройте сильный и частый огонь, – сказал Билли товарищам. – Мне нужен свободный путь, чтобы уехать.

– Куда же вы поедете? – воскликнул один из братьев Кларк.

– На север, – ответил Билли. – Я хочу привести американских пограничников.

– Но они не перейдут границы! – сказал мистер Хардинг. – Вашингтон не позволит этого.

– Посмотрим! – коротко отрезал Билли.

– Вас убьют, – сказал Прайс Кларк.

– Предоставьте это уж мне, – ответил Билли. – Приготовьтесь открыть дверь, когда я прикажу, и сразу же захлопните ее за мной.

Он вывел лошадь из боковой комнаты и вскочил в седло.

– Открывай, ребята! – закричал он.

Прайс Кларк распахнул дверь, Билли пришпорил коня и пригнулся к самой его шее. Через секунду он уже проскочил, и поднявшаяся за этим трескотня выстрелов доказала, что его отважный поступок не прошел незамеченным у неприятеля.

Как стрела, пущенная из лука, помчался маленький американский пони по гладкой равнине. Ружейные залпы только подгоняли испуганное животное. Билли спокойно сидел в седле, отстреливаясь.

В окне дома стояла Барбара Хардинг и как зачарованная смотрела вдаль, пока Билли не скрылся в тусклом свете предрассветных сумерек. Затем, тяжело вздохнув, она отвернулась и заняла свое место около раненого, лежащего в бреду Бриджа, смачивая ему голову холодной водой.

Первые лучи дневного света пронизали небо; Пезита отдал приказ к решительному штурму. Всякая надежда на спасение покинула несчастных осажденных, когда неожиданно с запада донесся топот лошадей.

– Вилла! – с отчаянием простонал Уэсткот Кларк. – Теперь мы погибли!

При слабом свете зари они увидали колонну всадников, развернувшуюся длинной линией.

Бандиты тоже следили за ними и перестали стрелять. Защитники дома собрались у маленьких окон.

– Смотрите! – закричал вдруг Мэсон. – Видите, что развевается над ними?

– Ротные флажки! – воскликнул Прайс Кларк. – Флажки кавалерийского полка Соединенных Штатов!

Светлело. Наблюдавшим у окон осажденным было ясно видны фигуры сражавшихся. В самой гуще поднималась гигантская фигура мужчины в странном одеянии, напоминавшем скорее одежду бандита, чем форму американского солдата, хотя он и сражался на их стороне. Барбара первая заметила его.

– Вот мистер Байрн! – закричала она. – Это он привел солдат!

– Но как же это возможно? – возразил один из братьев Кларк. – У него не было времени доехать до границы!

– Однако это он, – сказал мистер Хардинг. – Конечно, это странно. Я не понимаю, как американские солдаты перешли границу.

Солдаты Пезиты дрогнули и обратились в бегство, но Пезита повернул своего коня к Билли.

– Предатель! – завопил бандит. – Умри же!

Билли почувствовал словно ожог в левой руке. Он презрительно посмотрел на этого человека. Это освободитель Мексики? Это защитник угнетенных? Как же! Просто авантюрист, делающий карьеру и состояние на ловкой эксплуатации народа, мелкий эгоист с подленьким честолюбием... – За несчастную, истекающую кровью Мексику! – повторил он любимую фразу бандита и пустил ему пулю в лоб.