Танар из Пеллюсидара

      - Принимайте еще одного, - обратился принесший Танара пещерник к охранявшим вход и бесцеремонно свалил связанного пленника на каменный пол у их ног.
      Зубами и когтями они развязали его путы, переговариваясь между собой.
      - Как медленно они прибавляются, - проворчал один из стражников, - сколько еще можно ждать!
      - Старый Закс хочет, наверное, побить рекорд, - поддержал его другой.
      - Наше терпение тоже может лопнуть, - отозвался первый. - Если он заставит нас ждать слишком долго, он рискует сам увеличить число пленников.
      - Будь осторожен, - предупредил его третий, - если Закс узнает о твоих словах, число пленников, конечно, увеличится, но за твой счет, а не за его.
      Как только узлы оказались развязанными, юношу грубо втолкнули в пещеру к остальным пленникам. Первым, как и следовало ожидать, к нему подошел тот самый тип с соломенными волосами и бегающим взглядом.
      - Еще один, - констатировал он. - Наши ряды растут, хотя и медленно. Жаль только, что каждый вновь прибывший приближает наш конец, поэтому я сам не знаю, что мне делать - горевать или радоваться. Должен признать, однако, что я очень рад снова оказаться в обществе себе подобного. Я много раз ел и спал с тех пор, как попал в это проклятое место, но мне не с кем было даже поговорить, кроме этих отвратительных тварей. О, боги, как же я их ненавижу, хотя нельзя не признать, что нас с ними ожидает одинаковая участь.
      - Какая же? - спросил Танар.
      - А ты разве не знаешь?
      - Я могу только догадываться.
      - Тогда слушай. Эти твари очень любят свежее мясо, но видят его крайне редко. Питаются они, в основном, рыбой, которую ловят в подземных водоемах. Кроме рыбы, не брезгуют жабами и ящерицами. Вылазки на поверхность редко приносят что-нибудь приличное, кроме падали, а они, не забывай, любят свежатинку. Прежде они сразу убивали и съедали пленников, но при этом им доставалось по маленькому кусочку, да и то не всем. И вот в голову старика Закса пришла великолепная идея: копить пленников с поверхности и собственных преступников, пока не наберется необходимое количество, чтобы как следует накормить всех его подданных хотя бы один раз. Никто не знает, какое именно количество он считает необходимым, но число пленников растет. Я полагаю, скоро их наберется достаточно, чтобы насытить все племя Закса.
      - Закс, - повторил Танар. - Не то ли это чудовище, что сидит в нише на возвышении в пещере, где живет все племя?
      - Тот самый. Эта пещера и все окружающие ее находятся под его властью. А вообще-то здесь живет много племен корипаев, каждое из которых занимает большую пещеру, схожую с той, что ты уже видел. Эти племена часто враждуют между собой, поэтому большинство пленников здесь были взяты во время войны. Но хватает и местных, которых Закс приговорил к смерти за различные преступления.
      - А есть хоть один шанс сбежать? - спросил Танар.
      - Ни единого! Но скажи мне лучше, кто ты такой и откуда явился? Ясно одно - ты не с этого острова, потому что ни один местный уроженец не станет задавать столько вопросов о пещерниках.
      - Ты прав, - сказал Танар, - я родом из Сари. Моя страна лежит очень далеко, на материке.
      - Сари? Никогда не слышал. А как тебя зовут?
      - Танар. А тебя?
      - Джад из Хайма. Хайм - это остров неподалеку от Амиокапа.
      - Хайм? Никогда не слышал. А как ты сюда попал?
      - Я рыбачил на своей лодке близ берега, но налетевший шторм унес меня в открытое море и выбросил на берег Амиокапа. Я отправился в лес на охоту и наткнулся на троих пещерников. Они схватили меня и утащили под землю.
      - Так ты уверен, что бежать невозможно?
      - Абсолютно уверен! - с чувством ответил Джад.
      Глава VIII May
      Длительное заключение в слабо освещенной, плохо проветриваемой пещере угнетающе действовало на Танара. Он знал, что сидит в тюрьме уже долго, потому что много раз ел и спал. Количество пленников посте пенно возрастало. Все новички оказывались пещерниками, но их все еще было недостаточно, чтобы удовлетворить кровавые аппетиты Закса и его приближенных.
      Танар был рад обществу Джада, хотя так и не сумел до конца разобраться в его скрытном, противоречивом и зачастую злобном характере, столь непохожем на его собственный. Судя по всему, Джад ненавидел весь мир и не доверял ни единой живой душе. Даже рассказывая о своей жизни на острове Хайм, он не нашел доброго слова ни для кого из своих соплеменников. Все они, по его словам, были скверными людьми, достойными лишь ненависти и презрения. Подобное отношение Танар отнес на счет длительного заключения в обществе отвратительных пещерников и, будучи человеком великодушным, даже пожалел своего товарища по несчастью. Общительный от природы, в отличие от Джада, сарианин сумел найти общий язык даже с корипаями, делившими с ним тюремные тяготы. Особенно теплые отношения, временами напоминающие Дружеские, возникли у него с молодым пещерником по имени May. May был родом из грота Иктля и ненавидел лютой ненавистью все племя Закса. К пленникам из других гротов он относился с плохо скрываемым подозрением.
      Хотя пещерники мало напоминали людей, наблюдая за ними, Танар подметил, что они так же не переносят одиночества, как и люди. May же, в силу своих врожденных антипатий, был среди других пленников чем-то вроде белой вороны. Вот почему он все чаще старался проводить время в обществе Танара, ненавидеть которого у него не было причин, и чей жизнерадостный характер невольно делал его центром притяжения этого маленького мирка.
      Что касается Джада, то он не желал иметь с May и другими корипаями ничего общего и сурово порицал Танара за его дружеские отношения с ними.
      - Но мы же все в одинаковом положении, - защищался Танар, - и всех нас ждет одинаковая судьба, Разве кому-нибудь станет лучше, если мы все здесь перессоримся? Вдобавок, мне интересно с ними беседовать - они рассказывают столько чудесных вещей о своем удивительном подземном мире.
      Он и в самом деле узнал массу любопытного о подземном мире и его обитателях. От May, например, ему стало известно, что пещерники видят сквозь кожу, обтягивающую их огромные глазные яблоки, но что при этом они не способны различать цвета, кроме белого и черного. Еще он узнал, что ограниченные пищевые ресурсы вынуждают пещерников поддерживать численность каждого племени на строго определенном уровне. Для поддержания такого порядка самок, рождающих слишком много детенышей, предают смерти. Рождение третьего автоматически означает смертный приговор матери. В чем-то эти несчастные создания, вынужденные жить под землей, вызывали даже некоторое сочувствие у молодого воина. У них не было в жизни ни высоких идеалов, ни благородных целей. Пределом мечтаний любого пещерника было досыта набить себе брюхо, а противная повседневная диета из рыб и яще риц делала предстоящее пиршество и возможность полакомиться свежим мясом величайшим событием в их жизни.
      В словаре May не было таких понятий, как "любовь" и "дружба". Из бесед с ним Танару удалось выяснить, что его соплеменники вообще чужды какой-либо сентиментальности. Мать, например, рассматривала каждого ребенка как прямую угрозу своему собственному существованию, результатом чего было соответствующее отношение к детям с самого их рождения. Самцы старались выбирать себе подруг возможно более отталкивающей наружности и скверного характера: все равно с ней приходилось навек расставаться после рождения третьего ребенка. Ужасный обычай, сдерживающий рождаемость, все переворачивал с ног на голову, заменяя любовь ненавистью. Происходила явная деградация. Все свободное от охоты и рыболовства время пещерники проводили в главном гроте или в своих пещерах, сидя на корточках и тупо глядя в пол или на стену. Потрясенный услышанным, Танар откровенно заявил May:
      - Я не понимаю, как вы можете выносить такую жизнь? На твоем месте я приветствовал бы смерть в любой форме.
      - Я не хочу умирать, - покачал головой корипай.
      - Почему?
      - Я не знаю, - признался May, - просто я хочу жить.
      - В таком случае, ты не отказался бы бежать отсюда? - спросил Танар.
      - Конечно же, не отказался бы. Но если я попытаюсь бежать, охрана может поймать меня и убить.
      - Но мы все обречены на смерть, - напомнил ему юноша.
      - Правда, - согласился May, - все равно нас всех убьют. Об этом я как-то не подумал.
      - А ты мог бы убежать? - осторожно спросил сарианин.
      - Мог, если бы у меня был напарник.
      - Неужели в этой камере смертников ты не можешь отыскать себе напарника?
      - Корипай из грота Закса мне помогать не станут, - объяснил May, - если кто-нибудь из них сбежит, ему просто некуда будет идти. Если такого беглеца поймает Закс, его убьют; если он попадет в лапы любому другому вождю, его ждет та же участь.
      - Но среди пленников есть корипай из других гротов, - напомнил Танар, - а кроме них, есть еще мы с Джадом.
      May снова покачал головой.
      - Я не стану спасать корипаев из других гротов. Я ненавижу их всех. Они мои враги.
      - А как насчет меня и Джада? - спросил Танар. - Мы бы с радостью помогли тебе.
      - Мне нужен только один напарник, - упрямо сказал May, - но ни один из вас не подойдет. Мне нужен очень сильный напарник.
      - И насколько же он должен быть силен?
      - Настолько, чтобы суметь поднять меня на вытянутых руках, - ответил May.
      - Ну так смотри! - воскликнул Танар и, схватив May, легко поднял его высоко над головой.
      Когда он снова поставил корипая на землю, тот некоторое время пристально смотрел на юношу, потом присел на корточки и объявил:
      - Ты сильный. Ты можешь быть моим напарником.
      - Тогда рассказывай, как мы можем бежать?
      - Только вдвоем, - предупредил May.
      - Нет. Джад пойдет с нами.
      - Ладно, - уступил May. - Это не имеет значения. Он даже сможет нам пригодиться, если мы проголодаемся и больше ничего не найдем.
      Танар благоразумно воздержался от комментариев. Он был уверен, в случае необходимости они с Джадом сумеют заставить May воздержаться от его кровожадных замашек.
      - Ты обратил внимание, - спросил вдруг May, - в дальнем конце пещеры совсем темно, и даже отсюда почти невозможно разглядеть, есть там кто-нибудь или нет?
      - Да, - ответил Танар, - а что?
      - А то, - терпеливо объяснил May, - что в потолке есть отверстие, хотя его не видно из-за темноты. Это отверстие ведет в туннель, о котором никто не знает.
      - А откуда об этом знаешь ты?
      - Однажды я охотился в этих местах на поверхности, а когда снова спустился под землю, случайно обнаружил незнакомый туннель, идущий параллельно тому, которым я выбрался наверх. Я решил посмотреть, куда он ведет, и он привел меня к отверстию в потолке этой самой пещеры. Я долго наблюдал за происходящим здесь, сам оставаясь незамеченным. А когда попал сюда пленником, сразу же узнал это место. Вот почему я могу бежать, если у меня будет напарник.
      - Объясни подробнее, - попросил Танар.
      - Я заметил, что под отверстием стена не отвесная, а наклонная. К тому же она не гладкая, так что по ней нетрудно будет забраться почти до самого потолка. А под отверстием находится небольшой карниз. Один я не смогу достать с этого карниза до отверстия, но если у меня будет напарник, я смогу сначала подсадить его, а он, в свою очередь, сможет потом втащить меня.
      - Но как мы сможем скрыться от глаз стражи? - растерянно спросил Танар.
      - Это самое трудное, - признался May, - но там очень темно, а у меня есть план. Мы должны будем дождаться появления очередного пленника, а когда стражники станут его принимать, мы незаметно постараемся залезть на карниз и проникнуть в туннель. Если мы там окажемся, о дальнейшем можно не беспокоиться: они нас уже не поймают.
      Танар обсудил план бегства с Джадом. Тот был настолько обрадован возможным избавлением от смерти, что впервые за все время на его постном лице появилась счастливая улыбка.
      Вслед за этим последовало томительное ожидание нового поступления в камеру смертников. Трое соучастников старались большую часть времени проводить в темном углу пещеры, чтобы приучить к этому стражу. Поскольку, кроме заговорщиков, о туннеле никто больше не знал, стражники довольно спокойно отнеслись к их действиям, будучи вполне уверены, что другого выхода из пещеры нет.
      Танар, Джад и May уже несколько раз спали и принимали пищу, а новых пленников все не поступало. Вместо пленников до них дошли новости, наполнившие их сердца такой тревогой, что они решили бежать немедленно, поставив на карту свои жизни против свободы.
      Новости эти заключались в следующем. Последнее время Заксу с трудом удавалось успокаивать недовольных, многие из которых были убеждены, что старый хитрец собирается сам съесть всех заключенных. Результатом такого брожения умов явилось коллективное требование немедленно устроить всеобщее пиршество, не дожидаясь никому не известного "необходимого количества". Если Закс не внял "гласу народа", в пещере в любой момент могла появиться жаждущая крови толпа и разорвать их всех на кусочки. Если же внял, конечный результат менялся мало.
      Очень скоро подтвердились худшие опасения заговорщиков. Не успели пленники в очередной раз поесть, как перед входом в пещеру появился большой отряд ко-рипаев с требованием доставить всех заключенных в главный грот племени Закса.
      - Пора! - шепнул Танар Джаду и May, видя, что стражники вступили в какие-то переговоры с новоприбывшими. Без дальнейших колебаний все трое полезли вверх по наклонной стене к заветной цели. Добравшись до карниза на высоте примерно двадцати пяти футов над полом, Танар остановился. Мгновение спустя Джад и May заняли свои места рядом с ним. Без лишних слов May легко поднял Танара на плечи, и тот зашарил в темноте руками, ища заветное отверстие. Он почти сразу нашел его, легко подтянулся и очутился в туннеле. Его неровные стены давали идеальную возможность без труда выполнить и вторую часть плана. Зацепившись ногами, Танар высунулся далеко наружу и схватился за протянутую руку Джада, уже стоявшего на плечах May, и втащил его в туннель.
      В этот момент внизу раздались громкие крики. Глянув вниз, Танар с ужасом увидел, что прямо под ними стоит орущий во все горло стражник, а на его крик уже бегут все остальные, включая и самих пленников.
      Танар снова высунулся наружу и вытянул руку, пытаясь достать May, к которому уже карабкались несколько охранников. May заколебался, оглянулся и сорвался вниз. То ли карниз оказался слишком узок для его ног, то ли он потерял равновесие или самообладание; как бы то ни было, он все же не смог удержаться. С болью в сердце Танар проводил глазами скользящее вниз тело. В падении May сшиб троих стражников со стены; с глухим стуком тело его ударилось о каменный пол пещеры и неподвижно застыло на месте.
      Танар встал и повернулся к Джаду.
      - Мы ему уже больше ничем не сможем помочь, - печально сказал он. - Идем, нам лучше поскорее убраться отсюда.
      В туннеле совсем не было света, и беглецы двигались в темноте наощупь.
      - Ты знаешь дорогу наверх? - спросил Джад.
      - Нет, - признался Танар, - я надеялся, что May нас выведет.
      - В таком случае нам остается только вернуться обратно, - уныло произнес Джад.
      - Ну уж нет, только не я! - с чувством заявил Танар. - Здесь меня, по крайней мере, эти твари не сожрут.
      В кромешной тьме туннеля беглецы могли полагаться только на осязание и слух. Танар шел первым, Джад за ним по пятам. Туннель казался бесконечным. Оба успели сильно проголодаться, но утолить голод было нечем, хотя сейчас они проглотили бы даже ту тухлую рыбу, которой корипаи кормили своих пленников.
      - Я бы сейчас слопал даже жабу, - признался Танар.
      Дойдя до крайнего изнеможения, они повалились на каменный пол и уснули, а проснувшись, снова тронулись вперед, спотыкаясь и падая, в поисках выхода. Большую часть пути туннель сохранял горизонтальное положение, но временами круто спускался вниз, так что беглецы с трудом удерживались на ногах, а иногда начинал вилять во все стороны, словно его строители сами не знали, куда пробиваются.
      Но двое людей упорно продвигались вперед и только вперед. Их снова свалил сон, но произошло ли это от того, что они преодолели значительное расстояние или просто от слабости, вызванной голодом, они определить не могли.
      Проснувшись, они продолжили свой путь, но сон на этот раз не смог восстановить их силы. Очень скоро Джад в изнеможении остановился.
      - Я больше не могу, - прохрипел он, - и зачем только я позволил тебе втянуть меня в эту безумную затею!
      - Тебя никто насильно не тащил, - напомнил ему Танар, - а кроме того, не забывай, что сейчас ты уже должен был бы перевариваться в желудках пещерников племени Закса.
      Джад содрогнулся от омерзения.
      - Знаешь, - сказал он, - я не очень боюсь смерти, но быть заживо сожранным этими тварями... бр-р-р.
      - Ничего, - успокоил его Танар, - та смерть, что ожидает нас, будет легкой и приятной. Мы с тобой просто заснем и больше не проснемся.
      - Но я вообще не хочу умирать! - жалобно простонал Джад.
      - Но ведь ты всегда всем был недоволен, особенно своей жизнью. Неужели тебе ее так жаль?
      - Ты ничего не понимаешь, - сказал Джад, - дело в том, что я счастлив, когда мне плохо и я чувствую себя несчастным и всем недовольным. А если мне хорошо, я чувствую себя просто ужасно. Поэтому я предпочитаю быть живым и несчастным, чем мертвым и счастливым.
      - Ладно, соберись с силами, - засмеялся Танар, - я уверен, что конец туннеля уже близок. May уже проходил по нему и ничего не говорил мне, что он чрезмерно длинный. К тому же он прошел по нему до пещеры и обратно, а мы с тобой еще и половины его пути не проделали.
      - Да, - снова заныл Джад, - пещерники едят мало, они привыкли голодать, а спят они реже, чем мы.
      - В этом ты прав, - согласился Танар, - но у меня предчувствие, что скоро туннель все же кончится.
      - Это я скоро кончусь, - ответил Джад, - хотя я никогда не мечтал о таком конце.
      Обмениваясь мнениями, они продолжали медленно продвигаться вперед. Первым заметил забрезживший далеко впереди свет Танар.
      - Смотри! - воскликнул он. - Я был прав, мы приближаемся к выходу.
      Это открытие придало беглецам новые силы, они ускорили шаг, стремясь побыстрее добраться до источника маячившего впереди света. Чем ближе они подходили, тем ярче он становился. Наконец перед ними возник широкий проход. Но как ни вглядывались они вдаль, ни единого намека на дневной свет заметить не удалось.
      - Куда теперь? - растерянно огляделся по сторонам Джад.
      - Понятия не имею, - пожал плечами Танар.
      - Эх, все равно помирать, так хоть при свете! - махнул рукой Джад.
      В самом деле, темнота была, пожалуй, самым тягостным для обоих, привыкших с рождения к вечному дню и яркому солнцу. Для жителя Пеллюсидара темнота всегда представляется чем-то жутким и неестественным, настолько редка она в этом мире.
      - Ну нет, - возразил Танар, раз уж мы вышли на свет, мы не умрем. Теперь я точно уверен, что мы вырвемся на свободу.
      - А куда пойдем? - снова спросил Джад.
      - Я предлагаю направо. Джад замотал головой.
      - Я уверен, что ты ошибаешься.
      - Если ты в этом уверен, пойдем налево, - не стал спорить Танар.
      - Ничего я не знаю! - закричал Джад. - Я уверен только в одном: куда бы мы ни пошли, до добра это не доведет.
      - Ясно, толку от тебя нет! - засмеялся Танар. - Ладно, иди за мной.
      Без дальнейших рассуждений сарианин повернул направо и уверенным шагом двинулся по тускло освещенному коридору.
      - Ты ничего не чуешь, Джад? - спросил он некоторое время спустя.
      - Нет. А что?
      - А я, кажется, чую свежий воздух. Думаю, мы сейчас очень близко от выхода на поверхность.
      Танар почти бежал; усталость и голод отошли куда-то в сторону перед неожиданной перспективой обрести вскоре желанную свободу. О, как прекрасно снова увидеть дневной свет и вдохнуть насыщенный ароматами воздух! Как здорово оставить за спиной каннибалов-пещерников и не бояться больше снова попасть им в лапы! Но и к этим светлым надеждам примешивалась горькая мысль о возможном разочаровании. Что если свежий воздух с поверхности, который так пьяняще вливался сейчас в его ноздри, поступает сквозь какую-нибудь узкую горловину с гладкими недоступными стенами, вроде Звенящего Колодца, через который он сам попал в подземный мир пещерников? Или им вдруг у самого выхода встретится охотничья партия корипаев? Эти мрачные мысли так подействовали на Танара, что он невольно замедлил темп и перешел на шаг.
      - Что случилось? - тревожно спросил Джад. - Только что ты бежал, а теперь еле ползешь. Только не говори мне, что ты ошибся и мы идем не к выходу. Я этого не переживу!
      - Сам не знаю, что со мной, - признался Танар. - Наверное, я просто боюсь какого-нибудь непредвиденного осложнения. Согласись, это было бы ужасно жестоко и несправедливо именно сейчас, на пороге свободы, увидеть крушение всех надежд.
      - Это было бы ужасно, - согласился Джад, - но я, например, ничего другого и не ожидаю.
      - Ну конечно, - с сарказмом отозвался Танар, - ты даже из неудачи готов извлечь удовлетворение.
      - Такая уж у меня натура, - уныло кивнул Джад. - Я ничего не могу с собой поделать.
      - Ну тогда приготовься к самому печальному событию в своей жизни! - вдруг весело воскликнул Танар. - Вот он, выход!
      Он произнес эти слова сразу же после того, как свернул за поворот. Как только приотставший Джад оказался рядом со своим спутником, он увидел впереди отверстие, через которое в туннель пробивался дневной свет. А самое главное сквозь него виднелись стволы могучих деревьев и кусочек синего неба Пеллюсидара.
      Снова появившись после долгого подземного заточения на свету, беглецы были вынуждены прищурить глаза и прикрыть их ладонями. Яркие лучи полуденного светила ослепили их и сделали временно беспомощными. Но постепенно глаза их привыкли к свету, и они смогли, наконец, оглядеться вокруг. Подземный туннель вывел их на крутой склон довольно высокой горы.
      Внизу заросшие лесом ущелья плавно переходили в могучие джунгли, за которыми сверкали на солнце воды океана, закругленно сливаясь с небом и теряясь в голубоватой дымке. Далеко впереди из морских вод поднимались размытые контуры какого-то острова.
      - Смотри, - вытянул руку Джад, - это и есть Хайм, мой родной остров.
      - Эх, - вздохнул Танар, - как бы я хотел увидеть отсюда свою родину. Тогда я смог бы по-настоящему считать себя счастливым; я так завидую тебе, Джад.
      - Ты что, серьезно думаешь, что я рад видеть Хайм? - недоуменно спросил тот. - Да я ненавижу эту проклятую дыру!
      - И ты не собираешься туда возвращаться?
      - Собираюсь.
      - Но почему?
      - А куда мне еще податься? - проворчал Джад. - Там, на Хайме, меня хотя бы не попытается убить первый встречный, как это обязательно произойдет в любом другом месте.
      Но тут внимание Джада привлекло какое-то движение ниже по склону. Там, у входа в ущелье, на небольшой поляне появились какие-то люди.
      - Гляди! - толкнул он Танара. - Там кто-то есть.
      Танар перевел взгляд в направлении, указанном Джадом. Когда же он разглядел появившиеся внизу человеческие фигурки, глаза его сначала расширились от изумления, а потом сузились от бешенства.
      - Боже! - воскликнул он и со всех ног бросился бежать вниз по склону к людям на поляне.
      Глава IX Любовь и измена
      Стеллара лежала на сплетенной из травы циновке в тени большого дерева и следила за корсарами на берегу, завершающими постройку судна, которое должно было Доставить их к берегам Корсарии. Лихорадка и жар давно оставили ее, а потерянные за время болезни силы быстро восстанавливались. Но девушка не торопилась ставить об этом в известность ухаживавших за нею корсаров. Она давно поняла, что только ее болезнь и тяжелое состояние, неважно, реальное или притворное, ограждают ее от назойливых приставаний Бохара. Она решила, что для нее будет лучше, если тот станет по-прежнему считать ее опасно больной. Она неустанно строила различные планы побега, но пока не спешила приводить их в исполнение, отчетливо понимая, что сначала ей необходимо восстановить силы. Но и откладывать бегство надолго было крайне опасно. Она знала, что корабль скоро будет готов, и тогда никакие приказы Бохара не удержат на берегу его необузданную команду. С одной стороны, они не станут разыскивать ее в джунглях, когда постройка корабля будет завершена, и уплывут без нее и даже без Бохара, если до этого дойдет. А с другой - они не позволят своему предводителю задерживать отплытие из-за ее болезни. Значит, ей необходимо было очень точно выбрать момент для бегства. Но в лагере постоянно находились двое корсаров. Один занимался стряпней, а второй стоял на часах. Этот порядок соблюдался неуклонно и являлся основным препятствием для осуществления ее планов. Но Стеллара твердо решила в душе, что попытается бежать, несмотря ни на что.
      Все ее надежды основывались на предстоящем спуске на воду построенного судна. Выросшая в портовом городе, Стеллара была хорошо знакома с методами кораблестроения и прекрасно знала, что спуск корабля на воду - очень непростое дело, которое потребует, несомненно, объединенных усилий всей команды.
      Из подслушанных разговоров ей стало известно, что Бохар намеревался спустить корабль на воду, как только будут завершены работы над его корпусом. Все остальное - оснастку и тому подобное - было решено осуществить уже на плаву. Эта работа не должна была занять много времени, так как все части такелажа: мачты, паруса, снасти, - были давно готовы и сложены на берегу. Там же находились пузыри и мехи для питьевой воды и большие запасы вяленого мяса, упакованные в шкуры. Все они хранились в специально выкопанном для этой цели глубоком прохладном погребе.
      Итак, со своей травяной циновки Стеллара наблюдала за Бохаром и его командой, суетящимися вокруг почти готового корабля, а в ее головке вертелись различные планы бегства.
      Сразу от бухты, где строилось судно, поднимались вверх крутые горные склоны, густо поросшие лесом. Для возвращения в Парат Стелларе предстояло в одиночку пересечь этот лесной массив. Близ берега деревья росли сравнительно редко, но выше по склону заросли выглядели почти непроходимыми. Если ей удастся добраться до них, она могла считать себя вне опасности. Там, в густых джунглях, ее спасет обретенная недавно способность передвигаться под куполом леса. Как благодарна была она Танару за его уроки! Теперь она могла, подобно обезьяне, скользить среди лиан и ветвей, не оставляя никаких следов, в полной безопасности от нападения наземных хищников, которые тоже попадались в лесах Амиокапа, хотя и в гораздо меньших количествах, чем на материке. Самым опасным из них был тараг - огромная саблезубая кошка, давно вымершая во внешнем мире. Тандоров девушка не боялась - они редко нападали на людей, если их не трогали. Наибольшую опасность на горных склонах представляли тараг и райт - гигантский пещерный медведь. Людей она также не боялась - населяющие Амиокап племена почти не враждовали между собой. А вот при мысли о страшных корипаях, питающихся человеческим мясом, девушка внутренне содрогнулась. Для нее эти твари были опаснее всех остальных вместе взятых.
      Мысли о предстоящем побеге и возвращении к отцу и друзьям наполнили ее душу радостными предчувствиями. Одна только мысль омрачала ее поднявшееся настроение - среди родных и друзей не будет Танара. Она была уверена в смерти юноши, и черное облако печали окутывало ее сердце. Как горько было сознавать, что она никогда его больше не увидит и никогда не услышит из его уст так и не высказанных им слов любви. А как мечтала она услышать эти слова! Тогда у нее в утешение осталось бы по крайней мере воспоминание о счастливых минутах. А сейчас... сейчас у нее ничего не оставалось.
      Закончив, наконец, все работы над корпусом, голодная толпа корсаров шумно вернулась к месту стоянки.
      Все были в приподнятом настроении и говорили только о скором возвращении в Корсарию. Бохар отделился от остальных и подошел к Стелларе. С минуту он, хмурясь, разглядывал больную девушку. Лицо его было перекошено зловещей гримасой.
      - Сколько еще ты собираешься здесь валяться? - рявкнул он. - Ты давно уже сама ешь и пьешь, а лоб твой уже не горячий. Я склонен подозревать, что ты просто притворяешься, чтобы избежать выполнения своих супружеских обязанностей. Если это так, ты за это поплатишься. А ну вставай!
      - Я слишком слаба, - жалобно простонала Стеллара. - Я не в силах подняться.
      - Ничего, я тебе помогу, - усмехнулся Бохар; он нагнулся, схватил девушку за волосы, стащил ее с ложа и рывком поставил на ноги.
      Но как только он отпустил ее, Стеллара покачнулась, взмахнула руками, колени ее подогнулись, и она так натурально повалилась навзничь на свою циновку, что сумела обмануть даже недоверчивого Бохара.
      - Эй, Бохар! - крикнул один из корсаров. - Ну чего ты с ней возишься? Она же совсем больна и вот-вот отдаст концы. На кой дьявол брать ее с собой, когда у нас и так мало места, да и продуктов не очень много. Может статься, кому-то из нас не хватит как раз того куска мяса и глотка воды, что съест или выпьет эта девчонка.
      - Точно! - поддержал его второй. - Бросим ее здесь, зачем нам лишний рот.
      - Нож ей в глотку! - заорал третий. - Женщина на судне - это к беде.
      - А ну заткнуться всем! - заревел Бохар. - Она будет моей женой и отправится с нами.
      Он выхватил из-за пояса два тяжелых пистолета.
      - Если кто-то против, он может остаться здесь вместо нее с пулей в брюхе. А теперь жрите быстрее, грязные псы, и все на берег. Сейчас будем спускать корабль и мне потребуются все ваши руки и вся ваша сила.
      Услышав эту новость, Стеллара затрепетала от возбуждения. Приближался решительный момент. Она с нетерпением ожидала, когда же проголодавшиеся корсары закончат поглощать пищу. Наевшись, кое-кто из корсаров хотел было прикорнуть где-нибудь в тенечке, но Бохар живо пресек эти попытки пинками своих кованых сапожищ. Он снова вытащил свои пистолеты и под угрозой расправы погнал зевающих пиратов обратно к бухте, где должен был происходить спуск. Он забрал с собой всех, впервые за все время оставив Стеллару одну и без охраны.