Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Боксер Билли

ModernLib.Net / Классическая проза / Берроуз Эдгар Райс / Боксер Билли - Чтение (стр. 10)
Автор: Берроуз Эдгар Райс
Жанр: Классическая проза

 

 


Переправа оказалась трудной, – уж очень он ослаб. Добравшись до противоположного берега, он так и упал на откос, чтобы немного отдышаться. Затем он ползком взобрался наверх и, встав на ноги, осторожно двинулся к хижинам.

Все было тихо. Он предположил, что вся компания спала, улегся рядом с грубым шалашом, который он выстроил для Барбары Хардинг, и заснул, как убитый.

Когда он проснулся, был ясный, светлый день; солнце стояло уже высоко; однако в хижинах никто не шевелился.

Тут только в сердце Билли закралось злое предчувствие. Неужели это возможно? Он кинулся в свою хижину – она была пуста. Он побежал в хижину Барбары – в ней тоже никого не было. Ушли!

Во все времена своего мучительного путешествия от опушки джунглей к острову, он ежеминутно ожидал встречи с отрядом, идущим ему на выручку. Нельзя сказать, чтобы он был разочарован тем, что отряд все не шел; но день проходил за днем, помощь все не являлась, и он почувствовал наконец некоторую горечь. Теперь же это был окончательный удар.

Его бросили, оставили его раненым на диком острове, не позаботившись даже удостовериться, действительно ли он умер. Это было просто невероятно!

«Так ли это? Может быть я несправедлив», – подумал Билли. – «Разве я не сказал им, что умираю? Я сам виноват в этом, и не было причины, чтобы и они не поверили этому. Мне кажется, мне не следует их осуждать, хотя я не мог бы бросить их таким образом и не вернуться за ними. В их распоряжении был военный корабль, полный матросов, – им нечего было бояться!»

Но здесь ему пришло в голову, что маленький отряд пошел вероятно к берегу, чтобы захватить подмогу, и что теперь уже наверное ищут его. Он поспешил перейти через реку и снова пуститься в путь.

Он достиг морского берега в ту же ночь. С раннегс утра принялся он за поиски кораблей. Он был уверен, что, обойдя вокруг острова, он их найдет.

Вскоре после полудня он достиг высокого мыса, далеко вдававшегося в море. С его вершины открывался широкий вид на Тихий океан.

Сердце его усиленно забилось и в висках застучало: невдалеке от него виднелись большой военный корабль и изящная белая яхта. Они медленно уходили в море.

Он пришел как раз вовремя! Полный радостного возбуждения, Билли взбежал на вершину мыса, снял с себя рубашку и, громко крича, начал размахивать ею над головой.

Но суда продолжали свой путь, не давая ответного сигнала.

С полчаса бесплодно промучился Байрн, выбиваясь из сил, чтобы привлечь чье–либо внимание на борту одного из судов. Корабли медленно уходили все дальше и наконец скрылись за краем горизонта.

Слабый, раненый, полный отчаяния, Билли упал на землю и закрыл лицо руками. В таком положении застала его луна, когда она взошла на небо, и в такой же позе лежал он еще, когда она зашла на западе.


* * *

Три месяца вел уже Билли Байрн одинокую и однообразную жизнь в самых диких местностях острова. Охота при помощи силков и рыбная ловля кормили его. Воды было достаточно. Билли снова окреп и совершенно оправился от своих ран.

Туземцы его не трогали. Ему посчастливилось попасть в ту часть острова, которая была для них «табу»[5] и к которой никто из них, ни при каких обстоятельствах, не осмелился бы приблизиться.

Однажды утром, – это было в начале четвертого месяца его одиночества, – Билли заметил на море легкий дымок. Он медленно увеличивался, а затем из–за горизонта появился и корпус парохода. Судно все ближе и ближе подходило к острову!

Билли набрал сухого валежника и зажег огромный костер на самом высоком пункте того мыса, с которого он смотрел на уходящий «Лотос». Он набросал на сухие сучья свежих веток, и вскоре густой дым от его костра поднялся вертикальным столбом.

Еле дыша от волнения, Билли следил за движениями парохода.

Сперва казалось, что он пройдет мимо, не заметив сигнала, но затем пароход изменил курс и направился прямо к острову.

Море в этот день было очень спокойное, и судно подошло почти к самому берегу. Как только Билли убедился, что его заметили, он как сумасшедший пустился вниз, спотыкаясь и падая, по крутому склону скалы к узкой песчаной отмели.

Пароход спустил лодку. Билли, дрожа от нетерпения, стоял по колено в воде и ждал…

Странная картина представилась его спасителям, когда они подъехали к берегу, картина, вызвавшая в них своего рода благоговейный страх. Они увидели перед собою белого гиганта, почти голого, но вооруженного длинным мечом самураев, современным револьвером и тяжелым боевым копьем диких охотников за черепами.

Всклокоченные длинные волосы и огромная борода покрывали голову и лицо незнакомца, но из–за спутанной гривы волос сияли светлые серые глаза, и добродушная улыбка оживляла лицо.

– Наконец–то белые люди! – вскричал Билли. – Как мне приятно смотреть на вас!


* * *

Шесть месяцев спустя по Шестой авеню в Нью–Йорке разгуливал дюжий, гладко выбритый парень в плохо сидящем матросском костюме. Это был Билли Байрн – Билли Байрн, у которого не было ни гроша денег, но который чувствовал себя необычайно счастливым. Большая авеню в Чикаго была менее, чем в тысяче миль от него!

– Славно, черт возьми, быть опять дома! – проговорил он вполголоса.

В Нью–Йорке у Билли были кое–какие знакомые. Он вспомнил о небольшой школе атлетики, помещавшейся на третьем этаже одного невзрачного дома, недалеко от Баттери, на которой он когда–то бывал.

Туда–то он и направился. В небольшой загроможденной комнате два огромные парня, обнаженные по пояс, старательно занимались боксом. У одной стены на опрокинутом стуле сидел толстый узколобый мужчина, вопросительно взглянувший на вошедшего Байрна. Билли подошел к нему с протянутой рукой. – Как живете, профессор? – сказал он.

– Отлично, но я вас не узнаю, – ответил профессор Кассиди, пожимая ему руку.

– Я был здесь с Ларри Хилмором на состязании год или около года тому назад. Меня зовут Байрн.

– Вспомнил! – воскликнул профессор. – Вы тот молодой парень, о котором рассказывал Ларри. Он говорил, что вы были бы хорошим атлетом, если бы бросили пить.

Билли улыбнулся и утвердительно кивнул головой.

– Вы теперь на пьяницу не похожи, – заметил Кассиди.

– Так оно и есть, – сказал Билли. – Я был более года на море и не пил ни разу.

– Вот это правильно! – одобрил профессор. – Ну–с, что вы мне скажете хорошенького? Что вы поделываете в Нью–Йорке?

– Дела ищу, – ответил Билли.

– Разденьтесь! – скомандовал профессор. – Я ищу партнеров на бокс для одного молодца, который всех кладет на лопатки.

Билли начал снимать одежду. Обнажившись по пояс, он показал такую мускулатуру, что даже профессор Кассиди, много видавший на своем веку, пришел в дикий восторг.

– Вот это так бицепс! – воскликнул он с восхищением и сразу представил Билли обоим боксерам, Харлему Херикану и Даго Питу.

– Пит – тот самый молодчик, о котором я вам говорил, – пояснил профессор Кассиди. – У него такие сильные удары, что я не могу найти для него настоящего партнера. Никто не решается с ним бороться. Один Херикан согласен тренироваться с ним. У других нервы не выдерживают. Я берусь содержать вас все время, пока вы будете партнером Пита для тренировки, а иногда буду назначать вас на состязания, так что вы сможете кое–что подработать. Идет?

– Само собой! – ответил Билли.

– Ну и отлично! – весело сказал профессор. – В таком случае одевайте рукавицы и вызовите Даго Пита на парочку кругов.

Билли одел кожаные рукавицы на свои огромные руки.

– Уже больше года, как я не носил их, – сказал он. – Вначале я, верно, буду немножко неуверен, но по том, когда разойдусь, дело вероятно пойдет.

Кассиди подмигнул Херикану.

– Ему вряд ли будет время разойтись, – уверенно заявил Херикан. – Пит сшибет его через две минуты.

Кассиди и Херикан отошли. На лицах их было написано плохо скрытое удовольствие.

То, что произошло в последующие минуты, навеки врезалось в памяти профессора Кассиди. Он до сих пор постоянно говорит об этом, как о самом интересном событии своей жизни.

Первую минуту Билли и Пит боролись осторожно, испытывая друг друга. Затем Пит размахнулся и ударил левым кулаком прямо в лицо Билли.

Это был удар, который мог бы свалить быка, но Билли только встряхнул головой и чуть–чуть сдвинулся с места. Пит был настолько уверен, что удар свалит с ног его нового партнера, что наполовину опустил руки, но раньше, чем он снова встал в позу, Билли ринулся на него.

Удар в лицо, казалось, заставил Билли вспомнить все, что он знал когда–то в искусстве бокса.

Даго Пит нанес ему еще несколько ударов до окончания борьбы, но так же безрезультатно, как и первый. Пит растерялся: ничто не обескураживает так борца, как сознание, что самые удачные его удары нечувствительны для противника.

Несколько минут Билли Байрн играл с Питом, как кошка с мышью. Он боролся, согнувшись, как это делал знаменитый чемпион Джеффрис, которого он напоминал и ростом и силой. Вдруг с ловкостью пантеры Билли подскочил к противнику и нанес ему левым кулаком удар в челюсть, за которым с молниеносной быстротой последовал удар правым кулаком в подбородок. Пит подскочил на фут от пола, отлетел в дальний угол и упал без чувств. Это был необычайно эффектный финал.

Кассиди и Херикан поспешили оказать помощь побежденному. Когда он начал приходить в себя, профессор обернулся к Билли.

– Может быть, у вас есть еще какие–нибудь «непобедимые» борцы? – спросил Байрн, усмехаясь. – Я думаю, что этого мне бояться нечего!

– Да, вы с любым справитесь, если не запьете опять и будете аккуратно тренироваться у меня.

– Я так и хочу, – ответил Билли. – Ну, а теперь дай те мне поесть. У меня от голода все кишки перевернулись.

XIX

ПРИГЛАШЕНИЕ

В течение трех месяцев Билли встречался с третьестепенными борцами Нью–Йорка и его окрестностей. Всех их он колотил немилосердно, обычно просто сшибал с ног сильным ударом.

Его имя начинало греметь в местных спортивных кругах. Против него стали уже выставлять второстепенных борцов из других городов.

Он справлялся с ними так же легко, как с прежними своими противниками. Громадный, всегда спокойный «новичок» казался очень возможным кандидатом в чемпионы. Вскоре профессор Кассиди получил письменное предложение от владельца другой боксерской школы выставить Билли против его лучшего боксера, настоящей «будущей звезды».

В письме говорилось, что это состязание будет отличной практикой для молодых борцов, которые с трудом могут найти желающих бороться с ними. Профессор Кассиди целых два часа весело ухмылялся после того, как прочел вызов.

Насчет условий борьбы сговорились очень быстро. Согласно государственному постановлению, встреча должна была состоять из десяти схваток. Было обусловлено все – даже вес перчаток. Имя «будущей звезды», против которой должен был выступить Билли, оказалось достаточно известным, чтобы привлечь полный зал зрителей. Среди публики оказалось несколько лиц, которые знали Билли и радовались предстоящему интересному состязанию. Когда «будущий чемпион», как был представлен противник Билли, вступил в круг, его встретили дружными апплодисментами, в то время как при появлении Билли раздалось всего два–три жидких хлопка.

Первый раз приходилось Билли встречаться с первоклассным борцом, и, когда он увидел огромные мускулы своего противника, он вспомнил все слышанные им рассказы об искусстве и ловкости «будущей звезды».

Билли растерянно обежал глазами море повернутых к нему голов, и внезапно на него напал страх. Профессор Кассиди сразу заметил это своим опытным глазом и впал в уныние. Его розовые надежды рушились. Он уже представлял себе своего гиганта–борца неподвижно лежащим на арене. Подойдя к Билли, он поднес к его губам бутылку.

– Хлебни, – прошептал он.

Билли покачал головой. Вино было главным злом его жизни. Он дал себе клятву никогда больше не прикоснуться к нему и хотел сдержать эту клятву, даже если из–за этого он потерпит поражение в предстоящей борьбе. Он должен так сделать ради нее… Ради нее!

В это время прозвучал звонок, вызывавший его на середину круга.

Билли ясно сознавал, что он трусит. Ему казалось, что он боится огромного, хорошо тренированного борца. На самом деле его просто охватил страх перед рампой.

Но этого было вполне достаточно, чтобы отнять у него всякий шанс на победу, и после того, как «будущая звезда» дважды сшибла Билли в первую минуту первой схватки, Кассиди почувствовал, что все проиграно.

Верхние ряды хохотали и бросали Байрну насмешливые замечания: – Эй ты, чурбан, выдержи хоть одну схватку! – Убирайся–ка в свою деревню, мужлан!

А затем, покрывая все остальные голоса, раздался пронзительный свист и крик: – Трус! Трус!

Это слово проникло в затуманенный мозг Билли. Трус! Она назвала его так однажды, но потом переменила о нем мнение! Терье тоже считал его трусом; однако, умирая, он сказал, что Билли был самым храбрым человеком, которого он когда–либо знал…

Билли вспомнил воющих самураев, их острые мечи и копья, вспомнил маленькую клетушку во «дворце» Оды Иоримото, коричневых дьяволов, которые рубили и кололи его в тот памятный день, когда он сражался за спасение любимой женщины. Трус!

Что же было такое здесь, на этой арене, что могло испугать его, человека, который столько раз смело глядел в глаза смерти?

До ушей его опять донеслись крики, проклятия и насмешки толпы, – и он понял. Виновата была толпа!

В этот момент тяжелый кулак будущего чемпиона сшиб его на ковер; но в ту же минуту прозвенел звонок и спас его от окончательного поражения.

После первой схватки Билли смущенный, с поникшей головой, забился в угол. Его противник усмехался и держал себя крайне самоуверенно. Вскоре раздался звонок, и они вышли на середину арены для второй схватки.

Во время короткого перерыва Билли окончательно понял, в чем дело. Толпа действовала на его нервы. Она рассеивала его, и он не мог сосредоточиться на своем противнике. Вторая схватка должна пройти лучше!

Но первое, что случилось, когда Билли вновь очутился лицом к лицу с «будущей звездой», привело в дикий восторг верхние ряды и вызвало громкие крики и свист.

Билли размахнулся правой рукой, чтобы ударить врага по челюсти. Он рассчитал удар такой силы, что борьба была бы закончена сразу, если бы удар попал; но борец ловко отскочил, и Билли со всего размаху шлепнулся на арену лицом вниз.

Когда он встал, будущий чемпион уже ожидал его и нанес ему такой страшный удар, что Билли снова упал и остался лежать неподвижно. Рука судьи подымалась и опускалась, отсчитывая секунды. – Одна. Две. Три. Четыре. Пять. Шесть. Билли открыл глаза. – Семь. Билли сел. – Восемь. Значение монотонного счета наконец проникло в оглушенное сознание Билли. Еще две секунды – и его будут считать побежденным! – Девять!

Он вскочил на ноги с быстротой молнии. Он забыл про толпу. Ярость, хладнокровная, расчетливая ярость овладела им.

Его считали побежденным, его, которого любила когда–то Барбара Хардинг, его, которого она считала самым храбрым на всем свете. Его хотели осмеять и предать на поругание! Он им покажет!

Но его противник уже ожидал его. Едва Билли встал на ноги, как он злобно бросился на него с торжествующей улыбкой на губах. «Бросишь улыбаться!» – подумал Билли.

Он встретил удар, согнувшись по своему обыкновению, и остановил противника ударом в живот.

Кассиди почти улыбнулся. Он считал дело Билли проигранным, но по крайней мере хоть на одну минуту его ученик сумел показать себя!

Изумленный «чемпион» бросился вперед, чтобы наказать дерзкого врага. Толпа притихла. Билли опять нагнулся под размахнувшейся левой рукой противника и нанес ему удар в голову, так что тот упал на колени. В это время прозвучал звонок.

В третьей схватке Билли боролся уже обдуманно. Он решил показать этой куче мерзавцев, что он знает бокс, чтобы никто потом не смог сказать, что он победил случайно… Билли твердо решил победить.

Третья схватка исполнила восторгом сердца тех зрителей, которые знали все тонкости бокса. И когда она кончилась, при чем ни той ни другой стороне не было нанесено особого вреда, то в умах знатоков не осталось и тени сомнения: неизвестный борец был более искусным боксером, чем «звезда». Наступила четвертая схватка.

Конечно, для большинства зрителей все еще не было никакого вопроса в том, кто победит. Незнакомец просто показал несколько хороших, ничего не значащих приемов, которые часто приходится видеть во всех отраслях спорта; но где же ему продержаться против такого противника, как будущий чемпион! Толпа каждую минуту ожидала теперь решительного удара. Билли был доволен тем, что ему удалось сделать в предшествующей схватке. Теперь он им покажет другой род борьбы!

И показал! С первого удара звонка он начал гонять своего противника по арене. Он ударял его, когда и где хотел. Чемпион оказался перед ним совершенно беспомощным.

Билли дубасил по голове будущего чемпиона то с одной, то с другой стороны. Он безжалостно бил по вспухшим глазам противника.

Три раза загнал он его к самому канату, а один раз «чемпион» даже упал через канат на колени гикающих и свистящих зрителей.

На этот раз они освистывали не Билли. До самого звонка вел Билли эту игру, ни разу не пытаясь нанести решительного удара.

– Почему вы его не прикончили? – закричал профессор Кассиди, когда Билли вернулся после четвертой схватки. – Вы могли так легко это сделать! Почему вы не прикончили его, черт вас побери!

– Не хотел, – ответил Билли. – Я приберегаю финал для пятой схватки. Если вы хотите выиграть, можете поставить на меня.

– Вы это говорите серьезно? – недоверчиво спросил Кассиди.

– Конечно, – сказал Билли. – Можете еще увеличить ставку, заявив, что я уложу его в первую минуту этой схватки. Пожалуйста, поставьте и от меня сотенку.

Кассиди поставил огромную ставку, но минуту спустя, когда оба противника встретились на арене, он пожалел о своем поступке. К его удивлению, «будущий чемпион» явился к пятой схватке улыбающимся и самоуверенным.

«Видно, кто–нибудь поднес ему рюмочку», – проворчал Кассиди. – «Скверно! Этого может быть достаточно, чтобы дать ему продержаться в течение первой минуты или даже всей схватки. Я частенько видел такие примеры!»

Когда противники встретились, «будущий чемпион» сразу перешел в нападение. Он бросился на Билли и нацелил удар в лицо. К огорчению Кассиди и к удивлению толпы, Билли не увильнул и принял удар прямо в челюсть. Однако он не шелохнулся. Чемпион опять размахнулся, а Билли Байрн стоял, как огромное бронзовое изваяние, и принимал удар за ударом, которые насмерть уложили бы обыкновенного человека.

Публика пришла в неистовство. Оглушительные крики потрясли огромное здание.

Будущий чемпион потерял самообладание и сознательно нанес нечестный удар.

Раньше чем жюри успело вмешаться, Билли развернулся и нанес удар, похожий на тот, который ему не удался во второй схватке. На этот раз удар удался. Могучий кулак поразил будущего чемпиона в подбородок, приподнял его с пола и отбросил к канату.

Здесь лежал он, пока судья отсчитывал десять секунд, а непостоянная толпа вопила от радостного восторга. Борьба оказалась решающей.

Кассиди перелез через канат и облобызал Билли Байрна.

– Я знал, что ты можешь это сделать, голубчик, – кричал он, чуть не плача от радости. – Теперь твоя карьера сделана, ты – будущий чемпион…

На следующее утро спортивные листки были полны статьями о «матросе Байрне», которого называли «самой крупной восходящей звездой на небе бокса». Портреты его пестрели повсюду. Газеты помещали интервью: интервью с ним, интервью с борцом, которого он победил, интервью с его учителем Кассиди, интервью с судьей, интервью со всеми, – и все сходились на том, что со времен Джеффриса не видывали такого борца. Сам негр Корбет признал, что, хотя он, без сомнения, победил бы новое чудо, но нашел бы его нелегким противником.

Все говорили, что будущее Байрна обеспечено. Не было никого, кто мог бы сравняться с ним, а всякий, кто его видел накануне, поставил бы на него свой последний доллар.

Кассиди по телеграфу послал вызов антрепренеру негра и получил благоприятный ответ. Хотя условия были невыгодные, но Кассиди принял их, и к полудню уже выяснилось, что борьба состоится.

Билли давно не чувствовал себя таким счастливым, пожалуй с того самого дня, когда он добровольно отказался от Барбары Хардинг в пользу человека, которого, как он думал, она любила. Он жадно читал и перечитывал газетные отчеты о своем подвиге, когда вдруг, перелистывая газеты, чтобы найти еще какие–нибудь заметки о себе, он наткнулся на то самое имя, которое в течение всех этих месяцев постоянно было у него на уме. Хардинг!

«Идут упорные слухи о разрыве помолвки прекрасной мисс Хардинг с Уилльямом Д. Мэллори. Нам не удалось застать дома мисс Хардинг. Мистер Мэллори отказывается вдаваться в подробности, но не отрицает слуха»…

Билли Байрн прочел только эти строки и уронил газету. Борьба и чемпионство разом вылетели у него из ума.

Он уставился в одну точку, а мысли его унеслись за много тысяч миль к маленькому островку, лежащему среди бурной реки. А в другом конце того же огромного Нью–Йорка, с той же газетой в руке сидела Барбара Хардинг. Она небрежно пробегала спортивный листок в поисках отчета о вчерашнем женском состязании гольфа. Внезапно ее глаза остановились на портрете гигантаатлета, и она забыла об отчете и состязании.

Торопливо начала она искать заголовок и текст, пока не нашла имени «матроса Байрна».

Это он! Барбара жадно читала и перечитывала все, что было о нем написано.

Полчаса спустя мальчик–посыльный разыскал матроса Байрна в школе профессора Кассиди. Его окружала куча поклонников. Мальчуган с восторгом оглядел с головы до ног нового героя и передал ему записку.

Пока Билли ее читал, мальчик продолжал смотреть на него с благоговейным обожанием.

– Будет ответ? – спросил он.

– Нет, – ответил Байрн, – я сам его принесу.

И он всучил доллар мальчишке.

Час спустя Билли Байрн подымался по широким белым ступеням, которые вели в особняк Антона Хардинга. Лакей, открывший ему дверь, оглядел его подозрительно: Билли был одет, как прифрантившийся мастеровой. Визитной карточки у него не оказалось.

– Скажите мисс Хардинг, что мистер Байрн пришел, – сказал он.

Лакей оставил его ждать в вестибюле, а сам, не торопясь, стал подниматься по широкой лестнице, но на полдороге встретил быстро бегущую вниз мисс Хардинг.

– Знаю, Смит, знаю, – предупредила она его. – Я ожидала мистера Байрна.

И, заметя, что лакей не потрудился предложить посетителю стула, прибавила: – Это старый дорогой друг.

Смит моментально стушевался.

– Билли! – вскрикнула девушка, бросившись к нему с протянутыми руками. – О, Билли, мы все думали, что вы умерли! Сколько времени вы здесь? Почему вы ко мне не пришли? Байрн замялся.

– Я вернулся несколько месяцев тому назад, – ска зал он наконец. – Но после того, как обнаружилось, что мистер Мэллори жив, я понял, что все изменилось… и потому не показывался. – Билли! Как могли вы это подумать?

– Вы не хотите сказать, – и голос его дрогнул, – что… что все осталось по–прежнему… как на острове, Барбара? Он внимательно посмотрел на нее.

В ее глазах, во всем ее обращении он мог прочесть так же ясно, как если бы она выразила это словами, что его надежда, охватившая его при получении письма, не была напрасной.

Но в нем проснулось странное чувство. В тот момент, когда он входил в великолепный дом Антона Хардинга, он уже ощутил какое–то неприятное стеснение в груди.

Наглое поведение лакея, роскошь огромного вестибюля, за которым виднелся целый ряд апартаментов – все было так чуждо ему!

И сама Барбара, одетая в какое–то мудреное парижское платье, всем своим видом противоречила тому выражению, которое он читал в ее глазах.

Нет, Билли Байрн тут чужой, точно так же, как и Барбара Хардинг навсегда останется чужой на Большой авеню. Билли Байрн вдруг понял это.

Его сердце упало. Он внезапно потерял всякий интерес к жизни.

Он на минуту задумался. Его собственная жизнь или счастье в счет не идут. Нужно думать только о ней. Он благодарил судьбу за то, что опомнился раньше, чем сказал Барбаре, что понял выражение ее глаз.

– Я вернулся несколько месяцев тому назад, – сно ва начал он. – Но в моей башке было достаточно сообразительности, чтобы не соваться туда, куда мне не след. Хорош я бы был среди ваших пижонов!

Билли звонко хлопнул себя по берду и расхохотался так неприлично громко, что изысканный Смит, стоявший в верхнем этаже, в ужасе приподнял брови.

– А затем было это самое состязание. Не мог же я бросить работу, чтобы гоняться за юбкой!

Барбара почувствовала острое разочарование. Снова Билли начал говорить так отчаянно грубо! Ведь она его совсем было отучила от этого во время их пребывания на острове.

– Я бы и совсем не прилупил к вам, – продолжал он, – да в газете прочел, что вы с Мэллори разошлись. Вот я и подумал, что нужно пронюхать, в чем тут дело.

Во все время, пока он говорил, он не смотрел на Барбару. Теперь он обернулся к ней.

– Он, небось, недоволен размолвкой?

– Да, – ответила Барбара.

Она не знала, сердиться ли ей или нет. Но вспомнила о воспитании Билли и подумала, что он, конечно, не знает, что нельзя затрагивать такой деликатный вопрос в такой грубой форме.

– Тэк–с, – продолжал Билли. – В чем же у вас за гвоздка? Мэллори как раз подходящий парень для вас. Вы его любили, иначе вы не обручились бы с ним.

Последняя фраза походила почти на вопрос. Барбара кивнула утвердительно.

– Видите, Билли, – начала она, – я давно знала мистера Мэллори и всегда думала, что я любила его, пока… пока…

Но в глазах Билли не было ответного огня, и она неловко замолкла. Немного помолчав, она продолжала:

– Я обручилась с ним, только когда мы вернулись в Нью–Йорк. Мы все думали, что вы умерли.

– Он ничего худого не сделал с тех пор, как вы дали ему слово? – спросил он, игнорируя ее упомина ние о нем самом и все, что из него следовало. Барбара молча кивнула головой.

– Ну, тогда я не понимаю, что вы имеете против этого брака, – продолжал Билли.

Он опять стал говорить так, как его учила Барбара, но ни он, ни она этого не заметили.

– Видите ли, – ответила девушка, – я не могла при мириться с тем, что они бросили вас одного в джунглях. Каждый раз, когда я видела мистера Мэллори, я не вольно думала, что он «трус», и с таким чувством я не могла выйти за него замуж. И правда, Билли, я никогда не любила его так, как…

Она снова запнулась, а он снова не сделал попытки воспользоваться открывавшейся перед ним возможностью.

Вместо этого, он подошел к телефону. Взяв телефонную книжку, он начал ее перелистывать и вскоре нашел желаемый номер. Через мгновение его соединили.

– Это Мэллори будет? – спросил он. – Говорит Байрн, Билли Байрн. Да, да, тот самый, который вам морду набил на «Лотосе». Умер? Ничего подобного! Я здесь, у Барбары. Да, я это самое и говорю. Она хочет, чтобы вы пришли как можно скорее.

Барбара Хардинг шагнула к нему. Глаза ее сверкали.

– Как вы смеете! – вскричала она, стараясь выхватить телефонную трубку из его руки. Он заслонил аппарат своим огромным телом.

– Пошевеливайтесь! – крикнул он в телефон, – Прощайте!

И повесил трубку. Только тогда повернулся он к разгневанной девушке.

– Послушайте! – сказал он. – Вы когда–то говорили мне, что готовы бог знает что для меня сделать, чтобы отплатить за то, что я сделал. Вот вам теперь как раз случай!

– Что вы хотите сказать? – спросила пораженная девушка. – Что я могу для вас сделать?

– Вот что! Когда Меллори придет, ты ему скажешь, что промеж вами все будет по–старому, – понимаешь?

В широко раскрытых глазах Барбары Билли прочел такую обиду, что сразу осекся. Он думал, что она сразу отвернется от грубого хулигана и с радостью предпочтет ему воспитанного джентльмена. А когда он увидел, что она по–настоящему страдает, когда понял, что она страдает потому, что он старается грубо разрушить ее любовь, то не смог выдержать своей роли.

– Барбара, – вскричал он, – разве вы не видите, что Мэллори вам ровня, что он подходящий муж для вас? С той минуты, как я вошел в этот дом, я понял, что между мною и вами – непроходимая пропасть. когда–то я надеялся на что–то. Теперь я так ясно вижу, что я вам не пара! Мне так хочется, чтобы вы были счастливы, Барбара! Я сам постараюсь быть счастливым, насколько смогу. В Чикаго, на Большой авеню есть много девушек чистых и честных – не хуже, чем на Риверсайд–Драйв, и которые мне подходят. Среди них я смогу себе выбрать подругу. Вы показали мне, как хорошая девушка может превратить в человека грубое животное. Вы научили меня самоуважению и гордости. Но я готов скорее умереть под копьями воинов Оды Исеки, чем переносить здесь наглые насмешки лакеев и снисходительные улыбки ваших друзей! Я хочу, чтобы вы были счастливы, Барбара, и потому хочу, чтобы вы обещали мне выйти замуж за Мэллори. Нет на свете мужчины, который был бы вполне достоин вас, но из всех, которых я знаю, Мэллори лучше всех вам подходит. С тех пор как я в Нью–Йорке, я часто слышал о нем, но никто никогда не говорил о нем дурно. А ведь это – редкость! И потом Мэллори настоящий мужчина, который должен нравиться каждой женщине. Помните, как он стоял на палубе «Лотоса», защищая вас, и честно боролся против моих невозможных приемов? Он настоящий мужчина, Барбара, такой, каким вы можете гордиться! И такого вам и нужно. Он сражался с дикарями Иоки так, как должен сражаться мужчина. Трусости в нем нет ни капли, Барбара. Он и ваш отец не бросили меня до тех пор, пока я не рассказал им таких вещей, которые заставили их уйти. Поэтому не ставьте это ему в вину. Я удивляюсь, как он меня тогда не убил! Ваш отец хотел меня убить, но Мэллори удержал его.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11