Глава 31

К тому времени, как Джек вернулся в Миддлдейл, начался листопад. Осень вступала в свои права, напоминая обо всем, что случилось за последние несколько месяцев. Жизнь Джека изменилась решительно и бесповоротно. Это стало ясно, когда экипаж остановился перед домом в Крэншоу-Парке. Большей радости Джек не испытывал ни разу в жизни. Навстречу ему из дома выбежали Лайза и Селия, они смеялись и плакали, вскоре к ним присоединились Розалинда Крэншоу и Патриция Брамбл. Джек, Хардинг и Бартоломью Крэншоу поспешили покинуть экипаж, воссоединение состоялось.

Объятия и поцелуи продолжались бесконечно, и у Джека возникло волнующее ощущение, что впервые в жизни он очутился дома. Это его семья. Здесь все его любят. Он – герой-победитель, дамы восхищаются им и не устают баловать его. В гостиной Джек неутомимо блистал остроумием и посвящал все семейство в новейшие столичные сплетни, но не мог дождаться, когда наконец останется вдвоем с Лайзой. По ее взглядам, то пылким, то мечтательным, он понял, что и она с нетерпением ждет этого момента.

К удивлению Джека, Лайза предложила ему устроить пикник за кладбищем. Компаньонами она выбрала тетю Патти и Хардинга, хотя и понимала, что это излишняя предосторожность. Но Джек не заметил в ней никаких перемен. Лайзе не терпелось открыть ему правду, она не сомневалась, что он будет в восторге.

Они сидели на траве, ели и пили, смеялись и подставляли лица прохладному осеннему ветру. Потом Лайза опять предложила Джеку прогуляться до затерянного в саду коттеджа. Рука об руку они побрели между рядами яблонь, наслаждаясь одиночеством и любуясь багровыми, оранжевыми и золотистыми листьями, похожими на перья сказочных птиц.

– Ты получила мое письмо? – спросил Джек.

– Нет, – солгала Лайза, решив заставить его поплатиться за обман несколькими минутами неизвестности.

– Что? Не получила письмо из Лондона?

– Нет, дорогой, я ничего не получала. А что было в том письме? Что-нибудь важное? – с притворной озабоченностью спросила она.

– Важное? Для меня оно важнее Великой хартии вольностей!

Лайза лукаво рассмеялась:

– Господи, как серьезно ты к себе относишься! Так что было в письме, дорогой?

– Я признавался тебе в любви и предлагал выйти за меня замуж.

– Принимаю ваше предложение, сэр.

Он запрокинул голову и рассмеялся:

– Слава Богу! А я уж думал, что придется похищать тебя и везти в Гретна-Грин!

– Кстати, о письмах: вчера я как раз получила одно, от миссис Холлоуэй.

Последовала пауза.

– Вот как?

– Да. – Лайза вздохнула. – Она пишет, что получила мои письма, и радуется, что они дошли до меня. Она уже оправилась от той страшной болезни, по вине которой предпоследнее письмо мне она была вынуждена диктовать служанке.

Лайза подавила улыбку, ожидая ответа. Но услышала только сдавленный звук, похожий на кашель.

– Ты слышал, Джек? Еще миссис Холлоуэй усердно нахваливает надежность и расторопность королевской почты: ей известно, что письма в безопасности, особенно в конце пути, в доме номер два по Хенли-стрит. – И она…

– Лайза! – перебил он, остановился и притянул ее к себе. – Ты дразнишь меня, плутовка!

– Ты думаешь? – засмеялась она.

– Да! – В его глазах светилась насмешка. – Ты получила мое письмо и прочла признания!

– Но раскрыла обман еще до того, как ты во всем сознался!

– И все-таки любишь меня?

– Люблю еще сильнее. – Она приподнялась на цыпочки и поцеловала его. Как всегда, ее заворожили гладкие, упругие губы Джека. – Ты такой умный, Джек, такой добрый и благородный! И самое главное – самоотверженный. Ты готов пожертвовать всем, в том числе и своей честью, ради тех, кто тебе дорог.

– Значит, у нас много общего. Ты тоже готова свернуть горы ради спасения близких.

– Джек, – продолжала она, перебирая его волосы, блестящие под неярким осенним солнцем, – ты себе даже представить не можешь, сколько у нас общего!

Он обнял ее за талию и уткнулся лицом в шею. Желание быстро распространилось по телу Лайзы.

– Ты про нашу, взаимную страсть?

– Да. – Она прижала ладони к его груди, слегка отстранилась и заглянула ему в глаза. – И не только. Джек, у нас будет ребенок. Дитя нашей страсти.

Изумление отразилось на его лице, в ту же секунду сменившись потрясением.

– Ребенок?!

На миг ее сердце затрепетало от страха.

– Скажи, ты рад?

– О, Лайза, я безумно счастлив! – Он подхватил ее на руки и закружил. Его радость передалась Лайзе, одним объятием он признал себя отцом будущего ребенка. Все сложилось как нельзя лучше.

Бережно поставив на землю, Джек прижал Лайзу к себе. Она устремила на него взгляд безмолвного обожания, каким ее мать часто смотрела на мужа.

– Я люблю тебя, Джек. С той самой минуты, как увидела впервые.

– И я люблю тебя, Лайза. И жалею только о том, что потерял целых восемь лет. Попробуем наверстать упущенное? – вдруг предложил он и повел ее к коттеджу.

– Будьте осторожны, лорд Татли, – шутливо предупредила она, пока он запирал дверь, – иначе нам придется растить двойню!

– Я так счастлив, что согласен даже на четверню!

Лайза улыбнулась, расстегивая одежду.

– Каких только чудес не бывает на свете!

1

Барристер – адвокат, имеющий право выступать в высших судах, является членом одного из «Судебных иннов» – четырех корпораций барристеров. – Здесь и далее примеч. пер.

2

Бенчер – выборный старейшина «Судебных иннов», ведающий приемом в коллегию