В общем, в первое же мгновение у Констанции сложилось крайне отрицательное впечатление о торговом доме "Бемер и Бассенж". Если и внешность второго компаньона окажется столь же несолидной, то она просто не станет задерживаться здесь ни минуты.
      Наверное, нечто недружелюбное было во взгляде Констанции, потому что, перехватив его, Люсьен Бассенж занервничал и принялся суетиться еще больше прежнего.
      - Ваша светлость, могу я узнать о цели этого визита? - заискивающе заглядывая в глаза Констанции, спросил Бассенж. - К сожалению, вы не относитесь к числу наших постоянных клиентов, и я хотел бы уточнить кое-какие детали.
      Констанция улыбнулась.
      - Во-первых, я хотела бы ознакомиться с вашей продукцией, а во-вторых, я только недавно появилась в Париже и потому, разумеется, еще не вошла в круг ваших постоянных клиентов. Что ж, если это так важно, то скажу, что мне порекомендовали обратиться к вам герцогиня д'Айен-Ноайль и графиня де ла Мотт.
      Лицо Бассенжа расплылось в счастливой улыбке.
      - О, это весьма достойные люди! - воскликнул он. - Даже слышать их имена доставляет мне неизъяснимое удовольствие.
      - А где господин Бемер? - пересекая это словоизлияние, спросила Констанция.
      Бассенж зачем-то посмотрел на улицу. За толстыми решетками, прикрывавшими окна с наружной стороны здания, были видны прохожие, сновавшие туда-сюда по Вандомской площади, и довольно скромная карета с парой гнедых лошадей, в которой приехала Констанция. Кучер сидел на дрожжах, млея от лучей разогревавшего все вокруг солнца. Интересно, что надеялся увидеть там Бассенж?
      - Господин Бемер будет с минуты на минуту, - заговорил маленький ювелир. - Он... э-э... вышел. Но вот-вот вернется. Обязательно вернется. Может быть, пока он отсутствует, я смогу чем-то помочь вам?
      Констанция решила, что пока будет преждевременным демонстрировать рекомендательное письмо королевы и рассказывать о том, с какой именно конкретной целью она пришла в магазин.
      - Во-первых, меня интересует, где я могу сесть, - спокойно сказала Констанция. - Только после этого вы можете предлагать мне свои вещи.
      Бассенж всплеснул руками.
      - О, простите, ваша светлость, разумеется. Как же я сразу не подумал? Проходите вот сюда. Садитесь, будьте любезны.
      - Констанция ожидала увидеть нечто гораздо худшее, однако перед ней был вполне приличный диван, который не стыдно было бы поставить даже в королевских покоях. Нельзя сказать, чтобы эта мебель резко контрастировала с окружающей обстановкой, однако до тех пор, пока Констанция еще не видела ювелирной продукции Бемера и Бассенжа, это была первая дорогая вещь, встреченная графиней де Бодуэн в ювелирном салоне.
      Наконец, откуда-то из скрытой в стене двери вышел человек, являвший собой почти полную противоположность Люсьену Бассенжу. Это был высокий полный блондин с чуть завивавшимися волосами, который решительной походной направился к гостье. На вид ему можно было дать лет тридцать пять - тридцать семь, не больше.
      Люсьен Бассенж, увидев его, неожиданно успокоился.
      - Это мой компаньон, господин Марсель Бемер, - представил он блондина. - К сожалению, сегодня выдался такой день, когда здесь только мы с господином Бемером. Но я думаю, что вас вполне удовлетворит качество наших изделий и обслуживания. Во всяком случае, я постараюсь сделать так, чтобы вы не испытывали никаких неудобств. Может быть, вы хотите чашечку кофе? Поверьте, у меня получается отменный кофе. Все говорят, что он даже лучше, чем в армянской кофейне на Пале-Рояль.
      Констанции пока еще было неизвестно, что большинство мелких кофеин в Париже содержали армяне, впрочем, это мало интересовало ее, поскольку она крайне редко останавливалась на улицах, а покупками занимались слуги. Тем не менее, чашечка горячего кофе не могла помешать, и потому Констанция едва заметно кивнула. Бассенж, следивший за каждым ее движением, немедленно сорвался с места и умчался, оставив гостью на попечение своего компаньона.
      - Марсель Бемер, - представился блондин и умолк, ожидая ответного слова Констанции.
      - Графиня де Бодуэн, - представилась Констанция, снимая перчатки и откидывая на спину капюшон плаща.
      Белесые брови Бемера сами собой поднялись. Очевидно, таких богатых и красивых дам ему приходилось видеть не часто. К сожалению, или, может быть, к счастью, к счастью - для Констанции, дамы высшего света не отличались особой красотой и молодостью. Наверняка, графиня де ла Мотт была одной из самых красивых женщин в окружении Марии-Антуанетты Французской до появления при дворе Констанции де Бодуэн. Во всяком случае, огромное количество тех дам, которых Констанция встретила на балу в Версале, своим внешним видом были способны отпугнуть даже самого непритязательного мужчину. Такие, как Констанция, попадались крайне редко. В общем, даже лишь по одному этому факту можно было сделать вывод, что большинство аристократических фамилий Франции попросту загнивали и им требовалась свежая кровь, чтобы не достигнуть полного упадка и разложения.
      - Могу я задать вам один нескромный вопрос, графиня? - с улыбкой спросил Бемер. - Почему вы раньше никогда не бывали в нашем салоне?
      - Я лишь недавно в Париже, - спокойно ответила Констанция. - Ваш компаньон уже спрашивал, кто мои рекомендатели. Могу повторить: графиня де ла Мотт, герцогиня д'Айен-Ноайль. Вам этого достаточно?
      Бемер улыбнулся.
      - Вполне. Итак, ваша светлость, что вас интересует?
      - Для начала, я хотела бы посмотреть все самое дорогое, что есть в вашем салоне.
      Бемер поклонился.
      - Сию минуту. А вот и мой компаньон.
      Семеня маленькими, кривоватыми ножками, из той же боковой двери, откуда появился Бемер, в салоне возникла фигура Бассенжа с подносом в руках. На подносе дымились три чашечки горячего кофе.
      Пока Констанция с наслаждением отпивала ароматный напиток, оба компаньона доставали из больших настенных шкафов обитые бархатом коробки с драгоценностями. Вскоре они высокой грудой громоздились на маленьком столике перед диваном, на котором сидела Констанция.
      Бемер и Бассенж с гордостью демонстрировали изделия своих мастеров, которые, действительно, были отмечены печатью хорошего вкуса, но порой выглядели тяжеловесными и помпезными. Судя по всему, такие украшения предпочитали дамы вроде госпожи де Сен-Жам. Здесь были увесистые бриллиантовые колье, диадемы, перстни и цепочки. Констанция с удовлетворением отметила про себя, что несмотря на дороговизну, лишь немногие из этих вещей могли сравниться с ее собственными украшениями по тонкости и изяществу. Нет, она не могла сказать, что украшения не стоили тех денег, которые за них просили - цены на вещи колебались от трехсот до девятисот тысяч ливров.
      Констанция придирчиво разглядывала все драгоценности, предлагавшиеся ювелирами, но так и не смогла остановить свой выбор ни на одном украшении. Нет, по ее представлению, королева должна была носить что-то другое. Видно, настало время, если не целиком раскрыть карты, то хотя бы намекнуть на истинную цель своего визита. Закрывая последнюю коробку и откладывая ее в сторону, Констанция сказала:
      - А теперь покажите мне вещи, которые вы могли бы продемонстрировать герцогине де Сен-Пре.
      Бемер и Бассенж удивленно переглянулись.
      - Так вы?..
      Вместо ответа Констанция достала из внутреннего кармана плаща свернутую в трубочку бумагу и продемонстрировала личную печать Марии-Антуанетты, болтавшуюся на тонком шнурке.
      - Вы все верно поняли, господа. Отныне я исполняю при дворе те обязанности, которые ранее возлагались на герцогиню де Сен-Пре. Как вы уже могли догадаться, это рекомендательное письмо от ее величества Марии-Антуанетты.
      Вот теперь Бемер и Бассенж засуетились по-настоящему. В то время как Бемер торопливо убирал бархатные коробки в стенной шкаф, Бассенж открывал ключом маленький неприметный сейф, скрытый за дубовой панелью стены.
      - Взгляните на это, ваша светлость. Здесь воистину есть вещи, предназначенные для королевы. Это предмет нашей особой гордости.
      Среди того, что на этот раз ювелиры предложили Констанции, были по-настоящему достойные произведения ювелирного искусства - медальоны и кулоны с драгоценными камнями в великолепной оправе, цепочки тончайшего плетения, кольца и броши. Были здесь и разнообразные безделушки вроде золотых пасхальных яиц с сюрпризами и секретами, маленькие золотые кареты, в мельчайших деталях напоминавшие оригиналы. Бемер и Бассенж продемонстрировали Констанции даже миниатюрное золотое дерево с изумрудными и нефритовыми листочками. Даже прожилки на нефритах напоминали о настоящих листьях. А бриллиантов такой чистой воды Констанция не встречала еще никогда прежде. Вот теперь Констанция ясно представляла себе, на какие вещи королева могла позволить себе тратить деньги.
      Судя по всему, эти изделия Бемера и Бассенжа были предназначены для заказчиков самого высокого ранга и титула. К каждому из них прилагалось подробное описание с рисунками, которые заказчик мог захватить с собой, чтобы решить, что наиболее всего подходит именно ему.
      Констанция отобрала несколько описаний, отметив своим вниманием элегантные бриллиантовые серьги, несколько кулонов с необычной формой камнями и брошь в форме маленькой птички с распростертыми крыльями.
      - Я предложу это ее величеству, - сказала Констанция, протягивая описание Бемеру.
      Тот бегло просмотрел бумаги и, свернув их в трубку, протянул их графине де Бодуэн.
      Констанция провела так много времени у Бемера и Бассенжа, что не заметила, как за окнами начало уже темнеть. А ведь ей необходимо было еще раз отправиться в Версаль. Аккуратно сложив бумаги, Констанция уже приготовилась уходить, когда маленький Люсьен Бассенж торопливо произнес:
      - Ваша светлость, если у вас найдется еще одна минута, мы хотели бы продемонстрировать вам еще кое-что.
      - Надеюсь, это нечто необычное? В противном случае, я могу посмотреть на это в другой раз.
      - Нет, нет, - сказал Бемер. - Вы должны увидеть это сейчас же. Наши ювелиры только что закончили работу над этим изделием, которое предназначено - не скрою - для особ, рангом не ниже ее величества. И дело даже не в цене. Наверное, на свете есть еще кто-то, кому будет по карману такое украшение, однако оно достойно принадлежать только королеве. Люсьен, ну где же ты там?
      Маленький Бассенж, возраст которого Констанция так и не смогла угадать за несколько часов, проведенных в этом салоне, с величайшей осторожностью поставил на столик перед Констанцией небольшую коробку, обитую черным бархатом.
      - Что это? - спросила Констанция.
      - Взгляните, - облизывая пересохшие губы, сказал Бассенж. - Могу поклясться чем угодно, даже здоровьем матери, что такой великолепной вещи вы еще никогда не видели.
      Констанция осторожно подняла крышку коробки и едва не вскрикнула от восхищения.
      - Мы сделали это вдвоем с Марселем, торжественно произнес Бассенж. Вообще-то, в последнее время мы сами почти не занимаемся своим ремеслом, больше приходится торговать. А вот на это мы потратили несколько месяцев. Все бриллианты отшлифованы нами вручную, а оправу мы сделали из золота и платины, добытых в Южной Америке. Ну, что скажите?
      Свои последние слова он произнес с явным самодовольством. Однако Констанция, потрясенная увиденным великолепием, не обратила на это внимания.
      В этом ожерелье было не менее сотни великолепно отделанных чистейших камней. В последних лучах февральского солнца ожерелье сверкало и переливалось каким-то ослепительным, неземным блеском. Констанция чувствовала, что просто не в силах отвести от него глаз. Это было поистине королевское ожерелье.
      - Боже мой, - прошептала Констанция, - я никогда не думала, что увижу такое. Неужели вы сделали это сами?
      - Да, - гордо ответил Бемер. - Собственными руками. Вначале мы долго подбирали камни, затем разрабатывали схему оправы, и вот теперь оно готово. Надеюсь, королева узнает о том, какой подарок мы для нее приготовили.
      Констанция положила ожерелье на руку. Оно казалось совсем невесомым, и Констанции на мгновение почудилось, что все это - лишь прекрасный сон. Она даже не предполагала, что такое возможно.
      - Сколько же стоит это великолепие? Бемер и Бассенж переглянулись.
      - По правде говоря, ваша светлость, мы еще не назначили за него цену. Но, наверняка, оно будет стоить не меньше полутора миллиона ливров.
      Констанция медленно поворачивала ожерелье, которое могло ослепить кого угодно.
      - Что ж, - задумчиво сказала она, - ее величество непременно узнает об этом ожерелье. Бассенж услужливо улыбнулся.
      - Позвольте мне сказать, ваша светлость. Ее величество должны не просто узнать об этом ожерелье, но увидеть его собственными глазами. К сожалению, у нас нет описания на эту вещь, ну, и сами понимаете, мы никому не можем его доверить. Мы были бы очень благодарны вам, графиня, если бы вы смогли уговорить королеву посетить наш скромный салон и собственными глазами посмотреть на ожерелье. Мы уверены - это именно то, о чем она давно мечтала. Еще герцогиня де Сен-Пре говорила нам, что ее величеству нужно именно такое ожерелье. Хотя формально нам не поступало заказа на его исполнение, мы на свой страх и риск решили сделать его. Только ее величество способно оценить по достоинству наш скромный труд.
      Констанция не без сожаления положила ожерелье на черный бархат коробки, где оно смотрелось просто умопомрачительно.
      - Я сообщу об этом королеве. Но не могу обещать вам твердо, что она исполнит мою просьбу и лично приедет взглянуть на эту изумительную вещь. Разумеется, у ее величества много других, более важных дел.
      - Да, да, мы понимаем, - засуетился Бассенж. - Мы будем ждать.
      Констанция вышла из салона Бемера и Бассенжа, уселась в карету и приказала кучеру немедленно гнать в Версаль. Она делала это не потому, что торопилась сообщить королеве о прекрасном подарке, подготовленном для нее двумя парижскими ювелирами, хотя и это входило в ее планы. Просто сегодня Констанция хотела чуть пораньше вернуться домой, чтобы перед сном повидаться с сыном. Было уже около пяти часов вечера, и в ее распоряжении оставалось не слишком много времени.
      На сей раз Констанция вошла к Марии-Антуанетте без стука. В королевских покоях вновь сидели чтица и графиня де ла Мотт. Слава богу, хотя бы герцогини д'Айен-Ноайль не было.
      - Мне очень приятно снова видеть вас, ваше величество, - искренне сказала Констанция, входя в покои королевы.
      - А, это вы, дорогая графиня де Бодуэн. Признаться откровенно, я ждала вас. Итак, расскажите мне, где вы побывали и что видели.
      - К сожалению, сегодня мне удалось посетить только Бемера и Бассенжа.
      Констанция протянула королеве бумаги с описаниями драгоценностей.
      - Вот здесь то, что мне показалось достойным вашего внимания. Мария-Антуанетта бегло просмотрела бумаги, обращая особое внимание на цену.
      - Это мне не подходит, это тоже, это слишком дорого, это слишком дешево, а вот на этом я, пожалуй, остановлю свой выбор. Очаровательная брошка, не правда ли, графиня де ла Мотт? Взгляните.
      На лице графини де ла Мотт появилась елейная улыбка, и, даже не удосужившись как следует просмотреть бумаги, она проворковала:
      - Вы, как всегда, сделали правильный выбор, ваше величество. Вещица изящная и не слишком дорогая. Именно то, что вам сейчас нужно. Мария-Антуанетта вздохнула.
      - Да, к сожалению, я не могу себе позволить тратить большие суммы на драгоценности. Сейчас в казне не хватает денег, и каждый ливр на счету... Ну что ж, графиня де Бодуэн, вы хорошо потрудились... Надеюсь, что это занятие и вам самой доставляет удовольствие?
      - Разумеется, ваше величество. Прежде чем уйти...
      - Как, - удивилась королева, - разве вы не останетесь на спиритическом сеансе графа Калиостро? Я пригласила его сегодня вечером ко двору.
      Констанция смутилась.
      - Мне жаль огорчать ваше величество, но боюсь, что я сегодня не располагаю для этого достаточным количеством времени. У меня имеются кое-какие семейные дела. К тому же, вчера я была на спиритическом сеансе графа Калиостро и получила самое полное впечатление о его необыкновенных способностях.
      - Любопытно! - воскликнула королева. - И где же проходил этот сеанс?
      - В салоне госпожи де Сен-Жам, - объяснила Констанция.
      - Я бы хотела услышать об этом более подробный рассказ. Ну, разумеется, если вы заняты, графиня де Бодуэн...
      - Я думаю, что мадам де ла Мотт может предложить вам вполне исчерпывающий рассказ, - сказала Констанция.
      Мария-Антуанетта повернулась к своей фрейлине.
      - Что, вы тоже там были?
      - Да, случайно, - без особой охоты ответила статс-дама. - Просто мне было очень любопытно посмотреть на этого Калиостро.
      - И что же вы скажете?
      Графиня сделала задумчивое лицо, что, впрочем, получилось у нее не очень убедительно.
      - Что ж, это было очень и очень любопытно, - не вдаваясь в особые подробности, ответила она.
      Судя по тому, что было известно Констанции, между графиней де ла Мотт и графом Калиостро существовали довольно тесные дружеские связи. Но графиня совсем не стремилась афишировать их перед королевой. Интересно, почему? Не скрывается ли за этим что-нибудь важное? Необходимо будет непременно разузнать об этом.
      А пока что Констанции хотелось сообщить ее величеству об украшении, которое продемонстрировали ей ювелиры Бемер и Бассенж.
      - Прежде чем уйти, - продолжила она прерванную тему, - я хотела бы сообщить вам о том, что господа Бемер и Бассенж будут счастливы видеть вас у себя в салоне.
      Мария-Антуанетта пожала плечами.
      - Но я вполне доверяю вашему вкусу. Вещи, которые вы сегодня выбрали для меня, оказались очень симпатичными. А в том, чтобы посещать каждый ювелирный салон, я не вижу особого смысла.
      Констанция немного смутилась.
      - Дело в том, ваше величество, что эти ювелиры изготовили одну вещь, которую вам непременно нужно увидеть собственными глазами.
      Мария-Антуанетта пожала рукой.
      - Если им этого так хочется, пусть приезжают ко мне во дворец. Я уделю им несколько минут своего времени. Между прочим, они и раньше так делали, когда хотели чем-нибудь удивить меня. Согласуйте с герцогиней д'Айен-Ноайль время, когда я могу принять их, и пригласите в Версаль. К тому же, в ближайшее время никаких дел в Париже у меня не намечается. Во дворце Трианон сейчас холодно и неуютно.
      Последние слова были произнесены Марией-Антуанеттой с раздражением, и Констанция поняла, что совершила ошибку, когда предложила ее величеству самой отправиться в салон Бемера и Бассенжа. Боже мой, как же ей сразу это не пришло в голову? Неужели она и вправду думала, что королева лично станет навещать какой-то ювелирный салон?
      - Я могу идти, ваше величество?
      - Идите, - безразлично бросила королева. - Герцогиню д'Айен-Ноайль вы можете найти в зимнем саду. Она покажет ваши новые апартаменты.
      Хуже всего для Констанции сейчас было даже не то что королева осталась наедине с графиней де ла Мотт, которая наверняка обольет ее грязью с головы до ног, а то, что первый день службы ее величеству не принес почти никаких результатов. Впрочем, а каких результатов она ожидала? Неужели королева должна была бросить все дела и мчаться в Париж только для того, чтобы взглянуть на какое-то, пусть даже хорошее, бриллиантовое ожерелье? Нет, это же полная чепуха. Нужно успокоиться и не придавать значения таким пустякам. Главный итог этого дня состоял в том, что она вполне компетентно сделала свое дело, и хотя бы уже этим оставила о себе у ее величества благоприятное впечатление. Все придет с опытом, нет смысла проливать слезы над первыми неудачами.
      Спускаясь вниз по ступенькам Версальского дворца, Констанция увидела знакомую карету. Из нее, опираясь на руку слуги, вышел одетый во все черное, по своему обыкновению, граф Калиостро. На сей раз он выглядел не таким усталым, как накануне. Очевидно, визит к королеве налагал свои обязанности. Итальянец был одет в новенький, с иголочки, черный камзол, поверх которого был наброшен длинный черный плащ. Пышный черный галстук и черные туфли с золотыми пряжками венчали его наряд.
      - Здравствуйте, графиня, - вежливо поздоровался он с Констанцией. - Я рад видеть вас во дворце. Но, похоже, вы не будете присутствовать на сегодняшнем вечере?
      - Здравствуйте, граф. К сожалению, меня ведут в Париж семейные дела. Но я не сомневаюсь, что вы встретите во дворце достойный прием. Кстати, там будет присутствовать ваша знакомая, графиня де ла Мотт.
      - И не только она, - уточнил Калиостро.
      - Кто же еще?
      - Кардинал де Роан.
      Констанция не удержалась от довольно едкого замечания:
      - По-моему, кардинал - самый горячий поклонник которого вы нашли во Франции, - сказала она. - Он наверное, присутствует на всех ваших сеансах.
      Калиостро прищурился.
      - Вы не далеки от истины, графиня. Что ж, я не вижу в этом ничего дурного. Кардинал очень живо интересуется моими возможностями. Думаю, что у меня еще не было шанса разочаровать его. Кстати, вы не знаете, будет ли присутствовать на сегодняшнем вечере его величество Людовик?
      - Боюсь, что короля сегодня нет в Версале. Кажется, он собирался на охоту. Впрочем, я могу и ошибаться.
      - Ну что же, я был очень рад встретиться с вами. А сейчас прошу меня простить, я должен быть во дворце.
      - Ну разумеется.
      Констанция заняла место в поданной для нее карете, а граф Калиостро в сопровождении камергера отправился во дворец.
      После встречи с герцогиней д'Айен-Ноайль у Констанции снова испортилось настроение. Первая статс-дама королевы вела себя столь надменно и холодно, что у Констанции не осталось никаких иллюзий по поводу того, как к ней будут относиться при дворе - во всяком случае, в первое время, до тех пор, пока она не сможет завоевать авторитет и доверие.
      За те четверть часа, которые Констанции пришлось провести в компании герцогини, та не проронила почти ни единого слова. Она молча показала Констанции ее новый покой и представила камеристку, юную, слегка легкомысленную, как показалось Констанции, особу по имени Марианна. Марианна постоянно жила во дворце, где служили и ее родители. Констанции она показалась человеком не слишком надежным, что, впрочем, сейчас не имело для нее особого значения, потому что она не собиралась полагаться ни на кого, кроме самой себя.
      Сославшись на необходимость решить какие-то личные дела, графиня де ла Мотт покинула покои королевы и отправилась к себе в ожидании появления графа Александра де Калиостро. И он не заставил себя ждать.
      - Добрый вечер, моя дорогая. Прямо с порога Калиостро бросился к графине, принялся горячо целовать ее руки.
      - Как вы провели сегодняшнюю ночь и день? Надеюсь, что муж не очень досаждал вам своими любовными притязаниями?
      Графиня де ла Мотт жеманно пожала плечами.
      - Ну что вы? Как я могла это позволить ему? После того, что было у нас с вами, мой муж имеет мало шансов на взаимность.
      - Ваши слова звучат усладой для моего слуха, - ответил Калиостро и со всей страстью, на которую только способны итальянцы, прижался к графине.
      Однако госпожа де ла Мотт была не слишком склонна к любовным ласкам.
      - О, граф, ну что вы делаете? Не забывайте, ведь мы находимся в королевском дворце.
      - Но ведь это ваши личные апартаменты. Почему мы не можем хотя бы несколько минут посвятить друг другу?
      Он осыпал поцелуями ее лицо, а графиня де ла Мотт как-то не очень убедительно уварачивалась.
      - За мной могут прислать в любую минуту. Мне удалось лишь ненадолго покинуть королеву. К тому же, не забывайте, что я должна явиться к ней раньше. Простите меня, граф, но сейчас не подходящее время и место для нашей встречи.
      Тяжело дыша, Калиостро отступил на шаг назад и опустил руки.
      - Ну почему, почему вы так жестоко поступаете со мной, графиня? Вы же знаете, какую страсть по отношению к вам я питаю. Я готов заниматься этим целыми днями.
      Госпожа де ла Мотт рассмеялась.
      - У вас еще будет такая возможность. Я надеюсь, что после того, как вы накопите достаточный капитал, мы сможем покинуть этот холодный, промозглый Париж и отправиться на вашу родину, в Италию.
      - А как же ваш муж?
      - А что может статься с моим мужем? Неужели вы думаете, что ему приносит удовлетворение наша семейная жизнь? Позабудьте о нем.
      Калиостро, наконец, отдышался и поправил камзол.
      - Я не могу забыть о нем, во-первых, потому, что он ваш муж. А во-вторых, он еще может пригодиться нам.
      Графиня удивленно посмотрела на итальянца.
      - Интересно, а как же он нам может пригодиться? Это совершенно никчемный, пустой человек.
      - Имеющий, однако, некоторые связи и возможности, которые было бы просто грех не использовать, - уточнил Калиостро. Графиня непонимающе посмотрела на него.
      - Может быть, вы объясните мне, в чем дело? Ибо я не припоминаю за всю нашу совместную жизнь ничего полезного, что сделал бы мой муж.
      - Но ведь он женился на вас, - возразил Калиостро. - После чего вы получили титул и немалое состояние. Кем были ваши родители? Кажется, слугами в каком-то замке, если я не ошибаюсь?
      Графиня де ла Мотт раздраженно отвернулась. Лицо ее вспыхнуло, глаза метали молнии.
      - Зачем вы напоминаете мне об этом? Я прекрасно помню о своем происхождении. Но поверьте, не испытываю ни малейшего чувства благодарности по отношению к своему мужу.
      - Почему же? Ведь он облагодетельствовал вас. Графиня де ла Мотт резко обернулась.
      - Он взял в жены не простолюдинку, а маркизу, - едва не выкрикнула она. Калиостро рассмеялся.
      - Вы такая же маркиза, как я граф. Он тут же поднял вверх руки. Впрочем, давайте не будем об этом. Вы мне очень нравитесь, графиня, и меня не интересуют подробности вашей биографии. Я мог бы рассказать любому, кто этого пожелает, тысячу подобных историй из собственной жизни. Вы спрашивали меня о том, каким образом я собираюсь использовать вашего мужа. Так вот, мне известно, кого он выдает за свою дальнюю родственницу, баронессу де д'0лива.
      Лицо графини де ла Мотт потемнело.
      - Вы знаете баронессу д'0лива? - переспросила она. - Откуда?
      Итальянец снова рассмеялся.
      - Вы еще о многом не догадываетесь, моя дорогая. Неужели вы думаете, что я прибыл в Париж только для того, чтобы вытягивать из легковерных парижских аристократов по сотне тысяч ливров в неделю? Нет, в моих планах крупная игра. И, кажется, я уже нашел партнера для этой игры. Мне хочется лишь одного - чтобы он расстался со своими деньгами с легким сердцем. Для этого мне требуется ваша помощь и помощь вашего мужа.
      - Вы начали говорить о баронессе д'0лива, - холодно произнесла графиня де ла Мотт. Калиостро кивнул:
      - Да. Она никакая не баронесса, а обыкновенная куртизанка. Ее зовут Мари-Николь Легюэ. И известна она, главным образом, тем, что лицом и фигурой безумно похожа на ее величество Марию-Антуанетту Французскую. Среди прочих ее достоинств можно упомянуть лишь одно - она спит с вашим мужем.
      Графиня гордо подняла голову.
      - Мне известно об этом.
      Калиостро неопределенно пожал плечами.
      - Ну что ж, тем лучше. Наверное, вам известно, что вчера, после сеанса у госпожи де Сен-Жам, я разговаривал с кардиналом де Ровном. Вы знаете, о чем был этот разговор?
      На лице графини де ла Мотт появилась блуждающая улыбка. Она стала понемногу приходить в себя.
      - Судя по тому, что мне удалось увидеть и услышать, кардинал рассказывал вам о своей неразделенной страсти по отношению к одной весьма знатной особе.
      - И вы знаете, кто эта особа?
      - Знаю.
      Калиостро немного помолчал.
      - Я уже говорил вам о большой игре, которую собираюсь начать здесь, в Париже, и о том, что уже нашел партнера для этой игры. Графиня усмехнулась.
      - Значит, я знаю, кто ваш партнер. Бедный влюбленный кардинал. Боже мой, как же они смешны, эти страдающие священники. Их страсть столь же нелепа как и они сами. Вы никогда не видели, как кардинал смотрит на ее величество?
      - Нет, - честно признался Калиостро.
      - Только идиот может так смотреть. У него почти отваливается челюсть. Честно говоря, я даже не понимаю, как такие люди могут служить церкви. Ведь он думает не о боге, а о женщинах. - Ну что ж, кардинал отнюдь не одинок среди себе подобных, - заметил Калиостро. - Вспомните Мазарини и Ришелье. Они тоже пылали страстью по отношению к коронованной особе. Но Анна Австрийская умело пользовалась их любовью. - С помощью герцогини де Шеврез, - добавил Калиостро.
      - Между прочим, - прохладно заметила графиня де ла Мотт, - герцогиня де Шеврез является для меня примером во всем. Это была женщина, которая внушила королеве оплачивать королю за его холодность той же монетой и не губить молодость в безотрадном уединении. К сожалению, ее величеству Анне Австрийской не удалось в кругу придворных отыскать себе обажателя, достойного взаимности по своим внешним и внутренним качествам. К сожалению, в то время в ее дворе не было подобного мужчины.
      - А как же Ришелье? - смеясь, спросил Калиостро.
      - Простите меня, граф, - поморщилась госпожа де ла Мотт, - но будь вы на месте такой женщины, как королева Анна, разве вы остановили бы свой выбор на столь непривлекательном внешне мужчине?
      Калиостро хмыкнул:
      - Да, похоже, что у кардинала де Роана тоже нет никаких шансов. Но, признаться откровенно, в разговоре с ним я придерживался совершенно противоположного мнения. Делал я это совершенно искренне, убежденный в том, что каждый человек имеет право на надежду.
      Графиня де ла Мотт неожиданно резко поднесла палец к губам, и Калиостро тут же умолк. Несколько мгновений они провели в напряженном молчании, вслушиваясь в странные звуки за дверью. Это был какой-то неясный шорох, более всего напоминавший шорох платья. Наконец, звуки умолкли, однако на всякий случай графиня увела Калиостро подальше от двери.