Лорана долго смотрела на Триса и молчала. Она не ожидала, что прикованный к стене, измученный страшными пытками Трис так глубоко проникнет в самые сокровенные тайники ее души. Заданные им вопросы терзали ее все последние дни даже больше, чем издевательства Горвана. Ее сердце рвалось пополам, не зная, кому отдать предпочтение. Поэтому Лорана тихо сказала:
      — Я не могу ответить тебе, Трис. Я не знаю…
      — Жаль. Запомни, Лорана: любовь — чувство великое и прекрасное, но есть еще и разум, которым можно познать это чувство. Познай себя, Лорана. Возможно, этой ночью жизнь заставит тебя сделать однозначный выбор. Будь готова к этому. Довольно безрассудных поступков. Иногда для блага многих людей должна быть принесена в жертву жизнь одного человека.
      — Я не понимаю, Трис, что ты имеешь в виду.
      — Когда придет время, ты поймешь. А сейчас уходи, пока тюремщики не начали подозревать, что наш разговор — не прощание…

* * *

      — Ну, Главный Маг, как прошла встреча наших голубков? — Полюбопытствовал Повелитель Горван.
      — Трисмегист был как обычно спокоен, а принцесса то рыдала, то каялась в своих ошибках. Она попросила, чтобы я покинул тюремную камеру и позволил им поговорить наедине, в присутствии одних только глухонемых стражей.
      — И ты это им позволил?
      — Конечно, мой Повелитель. — Главный Маг довольно потер руки. — Я оставил их одних, а сам тотчас же приник к слуховому проходу, пробитому в стене, и, уверяю Вас, не пропустил ни одного самого тихого слова, произнесенного после моего ухода.
      — Ты узнал что-нибудь новое?
      — Увы, мой Повелитель, ничего. Лорана просила у Триса прощения за свои поступки, которые приведут Этла-Тиду к гибели, обещала, что постарается смягчать Ваше жесткое правление, когда Вы станете полновластным правителем единого государства. Она, как я понял, полностью смирилась со своей судьбой.
      — Посмотрим, как ей удастся убедить меня не казнить дворян Этла-Тиды! — Ухмыльнулся Горван. — Мои палачи давно уже соскучились по работе. Что же отвечал ей Трисмегист?
      — Он ее простил, сказал, что для него уже все кончено, и что он мечтает лишь о смерти. Они попрощались друг с другом и расстались.
      — Лорана просветила его относительно моих планов?
      — Да, мой повелитель. Она в точности выполнила все, что Вы ей приказали, так что Трисмегист сейчас терзается в ожидании мучений, а Лорана заперлась в своих покоях и сказала, что хочет хорошо выспаться перед свадебной церемонией.
      — Отлично, Толи-Покли! Я уже полностью сломил гордыню этой девчонки и ее руками смог нанести Трисмегисту еще один удар. Совсем немного, и весь мир будет лежать у моих ног. У меня нет больше равных по силе противников. Я победил!
      Толи-Покли с затаенной радостью наблюдал за торжеством своего господина. Он-то считал, что реальная власть в стране в действительности будет принадлежать ему, самому могущественному магу этой планеты. Толи-Покли даже в голову не могло прийти, что подслушанный им разговор совершенно не совпадал с тем, что на самом деле говорили в тюремной камере Трис и Лорана…

* * *

      После ухода Лораны Трис сел, привалившись спиной к стене. Со стороны могло бы показаться, что он спит или впал в прострацию. Но это было не так. Когда внезапно в центре камеры возникло мерцающее зеленоватое свечение, Трис тотчас же поднял голову и стал следить за происходящим.
      Свечение стало более ярким и отчетливым. В течение короткого времени оно стабилизировалось и стало походить на плоский квадратный экран размером с поднос, висящий прямо в воздухе на расстоянии трех шагов от Триса. На экране появилось изображение незнакомого человека. Вернее, не человека, а существа, очень похожего на человека. Трис сразу отметил тонкую нежную кожу, большие голубые глаза, пушистые светлые волосы и маленькие остроконечные уши, прижатые к черепу. Казалось, что он глядит на повзрослевшего амура, сошедшего с картины какого-нибудь художника эпохи Возрождения.
      — Ты удивлен? — Спросил взрослый амур голосом, начисто лишенным эмоций.
      — Не так, чтобы очень. — Трис не стал вставать, а только сел поудобнее. — С кем имею честь разговаривать?
      — Меня зовут Лалатолис. Я — эмиссар Дальней Разведки Империи Повелителей. — Представился амур.
      — Почему именно Дальней Разведки? — Поинтересовался Трис.
      — Ближняя Разведка занимается сбором информации в обитаемых мирах, входящих в Империю Повелителей на Двенадцати Измерениях. А эмиссары Дальней Разведки ведут исследования за пределами Империи, выходя из-под защиты машинных и магических полей. Я очень рискую, вступая с тобой в контакт, человек с Земли. Мой корабль может обнаружить кто-нибудь из Младших Богов, охотящийся за людьми-Повелителями. Так что я не могу долго держать открытым этот канал связи. Наш разговор будет короток.
      — Как ты меня нашел, Лалатолис?
      — Твоя космическая яхта, выходя из Межпространства, наткнулась на мой зонд, собирающий сведения о всех обитаемых планетах этой Галактике на этом Измерении. Когда зонд не прибыл в назначенный срок к моему кораблю, я сам отправился на его поиски. Я нашел эту планету, нашел твою разбитую яхту, болтающуюся на орбите, изучил те приборы, с помощью которых ты прошел через Межпространство. Они довольно хорошо сделаны. Разумеется, для твоего уровня развития, человек с Земли. Мы, люди-Повелители, уже давно используем на своих кораблях несравнимо более совершенные приборы. Но ты заинтересовал меня, эмиссара Дальней Разведки. Ты один из первых людей, кто начал постигать основы строения миров. Я узнал, что ты успел сделать на этой планете за короткое время и это мне понравилось.
      — Что же ты узнал? — Насторожился Трис.
      — Я послал на поверхность планеты несколько десятков маленьких зондов-наблюдателей. Они проникли и во дворец Мага-Императора, и в военный лагерь, и в то здание, где ты сейчас находишься. Я получил всю информацию о тебе, человек. Ты не только хороший ученый, но и прекрасный правитель. Ты провел реформу в армии северного государства, благодаря чему оно одержало победу, ты дал местным жителям достаточно знаний для прогресса, но не стал обучать их современным наукам. Это правильно: развитие должно происходить постепенно.
      — Понятно. — Трис немного расслабился. — Значит, в первую очередь тебя интересуют глобальные общественные аспекты. А что ты скажешь о моих личных качествах?
      — Мне известно, что ты обладал некоторыми магическими талантами, которые были уничтожены в результате поражения магическим оружием. Это оружие теперь тоже утеряно. Ты искал древние знания и силы, которые помогли бы тебе использовать эти знания. Ты организовал экспедицию на остров, который был некогда перенесен в это Измерение одним из Богов. К сожалению, древние магические силы, окружающие остров, не позволили моим зондам опуститься на его землю и узнать, что там происходило и происходит. Но, насколько я могу судить, экспедиция окончилась провалом, поэтому ты и находишься теперь в плену.
      — Понятно. — Повторил Трис. — Вас, людей-Повелителей, в первую очередь интересует не сам человек, а возможность его использования в своих целях. Ты не сказал ни слова обо мне лично, тебя интересуют только мои знания и умения. Следовательно, я могу сделать вывод, что ты хочешь меня для чего-то использовать.
      — Ты сообразителен, человек. Я искал тебя, чтобы предложить отправиться в Империю Повелителей и там продолжить обучение. Ты согласен?
      — Ты сможешь вытащить меня из этого подземелья?
      — Смогу. Мой корабль висит в стратосфере точно над строением, в котором ты сейчас находишься. Сначала я направил к тебе информационный луч и открыл канал связи. Теперь я запущу канал телепортации и ты окажешься на моем корабле.
      — А мои друзья, их ты тоже телепортируешь?
      — Какие такие друзья? Кроме тебя, человек с Земли, на этой планете мне никто не нужен и никому больше помогать я не собираюсь. Это слишком большой расход энергии, который не соответствует важности задачи. Ведь только ты обладаешь достаточными знаниями, чтобы представлять для нас интерес. Только ты можешь получить право попасть на Двенадцать Измерений, где живем мы — люди-Повелители. Там тебя надлежащим образом обучат и подготовят, чтобы ты смог нести знания остальным людям, живущим в невежестве на бесчисленном количестве планет.
      — А почему вы сами не несете знания?
      — Все дело в том, — голос Лалатолиса приобрел искусственно-доверительный оттенок, — что мы — раса бессмертных. Наше бессмертие поддерживается специальными устройствами, действующими только в пределах наших Двенадцати Измерений. Каждый человек-Повелитель носит в себе устройство, которое постоянно передает его мысли, чувства, воспоминания в специальную индивидуальную матрицу, хранящуюся в надежном месте. Если тело по каким-либо причинам получает повреждения, не позволяющие продолжать жизнь, или умирает естественной смертью из-за старости, то включается сознание из матрицы. Оно вкладывается в новое искусственно созданное путем клонирования тело, и человек-Повелитель продолжает жить дальше, как ни в чем не бывало.
      После Великой Битвы, в которой пали Великие Первые Боги — наши создатели — мы были вынуждены закрыться от врагов мощной защитой, не пропускающей магических полей. Каждый раз, оказываясь во внешнем мире, полном враждебных Богов, мы рискуем умереть конечной смертью. Но мы вынуждены идти на риск, потому что так нам завещали наши Боги-создатели: просвещать, обучать и развивать наших младших братьев — вас, людей. Так мы можем помочь вновь возродиться нашим создателям, павшим в Великой Битве и растворивших свои сознания в душах людей.
      Между прочим, человек с Земли, и тебе будет предоставлена матрица для сохранения личности. Ведь твое обучение продлится довольно долго, гораздо дольше, чем может жить человеческое тело.
      — Понятно. — Пожал плечами Трис. — Вы, люди-Повелители, как я вижу, больше заботитесь о своей личной безопасности, чем о выполнении заветов создавших вас Богов. Вы стараетесь загребать жар чужими руками, разыскивая во Вселенных тех, кто станет выполнять вашу работу.
      — Как ты смеешь так говорить, смертный? — Наконец-то голос Лалатолиса приобрел хоть какие-то естественные эмоции. — Ты, прикованный к стене узник, должен радоваться тому, что я предлагаю тебе свободу. А вместо этого ты начинаешь учить меня. Неслыханная наглость! Согласно нашим законам, я должен трижды задать тебе вопрос. Поэтому я второй раз спрашиваю: хочешь ли ты отправиться в Империю Повелителей?
      — Это напоминает одну историю, услышанную мною еще на Земле. — Усмехнулся Трис. — Если вкратце, то вот она: один юноша очень любил некую девушку, но эта девушка любила исключительно представительниц своего пола, считая всех мужчин гадкими мерзкими животными. Тогда юноша заплатил большие деньги за операцию по перемене пола и стал женщиной. Девушка полюбила его, и они прожили вместе долгую и счастливую жизнь. Или, как мне думается, им только казалось, что жизнь была счастливой.
      — Бред! — Констатировал Лалатолис. — К чему ты это рассказал?
      — Дело в том, что я, в отличие от некоторых, не меняю своих принципов и убеждений. Или ты вытаскиваешь из этой тюрьмы меня, Ремина и принцессу Лорану, или катишься ко всем чертям. Я же не требую, чтобы ты забирал моих друзей на свои Измерения. Телепортируй их в расположение войск Этла-Тиды и тогда я полечу с тобой.
      — Я уже сказал, что это невозможно. — В голосе великовозрастного амура послышалось раздражение. — На это будет израсходована дополнительная энергия, тогда как пользы мне это не принесет. Кроме того, наши законы запрещают вмешиваться в дела смертных и демонстрировать свое могущество в слаборазвитых человеческих сообществах. Только потому, что ты принадлежишь к другому миру, я помогаю тебе. Если ты действительно хочешь достичь чего-либо в своей человеческой жизни, ты должен отказаться от друзей и от любимых. Пусть это станет твоим первым испытанием, человек с Земли. Пойдем со мной, забудь об этих примитивных существах.
      — Когда-то и я так думал. — Покачал головой Трис, словно отгоняя неприятные воспоминания. — Ты считаешь, что на Проклятом острове меня постиг крах… Все так считают… Ну, что же, Лалатолис, я вижу, что мне придется посетить Измерения людей-Повелителей и объяснить, как вы заблуждаетесь относительно своих младших братьев — просто людей.
      — Так ты согласен лететь со мной? Учти, это мой третий и последний вопрос. Ты должен сейчас выбрать свою судьбу.
      — Я ее уже давно выбрал. — Ответил Трис и его черные глаза посмотрели прямо в зеленоватый экран. — Я отказываюсь от твоей помощи, Лалатолис, предложенной в неприемлемой для меня форме. Мы скоро увидимся. Но это произойдет там и тогда, когда я сам это определю. А сейчас ты свободен, уходи. До свидания!
      — Бедняга! — Прекрасное лицо амура выразило жалость и расстройство. — Ты, наверное, помешался, и я напрасно тратил на тебя свое драгоценное время. Довольно забавно, что мания величия поразила тебя именно в тюрьме, за день до казни. Прощай, человек, потерявший свой разум. Ты мог бы пойти далеко, но твой жизненный путь завершится завтра.
      Зеленый экран стал медленно гаснуть, изображение Лалатолиса пропало. Когда последние сполохи зеленого света растворились в воздухе, Трис опустил голову и пробормотал:
      — Мой Путь завтра только начнется…

* * *

      За толстой медной дверью камеры послышался шум отодвигаемых засовов. Трис поднял голову и прислушался.
      — Да что же это такое! — Возмутился он, стараясь, чтобы его голос был слышен в коридоре. — Не дают спокойно отдохнуть. Опять посетители!
      Дверь растворилась и в камеру быстро проскользнул невысокий стройный человек, одетый в свободную черную одежду. На голову его был накинут капюшон, а лицо закрывал черный платок, так что между ними видны были только карие глаза, спокойно оглядевшие камеру и прикованного к стене узника. В руках он держал два коротких широких меча, с лезвия одного из которых стекали капельки крови. За спиной человека виднелся небольшой рюкзачок из черной кожи.
      — А ты тут неплохо устроился. — Раздался тихий глухой голос из-под черного платка. — Светло, тепло.
      — Присоединяйся ко мне, Старший Брат Полнолуния. — Трис попробовал скривить разбитые губы в усмешке. — Вдвоем будет еще веселее.
      Человек в черном еще раз окинул взглядом камеру и отрицательно покачал головой:
      — Благодарю за приглашение, но я, пожалуй, от него откажусь. У меня есть встречное предложение: вместе покинуть этот дворец.
      — Звучит заманчиво. Я-то сперва подумал, что глава клана наемных убийц зашел, чтобы в последний раз посмотреть на того, кто две недели назад уничтожил два десятка его ночных воинов.
      — Отчасти ты прав, Трисмегист. Я очень хотел увидеть тебя. Мои Братья Полнолуния до сих пор считались лучшими бойцами, в совершенстве владеющими искусством убийства. Мы с самого раннего детства постигаем эту науку. И вдруг какой-то северянин показывает нам такую совершенную технику, против которой мы оказываемся бессильны. Я бы многое отдал, чтобы еще раз посмотреть на тот ночной бой в Зеленой Долине…
      — Так в чем же дело? — Усмехнулся Трис. — Освободи меня, и ты сможешь посмотреть на мой последний бой со стражниками и тюремщиками.
      — Это не интересно. — Отмахнулся Старший Брат. Эти ленивые жирные людишки понятия не имеют о настоящем боевом искусстве. Они только бездумно размахивают мечами и копьями, давят врага массой. То ли дело мои Братья — знатоки и ценители ловкости и проворства. Если бы ты еще раз с ними встретился…
      — Ты хотел бы еще раз посмотреть, как умирают твои Братья? — Удивленно приподнял брови Трис.
      — Кто знает, что есть смерть, а что есть жизнь? — Пожал плечами Старший Брат. — Братья Полнолуния придерживаются той точки зрения, что не стоит бояться смерти, которая все равно рано или поздно настигнет каждого человека. Если твое ремесло — убивать, со временем понимаешь, как ничтожна жизнь человеческая. Некоторые мои Братья сознательно идут на смертельный риск, чтобы выполнить заказ на жизнь какого-нибудь правителя или военачальника. Иногда смерть жертвы и смерть ее убийцы, заколотого телохранителями, разделяют мгновения. Но это еще больше укрепляет наш клан и придает ему ореол всемогущества и всесилия. Наши заказчики знают, что слово Брата Полнолуния — закон.
      — Так ты пришел, чтобы довершить неудавшееся две недели назад убийство. — Разочарованно протянул Трис. — А как же твое предложение вместе покинуть дворец?
      — Ты неправильно понял пои последние слова. — За твою смерть Повелитель Горван нам не платил. Мы заключили договор, инициатором которого был я сам Нас никто не нанимал, а раз нет обязательств, нет и причин тебя убивать.
      — А смерть твоих Братьев?
      — Мы скорбим о них, но уважаем достойного противника. Мы восхищены твоим искусством и хотим, чтобы ты обучил нас ему.
      — Теперь понятно. — Трис немного подвинулся в сторону, и его тяжелые цепи зазвенели. — Поэтому ты и хочешь освободить меня.
      — Верно. Но только я хочу быть уверен, что ты честно и без утайки передашь нам свою науку и не постараешься при первом же удобном случае нас покинуть.
      — Ты хочешь, чтобы я дал слово?
      — Да! Этого мне будет достаточно.
      Трис немного подумал, глядя неподвижными черными глазами в точку на противоположной стене, а потом сказал:
      — Тогда у меня три условия.
      — Мне кажется, — язвительно напомнил Старший Брат, — что ты не в том положении, чтобы торговаться.
      — Как хочешь. — Трис закрыл глаза и сделал вид, что собирается заснуть. — Тогда прощай, Старший Брат.
      Человек в черном, не ожидавший того, что узник может добровольно отказаться от освобождения, немного помялся, но все-же спросил:
      — Ладно, Трисмегист, какие это три условия?
      Трис, не открывая глаз, отчетливо произнес:
      — Первое: вместе со мной ты освободишь моего друга Ремина и принцессу Этла-Тиды. Второе: мы все вместе покинем этот город. Если после того, как мы отъедем на расстояние дневного перехода от города, ты все еще будешь настаивать на том, чтобы я обучал Братьев Полнолуния, я пойду за тобой, а Ремин с принцессой отправятся, куда захотят.
      — Ну ты даешь! — Не то возмутился, не то восхитился Старший Брат. — Всего-навсего освободить твоего друга и принцессу и вывезти их из города. Да ты хоть представляешь себе, чего мне стоило проникнуть в твою камеру? Три десятка моих Братьев сейчас находятся во дворце. Нам пришлось убрать всех тюремщиков в подземелье. Если вдруг кто-нибудь обнаружит, что в замок пробрались ночные воины, и поднимет тревогу, то против нас соберется столько солдат из гвардии Горвана, что…
      — Прекрасно. — Перебил его Трис. — Раз в подземелье нет охраны, значит, камеру Ремина мы найдем без труда. Чем быстрее ты всех освободишь, тем с меньшим риском мы покинем дворец.
      — А принцесса? — Спросил Старший Брат. — Ведь она не в тюремной камере, а где-то в самом центре дворца. Как я ее найду? Как смогу провести ее через комнаты, которые охраняются десятками отборных солдат-южан?
      — Это уже моя забота. — Пожал плечами Трис. — Освободи меня, и я преподам тебе первый урок искусства, которым ты так жаждешь обладать.
      — Так ты даешь слово, что обучишь меня и моих Братьев?
      — А ты согласен на мои условия?
      — Между прочим, ты еще не назвал третье. — Напомнил Старший Брат.
      — Ах, да! — Спохватился Трис. — Третье условие такое: когда я, Ремин и принцесса будем в безопасности, я еще раз спрошу тебя, хочешь ли ты, чтобы я учил тебя искусству убивать. Если ты ответишь отрицательно, мы простимся. Если положительно, то я обучу только тебя одного, а ты уж сам решай, будешь ли передавать это искусство своим Братьям. Только учти, вместе с наукой убивать я должен дать тебе и соответствующее мировоззрение, и необходимые знания. Без них набор боевых приемов так же бесполезен, как острый меч в неумелых руках.
      — Ты говоришь так, словно обучение займет не долгие годы, а несколько мгновений.
      — Там будет видно. — Широко улыбнулся Трис, и из-под ран на его разбитой губе выступила свежая кровь.
      На этот раз Старший Брат почти не колебался:
      — У меня нет другого выхода. Я и так уже пошел на риск, чтобы освободить тебя. Не отступать же на половине пути! Тем более, что твое третье условие звучит глупо: неужели ты серьезно считаешь, что я добровольно откажусь от власти, которую даст мне твое искусство?
      — Там будет видно. — Повторил Трис. — Так ты согласен?
      — Да! — Твердо прозвучал голос из-под черного платка. — Я, Старший Брат Полнолуния, глава своего клана, даю слово, что согласен на твои условия.
      Трис медленно встал на ноги, звеня цепями и опираясь на каменную стену.
      — Тогда и я даю слово, что передам тебе свои знания и умения. — Сказал он.
      Старший Брат повернулся в сторону двери и издал тихий звук, похожий одновременно на призыв ночной птицы, писк грызуна и свист ветра в тростнике. В камеру вбежали два человека, как две капли воды похожие на своего предводителя. Те же черные одежды и закрытые платками лица. Только в руках они держали не мечи, а молотки и зубила.
      — Приступайте, Братья. — Указал на прикованного узника Старший Брат и снял с плеч рюкзак. — А я пока достану одежду и оружие для нашего нового товарища.

* * *

      Дверь в комнату Лораны с тихим, но весьма неприятным для слуха скрипом растворилась. Девушка стояла у окна и смотрела на внутреннюю площадь дворца, по которой маршировали солдаты. Она не стала оборачиваться. Лорана уже привыкла к неожиданным визитам. Служанки, приставленные к ней Горваном и по внешнему виду и по манере поведения походили скорее на тюремщиц и никогда не стучались в ее дверь перед тем, как войти. Это были высокие широкоплечие девицы с развитой мускулатурой, которые с первых же дней помыкали наследной принцессой, как куклой. Они одевали ее в ту одежду, которую считали нужной, укладывали волосы в чрезвычайно сложные и причудливые прически, накладывали грубый и резкий макияж, который был в моде в Южной Империи. Сначала Лорана приходила в ужас, видя в отполированном серебряном зеркале свое отражение. Из юной чистой девушки делали дворцовую шлюху, правда, пока лишь внешне.
      Лорану успокаивала только одна мысль: все это кончится завтра, когда она убьет Повелителя Горвана и сама погибнет под ударами мечей его телохранителей. Это давало ей возможность отрешиться от грубой реальности и не обращать внимания на постоянные издевательства окружающих. Лорана даже не придала значения словам Триса о возможности побега. Сначала они зажгли в ней огонь надежды, но потом, выйдя из подземелья и проходя по дворцу, полному воинов, магов и слуг, девушка решила, что это совершенно немыслимо. Даже если бы Трис сохранил свои магические способности, освободиться из цепей и спасти ее с Ремином не было никакой возможности.
      — Ты готова, Лорана? — Послышался сзади тихий и такой знакомый голос, словно опровергая ее пессимизм.
      От неожиданности девушка по-кошачьи подпрыгнула на месте и приземлилась лицом к двери. Она увидела две одетые в черную одежду фигуры, проскользнувшие в ее комнату и плотно затворившие за собой дверь. Один человек остался у входа, вслушиваясь в шаги идущих по коридору стражников, совершающих регулярный обход дворца, а другой подошел к девушке и откинул капюшон. Это был Трис.
      — Не может быть. — Прошептала потрясенная Лорана. Она бессильно повисла на шее Триса, осыпав его лицо жаркими поцелуями. Девушка не могла подобрать слова, чтобы выразить все то, что она сейчас чувствовала. Только горячие слезы, текущие из глаз и обжигавшие щеки Триса, говорили о переполнявших ее душу эмоциях.
      — У нас мало времени. — Быстро заговорил Трис, поглаживая спину девушки. — Братья Полнолуния не могут долго скрывать свое присутствие во дворце. С минуты на минуту побег будет обнаружен. Нам надо быстро уходить.
      — Нам помогают ночные убийцы? — Изумленно раскрыла глаза девушка. — Они же хотели убить тебя в Зеленой Долине.
      — А теперь вот передумали. Познакомься: этот человек у двери — глава их клана, Старший Брат. Он любезно согласился вывезти из города меня, тебя и Ремина.
      Лорана немного отстранилась, чтобы заглянуть в глаза Триса.
      — Почему он это делает? — Тихо прошептала она. — Какую сделку ты заключил с этими наемными убийцами? У меня нет слов, чтобы благодарить тебя за спасение, мой любимый, но какую цену ты заплатишь за мою жизнь и жизнь Ремина?
      — Там будет видно. — Ответил Трис. В его непроницаемых черных глазах девушка не нашла ни ответа на свои вопросы, ни того, что так хотела бы увидеть.
      — Поторопитесь. — Послышался глухой голос Старшего Брата, заставив Лорану вздрогнуть. — Только что по коридору прошли дозорные стражники. На какое-то время путь для бегства открыт.
      — А где Ремин, Трис? — Настороженно спросила принцесса. — Почему он не с вами? Я не убегу без него.
      — Так это и есть твой выбор, Лорана? Ты приехала к Горвану, надеясь спасти в первую очередь его?
      Лорана молчала, глядя прямо в черные глаза Триса. Девушка чувствовала, что перед ней стоит уже не тот человек, которого она полюбила в Этла-Тиде. Тот, прежний, не стал бы мучить ее таким жестоким вопросом. Трис стал безжалостным и хладнокровным. Неужели, и Ремина пережитые испытания сделали таким же? И какова доля ее вины в том, что так изменились любимые ею люди? Лорана совершенно запуталась в своих мыслях и переживаниях.
      — Ремин ждет нас в подземелье. — Сказал, наконец, Трис. — Мы будем уходить через старый подземный ход, который издавна известен Братьям Полнолуния, но вряд ли знаком новым хозяевам дворца.
      — Но почему Ремин не поднялся наверх, чтобы вместе с тобой увидеть меня? — Настаивала Лорана.
      — Дело в том, что Ремин не смог бы незамеченным пройти через многочисленные посты дворцовой стражи. На это способны только я и Старший Брат.
      — Но и я тоже не смогу пройти с вами. — Всплеснула руками Лорана. — Я слишком устала в последние дни. Устала и телом и душой. Я не владею собой. Я все испорчу, выдам и себя и вас. Так что спасайся сам, Трис, и спаси Ремина. Большего я не могу желать. Прощай, любимый мой.
      — Да, ты слишком взволнована и не сможешь незаметно уйти. — Задумчиво проговорил Трис. Он провел ладонью сверху вниз по мокрой от слез щеке девушки, словно хотел навсегда запечатлеть в памяти тепло ее нежной кожи. Потом его пальцы соскользнули на шею Лораны. — Мне придется нести тебя, дорогая моя принцесса.
      — Как? — Не поняла принцесса.
      — А вот так. — Трис придавил указательным пальцем нервное окончание в основании шеи девушки и присел на корточки, так что ее обмякшее бесчувственное тело легло ему на левое плечо.

Глава 18. Освобождение.