– Пора возвращаться в ложу, Лили, – сказал герцог. – Сейчас начнется второй акт.

Лили была буквально без ума от Элизабет, которая служила для нее примером безукоризненной леди, обладающей всеми достоинствами. Лили уважала ее и восхищалась ею. Но она не забывала о том, что является ее компаньонкой, которая, почти ничего не делая, получает солидные деньги. Все, что Элизабет требовала от нее, – как можно прилежнее учиться, о чем она и сама мечтала, и почаще демонстрировать приобретенные знания и навыки на светских мероприятиях.

Лили упорно училась как для себя лично, так и для того, чтобы доставить удовольствие своей нанимательнице. И она была довольна результатами, хотя недостаточная быстрота достижения их несколько раздражала ее. Но временами она тосковала по старой жизни. Иногда потребность оказаться на природе, слиться с ней в одно целое гнала Лили из дома. Конечно, Гайд-парк, окруженный огромным городом, не мог заменить ей сельской местности. Большую часть дня Гайд-парк был излюбленным местом для прогулок бомонда, где было можно и себя показать, и на других посмотреть, а также обменяться последними сплетнями. Но Лили не была избалована условиями, в которых можно было наслаждаться природой. Она привыкла воспринимать окружающий мир таким, каким он был. По утрам Гайд-парк был почти идеальным для нее местом.

Уже несколько раз со дня ее приезда в Лондон она на рассвете украдкой исчезала из дома, чтобы провести хоть час среди природы, перед тем как начнутся занятия и дела наступающего дня затянут ее. Она никогда не говорила об этом Элизабет, а та если и знала, то не подавала виду. Конечно, если бы ей доложили об этом, она бы посчитала себя обязанной настоять на том, чтобы Лили сопровождали горничная или лакей, а это бы только испортило все удовольствие.

На следующее утро после посещения театра Лили отправилась в парк. Утро было прохладным, немного сырым, но день обещал быть солнечным. Лили избегала аллей и ходила по мокрой от росы траве. Ей очень хотелось скинуть туфли и чулки, но она этого не сделала: надо соблюдать приличия. Хотя парк можно было назвать пустынным, она заметила несколько торговцев, спешивших по своим делам, и одинокого всадника на одной из аллей.

Откинув назад голову, Лили смотрела на верхушки деревьев, полной грудью вдыхая прохладный воздух. Она старалась привести в порядок мысли, в которых была ужасная путаница. Лили провела беспокойную ночь, видела во сне кошмары.

Она не могла понять, почему ее пугало то, что она узнала вчера вечером. Возможно, причина заключалась в том, что она привыкла считать себя одинокой. С семилетнего возраста у нее был только отец, а сейчас на нее свалилась масса родственников: две тетки, два кузена, да еще двое знакомых оказались тесно связанными с тем местом, где ее мать была в услужении. Лили никогда не знала, что ее мать была служанкой. И вдруг выяснилось, что она была личной горничной кузины мистера Дорсея, жены герцога Портфри.

Почему от всего этого у нее так неспокойно на душе? Лили решила, что этим утром ей не найти ответа, и заставила себя думать о чем-нибудь более веселом.

Невиль действительно подобрал компанию, чтобы пойти в Воксхолл-Гарденз. Это случится через три дня, и Лили заранее радовалась возможности пойти в этот сад увеселений. Но... Но ведь не желание поскорее пойти туда так возбудило ее, что она едва спала этой ночью. Воксхолл-Гарденз, как она слышала, было весьма романтичным местом, с деревьями, расцвеченными огнями, с гирляндами фонарей, освещающими аллеи, с отдельными кабинетами для гостей, с музыкой, танцами и фейерверками.

Всего через три дня она пойдет туда с Невилем. Их компания состояла из восьми человек. Но Лили знала, что Невиль позвал этих шестерых только потому, что не мог пригласить ее одну.

Лили размышляла, будет ли этот вечер полным романтики и как она должна вести себя с Невилем. Пока она не приняла окончательного решения.

Лили постаралась выбросить из головы прежние аргументы и гулять по парку, ни о чем не думая. Она подставила лицо ветерку и стала слушать пение птиц, которые уже щебетали во весь голос. Она попыталась сосредоточить свое внимание на том, что в данный момент окружало ее.

Лили решила, что наденет медальон, когда пойдет в Воксхолл. Невиль увидит его и вспомнит, как она сказала ему, что наденет медальон по специальному случаю.

Но готова ли она подать ему такой сигнал?

Она вдыхала сырой воздух, напоенный запахом зелени, и прислушивалась к отдаленному стуку копыт.

Если герцог Портфри разговаривал с сестрой ее матери, значит, он тоже недавно побывал в Лестершире. А почему бы и нет? Он был женат на женщине, которая выросла в тех местах. Возможно, он все еще поддерживает отношения с ее семьей.

Стук лошадиных копыт раздался у нее за спиной. Сейчас всадник пустил лошадь галопом. Лили уже взяла несколько уроков верховой езды, нашла ее прекрасной и мечтала, что в недалеком будущем сама будет носиться верхом по аллеям Гайд-парка.

И тут случилось одновременно три вещи: стук копыт стал глухим, словно всадник свернул с аллеи; кто-то закричал, и Лили охватил безотчетный страх. Повернув голову, она увидела, что всадник направляет лошадь прямо на нее. Она инстинктивно подалась в сторону и тяжело упала на землю. Лошадь не останавливаясь промчалась мимо.

Крик повторился, и молодая служанка, бросив на ходу большую корзину, подбежала к Лили. Словно ниоткуда появились двое мужчин – один в куртке рабочего, второй был одет как преуспевающий купец. Лили лежала на мокрой траве и смотрела на них.

– О, мисс! – воскликнула девушка, опускаясь рядом с ней на колени. – Вы умерли?

– Она в шоке, а не умерла, глупая девчонка, – сказал рабочий. – Вы ушиблись, мисс?

– Я не знаю, – ответила Лили. – Кажется, нет.

– Если нет уверенности, то вам лучше не двигаться, – посоветовал купец. – Сделайте глубокий вдох и попробуйте пошевелить ногами.

– Вот скотина! – воскликнула служанка, глядя вслед удаляющемуся всаднику. – Летит сломя голову и, возможно, даже не заметил, что чуть не раздавил человека.

– Какое ему до всех дело, – заметил рабочий. – Они думают только о себе. Вы можете встать, мисс?

– Пусть еще немного полежит, – посоветовал купец. – Разве вы пришли без горничной, мадам?

Только сейчас Лили начала осознавать, что избежала смерти. И это уже не в первый раз.

– Я чувствую себя хорошо, – сказала она. – Спасибо.

– Он был похож на самого дьявола, выскочившего из ада, – тараторила служанка. – И.этот черный плащ, развевающийся на ветру. Я не разглядела его лица, но, возможно, лица у него и не было. Уверена, что это был сам дьявол.

– Замолчи, глупая девчонка! – сказал рабочий. – Однако не пойму, зачем закрывать лицо капюшоном в такое утро, как это, если, конечно, это не была женщина, которой не хотелось, чтобы ее узнали.

Купец помог Лили встать на ноги и даже предложил опереться на свою руку, пока она с уверенностью не смогла сказать, что ее ноги целы.

– Позвольте мне проводить вас домой, мадам, – обратился он к Лили.

– В этом нет нужды. Спасибо. Я чувствую себя хорошо, только немного промокла. Я вам всем очень благодарна.

– Ну если вы в этом уверены... – сказал купец, вынимая часы из нагрудного кармана и, нахмурившись, посмотрел на них с видом человека, который опаздывает на важное свидание.

Лили одна добралась до дома. И ей удалось пройти к себе в комнату никем не замеченной. Прежде чем позвонить Долли, она сняла с себя мокрую одежду. А когда горничная пришла, Лили с улыбкой рассказала ей, что гуляла в парке и поскользнулась на мокрой траве. При этом Лили потребовала, чтобы этот эпизод остался между ними. Долли согласилась, пообещав, что ее рот будет на замке, и стала рассказывать Лили о своем романе с кучером Элизабет.

«Это был просто несчастный случай», – уверяла себя Лили, ощупывая синяки, которые сильно болели. Беззаботный всадник съехал с аллеи на траву, даже не заметив ее.

Но на нем был черный плащ – да еще с капюшоном!

Но у каждого джентльмена может быть черный плащ. Да к тому же утро было прохладным, хотя особого холода не было.

Но может быть, это был не «он», а «она»?

Скорее всего это не несчастный случай. Это продолжение той истории, когда в Ньюбери на нее сверху свалился валун.

Дела продвигались медленно, если вообще продвигались. Все это время Невилю даже не удавалось видеться с Лили каждый день. Когда же он видел ее, а это, как правило, случалось на каком-нибудь приеме, она всегда была рядом с Элизабет, и хорошие манеры не позволяли ему поговорить с ней больше положенного.

Где бы они ни появились вместе, за ними продолжали жадно наблюдать. Джозеф сказал ему, что в гостиных все еще живо обсуждают эту тему. Более того, люди заключали пари, которые заносились в книгу споров «Уайт-клуба». Часть джентльменов держала пари, что на протяжении года Невиль снова женится на Лили. Другие, опровергая первых, спорили, что он скорее всего женится на Лорен в течение того же времени.

Сам Джозеф не переставал удивляться, что эта история наделала столько шуму.

Но Невиль собирался отбросить всякую осторожность на празднике в Воксхолл-Гарденз. Он намеревался воспользоваться ситуацией. Несмотря на то что он зарезервировал отдельный кабинет и пригласил гостей, устроив собственный прием, он рассчитывал провести какое-то время наедине с Лили. На протяжении почти двух недель он заботливо и осторожно подготавливал ее. Он будет серьезно ухаживать за ней в Воксхолле. У него есть надежда на успех. У Невиля перехватило дыхание, когда он вспомнил время, проведенное с Лили у ювелира и у Гантера. Она чувствовала себя свободной и счастливой – счастливой от того, что была с ним.

Он молил Бога, чтобы была хорошая погода.

Его молитвы были услышаны. День был жарким и солнечным, дул легкий ветерок. К вечеру ветер затих, и погода для посещения Воксхолл-Гарденз была идеальной.

Они пересекли Темзу на лодке: путь более медленный, зато с реки открывался прекрасный вид на Воксхолл-Гарденз. Невиль сидел рядом с Лили, Элизабет напротив. Портфри отсутствовал в городе несколько дней и должен был присоединиться к ним позже. Джозеф сидел сзади, осторожно флиртуя с леди Селиной Роулингз, в которую был влюблен и которую отпустили с ним под присмотром Элизабет. Капитан Харрис с женой сидели в кормовой части лодки. Огни, горевшие в саду, отражались в воде. На землю опускались сумерки.

– Ну как, Лили? – спросил Невиль, склоняясь ниже, чтобы видеть выражение ее лица.

– Волшебно, – ответила она.

Это волшебство зачаровало их обоих, и, возможно, таким же будет и вечер, а там – кто знает?

Подхватив Лили под одну руку, Элизабет под другую, Невиль повел их к заказанному им кабинету. Недалеко от них~ находилась эстрада, где оркестранты настраивали инструменты. Это был один из вечеров, когда в саду танцевали.

– Ты когда-нибудь раньше танцевала под звездами, Лили? – спросил Невиль, когда все расселись и им принесли закуски и вина.

– Конечно, – ответила Лили. – Разве не помнишь, как мы танцевали?

Да, они много танцевали в армии. Офицерские танцы были хорошо организованными и не такими жизнерадостными, как у солдат. Невиль наблюдал за ними со стороны и не делал замечаний, когда мужчины из-за отсутствия женщин танцевали друг с другом.

– Да, помню, – ответил он. – Но приходилось ли тебе танцевать под звездами вальс? Ты умеешь танцевать вальс?

– Мне нельзя его танцевать, – ответила Лили. – Для этого я должна получить особое разрешение.

– Но мы не на светском балу, Лили. Здесь не действуют эти правила. Сегодня ты будешь танцевать вальс – со мной.

Невиль прочитал в ее глазах, что ей этого очень хочется. Он увидел в них и другое: желание. Он был абсолютно уверен, что не ошибается.

И тут он заметил ее медальон.

– Ты в первый раз надела его? – спросил он, дотрагиваясь до медальона.

– Да.

– Значит, сегодня особый случай, Лили? – Он заглянул ей в глаза.

– Да, Невиль.

У них больше не было возможности поговорить наедине. Еда и вино были на столе; заиграл оркестр, и разговор принял общий характер.

Когда начались танцы, Невиль вначале пригласил Элизабет, затем миссис Харрис. Заиграли вальс, и время официальных церемоний закончилось. Наступило время романтики.

– Ты даже представить не можешь, – сказала Лили, кладя одну руку ему на плечо, а второй прикасаясь к его руке, – как давно мне хотелось танцевать вальс. Я думала, это никогда не случится.

– Со мной, Лили? – спросил он. – Тебе хотелось вальсировать со мной?

– Да, – прошептала она, – с тобой.

Невиль даже не пытался начинать разговор. Словам свое время, а чувствам – свое. Воздух был прохладным, над ними ярко светили звезды и луна. Природа гармонировала с красотой Воксхолл-Гарденз, расцвеченного фонарями и заполненного звуками волшебной музыки.

А в его объятиях была женщина. Маленькая, изящная, элегантная, улыбающаяся, без всякого стеснения смотревшая в его глаза на протяжении всего танца.

– Ну, – спросил он, когда танец подходил к концу, – такой ли уж это грех танцевать вальс, Лили?

– Соблазнитель, – в тон ему ответила Лили, и они рассмеялись.

– Давай прогуляемся, – предложил Невиль. Она кивнула.

– Мы должны прихватить с собой всю компанию, – сказал он, ведя ее в кабинет, – но немного погодя мы постараемся потеряться.

Посмотрев на Лили, Невиль понял, что она не возражает.

Лили не ошибалась. О нет, Невиль женился на ней из чувства долга. После ее приезда в Англию он относился к ней по-доброму, потому что он добрый человек. Он занимался с ней любовью, поскольку обстоятельства сложились так, что лучше не придумаешь. Зная, что их брак не узаконен, Невиль снова сделал ей предложение из чисто благородных побуждений. Конечно, там присутствовала и любовь – он сам говорил об этом, а у нее не было причины сомневаться.

Но сейчас это была самая настоящая любовь. Здесь уже не было чувства долга. Лили дала ему свободу и начала жить своей жизнью. Она многому научилась, и это теперь давало ей возможность быть независимой от чьих-либо благодеяний и самой зарабатывать на жизнь.

Сегодня Невиль ухаживает за ней просто потому, – что любит ее. В этом у нее нет и тени сомнений. Между ними не существует больше никаких преград, и она не будет создавать их. Возможно, Лили никогда не будет ровней ему в глазах света, но она знает, что сможет жить в его мире и чувствовать себя там комфортно. Мысль о жизни в Ньюбери-Эбби уже не приводила ее в отчаяние.

Пусть случится, что должно случиться; она не будет противиться этому.

Поэтому, когда, сопровождаемые маркизом и леди Селиной, они проходили по освещенной огнями аллее с развешенными на деревьях фонариками, Лили не стала протестовать, увидев, что оба джентльмена сделали почти комический ход, чтобы отделить две пары от всей компании. Леди Селина тоже не возражала.

– Знаешь, Лили, – сказал Невиль, когда они свернули на одну из узких, темных и тихих тропинок, – такие тропинки специально предназначены для влюбленных.

– Да, – ответила она. – Здесь просто чудесно.

– Они сделаны такими узкими, чтобы парочки шли, тесно прижавшись друг к другу и обнявшись.

– Если мы прижмемся друг к другу, то не сможем разговаривать. – Лили с улыбкой вглядывалась в темноту.

– Совершенно верно.

Обхватив Лили за плечи, Невиль крепко прижал ее к себе, а Лили обняла его за талию и положила голову ему на плечо.

Их охватило странное чувство отрешенности от всего мира, хотя до них доносились звуки оркестра, обрывки разговоров и смех. На их пути изредка попадался фонарик, висящий на дереве, в основном же тропинка освещалась только светом луны. «Если это и есть романтика, – думала Лили, – то здесь она в изобилии».

Они шли медленно и, пройдя некоторое расстояние, остановились. Невиль повернул ее и прислонил спиной к широкому стволу дерева.

– Лили, – взволнованно сказал он, – если ты хочешь чтобы ничего не случилось, то сразу скажи «нет».

Подняв руку, она погладила шрам на его лице.

– Я не буду говорить «нет», – прошептала она. Легким поцелуем он дотронулся губами до ее губ, она положила руки ему на плечи, а затем обняла за шею.

Между ними больше не было преград, только одна любовь. Раскрыв губы, она вернула ему поцелуй.

Обняв Лили за талию, Невиль крепко прижал ее к себе. Лунный свет освещал его спину, и в темноте Лили не видела его лица, но чувствовала, что он улыбается.

– Вот так все должно было быть с самого начала, Лили, – сказал он.

Она не стала спрашивать, о каком начале он говорит. Когда они впервые встретились? Когда она вошла в церковь в Ньюбери? Когда они были в коттедже? Скорее всего Невиль говорил обо всем сразу и был совершенно прав.

Он поцеловал ее губы, глаза, виски. Он целовал ее лицо и шею. Затем, шепча нежные слова, снова поцеловал в губы.

Чувство романтики исчезло. Она почувствовала, как его твердая плоть прижимается к ее телу. Она вдыхала запах его одеколона и мужского естества. Она чувствовала на его губах и языке вкус вина, которое он пил. Она слышала, как учащается его дыхание, чувствовала, как напрягается тело. Внизу живота заныло, и она еще крепче прижалась к.нему. Невиль. Она хочет его. Хочет прямо сейчас.

Но внезапно Невиль ослабил объятия, поднял голову и стал прислушиваться. Даже в темноте она видела, как напряглось его лицо. Впоследствии Лили так и не смогла вспомнить, слышала ли она какой-нибудь посторонний звук, кроме звуков отдаленного веселья. Но ее охватил внезапный ужас, когда Невиль, повернув голову, стал всматриваться в ряды деревьев, растущих по другую сторону тропинки. Потом Лили не была даже уверена, что разглядела хоть что-нибудь. И тем более не была уверена, что увидела человека в черном плаще с поднятым пистолетом в руке. Все произошло слишком быстро.

Быстро повернувшись, Невиль толкнул Лили за дерево, оставшись наедине с опасностью. И тут же прозвучал выстрел. Пуля просвистела мимо, но шум ее отозвался звоном в ушах Лили.

Лили чувствовала, что задыхается. Как хорошо, что Невиль успел спрятать ее за дерево, иначе она бы сошла с ума от страха.

Она слышала его прерывистое дыхание, которое он пытался сдерживать, чтобы не выдать их местонахождение. Лили понимала, что мешает ему. Если бы не необходимость защищать ее, Невиль бы отправился на поиски нападавшего, вместо того чтобы стоять и ждать, когда тот обнаружит их.

Потом ей казалось, что они простояли там в невероятном напряжении минут пять или десять, хотя прошло не больше минуты-двух. Затем в начале тропинки послышался смех. Смех становился громче, и Лили поняла, что к ним приближается компания.

Их было четверо. Когда они прошли мимо дерева, Невиль крепко взял Лили за руку и вывел на тропинку. Они последовали вслед за компанией, которая была так занята разговорами, что не заметила их появления.

– Я отведу тебя к Элизабет, – сказал Невиль, – а затем вернусь, чтобы найти негодяя. – Дыхание Невиля было затрудненным.

Чтобы не упасть, Лили обхватила его за талию и вдруг почувствовала под рукой что-то мокрое и теплое.

– Кровь, – прошептала она, а затем в панике закричала: – Невиль, тебя ранили!

– Ничего страшного, – процедил он сквозь стиснутые зубы и ускорил шаг.

Когда они приблизились к кабинету, он почти толкнул ее к испуганной Элизабет, которая разговаривала с герцогом Портфри.

– Увезите ее, – хрипло бросил Невиль. – Увезите ее домой.

И упал на землю к их ногам.