В следующем туре соперницей Эллы на корте была юная француженка Иветт Дюбуа. Она победила в предыдущем матче одну из учениц Кэти, поэтому та изучила ее манеру игры и поделилась своими наблюдениями с Мелиссой. Так у Эллы появилась возможность отработать защитные удары и наметить оптимальную тактику поединка, предстоящего ей вечером.
      Мелисса была в восторге от своего возвращения на корт крупнейшего теннисного комплекса Америки, пусть в роли тренера. Ей вспомнились волнующие выступления перед двадцатитысячной толпой болельщиков Нью-Йорка. И хотя ей не удалось тогда завоевать здесь громких титулов, но в паре с Джеком она едва не прошла в финал и в одиночном женском разряде тоже уступила сильной противнице только в полуфинальной встрече. Замечательное было время!
      Она глубоко вздохнула и взглянула на трибуну, где Ник сидел с малышкой Сюзи. Он был исключительно заботливым и нежным отцом, это суровый и сильный бывший солдат. Видя его с дочерью на руках, Мелиса всегда испытывала волнение. Вот и сейчас она проглотила ком и улыбнулась.
      Почувствовав ее взгляд, Ник тоже улыбнулся жене.
      – Мелисса! – строго воскликнула Кэти. – Пора работать! Учти, я вырвалась сюда только ради Эллы. Трое моих птенцов сегодня тоже играют после обеда во втором туре состязаний юниоров.
      Мелиссе предстояло сменить привычную – наступательную – манеру Эллы на ту, которая оказалась бы действенной против Иветт. Та умело сочетала сильные крученые удары от задней линии с резкой подрезанной подачей. С учетом ее излюбленных приемов Мелисса и построила урок.
      Элла заметно нервничала поначалу, робея перед именитой теннисисткой. Но постепенно она осмелела и заиграла ровнее, удивляясь тому, что побеждает чемпионку Уимблдона. Мелисса же посылала мячи так, чтобы Элла могла их отразить; это придавало девочке уверенности. Постепенно удары Мелиссы становились сложнее.
      Хэл, как и Кэти, забежал на тренировочный корт ненадолго: тоже торопился к собственным ученикам. Убедившись в том, что Элла в надежных руках, он вскоре ретировался. Честно говоря, ему обидно было видеть Ника Леннокса с ребенком Мелиссы на руках: он все еще тосковал по ней, хотя и сблизился с Линдой Кортес. Слегка утешала мысль, что она досталась порядочному человеку, а не Эйсу Делани.
      Кэти объявила конец тренировки. Мелисса подошла к Элле, чтобы еще раз пожелать ей удачи в предстоящем матче. Внезапно та спросила:
      – А почему бы нам не сыграть по-настоящему?
      Мелисса опешила, Кэти постаралась сохранить серьезный вид.
      – Очень смелое предложение! – заметила она. – Хорошо, Элла. Но только один «тай-брейк», после чего ты пойдешь обедать и отдыхать перед встречей.
      Мелисса вновь заняла позицию на задней линии, слегка задетая дерзким вызовом Эллы, еще недавно смотревшей на чемпионку Уимблдона с благоговейным трепетом. Быстро же она осмелела! Нужно утереть соплячке нос…
      Элла подала первой, Мелисса отбила мяч с такой силой, что соперница не успела его принять. 1: 0 повела бывшая чемпионка.
      Подача перешла к Мелиссе. Это было ее основным козырем, редкая противница умудрялась принять мяч, посланный с пушечной силой. И на этот раз она выиграла очко с первой же попытки. Второй мяч Элла приняла, но Мелисса выбежала к сетке и послала мяч в угол. 3: 0. Спеси у Эллы поубавилось, но она не сдавалась. Подержав ее на задней линии, Мелисса начала гонять девчонку по углам и добила коронным ударом слева двумя руками. 4: 0! Мелисса вновь почувствовала былой кураж. Она довольно улыбнулась Нику и Кэти и вернулась на заднюю линию.
      Подала Элла, Мелисса затеяла с ней обмен мячами, чтобы выманить ее к сетке и затем обвести свечой. Все так и вышло, счет стал 5: 0.
      – Чем ты занимаешься, хотелось бы мне знать? – раздался голос Эйса. Он появился на площадке совсем недавно и наблюдал за игрой с нарастающим недоумением. – Что все это значит, черт подери? – Его черные глаза метали молнии.
      – Я тренирую ее перед матчем! – в тон ему резко ответила Мелисса. – Девочке нужно помочь.
      – По-твоему, подрывая ее уверенность в себе, ты ей помогаешь?
      – Не умничай! Мы сыграли только один «тай-брейк» всерьез, а не встречу из трех партий, – усмехнулась Мелисса.
      Ник, наблюдавший за их стычкой издали, не слышал, о чем шел разговор, но по выражению лиц спорящих догадался, что ни к чему хорошему он не приведет. Он встал, чтобы вмешаться в конфликт, но сообразил, что скован малышкой Сюзи.
      – Подержи-ка ее! – отдач он дочь Кэти. Та недоуменно посмотрела на него и стала успокаивать ребенка, испуганно захныкавшего, когда папа разволновался.
      – Не смей плакать! – шикнула она было на малышку, но тотчас же ласково улыбнулась ей. И Сюзи повеселела.
      – Что, по-твоему, должна испытывать Элла, проигрывая очко за очком партнерше, больше года не игравшей в турнирах и совсем недавно оправившейся после родов? – не унимался Эйс, косясь на приближающегося Ника. – Тебе нужно доказать всем, что ты по-прежнему чемпионка? И в первую очередь себе самой, разумеется! Так вот что я скажу тебе, крошка: заруби у себя на носу, ты всего лишь бывшая чемпионка!
      Эти слова переполнили чашу терпения Ника. Лицо жены исказилось обидой и побледнело. Неприязнь, копившаяся годами, выплеснулась наружу. Схватив Эйса за плечо, Ник развернул его лицом к себе и двинул кулаком в солнечное сплетение. Не ожидавший удара Эйс рухнул на колени и согнулся пополам, захрипев от боли.
      – Не принимай это близко к сердцу, дорогая! – Ник нежно обнял жену за плечи.
      Мелисса растерянно взглянула на драчунов и молча ушла с корта на трибуну, чтобы забрать дочь у Кэти. Ник поплелся следом.
      – Он прав, мне не следовало обижать девчонку перед матчем, – тихо сказала мужу Мелисса.
      – Может, мне перед ним извиниться?
      – Не нужно, ты преподал ему хороший урок! Я горжусь тобой, мой герой! – Она поцеловала его в щеку, и, обнявшись, они удалились.
      Эйс проводил их ненавидящим взглядом: ему было чертовски больно и обидно, но еще более – стыдно перед Эллой.
      Позже, встретившись в баре с Джеком, он пожаловался ему на неприятные ощущения в области желудка:
      – Этот костолом изуродовал меня! Ему просто некуда силу девать!
      Но Джек не собирался жалеть его и встал на сторону сестры.
      – Сам напросился! Что с тобой творится в последние дни? Ты просто невыносим! Тебя гложет история с кассетами Лоретты? Так найми частного детектива и проверь все версии. Либо выкинь все из головы раз и навсегда!
      – Ты закончил? – спокойно спросил Эйс.
      – Да! То есть нет! Извинись перед моей сестрой! – Отдав это приказание, он резко повернулся к Эйсу спиной и ушел.
      Эйс скорчил презрительную мину и заказал еще порцию виски, надеясь заглушить боль под ложечкой. Но злость и раздражение, накопившиеся в нем, продолжали рваться наружу. Причина этого была не в пленках с воспоминаниями Лоретты, как думал Джек, а в злосчастной Алекс Кейн, которая так и не вышла замуж, хотя и была беременна. Эйса бесило, что под сердцем она вынашивает чужого ребенка.
      Засидевшись в баре, он забыл о том, что Элла играет ответственный матч. Она же так расстроилась из-за всего случившегося перед игрой, что не смогла взять себя в руки и начала уступать гейм за геймом. К приходу на трибуны Эйса она уже проиграла первый сет.
      Эйс пришел в ярость: он пригласил на эту встречу нескольких деловых партнеров и теперь не находил себе места от позора. Завидев Хэла Ренуика, он излил скопившуюся желчь на него.
      – Я плачу тебе огромные деньги не за то, чтобы ты учил ее проигрывать! – рявкнул он.
      – Тренируй ее сам! – огрызнулся Хэл, уязвленный таким несправедливым упреком: ведь до сих пор Эйс оставался доволен успехами Эллы. – Мне надоели твои придирки. Катись-ка ты… – Он осекся, заметив немую мольбу в глазах Линды Кортес, державшей его под руку. Он уже собрался было извиниться перед Эйсом, когда тот сам дал задний ход.
      – Прости, Хэл! – сказал он. – Ты вполне успешно справляешься со своей работой. Это Мелисса испортила девочке настроение сегодня утром, она подорвала ее уверенность в себе.
      – Неправда! – не выдержала Кэти. – Они сыграли только один «тай-брейк». Элла ведет себя чересчур нескромно, я бы порекомендовала ей не задирать нос…
      – Она не нуждается в твоих рекомендациях, – сказал Эйс.
      – Ты сам попросил меня заняться ею, когда она закончит обучение в теннисной школе, – приторным голоском напомнила ему Кэти. – А пока она еще подросток и должна жить и тренироваться вместе со сверстницами, у одного и того же наставника. Ты же дал ей повод думать, что она лучше всех, поселив в пятизвездочном отеле. Да, она талантлива и со временем добьется успеха, но сейчас ей необходимо учиться. И прежде всего – дисциплине!
      Она выразительно кивнула на площадку, где разгорелся жаркий спор между Эллой и судьей на линии.
      Элла проигрывала второй сет со счетом 2:5 и, видя, как зол на нее Эйс, решила любой ценой переломить ход матча. Она так разнервничалась, что допустила двойную ошибку на своей подаче, а затем упустила мяч, отбитый Иветт Дюбуа, да еще вступила в перепалку с арбитром.
      – Мяч не попал в площадку! – горячилась она, размахивая руками.
      Судья на вышке был неумолим.
      – Кажется, она унаследовала все твои скверные привычки, – поморщилась Кэти.
      Эйс нахмурился. В свое время он действительно прослыл заядлым спорщиком и за свои выходки неоднократно получал замечания и даже наказания в виде штрафов, а порой и дисквалификации на длительный период.
      – Хэл, приструни девчонку! – сказал он помрачнев. – И чем скорее, тем лучше для нее.
      – Ты сам виноват в том, что она разболталась, – возразил Хэл. – После встреч с тобой она теряет голову. Кэти права: ты ее избаловал, она возомнила, что лучше других. И вот результат.
      – Да, это станет для нее хорошим уроком, – удовлетворенно ухмыльнулась Кэти, когда, проиграв на своей подаче и потерпев поражение в матче, Элла вышла к сетке, чтобы пожать противнице руку на прощание.
      Собрав ракетки и полотенца, Элла растерянно озиралась по сторонам, боясь разреветься.
      – Пусть пострадает немного, ей это полезно, – пробормотала Кэти, наклонившись к Хэлу.
      Линда, случайно услышав ее слова, обожгла ее укоризненным взглядом.
      – Она желает Элле добра! – успокоил ее Хэл. – Спортсменка должна переживать из-за поражения, иначе ей не стоит продолжать свои занятия. Кэти – опытный тренер.
      Линда понимающе кивнула, хотя в ее глазах и читалось сомнение. Эйс быстро пошел по проходу к Элле, направляющейся в раздевалку.
      – Ничего более отвратительного я в жизни не видел! – прошипел он. – Еще один подобный матч – и ты вновь очутишься на задворках жизни. И впредь не смей спорить с арбитрами!
      Кэти удивленно покачала головой: она не ожидала такого от прирожденного скандалиста. Хэл поспешил на выручку своей ученице, за ним семенила перепуганная Линда. Она обняла девочку за плечи и прижала к себе, утешая и успокаивая. Элла моргала глазами, совершенно ошалев от натиска Эйса: таким разъяренным она никогда его не видела.
      – Довольно! – рявкнул на Эйса Хэл. – Разбор ошибок мы проведем, когда она слегка успокоится. Понятно?
      – О'кей, вверяю ее тебе, – кивнул Эйс и покосился на трибуну, где должны были сидеть деловые партнеры. Тех уже давно и след простыл.
      Резко повернувшись на каблуках, он ушел прочь, проклиная этот неудачный день. Все, даже Джек, ополчились на него! Он тяжело вздохнул и, покинув спортивный комплекс, отправился в отель. По дороге заскочил в ювелирный магазин фирмы «Картье» и купил подарок для Мелиссы: так он рассчитывал помириться с ней, задобрить Джека, а заодно и разозлить Ника. Предвкушая желанный эффект, Эйс мрачно ухмыльнулся: пора и ему сделать ответный ход.
      Хорошенько потренировавшись в спортивном зале, расслабившись после душа и массажа, Эйс позволил себе выпить виски и не спеша направился в гостиницу, где остановились Мелисса и Ник; она располагалась за два квартала от его отеля. Заглянув сперва к Джеку, он постучался в соседний номер. Ему открыл дверь Ник, его ледяной взгляд не сулил ничего хорошего незваному гостю.
      – Я пришел вовсе не для того, чтобы с тобой драться! – поспешно заявил ему Эйс.
      – Очень жаль, – мрачно процедил Ник.
      – Я хотел извиниться перед Мелиссой…
      – Она принимает ванну…
      – Это не страшно, я уже не раз видел… – Эйс замолчал, заметив, как глаза Ника наливаются кровью и вылезают из орбит. – Видел разных дам, принимающих ванну, – поправился он. – Вот, это подарок. Передай ей, пожалуйста, я очень сожалею, что накричал на нее утром. – Он отдал Нику нарядно упакованную коробочку, в которой лежал браслет с сапфирами и бриллиантами, и едва успел сделать шаг назад, как Ник захлопнул дверь у него перед носом. Переведя дух, разъяренный супруг Мелиссы швырнул сверток в корзину для мусора, но, подумав, извлек его оттуда, решив подарить перед отъездом горничной.
      Расстроенная и до смерти напуганная выходкой Эйса, Элла не находила себе места, ломая голову над тем, как его задобрить. Хэл пригласил Линду и ее на ужин, но Элла не пошла с ними, сославшись на плохое самочувствие.
      После долгих и мучительных раздумий она пришла к заключению, что единственный способ восстановить прежние отношения с Эйсом – отдаться ему. Она, разумеется, давно мечтала об этом, но не думала, что это случится при подобных обстоятельствах и столь скоропалительно. В своих девичьих фантазиях она представляла, как в один прекрасный день он сделает ей предложение, и она наденет белоснежное платье невесты…
      Элла разделась, начесала волосы, густо наложила на лицо макияж и, обернувшись полотенцем, на цыпочках добежала по коридору до номера Эйса. Оглянувшись по сторонам и удостоверившись, что ее никто не заметил, она изо всех сил забарабанила кулачками по его двери и закричала:
      – На помощь! Скорее! Эйс! – Вид у нее при этом действительно был испуганный.
      – В чем дело? – Эйс распахнул дверь. – Что с тобой? Заболела?
      – Нет, я здорова. Скорее пошли в мой номер! Там какой-то мужчина! – выпалила она, дрожа от нервного перенапряжения.
      – Что? – Эйс оттолкнул ее и побежал в ее комнату. Никого! Он заглянул в ванную, там тоже было пусто. – Я позвоню в службу безопасности! – крикнул он.
      Это не входило в планы Эллы.
      – Пожалуйста, не надо! – в отчаянии взмолилась она.
      – Почему же? – нахмурился Эйс. – Ты боишься, что не сможешь опознать его. Он знаком тебе?
      – Нет, дело не в этом. Я тебя обманула, я здесь одна, – промямлила она, собираясь с духом, чтобы скинуть полотенце и предстать перед ним совершенно обнаженной. И тогда, подсказывало ей сердце, он возьмет ее на руки и, прижав к груди, признается в любви. И скажет, что давно о ней мечтает и с нетерпением ждет, когда она наконец станет взрослой…
      – Что за идиотскую игру ты затеяла, крошка? – резко спросил Эйс. – Мало ты доставила мне сегодня неприятностей? Похоже, я выбрасываю деньги на ветер, – с отвращением добавил он. Элла разрыдалась.
      – Прости меня, ради Бога! – хныкала она, размазывая по лицу потекшую тушь. – Я хотела загладить свою вину. Клянусь, что буду много тренироваться! Я понимаю, что мне еще учиться и учиться. Только не сердись на меня, я так сильно люблю тебя!
      Лишь теперь Эйс сообразил наконец, что она задумала, и пришел в ярость. Маленькая шлюшка, она хочет вернуть его расположение самым непристойным способом! Да как она посмела предложить ему свое тело, глупая дрянь!
      – Не смей больше так делать! Поняла? – заорал он. – Ни со мной, ни с кем-либо другим! Это гнусно! Твои девичьи прелести меня вообще не интересуют, ты нужна мне как теннисистка. Ясно?
      – Да! – Элла шмыгнула носом, испытывая одновременно облегчение и разочарование.
      – Нам придется серьезно поговорить! – раздраженно продолжал Эйс. – Но не теперь! Немедленно оденься и прекрати реветь!
      Он отвернулся, давая ей возможность натянуть на себя одежду, и впервые увидел на стене фотографии: на них он был изображен один, с Мелиссой и Сюзи, затем – в компании с Линдой и Хэлом. Рядом висел снимок ее папаши, а дальше… Эйс не поверил своим глазам: ему улыбалась молодая Лоретта!
      – Где ты взяла это? – спросил он у Эллы.
      – Это фотография моей мамы, – испуганно ответила та. – Я повсюду вожу ее с собой.
      – Твоей мамы? – переспросил Эйс.
      – Да. Ведь Линда мне приходится мачехой. А родная мама умерла, когда мне было три года. Я ее плохо помню, и это единственная фотография, которая у меня есть.
      – Твоя мама… – задумчиво произнес Эйс, рассматривая знакомые черты на снимке и вспоминая слова, произнесенные Лореттой: «Они были похожи как две капли воды…»
      – А как ее звали?
      – Тереза.
      – А ее девичью фамилию ты не знаешь?
      – Чапмен, как у дедушки и бабушки.
      – Они еще живы?
      – По-моему, да! Они поссорились с моим папой, когда он женился на Линде, и с тех пор я их не видела.
      – У тебя есть их фотография? – спросил Эйс.
      – С собой нет, но есть в альбоме, он у меня в общежитии.
      – Адрес знаешь?
      – Адреса я не помню. Они живут где-то во Флориде. По-моему, адрес записан в моей записной книжке, но она тоже в теннисной академии. – Элла окончательно растерялась. – Они очень бедные люди…
      – Мне не нужны их деньги! – нахмурился Эйс.
      – Я подумала, что ты хочешь получить с них деньги, потраченные на мое обучение, – чуть слышно произнесла девочка.
      – Не говори глупости! Лучше вот что: позвони-ка в академию и попроси кого-нибудь передать факсом адрес и фото твоего деда в эту гостиницу. А я пошел собирать вещи!
      Ни Элла, ни Линда, как он выяснил позже, ничего толком не знали о Терезе Чапмен. Девочка сохранила о матери лишь смутные воспоминания, поддерживаемые благодаря драгоценному снимку, а для ее мачехи она была всего лишь бывшей женой Марсело.
      Оставалось уповать на родителей Терезы, Джона и Шейлу Чапмен. С фотографии на Эйса смотрела обыкновенная супружеская пара седовласых людей с неприметной внешностью; она была слегка полновата, он – высок и строен.
      Они непременно должны были знать, что связывало Терезу Чапмен с Лореттой. Эйс пока не понимал, почему заинтересовался этим, но ощущал острую потребность добраться до своих корней. Ведь раньше он презирал и ненавидел своего папашу и, мысленно готовый его пристрелить, втайне надеялся, что он кусает теперь локти, узнав из газет, что его сын – миллионер.
      Прилетев в Форт-Лодердейл, Эйс взял в прокат автомобиль и помчался на нем по магистральной дороге на север, в сторону Помпано-Бич. Добравшись до нужного ему домика, он остановился и задумался, не зная, как ему лучше поступить. Не исключено, что он впустую потратил деньги и время. Но возможно, что этим людям что-то известно о Лоретте. Наконец он тяжело вздохнул и, выбравшись из машины, пошел по садовой дорожке к двери.
      Эйс долго звонил, пока ему открыл мужчина, знакомый по фотографии. Джон Чапмен заметно постарел. Взглянув на гостя, он кивнул и пригласил его в дом.
      – Мы уже и не рассчитывали когда-нибудь вас увидеть, – негромко сказал он.
      – И вот я здесь, – пожал плечами Эйс. – Это, по-вашему, хорошо или плохо?
      – Мне все равно, – улыбнулся Джон Чапмен. – Проходите, я приготовлю кофе. Жена в отъезде, поехала погостить несколько дней у сестры.
      Эйс прошел в крохотную кухню и с удовольствием выпил чашку крепкого черного кофе.
      – Почему вы меня ждали? – спросил он. – Из-за Эллы?
      – Эллы? – удивился Джон. – Вы ее знаете?
      – Не только знаю, но и трачу на нее огромные деньги! Я оплачиваю ее обучение в школе тенниса, – пояснил Эйс.
      – Ничего об этом не слышал. – Старик пожал плечами. – Ну, а вы, видимо, уже все знаете?
      – Что именно? Мне ровным счетом ни черта не известно! – в сердцах воскликнул Эйс. – Совершенно случайно мне на глаза попался снимок матери Эллы, она удивительно похожа на мою мать, Лоретту Делани.
      – Это естественно, – сказал Джон. – Тереза – дочь Лоретты.
      Эйс остолбенело уставился на него. Значит, у него была сестра… Придя в себя, он живо спросил:
      – Вы с супругой удочерили ее?
      – В некотором роде, – замялся Джон. – Это не было оформлено должным образом. Пожалуй, лучше я расскажу вам все с самого начала. Кстати, Лоретта рассказывала вам когда-нибудь о том периоде своей жизни, когда она обитала в Нью-Йорке?
      – Нет, – Эйс потупился, стыдясь признаться, что он и сам не проявлял к этому интереса. – Она не любила распространяться о своем прошлом.
      – В ту пору, молодой человек, у меня был магазинчик в Бруклине, а при нем – кафетерий. Однажды я выставил в окно объявление, что мне требуется официантка. И в торговый зал вошла Лоретта. Она сказала, что ей восемнадцать лет, но, по-моему, ей было несколько меньше. Она приехала из другого города, из какого именно – мне неизвестно. Я взял ее на работу. Она была хорошенькой, жизнерадостной и добродушной, поэтому сразу же понравилась моим клиентам. И мне тоже, – добавил он.
      – Значит, это вы… – вытаращился на него Эйс.
      – Да, – вздохнул старик. – У нас с женой детей не было, – разумеется, это не может служить мне оправданием… Но Лоретта был чертовски хороша собой! И я не смог устоять…
      – Вы отец Терезы? – уточнил Эйс.
      – Да. Так сказала мне Лоретта. Но она не хотела оставлять ребенка…
      – В это я готов поверить, – Эйс хмуро усмехнулся.
      – Не смейте так говорить о своей матери, молодой человек! – упрекнул его Джон. – Она была молода и страшно напугана: тридцать пять лет тому назад отношение к незамужним молодым мамам было иным! Я поговорил с женой, и мы решили оставить ребенка у себя.