II

Когда он пришел в себя, Бенедетта хлопотала около него, вид у нее был встревоженный. За ней он увидел Форестера, который что-то энергично втолковывал Виллису, а за ним – небо, изуродованное клубами черного жирного дыма. Он приложил руку к голове и поморщился.

– Тише, – сказала Бенедетта, – не двигайтесь.

Он слабо улыбнулся и приподнялся на локте. Форестер, увидев это, подошел к нему и спросил:

– Все в порядке, Тим?

– Я не знаю, не думаю, – ответил О'Хара. – Голова у него просто раскалывалась. – Что случилось?

Виллис поднял арбалет.

– Винтовочная пуля ударила в него, – сказал он. – Она разбила петлю, но, к счастью, миновала вас. Вас отбросило на скалу, и вы разбили себе голову.

О'Хара с трудом улыбнулся Бенедетте.

– Ничего, все хорошо, – сказал он и сел. – Ну что, сделали мы дело?

Форестер удовлетворенно засмеялся.

– Сделали ли мы дело? Господи! – Он встал на колени рядом с О'Харой. – Начать с того, что Родэ попал-таки в одного – прострелил ему плечо. Это вызвало переполох, что нам и требовалось. Дженни пережила несколько неприятных минут, когда этот парень торчал у бензобака, но в конце концов выполнила, что от нее требовалось.

– А что с грузовиком? – спросил О'Хара. – Я видел, как он загорелся. А дальше – не знаю.

– Грузовику конец, – сказал Форестер. – Он еще там догорает. Когда взорвался второй бензобак, загорелся один из джипов. Черт возьми, как они забегали, словно муравьи. – Он понизил голос. – Оба мужика, что были у грузовика, погибли. Индеец свалился в реку, он, видимо, ослеп. А второй сгорел дотла. Дженни этого не видела, а я ей не стал говорить об этом. – О'Хара кивнул. Да, с этим она не смогла бы жить. – Ну вот, – продолжал Форестер, – они лишились всех своих досок, – они сгорели вместе с грузовиком. Другие же машины они отвели черт-те знает куда по дороге – там она отворачивает от ущелья, это добрые полмили. А второй джип, оказалось, невозможно вывести из огня. Они его бросили. Ну и потом они обрушили на нас такой шквал пуль, что можно подумать, будто у них там мировые запасы патронов.

– Кто-нибудь пострадал? – спросил О'Хара.

– Вы единственная жертва. Больше никто не получил ни одной царапины.

Я должна перевязать вас, – сказала Бенедетта.

– Пойдемте к озерку, – предложил О'Хара. Он осторожно поднялся, и в этот момент подошел Агиляр.

– Вы молодец, сеньор О'Хара, – сказал он.

О'Хара пошатнулся и оперся на Форестера.

– Все это хорошо, но больше такой трюк у нас не пройдет. Мы выиграли только время.

– Но ведь время – это то, что нам нужно, – сказал Форестер. – Совсем недавно я не дал бы и двух центов за план прорыва через горы, но сейчас мы с Родэ уходим с легким сердцем. – Он посмотрел на часы. – Пора двигаться.

Подошла мисс Понски.

– Как вы, мистер О'Хара, то есть Тим?

– Прекрасно. Вы молодец, Дженни.

Она вспыхнула.

– О, спасибо, Тим. Но у меня был ужасный момент. Мне казалось, что мне придется выстрелить по человеку у грузовика.

О'Хара бросил взгляд на Форестера и слегка улыбнулся, а Форестер еле удержался от сатанинского смеха.

– Вы сделали то, что надо, – сказал О'Хара. – И сделали хорошо. – Он оглянулся. – Виллис, оставайтесь здесь. Возьмите у Родэ пистолет, и, если что-нибудь случится, используйте последний патрон. Впрочем, я думаю, ничего не случится, пока, по крайней мере. Остальных приглашаю на военный совет у озерка. Мне хотелось бы обсудить ситуацию, прежде чем Родэ уйдет.

– Ладно, – сказал Форестер.

Они отошли к озерку. О'Хара наклонился, чтобы зачерпнуть воды. Увидев в воде свое отражение, скорчил гримасу отвращения.

Грязное, небритое, почерневшее от дыма лицо с запекшейся кровью на лбу и щеках, воспаленные от близости огня глаза. "Боже, – подумал он, – выгляжу, как бродяга".

Он плеснул на лицо холодной водой и содрогнулся. Обернувшись, он увидел стоящую рядом с ним Бенедетту.

– Надо сделать повязку, – сказала она.

Он осторожно поднес руку к затылку и почувствовал липкую застывшую кровь.

– Черт, я, наверное, здорово навернулся.

– Хорошо, что вас не убили, – сказала она. – Дайте посмотреть.

Он приятно ощутил легкое прикосновение ее прохладных пальцев на висках. Она промыла рану и сделала повязку. Он в это время тер рукой колючую щеку и думал о том, как это Армстронгу удается всегда быть чисто выбритым.

Бенедетта аккуратно завязала узелок на повязке и сказала:

– Вы должны сегодня отдохнуть, Тим. У вас, наверное, легкое сотрясение мозга.

Он кивнул, и тут острая боль пронзила голову.

– Наверное, вы правы, – сказал он. – Что же касается отдыха, то это не для меня. Пусть ребята на другом берегу отдыхают. Пошли к остальным.

При их приближении Форестер встал.

– Мигель говорит, что нам пора идти, – сказал он.

– Сейчас, сейчас, – ответил О'Хара. – Я хочу выяснить кое-что. – Он обратился к Родэ. – Вы проведете день в лагере и день на руднике. Итого два дня. Необходима ли такая потеря времени?

– Необходима и едва ли достаточна, – ответил Родэ. – Надо бы ждать дольше.

– Хорошо. Я верю вам. Вы в этом деле специалист. Сколько времени потребуется вам, чтобы перейти через горы?

– Два дня, – уверенно ответил Родэ, – если бы требовалось больше, мы бы с этим не справились.

– Значит, в общей сложности четыре дня, – продолжал О'Хара. – Накинем еще один день на то, чтобы убедить кого-нибудь, что мы здесь в опасности, и еще, чтобы предпринять кое-что по этому поводу. Итого, нам надо продержаться шесть дней, может быть, дольше.

Форестер спросил серьезным тоном:

– Сможете?

– Надо смочь, – сказал О'Хара. – Один день мы, я думаю, уже выиграли. Им нужно где-то раздобыть доски, значит, придется поехать в город, это, по крайней мере, пятьдесят миль. Понадобится, вероятно, еще грузовик. Все это требует времени. Полагаю, что до завтра нас оставят в покое, а может, и до послезавтра. Меня интересует вот что: как вы будете действовать по ту сторону хребта?

Мисс Понски сказала:

– Да, я тоже думала об этом. Вы же не можете отправиться за помощью к правительству этого Лопеца? Он же не поможет сеньору Агиляру, правда?

Форестер грустно улыбнулся.

– Конечно, он и пальцем не пошевелит. У вас в Альтемиросе есть свои люди, сеньор Агиляр?

– Я дам вам адрес, – сказал Агиляр. – И Мигель знает. Но вам, может быть, и не придется идти до Альтемироса.

Форестер с интересом взглянул на Агиляра.

– Аэродром, – сказал тот.

– А, да, – сказал Родэ, – но там нужно быть очень осторожным.

– А что там такое, на этом аэродроме? – спросил Форестер.

– С этой стороны от Альтемироса есть высотный аэродром, – начал объяснять Агиляр. – Это военная точка и ею пользуются эскадрильи истребителей, причем попеременно. У Кордильеры четыре такие эскадрильи – восьмая, десятая, четырнадцатая и двадцать первая. Мы, как и коммунисты, ведем работу в войсках. Четырнадцатая эскадрилья – наша, восьмая – под влиянием коммунистов, а остальные две все еще верны Лопецу.

– Значит, шансы – три к одному, что эскадрилья, которая окажется на аэродроме, тухлятина, – заметил Форестер.

– Это верно, – сказал Агиляр. – Но аэродром находится прямо на пути к Альтемиресу. Вы должны действовать осторожно и осмотрительно, и, может быть, вам удастся сэкономить время. Командир четырнадцатой эскадрильи полковник Родригес – мой старый друг. Он надежный человек.

– Если только он будет там, – заметил Форестер. – Но все равно стоит попробовать. Мы доберемся до этого аэродрома, как только перейдем хребет.

– Понятно, – сказал О'Хара. – Это решено. Доктор Армстронг, есть у вас еще в запасе какие-нибудь средневековые трюки?

Армстронг вынул трубку изо рта.

– Полагаю, что есть. У меня есть идея, я обсуждал ее с Виллисом, и он сказал, что сможет ее осуществить. – Он кивнул в сторону ущелья. – Когда эти люди вернутся с новыми досками, они учтут свой печальный опыт. Ясно, что они не собираются играть роль мишеней в тире, они найдут защиту от наших арбалетов. Поэтому нам нужно подумать о миномете.

– Ради Бога, прекратите, – взорвался О'Хара. – О чем вы говорите? Где мы достанем миномет?

– Его сделает Виллис, – спокойно сказал Армстронг, – с помощью сеньора Родэ, мистера Форестера и моей, а также мистера Пибоди, хотя, если честно сказать, толку от него немного.

– Итак, я буду делать миномет, – как-то беспомощно произнес Форестер. Он выглядел обескураженным. – А что мы используем в качестве взрывчатого вещества? Смесь, приготовленную из спичечных головок?

– О, вы не поняли меня, – сказал Армстронг. – Я имел в виду средневековый эквивалент миномета, устройство, которое сможет закинуть снаряд за линию вражеских укреплений по высокой траектории. Надо вам сказать, что современное оружие использует то же принципы, что использовались и в средние века: новы только методы их применения. Людям уже тогда были известны все основы ведения боя. – Он мрачно взглянул на свою пустую трубку. – Средневековые воины использовали разнообразные орудия. Из всех систем тогдашних метательных орудий я остановился на требуше. Работает на силе тяжести и очень эффективен.

Если бы арбалеты не принесли им такого успеха, О'Хара только посмеялся бы над Армстронгом, но сейчас он смолчал, ограничившись ироническим взглядом в сторону Форестера. Тот сохранял обескураженный вид и пожал плечами.

– А его заряжать? – спросил он.

– Я думаю, мы используем каменные глыбы, – сказал Армстронг. – Я все объяснил Виллису, и он уже придумал, как все сделать. Тут дело все в использовании самых простых законов механики, а Виллис на этом собаку съел. Нам, наверное, удастся сделать требуше даже лучше, чем средневековый, – мы глубже изучим принципы его работы с научной точки зрения. Виллис полагает, что мы легко сможем бросить двадцатифунтовый камень на расстояние в сотню ярдов.

– Ого! – воскликнул О'Хара. Он попробовал себе представить, как громадная глыба, пущенная по крутой траектории, почти вертикально несется вниз. – Мы сможем основательно разворотить этот мост.

– Как много времени нужно, чтобы сделать эту штуку? – спросил Форестер.

– Не так уж и много, – ответил Армстронг. – Не больше двенадцати часов, так считает Виллис. Эта машина на самом деле довольно проста.

О'Хара нащупал в кармане пачку сигарет и, достав одну из немногих оставшихся, протянул ее Армстронгу.

– Набейте свою трубку, покурите, – сказал он. – Вы это заслужили.

Армстронг удовлетворенно улыбнулся и раскрошил сигарету.

– Спасибо, – сказал он. – Курение здорово помогает мне думать.

О'Хара ухмыльнулся.

– Я отдам вам все мои сигареты, если вы соорудите что-нибудь вроде средневековой версии атомной бомбы.

– О, для этого нужен порох, – серьезно ответил Армстронг. – В настоящее время это за пределами наших возможностей.

– У вашей идеи есть только один недостаток, – сказал О'Хара. – Мы не можем отпустить слишком много людей в лагерь. Нам нужно быть готовым к тому, что противник что-то предпримет и здесь.

– Я останусь, – сказал Армстронг, с удовольствием попыхивая своей трубкой. – Я не мастак работать руками. У меня руки – крюки. А Виллис знает, что делать, – я там не понадоблюсь.

– Значит, так, – сказал О'Хара Форестеру. – Вы с Мигелем идете в лагерь, помогаете Виллису и Пибоди, а завтра выступаете к руднику. Я иду вниз и сменю Виллиса у моста.

III

Путь к лагерю показался Форестеру трудным. Из горла вырывался хрип, болела грудь. Родэ чувствовал себя лучше, а с Виллисом, кажется, вообще все было в порядке. Во время пятнадцатиминутной передышки Родэ сказал по этому поводу:

– Вот что значит адаптация. Сеньор Виллис провел уже много времени в лагере. Для него кратковременный спуск вниз не имеет значения. А для нас восхождение вверх – дело трудное.

– На какой высоте лагерь? – спросил Форестер.

– Пожалуй, около четырнадцати с половиной тысяч футов, – сказал Виллис. – Рудник, я думаю, тысячи на две футов выше.

Форестер взглянул на скалистые вершины.

– А перевал – девятнадцать тысяч. По моим представлениям, слишком близко к раю, не так ли, Мигель?

Губы Родэ искривились в усмешке.

– Не к раю, а к ледяному аду.

Когда они добрались до лагеря, Форестер чувствовал себя плохо.

– Ничего, завтра будет получше, – подбадривал его Родэ.

– Но завтра мы пойдем еще выше, – уныло возразил Форестер.

– Да, день на адаптацию – этого мало, – согласился Родэ. – Но это все, что мы можем себе позволить.

Виллис оглядел лагерь.

– Где же Пибоди, черт возьми? Пойду извлеку его откуда-нибудь.

Он ушел. Родэ сказал:

– Я думаю, что нам надо тщательно осмотреть лагерь. Могут найтись вещи, которые пригодятся О'Харе.

– Тут есть керосин, – сказал Форестер. – Интересно, а может армстронгова машина метать зажигательные бомбы? Тогда можно было бы попробовать сжечь этот мост.

Они начали тщательно осматривать домики. Большинство из них были совершенно пусты, но три – неплохо оборудованы для жилья. В одном из них они обнаружили Виллиса, который тормошил развалившегося на лавке Пибоди.

– Пять стрел – вот и все, что сделал этот подонок, – сказал Виллис со злобой, – сделал всего пять стрел и напился.

– Но где же он находит алкоголь? – спросил Форестер.

– В одном из домиков есть ящик со спиртным.

– Надо попытаться его закрыть. Если не получится, надо все вылить. Я должен был предупредить вас об этом, но я забыл. А сейчас уже ничего не поделаешь. – Родэ вдруг издал радостное восклицание: на одной из полок ему попалась небольшая кожаная сумка, и он исследовал се содержимое. – Вот это здорово.

Форестер, с интересом глядя на бледно-зеленые листья, которые находились в сумке, спросил:

– Что это?

– Листья коки, – ответил Родэ. – Они нам помогут, когда мы пойдем через горы.

– Кока? – переспросил Форестер, ничего не понимая.

– Да. Проклятие Андов. Из нее добывают кокаин. Это то, что всегда было гибелью для индейцев. Кока и "огненная вода". Сеньор Агиляр, когда придет к власти, намерен ограничить выращивание коки. – Он улыбнулся. – Полностью запретить ее ему будет не под силу.

– Но как же она нам-то поможет?

– Посмотрите, нет ли тут другой такой же сумки. В ней должно быть белое вещество, – сказал Родэ. – В славные времена инков коку употребляло только сословие благородных. Царским посланникам также разрешалось жевать коку, чтобы поддерживать тонус и быстро бегать. А теперь ее жуют все индейцы – она дешевле еды.

– Но она ведь не заменяет еду?

– Нет, но оказывает своеобразное анестезирующее воздействие на ткани желудка. Человек, чтобы заглушить муки голода, с охотой идет на это. Кроме того, кока – это наркотик, действующий успокоительно, расслабляюще. Иллюзорно, конечно.

– Вы вот это искали? – спросил Форестер, держа в руках еще одну сумку. Он высыпал из нее немного белого порошка. – Что это?

– Известь, – сказал Родэ. – Коку употребляют в смеси с ней. Пока сеньор Виллис будет вводить нас в курс дела, я приготовлю снадобье.

Он вывалил листья коки в тарелку и стал мельчить их ложкой. Они были сухие и ломкие и быстро превращались в порошок. Потом он добавил туда извести и начал все тщательно перемешивать. Образовавшуюся смесь он положил в пустую консервную банку, влил в нее воды и продолжал мешать, пока не получилась густая зеленая паста. Затем, проделав в донце банки отверстие и, используя другую банку как поршень, выдавил пасту на стол. Найдя камешек округлой формы, он стал раскатывать ее, как тесто. Наконец, разрезав тонкий слой на квадратики, он сказал:

– Их надо высушить на солнце, и все готово. Положим в сумки и возьмем с собой. Вот так здесь в любой деревне старые женщины приготавливают коку.

Форестер с сомнением посмотрел на квадратики коки:

– А к ней человек, наверное, быстро привыкает?

– Конечно, – ответил Родэ. – Но вы не беспокойтесь. Такое количество не причинит нам вреда. Но придаст нам силы и выносливости для перехода через горы.

Вернулся Виллис.

– Мы можем сделать эту штуку, как там Армстронг назвал ее? – объявил он.

– Требуше, – сообщил Форестер.

– Вот-вот, мы можем его сделать. Я нашел нужные материалы. – Он остановился, глядя на стол. – Это что за вещество?

– Это замена первосортного бифштекса, – улыбнулся Форестер. – Мигель только что его приготовил. – Он покачал головой. – Средневековая артиллерия, самодельные пилюли – как все это забавно...

– Кстати, о бифштексе, я что-то проголодался, – сказал Виллис. – Может, поедим перед работой?

Они открыли несколько консервных банок, подогрели их и начали есть. Форестер, отправив первую ложку в рот, спросил:

– Что же это за устройство такое – требуше?

Виллис улыбнулся и достал огрызок карандаша.

– Одно из применений рычага, – сказал он. – Представьте себе нечто вроде качелей, только с разными плечами. – Он стал быстро рисовать схему прямо на мягкой сосновой столешнице. – Вот здесь точка опоры, и одно плечо, скажем, в четыре раза длиннее другого. На короткое плечо вы бросаете вес, скажем, пятьсот фунтов, а на другом – наш снаряд, двадцатифунтовый камень.

Он стал быстро подсчитывать.

– Эти ребята в средние века до всего доходили опытным путем, тогда еще не было энергетических теорий, известных нам. Мы все можем рассчитать на бумаге. Предположим, пятисотфунтовый вес падает с высоты десять футов. Он летит где-то полсекунды. – Он сделал паузу. – В общем, энергия примерно в восемнадцать лошадиных сил в одно мгновение прикладывается к камню, расположенному на другом плече.