- Еще пара секунд, Гарри, и я созрею для того, чтобы укокошить следующего же, кто будет меня бесить. А бесит меня все, что не дает мне спать. Не пополняй собой список, - и она бросила трубку.
      - Блин! - рявкнул я, нажал на клавишу отбоя и снова набрал номер Мёрфи, но услышал в трубке короткие гудки.
      Кто-то разговаривал с Мёрфи и убедил ее в том, что она говорила со мной. Список созданий, способных прятаться под чужим лицом, почти бесконечен, но конкретных подозреваемых в данных обстоятельствах, оставалось не так и много: либо на сцену вышла какая-то новая сверхъестественная тварюга, либо - мне сделалось дурно при одной мысли об этом - Кошмар откусил от меня достаточно большой кусок, чтобы сотворить себе из него вполне убедительный маскарадный костюмчик.
      Дело в том, что призраки могут принимать и материальную форму - если у них достаточно сил, чтобы вылепить из материи Небывальщины новую форму, и если они достаточно хорошо знакомы с формой. Кошмар слопал чертову уйму моей магии. Значит, сил у него более чем достаточно. И знакомства с объектом тоже.
      Блин-тарарам, да ведь он просто притворяется мной.
      Я повесил трубку и заметался по комнате в поисках ключей от машины и необходимых для экзорцизма подручных материалов с кухни: соли, деревянной ложки, столового ножа, пары надежных свечей, коробка спичек и кофейной чашки. Я покидал все это в старую коробку для ленча с изображением Скуби-Ду на крышке, потом залез рукой в мешок с песком, который держу в кухонном шкафу для Мистерова поддона, и отсыпал пригоршню в полиэтиленовый пакет. Потом схватил подмышку обгоревший посох, жезл, и устремился к выходу.
      У самой двери я задержался и на мгновение задумался. Потом вернулся и, едва попадая пальцами в дырки на диске, набрал номер Майкла. Там тоже оказалось занято. Я с досадой выругался, хлопнул трубкой по рычагу и выбежал из двери к "Голубому Жучку".
      Час стоял поздний, и на дороге было относительно свободно. Я добрался до места меньше, чем за двадцать минут, обещанных Мёрфи, и запарковал машину на одной из посетительских стоянок.
      Здание, в котором располагался офис Мёрфи, стояло в окружении более высоких корпусов - массивное, немного облезлое, словно закаленный в боях сержант среди молодых, высоких новобранцев. Я взлетел на крыльцо, захватив с собой жезл и коробку со Скуби-Ду.
      Морщинистый сержант за стойкой дежурного выпучил на меня глаза.
      - Дрезден?
      - Привет, - задыхаясь, прохрипел я. - Куда я пошел?
      - Чего?
      - Я проходил здесь минуту назад?
      Он нервно пошевелил усами и заглянул в свой журнал.
      - Ага. Вы проходили на встречу с лейтенантом Мёрфи как раз минуту назад.
      - Отлично. Мне нужно еще поговорить с ней. Пропустите?
      Он пристальнее вгляделся в меня и потянулся к кнопке, открывавшей дверь.
      - Что здесь происходит, мистер Дрезден?
      - Поверьте, - сказал я. - Как только я сам в этом разберусь, я обязательно скажу вам, - я распахнул дверь и рванул на лестницу. Помещения ОСР располагались на четвертом этаже. Я вихрем ворвался в дверь и бегом бросился по проходу между столами к двери в кабинет Мёрфи. Столлингз и Рудольф разом вскочили и выпучили на меня глаза.
      - Какого черта? - рявкнул Руди.
      - Где Мёрфи? - прохрипел я.
      - В своем кабинете, - пробормотал Столлингз. - С тобой.
      Кабинет Мёрфи расположен в дальнем конце помещения и отделен от него дешевой деревянной перегородкой и дешевой же дверью, на которой, правда, появилась наконец настоящая металлическая табличка с ее именем и должностью. Я повернулся к двери спиной и врезал по замку каблуком. От двери полетели щепки, но распахнулась она только после второго удара.
      Мёрфи сидела за своим столом. Она была все в той же одежде, в которой я видел ее вчера, только кепку сняла, и ее коротко остриженные светлые волосы растрепались. Круги под глазами потемнели и смахивали на хорошие синяки. Она сидела совершенно неподвижно, уставившись прямо перед собой, и в голубых глазах ее застыл ужас.
      За ее спиной стоял я, весь в черном - в той самой одежде, которую я носил в ту ночь, когда мы укоротили Кравоса и его демона. Кошмар выглядел точь-в-точь как я. Руки его покоились по сторонам от ее лица, пальцами на висках - нет, не на висках, а в них, ибо кончики пальцев каким-то образом проникли сквозь кожу и кость, словно массируя мозг изнутри. Кошмар улыбался, чуть склонясь над ней. Со стороны казалось, будто он прислушивается к негромко играющей музыке. Интересно, я и не догадывался, что лицо мое способно на такое выражение - спокойное и угрожающее одновременно.
      Секунду я смотрел на это дикое зрелище в полном ужасе. Потом очнулся.
      - А ну убирайся от нее! - рявкнул я.
      Взгляд Кошмара переместился на меня; в темных глазах его светился холодный, спокойный ум. Губа его дернулась назад, оскалив зубы.
      - Умолкни, чародей, - произнес он. Голос его звучал негромко, но в нем звенела сталь. - Иначе терзать тебя я буду, как терзал уже нынешнею ночью.
      Где-то в глубине моего стиснутого судорогой ужаса живота зародился полный животной паники вопль, но я не дал ему прорезаться. Я услышал за спиной шаги Руди и Столлингза, поднял жезл и навел его Кошмару в лоб.
      - Я сказал, убери от нее руки!
      Рот Кошмара скривился в улыбке. Он отнял руки от Мёрфи - пальцы при этом выскользнули из ее висков как из воды - и демонстративно повертел ладонями.
      - Одно есть обстоятельство, тобою позабытое, чародей.
      - Да ну? - спросил я. - И какое?
      - Я отнял часть тебя. Я ныне тот, каким ты был, - все так же тихо сообщил Кошмар и выбросил руки в мою сторону. - Ventas servitas!
      Взметнувшийся порыв ураганного ветра сбил меня с ног и отшвырнул назад, на подбегавших сзади Рудольфа и Столлингза. Мы сшиблись и кучей малой покатились по полу.
      Мгновение я лежал оглушенный, не в силах двинуться. Я слышал, как Кошмар выходит из кабинета. Он просто прошел мимо нас, и шаги его, мягкие, совершенно спокойные, стихли на лестнице. Мы медленно приходили в себя, сидя на полу.
      - Какого черта? - подал голос Рудольф.
      Моя голова болела, особенно затылок. Должно быть, я треснулся им обо что-то. Я ощупал голову и застонал.
      - Ох, черт, - пробормотал я. - Я мог бы догадаться и не давать ему таких прямых подсказок.
      У Столлингза шла носом кровь - прямо на его седеющие усы. Белая рубашка тоже была забрызгана красным.
      - Это... Боже праведный, Дрезден. Что это за штука такая была?
      Я с усилием поднялся на ноги. На мгновение стены пошли кругом. Меня снова трясло, и я чувствовал себя так, словно вот-вот упаду и расплачусь как маленький. Эта сволочь пользовалась моей магией. Она украла мою магию и мое лицо, и воспользовалась ими против других людей. От одной этой мысли мне хотелось визжать, рвать и метать.
      Вместо этого я, шатаясь, побрел обратно в кабинет Мёрфи.
      - Это та самая тварь, что напала на Малона, - ответил я Столлингзу. Это... это все довольно сложно.
      Мёрфи все сидела на своем рабочем месте, широко раскрыв полные ужаса глаза, сложив руки на коленях.
      - Мёрф? - окликнул я ее. - Кэррин? Ты меня слышишь?
      Она не пошевелилась. Но дыхание ее чуть изменилось, словно она пыталась говорить. Она дышала - слава Богу. Я рухнул на колени и схватил ее за руки. Они были холодны как лед.
      - Мёрф, - прошептал я, помахал рукой у нее перед глазами, потом пощелкал пальцами. Она даже не моргнула.
      Лицо Рудольфа побелело как мел.
      - Я позвоню вниз. Скажу, чтобы его не выпускали, - я услышал, как он набирает номер и говорит что-то дежурному сержанту. Я даже не стал убеждать его в том, что это пустая трата времени. При желании Кошмар выйдет и сквозь стену.
      Столлингз подошел и стал рядом со мной; вид у него был потрясенный и, скажем честно, несколько бледноватый. Некоторое время он молча смотрел на Мёрфи, потом повернулся ко мне.
      - Что это? Что с ней?
      Я заглянул ей в глаза. Зрачки были расширены. Я собрался с силами и заглянул глубже. Когда в глаза тебе заглядывает чародей, тебе от него не спрятаться. Он может заглянуть тебе в душу, увидеть истинные черты твоего характера, темные его стороны и светлые - а в ответ ты видишь и его. Глаза окна человеческой души. Я заглянул в Мёрфи, под весь ее колыхавшийся на поверхности ужас, и принялся ждать, пока душа ее откроется мне.
      Ничего не произошло.
      Мёрфи так и продолжала сидеть, глядя перед собой. Она снова едва слышно вздохнула - почти беззвучно, но я понял, что означает этот вздох.
      Мёрфи визжала.
      Я представления не имел, что она видит, какие ужасы выставил Кошмар у нее перед глазами. Я не знал, что он взял у нее. Я осторожно ощупал ей горло, но не нащупал того ледяного заклятья, какое наложил тот на Малона. Что ж, уже легче. Но я не мог заглянуть внутрь ее, словно Мёрфи находилась в каком-то другом месте. Свет горел, но дома никого.
      - Она... Эта тварь ковырялась у нее в голове. Я думаю, она заставила ее видеть всякое. То, чего здесь нет. Я сомневаюсь, что она осознает, где она, и шевелиться она тоже не может.
      - Господи, сохрани и спаси, - прошептал Столлингз. - Что мы можем сделать?
      - Джон, - тихо произнес я. - Мне нужно, чтобы ты принес папки с вещественными доказательствами по делу Кравоса. Мне нужна та большая тетрадь в кожаной обложке, что мы нашли у него в квартире.
      Столлингз вздрогнул и поднял на меня взгляд.
      - Что тебе нужно?
      Я повторил свою просьбу.
      Он зажмурился.
      - Боже мой, Дрезден. Я не знаю. Не знаю, смогу ли получить ее. У нас в последнее время куча новых правил.
      - Мне нужна эта тетрадь, - твердо сказал я. - Все эти штуки проделывает некое подобие демона. Имя этого демона должно быть записано у Кравоса в его тетради заклинаний. Если я получу это имя, я смогу отловить эту тварь и остановить ее. Я смогу заставить ее сказать мне, как помочь Мёрфи.
      - Ты не понимаешь. Все это не так просто. Я не могу вот просто так пойти в архив и взять для вас эту чертову тетрадь, - он тревожно покосился на Мёрфи. - Это может стоить мне работы.
      Я поставил свою коробку со Скуби-Ду на пол и открыл ее.
      - Послушай, - сказал я. - Я хочу попытаться помочь Мёрфи. Мне нужно, чтобы кто-нибудь оставался с ней до рассвета, а потом отвез ее домой... нет, лучше домой к Малону.
      - Почему? - не понял Столлингз. - И что это ты делаешь?
      - Я полагаю, эта тварь заставляет ее переживать всякие страсти-мордасти. Я совершенно уверен в том, что смогу остановить это, но она все еще будет уязвимой. Поэтому я установлю вокруг нее защиту, чтобы до утра ей ничего не угрожало, - с первыми лучами солнца Кошмар окажется взаперти в том, в кого он вселится к этому времени, или будет вынужден бежать в Небывальщину. - Кому-то нужно присматривать за ней на случай, если она очнется.
      - Рудольф может, - кивнул Столлингз, вставая. - Я поговорю с ним.
      Я посмотрел на него, нахмурившись.
      - Мне нужна эта тетрадь, Джон.
      Он тоже нахмурился, уставившись в пол перед моими ногами.
      - Но мы сможем поймать эту штуку, Дрезден? - по тому, как он произнес "мы", я понял, что он имеет в виду полицию.
      Я покачал головой.
      - Если я добуду для тебя тетрадь, - сказал он, - ты сможешь помочь лейтенанту?
      Я кивнул.
      Он зажмурился и тяжело вздохнул.
      - Ладно, - пробормотал он и вышел. В открытую дверь слышно было, как он говорит что-то Рудольфу.
      Я повернулся обратно к Мёрфи, захватив с собой из коробки пакетик песка. Я вынул из кармана кусок мела и отодвинул кресло с Мёрфи от стола, чтобы очертить вокруг нас с ней круг и замкнуть его. Это потребовало от меня больших усилий, чем обычно, и на секунду-другую у меня закружилась голова.
      Я сглотнул набежавшую в рот слюну и принялся собирать по крохам энергию и фокусировать ее со всей тщательностью, на какую был способен в тогдашнем своем состоянии. Она накапливалась медленно, а Мёрфи все продолжала вдыхать и выдыхать беззвучные крики. Я положил руку на ее ледяные пальцы и подумал о всем, что нам с ней довелось пройти вместе, о той дружбе, что нас связывала. В добрые и недобрые времена Мёрфи оставалась честным полицейским и надежным товарищем. Она не заслуживала такой пытки.
      В душе моей шевельнулся гнев - не испепеляющая короткая вспышка, но что-то глубже, темнее, спокойнее и на порядок опаснее. Ярость. Ярость на то, что такое смогло произойти с кем-то, таким самоотверженным и заботливым, как Мёрфи. Ярость на то, что эта тварь использовала мою силу, мое лицо, чтобы подобраться к ней и причинить ей боль.
      И эта ярость дала ту энергию, которой мне так не хватало. Я собрал ее всю и слепил из нее самое мягкое, округлое заклятие, на которое был способен. Мягко, осторожно послал я эту энергию по своей руке в горстку песчинок, лежавших на подушечке указательного пальца. Я медленно поднял руку - заклятие удерживало песчинки, не позволяя им до срока ссыпаться вниз - и все так же осторожно посыпал по несколько песчинок сначала на одно ее веко, потом на второе.
      - Dormius, dorme, - прошептал я. - Мёрфи, dormius.
      Энергия словно вода вытекла из меня по руке. Я ощутил, как она упала вниз вместе с песчинками. Мерфи испустила долгий, прерывистый вздох, и глаза ее медленно закрылись. Выражение ее лица тоже изменилось с неприкрытого ужаса на глубокий, покойный сон, и тело ее обмякло в кресле.
      Я выждал немного, убедился, что заклятие действует, и перевел дух. Потом опустил голову и дрожащей рукой погладил Мёрфи по волосам. Подумав, я устроил ее в кресле поудобнее.
      - Спи, Мёрфи, - прошептал я ей. - Пусть тебе ничего не снится. Просто отдохни. Я прищучу для тебя эту гадину.
      Напрягшись немного, я разорвал круг, вышел, и с помощью мела снова замкнул его за собой вокруг Мёрфи. Для этого мне пришлось напрячься так сильно, как со мной не было, пожалуй, с самого моего детства. И все же круг замкнулся, надежно прикрыв Мёрфи. Тонкая, в дюйм или два полоска едва заметного марева дрожала над меловой чертой. Круг не пустит к ней любого из Небывальщины, а зачарованный сон продлится до рассвета, отгоняя сновидения и не позволяя Кошмару причинить ей новую боль.
      Едва волоча ноги, я выбрался из кабинета и потянулся к ближайшему телефону. Рудольф молча следил за моими действиями. Столлингза не было видно. Я набрал номер Майкла. У него все еще было занято.
      Больше всего мне хотелось сейчас доползти до дома и наложить на себя такое же сонное заклятие. Мне хотелось найти какое-нибудь теплое, тихое местечко и отдохнуть. Однако Кошмар все еще разгуливал на свободе. И он все еще жаждал отомстить, на этот раз Майклу. Мне нужно было найти его, догнать и остановить. Или хотя бы предупредить Майкла.
      Я положил трубку и принялся собирать свой инвентарь. Кто-то тронул меня за плечо. Я оглянулся и увидел Рудольфа. Вид у него был неуверенный, лицо все еще бледно.
      - Не дай Бог тебе, Дрезден, оказаться шарлатаном, - негромко произнес он. - Не знаю точно, что здесь происходит. Но Бог свидетель, если с лейтенантом что-нибудь случится по твоей вине...
      Я внимательно посмотрел ему в лицо и кивнул.
      - Я еще позвоню Столлингзу. Мне очень нужна та тетрадь.
      Лицо Рудольфа оставалось совершенно серьезным.
      - Я не шучу, Дрезден. Если из-за тебя пострадает Мёрфи, я тебя убью.
      - Детка, если с Мёрфи что-нибудь случится из-за меня... - я вздохнул. Мне кажется, я тебе это позволю.
      Глава двадцатая
      Я бы никогда не подумал, что в пригородах Чикаго вообще возможно найти мирный, уютный жилой квартал. Майклу это удалось - чуть к западу от Ригли-филд. Древние, раскидистые деревья величаво росли по обе стороны улицы. Застройка состояла по большей части из домов викторианской эпохи, отреставрированных после того, как столетие экономии и нещадной эксплуатации превратила их в скрипучие призраки, готовые вспыхнуть от малейшей искры. Дом Майкла производил впечатление пряничного. Замысловатые карнизы, элегантная, бордовая со слоновой костью окраска - и непременная изгородь из белого штакетника перед палисадником. Лампа на крыльце отбрасывала на газон светлый полукруг.
      Я поставил "Жучка" колесами на тротуар и похромал через калитку, вверх по ступеням, ко входной двери. Постучав в дверь, я принялся ждать. По моим расчетам на то, чтобы вылезти из постели и спуститься по лестнице, Майклу требовалось не меньше минуты, но вместо этого я сразу услышал стук, пару шагов, и занавеска у окна рядом с дверью чуть отодвинулась. Секундой спустя дверь отворилась, а за ней стоял зевающий Майкл. Он был одет в джинсы и футболку с надписью "ДЖОН 3:16" на груди. На руках он держал девочку - из тех, кого я еще не видел, на вид не старше года, с золотыми кудряшками; она спала, зарывшись личиком в папину грудь.
      - А, Гарри, - сказал Майкл, и тут же изумленно выпучил глаза. - Боже праведный, что это с вами?
      - Ночь выдалась нелегкая, - сказал я. - Меня здесь еще не было?
      Майкл уставился на меня, открыв рот.
      - Что-то я вас не очень понимаю, Гарри.
      - Это хорошо. Значит, не было. Майкл, вам нужно будить своих. Быстро. Возможно, им угрожает опасность.
      Он зажмурился.
      - Гарри, поздно ведь. Что, ради Бога...
      - Послушайте меня, - я сжато изложил ему то, что узнал про Кошмар, и как добирается он до своих жертв.
      С минуту Майкл молча смотрел на меня.
      - Дайте-ка разобраться, - сказал он наконец. - Призрак демона, которого я убил два месяца назад, рыщет по Чикаго, забирается в сны к своим жертвам и пожирает их рассудок изнутри - так?
      - Угу, - подтвердил я.
      - А теперь он отгрыз часть вас, соорудил себе тело, которое выглядит как ваше, и вы считаете, что он собирается явиться сюда?
      - Да, - кивнул я. - Именно так.
      На мгновение Майкл прикусил губу.
      - Тогда откуда мне знать, не Кошмар ли вы? Может, это вы так пытаетесь заставить меня пригласить вас войти?
      Я открыл рот. Закрыл его. Снова открыл.
      - Так и так, - сказал я наконец, - мне лучше оставаться здесь. Черити, наверное, мне глаза выцарапает, если я ввалюсь к вам в такой час.
      Майкл кивнул.
      - Заходите, Гарри. Я пока пойду, уложу дочь.
      Я шагнул в дверь, в маленькую прихожую с полированным паркетным полом. Майкл кивнул вправо, в сторону гостиной.
      - Садитесь, - предложил он. - Я вернусь через секунду.
      - Майкл, - сказал я. - Вам нужно разбудить семью.
      - Вы сказали, что у этой твари материальное тело, так ведь?
      - По крайней мере, полчаса назад так и было.
      - Значит, она сейчас не в Небывальщине. Она здесь, в Чикаго. Она не может залезать в людские сны, пока она здесь.
      - Я так не думаю, но...
      - И она охотится за людьми, находившимися вблизи от нее в момент ее смерти. Ей нужен только я.
      Я нерешительно пожевал губу. Потом решился.
      - Она ведь заполучила изрядный кусок меня, не забывайте.
      Майкл посмотрел на меня и нахмурился.
      - Если бы я искал способ пробиться к вам, Майкл, - продолжал я, - я бы начал не с вас.
      Он опустил взгляд на спящую девочку. Лицо его застыло.
      - Сядьте, Гарри, - произнес он очень тихо. - Я сейчас вернусь.
      - Но он может...
      - Я буду иметь это в виду, - произнес он все тем же тихим голосом. Это меня напугало. Я сел. Майкл повернулся и, стараясь ступать бесшумно, поднялся по лестнице.
      Некоторое время я посидел в большом, мягком кресле - из тех, в которых удобно раскачиваться взад-вперед. Слева от меня, на тумбочке лежали полотенце и полупустая бутылочка с детским питанием. Должно быть, Майкл укачивал девочку, которой не спалось.
      Рядом с бутылочкой лежал клочок бумаги. Я машинально взял его, развернул и прочитал:
      Майкл,
      Не хотела будить вас с девочкой. Моему малышу захотелось пиццы и мороженого. Вернусь минут через десять - возможно, прежде, чем ты проснешься и прочитаешь это.
      Целую, Черити.
      Я встал и шагнул к лестнице. Я успел подняться на две-три ступени, когда наверху показался Майкл. Лицо его побледнело.
      - Черити, - выпалил он. - Она куда-то исчезла.
      Я протянул ему записку.
      - Она вышла в магазин за пиццей и мороженым. Капризы беременности, наверное.
      Майкл слетел вниз по лестнице и нырнул в стенной шкаф прихожей, откуда извлек голубую джинсовую куртку и "Амораккиус" в черных ножнах.
      - Чего вы ждете, Гарри? Идемте ее искать.
      - Но ваши дети...
      Майкл закатил глаза, шагнул к двери и рывком распахнул ее, так и не спуская с меня глаз. На крыльце стоял отец Фортхилл с растрепанной редеющей шевелюрой; голубые глаза его удивленно сияли за стеклами очков.
      - О, Майкл. Я не хотел заглядывать так поздно, но моя машина заглохла в квартале отсюда... Я отвозил миссис Хэмиш домой и как раз возвращался, вот я и подумал, не одолжите ли вы мне вашу... - он осекся, переводя взгляд с Майкла на меня и обратно. - А вам как раз нужна нянька, как я погляжу.
      Майкл одел куртку и закинул на плечо перевязь меча.
      - Они уже уснули. Вы не возражаете?
      Отец Фортхилл шагнул в дверь.
      - Ни капельки, - он перекрестил нас обоих по очереди. - Да пребудет с вами Господь, - прошептал он.
      Мы вышли из дома и направились к Майклову пикапу.
      - Вот видите, Гарри?
      Я насупился.
      - Ну да, особые льготы...
      * * *
      Майкл уселся за руль, и большой белый пикап, огибая знаменитое кладбище Грейсленд, понесся по узким улочкам к магазину на углу Байрон-стрит. Над городом нависли тяжелые тучи, и через пять минут пошел сильный дождь, от которого вокруг уличных фонарей повисли золотистые шары, а мокрая мостовая заблестела призрачными отражениями.
      - Сейчас уже поздно, - сообщил Майкл, - так что открыто только у Уолсема. Она наверняка там.
      Словно соглашаясь с его словами, ударил гром. Я побарабанил пальцами по обугленному посоху и на всякий случай проверил, хорошо ли держится на шнурке подвешенный на запястье жезл.
      - Вот ее машина, - сказал Майкл. Он свернул на стоянку перед магазином и затормозил рядом с белым "Шевроле-Субурбаном". Даже не удосужившись захватить ключи от машины, он сразу схватил "Амораккиус" и бегом бросился ко входу в магазин, на ходу развязывая тесемки, удерживавшие меч в ножнах. Он успел сделать только пару шагов, прежде чем дождь прибил волосы к голове, а голубая джинсовая куртка сделалась темно-синей. Я потуже запахнул свою кожаную ветровку и ринулся следом, подумав про себя, что старая брезентовая куртка подошла бы к этой погоде гораздо больше.
      Стиснув зубы, недобро сощурившись, Майкл ногой толкнул дверь, и она, звякнув колокольчиком, отворилась. Он ворвался в магазин и скользнул взглядом по рядам торговых стеллажей и кассам.
      - Черити! - взревел он. - Где ты?
      Пара юных кассирш удивленно повернулась в его сторону, а какая-то пожилая леди, рывшаяся на полке с витаминами, даже нацепила на нос очки. Я вздохнул и подошел к ближайшей кассирше, которой, судя по ее виду, не терпелось выскочить на перекур.
      - Э... привет, - обратился я к ней. - Скажите, вы меня здесь не видели пару минут назад?
      - Или беременную женщину, - добавил Майкл. - Примерно такого роста, он помахал рукой где-то на уровне своего уха.
      Кассирша переглянулась со своей подругой.
      - Вас, мистер? - переспросила она.
      Я кивнул.
      - Другого парня, но очень на меня похожего. Высокого, костлявого куртка как у меня, но вся остальная одежда черная.
      Девица облизнула губы и окинула нас оценивающим взглядом.
      - Ну, может, и видела. А что я с этого буду иметь?
      Майкл с глухим рычанием шагнул вперед. Я ухватил его за плечо и вернул на место.
      - Спокойно, спокойно, Майкл, - одернул я его. - Не кипятитесь.
      - Некогда миндальничать, - буркнул Майкл. - Ладно. Вы спрашивайте, а я пошел искать, - с этими словами он повернулся и, не убирая руки с рукояти меча, устремился вглубь торгового зала. - Черити!
      Я выругался про себя и снова повернулся к кассирше, порылся в кармане и извлек оттуда три жалких, измятых пятерки.
      - О'кей, - сказал я, протягивая их кассирше. - Мой нехороший близнец или беременная женщина. Видели кого-нибудь из них?
      Девица покосилась на деньги, потом на меня и закатила глаза. Потом высунулась из кассы и выдернула бумажки у меня из руки.
      - Ага, - кивнула она. - Проходила тут беременная минут пять назад. Туда, к холодильникам.
      - Да? - спросил я. - А что потом?
      Она ухмыльнулась.
      - А что? Этот ваш брат, или кто он там, он что, сбежал с вашей женщиной? Может, я это завтра по телеку у Ларри Фаулера увижу?
      Я сощурил глаза.
      - Это сложно объяснить. Так что вы еще видели?
      Она передернула плечами.
      - Ну, она заплатила за что-то и вышла вон к тому джипу. А он не завелся. Я видела, как вы - ну, или тот парень, что похож на вас - подошли к ней и заговорили. Она вроде как здорово сердилась, но все одно пошла с ним. Ничего такого особенного.
      Внутри меня все сжалось.
      - Пошла с ним? - переспросил я. - Куда?
      Кассирша пожала плечами.
      - Послушайте, мистер, она просто согласилась, чтобы ее подвезли. Она не дралась, или чего такого.
      - Куда? - рявкнул я. Кассирша зажмурилась, и всю ее кассирскую наглость на мгновение как сдуло. Потом она ткнула пальцем вдоль улицы - в направлении кладбища.
      - Майкл! - крикнул я. - Идем! - я повернулся и бросился на улицу, в темноту и дождь. На мгновение я задержался у машины Черити и попробовал поднять капот. Тот подался без сопротивления, открыв взгляду месиво из порванных проводов, приводных ремней и исковерканного железа. Я поежился и прикрыл глаза рукой от дождя, пытаясь разглядеть что-нибудь в направлении кладбища.
      Вдалеке едва виднелись две фигуры: одна длинноволосая, неуклюже переваливающаяся; вторая - выше ее на голову. Долговязая фигура вела первую к кладбищу, держа ее за волосы.
      Они скрылись в тени каменной ограды Грейсленда. Я поперхнулся и оглянулся на двери магазина.
      - Майкл! - крикнул я еще раз, пытаясь заглянуть внутрь сквозь витрины. Безуспешно.
      - Черт! - в сердцах буркнул я и пнул ногой передний бампер "Субурбана". Я был не в форме для погони за Кошмаром в одиночку. Тот был полон сил, похищенных у меня. Все факторы работали на него. И в довершение всего он имел в качестве заложников жену и неродившегося ребенка моего друга.
      У меня же, блин-тарарам, не было ничего кроме головной боли, почти утекшего времени и сундука, полного змей. Самого большого кладбища Чикаго в темную, дождливую ночь, когда границу между материальным и потусторонним мирами можно, не покривив душой, сравнить с ситом. Нечисти там будет хоть отбавляй, а я окажусь там один.
      - Что ж, - буркнул я себе под нос. - Все одно к одному.
      И бросился бегом в темноту, в которой исчезли Кошмар и Черити.
      Глава двадцать первая
      В жизни мне приходилось делать вещи и поумнее. Помнится, например, как-то раз я прыгал на ходу из машины, чтобы голыми руками схватиться с полным грузовиком ликантропов. С формальной точки зрения, если подумать, тот поступок и правда был умнее. По крайней мере, тогда у меня имелась почти твердая уверенность в том, что при необходимости я смогу их прикончить.
      Нынешняя ситуация не шла с той ни в какое сравнение. Я уже убил Кошмара - во всяком случае, помогал сделать это. Черт, это представлялось мне не слишком справедливым. Надо, надо ввести правило, по которому не должно возникать необходимости убивать кого-то более одного раза.
      Дождь уже не просто шел, он лил как из ведра, слепя мне глаза. Мне то и дело приходилось протирать их рукой чтобы видеть хотя бы на несколько футов перед собой. Я даже начал всерьез опасаться, не утону ли я здесь, неосторожно ступив с тротуара.
      Я пересек улицу и пошел дальше, держась вплотную к ограде кладбища. Семифутовая стена из красного кирпича повышалась и понижалась ступенями, следуя неровному рельефу. Впереди замаячило темное пятно, и я сбавил шаг. В стене зиял пролом - какая-то сила проломила кирпичную кладку как бумагу, расшвыряв обломки во все стороны. Я попытался заглянуть за груду битого кирпича, но не увидел ничего кроме дождя, мокрой травы и неясных силуэтов деревьев.
      Я помедлил. Тупая, тяжелая усталость навалилась на меня - а чего еще хотеть в полчетвертого утра? Она мурашками ползала по моей коже, и я слышал - нет, правда, буквально слышал сквозь шелест дождя - шепчущие голоса, десятки, сотни призрачных голосов. Я коснулся стены рукой, и ощутил в толще кирпича напряжение. Вокруг кладбищ всегда ставят ограды - каменные, кирпичные или просто чугунные решетки, но ставят обязательно. Это одно из неписанных правил, которые люди не замечают, но соблюдают, повинуясь инстинкту. Любая стена или изгородь является барьером, и не только в физическом смысле. Множество вещей обладают смыслом, который не ограничивается физической функцией.
      Стены удерживают пришельцев снаружи. Кладбищенские стены удерживают пришельцев внутри.
      Я оглянулся в надежде на то, что Майкл догоняет меня, но не увидел сквозь дождь ничего. Состояние мое не улучшилось - я ощущал себя все таким же слабым и изможденным. Голоса продолжали шептать, они слетались к пролому в стене в месте, где вошел на кладбище Кошмар. Даже если на тысячу смертей приходится один призрак (а в действительности их больше), по кладбищу должны были рыскать десятки потревоженных духов, некоторые из которых оказались бы твердым орешком даже для практикующего чародея.
      Впрочем, говорить про десятки их было бы этой ночью непростительным преуменьшением. Я закрыл глаза и ощутил, как гудит воздух от потревоженной ими энергии. Сотни духов слетались сюда из охваченной смутой Небывальщины. Колени мои дрожали, желудок сжался - и от ран, нанесенных мне Кошмаром, и от самой что есть примитивной боязни темноты, дождя и обители мертвецов.
      Обитатели Грейсленда тоже ощущали мой страх. Они подтягивались к пролому в стене, и я слышал уже настоящие, не призрачные стоны.
      - Мне лучше подождать здесь, - бормотал я себе, дрожа под дождем. - Мне лучше дождаться Майкла. Так будет разумнее.