Холод страха - Могила в подарок (Досье Дрездена - 3)

      Майкл нахмурился.
      - Знаете, я как-то не успел спросить: из чего сделан этот порошок?
      - Обедненный уран, - ответил я. - Во всяком случае, это основной ингредиент. Но, конечно, мне пришлось много чего к нему добавить. Заговоренное железо, базилик, помет...
      - Хорошо, хорошо, - поспешно перебил он. - Мне совершенно не обязательно знать подробности, - он отвернулся от меня, крепко сжимая свой тяжелый меч. Я поудобнее перехватил свои жезл с посохом и стал рядом с ним, оглядываясь.
      Эта часть Небывальщины напоминала Чикаго, каким он был в конце девятнадцатого века. Нет, не напоминала, а воспроизводила в точности. Собственно, она отображала отрывочные воспоминания последних лет жизни Агаты Хэгглторн. На части столбов светились лампочки Эдисона, в других фонарях трепетали язычки горящего газа. И те, и другие не освещали почти ничего кроме самих столбов и их ближайшего окружения. Дома громоздились под странными углами друг к другу; отдельные части их просто-напросто отсутствовали. Все - улицы, тротуары, здания - было выполнено из дерева.
      - Блин-тарарам, - буркнул я. - Стоит ли удивляться тому, что Чикаго выгорал дотла. Это не город, а настоящий спичечный коробок!
      В тенях копошились крысы, но сама улица оставалась пустой. Щель, что вела обратно в наш мир, колыхалась в воздухе рваным пятном, и из нее лился на улицы старого Чикаго стерильный неоновый свет. Воздух вокруг нас пульсировал и искрился по меньшей мере в дюжине мест - это проецировались в Небывальщину жизненные силы младенцев из больничной палаты.
      - Где она? - негромко спросил Майкл. - Где призрак?
      Я медленно повернулся на месте, вглядываясь в тени, и покачал головой.
      - Не знаю. Но нам лучше найти ее, и побыстрее. Все, что от нас требуется - это найти одного призрака... если получится.
      - И попытаться найти причину всех этих возмущений, - напомнил Майкл.
      - Совершенно верно. Не знаю, как вы, а мне начинает надоедать каждую ночь гоняться по городу из конца в конец.
      - Вам удалось ее рассмотреть?
      - Не слишком, - поморщился я. На ней могли лежать какие-то заклятия или что-нибудь еще в этом роде, которые подсказали бы мне, что же, в конце концов, происходит. - Для этого мне необходимо хотя бы пару минут осмотреть ее, не подвергаясь при этом смертельной опасности.
      - Да, конечно, если только она не убьет нас прежде, - согласился Майкл. - Однако время идет, а я ее нигде не вижу. Что нам делать?
      - Мне неприятно это говорить, - вздохнул я, - но, боюсь, нам...
      Я хотел было сказать: "...лучше разделиться", - но договорить мне не дали. Деревянная мостовая у нас под ногами взорвалась фонтаном острых щепок. Прикрывая глаза рукой, я покатился в одну сторону, а Майкл - в другую.
      - Мои ангелочки! Мои, мои, МОИ! - взвизгнул голос, от которого полы моей ветровки крыльями взметнулись вверх.
      Я отнял руку от лица и увидел перед собой призрака - на этот раз вполне реального, во плоти, тянувшего к нам из-под мостовой свою единственную руку. Лицо Агаты было узким, костлявым, а волосы сбились бесформенной гривой, что плохо сочеталось с ее накрахмаленной, без пятнышка юбкой. Рука отсутствовала по плечо, и одежда в этом месте была перепачкана темной жидкостью.
      Майкл с болезненным возгласом поднялся на ноги и замахнулся на нее "Амораккиусом"; по щеке его сочилась из пореза кровь. Дух отмахнулся от него единственной оставшейся рукой как от докучливого насекомого, и Майкл тряпичной куклой отлетел в сторону и покатился по мостовой.
      А потом, рыча и брызгая слюной, призрак обратил свой совершенно уже безумный взгляд на меня.
      Я поднялся на ноги и выставил перед собой посох - сомнительную, скажем честно, защиту от призрака на его территории.
      - Насколько я понимаю, Агата, время рассудительных диалогов прошло, не так ли?
      - Мои малютки! - взвизгнул призрак. - Мои! Мои! Мои!!!
      - Ну да, так я и думал, - вздохнул я, собрал волю и направил ее в посох. Светлая древесина засветилась янтарным светом, разлившимся передо мной этаким полукуполом.
      Призрак взвизгнул еще громче и ринулся на меня. Я расставил ноги устойчивее и во всю силу легких выкрикнул: "Reflettum!"
      Дух врезался в щит моего защитного поля с мощью накачанного стероидами самца носорога. Прежде мне доводилось останавливать таким щитом пули и кое-что похуже, но это в моем мире. Здесь, в Небывальщине, призрак Агаты пробил мой щит, который буквально взорвался от перегрузки, снова швырнув меня на землю.
      Упершись обугленным посохом в землю, я со стоном поднялся. Окровавленные пальцы свело от усилия.
      Агата стояла в нескольких шагах от меня, дрожа от ярости и, я надеялся, от контузии. На теле ее плясали, угасая один за другим, язычки пламени от моего лопнувшего щита. Я поднял свой жезл, но пальцы плохо слушались меня, и он упал на землю. Я нагнулся подобрать его, едва не упал и снова выпрямился; в глазах клубился красный туман и плавали яркие разноцветные круги.
      Майкл обогнул оглушенного призрака и встал рядом со мной. На лице его обозначилось скорее беспокойство, чем страх.
      - Спокойнее, Гарри, спокойнее. Господи Боже, приятель, с вами все в порядке?
      - Ничего, - прохрипел я. - У меня для вас две новости, хорошая и плохая.
      Рыцарь снова изготовил меч к бою.
      - Лично мне всегда приятнее слышать хорошие.
      - Не думаю, чтобы ее больше интересовали эти младенцы.
      Лицо Майкла на мгновение осветилось улыбкой.
      - Эта новость и впрямь хорошая.
      Я вытер набегавший на глаза пот. Рука окрасилась красным. Должно быть, порезался в одно из падений.
      - А плохая новость - то, что сейчас она придет в себя и разорвет нас на клочки, не пройдет и пары секунд.
      - Не хочу показаться пессимистом, но боюсь, у меня есть новости и похуже, - заметил Майкл. - Прислушайтесь-ка.
      Я покосился на него и склонил голову набок, прислушиваясь. Я услышал в полуночном воздухе Небывальщины далекий, но быстро приближающийся, музыкальный лай.
      - Блин-тарарам, - выдохнул я. - Адские гончие...
      - Гарри, - настойчиво перебил меня Майкл. - Вы же знаете, как я не люблю, когда вы сквернословите.
      - Вы правы. Извините. Блин-тарарам, - повторил я. - Адские гончие. Моя крестная вышла на охоту. Как, черт подери, она ухитрилась найти нас так чертовски быстро?
      Майкл поморщился.
      - Должно быть, была где-то недалеко. Как быстро она окажется здесь?
      - Скоро. Мой щит наделал кучу шума, лопаясь. Она наверняка услышала.
      - Если вы хотите вернуться, Гарри, - сказал Майкл, - еще не поздно. Я сдержу призрака, пока вы не проберетесь в щель.
      Признаюсь, соблазн был велик. Мало что способно напугать меня до такой степени, как Небывальщина и моя крестная, взятые вместе. Но помимо страха я испытывал еще злость. Терпеть не могу, когда меня отодвигают в сторону. И потом, Майкл мой друг, а я не люблю бросать друзей, чтобы они разгребали за мной мои проблемы.
      - Нет, - буркнул я. - Только давайте, постараемся побыстрее.
      Майкл улыбнулся мне и шагнул вперед - как раз когда призрак Агаты погасил последние сполохи моего магического щита, обжигавшие его плоть. Майкл замахнулся на призрака "Амораккиусом", но Агата с невероятной ловкостью увернулась от всех его ударов. Я поднял жезл и сосредоточился. Собачий лай раздавался все ближе, а с ним и стук конских копыт, заставлявший мое сердце тревожно сжиматься. Я методично заставил себя забыть про все, кроме призрака, Майкла и текущей в мой жезл энергии.
      Должно быть, призрак ощутил, что мы готовимся к нападению, поскольку повернулся и пулей бросился на меня. Рот его широко открылся в крике, и я успел увидеть неровный ряд острых зубов и пылающие пустым, белым огнем глаза.
      - Fuego! - выкрикнул я, и в то же мгновение призрак врезался в меня. Струя белого огня вырвалась из моего жезла и прошлась по деревянным фасадам, которые вспыхнули с такой готовностью, словно их специально вымачивали в бензине. Я упал и покатился по деревянной мостовой; дух тянулся зубами к моему горлу. Я сунул конец жезла Агате в пасть и приготовился выстрелить еще раз, но она по-собачьи мотнула головой, вырвав его у меня из рук, и он отлетел в сторону. Я уперся в нее посохом - безрезультатно. Она снова рвалась к моему горлу.
      - Майкл! - завопил я, сунув ей в рот локоть. Призрак стиснул зубы, не прекращая царапать меня ногтями. Я выронил кисет с антипризрачным порошком и свободной рукой пытался оттолкнуть ее, но все, что мне удалось - это порвать ее платье.
      Она дотянулась-таки рукой до моего горла, лишив меня возможности дышать. Я бился и извивался, но рычащий призрак был сильнее и ловчее меня. В глазах моих поплыли звезды.
      Майкл с криком обрушил на нее удар "Амораккиуса". Тяжелый клинок с деревянным стуком врезался ей в спину, заставив ее взвизгнуть и выгнуться дугой. Это был смертельный удар. Белый огонь клинка коснулся призрачной плоти и воспламенил ее, разбежавшись в стороны от раны. Визжа от боли, она дернулась, и движение это выбило меч из рук Майкла. Полыхающий белым пламенем призрак Агаты Хэгглторн повернулся и приготовился броситься на Майкла.
      Я с трудом сел, подобрал мешок антипризрачного порошка и, крякнув от натуги, метнул ей в затылок. Удар вышел что надо: заговоренная мной сверхтяжелая смесь врезалась в как кувалда в тонкий фарфор. На мгновение призрак застыл, широко разинув хищно оскаленный рот, потом медленно завалился набок.
      Я перевел взгляд на Майкла, который стоял, пытаясь отдышаться.
      - Гарри, - прохрипел он. - Вы видели?
      Я ощупал сведенное болью горло и огляделся по сторонам. Лая и стука копыт не было слышно.
      - Видел? - тупо переспросил я. - Чего?
      - Смотрите же, - он махнул рукой в сторону почерневшего трупа.
      Я посмотрел. Борясь с призраком Агаты, я порвал ее белую сорочку, да и платье, пока она каталась по тротуарам и душила всяких там чародеев, изрядно порвалось. Я подполз к трупу поближе. Он горел - не полыхал ярким пламенем, но белый огонь "Амораккиуса" медленно, но верно пожирал его. Впрочем, того, о чем говорил Майкл, огонь не трогал.
      Проволока. Несколько витков колючей проволоки обвивали тело призрака под рваной одеждой. Шипы беспощадно впивались в призрачную плоть, так что тело было покрыто отстоявшими друг от друга на пару дюймов маленькими, кровоточащими ранками. Я стиснул зубы и рывками сдернул с призрака остатки дымящейся одежды. Проволока начиналась у самого горла, обвивала туловище и спускалась до самой лодыжки, где другой конец ее просто скрывался в плоти.
      - Силы небесные, - пробормотал я. - Еще бы ей не сбрендить.
      - Эта проволока, - спросил Майкл. - Она причиняла призраку боль?
      Я кивнул.
      - Похоже на то. Еще какую.
      - Почему мы не заметили этого там, в больнице?
      Я покачал головой.
      - Чем бы это ни было... я не думаю, чтобы его можно было увидеть в материальном мире. Сомневаюсь, чтобы мы вообще заметили это, не попади мы сюда.
      - Господь смилостивился над нами, - вздохнул Майкл.
      Я осмотрел свои травмы, потом перевел взгляд на Майкла, тоже щедро украшенного синяками и ссадинами.
      - Угу, похоже на то. Послушайте, Майкл, такие штуки не случаются сами собой. Кто-то ведь проделал это с призраком.
      - Из чего следует, - продолжал Майкл, - что кто-то намеренно сделал так, чтобы призрак погубил этих малышей, - лицо его тревожно нахмурилось.
      - Ну, трудно сказать, ставил этот кто-то своей целью именно это, но уж во всяком случае, это свидетельствует о том, что за всей этой вспышкой потусторонней активности стоит кто-то конкретный, а не просто природные условия. Кто-то целенаправленно проделывает это с местными призраками, - я встал и отряхнулся. Призрак продолжал гореть, равно как и дома вокруг нас, только те горели ярче. Огонь охватил почти все вертикальные поверхности, и начал перекидываться на тротуары и мостовые. Воздух заволокло дымом: воспоминания призрака сгорали вместе с ним.
      - Ф-фух, - только и выдохнул я. Иногда и я могу быть сдержанным на реплики.
      Майкл ухватил меч за рукоять и, покачав головой, выдернул его из огня.
      - Город горит.
      - Спасибо. Я тоже заметил.
      Он улыбнулся.
      - Этот огонь может навредить нам?
      - Очень даже, - подтвердил я. - Пора делать ноги.
      Мы повернулись и как могли быстро затрусили к щели между мирами. Едва пройдя несколько шагов, Майкл плечом выпихнул меня из-под рушившегося дымохода, и нам пришлось делать крюк, огибая груду битого кирпича и пылающих головешек.
      - Стойте, - сказал я вдруг. - Погодите. Слышите?
      Майкл продолжал нетерпеливо подталкивать меня к щели.
      - Что? Я не слышу ничего.
      - Угу, - закашлялся я. - Собачий лай стих.
      Высокая, стройная, неземной красоты женщина выступила из дыма. Вьющиеся алые волосы каскадами ниспадали ниже бедер, обрамляя гладкую, без морщинки кожу, высокие скулы и полные, чувственные губы. Возраст по ее лицу определить было невозможно, и зрачки ее золотых глаз имели не круглую, но веретенообразную форму как у кошки. Длинное платье переливалось сочными оттенками зеленого.
      - Привет, сын мой, - мурлыкнула Леа, совершенно не обращая внимания ни на дым, ни на бушевавший вокруг огонь. Три огромных пса - жуткие подобия мастиффов, сотканных из теней и золы - кружили у ее ног, глядя на нас бесстрастными черными глазами. Они стояли как раз между нами и щелью, ведущей домой.
      Я судорожно сглотнул и с трудом подавил приступ всепоглощающей детской паники, которая зародилась в желудке и угрожала выплеснуться из горла. Я сделал шаг вперед, оказавшись между феей и Майклом.
      - Привет, крестная, - хрипло выдавил я из себя.
      Глава шестая
      Моя крестная оглянулась на бушевавшее вокруг пекло и улыбнулась.
      - Все это напоминает мне, сколько времени прошло. А тебе, милый? - она опустила руку и потрепала одну из своих гончих по холке.
      - Как это вы так быстро нашли меня, а, крестная?
      Она ласково улыбнулась адской псине.
      - Гммм... У меня тоже есть свои маленькие секреты, милый. Я всего лишь хотела поздороваться со своим непутевым крестником.
      - Что ж, хорошо. Здрасте, очень рад повидаться и надеюсь повторить это как-нибудь еще в будущем, - выпалил я, глотнул дыма и закашлялся. - Мы тут, типа, спешим, так что...
      Леа рассмеялась. Звук этот напоминал звон чуть надтреснутых колоколов.
      - Вечно вы, смертные, спешите. Гарри, Гарри, мы ведь сто лет как не виделись, - она шагнула ближе ко мне; тело ее перемещалось с чувственной грацией, которая при других обстоятельствах наверняка заворожила бы меня. Гончие за ее спиной бесшумно рассыпались веером. - Нам надо побыть вместе.
      Майкл снова поднял меч.
      - Мадам, - негромко произнес он. - Будьте добры, отойдите с дороги.
      - А вот это мне не нравится, - со внезапной яростью прошипела она, и полные губы ее раздвинулись, обнажая волчьи клыки. Три гончих-тени испустили гортанный, угрожающий рык. Взгляд ее золотых глаз скользнул по Майклу и снова вернулся ко мне. - Он мой, сэр Рыцарь - по праву крови, по Закону и по его собственному слову, которое он нарушил. У нас с ним свои дела. Ты не властен над этим.
      - Гарри? - Майкл на мгновение оглянулся на меня. - То, что она говорит - правда?
      Я облизнул пересохшие губы и перехватил посох.
      - Я был тогда сильно моложе. И гораздо глупее.
      - Гарри... Если ты заключил с ней уговор по собственной воле, она права - я мало чем могу помешать ей.
      С грохотом обрушилось еще одно здание. Кольцо пламени сжималось вокруг нас, и припекало все сильнее. Еще как сильнее. Щель колыхнулась и уменьшилась в размерах. Времени у нас оставалось совсем немного.
      - Идем, Гарри, - мурлыкнула Леа голосом, который снова сделался томным и манящим. - Пусть славный Рыцарь Белого Бога ступает своей дорогой. А я отведу тебя к водам, которые исцелят твои раны и облегчат страдания.
      Это казалось неплохой мыслью. Очень, очень неплохой. И магия ее подталкивала меня. Я ощутил, как ноги мои сами собой делают шаг в ее сторону.
      - Дрезден! - резко произнес Майкл. - Боже праведный, дружище! Что вы делаете?
      - Возвращайтесь домой, Майкл, - произнес я заплетающимся как у пьяного языком. Рот Леа - мягкий, прелестный - скривился в торжествующей улыбке. Я даже не пытался стряхнуть с себя ее чары. Я все равно не смог бы противиться ей. Леа знала мои координаты много лет - подозреваю, с самого моего рождения. Никакого моего заклинания не хватило бы, чтобы овладеть собой дольше, чем на несколько секунд. По мере приближения к ней воздух становился прохладнее, а запах ее все сильнее бил в мои ноздри: запах ее тела, ее волос, полевых цветов, пряной сырой земли... - До закрытия... щели осталось... совсем немного... Уходите.
      - Гарри! - крикнул Майкл.
      Леа положила свою тонкую, с длинными пальцами руку мне на щеку. По всему моему телу пробежала волна щекотного наслаждения. Тело мое полностью покорилось ей, и мне приходилось гнать прочь мысли о ее красоте, чтобы думать не только о ней.
      - Да, радость моя, - прошептала Леа, и золотые глаза ее вспыхнули торжеством. - Милый, милый, лапочка. А теперь положи свои жезл и посох.
      Я тупо смотрел, как пальцы мои сами собой разжимаются, роняя оба этих предмета. Огонь подступил еще ближе, но я его не ощущал. Щель продолжала съеживаться - собственно, она почти совсем уже исчезла. Я прищурился, собирая остатки воли.
      - Ну что, завершим нашу с тобой сделку, а, милое смертное дитя? промурлыкала Леа, скользнув руками по моей груди и положив их мне на плечи.
      - Я пойду с вами... - ответил я, стараясь говорить медленно и внятно. Взгляд ее вспыхнул еще ярче; она откинула голову назад и рассмеялась, открыв взгляду изрядную часть восхитительных шеи и бюста.
      - ...когда Ад замерзнет, - добавил я и в последний раз за этот вечер встряхнул своим кисетом антипризрачного порошка. Щедро, не скупясь, посыпал я им вышеозначенный бюст. Мне не доводилось пока слышать сказок насчет фей и обедненного урана, зато насчет фей и заговоренного железа - сколько угодно. Феи его не любят, а процент железа в смеси был достаточно высок.
      Безупречно гладкая кожа мгновенно покрылась алыми шрамами; кожа сморщивалась и трескалась на глазах. Торжествующий смех Леа сменился полным боли воплем, и она отпустила меня. В панике рвала она свое шелковое платье, открывая взгляду все больше восхитительной плоти, разъедаемой железом.
      - Майкл! - крикнул я. - Ну! - слабеющими руками я оттолкнул свою крестную, подобрал жезл с посохом и ринулся к щели. Я услышал рычание, и секундой спустя что-то вцепилось мне в ботинок, опрокинув на землю. Я замахнулся на гончую посохом и угодил им ей прямо в глаз. Она злобно взвыла, и двое ее приятелей немедленно бросились ей на помощь.
      Майкл заступил им дорогу и взмахнул мечом. Настоящая сталь врезалась в призрачную тварь, и из раны вырвались кровь вперемежку с белым огнем. Вторая адская псина прыгнула на Майкла и впилась зубами ему в бедро.
      Я с размаху треснул эту тварюгу посохом по черепу, отшвырнув ее от Майкла, и потащил друга к сокращающейся на глазах полоске щели. Тем временем из дымящихся руин выныривали все новые адские гончие.
      - Быстрее! - прохрипел я. - Время все вышло!
      - Обманщик! - бросила мне вслед моя крестная. Почерневшая, опаленная, она поднялась с земли; от шелкового платья остались горелые ошметки, а разом вытянувшееся тело и члены ничем не напоминали уже человека. Она сжала кулаки, и огонь полыхавших вокруг зданий, казалось, разом опал и сжался, превратившись в два светящихся шара изумрудного и фиолетового цветов. Подлый, распущенный мальчишка! Ты мой - твоя мать сама завещала тебя мне! И ты тоже!
      - А вот не надо уговариваться с несовершеннолетними! - крикнул я, почти не оглядываясь, и толкнул Майкла в щель. Он провалился в нее и исчез, вернувшись в реальный мир.
      - Если ты не отдашь мне свою жизнь, гадкий змееныш, я потребую твоей крови! - Леа сделала два больших прыжка в мою сторону и выбросила руки перед собой. Сгусток сплетенных изумрудных и фиолетовых языков энергии метнулся мне прямо в лицо.
      Я попятился спиной к щели, молясь, чтобы она оставалась еще открытой настолько, чтобы я смог пролезть в нее. Я успел еще выставить перед собой посох, нацелив его в мою крестную, и последними остатками сил выстроил хоть кое-какой щит. Магический огонь ударил в него и как щепку отшвырнул меня спиной вперед прямо в щель. Последнее, что я успел ощутить перед тем, как вывалиться в свой мир - это как вспыхнул у меня в руке посох.
      Я приземлился на пол палаты новорожденных больницы Кук-Каунти. За моей черной ветровкой тянулся шлейф дыма, почти мгновенно съежившийся и превратившийся в тонкую пленку эктоплазмы. Посох продолжал полыхать жутким зеленым и фиолетовым огнем. Младенцы в стеклянных колыбельках голосили кто во что горазд. Из соседней комнаты доносились встревоженные голоса.
      А потом щель закрылась окончательно, и мы остались в реальном мире, в окружении горластых младенцев. Люминесцентные плафоны разом вспыхнули как положено, и из помещения дежурных сестер доносились все новые голоса, полные беспокойства и замешательства. Я сбил огонь с посоха и остался сидеть, задыхаясь. Болело у меня, казалось, все и разом. Никакое вещество из Небывальщины не может вернуться в реальный мир - но заработанные там травмы самые что есть взаправдашние.
      Майкл встал и огляделся по сторонам, проверяя, все ли младенцы целы и невредимы. Удостоверившись в этом, он сел рядом со мной, вытер со лба липкую слизь эктоплазмы и попытался зажать полой плаща рваную рану на ноге в том месте, куда впилась своими зубищами адская гончая. Потом, нахмурившись, строго посмотрел на меня.
      - Что-то не так? - спросил я.
      - Ваша крестная. Вы сбежали от нее, - заявил он.
      Я устало усмехнулся.
      - Угу. На этот раз удалось. Так чем вы недовольны?
      - Вы солгали ей, чтобы сделать это.
      - Я ее перехитрил, - возразил я. - С феями только так и можно.
      Он зажмурился, потом другой полой плаща вытер эктоплазму с клинка "Амораккиуса".
      - Я всегда считал вас честным человеком, Гарри, - произнес он с оскорбленным видом. - Я не могу поверить в то, что вы солгали ей.
      Я негромко рассмеялся. Я слишком устал, чтобы шевелиться.
      - Вам не верится, что я ей солгал.
      - Ну... нет, - как бы оправдываясь, пояснил он. - Мы должны побеждать, но не так. Мы же хорошая сторона, Гарри.
      Я посмеялся еще и попробовал стереть с лица кровь.
      - А как же!
      Где-то в глубине больницы заголосила сирена. В палату вошла сестра, бросила взгляд на нас двоих и с визгом выбежала обратно.
      - А знаете, что меня беспокоит? - спросил я.
      - Ну, что?
      Я отложил обугленный посох и жезл.
      - Мне вот интересно, каким это образом моя крестная ухитрилась оказаться поблизости именно тогда, когда я шагнул в Небывальщину. Это ведь не маленькая деревушка, где все сразу становится известно. Я не пробыл там и пяти минут, когда она объявилась на сцене.
      Майкл убрал меч в ножны и осторожно положил его на пол, в пределах досягаемости правой руки. Потом расстегнул плащ и поморщился.
      - Да. Это мало похоже на простое совпадение.
      Тут нам пришлось заложить руки за голову: в палату ворвался с пистолетом наголо патрульный коп в куртке и штанах, забрызганных пролитым кофе. Так мы и сидели: с руками за головой, изо всех сил стараясь казаться дружественно настроенными и не представляющими угрозы.
      - Не беспокойтесь, - шепнул мне Майкл. - Дайте я сам ему все объясню.
      Глава седьмая
      Майкл уронил лицо на руки и вздохнул.
      - Даже не верится, что мы в тюрьме.
      - Нарушение общественного порядка, - фыркнул я, расхаживая взад-вперед по камере предварительного заключения. - Незаконное проникновение в больницу. Ха! То-то бы они увидели нарушенного порядка, если бы мы туда не проникли... незаконно, - я выудил из кармана еще дюжину нарушений. - Нет, вы только послушайте: превышение скорости, несоблюдение дорожных знаков, опасное и безответственное управление транспортным средством. И вот вам самое лучшее: незаконная парковка. У меня права отнимут!
      - Не судите их слишком строго, Гарри. Можно подумать, мы сами смогли объяснить им все в доступных им выражениях.
      Я раздраженно лягнул стальную решетку и тут же пожалел об этом, такая боль пронзила ногу: первым делом после ареста меня разули, оставив босиком. В дополнение к ноющим ребрам, ссадинам на голове и распухшим пальцам это было последней каплей. Я плюхнулся на кушетку рядом с Майклом и сдулся как воздушный шарик.
      - Нет, я балдею от этого, - буркнул я, отойдя немного. - Люди вроде нас с вами бьются с вещами, которые этим шутникам, - я сделал рукой широкий жест, - даже и не снились. Не говоря о том, что нам за это не платят, вот что мы получаем вместо хотя бы благодарности.
      - Такова природа зверя, - философски заметил Майкл.
      - Плевать я хотел на эту природу. Я просто терпеть не могу, когда происходит что-то вроде этого, - я снова встал и принялся бесцельно расхаживать взад-вперед по камере. - И уж что меня действительно бесит - так это то, что мы так и не знаем пока, что взбаламутило весь потусторонний мир. Это ведь серьезно, Майкл! Если мы не разделаемся с тем, что стоит за...
      - С тем, кто стоит за этим.
      - Верно, кто стоит за этим - никто не знает, во что все это выльется.
      Майкл едва заметно улыбнулся.
      - Господь никогда не возложит на ваши плечи больше, чем они вынесут, Гарри. Все, что нам остается - это быть готовыми ко всему и не терять веры.
      Я ответил ему взглядом, лишенным энтузиазма.
      - В таком случае мне не помешали бы плечи пошире. Должно быть, в моем случае кто-то ошибся в расчетах.
      Майкл устало рассмеялся, потом помотал головой и лег на кушетку, заложив руки за голову.
      - Мы сделали то, что должны были сделать. Разве этого мало?
      Я подумал обо всех тех младенцах, сопевших и издававших другие славные звуки на руках у наполнивших палату сестер. Один, маленький, пухлый, прямо как с рекламы детского питания, так просто оглушительно икнул и тут же уснул на плече у тащившей его к матери медсестры. Дюжина крошечных жизней, перед каждой из которых открывалось необъятное будущее - будущее, которого бы их разом лишили, не вмешайся в это я.
      Я заметил, что уголки моего рта загибаются вверх в довольно дурацкой ухмылке, и ощутил слабое, но все же удовлетворение от проделанной работы, которое не удалось стереть даже царившему у меня в душе раздражению. Я отвернулся от Майкла, чтобы он не заметил улыбки, и постарался придать голосу все то же устало-равнодушное выражение.
      - Мало ли этого? Боюсь, маловато будет.
      Майкл снова рассмеялся. Я свирепо нахмурился на него, но он только расхохотался еще громче, так что я бросил притворяться и просто прислонился к прутьям решетки.
      - Как думаете, сколько нам еще здесь торчать?
      - Я никогда еще прежде не попадал в тюрьму, - признался Майкл. - Так что вам виднее.
      - Эй! - возмутился я. - Что вы хотите этим сказать?
      Улыбка Майкла как-то разом померкла.
      - Черити, - предположил он, - вряд ли обрадуется этому.
      Я поморщился. Черити звали жену Майкла.
      - Угу, пожалуй. Но все, что нам остается - это быть готовыми ко всему и не терять веры - так ведь?
      - Я вознесу молитву Святому Иуде, - буркнул Майкл.
      Я приснился лбом к решетке и закрыл глаза. У меня болели даже те места, которые, как мне казалось, вообще не могут болеть. Пожалуй, я мог бы задремать даже стоя.
      - Все, что мне хочется, - сказал я, - это вернуться домой, вымыться и завалиться спать.
      Примерно через час пришел, наконец, дежурный. Он отворил дверь камеры и сообщил нам, что за нас внесен залог. Я ощутил в животе неприятную пустоту. Мы с Майклом вышли из КПЗ в соседнюю комнату.
      Там нас уже ждала женщина в свободном платье и тяжелом кардигане. Она стояла, сложив руки на животе - судя по объему последнего, она находилась на седьмом или восьмом месяце. Она отличалась высоким ростом, пышными, шелковистыми светлыми волосами до талии, довольно-таки приятными чертами лица и темными глазами, полными плохо сдерживаемой злости.
      - Майкл Джозеф Патрик Карпентер, - рявкнула она и зашагала к нам. Вообще-то она не шла, а ковыляла, переваливаясь - с таким-то животом - но вся ее поза придавала ей решительность и целеустремленность. - Ты докатился до точки. Вот что бывает, когда водишься с дурной компанией.
      - Хелло, ангел мой, - пророкотал Майкл и склонился, чтобы запечатлеть на ее щеке нежный поцелуй. Она приняла его с чувственностью дракона с острова Комодо.
      - И не называй меня ангелом. Знаешь, сквозь что мне пришлось пройти, чтобы найти, на кого оставить детей, собрать деньги, добраться сюда и в довершение всего отобрать у полицейских этот твой проклятый меч?
      - Привет, Черити! - лучезарно улыбнулся ей и я. - Сколько лет, сколько зим! Как давно мы общались в прошлый раз - тому уж три года? Или четыре?
      - Пять лет, мистер Дрезден, - отозвалась она, испепелив меня взглядом. - И, если будет на то Божья воля, надеюсь, пройдет еще пять лет, прежде чем я снова столкнусь с вашим идиотизмом.
      - Но я...
      Она повернулась ко мне, и выдающийся живот ее уперся в меня тараном древнегреческой боевой галеры.
      - Всякий раз, когда судьба сводит Майкла с вами, вы втягиваете его в какую-нибудь неприятность. Вот теперь уже и в тюрьму! Что подумают об этом дети?
      - Послушайте, Черити, это было действительно важ...
      - Миссис Карпентер, - грозно поправила она. - У вас все и всегда ужасно важно, мистер Дрезден. Верно, мой муж занят разными важными делами и без вашей, с позволения сказать, "помощи". Но только когда рядом оказываетесь вы, только тогда он возвращается ко мне весь в крови.