Глава 4

— Говорят, голова у него была так разбита, что родная мать не узнала б его лица. — Арлин Дотен приподняла серебристо-белокурые волосы Джеки Каммингс и завернула их изящным французским узлом. — Видит Бог, Кента Грэхема я недолюбливала, но при мысли о том, как он погиб, меня дрожь пробирает.

— Если хочешь знать мое мнение, все нелады у Лейн и Кента начались почему-то из-за мальчика. Люди говорят, Кент и Уилл не ладили между собой, как кошка с собакой. Вот что получается, когда усыновляют ребенка. — Джеки посмотрелась в большое зеркало на стене салона красоты. — Неизвестно, что за родители у этого мальчика.

— Я никак не могу взять в толк, с какой стати Лейн и Кент поспешили усыновить ребенка. — Арлин закрепила шпильками узел волос Джеки. — До меня доходили слухи, они решили, что Кент бесплоден. Как ты думаешь, Джеки? Ты должна была что-то слышать, раз живешь на Магнолия-авеню, приглядываешь за несчастной Мэри Мартой.

— Понятия не имею, способен был Кент иметь детей или нет, — ответила Джеки. — Но знаю, мисс Эдит не хочет верить, что мальчик не ее внук. Похоже, считает, что он сын Кента от кого-то из прежних любовниц. Однако сейчас, похоже, главная ее забота Мэри Марта. Знаешь, после похорон Кента эта бедняжка слова разумного не сказала. Конечно, она много лет была не совсем нормальной и, как все мы знаем, в брате души не чаяла. Неудивительно, Что окончательно свихнулась.

— Я думаю, Уиллу Грэхему очень повезло, что его усыновили Лейн с Кентом, что он стал членом этих семейств, — сказала Арлин. — Знаешь, многие полагают, что Уилл может быть одним из незаконных детей Джона Грэхема, и он заставил Кента усыновить мальчика, чтобы сделать его членом семьи.

— Не верю я в это, — сказала Джеки. — Оно конечно, Джон Грэхем не мог держать брюки застегнутыми и, надо полагать, оставил в разных местах штата нескольких незаконных детей, только и не подумал ввести кого-то из них в семью.

Арлин взяла пульверизатор с лаком для волос.

— Знаешь, я вот уже много лет время от времени вижу Уилла. Он красивый мальчик и настоящий юный джентльмен.

— Он очень близок с Лейн, — сказала Джеки. — Она стала ему замечательной матерью. Конечно, это никого не удивляет, так ведь? А вот Кент удивил всех своим поведением. Одурачил нас, правда?

— Кое-кто винит Лейн. Говорят, когда она развелась с ним четыре года назад, он стал пить еще больше. Только, по-моему, тут ее не за что винить. Эти люди понятия не имеют, что ей, видимо, пришлось вытерпеть за десять лет жизни с ним. — Арлин покачала головой, сокрушаясь о судьбе Лейн. Она знала, что такое жить с мужчиной, способным использовать лицо жены вместо боксерской груши.

— Любой человек, знающий Лейн, понимает, что она не убивала Кента. Она не из тех, кто способен на убийство.

— Насколько я понимаю, она превосходно держится в создавшейся обстановке, — сказала Арлин. — Ты, наверное, слышала, какой ходит слух— что Кента убил мальчик, а она покрывает его.

— Избаловала она его дальше некуда, это уж точно. И то, что он такой красивый даже в четырнадцать лет, не улучшает мнения о нем. Люди непременно будут завидовать мальчику, у которого, кажется, есть все.

Арлин, слегка закусив нижнюю губу, посмотрела на Джеки. Эта женщина была постоянной клиенткой, давней знакомой, и потому не хотелось говорить ей, что она ошибается, считая сына Лейн избалованным дальше некуда.

— Уилл Грэхем — симпатичный парнишка, ничего не скажешь. И когда я последний раз видела его, он мне кого-то напомнил. В его лице что-то очень знакомое. Не могу сообразить, кого он напоминает, но рано или поздно соображу.

Дверь открылась. Поток горячего воздуха ворвался в прохладный уют салона красоты Арлин Дотен.

— Гленн! Ты слишком рано, — прохныкала Джеки. — Арлин еще не закончила делать меня красивой к вечеру.

Гленн Мэнис, невысокий, плотный, обливающийся потом, утер лицо белым платком и плюхнулся широким задом на плетенный из прутьев диван для ожидающих своей очереди.

Арлин знала Гленна с детства. Это был славный человек, неплохо устроившийся в административно-хозяйственном отделе мэрии. Он казался по уши влюбленным в Джеки.Встречались они уже почти год.

— Я не спешу. — Гленн улыбнулся подружке, что добавило несколько характерных черт его поразительно моложавому лицу. В сорок лет у него не было ни единой заметной морщинки, и его некогда белокурые волосы потемнели, став светло-каштановыми. — На мой взгляд, ты уже достаточно красива для любого случая.

— Почему ты так рано? — спросила Джеки.

— Я прямо из мэрии с новостями, которые, думаю, могут заинтересовать вас обеих.

Арлин опрыскивала лаком волосы Джеки до тех пор, пока растрепать их уже не мог бы даже ураган.

— Не об убийстве ли Кента Грэхема? Клянусь, весь город только об этом и говорит.

— Я не могу рассказывать секретных сведений без риска потерять работу, но поскольку это подслушала и Пенни Уолш, новость разойдется по всему городу еще до заката. — Гленн забросил толстую правую ногу на левое колено. — Если угостите кока-колой, то меня можно будет уговорить поделиться своей новостью.

Арлин похлопала Джеки по плечу:

— Не вставай. Сейчас принесу Гленну колы и займусь твоими ногтями.

Пока Арлин возилась с автоматом, Джеки повернулась во вращающемся кресле и пристально посмотрела на своего ухажера:

— Что-нибудь восхитительно пикантное? Арлин открыла баночку и протянула ее Гленну:

— Вот тебе взятка. А теперь рассказывай. Лицо Гленна слегка покраснело.

— Ни за что не догадаетесь, кто как будто бы возвращается в город.

Поднеся баночку к губам, Гленн стал пить освежающий напиток.

— Что это за новость? — Встав, Джеки расстегнула пластиковую накидку и бросила ее на ближайший стул. На пол упали обрезки блестящих платиновых волос. — Пошли, Арлин, займись моими ногтями. Ну так кто же возвращается?

Арлин последовала за Джеки к маникюрному столику.

— Не хотите догадаться?

— Господи, это что — игра в вопросы и ответы?

Арлин села напротив Джеки, взяла ее руки и опустила в тазик с теплой мыльной водой.

— Новость очень интересная, — сказал Гленн. — Даю вам несколько ключей к решению задачи.

— Ты ведешь себя совершенно нелепо. — Джеки надула пухлые розовые губы.

— Этот человек покинул город пятнадцать лет назад. — Гленн отпил еще кока-колы, — Жил он в трейлерном парке Майера. Арлин, ты несколько раз ходила на свидания с ним. И ты, Джеки, тоже.

— Неужели ты имеешь в виду Джонни Мака? — Карие глаза Арлин округлились, рот широко раскрылся.

— Джонни Мак возвращается в город? — спросила Джеки, голос ее слегка дрогнул, — Но с какой стати, столько лет спустя?

— Да, у меня это тоже вызвало интерес, — сказал Гленн. — Меняя осветительную аппаратуру в кабинете Пенни, я слышал, как мэр разговаривал по телефону с прокурором. Похоже, какой-то человек, назвавшийся Джонни Маком, звонил в прокуратуру и задал несколько вопросов об убийстве Кента Грэхема. — Гленн допил кока-колу и бросил баночку в ближайшую мусорную корзину. — Этот звонок определенно расстроил Джеймса Уэйра. Он тут же позвонил мисс Эдит. Мы с Пенни слышали каждое слово.

— Интересно, как одет Джонни Мак. — Арлин улыбнулась, потом вздохнула: — Вот это мужчина. Даже в двадцать лет был силой, с которой приходилось считаться, разве не так? Люди говорили, что такие, как он, непременно кончают тюрьмой.

— И все-таки, а с какой стати ему возвращаться в Ноблз-Кроссинг спустя столько лет? — повторила свой вопрос Джеки. — Он ненавидел этот город не меньше, чем город ненавидел его.

— Так вот, похоже, Джонни Мак интересуется не только убийством Кента Грэхема, — сказал женщинам Гленн. — Я слышал, Джеймс Уэйр спрашивал прокурора, какой интерес у человека, называющего себя Джонни Маком, может быть к Уиллу Грэхему.

— Очень хороший вопрос. С какой стати ему интересоваться Уиллом Грэхемом? — спросила Арлин.

— Ты хочешь сказать, Джонни Мак возвращается в город из-за этого мальчика? — Джеки вынула руки из воды. — Но почему?

— Ты не слушала, милочка? Именно это интересовало мэра.

Скрестив руки на выпуклой груди, Гленн откинулся на спинку дивана.

— Чего Джонни Маку беспокоиться из-за ребенка Кента Грэхема? — спросила Арлин. — Оба они презирали друг друга.

Она потянулась к руке Джеки, но та отдернула ее и повернулась к своему ухажеру:

— Джонни Маку этот мальчик никто. Интересоваться Уиллом ему нет резона.

— Возможно, старый слух о том, что Джонни Мак и Кент единокровные братья справедлив, — предположила Арлин. — Если это верно, значит, Уилл доводится племянником Джонни Маку.

— Может быть, — сказал Гленн. — Но, по-моему, он возвращается, так как решил, что Уилл и Лейн нуждаются в нем. — Гленн перевел взгляд с Джеки на Арлин, потом обратно. — Мы знаем, что Уилл приемный, значит, где-то у него есть родные папа и мама. Верно?

— Верно, — ответила Арлин. — Господи! Теперь я знаю, кого мне напомнил Уилл. Он похож на Джонни Мака в детстве. Джеки, как мы не заметили этого раньше? Мы с тобой были близки с Джонни Маком не меньше, чем кто-либо в городе.

— Говори за себя, — сказала Джеки.

— Прошу прощения, но и ты, и я ходили на свидания с Джонни Маком.

— Все знают, что ты несколько лет встречалась с ним от случая к случаю, когда у него никого больше не оказывалось под рукой, а я ни разу не ходила на свидания с ним. Он пытался за мной ухаживать… а я избегала его.

— Да разразит тебя гром, Джеки Джо Каммингс. — Арлин рассмеялась хриплым горловым смехом курильщицы. — Ты так же увлекалась Джонни Маком, как и все девушки в городе.

— Нет! Я находила его грубым, неотесанным и…

— И волнующим, — сказала Арлин. — Как и все мы. Об этом парне мечтали даже девушки с Магнолия-авеню.

Гленн откашлялся.

— Ну ладно, объясните мне вот что, леди, если Джонни Мак — родной отец Уилла, тогда почему Кент и Лейн усыновили его? — Покачал головой и хмыкнул: — Джонни Мак с Кентом определенно не были друзьями, не водились с одной и той же компанией.

— С Джонни Маком не водился никто, — сказала Джеки. — Он был одиночкой.

— Так, может, дело тут не в Джонни Маке. А в родной матери Уилла, — сказал Гленн. — Возможно, Лейн и Кент, когда поженились, знали, что не смогут иметь своих детей, и кто-то сказал им о молодой женщине с ребенком, которого она хочет отдать. Никто не знал, от кого у нее этот ребенок.

Арлин побарабанила длинными накрашенными ногтями по маникюрному столику.

— Жаль мне Уилла и жаль Джонни Мака, если только Уилл вправду его сын.

— А несчастную женщину, которой пришлось отдать своего ребенка от любовника? — спросил Гленн, обменявшись с Джеки задумчивым взглядом.

— По-моему, вы строите слишком много предположений. — Джеки положила руки на столик. — Займись моими ногтями! Нам с Гленном нужно быть у Хартбрей-керов к семи, надо еще съездить домой, переодеться. Сегодня у меня единственный свободный вечер на неделе, и я хочу использовать его как можно лучше.

— Кажется, можно сузить возможности, — сказала Арлин. — В то лето не все девушки спали с Джонни Маком. Он тогда имел дело главным образом с девушками с Магнолия-авеню.

— Любая девушка с Магнолия-авеню могла бы сделать аборт. — Джеки вырвала руку у Арлин, осмотрела маникюр. — Так что, видимо, родная мать Уилла такая же бедная шваль, как и Джонни Мак. Любопытная получается история. Незаконный сын белой швали растет в роскоши, как ребенок Лейн Нобл Грэхем. Если мисс Эдит заподозрила бы что-то подобное, с ней случился бы сердечный приступ и она бы скончалась. Можете представить себе, что она сделает сына Джонни Мака своим наследником?

— Я готов держать пари, что отец — Джонни Мак, — сказал Гленн. — А кто может быть матерью? Не так уж много женщин от шестнадцати до шестидесяти, которые отказали бы Джонни Маку.

— Мне кажется, мы упустили одну возможность, — сказала Джеки.

— Какую же? — спросила Арлин.

— Что Лейн Нобл — родная мать Уилла.

Джонни Мак остановился в мотеле «Перекресток», чистом и недорогом, на другом берегу реки. За прошедшие годы мотель почти не изменился. Появилась кое-какая новая мебель. Свежая окраска. Более крупная неоновая вывеска.

Джонни Мак взглянул на часы. Почти половина седьмого. Он хотел принять душ и переодеться перед тем, как ехать к кому-то в Ноблз-Кроссинг. Пока что он не желал, чтобы кто-то догадывался о его успехах в жизни. О его богатстве и могуществе. Потом, когда раскрытие истины будет служить его цели, он всем даст понять, с кем они имеют дело.

Взяв чемодан, Джонни Мак бросил его на кровать и стал рыться в нем в поисках любимых выгоревших черных джинсов. Хотя он и привык к сшитым на заказ костюмам, льняным рубашкам и шелковым галстукам, удобнее всего ему было в джинсах и сапогах. Несмотря на природную способность вести дела с самыми блестящими людьми, больше всего ему доставляли удовольствия дни, проведенные на ранчо. Хотя в холмах было спокойно, тихо, он почему-то не чувствовал себя там так одиноко, как среди людей в Хьюстоне.

Пятнадцать лет он пытался уйти от своего прошлого, перестать быть скверным городским мальчишкой. И последние десять лет пытался загладить ошибки, совершенные, когда по молодости и глупости не понимал, что поступки ведут за собой последствия.

Господи, неужели в то лето он наградил ребенком какую-то девушку в Ноблз-Кроссинге? Неужели действительно оставил ребенка?

Когда Джонни Мак разделся, в кармане его пиджака зазвонил сотовый телефон. Он достал его.

— Кэхилл.

— Джонни Мак, передо мной лежит донесение, которое, думаю, заинтересует тебя, — сказал Бенни Пайк.

— Последние новости от частного детектива?

— Да.

— Раздобыл он нужные мне сведения?

— Раздобыл. Мы знаем, кто родная мать Джона Уильяма Грэхема.

Глава 5

— Он остановился в «Перекрестке», — сказал начальник полиции Бадди Лоулер. — Судя по описанию, которое дал мне портье, возможно, это Джонни Мак.

— Значит, он зарегистрировался под именем Джонни Мака Кэхилла? — Джеймс Уэйр хотел просто подтверждения того, что услышал от старого друга. — И заплатил за неделю вперед?

— Какова вероятность, что это в самом деле Джонни Мак? — Бадди расхаживал по натертому дубовому паркету в обшитом панелями кабинете в особняке Грэхемов. — Мы оба знаем, что пятнадцать лет назад он отправился на корм рыбам. Как он мог выжить после той трепки, тем более найти силы доплыть до берега? Он был живучим, как кошка. — Джеймс налил себе шотландского виски из бутылки, которую держал на письменном столе.

Указав на нее подбородком, спросил:

— Тебе плеснуть?

— Нет. Мне нужна ясная голова, пока я окончательно не выясню, кто такой этот наш гость.

— А что делать, если он окажется Джонни Маком? — Джеймс поднес стакан к губам и отпил глоток.

— Допустим, это он, — предположил Бадди. — Он не казал сюда носа пятнадцать лет. Какой смысл ему теперь возвращаться?

— Уэс Стивене сказал, что этот человек — кто бы он там ни был — звонил ему, расспрашивал об убийстве Кента, о Лейн и Уилле. Возможно, он узнал правду о мальчике.

— Откуда он мог узнать, черт возьми? — Бадди распустил галстук и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. — Разве что поддерживал отношения скем-то из Ноблз-Кроссинга все эти годы.

— С тем самым кем-то, кто, возможно, помог ему пятнадцать лет назад, — сказал Джеймс. — С тем, кто знает, как мы обошлись с ним.

— Не спеши с выводами. Мы ничего не знаем наверняка. Не знаем даже, действительно ли этот человек Джонни Мак Кэхилл.

— Знаем. — Джеймс допил виски, поставил стакан и утер пот со лба тыльной стороной ладони. — Он был из тех, кого так просто не убьешь. Надо было понять, что он остался жив. Если он доплыл до берега, почти любая женщина в городе помогла бы ему. — Я знаю одну, которая не стала бы ему помогать, —послышался женский голос.

Оба мужчины повернулись к открывшейся двери. Эдит Уэйр с кривой улыбкой на плотно сжатых губах вошла в кабинет. Худощавая, невысокая, со спадающими до подбородка каштановыми волосами, шестидесятилетней она не выглядела.

— Много подслушала? — спросил Джеймс.

— О, дорогой, не расстраивайся, я давно уже знаю твои мелкие грязные секретики. Вы слишком уж тщательно скрывали, что Джонни Мак мертв. И, в конце концов, я обратилась со своими подозрениями к Кенту однажды вечером, когда он выпил чуточку лишнего.

— Что же не сказала… — Джеймс злобно взглянул на жену.

— Мисс Эдит, обещаю, кто бы ни был этот человек — Джонни Мак Кэхилл или кто-то, назвавшийся его именем, — он не создаст проблем вашей семье, пока я начальник полиции.

Эдит сжала плечо Бадди, ее изящные красные ногти впились в ткань мундира.

— Знаю, что на тебя можно положиться. Но если этот человек в самом деле воскресший из мертвых Джонни Мак, я предлагаю повременить, выяснить толком, что у него на уме. Возможно, он вернулся для мести.

Когда Джеймс тяжело вздохнул, а Бадди ударил кулаком правой руки по левой ладони, Эдит обратила взгляд к портрету, висящему над изукрашенным антикварным столом. Джон Грэхем позировал, обняв за плечи сына. Их сына. Джона Кента Грэхема.