Все понимали, что время поджимает, и ломали головы над тем, откуда появится следующий враг, и кто это будет, люди или мусфии.

Дек Бегущий Медведь откинулся в кресле перед пультом управления гравилимузина, сейчас нелепо выкрашенного в камуфляжный цвет.

– Если ты устал, – предложил коуд Рао с дальнего конца роскошного салона корабля, – я могу сменить тебя.

– Нет, сэр, – ответил Бегущий Медведь. – Я просто напомнил себе, что все это не сон, и я не проснусь на «куке».

Рао скептически оглядел его и вернулся к негромкому разговору со своим заместителем милом Ангарой и его помощником альтом Эриком Пенвитом.

Рао, среднего роста, смуглый, коренастый, пятидесяти с небольшим лет, возможно, происходил из 'раум. Все еще атлетическое тело Ангары начало терять форму с увеличением веса при неумеренном потреблении сладкого. У Эрика Пенвита были слишком длинные для офицера волосы, вытянутое аристократическое лицо и нос подстать ему. Вся группа мало походила на картинку с плаката для вербовки новобранцев.

Что-то случилось, понял Бегущий Медведь, что-то важное. Явно небрежная манера поведения трех офицеров выглядела обманчивой. Но это было не его дело. Он задумался над только что сделанным Рао предложением взять управление лимузином на себя. По сравнению с прежними временами это выглядело как нечто новенькое. Коуд Уильяме был очень милый человек, но ему никогда и в голову не пришло бы самому сесть за пульт управления.

Черт, это была вовсе не единственная перемена по сравнению с прежними временами, если уж на то пошло. К примеру, сейчас он вел этот корабль, дар благодарных рантье D-Камбры, а не хрупкий «кук» с установленными на нем автоматическими пушками.

Бегущий Медведь прикоснулся к новой нашивке и Кресту Конфедерации – высшей имперской награде – у себя на груди. Раны еще немного беспокоили его, но это не имело значения. Боль не давала забыть о том, что он вполне мог стать покойником после своей последней стычки, как это произошло с белолицым Каттером, или Кластером, или как там звали этого парня. Значит, нечего и хныкать из-за всякой ерунды.

Перемены… Через левое окно лимузина он бросил взгляд на проплывающие внизу пляжи Леггета, на мерзость запустения, царившую в гетто 'раум, Экмюле, почти полностью разрушенном в результате их последнего отчаянного контрнаступления.

Он все еще сомневался, что ему нравится служить с людьми, не так давно стрелявшими в него. Однако когда он как-то сказал о своих сомнениях Рао, тот посоветовал ему не придавать этому значения. Бегущий Медведь согласился. В особенности после того, как один из страйкеров в его взводе во время увольнительной позвал его к себе домой, и Бегущий Медведь встретился там с его сестрой.

Многого добиться было невозможно, даже если ты как-то включился в общественную жизнь. Леггет восстанавливался, но не так быстро, как хотелось бы. Война требовала не только жизней, но и денег. А последующий мир не способствовал материальному благополучию, ведь продавать добываемые на С-Камбре минералы было попросту некому.

Индеец пожал плечами. Не его дело, не его забота.

– Прибываем, сэр, – сказал он и направил корабль вниз, к новому стандартному строению. Здесь сейчас располагалось Планетарное правительство – в полукилометре от места, где старое здание исчезло в клубах пламени вместе с большинством членов правительства.

Корабль приземлился, три офицера вышли. Пенвит нес маленький проектор и экран.

– Найди тихое местечко и раздобудь в лавке что-нибудь поесть, – сказал Рао. – Скорее всего, мы пробудем тут весь день.

– Да, сэр, – Бегущий Медведь встал.

– Ну, пошли, – продолжал Рао, обращаясь к офицерам. – Пенвит, ты ведь лучше меня знаком с высшим обществом. А потому пни меня ногой, когда надо поцеловать какую-нибудь нужную задницу. Мы должны вылезти из кожи вон, но вырвать у них то, что нам требуется.

Пенвит слегка усмехнулся, но не произнес ни слова. Он действительно принадлежал к высшей прослойке D-Камбры. Никто не понимал, с какой стати его понесло на военную службу. Потом он едва не угодил под военный суд и спасся лишь тем, что в РР согласились взять его к себе.

– Интересно взглянуть, как все это будет происходить, – сказал мил Ангара. – Мы тут окажемся «белыми воронами». Да к тому же у нас за душой нет никакой маленькой пакости, которую мы могли бы преподнести им.

– Надо иметь в виду, – добавил Пенвит, – что у многих есть друзья или даже родственники на Лариксе и Куре. Представляю, какой поднимется вой. Но они должны узнать правду.

– Логика на нашей стороне, – сказал Рао. – И все же мы, похоже, обречены.

С таким неутешительным заключением они вошли в здание Планетарного правительства.

* * *

– Они говорят, – сказал альт Бен Дилл, командир мобильного взвода разведчиков, недавно учрежденного в «Разведке и рекогносцировке», – если что-то выглядит хорошо, оно и летать должно хорошо.

– Не стану спорить с этим, – откликнулся хаут Джон Хедли, командир Второго полка Корпуса, занимающегося разведкой.

Это был долговязый плохо воспитанный, ленивый человек, который мог до полусмерти загонять своих солдат во время полевых тренировок, а потом сам тащил их рюкзаки в лагерь, пока они, совершенно вымотанные, налегке ползли домой.

Сейчас оба говорили неправду – и тот, и другой могли привести с полсотни примеров воздушных и космических кораблей, выглядевших весьма плачевно, но продолжавших участвовать в сражениях, и, наоборот, таких, которые с виду были что надо и тем не менее очень быстро были уничтожены.

Дилл от природы был очень крупный, просто слоноподобный мужчина. Ему было под тридцать, и он преждевременно облысел. Однако ошибались те, кто думал, что человек такого размера не способен двигаться быстро. Раньше он пилотировал «грирсон» – так в просторечии называли стандартную боевую пилотируемую машину, или БПМ. Именно в его команду попал Гарвин Янсма, когда вступил в Корпус. Во время восстания 'раум Дилл проявил талант специалиста по тайному внедрению, был повышен в звании и получил задание создать новое боевое подразделение в составе PP. Несмотря на вроде бы несерьезное отношение ко всему на свете, он мог пролететь на «грирсоне», да и вообще на чем угодно, сквозь игольное ушко, не задев его.

Дилл обошел вокруг «аксая» и добрался до его командного отсека. Это был один из полдюжины кораблей, брошенных мусфиями в разной степени неисправности, когда они покидали систему Камбра. Корпус незаметно перевез эти корабли, так же как и другие украденные или «приобретенные» не военные воздушные и космические суда, на свою новую, тайную базу, поспешно созданную в джунглях острова Миллион. Там технические специалисты принялись усердно ломать головы не только над тем, как «аксаи» летают, но и как сделать, чтобы они продолжали летать.

Хедли надеялся, что им не понадобятся эти корабли, стоимость и цена содержания которых выходили далеко за рамки скромного бюджета разведывательного подразделения Корпуса, но предпочитал быть готовым к худшему.

– Ты уверен, что влезешь, Бен? – спросил он. Если поблизости не было никаких «шишек», в РР все и всегда обращались друг к другу просто по имени или, в крайнем случае, употребляли слово «босс».

– Будет немного тесновато, – ответил Дилл. – Но я целую неделю не пил пива и теперь должен проскользнуть внутрь как смазанный.

Неподалеку, рядом с пусковой платформой и временной лестницей для подъема на борт, стояли два техника. Дилл еще раз обошел вокруг «аксая».

– Не вижу ничего сверхъестественного, можно и рискнуть.

Он проверил свой летный костюм, убедившись, что все аварийные системы работают нормально.

– Передай мамочке, что я пал смертью храбрых, – сказал он и начал подниматься по лестнице в кабину.

Лестница затрещала, но выдержала.

«Аксаи» отличались модель от модели числом боевых позиций, от одной до четырех, установленных под заметным углом в различных местах корпуса общей длиной двадцать пять метров. Пилот лежал в своем отсеке почти в центре серповидного изгиба. Дилл ползком протиснулся в этот отсек.

– Похоже, я влез. Только не напоминайте мне о клаустрофобии.

Он закрыл глаза и пробежал пальцами по рычагам управления, никогда прежде не использовавшимся человеком.

Дилл проводил в кабине «аксая» каждую минуту, которую ему давали техники. Он запоминал расположение рычагов управления, осваивал компьютер и всю логику работы этой чужеземной машины. Непонятные ярлыки отовсюду были срезаны и заменены кнопками, чтобы помочь ему ориентироваться. Дилл предпочитал тактильную память.

– Поехали! – приказал он и нажал на кнопку, закрывающую грейферный купол кабины над его головой.

Он включил ком, установленный в кабине уже людьми и работающий на редко используемой частоте.

– Охотник-один, я Альфа-тест. Как слышите?

Реквизированное Корпусом гражданское судно парило в тысяче метров над головой.

– Альфа-тест, я Охотник-один. Слышу нормально.

– Я Альфа. Включаю двигатели. Сообщите, если корабль начнет разваливаться на куски.

Ответом ему был щелчок микрофона.

Дилл почувствовал, что корабль завибрировал. Через окно он следил взглядом за техниками, склонившимися над пусковой платформой. На куполе кабины вспыхнули полосы света, ушли вниз, перекрывая друг друга, и исчезли из вида. Дилл был очень высокого мнения о приборах, которыми был оснащен мусфийский корабль. Если он сумеет правильно их использовать, никаких проблем у него вообще не будет. Пока что ни одна из полос света не окрасилась фиолетовым – аварийный цвет мустов.

Вибрация прекратилась. Дилл принялся нажимать на кнопки. Все, казалось, шло как надо.

Он включил второй ком, тоже установленный техниками Корпуса.

– Управление-тест, я Альфа-тест. Включаю телеметрию. Начинаю первое полетное испытание.

На поверхности земли хаут Чака, в обычных обстоятельствах командир подразделения «Голан», куда входил взвод «Жуковых», включил свой микрофон.

– Я Управление-тест. Телеметрические записи пошли. Готовность номер один. Удачи.

– Всем следящим станциям, – сказал Дилл и нахмурился, раздраженный тем, что в его голосе появилась легкая хрипотца. Он уже проводил статические наземные испытания «аксая», и вроде бы никаких причин нервничать не было. Вообще никаких. – Взлетаю.

Его пальцы легко коснулись кнопки управления, «аксай» подпрыгнул и оторвался от земли. Дилл нажал чуть-чуть сильнее. Слегка покачиваясь, боевой корабль устремился вверх.

– Убираю шасси, – сказал Дилл, и тормозные колодки скользнули в свои пазы. – Включаю дополнительную мощность и начинаю испытание.

«Аксай» тут же ускорил движение и круто пошел вверх, покачиваясь заметно сильнее. «Сукин сын», – пробормотал Дилл.

– Я Управление, – послышался спокойный голос Чаки. – Что случилось?

– На нем летать все равно что балансировать тарелкой на шесте. Ладно, заткнитесь и дайте мне сосредоточиться.

Хаут Чака проигнорировал явное нарушение субординации, не отрывая взгляд от трех экранов, показывающих «аксай» в небе.

«Отлично, – пробормотал Дилл. – Идем дальше». Он прибавил мощность, «аксай» рванулся еще выше.

– Альфа-тест, я Охотник-один, – сказал пилот находившегося в небе корабля. – Ты промчался мимо меня так, словно торопился за жалованьем. На полной мощности иду следом за тобой, но… Ты уходишь от меня.

– Сбавляю мощность наполовину, – сообщил Дилл. – Двигатель, похоже, работает нормально. Начинаю фигуры высшего пилотажа.

Он стал нажимать другие кнопки, и «аксай» послушно кренился то влево, то вправо, а потом перевернулся, на мгновение упал в штопор, но тут же выровнялся.

«Черт, до чего этот сукин сын нежный, – пробормотал Дилл. – Попробую еще раз».

Он снова и снова повторял записанные в память маневры на разных высотах и при различных мощностях.

– Ему, похоже, не терпится перейти к самому главному, – сообщил Дилл. – Первый экстремальный режим.

Он капотировал, послав пронзительно взревевший «аксай» к далекому океану внизу.

– Радар поймал тебя, – сообщил Чака, – когда ты пересек отметку пять тысяч метров.

– Начинаю выход из пике. Дайте знать, если крылья отвалятся. Хотя один черт знает, как у них называются эти кривые штуки, покачивающиеся по сторонам от меня.

Дилл нажал нужную кнопку, «аксай» подпрыгнул, закачался и плавно устремился обратно в небо.

– Хитроумная птичка, – передал Дилл. – Стоит перевалить примерно за пять G, и включается антиграв. Я мог бы заниматься этим весь день напролет, и меня, наверно, вырвало бы всего разок-другой… Охотник-один, приготовься. Я ухожу в космос. Управление, ваши Большие Уши не спят? Терпеть не могу, когда какой-нибудь болван стреляет мне в задницу.

– Понял тебя, – откликнулся Чака. – Никто не спит, все начеку.

Станции слежения на северном и южном полюсах С-Камбры и на лунах Фови и Бодвин были предупреждены о предстоящих испытаниях. Им было предписано не замечать ничего и не сообщать никому об увиденном.

– – Эй! Охотник-один, я только что промчался мимо тебя, словно ты на стоянке… Охотник-два, я Альфа-тест. Вы видите меня?

Приспособленная для военных нужд личная яхта, находящаяся сразу за пределами атмосферы, тут же откликнулась:

– Слышим, как ты ревешь, Альфа.

– Отойдите немного в сторонку, дайте взглянуть, на что похож Кайлас, – попросил Дилл. – Тест-один, покидаю вас.

Два часа спустя Дилл снова включил микрофон.

– Управление-тест, Управление-тест, я Альфа-тест. Возвращаюсь с обратной стороны луны.

– Слышу тебя, Альфа-тест.

– Этот малыш отлично ползает, – сообщил Дилл. – Может, опробовать гипердвигатель? Интересно посмотреть, что произойдет, если я нажму большую красную кнопку.

– Оставим это для другого героя, – отозвался Чака. – Возвращайся домой. Похоже, мы добились успеха.

– Подождите, пока я приземлюсь, – сказал Дилл. – Если приземлюсь. Потом будете открывать шампанское и раздавать звания. Но, похоже, если мы сможем поднять в воздух братишек этого сукиного сына, Корпус будет иметь новые игрушки.

Когда-то Планетарное правительство возглавляли служащие Конфедерации, большинство которых погибло во время самоубийственной атаки 'раум. Теперь оно представляло собой Совет из двадцати мужчин и женщин, все аборигены Камбры. Рантье, эти самопровозглашенные правители системы, всеми правдами и неправдами добивались того, чтобы в Совет входили только они сами. Коуду Рао пришлось немало потрудиться, чтобы заставить их принять в свои ряды трех 'раум, одного рыбака, одного торговца, двух шахтеров и, кроме того, одного не имеющего права голоса наблюдателя от Корпуса. Такое соотношение было установлено на собрании представителей различных классов – для начала. В течение года были обещаны свободные выборы. Большинство населения пока не получило большинства в правительстве, но такое решение все же обнадеживало.

Во время восстания 'раум рантье пострадали не меньше остальных, и поэтому Совет в основном заметно «помолодел». Среди новых администраторов был Лой Куоро, щегольски красивый молодой человек, владелец «Матин», самого крупного и консервативного информационного агентства системы, чей отец погиб во взрыве, уничтожившем Планетарное правительство. Входила в Совет и Язифь Миллазин, в результате того же самого взрыва унаследовавшая горнодобывающую корпорацию «Миллазин».

Между этими двумя было и еще кое-что общее, а именно Гарвин Янсма. Куоро стал его врагом после незначительной ссоры в компании, а Язифь была его любовницей. Правда, потом, когда военные действия закончились, она внезапно, безо всяких объяснений, разорвала эти отношения.

Коуд Рао дождался, когда текущие дела Совета подойдут к концу, и потребовал слова. Таковое было ему немедленно предоставлено. Восстание произошло слишком недавно, чтобы рантье забыли о том, кто спас их развращенный режим от полного уничтожения.

– Скорее всего, для нас не существует вопроса более важного, – начал коуд Рао, – чем вопрос о том, что произошло с Конфедерацией или, точнее, почему Камбра лишилась связи, с головными мирами. Мы не знаем точного ответа, но имеем частичный, подтвержденный доказательствами. Миры Ларикс и Кура, долгое время бывшие нашими союзниками, систематически уничтожают любой конвой или одинокий корабль, пересекающий их сектор.

Рао остановился, ожидая взрыва негодования. Он кивнул Пенвиту, и тот установил свое оборудование.

– На протяжении более чем двух последних лет не только никакие конвои не добирались до нас, но и ни один из космических кораблей Камбры не вернулся обратно. Даже те, место назначения которых находилось в пределах Конфедерации. Мы решили выяснить, что именно происходит. Мы приобрели небольшой транспортный корабль, роботизировали его управление и оборудовали системой наиболее хитроумных датчиков, которые смогли найти. В экспедиции участвовал и второй корабль, на котором находились люди. Первый корабль должен был следовать обычным космическим маршрутом между Камброй и Центрумом, столицей Конфедерации. Чаще всего этот маршрут пролегает неподалеку от Ларикса и Куры. Корабль должен был делать прыжок, тут же возвращаться в обычное пространство и запускать ракету, снабженную гипердвигателем.

На первом прыжке ничего не произошло, и экипаж второго корабля просигналил первому делать второй прыжок. И снова все прошло благополучно. С третьим прыжком, однако, дело обстояло иначе. Чьи-то детекторы засекли первый корабль, когда он находился еще в гиперпространстве. Как только он вышел в нормальное пространство, от него немедленно потребовали сообщить свои опознавательные данные. Поскольку на борту не было экипажа и ответа не последовало, он был тут же атакован. Записи всего происшедшего могут быть представлены любому, кто заинтересуется ими. Однако важнее то, что произошло дальше.

Он кивнул Пенвиту, и экран осветился.

– Это изображение, – объяснил Рао, – является комбинацией того, что было записано сенсорами, установленными на борту роботизированного транспортника. Здесь видно, как из гиперпространства появляется какой-то корабль. Мы его идентифицировали с вероятностью ошибки не больше одного процента, как разрушитель Конфедерации ремор-класса. Флот Алена Редрута включает в себя один такой корабль под названием «Корфе». Это заключение, однако, нельзя считать окончательным. За последние двадцать лет были введены в строй около двухсот кораблей такого класса, и не исключено, что некоторые из них попали в руки пиратов, если таковые существуют.

Возвращаюсь к хронике событий. На наш транспортник был послан электронный запрос, а также приказ выйти на определенную орбиту и подготовиться к досмотру. Эта передача была зафиксирована и проанализирована, но установить принадлежность исходящего сигнала не удалось. Конечно, реакции с нашего транспортника не последовало. Теперь вы видите на экране три других корабля: вот, вот и вот. Это очень необычные патрульные суда, самые современные, высококлассные, предположительно предназначенные для доставки в отдаленные миры военных сил Конфедерации. Откуда мой предшественник, прежний коуд Уильяме, узнал об их существовании и каким образом оказался способен затребовать некоторые из них, мне неизвестно. Но он сделал это. Именно к таким кораблям принадлежал «Малверн», на борту которого находилось множество припасов и больше семисот пятидесяти новобранцев. Только трое из этих новобранцев, и то совершенно случайно, сумели ускользнуть от пиратов и в спасательной шлюпке добрались до Камбры. Двое из них живы и служат в нашем Корпусе. Третий человек, опытный солдат Конфедерации, безо всяких колебаний идентифицировал одного из напавших на них пиратов как ветерана Конфедерации, который переметнулся на сторону Алена Редрута. К несчастью, этот третий человек не так давно погиб. Вот такая неприятность… Однако, его друзья уцелели, и один из них тоже определенно опознал этого «пирата», когда, спустя несколько месяцев, увидел его среди тех, кто сопровождал Алена Редрута во время его последнего посещения С-Камбры. Никто из вас, без сомнения, не слышал об этих трех рекрутах, чему есть простое объяснение – прежний губернатор Хэмер и коуд Уильяме приказали им хранить молчание.

Когда Протектор Редрут в последний раз посещал систему Камбры, он прибыл сюда на «Корфе» в сопровождении других кораблей класса «нирвана». Мне неизвестно, то ли коуд Уильяме просто не сумел опознать это судно, то ли по какой-то причине предпочел не поднимать шума, возможно, с согласия губернатора Хэмера. Впрочем, это не имеет значения, поскольку оба эти человека мертвы. Однако сейчас у нас достаточно доказательств того, что наш предполагаемый друг Ален Редрут является пиратом и с успехом блокирует корабли Конфедерации, идущие в обоих направлениях – и от нас, и к нам.

Совет зашумел изумленно и недоверчиво. Рао терпеливо ждал.

Первым заговорил или, скорее, взвыл Куоро:

– И что все это означает?

– Объясняю для тех, кто еще не понял, – ответил Рао. – Это означает, что у нас больше врагов, чем мы предполагали. В следующий раз, когда Протектор Редрут предложит нам свою поддержку, можно предположить, что это будет сделано в гораздо более сильных выражениях, чем прежде. Человек, у которого хватает смелости противопоставлять себя Конфедерации, вряд ли будет колебаться, если у него появится хоть полшанса захватить ресурсы Камбры.

– И что нам делать?

– Я давал клятву Конфедерации, – ответил Рао, – как и все мои офицеры. Если кто-то попытается свергнуть законное правительство Камбры, мы будем сражаться.

– Но что мы против них? – спросил кто-то из членов Совета. – Ведь у них есть космические корабли, гораздо более совершенное оборудование и многочисленная армия, не так ли?

– Судя по разведданным, это так, – ответил Рао.

– Что же мы им противопоставим? – спросила Язифь Миллазин.

– Не знаю, – без уверток ответил Рао. – Поэтому я и здесь. Камбра должна как можно быстрее начать готовиться к войне, или с большой степенью вероятности мы окажемся перед лицом нападения, а то и вторжения.

– Еще вопрос, – продолжала Язифь. – Это важно для меня и горнодобывающей компании, которую я унаследовала от отца. Когда Протектор Редрут прилетал сюда еще до войны, он говорил, что хотел бы увеличения поставок нашей руды в свою систему, в связи с тем, что в его планы входит строительство новых кораблей. Однако никаких конкретных действий за этими разговорами не последовало. Мои советники утверждают, что отец никогда больше не занимался этой проблемой, и в наших файлах не обнаружено никаких следов контрактов или хотя бы подготовки к ним. Вы можете это как-нибудь объяснить?

– Вряд ли, – ответил коуд Рао. – Если откинуть условности, можно сказать, что Редрут дожидается более благоприятной возможности.

– Просто захватить нашу руду? – спросила Язифь.

– Полагаю, именно на это он и рассчитывает.

Язифь сделала гримасу, но не сказала больше ни слова.

– У меня есть сопутствующий вопрос, – спокойно сказала одна из женщин.

Она была недавно введена в Совет от 'раум, и Рао понадобилось время, чтобы вспомнить ее имя. А, ну да, Джо Пойнтон.

– Слушаю вас.

– Я не очень осведомлена в том, что касается межзвездных перелетов. Хотелось бы знать, проходит ли единственный маршрут через территорию Ларикса и Куры, если тут применимо слово «маршрут»?

– Нет, – ответил Рао. – Но он наиболее экономичен и чаще всего используется для дальних перелетов.

– Если Конфедерация все еще жива и ее по-прежнему волнуют проблемы отдаленных систем вроде Камбры, то почему бы им, убедившись в непроходимости этого маршрута, не попытаться воспользоваться вторым или третьим?

– Будь я служащим Конфедерации, я бы так и сделал.

– И, тем не менее, кроме «Малверна» они не посылали сюда ни одного судна, – заметила Пойнтон. – Поэтому, даже если мы поверим результатам вашего достаточно убедительного расследования, одной проблемы оно все равно не снимает: что-то произошло с Конфедерацией, с тысячами тысяч миров нашей Империи. Что-то такое, что лежит за пределами махинаций этого Редрута. – Она сделала паузу. – Из сообщений последних добравшихся сюда военных и эмигрантов нам известно, что по всей Империи прокатилась волна гражданских волнений, включая и самые крупные на Капелле. Есть неподтвержденные сообщения о том, что некоторые сектора Империи прервали контакты с остальными или, хуже того, в одностороннем порядке провозгласили свою независимость. Но все это никак не объясняет причину внезапного молчания Конфедерации, полный разрыв всяких связей. Тут скорее пахнет глобальной катастрофой. Но какой?

– Поверьте, я не меньше вашего хотел бы знать ответ на этот животрепещущий вопрос, – медленно произнес коуд Рао. – Но, к сожалению, у меня нет даже никаких предположений.