Глава 11

Каждые четыре года на Дьюсабле проводились выборы – очередные должны были состояться через один земной год. Решалось, кто станет тираном и кому будут принадлежать две трети мест в Совете солонов.

По всей огромной густонаселенной планете – промышленном и политическом центре системы Каиренс – предстоящие выборы обсуждались с невероятным энтузиазмом. Даже главная новость дня – об имперской охоте, устроенной на Стэна, ставшего предателем, затерялась среди моря рассуждений и прогнозов, которыми средства массовой информации отравляли сознание граждан.

Каждый житель Дьюсабла, от чернорабочего до промышленника, пытался понять, куда дуют политические ветры. Родители обсуждали шансы Уолша и солона Кенны за обеденным столом. Мальчики и девочки для развлечений особенно усердствовали, подкупая местных полицейских. Главы избирательных округов считали и пересчитывали будуаре голоса. Мошенники устраивали всякого рода махинации. Даже маленькие дети занимались тем, что по поручению взрослых рыскали по избирательным округам в поисках какого-нибудь сногсшибательного скандала.

Вечный Император любил говорить, что политика – это большой бизнес. На Дьюсабле политика была единственным бизнесом.

Протекция являлась осью, вокруг которой вращался этот мир. На Дьюсабле вряд ли нашлось бы хоть одно существо, чья жизнь не зависела бы от протекции. Полицейских продвигали по службе начальники округов за то, что те оказывали им услуги, бизнесмены платили взятки инспекторам, чтобы получить лицензии. Члены региональных советов пользовались своим влиянием для получения теплых местечек. Даже мойщики посуды продавали свои голоса, получая за них работу официантов. Ассенизаторы платили деньги, чтобы сохранить свою должность.

Короче говоря, Дьюсабл был самой коррумпированной планетой в Империи. И надо сказать, что в определенном смысле эта система работала. Гражданин, которому хватало ума ставить на выигрышную лошадку, мог надеяться на счастливую жизнь. Здесь только неудачники придумывали разнообразные способы "прогнать подонков".

Когда Вечный Император завершал свой длинный и трудный обратный путь из могилы, выборы на Дьюсабле помогли ему приблизиться к трону. С тех пор он всеми возможными способами старался расплатиться по этому векселю.

Уолш и Кенна были политическими советниками Императора, к мнению которых он прислушивался. Ему удалось победить на выборах тирана Йелада – одного из глав администрации, имевшего тридцатилетний опыт политической борьбы.

Император твердо верил в древний закон политики: "Он был со мной еще до Чикаго..." – и щедрой рукой раздавал призы в соответствии с этим принципом.

Солон Кенна очень тщательно проводил предвыборную кампанию. Он вел себя так, словно выборы должны были состояться через неделю, а не через год, и не обращал ни малейшего внимания на уверения советников, твердивших, что вожделенный пост уже у него в кармане. Они напоминали ему о том, каким богатым и процветающим стал Дьюсабл. Орбиты больших космических портов переполнены. Фабрики и заводы работают по двадцать четыре часа в сутки. ПНУВ (показатель национального уровня взяток) достиг рекордных результатов. АМ-2 стоит дешево, и его сколько хочешь, однако Вечный Император подарил системе новенький склад, который будет обслуживать два громадных сектора в этом регионе Империи.

Но Кенна не желал успокаиваться. Будучи президентом Совета солонов и достаточно влиятельным человеком, поддерживавшим тирана Уолша, он многое терял, допустив какой-нибудь просчет. Вполне мог остаться не у дел. Кенна не собирался повторять главную ошибку Йелада – тот был чрезмерно уверен в себе.

Свою первую большую речь, открывающую предвыборную кампанию. Кенна готовил особенно тщательно. Для начала он выбрал дружелюбную аудиторию – каиренское отделение гигантского профсоюза кораблестроителей, СДТ. Союз поддерживал Кенну, еще когда тот был зеленым новичком в Совете солонов. На дюжих рабочих-корабельщиков всегда можно было рассчитывать, когда дело доходило до голосования, крупных денежных взносов, молниеносных забастовок или организации банд громил для рейдов в соседние избирательные округа.

Кенна затратил немало средств из собственных фондов, чтобы обеспечить собравшимся отличные развлечения. Три сотни столов ломились от разнообразных закусок. Еще одна сотня служила импровизированным баром. На высокой платформе после речи Кенны выступят музыканты, клоуны и танцовщицы в прозрачных одеждах – концерт продлится от восхода до заката. По краю огромной площади поставили пятьдесят тентов, в которых будут неутомимо трудиться целые команды патриотически настроенных мальчиков и девочек для развлечений, их всегда призывали на помощь во время выборов на Дьюсабле.

Наконец, Кенна слегка надавил на Императора, чтобы тот дал ему подходящий материал для речи. И Вечный Император, о чем Кенна с удовольствием поведал своим помощникам, когда поднимался на платформу, чтобы обратиться к собравшимся членам СДТ, дал ему даже больше, чем он мог рассчитывать в самых смелых мечтах.

Рев приветствий, которым был встречен Кенна, мог бы легко заглушить шум двигателей трансконтинентального лайнера. Долгие минуты солон стоял среди грома аплодисментов и восторженных криков. Потом сделал попытку прервать овацию – поднял руку, призывая к тишине. Но рука бессильно упала: энтузиазм обожателей дело серьезное. Когда Кенна почувствовал, что оператор, снимавший его для новостей, дает крупный план, он сверкнул скромной белозубой улыбкой, которую довел до совершенства за долгие десятилетия политических баталий.

Трижды Кенна пытался прервать овацию. И трижды был вынужден склониться перед массами собравшихся, принимая их восхищение. На четвертый раз Кенна сделал незаметный знак рукой, и его помощники по цепочке передали многочисленным клакерам, чтобы те успокоили толпу. Восторженные аплодисменты и крики быстро стихли.

– У меня есть один вопрос, прежде чем мы начнем, – сказал Кенна, и мощные громкоговорители разнесли его голос над огромной площадью. – Лучше ли вам живется сейчас, чем четыре года назад?

Толпа зашумела еще громче.

Техник из отдела новостей заметил, что стрелка популярности вышла на максимум и оставалась на этой отметке целую минуту. Он подтолкнул своего напарника, глаза которого округлились. Почти рекорд!

После того, как клакеры с некоторым трудом успокоили толпу. Кенна продолжал:

– С радостью и смирением пришел я сюда, чтобы снова просить у вас поддержки. Мои достойные оппоненты думают, что я поступаю глупо, рассчитывая на добрых, честных тружеников вроде вас...

Он сделал паузу, чтобы слушатели смогли выразить свое презрение к "достойным оппонентам". Все шло по плану.

– Но я сказал им: "Что было бы с Дьюсаблом без рабочего класса?"

Из толпы раздался пронзительный голос одного из клакеров:

– Сидели бы по уши в дерьме, вот что!

Толпа зашлась от хохота. Кенна снова улыбнулся своей отточенной улыбкой хищника:

– Спасибо, дружище!

Толпа снова засмеялась.

Однако улыбка на лице Кенны быстро сменилась выражением глубокого беспокойства.

– Ветер меняется, друзья мои, и никто лучше рабочего человека не чувствует этого. Среди трудящихся Дьюсабла в авангарде перемен всегда шел союз СДТ!

На сей раз слушатели взревели даже без подсказок со стороны людей солона. Он дождался, пока толпа сама успокоится.

– Теперь вы знаете, что я не из тех, кто прикидывается скромником, – заявил Кенна. Раздался смех. – Но с вами, мои добрые друзья, я буду честен. Ветры перемен, о которых я говорю, принесли Дьюсаблу неслыханное процветание. Полная занятость. Огромные зарплаты. Цены на рекордно низкой отметке. Частично мы должны благодарить за это тирана Уолша... ну, и моя скромная лепта... Но прежде всего мы должны благодарить за наше процветание другого человека. Речь идет о... самом Вечном Императоре!

Толпа словно взбесилась. Крики. Люди принялись хлопать друг друга по спинам. Восторженные вопли, которыми уверенно руководили клакеры, продолжали нарастать. На этот раз стрелка на приборе у техника из агентства новостей зашкаливала целых полторы минуты.

Наконец Кенна снова заговорил:

– Мои противники говорят, что после того исторического дня, когда Император вновь появился среди нас и мы его поддержали, он занимается благотворительностью.

Толпа возмущенно загудела. Кенна понимающе улыбнулся и продолжал:

– Говорят, Дьюсабл готов бежать к Вечному Императору, стоит тому только пальчиком поманить. И что с тех пор, как мы стали его доминионом, наш народ лишился независимости.

Толпа неистовствовала.

– Вы, конечно же, слышали все эти глупости и много чего другого, – продолжал Кенна. – Однако правда заключается в том, что к мнению Дьюсабла впервые в истории нашего мира начали прислушиваться. По-настоящему. Мы можем с гордостью пройти по улицам всех великих столиц Империи. А к кому обратился Император за советом в эти трудные времена? Ясное дело, к нашему любимому Уолшу, который не покладая рук трудится в зале заседаний Парламента на Прайме.

Кенна сделал глоток специального напитка, смягчающего горло, пока бушевали аплодисменты.

– Да... Дьюсабл многим обязан Вечному Императору, это уж точно. Но ведь и Император нам кое-чем обязан. В эти сложные времена он нуждается в нас больше, чем когда бы то ни было. Как раз вчера я разговаривал с ним лично, и он приказал мне поблагодарить народ Дьюсабла за его бесконечные попытки добиться свободы. Еще он просил меня выразить особую признательность рабочим СДТ. Наш Император хочет, чтобы вы знали: без корабельных союзов его борьба была бы бесполезной.

Толпе понадобилось сорок пять секунд, чтобы как полагается поблагодарить Императора.

– Вам всем известно, что Вечный Император не бросает слов на ветер. Сегодня я пришел сообщить вам: властитель снова готов подтвердить свою признательность Дьюсаблу.

Кенна достал большую, старомодную на вид грамоту. Операторы немедленно навели камеры сначала на имперскую печать, потом на Кенну.

– Во-первых, новенькое, словно с иголочки, хранилище АМ-2 – то, что находится на орбите над нашим благословенным миром, – только что получило статус "ААА"!

Толпу охватил массовый психоз. Статус "ААА" означал, что порт станет еще более процветающим местом и работы там будет сколько душе угодно.

– И это еще не все, – продолжал Кенна. – Вместе с новым статусом мы получили привилегию, которая накладывает на нас серьезные обязательства. Друзья мои, я с удовольствием сообщаю вам, что Император направил на Дьюсабл огромный груз АМ-2, который ранее предназначался менее достойному миру. Груз столь велик, что его хватит на то, чтобы удовлетворять все нужды нашего сектора в течение двух лет. В данный момент корабль с АМ-2 приближается к Дьюсаблу. Когда драгоценный груз будет размещен в нашем замечательном портовом хранилище – сконструированном и построенном, не могу не добавить, талантливейшими житиями Дьюсабла, – мы сможем справедливо гордиться уважением и доверием, оказанными нам Императором. Потому что, – продолжал Кенна, – с этого славного дня Дьюсабл будет единственным поставщиком АМ-2 в нашем секторе. И это, друзья мои, достойная награда за верность Империи.

Аплодисменты, приветственные крики и восторженные вопли разнеслись по всей столице Дьюсабла. Жители других округов с удивлением посматривали на небо и поражались: почему гремит гром при таком безоблачном небе?

На борту "Пай-Коу" – в шестидесяти семи миллионах миль от Дьюсабла – восторженные крики превратились в неожиданный взрыв, от которого чуть не лопнули динамики.

Капитан Хотско выключила звук, фыркнув про себя в тот момент, когда солон Кенна принялся вещать об огромных поставках АМ-2. Она прикоснулась к сенсору на панели управления, и лицо Кенны – губы его продолжали беззвучно произносить слова речи – мгновенно переместилось в правый угол экрана. Теперь большую часть дисплея занимало космическое пространство.

Внимательно вглядываясь в монитор, Хотско запела себе под нос:

– Муши, муши ано ней, ано ней... муши, муши ано...

И тут она увидела. Замигали огоньки.

– Ой, какие миленькие! – рассмеялась Хотско. – Идите к мамочке, ясные глазки. – Она посмотрела на круглое лицо Кенны, на открывающийся и закрывающийся рот, продолжавший охмурять дружественные массы трудящихся. Капитан отдала ему шутливый салют. – За солидарность, братишка!

Пальцы снова коснулись сенсоров, и лицо Кенны исчезло. Мигающие огоньки переместились в самый центр экрана.

Хотско затаила дыхание, когда на Экране появился управляемый роботами "поезд". "Локомотив" походил на боевой имперский корабль, рассеченный надвое. В некотором смысле так оно и было. Десятилетия назад корабль был доставлен в доки Сулламоры. Здесь все вооружение и каюты команды были срезаны, а на их место поставили новый носовой отсек; теперь старый крейсер состоял главным образом из двигателя. На корме получился горб, в котором и помещался мозг корабля. Единственной задачей этого гигантского двигателя было тащить баржи, которые тянулись за ним, словно хвост длиной в восемьдесят километров.

Хотско принялась автоматически считать контейнеры, но довольно быстро сбилась. И ведь каждый до отказа набит самым драгоценным веществом Империи – АМ-2!

Капитан Хотско время от времени пиратствовала, а уж от занятий контрабандой не отказывалась никогда. Теперь она с вожделением смотрела на этот фантастический куш. Состав с АМ-2, направляющийся в порт Дьюсабла, стоил столько, что и представить себе невозможно. Даже если предположить, что Кенна как следует приврал – ну, скажем, увеличил общий объем вдвое, – Хотско прекрасно понимала: здесь хватит не на одно огромное состояние.

Ладно, вряд ли ей удастся отхватить все. Однако она наверняка сможет прибрать к рукам достаточно, чтобы купить две или три звездные системы размером с Каиренс.

Впрочем, Вайлд рассвирепеет и вполне может перерезать ей горло. Да пропади он пропадом, этот Вайлд!

Ну, а как насчет милашки Килгура? Ведь именно его разведывательная служба сообщила о грузе АМ-2...

Хотско стала жертвой собственной жадности, когда огромный шотландец изложил Вайлду и группе его капитанов – среди которых была и Хотско – свой план. Контрабандисты должны были воспользоваться тайными маршрутами в сторону Каиренса, по которым они обычно доставляли дорогие незаконные товары для разных важных шишек и их дружков и подружек, чтобы разнюхать про состав с АМ-2.

Чертовски хитрый план. Доказательства точности данных Килгура сейчас маячили на экране ее дисплея.

А вокруг ни одной живой души. Никто, кроме нее, Хотско, не ведает, что состав находится в этом секторе. Стоит ей стать жертвой своих инстинктов – и она может так никогда и не узнать, что же скрывается под традиционной юбкой – килтом, кажется, – шотландца по имени Килгур.

Да пропади она пропадом, эта юбка!

Лучше посмотри, сколько здесь АМ-2.

В конце концов, она же никому ничего не обещала. Не обещала, и все тут. Только сказала, что может слетать и посмотреть. Вот она и смотрит, разве нет?

Но тут в мозгу Хотско промелькнула отвратительная, пугающая мысль: а что она станет делать с таким количеством АМ-2? Ведь если начать потихоньку его распродавать, кто-нибудь обязательно настучит. И тогда на хвост сядут имперские ублюдки из службы безопасности.

Да пропади они пропадом, эти имперские ублюдки! Хотско практически родилась в контрабандистском корабле.

Ну да... Только ей еще ни разу не приходилось удирать от целого флота. А произойдет именно это. Стоит лишь связаться с их проклятым АМ-2.

Хорошо.

Хотско решила поступить по-честному – невзирая на бурные протесты своей пиратской души.

Чтобы немного приободриться, она подумала о широком, улыбающемся лице Алекса. И о его коротенькой юбочке.

Быстро закодировала сообщение, включив в него координаты состава с АМ-2, а потом послала его одним коротким, быстрым сигналом. Подождала две-три секунды...

Коммуникатор запиликал. Сведения получены.

Хотско быстро отключила связь и поспешила убраться из этого района. "Надеюсь, ты того стоишь, Алекс Килгур", – подумала она напоследок.

Новый склад АМ-2 на Дьюсабле был размером с небольшую луну. По внешнему виду он напоминал разделенную на четвертинки сферу. Каждая "долька" была установлена в углу воображаемого квадрата и соединена с остальными при помощи громадных труб – по ним и осуществлялось движение. Сверху эту конструкцию прикрывало хитроумное переплетение коммуникаций, ремонтных дорожек и трубопроводов, по которым перекачивалось все, начиная от промышленных жидкостей и кончая переработанным кислородом и самыми разнообразными отходами.

Для обслуживания обычного склада требовалось шестьсот существ. Но ведь Дьюсабл не был обычной планетой. Даже на орбите действовали законы о теплых местечках. Когда прибыл состав с АМ-2, здесь прохлаждалось вдвое больше бездельников. Многие из них спали. Кое-кто принимал участие в вечеринке, устроенной в Центре отдыха. Заявление Кенны не было новостью для работников склада. Несколько дней назад их предупредили о том, чтобы они были готовы к прибытию груза. Впрочем, нельзя сказать, что им приходилось работать в поте лица: склад был почти полностью автоматизирован.

Сонный оператор внес в вахтенный журнал сведения о приближении состава. Не особенно тщательно проверил, работают ли автоматы, затем вернулся на койку и обнял за плечи своего дружка. Несколько секунд раздумывал, не разбудить ли его, чтобы немножко порезвиться. Тело приятно заныло, но тут оператора сморил сон, и он громко захрапел.

А на мониторе появилось изображение огромного состава с АМ-2, который остановился, когда конвой вышел на орбиту станции. Сигналы погасли, а панель связи ожила сообщениями, которыми обменивались компьютеры.

Первые контейнеры отделились от состава. Медленно, по дуге направились в сторону склада, где роботы уже приготовились подхватить их и отправить куда следует.

Если бы оператор смотрел на монитор, он бы заметил, что один из контейнеров отделился от конвоя и помчался в противоположную от своих товарищей сторону.

Потом тень склада упала на состав, и экран потемнел.

– Никогда больше не смогу держать голову высоко поднятой в зале Совета, – с тоской проговорил Ото.

– Тебе это только на пользу, – сказала Синд, отгоняя фальшивую баржу, которая находилась среди контейнеров, приближавшихся к открытому входу на склад. – Такому толстяку, как ты, совсем не вредно потерять килограммов восемьдесят – фигура снова станет что надо.

– Клянусь бородой моей матери, у тебя нет сердца, женщина! – заявил Ото, внимательно оглядываясь по сторонам, чтобы вовремя успеть заметить патрульный катер – что входило в его прямые обязанности. Он считал, что у них есть пятьдесят пять минут до того, как катер снова появится в этом месте. – Мне, знаменитому Ото, приказали сделать вещь, которая вряд ли принесет нам славу.

– Бедняжка, – с насмешливым сочувствием произнесла Синд.

Она уже приспособилась к рукоятям управления, хотя сначала они показались ей ужасно неудобными. Синд управляла старым неповоротливым кораблем – если не считать того, конечно, что его выпотрошили, а внутри спрятали обычный спасательный катер. От стандартных контейнеров этот отличался лишь тем, что на корме проделали отверстие для двигателя. Сама баржа была страшно старой, миллионы световых лет оставили на ней свои следы; только внимательный взгляд заметил бы выходное отверстие, проделанное моряками "Победы" под руководством Алекса Килгура. В катере находились Синд, Ото и около полудюжины бхоров.

– Когда мой горячо любимый друг Стэн сообщил мне, что нашей первой мишенью станут вонючие политики Дьюсабла, я испугался, как бы мое старое сердце не разорвалось от радости, – заявил Ото. – Клянусь замороженными ягодицами отца, подумал я, это же самая настоящая радость. Потому что настоящий, уважающий себя бхор больше всего на свете ненавидит политиков. А мне представится возможность разделаться с целой планетой, населенной этими кровопийцами. Знаешь, Синд, я мечтал о долгой старости, когда смог бы рассказывать своим потомкам о том, сколько тупоголовых политиков прикончил. Я мечтал, что их кровь потечет рекой, словно благословенный стрегг. Меня печалило только одно: пришлось бы выпить за такое количество душ, отправившихся в ад, что, боюсь, мне не хватило бы для этого целой жизни.

– Тебе не удастся меня разжалобить, Ото, – сказала Синд. – Во-первых, ты не настолько стар. Во-вторых, ты успел прикончить такое количество живых существ, что рассказов об этом хватило бы на шесть жизней. Не рассчитывай, что я вдруг стану тебя жалеть и скажу: "Ну... если для тебя это так важно, дорогой... давай устроим настоящую бойню".

– Ну, зачем уж так сразу – бойня, – перебил Ото. – Если бы ты мне позволила перерезать парочку глоток, я был бы вполне удовлетворен. Я был бы счастливым и довольным жизнью бхором.

– Нет, – заявила Синд. – И это мое последнее слово.

Как раз в этот момент контейнер приблизился к одной из "долек" склада. Стукнулся разок. Еще. Потом Синд выровняла его и поставила рядом со стальной стенкой. Затем она двинулась вдаль корпуса станции и наконец остановилась возле ремонтного входа.

– Так, входим внутрь, – приказала Синд. – И не забудь, Ото, никаких убийств. Ты должен помнить, что мы сражаемся за свободу. А убийство несчастных, ни в чем не повинных гражданских лиц создаст нам плохую репутацию.

– Ну, если ты настаиваешь, – фыркнул Ото. – Наверное, со временем мне удастся привыкнуть к этим вашим новым нравам.

Через несколько минут отряд организовал небольшой взрыв и вошел в помещение склада. Синд два раза нажала на кнопку коммуникатора. Через мгновение послышался ответный сигнал с "Победы".

Первая стадия плана завершена.

До сих пор Синд не приходилось видеть склад, предназначенный для АМ-2, а уж тем более бывать внутри. Во время обсуждения операция показалась ей простой. На схеме, которую Килгур утащил из справочной библиотеки, было изображено скучное, ничем не примечательное строение. Только то, что там хранилось, имело жизненно важное значение. Склад и центр распределения самого эффективного источника энергии, который когда-либо удавалось обнаружить.

Судя по схеме, все складское помещение было предназначено именно для этих целей. В специально защищенных хранилищах содержалась только АМ-2, ну и, конечно же, жилые и подсобные помещения для обслуживающего персонала. А еще громадный компьютер, который следил за тем, чтобы все механизмы работали без перебоев.

На экране дисплея операция выглядела совсем простой...

Синд осмотрела коридор, по которому бесшумно пробирался ее отряд. Серые стены, серый потолок и серый под, освещенные тусклым отраженным светом. Дальше коридор уходил прямо вперед. А потом сворачивал налево. Оттуда уже совсем близко до центрального компьютера.

Для разнообразия, на деле все оказалось таким же простым, как в теории. Они подошли к перекрестку. Свернули. Вот тут-то все и перестало быть таким простым.

– Клянусь кудрявой бородой моей матери, – простонал Ото. – Это похоже на логово стреггана.

Его сравнение оказалось довольно точным. Стрегганы – смертельные враги бхоров, которые теперь практически были истреблены, – жили в глубоких пещерах-лабиринтах, выдолбленных внутри скал. И по сей день бхоры играли в сложнейшую игру, основанную на законах легендарных лабиринтов. Сейчас глазам Синд предстало нечто очень похожее. Инженеры Дьюсабла только частично придерживались схемы. Вместо одного коридора, ведущего к компьютеру, они создали целую дюжину ответвлений. Синд и понятия не имела, в каком направлении следует двигаться.

– Сколько у нас в запасе времени? – спросила она в некоторой растерянности.

– Не важно, – спокойно ответил Ото.

– Нет, черт возьми, важно. Если патрульный катер...

– Ты сумела превзойти своего старого учителя во многих вещах, – проворчал Ото. – Но я вижу, тебе еще есть чему поучиться. Клянусь худыми боками моего отца, это дает нам надежду.

Он с любовью посмотрел на Синд.

– Лабиринт, – наставительно сообщил Ото, – делается с определенной целью. Для развлечения, например, или для того, чтобы что-нибудь спрятать.

Он посмотрел на туннели, которые, точно змеи, разбегались в разные стороны. Глубокие тени внутри каждого коридора показывали, что они и дальше разветвляются на множество других.

– Типы с Дьюсабла наверняка поставили перед собой вторую цель. Из того, что я про них слышал, политикам есть что скрыть от любопытных глаз.

– Зачем же прятать собственный главный компьютер? – спросила Синд. – Казалось бы, наоборот, к нему необходим быстрый доступ.

Ото кивнул, затем прошел несколько метров по центральному туннелю, тихонько постукивая по стенам. Сплошная скала. Потом он обнаружил полость. Снял с пояса портативный лазер и быстро проделал небольшое отверстие. Заглянул внутрь и хмыкнул.

– Так я и знал.

Ото жестом позвал остальных. Синд тоже заглянула в отверстие и увидела большое помещение, заставленное коробками с контрабандой.

– У этого склада двойное назначение, – объявил Ото. – Здесь хранят АМ-2 для Империи, а еще товары для черного рынка Дьюсабла. Видишь, я был прав. Как обычно.

– С чем я тебя и поздравляю, – сказала Синд. – Только я все равно не пойму, как найти главный компьютер.

– Ах это... Никаких проблем, – отозвался Ото. – Меня просто интересовала цель, с которой придумана загадка.

– Ты хочешь сказать, что знаешь дорогу?

– Конечно. Тупоголовые болваны с Дьюсабла наверняка выбрали самый простой принцип построения лабиринта. Мы пойдем по левому туннелю. В дальнейшем, всякий раз, когда у нас будет выбор, станем сворачивать налево. Рано или поздно попадем туда, куда нужно.

– Если ты ошибаешься, мы будем блуждать здесь долгие часы. И задание не выполним. Не говоря уже о том, что нам самим как следует надерут задницы.

– Ты во мне сомневаешься? Во мне, знаменитом Ото, мастере игры в лабиринт?! – Красные глазки Ото широко раскрылись от удивления.

Синд немного подумала, а потом пожала плечами.

– Веди, – со вздохом согласилась она.

Ото не пришлось долго уговаривать. Они быстро свернули в левый коридор, который, извиваясь, повел их вперед, а вскоре распался на новые туннели. Ото всякий раз сворачивал налево. Иногда они попадали в тупики. Тогда возвращались назад и снова пускались на поиски.

Неожиданно туннель резко свернул налево, как и в самом начале, перед входом в лабиринт, и Синд увидела дверь, из-за которой доносился едва слышный гул приборов. Драматическим жестом Ото показал в сторону двери.

– Мы шли сюда, – тихонько пропел он, а потом лучезарно улыбнулся Синд, рассчитывая увидеть восхищение на ее лице.

Синд только кивнула ему и устремилась к двери. По дороге догнала подслушивающее устройство, приложила его к двери и включила прибор. Через минуту показала своему отряду, что все в порядке, нажала на ручку, и дверь с шипением открылась.

Огромный сложный компьютер, контролировавший всю деятельность склада АМ-2, заливал яркий свет.

Синд бросилась прямо к компьютеру. Внимательно на него посмотрела, коснулась клавиш, ухмыльнулась, а потом достала запрограммированную микрофишу и засунула ее в машину.

Ото и остальные бхоры стояли на страже коале двери.

– Молодежь стала такой грубой в наше время, – сетовал Ото. – Ну совершенно не в состоянии оценить опыт старшего поколения. Вот когда я был ребенком – и мог употреблять стрегг только с молоком, – моя мать заживо содрала бы с меня шкуру, если бы я забыл об уважении. Ладно... жаловаться бесполезно. Зато я по крайней мере получал удовольствие, вспомнив, как играют в лабиринт. – Он с силой хлопнул кулаком по спине капрала. – Правда, было здорово?

Прежде чем капрал ответил, они услышали пронзительный вой, который сопровождали оглушительные сигналы тревоги. Синд отскочила от панели управления компьютером, когда во всех помещениях склада и коридорах зазвучала запись: