Портрет продолжал занимать весь экран, и младший партнер не выдержал, начав ругаться по поводу кретинских политиков и кретинских... Тут он замолчал, испуганно озираясь по сторонам: ходили слухи, что служба ВБ давно ведет постоянное наблюдение за всеми гражданами Империи.

И сделал перезагрузку.

Перезагрузка активировала вирус, запущенный Идой. Неожиданно Империя захотела всех и каждого, и служащие принялись ругаться про себя – любой бы возмутился, если бы ему стали напоминать о правилах противопожарной безопасности, зная, что вот-вот начнется пожар...

Новая перезагрузка...

...И вирус распространился еще дальше. Он расползался все быстрее и быстрее... Дублирующая компьютерная система не выдержала и тем самым послала вирус в следующую запасную систему.

Вся биржевая сеть Империи теперь представляла собой страну дураков.

Прошел почти цикл, прежде чем на биржах восстановилось нечто похожее на порядок. Когда начинается паника, всякий хороший капиталист стремится вложить средства в золото, избавиться от всего и иметь что-нибудь надежное. Однако мало кому удалось это сделать. Многие биржи закрылись. Банки объявили, что у них начались внеочередные каникулы. Некоторые весьма процветающие корпорации были вынуждены объявить о банкротстве, когда держатели акций начали вовсю их продавать; и, как это часто бывает, некоторые уже почти разорившиеся компании вдруг сумели перехватить инициативу и стать их преемниками. При заключении сделок торговцам приходилось составлять контракты на бумаге! Покупка и продажа требовали теперь личных контактов!

Стэн был очень доволен. Афера Иды привела к желаемому результату: при ликвидации предприятий все стремились вложить освободившиеся деньги во что-нибудь надежное – естественно, самыми надежными были кредиты, обеспеченные имперскими запасами АМ-2, которые стремительно дорожали. Некоторое время казалось, что, несмотря на колоссальные суммы, выброшенные на рынок главными банками Империи, катастрофа неизбежна. В конце концов финансовые вливания Императора сработали, и маятник перестал раскачиваться. Но тут появилась мошка с крохотным клювиком – и шар вновь сдвинулся с места. Еще один фронт на войне, начатой мятежниками.

Стэн занимался обедом. Настроение у него было паршивое, он все время напоминал себе, что лучшая месть Императору – получать удовольствие от жизни.

Еда, которую он себе готовил, называлась земным бутербродом. С говяжьим бифштексом.

Утром, еще до того, как бумажная работа и все прочие проблемы поглотили его внимание. Стэн отрезал несколько кусочков мяса толщиной в три сантиметра. Положил в маринад – одна треть рафинированного оливкового масла, две трети замечательного темного пива, с которым он свел знакомство перед последней встречей наедине с Вечным Императором, соль, перец и немного чеснока. Теперь мясо уже как следует промариновалось.

Стэн взял размягченное масло, положил туда чайную ложку сушеной петрушки, эстрагона, тимьяна, намазал масло на только что испеченную мягкую булочку, завернул ее в фольгу и поставил греться.

После этого нарезал лук. Много лука. Потушил лук в масле с перцем. Когда лук начал шипеть, согрел в кастрюле пол-литра сметаны, смешанной с тремя столовыми ложками редьки. Затем чуть прожарил мясо, сделал на нем диагональные надрезы, положил бифштекс на булку, лук на мясо, сметану на лук и совершил грех, заключавшийся в чрезмерном поглощении холестерина.

В качестве гарнира Стэн нарезал тонкими ломтиками помидоры с соусом из уксуса, оливкового масла, базилика, шиит-лука и приготовился запить все это пивом.

В этот момент раздался сигнал коммуникатора. Это был Фрестон – не прослушивается ли данная линия связи? Естественно, не прослушивается. Фрестон доложил: он только что закончил весьма любопытный анализ того странного сигнала, отправленного в пустоту роботами ведущего корабля из конвоя АМ-2, на который было совершено нападение в районе Дьюсабла.

Стэн решил сначала выслушать Фрестона и только потом устроить ему выволочку, напомнив, что он больше не является офицером связи, а должен выполнять свои непосредственные обязанности командира корабля и оставить в покое проблемы связи.

Фрестон сообщил, что на самом деле сигнал ушел не в пустоту. Он был направлен в сторону погибшей, давно забытой системы. Фрестон одолжил у бхоров один из их разведывательных кораблей, настроил сенсоры таким образом, что они до определенной степени стали соответствовать тому высококлассному оборудованию, к которому он привык, находясь на службе у Императора, а затем отправился в эту мертвую систему.

На одной из планет ему удалось обнаружить небольшую ретрансляционную станцию. Фрестон не стал рисковать и садиться на планету; он даже не решился производить электронное сканирование, поскольку опасался, что на станции могут быть ловушки.

Он начал объяснять Стэну, что думает по поводу своей находки. Однако Стэн и так понимал. Фрестон обнаружил первую промежуточную станцию, через которую направлялись таинственные конвои с АМ-2, управляемые роботами.

Очевидно, конвой прибывал в эту звездную систему непосредственно из того места, где производилась добыча АМ-2, либо получал сообщение: "Следуйте дальше", либо "путь закрыт", либо "изменить курс". В соответствии с сигналом транспорт отправлялся на Дьюсабл или в сторону какого-нибудь другого хранилища АМ-2, а в случае необходимости менял направление или...

Интересных предположений возникало множество.

– Корабль бхоров по-прежнему находится в той звездной системе?

– Так точно, – ответил Фрестон. – Я приказал им затаиться, настроить пассивные принимающие устройства и не предпринимать никаких активных разведывательных действий без моего распоряжения.

– Когда корабль бхоров впервые появился в системе, велись какие-нибудь передачи?

– Никаких.

– А с тех пор?

– Строго говоря, никаких. Однако электронные сенсоры, установленные на корабле, сообщают, что на всех волнах происходит увеличение выходного напряжения – такое впечатление, что станция готовится к передаче.

Стэн забыл об обеде и о выговоре, который собирался сделать Фрестону.

– Оборудование на разведывательном корабле сможет уловить сигнал, похожий на тот, что вы засекли на Дьюсабле?

– С легкостью.

– Расстояние?

– Вы доберетесь туда за три земных дня.

Стэн ухмыльнулся: Фрестон хорошо знал своего босса.

– Отлично. "Аойф" готов стартовать?

– Так точно.

– Я отправляюсь в путь. Скажите капитану...

– Уолдмен, сэр.

– Это будет прекрасная возможность реабилитироваться за катастрофу с конвоем. Пусть "Аойфу" придадут тактический корабль. И еще: установите надежную связь между такшипом и эсминцем. Срочно.

– Есть, сэр. Вы будете сами командовать тактическим кораблем?

Стэн уже совсем было собрался кивнуть: естественно. Но вовремя успел одернуть себя: "Кончай, приятель. Ты уже давно успел всем все доказать. Не будь дураком".

– Нет, – ответил он, чем невероятно удивил Фрестона. – Я хочу крутого пилота – у меня уже есть один на примете. Конец связи.

Стэн успел выйти из своих покоев еще до того, как окончательно потемнел экран. Часовой из отряда гурков едва успел взять на караул – и остался далеко позади, в кильватерной струе мчавшегося вперед Стэна.

В одной руке Стэн держал шлем и оружие – пистолет, запасные патроны и кукри, а на плече у него висела сумка с трехдневным запасом продовольствия и туалетными принадлежностями – с этими вещами он никогда не расставался.

Ида, сама того не желая, подала пример. Пришло время немного размяться.

Еще более века назад сэр Эку понял, что дипломат должен обладать тремя талантами: никогда не принимать происходящие события близко к сердцу, выглядеть довольным, когда на банкете предлагается умершая от старости недожаренная курица, и самое главное – научиться легко переносить скуку. Не только длинные, усыпляющие совещания, когда начинающие политики стремятся доказать, что они способны на Большие Дела, но и бесконечные часы утомительных путешествий.

"Интересно, – думал Эку, – как экипажи космических кораблей, особенно в прошлом, умудрялись не сойти с ума?" Он даже провел небольшое исследование этого вопроса. Узнав об убийствах, мятежах и других отклонениях от нормы, имевших место на старых космолетах, Эку понял, что эту проблему решить до конца так и не удалось.

Теперь, во время утомительного, бесконечного пути домой из миров колетов, да еще с учетом того, чти их корабль из соображений безопасности был вынужден прервать связь с внешним миром, Эку начал подумывать о том, что мятеж не такая уж дурная идея, хотя постоянно и напоминал себе, что манаби не должны страдать от скуки и его состояние лишь результат многолетнего общения с людьми.

Он просмотрел все фильмы, имевшиеся на борту маленькой яхты, прочитал все книги, написал бесчисленные отчеты и программы, а до Сейличи оставалось еще четыре дня пути.

Наконец скука привела его к микрофише Марра и Сенна. Эку и раньше хотел посмотреть ее, но всякий раз что-то его удерживало.

Вспомнив о кулинарных способностях милченов, он решил, что просмотр микрофиши может оказаться последней каплей, в особенности учитывая то, какой гадостью их кормил повар на яхте. Теперь Эку пришел к выводу, что вполне сможет продержаться четыре дня, прежде чем получит что-нибудь по-настоящему питательное.

Он снова коснулся микрофиши и вновь увидел Марра и Сенна, которые вежливо поприветствовали его, обратившись по имени. И снова ощутил тонкий аромат. Два неразлучных существа еще раз сообщили ему о предоставляемых услугах и показали меню.

Эку сразу встревожился. Проблемы. Меню было представлено как бы между прочим, словно экономические трудности заставили Марра и Сенна заняться новым для себя делом. Однако это невозможно. Стало быть...

Голографические изображения замерли. Марр и Сенн смотрели друг на друга.

– Мне кажется, если кто-то заинтересовался вашей почтой, к этому моменту ему уже наскучило на нас смотреть, – сказал Марр.

– Надеюсь, – заметил Сенн. – Сэр Эку, нам нужна ваша помощь. Верю, что именно вы смотрите на это послание, а чужие...

Он вздрогнул и весь сжался, словно налетел порыв ледяного ветра. Марр подошел поближе, стараясь успокоить друга.

– ...Чужие, – продолжал он, немного успокоившись, – не смотрят. У нас возникли проблемы. Нам нужно связаться со Стэном. Мы не знаем, известно ли вам, где он находится, и обращаемся к вам только потому, что вы с ним вместе работали во время Процесса – тогда, когда те ужасные пять существ, чьи имена я не хочу называть, подверглись справедливому наказанию. Вы – наша единственная надежда. Нам просто необходима помощь Стэна. И кое-кому еще. Я не назову имени этого существа. Однако можете сказать Стэну, что он прекрасно помнит это существо. Сообщите ему, что речь идет о вечеринке и о том, что произошло после. В саду. Черный шар напротив луны – так бывает всего три раза в год. Это существо помнит Стэна. Если он поймет, о ком идет речь, передайте ему, что у его друга неприятности. За ним охотится Император. Мы...

Его перебил Марр.

– Мы слышали, где находится это существо, – сказал он. – И если Император узнает, что нам это известно, на нас тут же начнется охота. Мы не располагаем точными сведениями о местонахождении этого существа. Мы чувствуем, что сеть заброшена – где-то совсем рядом – теми, кто желает нам зла. Рано или поздно, если рыбак будет продолжать забрасывать свою сеть, мы в нее обязательно попадем.

Милчены придвинулись поближе друг к другу, пытаясь найти любовь и защиту друг у друга.

– Больше мы ничего не должны говорить, – промолвил наконец Сенн. – Передайте Стэну, что мы ждем его помощи. Спросите его, можем ли мы на него рассчитывать. Он знает, где нас найти. Мы ничего не предлагаем ему. Но... передайте следующее: он не должен рисковать всем. Мы так считаем, и его друг согласен с нами. Если, помогая нам, Стэн подвергнет риску свое дело, он не должен ничего предпринимать. Он обязан одержать победу.

Крутой пилот Ханнелора ла Сиотат задумалась – насколько вообще может задуматься человек, выбравший себе профессию, двумя важнейшими составляющими которой является невозможность разговаривать, не размахивая руками, и беспокойство о том, что будут подавать в качестве фирменного блюда в офицерском клубе, – почему она присоединилась к восстанию.

Никто, кроме ее товарищей повстанцев, не знал, что она была пилотом Стэна, когда он заманил в ловушку адмирала Масона и "Калигулу". Но даже если бы ей и были предъявлены обвинения, она вполне могла бы сослаться на то, что опасалась за свою жизнь в случае невыполнения приказа. По правде говоря, Ханнелора ла Сиотат была одним из первых пилотов такшипов "Победы", перешедших на сторону Стэна.

Сама для себя она сформулировала три причины. Первая: Империя для нее представлялась в виде толстозадых старших офицеров, которые не в состоянии понять, каким важным с тактической точки зрения является умение пролететь на максимальной скорости под каждым мостом, находящимся в самом центре любого столичного города, генералов, которые рано или поздно заставили бы ее припарковать свой корабль и начать летать за письменным столом. Вторая причина заключалась в том, что Стэн тоже был пилотом и разговаривал на одном с ней языке. В-третьих, она получит гораздо больше возможности сражаться и летать, оставаясь с повстанцами, чем на службе у Императора. Ла Сиотат старалась не думать о четвертой причине, которая гласила: А Почему Бы и Нет, потому что это означало бы, что пилоты относятся к типу людей, часто совсем лишенных здравого смысла. В особенности пилоты тактических кораблей.

Она слушала инструктаж Стэна на борту "Аойфа" с определенной долей скептицизма. Стэна это явно позабавило.

– У вас вопрос, лейтенант? Прошу прощения, капитан. Кстати, примите мои поздравления по случаю повышения в звании.

Ла Сиотат пожала плечами. Большее количество звезд на погонах означало всего лишь большее количество кредиток, оставленных в баре офицерского клуба в день зарплаты, поскольку сержанты-пилоты и адмиралы-пилоты все равно летали на одних и тех же кораблях.

– В последний раз, когда у вас возник такой замечательный план, – стараясь быть максимально тактичной (правда, по этой части у нее всегда были проблемы), начала она, – он состоял в следующем: "Эй, там, Ханнелора, давай-ка покончим с этой летающей коробкой!" Глупо, глупо, ужасно глупо, однако мы сумели застать кретина Масона врасплох, а потом еще и унесли ноги. Теперь вы хотите попытаться снова проделать то же самое. Это будет гораздо труднее. Насколько я понимаю, мой тактический корабль вместе с какой-то паршивой консервной банкой...

Стэн прервал ее.

– "Аойф" будет там только для того, чтобы прикрыть в случае опасности наши задницы. Я не собираюсь ни в кого стрелять.

– Еще лучше! Один хилый кораблик, не поддержанный вшивым эсминцем, должен атаковать целый конвой, который несет самый важный источник топлива в Империи... И вы думаете, нам удастся довести дело до конца? Проклятье! Боюсь, мы даже и ноги-то унести не сможем, не говоря уже о том, чтобы выполнить поставленную задачу. Кто позаботится о кораблях сопровождения?

– Их там не будет.

– О-хо-хо. Да вы меня не слушаете... Кстати, как, черт побери, я должна вас называть? Кроме "сэр"? Какой теперь у вас чин? Вождь? Герой? Наверное, вы назначили себя кем-нибудь почище простого адмирала.

– Попробуй называть меня Стэн. Без всяких чинов. И без "сэра".

– Договорились. Так вот, вы утверждаете, что Империя посылает АМ-2 без конвоя?

– Именно.

– Стэн, я хочу спросить: можно ли доверять разведке?

– Можешь сомневаться, задавать вопросы, ла Сиотат, но ответа ты никакого не получишь. Сама знаешь, секретность и все такое.

Ла Сиотат долго смотрела на Стэна.

– Не хотела бы я оказаться на вашем месте, – наконец сказала она. – Мне лишний адреналин ни к чему. Однако очень похоже на то, что мне придется принять участие в этой кретинской операции. Наверное, я родилась вместе с сестрицей-близнецом, причем мамочка решила, что глупого следует утопить, только папочка, как всегда, перепутал. Ладно, шкипер. Пойду поставлю в известность команду. Они будут в восторге. Бесстрашные Добровольцы Отправляются В Долину Жажды и все такое. В следующий раз придется спросить у них разрешения, прежде чем засунуть в такую задницу.

Сразу за мертвой звездной системой Стэн, ла Сиотат и ее команда взошли на борт тактического корабля "Стернс". Между "Аойфом" и "Стернсом" установили постоянно открытую линию связи, а разведывательный корабль бхоров "Хеорот" остался наготове на дальней орбите в надежде, что ретрансляционная станция вновь начнет передачи.

Теперь оставалось только ждать.

Ла Сиотат, как всегда перед сражением, отправилась отдохнуть в свою крошечную конуру – каюту капитана, напоминавшую большой туалет с опускающимся письменным столом. Но все-таки это была каюта с занавеской, которую все на тактическом корабле называли дверью. Ла Сиотат разделась и выкупалась в воде, захваченной из запасов "Аойфа", в которую она добавила ароматические масла с родной планеты. Потом нанесла боевую раскраску своего клана на лицо и постаралась очистить разум от зла, похоти и других желаний.

Теперь она готова к бою. "Интересно, – подумала ла Сиотат, – что делает Стэн (он занимал другую каюту – раньше она принадлежала ее помощнику и инженеру, которые добровольно уступили ее Стэну)? Каковы обычаи его мира? И существуют ли они вообще?" Она некоторое время размышляла о том, что может перестать существовать. А если накинуть халатик, выскользнуть из каюты, пройти несколько шагов до двери в другую, вежливо постучать и...

Ла Сиотат заставила себя об этом не думать. Снова проделала все необходимые упражнения, чтобы очистить сознание от похоти и амбиций.

Беспокоиться не о чем – страшная пропасть поглотит не Ханнелору ла Сиотат, а ее врагов.

Она надела чистый комбинезон и попыталась заснуть.

Стэн крепко спал в соседней каюте. Потом проснулся. Поел, думая только о вкусе того, что кладет в рот, жужжании вентиляторов, рокоте двигателей корабля, о глупых шуточках и дружном смехе за обеденным столом в кают-компании, где тринадцать членов экипажа "Стернса" готовились к сражению, изо всех сил стараясь не дать волю своим чувствам.

Затем он снова заснул. Может быть, ему даже приснился сон.

Впрочем, сознание не посчитало нужным зафиксировать этот сон в памяти, когда Стэн проснулся от воя сирены. Он посмотрел на хронометр. Прошло менее четырех дней по корабельному времени с тех пор, как они прибыли в эту звездную систему. Фрестон, похоже, наделен талантом прорицателя; кроме того, он превосходный командир.

"Хеорот":

– Все станции! Я получил сигнал...

"Аойф":

– Боевая тревога!

"Стернс":

– Мы их видим.

Стэн с борта "Стернса":

– Всем станциям! Сохранять абсолютное молчание!

Команды трех кораблей, затаив дыхание, смотрели, как из гиперпространства появляются огромные транспорты с АМ-2 – в два раза больше, чем тот конвой, на который совершили нападение повстанцы возле Дьюсабла.

Офицер связи на "Хеороте" поймал сигнал ретрансляционной станции – ответ на запрос конвоя. Ему хотелось проанализировать сигнал, но он сдержался, только доложил Стэну о передаче.

– Всем станциям, – спокойно сказал Стэн. – Записывающие устройства и сенсоры включить на полную мощность. Быть наготове... быть наготове... быть наготове... Пора! Капитан! Полный ход!

Ла Сиотат выполнила приказ. "Стернс" метнулся в сторону огромного конвоя. Офицер связи "Хеорота" увидел, что конвой запаниковал. Формально ничего не произошло, однако передачи пошли сразу на нескольких частотах.

– Мисс ла Сиотат, – продолжал Стэн, – я хочу выпустить "Кали"... индивидуальный контроль, район цели... вывести конвой на главный экран... по моей команде...

– Мисс Косталеоне, – обратилась Ханнелора к своему стрелку.

– Принято...

– Вижу цель, сэр.

– Запускайте, – приказал Стэн.

– Огонь!

Огромная ракета вылетела из оружейного отсека "Стернса". На экране "Хеорота" появились вешалки.

– Мы перехватили запрос конвоя на ретрансляционную станцию, – доложил офицер связи бхоров. – А потом нам удалось записать ответный сигнал. Направление неизвестно... мощность сигнала велика... передается в субспектре ЕМ... неизвестный одиночный спектр. Компьютеры предполагают, что он находится в интервале между Омикрон-суб-два и Ксета-три. Никаких сведений об использовании этого спектра в прошлом нет... О, клянусь кретинский бородой моей несчастной матери!

Это странное восклицание было вызвано зрелищем, представшим глазам офицера связи, – весь конвой совершил харакири. Чудовищный взрыв напоминал вспышку сверхновой! Даже прямое попадание "Кали" в конвой, который вез АМ-2 на Дьюсабл, не шло ни в какое сравнение с этим невероятным зрелищем.

Секунду спустя другой экран зафиксировал, что ретрансляционная станция на мертвой планете также самоликвидировалась.

На борту "Стернса" все экраны почернели. Лишь через некоторое время засветился запасной, третичный экран, который передавал информацию, поступающую на ракету "Кали". На нем была... пустота. Касталеоне проверила все частоты.

Ничего, кроме парсеков, парсеков и парсеков.

Ла Сиотат заставила себя сделать вид, что она совершенно спокойна, точно конвои, состоящие из тысячи судов, взрывались у нее на глазах каждый день.

– Ну, ладно, – проворчала она. – Хорошенькое сражение у нас тут получилось.

Стэн ничего ей не ответил, а вместо этого взял микрофон, соединенный со всеми тремя судами:

– "Хеорот". "Стернс". Цифра шесть. Ловушка? Направление? "Хеорот", подтвердите получение запроса.

– Вы засекли принимающую сигнал станцию?

– Нет. Никакой. Продолжаем анализировать ситуацию.

– "Стернс", все чисто.

Стэн улыбнулся.

– Просто замечательно все получилось, – объявил он.

– Почему?

– Потому что, – медленно начал объяснять Стэн, – Император оказался в самой настоящей заднице. Мы только что отрезали сочный кусочек от пирога с АМ-2, которым он намеревался угостить своих дружков и союзников. Мы отхватили по-настоящему большой кусок.

Он радостно улыбался. Ла Сиотат же посмотрела на него скептически – ей почему-то казалось, что он чего-то недоговаривает.

Так оно и было на самом деле, хотя сам факт, что им достаточно было выскочить из кустов и сказать "Бах-бах!", как Злой Зубастый Волк замертво повалился на землю с сердечным приступом, имел огромное значение, – этой тактикой можно будет пользоваться в дальнейшем, если они смогут узнавать маршруты следования транспортов с АМ-2.

Стэн начал понимать, что самое главное оружие Императора – тот факт, что он никого не подпускал близко к источнику АМ-2, – оказалось палкой о двух концах. Точно так же, как исчезновение Императора означало прекращение поступления АМ-2, и, следовательно, никакой заговор не был бы жизнеспособен, новая тактика Стэна могла привести к тому, что экономика Империи будет ввергнута в хаос.

Вполне возможно. По крайней мере до тех пор, пока Император не придумает что-нибудь в ответ.

Что еще важнее, "Хеороту" удалось записать второй такой же загадочный сигнал, который уходил в никуда. На этот раз его передала ретрансляционная станция.

Если они определят, куда отправлен сигнал, Стэн еще на один шаг приблизится к разрешению загадки АМ-2.

И еще на один шаг приблизит конец. Императора.